Действительно, и зачем ему был нужен этот Джет? Билл был лучше него и внешне, и изнутри, в этом младший Трюмпер был убежден. Однако при французе его сердце сбивалось с ритма и начинало биться сильней, словно стремясь выскочить из груди, к этому самому Джету.
Тома необъяснимо тянуло к нему, хоть он и не признавался себе в этом до конца, мысленно цепляясь за то, что у него есть Билл.
Родной, любимый, мягкий Билл, который простил бы ему все. От одной мысли, что он предает его сегодняшним поступком, у Тома кошки заскребли на душе, и он заставил себя прекратить думать об этом.
* * *
Месяц новой жизни пролетел незаметно. Том быстро освоился на посту главы компании и установил там свой порядок. Отец, как и обещал, больше не вмешивался в дела фирмы, во всем доверившись сыну. Раздражавший Тома Грег был вскоре уволен, часть сотрудников Том так же сменил, при этом успев заключить один важный контракт. Однако дома по-прежнему царил холод и непонимание. Билл отдалялся от него, и Том не знал, что ему сделать, чтобы остановить это.
Уже было известно наверняка, что Билл не забеременел. Это несказанно порадовало Тома, но зато разозлило самого Билла, который попрекнул мужчину его радостью, что не будет новой жизни. Том с удивлением понял, что Билл был совсем не против новой беременности. В конечном итоге он запутался окончательно, они всерьез поссорились и не разговаривали почти весь день.
Сегодняшний вечер проходил в тишине. Том успел повозиться с каждым из сыновей, помочь Биллу с ужином, и теперь они находились в спальне в полной тишине. Дети уже спали, и Том решился на разговор. Его угнетало напряжение, царившее между ними вот уже больше месяца.
- Что происходит, Билл? Почему за последний месяц мы вдруг стали одной из тех пар, которых связывают только дети? - в голосе Тома не было возмущения, лишь искреннее желание понять, почему на его глазах рушится все то, что они с Биллом выстраивали столько лет.
- Что ты хочешь услышать? – устало спросил в ответ тот. – Я, правда, думал, что смогу, но... - он шумно выдохнул. - Мне непросто смириться с тем, что мы возвращаемся к тому, отчего, я надеялся, ушли. Мне очень неприятно осознавать, что мое мнение против мнения твоего отца ничего не значит для тебя.
- Но, Билл, разве что-то изменилось? Я стал другим? – спросил Том, и Билл отрицательно покачал головой. – Я думаю, это ты сам изменился. Папа не вмешивается в нашу жизнь, ты этого так боялся. Деньги нам не мешают, я просто стал больше времени проводить дома, с вами… Неужели именно это так плохо? Этим ты недоволен?
- Не говори глупостей! - возмущенно воскликнул Билл. - Дело не в этом! – он медленно зашагал по комнате.
- Тогда что не так? – развел руками Том, сидевший на кровати.
- Все не так! – неожиданно повысил голос Каулитц.
- Ты что… - удивился внезапной злости в его голосе Трюмпер.
- Все не так, слышишь меня? Ты все портишь! Как ты только не понимаешь этого?! – Билл толкнул мужчину в грудь, но тот поднялся с кровати и тут же прижал сопротивляющегося парня к себе.
- Прекрати…
- Да пошел ты! Ты же такой же, как твой отец! Больше всего на свете я боюсь, что и Джордж станет таким!
Том вдруг резко и быстро схватил Билла за шею. Каулитц испуганно замер в его руках, а в глазах мелькнул страх – тот самый, из прошлого. Именно он заставил Тома отпустить его. Билл попятился назад, часто моргая и начиная осознавать, что только что произошло.
- Если я тебе настолько отвратителен, почему же ты со мной живешь? - неожиданно тихо спросил Том.
Билл хотел ответить, ведь ответ был прост, но все слова словно застряли в горле. Том, так и не дождавшись ответа, покинул их спальню. Внутри было пусто, а в голове звучали слова отца, что Билл просто использует его. Быть может, это было правдой? И сейчас, когда впервые за долгое время что-то не устроило Билла, он показал свое истинное лицо? Том на автомате взял самое необходимое - ключи от машины, бумажник и мобильный телефон. Выезжая на пустынную автостраду, он понял, что хотел бы сейчас видеть рядом лишь одного человека.
Джет поднял трубку почти сразу. Выслушав мужчину, он согласился приехать в парк, в котором они гуляли в прошлый раз. Спустя полчаса оба уже были на месте. Жульен выглядел немного обеспокоенным, а когда увидел бледного, потерянного Трюмпера, понял, что что-то случилось.
- Том, - тихо позвал его он.
- Спасибо, что приехал...
Леруа только кивнул. Распахнутая куртка и наспех завязанный шарф говорили, что он спешил и на этот раз не был придирчив к своему наряду. Тому вдруг улыбнулся такому слегка растрепанному виду парня.
- Что стряслось?
Мужчина вздохнул, нахмурившись. Он рассказал о том, что поругался со своим любимым, о том, что они не ладят с отцом, не вдаваясь, однако, в подробности. Джет молча выслушал Тома, давая ему выговориться, однако вскоре признался, что ему, к сожалению, уже пора. Прошло больше двух часов, хотя Тому казалось, они вместе максимум тридцать минут.
Все это время они стояли у темной глади озера, в котором днем обычно плавали утки, которых на данный момент было почти не видно из-за темноты. Сейчас же было тихо, темно и вода умиротворяла. Тому было так хорошо, что он не хотел уходить оттуда и не хотел отпускать Джета.
- Ох, прости, с моей стороны было так бестактно все это... - начал было Том, но юноша его перебил.
- Я бы с радостью провел бы с тобой всю ночь, но завтра утром у меня вылет в Париж…
- Что? - Том и сам не понял, отчего эта мысль его так напугала, и лишь спустя некоторое время до него, наконец, дошла вся двусмысленность фразы юноши.
- Я пробыл в Германии достаточно времени, теперь я возвращаюсь домой… К тому же, меня здесь не держит ничего, кроме скучной работы отца, - Жульен очаровательно и немного грустно улыбнулся.
- Но… - Том облизнул губы, на секунду замерев.
- Да? – внимательно глядя на него, произнес Леруа.
- А если так?
Том, притянув юношу к себе за шарф, легко коснулся пухлых губ, совсем не задумываясь о последствиях. Жульен же, словно только и ждал этого, прижался к нему, руками обвивая шею, и принялся мягко, даже нежно отвечать на ласку Тома.
Глава 5.
Изменения.
Андрей радостно озирался по сторонам, восхищенно оглядывая их с Гордоном номер. Тот наконец-то выполнил свое обещание и отвез юного любовника на Багамы.
Весь полет Андрей с интересом смотрел в иллюминатор, будто разглядывая что-то в пушистых облаках. В каждом его движении и взгляде сквозили по-детски искренний восторг и счастье, которые он и не пытался скрыть.
Багамы встретили их палящим солнцем и роскошью дорого отеля The Atlantis. Андрей слышал, что цена за номер здесь доходила до двадцати пять тысяч долларов за ночь, и боялся даже спрашивать, сколько Гордон заплатил за эту поездку.
В их люксе было несколько больших, шикарно обставленных комнат, но Андрей забыл обо всем, едва вышел на балкон. Из номера открывался потрясающий вид с такой высоты, что юноше было страшно смотреть вниз.
К вечеру, проголодавшись, они с Гордоном решили спуститься в ресторан, а затем собирались прогуляться по незнакомому Нассау – столице Багам.
Однако весь хороший и романтический настрой Андрея очень быстро испарился. Он очень долго прихорашивался перед зеркалом, желая выглядеть умопомрачительно – так, чтобы все оглядывались на них и завидовали его мужчине, которого он обожал. Андрей старался выглядеть превосходно, чтобы быть ровней тому, до кого в любом случае бы не дотянул.
Устав ждать его, Трюмпер спустился вниз раньше. Последовав за ним еще некоторое время спустя, юноша увидел весьма неприятную для него картину:
Гордон не стесняясь заигрывал с симпатичной брюнеткой.
Андрей возмущенно задохнулся, глядя, как хищно Гордон смотрит на девушку. У них был секс всего несколько часов назад, а в глазах мужчины было столько животного голода, что Андрей невольно с презрением поджал пухлые губы. Грациозно покачивая бедрами, он подошел к парочке и собственнически взял Гордона под руку, демонстрируя, что тот уже занят.
- Ну и что это было?! - не скрывая своего возмущения, выпалил Андрей.
Они сидели за своим столиком и пару минут назад им уже принесли их заказ. Гордон удивленно взглянул на него и нахмурился, словно действительно не понимал, в чем дело:
- О чем ты?
Сделав глоток красного вина, он снова принялся разрезать мясо в своей тарелке.
- Я о той девке, которую ты раздевал глазами, - гневно прошипел парень, разозленный спокойствием и равнодушием Трюмпера. - Ты готов был отыметь ее прямо в холле! - юноша с грохотом положил вилку на стол, заставив Гордона предупреждающе прищуриться.
- Угомонись, - ответил тот, ни при каких обстоятельствах не собиравшийся терпеть подобного рода разборки. Он не позволял такого даже своей женушке, когда они еще были вместе, и та портила ему нервы изо дня в день.
- Да пошел ты! - крикнул Андрей, привлекая внимание сидящих рядом людей, которые вмиг обернулись к ним.
Он и сам испугался своей выходки – совсем не в его характере было устраивать сцены на людях. Всю сознательную жизнь юноша сдерживался, боялся, стеснялся и никогда не играл на публику.
Андрей разгневанно встал из за стола, с грохотом отодвинув стул, и демонстративно бросил на стол белоснежную салфетку, которая до этого лежала на его коленях.
Гордон быстрым шагом направился за ним почти сразу и настиг его в коридоре, тут же хватая за распущенные волосы. Андрей вскрикнул, а мужчина распахнул дверь свободной рукой и резко втолкнул сопротивлявшегося парня в номер. От резкого толчка тот не удержался и упал, ударившись головой о стоявший рядом журнальный столик.
Подняв взгляд, юноша в ужасе посмотрел на Гордона, который возвышался над ним и смотрел с таким презрением, которого Андрей раньше никогда не видел в его глазах.
- Еще раз выкинешь подобное - пеняй на себя, - бесстрастно сообщил Трюмпер.
- Ты что... - только и смог вымолвить ошарашенный происходящим Андрей и сжался, всхлипнув. Потрясение все еще не давало трезво мыслить и нормально рассуждать.
- Закрой рот, - резко выдохнул Гордон, присаживаясь перед ним. Сощурив хитрые глаза, он неожиданно и сильно стиснул скулы юноши в своей руке. – Ты – шл*ха. Моя шл*ха. Я могу сделать с тобой все что угодно в любой момент.
- Гордон...
- Закрой рот, я сказал! - гневно перебил его мужчина. - Ты, кажется, забыл свое место? Считай, что я тебе напомнил, и надеюсь, в следующий раз память тебя не подведет, потому что больше с тобой церемониться я не стану.
- Зачем ты так? - затравленно прошептал Андрей.
- Ты, что, правда, не понимаешь своей пустой головой?! – воскликнул Трюмпер и криво усмехнулся. - Ты же для меня никто, просто тело, за которое я весьма неплохо плачу. Ты сам лег под меня, так что нечего теперь строить из себя оскорбленную невинность.
Андрей всхлипнул, а Гордон оттолкнул его, отпуская, и медленно поднялся, выпрямился во весь рост, вздохнув, словно от усталости.
Быть может, так оно и было. Гордон не без усилий сдержался от того, что мог бы сделать. Раньше он бы обязательно сорвался, как это часто бывало, когда он еще жил с бывшей женой.
Гордон не раз поднимал на нее руку, считая, что она получает за дело. Не миновал этого и сын. Но после того, что произошло несколько лет назад, в Гордоне что-то изменилось. Вулкан злости потух, будто кто-то залил его сверху водой, и на место безудержной злости пришло некое подобие спокойствия. После того, как Трюмпер чуть было не потерял сына, все стало иначе. Он до сих пор помнил горечь от заявления Тома, что тот больше не намерен ни считаться с мнением отца, ни, те более, общаться с ним.
Тогда Гордон испытал настоящий ужас и меньше всего на свете хотел повторения той ситуации. Том был самым ценным, что у него было, и Гордон оберегал его, как мог.
Тихий всхлип вернул его в реальность, вырвав из воспоминаний. Взглянув на сжавшегося у его ног Андрея сверху вниз и скривившись от его жалкого вида, Гордон презрительно хмыкнул, уходя из комнаты.
Никому не было позволено прилюдно унижать его, особенно какому-то сопляку, которого он практически подобрал на улице. Гордон подумал, что отчасти сам виноват – это были плоды его доброты, он позволил распуститься шл*хе, которую нужно было только тр*хать, а не таскать по дорогим ресторанам и курортам.
И сейчас Трюмпер был убежден, что поступил правильно, а Андрей получил то, чего заслуживал.
* * *
Джет поглаживал оголенные плечи Тома, водил пальчиками по груди, гладил накаченный торс, пока тот задумчиво курил уже вторую сигарету подряд. Странная привычка некоторых любовников – курить после секса – забавляла Джета, но Том с сигаретой выглядел еще более соблазнительным.
Они лежали на огромной, занимавшей чуть ли не половину комнаты, кровати Джета, приходя в себя после бурного секса.
Леруа, наслаждавшийся томным ощущением недавней близости, молчал, ожидая, когда Том заговорит сам.
Он потерял голову сразу, как увидел этого красивого, властного мужчину, и решил не упускать такой возможности. Однако Том поначалу, кажется, не был расположен переводить знакомство на следующий уровень, и Джет почти отчаялся, когда судьба вдруг подарила ему шанс.
- Сколько тебе лет? – неожиданно спросил Том.
Джет цокнул, закатил глаза и усмехнулся, поцеловав его грудь:
- Двадцать два, не бойся. Я не буду подавать в суд за развращение, - он хихикнул, щекоча дыханием оголенную кожу.
- Это радует, - Том потушил очередную сигарету в дорогой пепельнице и притянул ближе к себе юношу.
Как ни странно, Том не чувствовал ни вины, ни неправильности случившегося. Это почти пугало, но вместе с тем, он был рад, что свободен от мук совести. Он должен был бы думать о Билле, о сыновьях, о том, какая он сволочь, но все, что сейчас было внутри – это нежность к Джету, подарившему свою любовь, тепло и заботу.
Жульен прижался к теплому боку мужчины и мягко коснулся его губ.
Ясно, - выдохнул Леруа слегка дрогнувшим голосом.
Несомненно, он не ждал признаний в любви после секса, но Том ему понравился, и ему хотелось отношений с ним. Трюмпер не был просто очередным мужчиной в его жизни – Джета тянуло к нему с невероятной силой.
- Слушай… я не хочу врать тебе… - начал было Том, но Леруа быстро мотнул головой, прерывая его. Все и так было ясно, он не хотел еще и слышать это.
- Не надо, я понял… Будешь в Париже, обязательно звони, - сделав над собой последнее усилие, Жульен коснулся губами его щеки и натянуто улыбнулся.
Том с нежность посмотрел на него, тихо прошептав:
- Спасибо за все…
* * *
Том вернулся домой спустя почти сутки после их ссоры с Биллом.
Было уже достаточно поздно, поэтому детей не было слышно, а Билла он обнаружил в гостиной. Тот стоял возле огромного окна, выходившего во внутренний двор, прижавшись лбом к холодному стеклу и прикрыв глаза.
Счастливым он не выглядел, и это кольнуло где-то в глубине сердца Тома, ведь когда-то давно он обещал Биллу, что сделает его таковым.
- Здравствуй, - тихо произнес он.
Каулитц, уставший, потерянный и злой, резко дернулся и повернулся к нему.
- Где ты был? – прошипел он, сжимая руки в кулаки.
- Это все, что ты хочешь узнать? – по-прежнему тихо и на удивление спокойно спросил Том. – Ты даже не волновался, что со мной могло что-нибудь случиться?
- А должен был? – еще больше заводясь, поинтересовался Билл.
- Нет, не должен. Но мог бы. В этом и есть разница.
- Какая же ты с*ка, Том! – не выдержав, повысил голос Каулитц. – Ты хр*н знает где шляешься почти сутки, а заявившись домой, сваливаешь вину, как обычно, на меня?! Ненавижу тебя! – крикнул он, тяжело и громко дыша, словно только что пробежал много километров.
- Это я уже понял, - устало ответил Том. Окинув взглядом своего партнера, он медленно покинул гостиную, чтобы подняться наверх.
Билл так и остался стоять на месте, изумленно следя за ним, не попытавшимся успокоить его, ничего не объяснившим и даже не накричавшим в ответ.
- Том, - тихонько позвал Билл, забираясь под одеяло, и, не получив никакой реакции, позвал еще раз, обнимая мужчину за талию и прижимаясь к нему со спины. – Томми…
- Что? – нехотя буркнул он.
- Прости…
- Не нужно, - отрезал тот.
- Пожалуйста, Том, я так волновался, - всхлипнув, признался Билл.
Трюмпер вздохнул и все же повернулся к нему. Теперь они лежали лицом к лицу.
- Волновался так, что ни разу не позвонил…
- Я не мог!
- Почему? – нахмурился Том.
- Потому что… потому что ты так ушел, потому что напугал меня, потому что сам не звонил! – выпалил Билл на одном дыхании, и по его щеке скатилась первая слеза.
- Ясно… - выдохнул Трюмпер, аккуратно смахнувший слезинку. – Не плачь…
- Том… - Билл сглотнул, ложась еще ближе к нему, и нервно облизнул губы. – Скажи правду… У тебя было что-то с кем-то?
Том вздохнул. Он не видел никакого смысла признаваться Биллу - еще одной бурной истерики и скандала он бы просто не выдержал. Отец всегда учил его, что правда уместна далеко не всегда.
- Нет. Я гулял, а потом снял номер в отеле, потому что не хотел возвращаться домой. Оттуда поехал на работу. Вот и все.
Каулитцу послышалось сомнение в его словах, и он переспросил:
- Точно?
- Я же ответил, - раздраженно процедил Том.
- Почему ты злишься?
- Потому что мне надоели бесконечные разборки! – выпалил Трюмпер. – Мне надоело все время оправдываться перед тобой, это становится невыносимым! – Том остановился, когда увидел, что Билл плачет. Тихо, молча и совсем беззащитно. – Черт…
Каулитц всхлипнул громче, не сдержавшись, и Том крепко обнял его. Не нужно было кричать, и теперь мужчина жалел об этом, чувствуя, как тонкое тело подрагивает в его руках.
- Прости, я не хотел, - прошептал он, целуя смешное ушко любимого.
- Не делай этого, Том, пожалуйста, я не смогу… не выдержу… уйду… - шептал Билл, глотая соленые слезы.
- Не буду, - понимая, что Каулитц умоляет не изменять ему, спокойно ответил Том, словно и не было ничего прошлой ночью.
* * *
Утро воскресенья Том всегда считал самым приятным временем, которое можно провести с семьей дома или где-нибудь на природе. Он хотел съездить куда-нибудь впятером - в парк или в любой торговый центр, однако его планам было не суждено сбыться. Понял это он сразу, как только спустился вниз.
Билл был нервным и дерганным.
Налив себе кофе, Том сел рядом с Эндрю и, видя, что малыш не хочет есть сам, начал его кормить. Джордж сидел поодаль и справлялся самостоятельно, а вот с Эдрианом Билл никак не мог справиться. Тот капризничал, хныкал и все время пытался выплюнуть то, что впихивал в него Билл почти силком.
Трюмперу это не нравилось, но он не рисковал отдергивать Билла, которому, по его мнению, было виднее, как обращаться с детьми. Однако когда ребенок разрыдался, он хотел было вмешаться, но его мобильный зазвонил, и Том был вынужден ответить.
Встав из-за стола, он немного отошел от стола, но из кухни не вышел.
Звонили по работе, но Биллу казалось, что Том секретничает с кем-то, а Эдриан все не прекращал плакать.
Перед глазами у Каулитца все еще стояло то сомнение, на секунду проскользнувшее во взгляде любимого, когда он вчера отвечал на вопрос об измене…
Последней каплей для Билла стала перевернутая Эдрианом тарелка с едой. С грохотом упав, она разбилась, и каша оказалась на кристально чистом, недавно вымытом полу, и Билл, не выдержав, ударил сына.
Том, резко захлопнув телефон, подскочил к ним.
Он был ошарашен, волна злости и гнева тут же затопила его сознание.
- Я с тобой позже поговорю, дрянь, - прошипел Том едва слышно, чтобы не услышал ни один из детей.
Забрав Эдриана, он отправился с ним на второй этаж, в детскую.
Джордж уже жил в отдельной комнате, а вот разделять «двойняшек» пока что Билл с Томом не хотели.
Том мысленно называл Каулитца последними словами, пока обрабатывал ссадину от его кольца на пухлой щечке не прекращающего плакать Эдриана.
Когда в комнату вошел Билл, он попросту выгнал его, не стесняясь в выражениях, а когда заглянул испуганный Джордж, попросил его принести любимую игрушку Эдриана.
Антисептик сильно щипал кожу ребенка, но, сжав в руках любимого зайца, он вскоре перестал плакать.
Взяв ребенка на руки, Том принялся легонько укачивать его, и прошептал на ушко:
- Папочка безумно тебя любит и не даст в обиду.
Эдриан уснул спустя минут десять, и Том аккуратно уложил его в кроватку, накрывая одеялом.
- Том, я, правда, не знаю, что на меня нашло… - Билл лихорадочно ходил из угла в угол в их спальне.
- Закрой рот, - жестко отрезал Том, заставляя его застыть в испуге. – Если еще раз тронешь кого-то из детей, я за себя не ручаюсь.
Он говорил спокойно, но Билл видел, сколько гнева и ненависти полыхает в его глазах.
- Говорю же… сам не знаю…
- Плевал я на твои оправдания! – снова перебил его Том. – Я тебя предупредил.
- Но Том…
- Хватит, я сказал! – рявкнул Трюмпер. – Если ты не в состоянии справиться с тремя детьми, и усыновил Эдриана для того, чтобы срывать на нем свою злость, то я этого не допущу! Я вообще не понимаю, как ты мог ударить беззащитного ребенка!
Том, и правда, не мог этого понять. В свое время он дал обещание никогда не поднимать руку на детей, ведь его собственный отец часто не гнушался самыми жестокими методами воспитания. Но ведь и Билл с такой болью рассказывал об отце, который, узнав, что сын предпочитает мужчин, пытался выбить из него «дурь».
- Нет же… я… - Билл, наконец, взял себя в руки и сел на кровать, закрывая лицо руками.
- Я тебе все сказал, - бросил Том.
Ему хотелось снова уйти из дома.
* * *
Андрей проснулся с жуткой головной болью.
Гордон так ужасно поступил с ним, а потом ушел, и это не было дурным сном, хоть юноша и не мог до конца поверить в случившееся. Хватать за волосы, унижать, говорить такие страшные слова… Андрей никак не ждал этого от Трюмпера.
С трудом встав, он застонал – голова закружилась, перед глазами потемнело, а к горлу подкатил противный комок тошноты. Кое-как он добрался до ванной, чтобы смыть с себя запах вчерашних унижений.
Теплые струи помогли справиться с болью, но не помогли выкинуть пугающие мысли из головы.
Он винил себя в том, что оказался в тупике. Билеты на обратный рейс остались у Гордона, а у самого Андрея не было ни цента в кармане. И даже если бы ему удалось улететь обратно, куда бы он вернулся – в квартиру, которую снимал для него все тот же Гордон? Это был замкнутый круг.
Он корил себя за то, что раньше не разглядел в Трюмпере чудовище. Андрей просто не думал, что дойдет до рукоприкладства, но прекрасно понимал – если Гордон сделал это один раз, то обязательно сделает и второй.
Все, чего он хотел сейчас, это оказаться как можно дальше от мужчины, но, как часто и бывает, мечты разошлись с действительностью, и, открыв дверь, в спальню вошел Гордон.
Увидев его, Андрей инстинктивно отшатнулся, вжимаясь в холодную стену позади себя. Гордон сощурился и медленно подошел к нему.
От него отчетливо пахло чужими женскими духами, а на лице не было ни капли сожаления о сделанном и сказанном вчера.
Андрей вздрогнул, когда мужчина протянул к нему ладонь, и зажмурился.
- Не бойся… - прошептал он, и Андрей несмело открыл глаза. - Идем, - с легкостью подняв юношу руки, Трюмпер отнес его к огромной кровати и уложил на нее, накрывая сверху своим телом.
Андрей отвернулся, упираясь руками ему в грудь и еле слышно выдыхая:
- Я не хочу.
- С каких это пор? – Гордон фыркнул, но отстранился и встал с постели, снимая с себя одежду и бросая ее прямо на пол.
- С тех пор, как бить меня стало нормой, - сворачиваясь калачиком, ответил Андрей.
- Кажется, ты ничего не понял. Если что-то не нравится, можешь катиться на все четыре стороны – я не собираюсь уламывать тебя потр*хаться каждый раз, ясно? Ты просто моя шл*ха.
Андрей вспыхнул, не собираясь терпеть унижения:
- Отдай мне билет на обратный рейс, и я сегодня же улечу!
- Да что ты говоришь? – издевательски произнес Гордон, окидывая парня несмешливым взглядом. – Вперед. Если такой смелый и самостоятельный, доставай билет сам, где хочешь. А еще не забудь вернуть мне деньги, на которые я столько времени снимал дорогущую квартиру в центре города, - увидев замешательство юноши, Трюмпер хмыкнул. – Разумеется, денег у тебя нет, а потому будь добр заткнуться и раздвинуть ноги, когда я захочу тебя отыметь.
Повернувшись, он отправился в душ, а Андрей проводил его шокированным взглядом. Всего за сутки его сказка превратилась в кошмар, а Гордон из любимого мужчины – в монстра.
На его счастье, Гордон целый день не трогал его и даже не разговаривал с ним.
Андрей ломал голову, не зная, как быть. Просить такие деньги было не у кого… Он не думал, что все выйдет вот так, когда, очарованный галантным, зрелым мужчиной, начинал крутить с ним роман.
Тогда юноша не думал о деньгах, но сейчас на будущее дал себе твердое обещание больше никогда не связываться с богатыми людьми. Нужно было только пережить этот «отпуск», который заканчивался лишь через неделю.
Вечер Андрей проводил в одиночестве, сидя на балконе и кутаясь в одеяло, стащенное с кровати.
Глядя на небо, усыпанное звездами, он тихо вздыхал – тоска одолевала его еще сильнее, когда он вглядывался в далекие, яркие огни.
Задумавшись, он даже не услышал шагов позади. Лишь когда в нос ударил запах дорогого одеколона, Андрей поспешно обернулся, встречаясь взглядом с по-лисьи сощуренными глазами Гордона.
- О чем задумался? – спросил тот, подходя к юноше и присаживаясь на корточки перед ним, беря холодные пальчики в свою руку.
- Не важно, - ответил Андрей, отдергивая ладонь.
- Пойдем в комнату… - Трюмпер вынудил его подняться и завел-таки внутрь. - Иди ко мне, - воспользовавшись замешательством юноши, мужчина притянул его к себе, прижимая спиной к груди, зарываясь носом в распущенные волосы.
- Отпусти, - Андрей сделал несколько жалких попыток вырваться.
- Я же дал тебе время остыть, малыш, ну хватит, я соскучился… - прошептал ему на ухо Гордон.
- А я нет! – отозвался парень, все же высвобождаясь из кольца сильных рук. – Отпусти меня сейчас же!
Гордон нахмурился и пристально взглянул на него:
- Ну и что ты предлагаешь?
- Отдай мне билет, я уеду домой и потом… со временем… верну тебе все… - Андрей и сам не верил, что когда-нибудь у него появится нужная сумма, но другого выхода не видел. Находиться здесь он больше не мог.
- Малыш, - Гордон вновь приблизился к нему, легонько приобнимая. – Ты хочешь извинений?
- Они мне не нужны! – сразу отрезал Андрей.
- Ну хватит! – беззлобно произнес Трюмпер, несильно прикусывая мочку маленького ушка.
- За что ты так со мной? – спросил Андрей, неожиданно расслабляясь в объятиях мужчины, едва сдерживая слезы. - Я же просто ревную тебя, мне было неприятно, вот и все, я знаю, не должен был, но разве я заслужил такое обращение? Ты бы мог просто сказать, что тебе это не нравится, я ведь всегда тебя слушаюсь… – срывающимся голосом закончил он.
Гордон развернул к себе юношу лицом, крепко обнял, и тот, наконец, перестав сдерживаться, разрыдался.
- Перестань, Андрей, - тихо произнес Трюмпер, мягко поглаживая длинные волосы и целуя его в макушку. – Собирайся и пойдем гулять. Я тебе покажу город, там так красиво ночью… Ты ведь еще ничего не видел.
- Не хочу, - буркнул в ответ Андрей, лишь крепче обнимая мужчину.
- Ну же… малыш… - улыбнулся Гордон, опуская руки ему на талию и мягко начиная поглаживать поясницу. – Идем…
Андрей и сам не понял, как дал себя уговорить, но Гордон добился своего. Через час работы с косметичкой цвет лица юноши стал безупречным, не осталось и следа от рыданий и бессонной ночи. Однако, к удивлению Гордона, прихорашиваться, как делал обычно, Андрей не стал. Надев простые джинсы и футболку, он объявил, что готов, и Гордон вынужден был смириться.
Вести себя Андрей тоже стал иначе – он не льнул к Гордону, не трещал без умолку, только с любопытством озирался по сторонам.
Между ними возникла явная напряженность, и Трюмпер не мог понять, что означает такое поведение юноши. То ли Андрей набивал себе цену, изображая хрупкую и ранимую недотрогу, то ли действительно был таким. В любом случае, Гордону это не нравилось - он чувствовал, что ему не хватает юного тела и тепла Андрея.
Тот долго сопротивлялся походу в очередной дорогой ресторан, и когда Гордон, не выдержав, спросил, почему, просто ответил, что не хочет быть должен ему еще денег.
- Черт! Андрей! – Трюмпер резко остановился посреди дороги, благо, на ней было немноголюдно, и резко притянул к себе юношу. Тот был вынужден в него вжаться.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |