Гарри широко улыбнулся и прижал сверток к груди. Как можно незаметнее ощупал содержимое. Напоминает кубок или чашу. Что это за артефакт? И откуда Малфой его достал?
— Большое спасибо, — намеренно не назвал имени стоящего напротив него человека. — Я тебя непременно отблагодарю. А пока… прогуляемся по замку?
06.01.2010
Глава 18.
Гарри рассеянно брел куда глаза глядят, прижимал к себе врученный сверток и раздумывал, не лучше ли будет отвлечь Малфоя и выкинуть подарочек в окно. Незаметно косился на знакомую долговязую фигуру, что сегодня двигалась так непривычно. Другая походка, не столько расхлябанная, не тот взмах руки, не та жестикуляция. И мантия тоже не та. Хоть и из дешевого, потертого материала — и где только достал? — но у настоящего Рона все мантии на несколько сантиметров короче положенного. А эта сидит как влитая. Мелочи, как много они значат для того, кто знает, куда смотреть и что высматривать.
Никакого плана у него, естественно, не было. Сперва Гарри едва не поддался соблазну привести «Уизли» в кабинет МакГонагалл, но затем решил, что ничего хорошего из этого не выйдет. Со Слизерина снимут баллов сто или, может, чуть меньше, но факт использования запрещенного зелья все равно замнут, и Малфоя из школы не выгонят. Ненависть Снейпа и всего змеиного факультета достигнет предела, и война факультетов покажет, что Волдеморт — это еще не самое худшее, что могло произойти в магической Англии. Нет, надо было сделать что-то, что заставило бы Драко обходить гриффиндорца за несколько миль и даже не смотреть в его сторону, не говоря уже о планировании злокозненных способов унизить ненавистного Поттера и отослать его в маггловский мир.
Придется играть по новым правилам.
— Признаться честно, я недоволен тобой, Рональд, — задумчиво протянул Гарри, замедлив шаг. — Твой план провалился, и ты до сих пор не сделал ничего, чтобы исправить положение…
— Что? — Малфой обескураженно остановился.
— Молчать! — он резко вскинул ладонь. — Или хочешь получить еще одно Круцио? Кстати, молодец, я-то думал, ты после утренней порции моего недовольства весь день с постели не поднимешься… Но я отвлекся, — зеленые глаза недобро сверкнули. — Я не виню тебя, Финч-Флетчтли зашел в тот коридор очень не вовремя. Пришлось убить и его. А пока я расправлялся с грязнокровкой, Почти-Безголовый-Ник стал мне бесполезен. Если ритуал не совершить в первые минуты, от энергии смерти будет мало толка.
«Не понял, — оживился Крис. — Прости, но ты такую чушь несешь. Добавь правдоподобия, скажи, что у тебя есть давно утерянный кинжал Сехмет».
«Правда? И что он дает?»
«Неважно. Дай Малфою хотя бы один факт, который легко проверить и подтвердить. Так страшнее».
— П-Поттер? — «Рон» отступил назад. — Т-ты убил…
Мерлин, какое счастье, что здесь нет портретов, способных передать этот разговор директору!
— Разумеется! — рявкнул преемник Волдеморта и будущий гроза всего магического мира. — Кто же еще это мог быть?Ты туп как древесный пробочник, Уизли! Время поджимает, а имеющихся в моем распоряжении жертв недостаточно для замыкания цепи. Мне все еще нужна энергия смерти. Когда ты собираешься доставить мне Плаксу Миртл? Я больше не хочу рисковать, пока кинжал Сехмет может попасть в руки Дамблдора.
— Кинжал Сехмет? — пролепетал Малфой. И до этих слов бледный, сейчас он стал каким-то серо-зеленым. — Он у тебя?
— Идиот! — взорвался Гарри, сложив руки на груди и вскинув подбородок, принимая позу «повелитель в ярости». — Разве я не показывал его тебе? Помни, когда я стану властелином мира, я оценю твою помощь по достоинству, Уизли.
«Это ты загнул. Давай факты», — вмешался волшебник.
— Первый, пробный ритуал я провел на кошке Филча, удостоверившись, что в Тайной комнате лежал кинжал Сехмет, а не подделка. Затем был этот — как же его звали? — ах да, Криви. Да какая разница, мне нужна была грязнокровная жертва, а он в последнее время очень уж путался под ногами. Но теперь, Уизли, теперь мне нужен призрак. Призрак, а не живой человек. И я стану великим… обрету силу, о которой Волдеморт не смел и мечтать.
При упоминании Темного Лорда Малфой предсказуемо вздрогнул и пошатнулся. Гарри боялся, что блондин упадет в обморок, и игру придется прекратить на самом пике вдохновения, но тот выдержал.
— Я… Я постараюсь найти Плаксу Миртл как можно скорее, — Драко медленно попятился назад, не сводя с гриффиндорца испуганных глаз.
Малфой был не настолько глуп, чтобы завопить и броситься наутек. Это радовало. Игру можно было продолжить.
— Стой. Не сейчас. Следуй за мной, Рон, — теперь Гарри знал, куда идти и что делать. — Еще несколько грязнокровок и привидение, из которых я выпью магические силы, и можно будет приступать к главному блюду, — хищная улыбка, черты лица искажаются в предвкушении. Видел бы он себя в зеркало, волосы бы дыбом встали, — чистокровному магу из древнего рода.
Краем глаза он наблюдал за реакцией покорно плетущегося за ним ученика, то и дело испуганно озирающегося по сторонам. Будто не узнает школьных коридоров и ожидает, что из-за угла вот-вот вывернет послушное Гарри Поттеру чудовище. Смешно. Да, это определенно лучше, чем просто сдать Малфоя МакГонагалл.
— Я помню, ты предлагал сестру, — лениво продолжил Гарри. — Но у меня на примете есть кое-кто другой. Наследник древнего и знатного рода, обладающего могущественным арканом…
— Ты не можешь знать об арканах, — почему-то именно этот факт окончательно выбил почву из-под ног аристократа. — Тебя воспитывали магглы!
Гарри запрокинул голову и расхохотался в голос. Где-то вдалеке ему ответило эхо пустых коридоров. Малфой затравленно огляделся по сторонам. Но коридора, ведущего в заброшенный туалет Миртл не узнал: воображение и страх сгустили тени, превратили день в ночь, а знакомую школу в логово некроманта-психопата.
— Рональд, Рональд, вся школа верит в примерного, безобидного Гарри Поттера, который тихо живет со своими родственниками-магглами и ровным счетом ничего не знает о магии. Но мы-то с тобой знаем правду, верно? Не бойся, я щедро награжу тебя за помощь, — он ласково увещевал слизеринца, заводя того в туалет Плаксы Миртл.
Из дальней кабинки уже исчезли все следы запрещенного зелья. Гарри позаботился об этом еще до того, как идти в больничное крыло. Заброшенный, частично неработающий туалет был всего лишь туалетом, а не Тайной комнатой и залом для жертвоприношений. Но именно такое место позволило бы убедить гостя в обратном, его пустота и обыденность тихо предостерегали о таящейся опасности.
— Ты приведешь сюда Драко Малфоя, — тихо велел Гарри.
— М-меня?.. То есть Малфоя? Когда я должен это сделать? — торопливо исправился он.
— Как можно скорее. Ничего, что еще слишком рано. Я не хочу рисковать. До ритуала он может и в клетке посидеть. Всяко лучше, чем разыскивать его по всей школе и пропустить нужное положение звезд.
Слышавшая все это предполагаемая жертва мелко затряслась, не в силах вымолвить ни слова. Но винить его в трусости Гарри не мог. Попади он в подобную ситуацию, тоже не смог бы совладать со страхом. Стоит только вспомнить, как он оказался наедине с жаждущим его смерти Квирреллом где-то в подземельях Хогвартса, как пальцы профессора сомкнулись на его горле. Да, жизнь способна круто измениться всего за мгновение. От нахлынувших воспоминаний его пробрала нервная дрожь. Пора было заканчивать. Да и рыжая шевелюра, как он с неудовольствием отметил, принялась понемногу светлеть.
— Мне не хотелось бы использовать для этих целей Джинни. Но если не удастся вовремя добраться до слизеринца, придется обратить внимание на твою младшую сестренку. Так что иди и займись делом, Уизли, — он резко развернулся к стене, взмахнув полами мантии не менее эффектно, чем Снейп, и повелительно простер руку к стене. — Я, Наследник великого Слизерина, повелеваю тебе открыться.
Каменная кладка пошла мелкой рябью, потускнела и пугающе-бесшумно выгнулась назад, разошлась в стороны, открыв темный провал в стене. Пока что это была одна их лучших его иллюзий. И мальчик боялся, что не сможет удерживать ее достаточно долго, чтобы Малфой правился от шока и на негнущихся ногах скрылся за дверью.
— Я, кажется, велел тебе заняться делом, Уизли? — ласково прошептал гриффиндорец.
Драко покинул помещение с такой скоростью, словно умел трансгрессировать в обход всех запретов и законов. Гарри довольно усмехнулся, предположив, что с этого дня он за все золото гоблинов не согласится остаться с Гарри Поттером наедине, да и вряд ли будет чувствовать себя в безопасности, зная, что за ним охотится будущий Темный Лорд. Лишь бы не упросил родителей перевести его в другую школу, без белобрысого в замке совсем скучно станет. Остается надеяться, что он не настолько напуган, чтобы даже Люциус Малфой не сумел вправить сыну мозги.
«Ну как я тебе?» — он гордо расправил плечи.
«Браво, — сквозь смех ответил Крис. — Кое-где со всеми этими пафосными позами переигрывал, но в целом вышло прекрасно. А теперь выкинь эту непонятную хрень и пойдем на обед».
Гарри покосился на сверток, который все еще держал в руках.
«Даже не посмотрим?»
«А оно тебе надо? Целее будешь. Или думаешь, это что-то хорошее?»
Стоит ли доверять Крису или нет, он так и не решил окончательно. Но сейчас, наверное, в самом деле лучше утопить эту штуку в озере.
* * *
На следующий же день он еще до завтрака пришел в больничное крыло. Не то чтобы он так уж сильно беспокоился за однокурсников, просто хотелось поскорее увидеть последствия Утраченных иллюзий. Мадам Помфри сердито нахмурилась, строго наказала вести себя тихо, но все же впустила. И даже позволила посидеть с Роном, пока тот непослушными пальцами завязывал факультетский галстук. Его рыжая голова постоянно напоминала о вчерашнем развлечении, и Гарри изо всех сил пытался сдерживать улыбку. В конце концов он бросил это бесполезное занятие и широко заулыбался. Если что, он безумно рад видеть лучшего друга целым и невредимым.
Но что-то Уизли ему не очень радовался. Прятал взгляд, а если и решался вскинуть на него глаза, то смотрел отчего-то виновато. Что бы это могло значить?
Мальчики остановились у двери лазарета, поджидая Гермиону. Но того, что произошло после, Гарри никак не мог предвидеть. Подруга окинула его злым взглядом, молча оттолкнула в сторону и, гордо вскинув голову, почти выбежала в коридор. Потирая плечо (Гермиона вовсе не заботилась о состоянии молодого Поттера и толкнула его так, что он едва не упал), Гарри задал вопрос в пространство:
— Что это с ней?
Ответили ему сразу двое:
«Сам-то как думаешь? Она лучшая по многим предметам, самая старательная ученица в Хогвартсе…»
— Не знаю, она со мной с самого вечера не разговаривала. Пришел профессор Дамблдор…
«… И понять, наконец, что ее интеллект и трудолюбие никого не интересуют, пока она не принадлежит к касте чистокровных…»
— … она сказала, чтобы я молчал, а когда он спросил, правда ли что мы с ней выпили что-то, что тебе прислали…
«… Открыть глаза на то, что даже у лентяя Уизли будет больше возможностей проявить себя, чем у нее, только потому, что все его родственники — маги. Ей определенно надо о многом подумать…»
— … Гермиона сказала, что да, мы выпили. А Дамблдор…
«… Жаль, девочка талантливая, хоть и зануда и грязнокровка…»
— Хватит! — Гарри отшатнулся и вышел за дверь, вконец запутавшись, кто о чем ему говорил. — Я все понял. Думаю, она расстроена, что ей не удалось сварить зелье, и план провалился. Надо немного подождать, Рон, и она оправится.
Наверное, оправится. Двуличие и консервативность магов порядком раздражали его. Арканы, древние родовые реликвии и тайны — это, безусловно, плюс, но нельзя же быть настолько ограниченными. Обещать одаренному ребенку, что его или ее оценят по достоинству, стоит лишь окончить Хогвартс, а на самом деле знать, что ему в лучшем случае достанется место мелкого клерка. А кто-то менее талантливый, но обладающий длинной родословной, займет высокую и ответственную должность, для которой совсем не годится. Неудивительно, что за последние сто лет ни одна из магический наук не сделала существенного шага вперед. Люди, которые смотрели на магию чистым взглядом и могли бы многое сделать для ее развития, прозябали, презираемые чистокровными снобами, или и вовсе возвращались к магглам. Застой в обществе волшебников был очевиден даже для двенадцатилетнего мальчишки.
К началу семестра Гермиона все же простила им их происхождение и первая предложила помощь в написании эссе для Биннса, подсев за стол в гостиной. Хоть порой в ее глазах и мелькало странное сердитое выражение, но было ясно, что против своих друзей девочка ничего не имеет. Отчего-то Гарри этому радовался. Рон тоже прекратил бросать на него виноватые взгляды, и жизнь постепенно вошла в прежнюю колею. Гермиона, как Гарри и предсказывал, пыталась выяснить, что же она сделала не так, и с трудом приняла тот факт, что неудачное зелье было вылито в унитаз во избежание его обнаружения кем-нибудь посторонним. Например, Снейпом. Тогда речь шла бы не о символическом выговоре за небрежность, а об исключении из школы за попытку приготовить и применить запрещенное черномагическое зелье. Нужной информации об эссенции Утраченных иллюзий в библиотеке не нашлось, а обращаться к слизеринскому декану за разъяснениями — даже Уизли понимал, чем это чревато. Скоро Грейнджер успокоилась и прекратила строить бесплодные догадки о том, что было сделано не так.
Малфоя теперь было видно лишь на сдвоенных парах, то есть зельях. Видно, но не слышно. Где он находился все остальное время, оставалось только догадываться. Скорее всего в гостиной факультета под надежной защитой каменных стен и рослых старшекурсников. Завидев Гарри или даже Рона, он бледнел, казалось, уменьшался в размерах и быстро прятался за спины Крэбба и Гойла. А если была возможность, старался держаться поближе к профессорам. Гарри в ответ награждал его задумчивыми взглядами и пару раз, мило улыбаясь, предложил забыть прошлые обиды и разногласия и «не упускать шанс в такую чудную погоду прогуляться по замку». Драко почему-то отказывался, уставившись на школьного соперника расширенными от страха глазами и держа между ними заслон из верных телохранителей.
Что именно он пытался ему вручить, выяснилось довольно быстро. Уже на следующий же день по замку разнеслись слухи о том, что из кабинета профессора Снейпа пропал ценный артефакт. Зельевар ходил по школе злой как никогда раньше, и Гарри предпочитал не попадаться ему на глаза, несмотря на то, что ни один из оставшихся на Рождество учеников в списке подозреваемых не значился. Сам профессор склонен был думать, что это дело рук неведомого вора, которого еще ни разу не удалось поймать за руку, какие бы ухищрения и чары не накладывались на кладовую ингредиентов. Но когда русалки выловили в озере завернутую в расползшуюся бумагу серебряную чашу, гневный взор алхимика обратился на Пивза. Кому бы еще пришло в голову воровать ценную вещь, чтобы затем швырнуть ее гигантскому кальмару?
Найди кто-нибудь артефакт в вещах Гарри, руководствуясь анонимным донесением, и скандал вышел бы грандиозный. Но Малфой, к счастью, и думать забыл о первоначальном плане.
Как-то вечером, возвращаясь в башню после ужина, троица услышала донесшийся с третьего этажа гневный вопль.
— Это Филч, — узнал голос Гарри. — Наверное, опять школьники намусорили.
Но Рон остановился, напряженно прислушиваясь.
— А вдруг еще на кого-то напали? — по голосу было слышно, что ему жутковато, но все же Уизли достал палочку и шагнул в узкий проем, ведущий в коридор.
Завернув за угол, друзья оказались у знакомой двери. В коридоре стоял настоящий потоп, и вода понемногу прибывала. Текло из-под двери туалета Плаксы Миртл. Приподняв полы мантии, Гарри решительно толкнул дверь, собираясь закрутить краны, и застыл на пороге.
Привидение толстой девочки в очках, не серебристое, как обычно, а словно обугленное, висело над раковиной. Тусклые глаза бессмысленно уставились в ту самую стену, что еще недавно служила «входом в Тайную комнату». Будто слова Гарри оказались пророческими, и Наследник в самом деле принес в жертву призрака. Почему-то было жаль не столько Миртл, сколько Малфоя, который непременно узнает о судьбе несчастной. Не стоит, пожалуй, его успокаивать и уверять, что он, Гарри, не хотел ничего плохого. Стоит приблизиться к блондину после такого подтверждения, и истерика гарантирована. Если не отправка в Мунго. А до такой степени Гарри доводить слизеринца не собирался.
— О, Мерлин, — ахнула Гермиона.
Рон молча сглотнул и крепче сжал палочку.
— Пошли отсюда, быстрее, — одними губами прошептал Гарри.
«Стой, гляди, — вмешался Крис, — под раковиной тетрадка. Кто-то сюда заходил».
Гарри метнулся к раковине и выхватил из воды тонкую, но, как ни странно, совершенно сухую тетрадь. Конспекты по травологии так не зачаровывают, это точно. Притворившись, что закрывает краны, он незаметно спрятал находку под мантию. Вряд ли Рон с Гермионой ее видели, они так и не оторвались от созерцания грязно-черной фигуры в воздухе.
— Поттер! — завопил сзади старческий голос. — Что вы трое здесь делаете? Пришли полюбоваться на дело своих рук, паршивцы?
Гарри вздрогнул и стремительно развернулся. В дверном проеме, сжимая в правой руке швабру, а в левой ведро, стоял Филч. За его спиной виднелась МакГонагалл. Не иначе завхоз решил пожаловаться преподавателям и привести в доказательство наглядное подтверждение ученического произвола.
— Профессор, это не мы, мы услышали крик и хотели помочь, — затараторила Гермиона.
— Это правда, — быстро сориентировался Гарри.
Сунуть находку за пояс как следует не вышло, и уголок тетради больно впивался в живот. Пришлось выпрямиться и шевелиться как можно меньше, чтобы не выдать себя.
— Вы услышали крик привидения? — профессор медленно приблизилась к Плаксе Миртл.
— Нет, мэм. Крик… Извините, крик мистера Филча, — смутилась Гермиона. — Думали, что ему нужна помощь.
— Помочь мне собирались? И как же это? — недоверчиво нахмурился завхоз.
— Мы умеем колдовать! — неожиданно подал голос Рон. — Могли бы помочь с уборкой.
Не изображай Гарри статую римского полководца, возможно и дал бы рыжему легкий подзатыльник. Это было бы куда приятнее, чем убираться в женском туалете и одновременно следить, чтобы тетрадь не выпала из-под мантии. К счастью, МакГонагалл лишние глаза и уши на месте происшествия не радовали. Декан строго-настрого наказала им вернуться в башню и не покидать гостиную до ужина.
Задержавшись в спальне якобы с намерением переодеться, Гарри быстро пролистал находку и не обнаружил ни единой надписи. Как глупо выбрасывать чистую тетрадь.
«Здесь подпись. Том Марволо, — буквы были не написаны, а скорее нацарапаны на черной коже, и читались с трудом даже при ярком дневном свете, — Риддл. Знакомое имя. Где я мог его слышать, Крис?»
Его не покидало ощущение, что и тетрадь он где-то видел, причем видел достаточно близко. Но мало ли на свете простых черных тетрадей?
«Возможно, где-нибудь в школе, — уклончиво ответил друг после недолгой паузы. — Но в туалете-то его дневник как оказался? Он же…» — Крис внезапно осекся.
Второкурсник оговорки мага не заметил.
«Думаешь, это дневник? Тогда он еще не начал его заполнять. Может, этот Том учится на другом факультете и хотел посидеть в одиночестве, в месте, где его не будут отвлекать. Как раз собирался сделать первую запись, но увидел Миртл, испугался, бросил в нее первое, что под руку попалось, и пустился наутек. Правдоподобно?.. Крис?..»
«Знаешь, не трогай лучше эту штуку, — невпопад отозвался Крис. — Это не то, что ты думаешь. И она опасна».
Левая рука мягко вытащила тетрадь из пальцев мальчика и сунула под матрас.
«Давай в Клеть положим».
Гарри, понявший, что невзрачная на вид вещь скрывает какие-то тайны, который остерегается даже легкомысленный Крис, жадно воззрился на артефакт. Ведь это точно артефакт, и наверняка темный!
«Нет уж, я эту штуку так близко к сердцу держать не собираюсь!» — предложение было категорично отвергнуто.
Происшествие за несколько часов, оставшихся до ужина, стало достоянием всей школы. Кто-то жадно собирал всевозможные слухи и сплетни, кто-то с радостью ими делился. Были и те, кто занялся распространением версий и домыслов настолько рьяно, что за весь вечер не отхлебнул и глотка чая. Малфой на ужин не пришел. Зато Снейп весь вечер не спускал с Гарри темных глаз. Взгляд у профессора был тяжелый, мягко, но необратимо сдавливающий тело змеиными кольцами. Хотелось спрятаться за спины однокурсников, а еда не лезла в горло. Сопоставить два и два труда не составило: Малфой во всем покаялся и умолял декана спасти его от чернокнижника-маньяка Поттера. Печально. И сколько он собирается в спальне отсиживаться? До экзаменов, что ли? Надо бы ему открытку отправить, пусть ободрится немного. Впрочем, лучше ничего не предпринимать, иначе Драко точно из подземелий до лета не выберется.
Ночью Крис, весь вечер о чем-то размышлявший в глубинах подсознания ученика и не реагировавший на его вопросы, сам потянулся за дневником Риддла.
«Один раз не считается, верно?» — невинно заметил он, почувствовав безмолвный укор подопечного.
Гарри и самому было безумно интересно, что за тайную магию хранят блеклые страницы, но не нужна ли им какая-нибудь особая защита? И стоит ли заниматься этим прямо в спальне, когда на соседней кровати ворочается и вздыхает о чем-то Рон?
Наставник поднес перо к открытой наугад странице, такой же пустой, как и все остальные, и на мгновение заколебался.
«Придется писать как можно меньше. Так выше шанс сохранить себя. И… если тебе когда-нибудь придется использовать эту тетрадь, а меня по какой-то причине рядом не окажется, — при этих словах Гарри вздрогнул, — малыш, запомни: никогда — никогда! — не отвечай на его вопросы. И не рассказывай ничего о себе».
«Откуда ты все это знаешь?» — тихо спросил он.
«Держал однажды в руках. Знаю, как работает».
И размашистым почерком, не трудясь дописывать некоторые буквы, вывел:
Где вход в Тайную комнату?
Слова какое-то время виднелись на бумаге, а затем медленно впитались и растаяли. И тут откуда-то из глубины страницы выплыли чернила, образовав фразу, написанную незнакомым четким почерком:
Привет. Как тебя зовут?
Ответ последовал немедленно:
Спалю в Адском пламени. Где?
Но и неведомый обитатель дневника сдаваться не пожелал:
Меня зовут Том Риддл. Как к тебе попал мой дневник?
Гарри это сразу напомнило о Дадлиных первых опытах общения в чате. Кузен, соблазнившись фотографией красивой девушки, больше получаса беседовал с охотно поддакивающим неразумным ботом. Действительно опасная штука: такой вечно согласный, но крайне далекий от реальности друг может и до слабоумия довести, если принимать его за живого человека и регулярно коротать с ним время.
«Крис, эти вопросы, наверное, не заданы программой. Спроси что полегче».
«Нет, лучше я его все-таки спалю. Одевайся и прихвати мантию-невидимку».
Гарри хотел было соскочить с кровати, но… Не совершит ли он ошибки, безоговорочно доверившись Крису? Вдруг в дневнике написано нечто, что Гарри обязательно должен узнать? Стоило хотя бы попытаться его прочесть.
«Я очень устал сегодня. Давай, мы ему завтра ритуальное сожжение устроим, а?»
Крис нехотя согласился и вскоре оставил мальчика в одиночестве. Гарри закрыл глаза, чуть замедлил дыхание и расслабился. Как знать, не наблюдает ли за ним наставник? Он пролежал без сна больше часа, вслушиваясь в тихий скрип кроватей и дыхание однокурсников, не решаясь открыть глаза. С тихим хлопком в спальне появился домовой эльф, прошел по комнате в поисках конфетных фантиков, смятых бумаг и разбросанной одежды. Увидеть его сквозь закрытые веки было невозможно, но исходящий от эльфа сладковатый запах чего-то горячего и сдобного помогал без труда следить за перемещениями домовика. Под одеялом становилось жарко, но мальчик все еще не шевелился.
Наконец, едва ли способный отличить сон от яви, Гарри расширил границы сознания в поисках чужого присутствия, как учила «Тропа теней». В его голове не было никого кроме него самого. Лезть в подсознание он не стал: неизвестно, чем может закончиться подобная прогулка, собственное подсознание чаще всего и оказывается самым опасным. Ни от кого оно не скрывает столько загадок, сколько от носителя. Интересно, Крису там удобно? Мальчик выпростал левую руку из-под одеяла и коснулся кончика носа, потянул за мочку уха. Конечность слушалась безукоризненно, чего в присутствии Криса не случалось.
Пора.
Он нащупал под матрасом дневник Риддла, призвал пузырек с чернилами и, сотворив тусклый, не пробивающийся сквозь плотно задернутый полог, огонек, на первой же странице написал:
Привет. Я Гарри Поттер.
Не стоило так сразу выдавать себя. Но кто знает, нет ли у Риддла каких-то сведений, которыми он может поделиться лишь с Гарри Поттером?
Привет, Гарри Поттер. Меня зовут Том Риддл. Как к тебе попал мой дневник?
С ним новый знакомый повел себя куда как разговорчивее.
Нашел на столе в пустой аудитории.
Делиться непонятно с кем правдой ему и в голову не пришло.
Тебе лучше уйти отсюда. Тот, кто ставил здесь эту тетрадь, хочет уничтожить ее, чтобы тайны прошлого никогда не всплыли на поверхность.
Выходит, он достаточно разумен для понимания написанного Крисом. Но если угрозы не заставили его открыть свои секреты, что еще остается делать? Сыграть во всем известную игру «плохой аврор — хороший аврор»? Не распознает ли Риддл обмана?
Какие тайны?
Том охотно откликнулся:
Этот дневник хранит записи об ужасных событиях. Они произошли много лет назад в школе чародейства и волшебства Хогвартс, когда была открыта Тайная комната.
Сердце Гарри забилось чаще и громче. Зеленые глаза нетерпеливо впились в тонкие строчки, ставшие вдруг беспорядочными, словно собеседник торопился высказать свои мысли.
В мое время нам говорили, что это легенда, что ее нет, но это была ложь. На пятом году моего обучения Комнату открыли, монстр вырвался на свободу, напал на студентов и убил одного. Я поймал человека, открывшего Комнату, и его исключили. Директор школы, профессор Диппет, очень стыдился, что подобное могло произойти в Хогвартсе, и запретил мне говорить об этом правду. Дело представили так, будто девушка погибла из-за несчастного случая. А меня наградили красивой доской с гравировкой и велели впредь держать язык за зубами. Но я-то знаю, это может опять повториться — ведь монстр еще жив, а тот, кто способен освободить его, по-прежнему на свободе.
Гарри от волнения чуть не опрокинул чернила на одеяло. Да, это следовало узнать. И почему Крис пытался скрыть от него историю о прошлых нападениях и убийствах? И главное, почему упоминал о возможности потерять себя? Попытайся Риддл хоть как-то его контролировать или менять цвет его мыслей, и Гарри сразу бы это почувствовал. Не настолько он был неопытен, чтобы сдаться без боя первому встречному.
Это опять происходит. Было три нападения, и неизвестно, кто главный виновник. А кто это был в прошлый раз?
Он интуитивно догадывался, что Том знает куда больше и, возможно, согласится рассказать.
Я могу тебе его показать, если хочешь. Одних моих слов недостаточно. Но я мог бы ввести тебя в свою память на ту ночь, когда я его поймал.
Гарри терзали сомнения. Перо замерло над дневником. Заблудиться в чужих воспоминаниях, в воспоминаниях подростка, жившего много лет назад? Уж лучше сразу утопиться в озере! Но…Он бросил тревожный взгляд на левую руку, придерживающую тетрадь. Другой возможности может и не представиться.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |