— Потому что это чаинка, — устало пробормотала Вера. Судя по мешкам под ее глазами, она не спала уже лет тридцать, а ее голосом можно было колоть свежие орехи.
— Ну, не важно, — отмахнулся Грй Берд. — Главное, что мы действительно не ведаем, что же там такое, но вряд ли оно так уж опасно. Дорогу ведь там, как-никак, проложили.
“Да, мы совсем не представляем что там, — подумала Лаки. — И, что хуже всего, мы не знаем, сколько у этого чего-нибудь может быть зубов.”
— В любом случае, терять нам уже нечего, — заключила пегаска, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности. — Так что поедем напрямик. Если уж мы решили скакать только вперед, то останавливаться нам уже поздно. А теперь, товарищи, нам нужно выдвигаться к месту начала гонки, если мы, конечно не хотим пропустить старт. Настала пора показать, что у паровозов все-таки есть крылья, и мы это сделаем. Чего бы нам это не стоило...
...Небо над городом обладало ясностью и чистотой того самого типа, из которого могла бы получиться неплохая картинка в цветной рамочке, если, конечно, у вас при себе был готовый набор для детских аппликаций и достаточно клея. Правда Лаки не могла назвать его совсем уж безоблачным — облака там были, хоть на ее взгляд они и вели себя немного странно. Может, она и разбиралась в тонкостях работы погодной службы еще хуже чем в чертежах нового механизма для прямой подачи чая в вагоны. но даже она не считала, что скучковаться в форме букв, образующих слово СТАРТ — это совершенно нормальное для облаков состояние. Тем временем на земле место отправления было обставлено гораздо пышнее — казалось, что цветные ленты, флаги и воздушные шары не успели навесить только на стоящих рядом зрителей, во всяком случае на тех, кто находился дальше третьего ряда, а огромные и холодные сугробы внезапно почувствовали сильную конкуренцию со стороны выросших рядом гор из конфети. Что касается самих наблюдателей, то их тут собралось действительно много. Настолько много, что слово “толпа” приобрела весьма растяжимое значение, причем растянуть его можно было до самого горизонта.
На небольшом возвышении, вне досягаемости остальных зрителей и особо усердных украшателей площадки виднелись пятеро силуэтов пони, при ближайшем рассмотрении оказавшихся удивительно похожими на команду Вандерболтов, явно оживленную Голди Потейто и недовольный мешок с деньгами, в котором Лаки без труда смогла узнать мистера Манибэга. В нескольких взмахах крыльев над их головами парил воздушный шар, расцветкой напоминающий детское одеяло, из которого торчал рупор, который до этого наверняка использовался Погодной Службой для создания грома. Именно туда и направилась пегаска, и уже подходя к импровизированной, но довольно прочно выглядящей трибуне, она вдруг ощутила, что внимание всех собравшихся направлено именно на нее. Если бы каждый из этих взглядов был каплей, то ей срочно пришлось бы искать лодку покрепче, причем желательно способную выдержать падение с водопада.
Но Лаки не была бы самой собой, если бы не подумала о том, как обратить эту ситуацию себе на пользу — в данный момент она видела несколько путей, как сделать это, и не без гордости заметила, что только один из них подразумевает заимствование содержимого кошельков всех окружающих. Во всяком случае незаконным способом.
— Хей! Лаки! — Голди дружелюбно помахала копытом с помоста. — Давайте сюда, только вас и ждем.
— Здравствуйте, — улыбнулась пегаска, взбираясь на помост и игриво подмигивая стоящей рядом капитану Вандерболтов. — Неплохой денек для полетов, не правда ли?
— Да, — сдержанно кивнула Спитфайр, пристально глядя вверх и измеряя небосвод невидимым штангенциркулем — это был взгляд настоящего профессионала, который точно знает, что границы возможного обитают через забор от пределов его собственных способностей. — Самое то, чтобы расправить крылья.
— Расправить крылья, говорите? Ну что ж, мы постараемся, — пообещала Лаки.
— Рожденный ползать летать не может, — недовольно фыркнул Рич. Он с самого начала с неодобрением относился к подобной идее, и теперь для завершения образа ему не хватало только маленькой черной тучки над головой.
— О, вы правы, — протянула Лаки и как бы невзначай распрямила два своих крыла. — Ну так ему ведь и незачем стремиться в небо? Так пусть и остается там, на земле, а сегодня... Сегодня мы воспарим ввысь и только ввысь!
— Довольно смелые слова, — заметила Голди. — Особенно для паровоза весом в несколько десятков тонн с тремя прицепленными к нему вагонами.
— Вагонами? — переспросила пегаска. — О, да, конечно, вагонами! Три наших лучших вагона, которые мы в целости и сохранности доставим до самого Мэйнхэттэна. Но как насчет равных условий?
Спитфайр вопросительно посмотрела на нее с выражением адвоката, уже пакующего чемоданы и пожимающего копыто подзащитному, который вдруг узнает, что его клиент не может быть оправдан по закону, принятом ровно три минуты и двадцать секунд назад.
— Думаю, что капитану и ее стремительному звену будет сложновато оторваться от земли, если они будут тащить по вагону каждый, — пояснила пегаска, вызвав в окружающей толпе несколько смешков.
— Что? — опешил один из Вандерболтов. — Никто нас не предупреждал.
— Но, — Лаки с сочувствием похлопала его по спине. — Я могу дать вам фору и доставить до финиша все шесть вагонов. Как вам такая идея?
— Это неслыханно, — Манибэг чуть не поперхнулся негодованием. — Вы вообще читали правила гонки? А что если вы просто отцепите один из вагонов прямо в пути?
— Даже и не знаю, — Лаки беспомощно развела копытами. — Полагаю, в таком случае у капитана будет полное право сбросить свою форму.
Толпа снова ответила приглушенным смехом, а где-то в середине даже раздались тихие аплодисменты — похоже, что идея о Спитфайр, освобождающейся от одежды прямо в полете пришлась некоторым сталлионградцам очень даже по вкусу.
— Да уж, — хохотнула Голди. — Шансы равны как никогда. Но где же ваши стальные крылья? Что-то я не вижу поблизости ни одного паровоза. Уж не взбрело вам в голову потягаться с Вандерболтами на своих двоих?
— Только если они решат прогуляться пешком и по пути остановятся на чай, — ответила Лаки и повернулась к вокзалу. — А вот и она. Леди и джентелькольты, позвольте представить вам — Ветрокрылая!
Головы всех собравшихся автоматически повернулись в сторону, откуда доносился стук колес. Даже шедший на небольшой скорости поезд впечатлял и заставлял задуматься, как же поразительно он будет выглядеть, если разгонится до предела ну или на худой конец упадет в какой-нибудь каньон. Вообще, любой паровоз обладает некоей толикой сногсшибательности, особенно если несется прямо на вас, в чем легко могли убедиться зрители, которым повезло стоять не так далеко от железнодорожных путей. Ветрокрылая горделиво миновала здание вокзала и начала замедлять ход, приближаясь к стартовой позиции. Наконец она выпустила изящное облачко пара и замерла, отражая сверкающим металлом солнечные блики. В толпе тут же послышались вздохи восхищения, правда, Лаки не была точно уверены связаны ли они с появлением паровоза или с тем, что лоточники подвезли новую партию пирожков и напитков, способных растопить снег на пару метров вокруг того, кто выпьет хоть стаканчик. Из кабины машиниста появилась Вера, сопровождаемая Грэй Бердом, которая ничуть не задерживаясь решительно направилась к помосту. Именно в эту секунду и решил ожить рупор, установленный на шаре, причем звук, раздавшийся над зрителями и участниками гонки, следовало измерять не в децибелах, а в баллах по шкале мощности землетрясений.
— ЛЕДИ И ДЖЕНТЕЛЬКОЛЬТЫ! — прогремел комментатор. — СЕГОДНЯ МЫ СТАНЕМ СВИДЕТЕЛЯМИ ДНЯ, КОТОРЫЙ ВОЙДЕТ В ИСТОРИЮ. СКОРОСТЬ ПРОТИВ СКОРОСТИ, СТРЕМИТЕЛЬНОСТЬ ПРОТИВ СТРЕМИТЕЛЬНОСТИ, БЫСТРОТА ПРОТИВ БЫСТРОТЫ, ПОДВИЖНОСТЬ ПРОТИВ...
— Мисс Койн! — закричала копытом Вера, пытаясь привлечь к себе внимание пегаски. С таким же успехом можно было указывать ночной путь кораблям при помощи маяка высотой в три сантиметра. — Мисс Койн!
— Что-что? — взгляд Лаки все-таки задержался на инженере, отчаянно пытавшейся одновременно размахивать копытами и зажимать ими уши.
— ПОСПЕШНОСТЬ ПРОТИВ ПОСПЕШНОСТИ, РЕЗВОСТЬ ПРОТИВ РЕЗВОСТИ, ПРЫТЬ ПРОТИВ...
— Возникла небольшая проблема! — сообщил Грэй Берд. — У нас нет машиниста!
— То есть как это нет машиниста? — не поверила пегаска. — Как же мы тронемся с места?
— ЖИВОСТЬ ПРОТИВ ЖИВОСТИ, АЛЛЕГРО ПРОТИВ АЛЛЕГРО, ПРЕСТО ПРОТИВ...
— Все наши машинисты не в Сталлионграде! — проинформировала Вера, и эта новость наверняка была бы гораздо полезнее для Лаки, если бы она услышала ее не за пятнадцать минут до старта, а хотя бы немного пораньше. Например до того, как предложила проводить это соревнование. — А единственный специалист, который у нас остался, последний раз держал в копытах рычаги управления тридцать лет назад! Сейчас он даже табуретку от паровоза не отличит!
— ИЗМЕНЕНИЕ ПОЛОЖЕНИЯ ТЕЛА ЗА ЕДИНИЦУ ВРЕМЕНИ ПРОТИВ...
— Надо что-нибудь сделать! — прокричала Лаки. — Кто-нибудь еще знаком с тем, как справиться с паровозом?
— Да вроде бы найдутся такие! — ответил голос у нее за спиной.
Лаки обернулась и тут же дала себе зарок в следующий раз не делать этого так быстро — насколько она помнила в комплект обычной пегаски входила всего одна шея, а гарантийный талон на ремонт как всегда куда-то задевался.
— Эдор? — удивленно произнесла она.
— Он самый, — земнопони расплылся в широкой улыбке, которая, впрочем, тут же была аккуратно стерта тряпочкой недовольства, мелькнувшего в его глазах при виде стоящего рядом Манибэга. Лаки мысленно поблагодарила окружающий воздух за отсутствие в нем взрывоопасных газов — в противном случае искра неприязни, проскочившая между двумя жеребцами могла оставить от моста живописное черное пятно на земле. После нескольких секунд напряженного обмена ядерными ударами во взглядовом эквиваленте Эдор помотал головой и с уважением протянул Спитфайр копыто. — Приятно познакомиться,мое имя — Эдор. Для меня большая честь соревноваться с вами сегодня.
— Взаимно, — ответила та. — Вы готовы начать?
Лаки взглянула в сторону паровоза. За эти несколько минут к нему уже прицепили шесть новых, залитых единственной оставшейся на складе нерозовой краской, контрастирующей с окружающим снегом также гармонично как свежая вишня с белым сливочным кремом, а также лишенных всех упоминаний о крылатых насекомых любого вида и расцветки. А расторопные рабочие, поздравляя себя с выполненной задачей уже разложили небольшой столик, на котором выставили бутылки с мутноватой жидкостью, которая с одинаковым успехом могла быть как яблочным соком не первой свежести, так и средством для плавки металла. В общем и целом Ветрокрылая выглядела готовой к своему первому старту, и у Лаки Койн оставалось всего пара минут на то, чтобы последовать ее примеру, и для этого она решила сделать то, что лучше всего умела — поднять ставки.
— Капитан, вы любите кофе? — пегаска послала в сторону Спитфайр улыбку, по шкале дружелюбности стоявшую где-то рядом с йогуртовым тортиком в упаковке, перевязанной красной ленточкой.
— Не отказалась бы от чашечки, — честно призналась Спитфайр. — Но разве на время гонки это не запрещено?
— А кто говорит о гонке? — Лаки удивленно захлопала глазами. — Я предлагаю вам стакан кофе за свой счет после того, как вы финишируете.
— После? — хмыкнула капитан Вандерболтов. — А вы так уверены, что придете раньше нас?
— Все может случиться, но стаканчик кофе всегда останется стаканчиком кофе, не так ли? — Лаки обернулась к пони с небольшим термосом, ловко разливающему ароматный густой напиток и не менее ловко ссыпающему лишние монетки, не замеченные покупателями, себе в карман. — Уважаемый, не нальете ли нам чашечку?
Пони деловито кивнул, быстро наполнил невысокий стакан и осторожно передал его пегаске вместе с ложкой, которую он по-видимому опасался опускать в чашку — всегда существовал шанс, что достать ее оттуда больше не получится. Лаки осторожно приняла чашку и подняла ее повыше, чтобы все кто стоял рядом, успели разглядеть вьющийся над ней дымок — продукт реакций, выходящих за пределы понимания современной химии. Небольшая порция подобной жидкости, поданная в постель с самого утра, способна разбудить даже погруженного в глубокую кому, а также пожарную команду — особенно если пара капель этого чудесного напитка вступит в контакт с любым горючим веществом.
— Вы все видите эту чашку? — спросила пегаска гадая, долго ли еще тонкие стенки стакана смогут удерживать горячий коричневый кофе на некотором расстоянии от ее копыт. Затем она обернулась к капитану и, подмигнув толпе, решительно заявила. — Госпожа Спитфайр, в знак моей признательности за ваше согласие участвовать в этой скромной гонке тысячелетия, обещаю вам, что как только вы сложите крылья на Мэйнхэттэнской земле, вас будет ждать чашка замечательного сталлионградского напитка, причем полная до краев.
— Неужто ни капли не прольете? — поинтересовался голос из толпы.
“- Только если кофе разъест стакан, — подумала Лаки. — Что, кстати, весьма вероятно, судя по тому, что один из пузырей только что взорвался.”
— Ни капли, — пообещала она. — Кстати, до начала гонки осталось всего пять минут. Не пора ли нам разойтись по местам и хорошенько подготовиться?
— Да, — кивнула Спитфайр. — Пора. И да сопутствует вам ветер.
— Только пусть не отстает, — улыбнулась Лаки. — Потому что сегодня мы твердо намерены его обогнать.
***
Командор Хейдэн Корэдж устало рухнул в кресло за письменным столом в собственном кабинете. В огромные окна уже проникал солнечный свет, отчаянно сигналивший ему о том, что если в названии вашей Стражи есть слово “Ночная”, то в это время вам полагается находиться в более мягкой обстановке, вместе с некоторым количеством одеял и перьев, но никак не в компании двух пустых термосов и исчерканного блокнота.
Еще одно ограбление! Причем сразу после его аудиенции у Принцессы, на которой он заверил ее, что ситуация находится под контролем. Хотя в его словах и была доля правды — он ведь не сказал под чьим именно контролем она находится, верно? На самом деле это было довольно слабым утешением, особенно для пони, который сделал еще один шаг по коридору, в конце которого был виден свет от раскаленной сковородки. А еще эти слова Принцессы...
Что он знает о Сталлионграде?
Командор задумчиво раскрыл блокнот и просмотрел все свои пометки. Ничего нового, за исключением, может быть, пары недостающих запятых он туда добавить не мог, а любая стрелка, отходящая от обведенного в круг слова “Сталлионград”, рано или поздно приводила к знаку вопроса. Нужно рассуждать логически, решил Хейдэн. Итак, посмотрим, что именно они украли: красную ткань в первую ночь и магические ингредиенты со склада сегодня. А еще один из них не заплатил за выпивку в заведении у Хубо, но вряд ли это можно считать странным поступком, в отличие от того, что он ее перед этим все-таки выпил. И эта его странная одежда... Корэдж помотал головой, отгоняя ненужные мысли и сосредоточился но острие карандаша.
Что он знает о Сталлионграде?
Принцесса никогда не говорит ничего просто так, значит есть нить, которая связывает этих преступников со Сталлионградом. И если такая нить есть, то командор Ночной Стражи просто обязан ее отыскать. Если бы ему дали еще одну зацепку, еще хотя бы пару улик...
— Кто же вы такие? — пробормотал он. — Где вы прячетесь?
Карандаш в его копытах сломался пополам.
***
“ИТАК, МЫ ПРОДОЛЖАЕМ НАШУ ГОНКУ, ЛЕДИ И ДЖЕНТЕЛЬКОЛЬТЫ! КАКОЙ НАКАЛ СТРАСТЕЙ, КАКАЯ БУРЯ ЭМОЦИЙ И СТРЕМЛЕНИЕ К ПОБЕДЕ!.. ЧТО-ЧТО ВЫ ГОВОРИТЕ? СЛИШКОМ ГРОМКО? НЕ СЛЫШУ! ОХ, НУ ЛАДНО, ДЕЛАЮ ПОТИШЕ, — из воздушного шара, повисшего над толпой сталлионградцев, послышались шорохи, скрипы, а также настойчивые удары молотка по чему-то металлическому. — Напоминаю вам, что участники покинули Сталлионград и продолжают пересекать снежную равнину, где Ветрокрылая с самого начала вырывается вперед. Однако Вандерболты не отстают, они идут по прямой и явно не собираются обгонять паровоз прямо сейчас, чтобы сэкономить силы... Кстати о силах, мне тоже не мешало бы подкрепиться, я вижу внизу продают отличные ватрушки с малиновым вареньем, вы только посмотрите на эти завораживающие красные подтеки... Что вы говорите? Гонка? Какая еще... Ах, да, гонка. Итак, поезд пока что лидирует, но никак не может увеличить разрыв, и если дело и дальше пойдет так, то уже через десять минут они достигнут Холодного Ущелья, а там...”
Пони, давшие название большинству мест, окружавших Сталлионград, в этом нелегком деле определенно руководствовались вовсе не поэтичностью языка или его красотой. Скорее всего их главным инструментов был градусник, и именно этим можно было объяснить то, что взглянув на карту окрестностей города, вы могли обнаружить такие чудеса географических наименований как Ледяные Равнины, Замерзшая Пустошь, Горячие Источники и, как внезапно вспыхнувший проблеск воображения, Снежное Плато. И, конечно же, ваш взгляд не смог бы пропустить Холодное Ущелье, названное так из-за того, что при царящей там температуре из строя могли выйти даже холодильники, а лед в здешних озерах не уступал по прочности граниту. К счастью для Лаки, в самом паровозе было не так холодно как снаружи, где металл уже начал покрываться синеватой коркой. А еще можно было погреть копыта у огромной печи, в которую бросали уголь, но для этого порцию угля необходимо было для начала отделить от смерзшейся черной груды в углу, желательно с помощью чего-нибудь твердого и зазубренного. Но, несмотря на подобные условия, а также на то, что колесам паровоза на некоторых участках пути приходилось исполнять роль коньков, Ветрокрылая стремительно неслась вперед.
Вопреки опасениям пегаски двигатель работал без перебоев и довольно урчал, когда очередная лопата кидала несколько черных камешков в бушующее пламя. Лаки даже начала верить, что они смогут доехать до Мэйнхэттэна не в виде набора из гаек, болтов и нескольких огромных кусков железа, правда для этого ей сначала нужно было окончательно убедиться у Веры, что дым из трубы паровоза вовсе не означает, что их двигатель загорелся и вот-вот взорвется. Где-то в небесах над Ветрокрылой были видны три черные точки — звено Вандерболтов шло с ними практически крыло в крыло. Ну или крыло в топливный отсек, если принять во внимание небольшие различия между участниками.
— Что дальше? — поинтересовалась Лаки, глядя на то, как Грэй Берд усердно пытался развернуть карту, не отколов ни кусочка. — Какой-нибудь перевал Смерти или лощина Ужаса?
— О нет, — заверил ее он — Ничего подобного. Долина Ледяного Безмолвия будет справа от нас, а каньон Страха мы только что проехали...
— Это радует, — с облегчением кивнула Лаки.
— Впереди нас ожидают только Змеиные Пещеры, мисс, — радостно ответил старик, развернув наконец карту, на что та ответила негромким позвякиванием. — Говорят, что давным-давно там была зимовка драконов.
— Насколько давно? — сглотнула пегаска. В ее завещание стремительно добавлялись все новые и новые абзацы, повествующие в основном о тех пони, кому ничего из ее вещей совершенно точно не достанется.
— Пару дней назад, — неопределенно махнул копытом старик. — Да вы не бойтесь, разбудить их может только взрыв вулкана, землетрясение или что-то действительно очень громкое.
— Вроде лавины? — предположила Вера.
— Ну, смотря какой лавины, — задумчиво протянул Грэй Берд, ставший на время главным специалистом по драконьему сну на пару сотен миль в округе. — От мелкого оползня, наверное, ничего не будет, но вот гигантская белая лавина с огромными камнями и прошедшая с большой высоты наверняка сможет их разбудить. Опять же нельзя забывать про шкалу рева лавин...
— Такая пойдёт? — Вера небрежно показала на замерзшее стекло.
Все медленно повернулись к окну, словно надеясь, что чем неторопливее они это сделают, тем больше шансов на то, что кто-нибудь скажет "Эй, ребят, это всего лишь шутка, а чего у вас такие бледные лица и странные взгляды? И совершенно не обязательно брать эту табуретку, она тяжёлая, можете кого-нибудь задеть…" К сожалению, единственная связь между безобидным юмором и несущимися прямо на паровоз сотнями тонн снега и льда заключалась в том, что огромный белый вал напоминал сахарную пудру, на которой так удобно рисовать всякие забавные рожицы. В этой ситуации, к примеру, неплохо подошла бы формочка в виде черепа.
— О, нет, — охнул Грэй Берд.
— Не может быть.
— Это конец!
— ВЕСЬМА ПРИСКОРБНО
— Гм... А это кто сказал? — спросила Лаки, обеспокоенно озираясь по сторонам. В такие моменты всегда начинаешь уделять много времени разным мелочам, к примеру, тому, что так и не успел назанимать у друзей кучу денег.
— МНЕ ЧТО, НУЖНО ОБЯЗАТЕЛЬНО НАСТУПИТЬ, ЧТОБЫ ВЫ МЕНЯ ЗАМЕТИЛИ? — обиженно произнес голос. — ВЕЧНО ТАК, РАБОТАЕШЬ, РАБОТАЕШЬ, А КЛИЕНТЫ ВСЕ РАВНО НЕДОВОЛЬНЫ.
— Эй, погоди, — пробормотала пегаска, упорно вглядываясь в самый тёмный угол вагона. — Я, кажется, тебя вижу.
Наконец ей удалось различить фигуру, закутанную в темную мантию, почти слившуюся с окружающей темнотой. Она была невысокой, напоминала пони, а на ее глаза был надвинут огромный чёрный капюшон. Рядом с ней к стенке была прислонена то ли мотыга, то ли коса — из-за разницы в освещении пегаске никак не удавалось разглядеть поточнее, изображение словно плыло перед глазами и не хотело, чтобы его пристально разглядывали. В целом, фигура производила впечатление чего-то очень знакомого, что вертелось прямо на краю подсознания и упрямо пыталось пробиться в мысли Лаки, но кое-кто просто очень вежливо придерживал дверь.
— Постой, — нахмурилась пегаска. — Я тебя знаю?
— А ТЫ УГАДАЙ, — фигура откинула капюшон.
И ухмыльнулась.
"А Вандерболты тем временем стремительно сокращают разрыв! Посмотрите на это усилие! Спитфайр делает мощный рывок и почти нагоняет паровоз, но тот не собирается уступать так просто. Что за гонка! Что за накал страстей! Да, и вот этот малиновый передайте, пожалуйста, — из воздушного шара посыпалась пара монет, удачно попавших прямо в банку на шее проходившей мимо продавщицы. Та ловким движениям копыта отправила маленький пирожок по обратному адресу. Голос же комментатора стал сильно напоминать голос пони, который пытается одновременно жевать, смотреть за гонкой и орать в рупор. — Итак, мы продолжаем, и мне кажется, что участники слишком далеко удалились от места старта и, несмотря на моё отличное зрение, мне понадобится бинокль, чтобы их разглядеть. Вроде у меня где-то тут был один… Ах, да, вот и он! Итак, леди и джентелькольты, с помощью этого замечательного устройства я прямо сейчас вижу как... Все почернело! Ничего не видно. Странно, странно. Что вы говорите? Снять крышки со стекол? О, да, спасибо так намного лучше. Была у меня уже как-то раз примерно такая же история, когда я носил с собой ключи и все время..., Гонка? Ну конечно, мне ведь не меньше вашего интересно, чем там все кончится! И паровоз вылетает из ущелья как плохо прикрученная пробка в бочке с сидром, не передадите мне сюда стаканчик, кстати? Так вот, он минует ущелье, пегасы не отстают. Там должно быть жуткий холод, и Спитфайр определённо не помешала бы переносная печка или что-то в этом духе... Так что насчёт сидра? Только кофе? Ох, ладно сойдёт. Но, продолжим. Что там такое? Сахарная пудра? Многовато для этого времени года… Нет, вы только представьте себе, это лавина! Лавина несется прямо на поезд! Огромная снежная волна, готовая захлестнуть несколько вагончиков, которые кажутся такими крохотными и хрупкими по сравнению с такой массой снега! О, да, спасибо за чашечку. На чем мы остановились? Лавина! Если она накроет Ветрокрылую, то Вандерболты до Мэйнхэттэна могут даже не долетать, если только не для того, чтобы взять лопаты. Но что такое? Лавина идёт не слишком широким фронтом, если они подадут больше пару, разгонятся, то они смогут проскочить! Давай, Ветрокрылая, вперёд! Лавина идёт вперёд, приближается к пути, Вандерболты легко уходят влево, уворачиваются от ледяных осколков и весь снег несется прямо на поезд! Расстояние все меньше, остаётся буквально копытом подать. И... лавина накрывает паровоз! Ничего не видно, слишком много снега. Но какой силы был удар! Если только в последний момент... Но подождите, подождите... — вся площадь затаила дыхание и уставилась вверх. Наверняка ещё ни один пассажир воздушного летательного аппарата с безалкогольным напитком в копытах не вызывал такого напряжения. Было слышно как в шаре кто-то вздохнул, по всей видимости собираясь с силами. — Прекрасный кофе, — заключил комментатор. Последовавший за этим разочарованный выдох толпы вызвал небольшую снежную бурю и опрокинул пару столбов для флагов. — И вы только посмотрите, им это удаётся! Они сделали это! Ветрокрылая вырывается из этого сугроба и продолжает ехать дальше! Хо-хо, похоже, лёгкой победы у капитана не вышло! Какой момент, какой момент! Аж в горле пересохло, не передадите мне ещё чашечку? Какая гонка! Только на этот раз, прошу, положите побольше сахара..."
— То есть я жива? – на всякий случай еще раз уточнила пегаска, оглядывая себя и окружавших ее пони, которые вроде бы находились примерно в том же вышеописанном состоянии. А еще она начинала смутно подозревать, что решение сегодня обойтись без завтрака оказалось весьма разумным — Но зачем тогда ты здесь?
— ВСЕ ОТНОСИТЕЛЬНО, НО В ЭТОМ СЛУЧАЕ ОТВЕТ ДА. Я ВЕДЬ УЖЕ ГОВОРИЛ, — вздохнул Смерть. — ТЕОРИЯ ВОЗМОЖНОСТИ. ЕСТЬ ТЫСЯЧИ ВАРИАНТОВ РАЗВИТИЯ СОБЫТИЙ, НО ЛЮБОЙ ИСХОД ВОЗМОЖЕН, А ПРИ СУЩЕСТВОВАНИИ ПОДОБНОГО ШАНСА ПОЯВЛЯЮСЬ Я. ПОДБРАСЫВАЯ МОНЕТУ, ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ЗНАТЬ, КАКАЯ ИЗ ДВУХ СТОРОН ВЫПАДЕТ. СЧИТАЙ, ЧТО ЭТО БЫЛ ПРОСТО НЕОФИЦИАЛЬНЫЙ ВИЗИТ. А ТЕПЕРЬ МНЕ ПОРА.
— Прощай, — слабым голосом отозвалась Лаки, все еще не до конца верившая, что после тесного знакомства со стотонным снежным тараном можно ходить и разговаривать.
— ДО ВСТРЕЧИ, — поправил Смерть и, нарушив пару положений сборника физических законов Вселенной, шагнул прямо в стену.
— Что это было? — потрясенно произнёс Грэй Берд, тоном пони, которого полминуты назад хорошенько припечатали обо что-то твердое.
— Фнег, — фыркнул небольшой сугроб в углу. При ближайшем рассмотрении, сугроб оказался весьма недовольной и растрепанной Верой, которая озиралась из стороны в сторону и прикидывала, какие слова из ее широкого инженерского лексикона подходят для того типа, что перед стартом забыл защелкнуть задвижку на окне. — Лафина фофла пфямо на наф, но похофе фадела только краефком. Не фнаю, фто с фадними фагонами, но паровоф не пофтрадал. Наф фолько футь-футь фафыпало. А ф кем фы там гофофили?
— Ты все равно не поверишь... — помотала головой Лаки. Ей определённо надо отойти от всего этого и как можно скорее оказаться там, где есть камин, тёплая ванна и мазь от синяков – пока что это оставалось всем, что ей было нужно на тот момент, но список довольно быстро расширялся, к примеру, в него довольно быстро скакнули мягкая постель, подушки и горячий чай
— Вы как там, в порядке? — обеспокоенно спросил Эдор, выпрыгивая из кабины машиниста.
— Ф полном, — ответила Вера, избавляясь от лишних порций снега, находившихся в совершенно неприемлемых для замерзшей воды местах.
— Вообще-то нас догоняют, — сообщил Грэй Берд, который за это время успел раскопать одно из окон.
— Очень злые разбуженные драконы? – поинтересовалась Лаки.
— Очень быстрые и совсем не сонные Вандерболты, — поправил Грэй Берд, которому понятие ирония всегда мерещилось как что-то похожее на сливочный кекс, ну или в худшем случае на кусок железа.
— Так чего же мы стоим? – задорно спросила пегаска, хватаясь за лопату и бросая очередную порцию угля в жерло небольшого паровозного вулкана, температура от которого шла такая, что топка казалась способной мгновенно превратить железо в пар, минуя жидкую стадию. Если уж они прошли подобное, то остаток пути до Мэйнхэттэна просто обязан был представлять легкую летнюю прогулку по северной Эквестрии, разве что гербарий они собрать вряд ли успеют. – Поднять паруса! Полный вперед!
— Пойду проверю вагоны, — с сомнением пробормотала Вера, безуспешно пытаясь представить себе паровоз с парусом. Набор ее знаний в самых различных областях был довольно широким, но в деле небуквального понимания метафор ей пока еще требовалась подсказка специального словаря – в этой области с ней мог посоперничать только бородатый пони, занятый сейчас переносом черного горючего материала туда, где его горючесть чувствуется особенно необходимой.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |