- Что? – тихо спросил он, вдыхая уже почти родной запах Гордона.
- Все, что я наговорил тебе, это со зла, я так не думаю… И я ничего не потребую назад.
Андрей только нахмурился. Теперь он не верил Гордону – тот уже показал свою жестокую сущность, но сопротивляться ему, ласковому и нежному, юноша почти не мог.
Тихонько вздохнув, он крепко обнял Гордона:
– Я уйду от тебя сразу же, как мы вернемся домой…
- Конечно, уйдешь, - Гордон усмехнулся, начиная ласково гладить светловолосую макушку.
- Обидишь, и уйду… - отозвался Андрей, невесомо касаясь смуглой шеи губами.
Трюмпер только и смог, что усмехнуться. Андрей был ужасно забавным, и отчего-то его самого забавляло возиться с ним и терпеть его обиженные ужимки. Все, чего ему хотелось, это утешать юношу, который напоминал наивного ребенка и, как ни странно, не играл с ним.
Гордону не раз попадались люди, которые пытались привязать его к себе, добраться до его денег, став ему «близкими», и все до единого действовали по шаблонной схеме. Андрей же вел себя иначе. Гордон чувствовал запах лжи за версту и мог с полной уверенностью сказать, что Андрей делает, что угодно, но только не врет.
Глава 6.
Последствия.
Том, как только удостоверился, что Эдриан спит и с ним все хорошо, собрался и уехал, даже не предупредив об этом Билла. Он покинул дом молча: ему не хотелось говорить с ним, а кроме того, Трюмпер чувствовал – все опять сведется к ссоре и скандалу.
Джет едва мог поверить, что Том звонит ему день спустя, но все было как в фильме с идиотским сценарием.
Когда раздался этот звонок, Жульен, отказавшийся от предложения отца лететь частным самолетом, был в аэропорту и дожидался своего рейса.
Том выпалил в трубку, что очень хочет его увидеть, и попросил никуда не улетать. Леруа согласился дождаться, не понимая, зачем еще мог понадобиться мужчине, но в его душе затеплилась надежда.
Через час его самолет улетел, а через еще десять минут к нему подошел немного запыхавшийся Том. Джет, конечно, хотел одного – чтобы тот сказал, что теперь они будут вместе, но понимал, что это вряд ли возможно.
- Ну и? – Джет прождал почти минуту, но Трюмпер так ничего не сказал, будто был не в силах собраться с мыслями. – Том? – тихо позвал он, кладя руку ему на плечо и заставляя посмотреть ему в глаза.
- Не улетай… - едва слышно прошептал тот.
- Почему? – Джет сглотнул, чувствуя, как вспотели от волнения ладони.
- Потому что я не готов тебя отпустить… - Том взял изящные пальцы Жульена и прижал к своей груди, а затем обнял его за талию.
Леруа послушно прижался к нему и выдохнул, почувствовав такое облегчение, словно с плеч упала целая гора. Он не зря надеялся…
- А как же… - Джет вскинул взгляд, но Том лишь покачал головой. Он и сам не знал, что делает, зачем, и как будет из этого потом выпутываться, однако сейчас все это казалось ему мелочами в сравнении с острой необходимостью того тепла, которое излучал Джет.
* * *
Музыка била по ушам, взмокшие тела терлись друг о друга в попытке изобразить подобие танца. Запах пота смешивался с запахом парфюма, алкоголя и, вместе с духотой, образовывал дикий коктейль.
Том и Жульен, сжатые плотным кольцом других тел, тоже пытались танцевать.
Ответив уже на десятый или одиннадцатый по счету звонок Билла, Том просто заявил о том, что будет работать сегодня и вернется поздно ночью, если вообще сможет вырваться. Когда Билл напомнил про воскресенье, Том лишь хмыкнул, что это частный бизнес и здесь не бывает нормированного рабочего дня. После он просто отключил телефон.
Алкоголь и трава, купленная в том же клубе, давали о себе знать, и Том был счастлив.
Он не помнил, когда в последний раз веселился так – без оглядки и сожаления.
Они попали на пенную вечеринку и, по пояс оголенные, обкуренные и в пене, танцевали, позабыв обо всех проблемах, отдаваясь друг к другу, потираясь скользкими телами, сплетаясь языками в развратном танце и требуя большего…
Ближайший чилл-аут стал свидетелем их необъяснимой тяги друг к другу и страстной близости, в которой оба растворились без остатка.
* * *
Том пришел домой после веселой ночи и утра, проведенного у Джета, где приходил в себя.
Войдя в просторную гостиную, он увидел Билла. Тот задумчиво курил, сидя на диване. Взгляд его был направлен в пустоту, он явно о чем-то размышлял, и мысли были не из радостных – это отчетливо было написано на печальном лице.
- С каких пор ты куришь? – тихо спросил Трюмпер, который уже понял, что его заметили.
- Снова скажешь, что просто гулял? - хрипло спросил Каулитц, проигнорировав вопрос мужчины.
Том обеспокоенно нахмурился.
- Билл... - что говорить, он не знал. Наверняка, любой здравомыслящий человек заподозрил бы его в измене, и Каулитц не был исключением. - Билли, - еще раз позвал его Том, садясь рядом с ним. – Я ходил в клуб, с друзьями. Мы выпили, повеселились и все. Я знаю, что не должен был, но мне это было нужно. Прости меня, - спокойным и ровным голосом произнес он.
Билл несколько секунд пристально и внимательно смотрел на мужчину, а затем выдохнул. Потянувшись к Тому, он крепко обнял его, и тот вздохнул с облегчением – Билл поверил.
Пока Тома не было рядом, Каулитц успел передумать все самое ужасное. Он старался успокоить себя, ведь еще ни разу Том не предал и не обманул его, ни разу не дал повода усомниться в нем. Билл пытался вдолбить себе эту истину, и когда Том сказал именно то, что он так надеялся услышать, ощутил огромное облегчение.
- Не делай так больше, любимый, - тихо выдохнул он, опустив голову ему на плечо.
Глухая обида на самого себя за то, что он ударил беззащитного ребенка, тоже не давала покоя. Все это смешалось в бурлящий поток эмоций, которые не давали Биллу спокойно мыслить и ждать Тома. В конце концов, он решил, что готов вытерпеть все капризы и работу возлюбленного, только бы тот не бросал его.
- Не буду, мой хороший, - ответил Том, отчетливо осознавая, что снова лжет. Лишить себя общества Джета он не мог: слишком привлекал его этот француз и множество его загадок, каждую из которых хотелось разгадать. Билл для него уже был прочитанной книгой. И пускай все в нем, вплоть до последней родинки, было Тому родным, это не могло заменить прежней страсти.
- Я люблю тебя, - прошептал Каулитц.
- И я тебя, - искренне ответил Том.
Успокоив Билла, Трюмпер принял душ, привел себя в порядок и после обеда отправился на работу. По дороге он все размышлял о том, как ему теперь быть. О том, чтобы прекратить встречаться с Жульеном, не шло и речи, но Билл не должен был узнать об этой связи. Значит, Трюмперу предстояло все четко и хорошо продумать.
* * *
С работы Том ушел раньше обычного, предупредив секретаря, что об этом нужно молчать, если вдруг позвонит Билл.
Увидеться с Жульеном было необходимо, и Том назначил ему встречу в том самом парке, где они гуляли в первый раз.
Джет подъехал вовремя, а вот он сам опоздал – долго выбирал цветы для Леруа, и, в конце концов, остановил свой выбор на белых розах с длинными стеблями.
- Нехорошо заставлять ждать, герр Трюмпер, - шутливо пропел Жульен, позволив себя нежно поцеловать. Том почти подбежал к нему, немного запыхавшись. Он не любил опаздывать и улыбнулся:
- Прости.
Джет с мягкой улыбкой принял красивые цветы, вдохнул их аромат и мурлыкнул:
- Спасибо.
Погуляв по парку, они отправились в ближайшее маленькое и уютное кафе. Джет пил капучино, а Том охотно слизывал сладкую пену с его пухлых губ, не выпуская одну руку юноши из своей. Он вновь ощущал себя счастливым и беззаботным, будто ему тоже было двадцать два года, и все в любой момент можно было начать заново. Жульен создавал какую-то едва уловимую, но стойкую ауру комфорта и спокойствия.
Два часа пролетели невероятно быстро, и, к сожалению обоих, вскоре им пришлось попрощаться. Джет даже не попытался скрыть своего разочарования, когда Том сказал, что в ближайшие пару дней они не смогут встретиться. Трюмперу тоже было жаль, однако он собирался провести это время с семьей, к которой Жульен не имел никакого отношения. Пообещав позвонить, Том страстно поцеловал Леруа на прощание и поспешил домой, где его ждали родной, привычный Билл и любимые дети, и куда его неоспоримо тянуло.
* * *
Переступив порог, Том замер. Из гостиной доносилась негромкая мелодичная музыка, и, ко всему прочему, везде царил полумрак.
Пройдя внутрь, Трюмпер опешил: в гостиной на полу, возле окна, был расстелен ковер, рядом с которым стояло множество ароматических свечей, горящих мягким, тусклым светом и источающих тонкий запах. На самом ковре стояли шампанское и клубника.
- Дети у Эрика, - ласково прошептал Билл, подходя к нему со спины и обнимая за плечи.
Том совсем не ожидал подобного. Насытившись лаской Джета, он вернулся домой, ожидая обычного вечера, но Билл сумел его удивить.
При упоминании Эрика Том мысленно поморщился. С так называемым другом Билла они так и не сумели поладить, и только ради последнего держали дистанцию и относились друг к другу с холодной вежливостью.
- Мы так давно не были вместе, - тем временем продолжил Билл, взяв Тома за руку и подведя его к импровизированному «пиршеству».
Том все это время молчал, даже не зная, что говорить. Действительно, в последний раз они ужинали без детей много месяцев назад. Он и забыл, какого это – просто побыть с Биллом наедине.
Каулитц кормил мужчину клубникой с рук, попутно целуя его в губы и шею, прикусывая мочку уха. Наконец, он начал медленно снимать с Тома рубашку. Шампанское уже играло в крови, свечи были потушены, а страсть разгоралась ярким пламенем.
- Идем наверх… - с трудом оторвав от себя Билла, выговорил Том. Тот покачал головой, валя его на мягкое покрывало, усаживаясь ему на бедра, мигом избавляясь от своей рубашки и откидывая ее в сторону.
- Здесь, - коротко ответил он, впиваясь в шею Трюмпера поцелуем, ставя на ней свою метку, будто пытаясь доказать всему миру, что этот человек принадлежит только ему.
- Билл… - Том выдохнул, позволяя Каулитцу осыпать свое тело поцелуями. Он расслабился, но лишь до тех пор, пока не почувствовал, что тот почти раздел его. - Черт… Билл, презервативы наверху… я сейчас… - прохрипел он, пытаясь выбраться из-под парня, но тот его не пустил, принимаясь расстегивать его брюки.
- Не надо, Том…
- Но… как это? – не понял мужчина. – Ты предлагаешь без?
- Мы так давно вместе, я верю тебе, знаю, что у тебя никого, кроме меня, больше нет… к тому же… я не против еще одного ребенка… - Билл смущенно улыбнулся и слегка покраснел, доверчиво прильнув к сильному телу.
Сначала Том замешкался, а потом сел и непонимающе уставился на Каулитца.
- Я не ослышался? - прервав затянувшееся молчание, спросил он.
- Нет... а чему ты так удивлен? - Билл внимательно и немного растерянно посмотрел в глаза возлюбленному.
- Но разве не ты говорил, что убьешь меня, если вновь залетишь? - Том приподнял бровь.
- Тогда я был не готов, - просто ответил Билл, пожав плечами. - Творилось черт знает что. Но сейчас ведь все наладилось? - неуверенно протянул он.
- Думаешь одного незатейливого романтического вечера и тр*ха достаточно? - разгневанно прошипел Трюмпер. Злость вспыхнула в нем неожиданно и на удивление сильно. Возбуждение начало отпускать, и Том поспешно поднялся на ноги. Билл последовал его примеру.
- Да что с тобой? - повысил голос Каулитц, гася подступавшее отчаяние. Он не понимал, в чем дело, что он такого сказал или сделал. Только что все было хорошо, а теперь Том вдруг снова злился.
- Что со мной?! – воскликнул в ответ Том. - Думаешь, все нормально? Это будет четвертый ребенок! Ты даже с тремя не можешь справиться! – он все еще помнил инцидент с Эдрианом и был уверен, что его возлюбленный не способен управиться с четырьмя детьми.
- Почему?! – всплеснул руками Билл. – Теперь у нас полно денег, времени! У нас есть все, чтобы воспитать десяток детей, не то что четверых!
- Ты рехнулся, - усмехнувшись, подытожил Том. - Просто рехнулся...
Он не хотел ребенка и не был готов вновь стать отцом. Он и так корил себя за то, что уделяет недостаточно времени малышам, а Билл предлагал такое сумасшествие!
- Но что тут такого? Что такого ужасного я тебе предложил? – Билл чуть не хватался за голову в отчаянии, не понимая, в чем дело, в чем причина такого негодования.
- О каком, на хр*н, четвертом ребенке может идти речь, когда ты мне не доверяешь?! - взяв себя в руки, уже гораздо спокойнее спросил Том.
- Что? – с искренним недоумением взглянул на него Каулитц. - Если бы я тебе не доверял, разве изъявил бы желание родить от тебя ребенка?
- Ты сейчас пытаешься убедить не меня, Билл, ты сам не веришь в то, что говоришь, - Том прекрасно чувствовал, что Билл не доверяет ему и не готов положиться на него на все сто процентов.
В то же время у него больно сжималось сердце от осознания, что Билл, похоже, все еще в некоторой степени боится его, возвращения «прежнего» Тома. А теперь Билл боялся еще и того, что Том, как оказалось, больше не хочет от него детей.
Том вздохнул и медленно побрел к лестнице, ведущей на второй этаж, где располагалась спальня. Каулитц же остался стоять посреди гостиной в полном одиночестве.
Бессильно опустившись на ковер, он закрыл лицо руками.
* * *
Два месяца пролетели как один день. С тех пор, как прошел тот злосчастный ужин, о котором Билл сотни раз пожалел, их отношения с Томом стремительно покатились под откос. Конечно, трещину они дали раньше, но именно после того случая она превратилась в пропасть.
Холод царил и в их постели, и в их отношениях. Даже когда Билл практически предлагал себя, Том отказывался.
По утрам и вечерам, когда Том бывал дома, они почти не разговаривали. Все свое свободное время тот уделял только детям, с неподдельным удовольствием возясь с ними, а на Билла почти не обращал внимания. Каулитц уже отчаялся, не зная, как привлечь внимание своего любимого.
Он с головой уходил в работу и не мог отделаться от ощущения, что теперь их с Томом не связывает ничего, кроме общих детей.
* * *
В очередной раз Том, сухо попрощавшись, ушел ранним утром и, как предполагал Билл, до позднего вечера.
Том тоже углубился в работу, но не вынужденно, как Билл, а с искренним увлечением – она быстро затянула его. С утра и до обеда Том работал на пределе, а после встречался с Джетом. За два месяца он безумно привязался к юноше, который стал неотъемлемой частью его жизни.
С Леруа было легко и спокойно на душе, рядом с ним хотелось смеяться и думать только о хорошем. Трюмпер был бы рад проводить с ним дни и ночи напролет, но вынужден был довольствоваться короткими встречами.
Билл явно что-то подозревал, но Том не давал ему даже просто озвучить свои претензии и сомнения. Не то чтобы он не хотел его слушать, просто это было выше его сил – он устал от скандалов, упреков и слез и хотел нормальной, спокойной жизни.
* * *
Скоро Тому предстояла заграничная поездка примерно на неделю, и он разрывался между домом, работой и любовником.
Уже привычно расписав весь день по минутам, в обед, как обычно, он вырвался к Джету, а затем вернулся в офис.
На вечер же была запланирована встреча с отцом. Тот совсем недавно вернулся из своего чуть ли не кругосветного путешествия, и Том успел соскучиться по нему.
Ему в последнее время не хватало родителей. Мать, жившая в Италии, навещала его не очень часто, и Том скучал. Он был рад за Симону, за ее новую жизнь, за появившееся у нее любимое дело. Бизнес, связанный с модой, приносил ей хороший доход, и, главное, радость. Иногда Тому казалось, что, со всеми новыми друзьями Симоны, ее увлечениями, связями и прочим, в ее жизни для него самого места почти не осталось. А сейчас еще и отец исчез почти на два месяца, путешествуя со своим новым любовником, и Том чувствовал себя брошенным.
Когда же Гордон позвонил, его сын искренне обрадовался и с удовольствием согласился встретиться вечером, чтобы вместе поужинать дома.
* * *
Том не без удовольствия следил за тем, как Гордон готовил. Сидя на кухне за высоким столом, он внимательно, совсем как в детстве, наблюдал за тем, как отец суетился возле плиты. У старшего Трюмпера был настоящий талант в кулинарии, но, к сожалению, семью, он редко этим баловал, предпочитая ужинать в ресторанах. Том никогда не говорил об этом отцу, но считал, что никто не готовит вкусней, чем он.
- Как у тебя дела, сынок? - улыбнулся тот, подливая соус в готовящееся блюдо. - Что нового на работе?
Том отделался коротким ответом о контрактах и паре мелких фирм, купленных за бесценок – ему не хотелось говорить о работе, куда больше его интересовало другое.
- Пап, - протянул Том, делая небольшой глоток дорогого, выдержанного вина. - Что у тебя с этим Андреем? – он нахмурился, внимательно наблюдая за реакцией отца. – Ты провел с ним почти два месяца. Насколько я понимаю – это серьезно, потому что после развода с мамой, у тебя ничего подобного не было…
Гордон поставил на стол две тарелки и посмотрел на сына. Сейчас он выглядел домашним, от него веяло уютом, которого так не хватало Тому в то время, когда он был еще ребенком и жил с ним бок о бок.
- Том, - Трюмпер-старший принялся за свой ужин. – Почему тебя так беспокоит, что у меня, наконец, кто-то появился?
- Он мне не нравится, - ответил тот, с удовольствием прожевывая аппетитный кусок мяса.
- Ты его не знаешь, - Гордон приподнял бровь, скептически хмыкнув и окинув сына насмешливым взглядом.
Тот лишь поморщился:
- У него нет денег, он из страны третьего мира и спит с тобой. Мне с ним и не нужно быть знакомым, - произнес Том, снова заставляя отца усмехнуться.
- Не понимаю, ты сомневаешься во мне или чего-то боишься?
- Боюсь? – Том фыркнул.
- Тогда чего ты так ополчился против мальчишки? Я сплю с ним, да, но что с того? Ты тоже спишь со своим Биллом, – небрежно кинул старший Трюмпер.
- Папа! У нас с ним семья и дети! Как ты можешь сравнивать свою интрижку с этим? – Гордон удивленно посмотрел на него, и Том промолчал, однако, спустя некоторое время, вздохнул, решившись признаться. – У меня связь с Джетом…
- Интрижка?
- Я сказал, связь, папа, - раздраженно поправил его Том.
- Не ожидал… даже и не знаю, что сказать… - Гордон серьезно задумался.
- Ты не рад? – удивленно спросил его сын. – Ты же сам говорил, что он весь такой идеальный и замечательный…
- Можно подумать, ты только поэтому стал с ним общаться! – Гордон ни за что бы в это не поверил. Еще в детстве Том был наиупрямейшим ребенком, который всегда и во всем поступал по-своему.
- Нет… - младший Трюмпер закусил губу. – Я запутался…
Гордон вздохнул, понимая, что сыну нужна его помощь и поддержка, которую он всегда готов был ему дать.
- Я, конечно, считаю, что Джет тебе больше подходит, чем Билл, но Том… Скажу тебе по собственному опыту – измены не приводят ни к чему хорошему. И если ты запутался, остановись, дай себе время. Пойми, что тебе нужно, и лишь затем следуй дальше.
Том кивнул, не сомневаясь в его правоте.
* * *
Билл любовался наконец-то заснувшим старшим сыном. Тот капризничал, и долго не мог заснуть, заставляя отца читать ему сказки.
Каулитц невольно отмечал внешнее сходство с Томом, которое ярко проявлялось уже сейчас, как и некоторые привычки и повадки, которыми Джордж до безумия напоминал его. Про себя Билл тихо этому радовался. Сколько бы он не кричал, что боится превращения Джорджа в Тома, тем не менее, хотел, чтобы ребенок был похож на любимого мужчину.
Налюбовавшись им, Билл аккуратно поцеловал сына в лоб и покинул комнату, прикрыв дверь.
Том снова задерживался, и Билл, решив, что делать больше нечего, направился в свой кабинет. Он раздумывал над тем, как сильно изменилась его жизнь, причем далеко не в лучшую сторону. Конечно, сыновья были самым большим счастьем для него, но, мысленно возвращаясь в прошлое, Билл понимал, что, по большему счету, не выбирал дорогу, по которой идти.
Если бы не та злосчастная работа, возможно, он бы никогда не познакомился с Томом, не пережил всего того ужаса, через который вынужден был пройти.
Впервые за многие годы в голове Билла возник старый вопрос – а что было бы без Тома? Что было бы, если бы пять лет тому назад он сделал аборт. Как бы он жил сейчас, с кем и где?
Джорджа он безумно любил и в глубине души до сих пор чувствовал вину за то, как вел себя, пока ждал его. Но ответить на вопрос, как бы все сложилось, не мог.
Билл переступил через себя, чтобы этот малыш появился на свет, чтобы у него была полная семья… Тогда он смог дать Тому второй шанс и простить его. Но сейчас все больше понимал: Том и дети – это все, что у него осталось.
Работая дома, Билл будто был отрезан от мира все это время. И если раньше его это устраивало, потому что рядом был любимый, то сейчас все было иначе.
Биллу впервые за долгое время показалось, что он где-то ошибся. Он терпел, мирился, старался понимать Тома, считая себя виноватым во всем, но теперь приходило отчетливое осознание, что Том сам во многом его провоцирует и сам вовсе не стремится понять его. А Билл не мог бороться за них двоих один. Нужно было что-то менять, так больше не могло продолжаться.
Том вернулся поздно, и Билл удивился, когда он зашел к нему в кабинет, тихо поздоровавшись и сев напротив.
- Ты что-то хотел? – не поднимая головы, поинтересовался Каулитц.
- Нет… просто зашел… - Том выдержал паузу. – Мы мало видимся…
- Да неужели? – с издевкой произнес Билл.
- Ты чем-то недоволен? – резко спросил Том. Билл поднял взгляд и прищурился. Если раньше он почувствовал бы вину, то теперь только злился.
- Меня все устраивает. Я работаю, и не обязательно отвлекать меня ради очередной ссоры, – он изогнул бровь, холодно окидывая мужчину взглядом.
- Что ж… - растерянно прошептал Трюмпер, поднимаясь с кресла. – Я просто хотел сказать тебе, что завтра уезжаю по делам в Англию. Меня не будет неделю. Или больше, - сухо и обыденно заявил он уже у самого выхода. Билл резко вскинул голову, ошарашено глядя на мужчину. Тот мысленно улыбнулся, удовлетворенный результатом, и, кивнув чему-то, вышел из кабинета.
Каулитц сглотнул противный ком и горько вздохнул.
Если у него и были какие-то надежды, то сейчас они окончательно рухнули.
Том с такой небрежностью сообщил, что его не будет долгое время, хотя впервые покидал их на такой большой срок. Он бросил это с такой легкостью, будто они были чужими людьми и он не собирался скучать по ним. Впрочем, наверное, он, и правда, не собирался.
Биллу отчаянно захотелось заплакать – громко, завывая от той боли, что стискивала все внутри, но он не проронил ни слезинки, приказав держать себя в руках. Плакать не было смысла. Билл боялся признать это, но все было очевидно – чувства Тома к нему остыли.
* * *
Билл поднялся на второй этаж, проверил комнаты детей и лишь потом, без всякой охоты, прошел в спальню. Был уже первый час ночи, но Том не спал, сидя на кровати с ноутбуком.
На вошедшего Билла он даже не обратил внимания.
- Наигрался в семью, да? – тихо прошептал Каулитц.
Том вскинул взгляд и удивленно посмотрел на него, захлопнув крышку ноутбука и процедив сквозь зубы:
- Объяснись.
Билл сам не понял, с чего вдруг вообще решил заговорить. Он просто хотел лечь спать, но слова сорвались с языка прежде, чем он успел осмыслить возможные их последствия. Сейчас же отступать было поздно.
- Я говорю, ты уже наигрался в семью? – терпеливо повторил свой вопрос Билл.
- Что ты несешь? – зло выплюнул Том, поднимаясь с постели.
- Ты зря думаешь, что я ничего не понимаю! – гневно проговорил Каулитц, но затем взял себя в руки. - Когда ты в последний раз целовал меня? – это Билл произнес уже тихо, однако как только Том начал приближаться к нему, тут же отступил. Последнее, что ему было нужно – это ласка от любимого человека из жалости.
- Билл… - смягчившись, позвал его Том, но это лишь сильнее разозлило Каулитца.
- Ты все время все портишь! С самого начала… Если бы тогда… еще давно, в самом начале, ты поступил бы иначе… Если бы попросил, а не заставил подарить тебе ребенка, если бы не угрожал… Если бы сейчас не вел себя как последняя сволочь… У тебя же кто-то есть, я чувствую…Неужели ты бы не почувствовал, если бы я предал тебя? – с трудом прошептал он. – Я не знаю, кто это – он, она, их много или этот человек один, но… - Каулитц сглотнул, пытаясь успокоиться, - ты уже не со мной… тебя нет рядом, даже когда ты здесь. Ты не хочешь приходить домой, я чувствую. Не хочешь меня касаться. Ты больше… ты больше не любишь меня? – срывающимся голосом спросил Билл, с трудом сдерживая себя от лишних эмоций.
Том лишь покачал головой и хотел было заключить Билла в объятия, но тот вновь не дал к себе даже приблизиться.
В эту ночь, Билл заснул с тяжелым сердцем от понимания, что его терзания ничего не изменят. Они уже не смогут прогнать разочарование и жгучую обиду, поселившуюся глубоко внутри, не вернут прежнего тепла любимого, не помогут восстановить им прежние отношения, потому что Том этого явно уже не хотел.
Глава 7.
Необратимость.
Андрей мучился в одиночестве почти неделю. Гордон исчез сразу по приезду в Берлин и до сих пор не появлялся. Юноша ходил в колледж, возвращался домой, бродил по магазинам, время от времени посещал фитнес-клуб, но мысленно все равно был далеко, о чем ему начали часто говорить и преподаватели.
За все то время, что Андрей путешествовал с Трюмпером, он успел вновь привязаться к нему, но забыть тот случай на Багамах не мог – оттого и не рисковал навязываться, хотя обида и тоска накапливались в груди. Андрей много раз хотел позвонить ему, но не решался, ведь если бы Гордон скучал, он бы уже давно приехал. Но он не приезжал и даже не звонил, чтобы поинтересоваться, как дела у Андрея.
Тот не выдержал на восьмой день своего одиночества: злость проснулась в нем, словно дремавший вулкан, затмив тоску и отчаяние. Андрея и без того раздражало отношение Гордона к нему – тот считал его «своим» и открыто говорил об этом, словно он был какой-то дешевой, если вообще не уцененной, вещью! И теперь юноше захотелось наглядно продемонстрировать, что это не так и что с таким отношением Гордон вполне может потерять его.
Решение пришло неожиданно. Проходя мимо стенда с объявлениями в коридоре колледжа, Андрей зацепился взглядом за объявление о вечеринке, которая готовилась в честь одного из студенческих праздников, и решил, что вполне может организовать собственную.
Со своей группой он общался вполне неплохо, и, обзванивая всех своих однокурсников по пути домой, почти не получал отказов прийти вечером к нему. Лишь единицы интересовались, в честь чего он затеял тусовку и почему так неожиданно, большинству же было абсолютно все равно – они были рады поводу хорошо провести время в компании.
Андрей был в предвкушении и скупил чуть ли не половину продуктового магазина, готовясь к этой необдуманной, глупой вечеринке, которая, вообще-то, явно не сулила ему ничего хорошего. Однако желание позлить Гордона, который не обращал на него внимания, было сильнее.
Когда веселье было в самом разгаре, юноша просто отправил Трюмперу MMS с тем, что сейчас творилось в его квартире.
А творилось настоящее безумие: студенты пили, курили, музыка долбила по ушам, и соседи уже несколько раз поднимались к ним с попытками угомонить не в меру разошедшуюся молодежь.
Размытая картинка, которую получил Гордон, запечатлела пьяного Андрея в обнимку с двумя мужчинами. Приписка «присоединяйся» подействовала на него, как красная тряпка на быка, и он немедленно отправился разбираться.
По дороге он понял, что Андрей именно этого и добивался, но не мог понять, для чего? Если парень хотел его внимания, мог бы просто позвонить, зачем было устраивать этот бедлам?
Да, они не виделись около недели, но Гордон был занят делами и ставить в известность об этом Андрея просто не считал нужным. Откровенно говоря, его напрягала привязанность, вдруг возникшая к этому юноше. Что-то было не так, и Трюмперу это, определенно, не нравилось.
Он был на месте уже спустя полчаса и застал картину еще хуже, чем та, что пришла ему в сообщении.
Сквозь распахнутую настежь входную дверь Гордон услышал невозможно громко орущую музыку и увидел, что в квартире было так накурено, что разглядеть что-то дальше своей руки не представлялось возможным.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |