— Констебль Лантерн, это сержант Свифтвинд, — быстро ответила та. — Немедленно пропустите меня внутрь, у меня есть важное послание для Принцессы.
— Никак нет, сержант, — стражник вытянулся по стойке смирно. — Есть приказ никого не впускать.
— Правда? — пегаска округлила глаза. — И кто же вам его отдал?
— Ну... — замялся единорог. — Вы, сержант.
— О, лунный свет, неужто это и вправду была я? — нотки иронии дрожали в голосе Свифтвинд как воткнутый в деревянную доску нож. — Так может стоит открыть эту калитку и впустить меня внутрь?
— Никак нет, сержант! — снова проорал стражник, заставив своего коллегу справа поморщиться. — Вы чётко и доступно объяснили, что если мимо нас прошмыгнет кто-нибудь размером больше ночного мотылька, то вы лично возьмете стул, веревку, три кадки перца и чашку кофе, а потом покажете нам, что такое настоящая бдительность...
— Констебль! — рявкнула Свифтвинд. — У меня нет времени, чтобы тратить его на глупые разговоры, так что вы идёте и открываете эту проклятую калитку прямо сейчас. Я понятно объясняю?
Единорог сглотнул. С одной стороны, это могло быть правдой, и сержанту действительно нужно попасть во дворец, и тогда ему лучше не затягивать с поиском ключей, а вот с другой... Возможно, что это всего лишь простая проверка, и хотя констебль весьма смутно представлял себе, сколько перца помещается в три кладки и при чём тут чашка кофе, он ни секунды не сомневался, что сержант точно найдёт им применение. Он нерешительно посмотрел на пегаску.
— Может вы тогда скажете пароль? — осторожно предложил стражник. — Капитан сегодня выдал новые для каждого поста, и, если он его вам передал, то мы вполне можем разобраться с этой проблемой...
"Неужели и я когда-то была настолько зелёной? — с ужасом подумала Свифтвинд. — Хотя, надо признать, кое-чему с тех пор я всё-таки научилась.”
— Констебль Лантерн, констебль Айронхельм, — резко произнесла она. — Кругом! Отлично, а теперь на два шага в сторону!
За спиной у стражников раздалось какое-то шуршание, а затем в небе над ними промелькнула тень, в которой они с небольшим усилием угадали летящую пегаску в темно-синих доспехах.
— Как думаешь? — осторожно спросил Лантерн после небольшой паузы. — Проверку-то мы все-таки прошли?..
Пегаска спланировала на парковый газон, осторожно минуя табличку, запрещавшую это делать, и направилась ко входу в здание дворца. Она точно не знала, где ей следует искать Принцессу Ночи, и рассчитывала на счастливый случай, приправленный парой щепоток логических рассуждений. И уже через пару шагов по мягкой траве ей улыбнулась удача — в водной глади паркового пруда она заметила отражение звездного неба, которое возможно и ускользнуло бы от ее внимания, если бы не базовые знания по астрономии, сообщавшие, что на небе обычно виден только один комплект звёзд. Частичку этой картинки занимала зеркальная копия гривы стоящей у пруда пони, удивительно напоминавшей Принцессу Луну. В любом случае, других пони с крыльями, рогом и взглядом, пронзительным как первые зимние заморозки Свифтвинд не знала.
— Принцесса, — произнесла пегаска, застывая в почтительном поклоне. — Сержант Свифтвинд, Ночная Стража Кентерлота, прибыла со срочным докладом.
— Встаньте, сержант, — Луна сдержанно кивнула. — Что произошло?
— Прошлой ночью было произнесено какое-то мощное заклинание, — Свифтвинд тщательно подбирала слова и пыталась выудить из воспоминаний о беседах со Стар Хэтом хоть что-нибудь кроме ощущения, что банные халаты со странной расцветкой ему не идут. — Из-за этого в городском парке начали оживать статуи и скамейки. Мы... — сержант еле успела убрать из следующего предложения слово "отважно". — Мы отправились туда вместе с волшебником, но нам не удалось найти способ вернуть все в прежний вид. А этой ночью отряд стражников наткнулся на ходячую статую дракона, к которой какой-то горе-скульптор приклеил слишком много зубов, и мы снова сбе... отступили, прихватив с собой спасенную кобылку. Ума не приложу, что она там забыла... В общем, на данный момент ситуация такова: по парку бродит целая куча слишком живых памятников, основные силы Стражи находятся в штаб-квартире и есть вероятность того, что заклинание сработало сильнее, чем мы думаем...
Луна выслушала ее рассказ, переводя взгляд с запыхавшейся пегаски на своё отражение. Когда же сержант закончила свой доклад, по лицу Принцессы пробежала тень — возможно в другой ситуации это было бы всего лишь красивым описанием, но в случае с Повелительницей Ночи, это выглядело гораздо более живо и эффектно, чем может представить себе воображение среднего поэта.
— Дискорд... — наконец прошептала она и, широко расправив крылья, взмыла в воздух, оставив на земле удивлённо моргающую Свифтвинд, которая пару мгновений понаблюдала за взлетающей Принцессой, а затем последовала ее примеру.
Путь до цели не занял у них много времени, и уже вскоре Луна приземлилась возле статуи, изображавшей существо, возникшее, вероятно, после того, как трехлетнего жеребенка пустили покопаться в наборе генетических кубиков. Если бы каждая часть его тела стала отдельным животным, то в сумме получился бы неплохой зоопарк. Сержант тихо опустилась на землю в паре шагов позади Принцессы и восторженно присвистнула.
— И кто же это такой? И за что ему поставили статую?
— Это Дискорд, драконикус, — пояснила Луна, обходя странное существо и осматривая его на предмет трещин. Пока что ни одной она найти не смогла, поэтому ей оставалось только предположить одно из двух: либо с ним было все в порядке, либо тут поработала целая бригада каменщиков-невидимок. — И это совсем не статуя.
— Ого, — поразилась сержант. — Так его в камень замуровали? Никогда бы не подумала, хотя он выглядит таким живым… Непросто, наверное, жить, когда следующую пару тысяч лет тебе придется просидеть, превратившись в булыжник.
— В прошлый раз ему оставили колоду карт, чтоб не скучал, — сообщила Принцесса и, завершив свою небольшую инспекцию, с облегчением вздохнула. — Нет, тут все в полном порядке. Если история со статуями правда, то, боюсь, мы столкнулись с чем-то действительно серьёзным, но в этот раз нам всем всё-таки немного повезло. Я немедленно отправляюсь в штаб-квартиру, сержант. Следуйте за мной.
— Не опоздать бы, — покачала головой Свифтвинд.
— Принцессы никогда не опаздывают, сержант, — Луна взмахнула хвостом и подняла голову к ночному небу. — Они всегда приходят именно тогда, когда считают нужным.
Немногим пони известно насколько быстро могут летать аликорны. Ещё меньше могут похвастаться тем, что видели их полёт. И уж совсем исчезающе малое количество могло ходить с гордо поднятой головой, заявляя всем, что им удалось полетать вместе с самой Принцессой, и, если бы эти счастливчики организовали собственный клуб, сержант Свифтвинд непременно стала бы там почетным членом, хотя определенно нельзя было сказать, что подобные полёты похожи на легкую прогулку. Не отставать от царственной фигуры, рассекающей ночное небо, было для сержанта весьма тяжёлым испытанием, особенно если учитывать, что вокруг шел дождь, капли которого благоразумно решили, что лучше немного повременить с падением, пока мимо пролетает Принцесса Луна, а затем с полной силой обрушиться на следующую за ней и скрипящую зубами пегаску. Прибавьте к этому заунывно завывающий ветер и почти полное отсутствие видимости, и вы получите ночь, идеальную для кошмара среднего качества или внезапного пробуждения в три часа после полуночи и невероятного облегчения от того, что вас зовут не Свифтвинд, вы не пегаска и вы не служите в Ночной Страже. Ни одним из трех пунктов, несмотря на все желание, сержант похвастаться не могла.
Луна постепенно начала замедляться и грациозно приземлилась на одну из приблизительно плоских крыш домов Гриффин-Лэнд Ярда. Грациозность, с которой она сложила крылья, заслуживала отдельного представления, и, к счастью для Свифтвинд, которая была единственным зрителем, ей вовсе не пришлось платить за билет. Дождевые капли смущенно барабанили рядом с Хозяйкой Ночи, упорно игнорируя силу притяжения, все еще не оставляющей своих попыток заставить их коснуться Принцессы – лишь только на вершине ее диадемы поблескивала дрожащая от ужаса капелька, срочно пытающаяся отыскать способ как бы ей поскорее вернуться обратно. Зато сержант сполна оценила все прелести подобного душа и мысленно пообещала себе не купаться как минимум пару лет. Луна вгляделась в темноту, окутывающую штаб-квартиру.
— Сержант, вы что-нибудь видите? — негромким шепотом произнесла она.
— Вы имеете в виду кроме дождя? — тихо уточнила пегаска, выливая воду из собственного шлема.
— Да, именно это я и подразумеваю.
— Я вижу... — пегаска честно попыталась разглядеть какие-нибудь цвета отличные от абсолютной черноты. Вроде бы ей даже удалось заметить близкий к черному темно-синий и черноватый темно-коричневый, но она была в этом не совсем уверена. Сержант внимательно уставилась во тьму и смотрела на окружающее штаб-квартиру ничего до тех пор, пока у нее не начали болеть глаза. Наконец она сдалась. — Нет.
— Вот именно, — заключила Принцесса. — В это время на улицах должны гореть фонари, и, насколько мне известно, огни в штаб-квартире ночью просто так не гасят.
— Действительно странно, — поежилась пегаска. Холодный дождь как-то не располагал к длинным и насыщенным диалогам и долгим размышлениям.
— Ага, вон там заметно какое-то движение, — копыто Луны указало на угол соседнего дома.
— Я что-то не вижу... — протянула офицер, напрягая зрение и отодвигая в сторону услужливо подброшенные фантазией картинки. — Хотя да, что-то такое есть... Это тень! С хвостом... И крыльями... Да это же дракон!
— Дракон, — подтвердила Луна, обернувшись к сержанту. — И причём он явился не один. С ним ещё статуя мантикоры примерно три шага в длину, не считая крыльев, у которой отсутствует одно ухо и не хватает пары последних кусочков хвоста...
— Как вы все это узнали? — недоверчиво пробормотала Свифтвинд. И только тут до неё дошло, что взгляд Луны направлен не на неё, а на ее спину.
— О сияющие звезды, неужели опять? — шепотом простонала пегаска.
И обернулась...
***
Командору Хейдэну Корэджу не везло.
И начать этот длинный список его неудач следовало с того, что кому-то вообще взбрело в голову построить город в такой ужасной местности – по мнению Хейдэна, даже холодильник был более подходящим местом для проживания, к тому же в зимнем варианте доспехов обычного стражника определенно не хватало переносной печки или хотя бы раскладного камина. А еще он никак не мог найти приличную сталлионградскую гостиницу. Возможно, здесь и существовали заведения, в которых матрасы не выглядели сколоченными из досок, а в ванную можно было входить без копья в копытах, но Корэджу пока еще не удалось на них наткнуться. И это еще не говоря о той еде, которую там предлагали. Если до этого момента командор неплохо относился к сталлионградской кухне, то только потому, что совершенно не подозревал о том, что основным ингредиентом для блюд тут является картошка. Нет, ничего плохого в порции картофельного пюре или сковородке жаренного картофеля разумеется не найти, но когда перед вами ставят картофельный компот и предлагают десерт в виде картофельного мороженного, это не может не настораживать. И, что самое плохое, за все время своего пребывания здесь Хейдэн ни на шаг не приблизился к своей основной цели, если этой целью, конечно, не было желание возненавидеть желтые земляные клубни.
И когда ему наконец-то улыбнулась удача, он не собирался упускать этот шанс – прошлым вечером он получил письмо, которое было заполнено вежливыми приветствиями, грамматическими ошибками, а также предложением встретиться на железнодорожном вокзале в восемь часов утра. Хейдэн мрачно взглянул на часовую башню вокзала – та с совершенно невинным видом показывала полдевятого, а также заставляла командора задаваться вопросом, стоило ли доверять таинственному пони, который умудрился в слове “вокзал” сделать четыре ошибки. Выбор, правда, у Хейдэна был небольшой – он мог прямо сейчас уйти и мерзнуть, бесцельно прогуливаясь по заснеженным сталлионградским улицам, или остаться здесь и мёрзнуть в ожидании интересной встречи, которая возможно вообще не состоится. Корэдж вздохнул и поплотнее закутался в доспех, гадая, насколько сильно он примерз к земле и как скоро его можно будет отправлять на выставку ледяных скульптур. Похоже, что ждать неизвестного доброжелателя ему придется еще очень и очень долго. Минутная стрелка тем временем двигалась так медленно, что создавалось ощущение, будто и она уже давно заледенела, и это отнюдь не способствовало поднятию боевого духа командующего Стражей, которому пришлось с утра довольствоваться чашкой картофельного кофе. С унылым видом Хейдэн принялся рассматривать окружающий пейзаж, представленный в основном снегом и заваленными им объектами, хотя иногда на абсолютно белом фоне и проскакивала цветная фигура пассажира, согнувшаяся под тяжестью походного чемодана.
Хейдэн попытался погрузиться в обычные для стражника философские размышления о том, что стоять и ничего не делать иногда является довольно полезным для общества занятием, однако их быстро и решительно прервали гул и стук колес приближающегося поезда. Если бы взгляд командора умел осторожно обходить облака густого дыма, окутывающие его кабину и толстый слой снега, прилипшего к вагонам, то он смог бы увидеть, что сам паровоз выкрашен в гордый черный цвет и украшен еще более гордыми золотыми полосами. Где-нибудь в Кентерлоте в солнечный денек Хейдэн может и поразился бы красоте этого чуда инженерной мысли, но сейчас он всего лишь проводил глазами очередной шумный и дымящий сугроб и вновь уставился на стрелку часов, в надежде, что в ней проснется совесть, и она сдвинется со своего нынешнего положения хотя бы на пару дюймов.
Поезд начал медленно замедлять ход, но командор этого совершенно не заметил, расплавляя взглядом непослушную стрелку часов и рассчитывая, что через пару тысячелетий он все-таки добьется успеха, Впрочем, пропустил он и то, что паровоз, наконец, заглох и что из него начали выбираться пассажиры. Единственной вещью, которая смогла полностью захватить внимание Хейдэна, было то, что в него случайно врезалась соскочившая с поезда кобылка, и на пару неловких мгновений командор превратился в наглядную версию того, что скрещивать томаты и стражников весьма неразумно хотя бы с точки зрения расцветки. Может Корэдж и надеялся, что после того, как он вступит в Стражу, юные кобылки так и будут падать к нему в копыта, но не предполагал, что это будет выглядеть настолько буквально.
— Простите, — смущенно извинился он, поднимаясь с земли. – Это вышло случайно…
— Нет-нет, ничего, — успокаивающе пробормотала пегаска и внезапно замерла на полуслове. — Хейдэн?!
— Ты?! — Корэдж удивлённо раскрыл рот.
— Ну конечно же я, меня ведь ни с кем не спутаешь, — с улыбкой подтвердила Лаки. — Как жизнь? Какими судьбами в Сталлионграде?
— Вообще-то этот вопрос хотел задать я, — нахмурился командор. — Что ты тут делаешь?
— Ну у меня ведь долгосрочный отпуск, так что я решила повидать Эквестрию, а заодно поднять пару-другую отраслей промышленности. Сам понимаешь, природа, свежий воздух, снег полезен для шерстки и много чего в этом духе. Вам в Стражу вроде бы должно было прийти письмо...
"Письмо? — Хейдэн попытался разбудить разленившуюся память. В ответ она что-то пробурчала, сунула ему первое попавшееся воспоминание и повернулась на другой бок. — Ах, да, это письмо... С печатью Принцессы Селестии и золотым напылением. Наверняка она говорит именно о нем. Надо бы хоть иногда читать приходящую почту, а не сбрасывать все на капитана..."
— Ну конечно я помню, — закивал он, пытаясь сохранить рассыпающиеся крупицы достоинства.
— Да? Отлично. Гм... Кстати, командор, — пегаска игриво подмигнула ему. — Я, конечно, все понимаю, радость встречи и все такое... Но не могли бы вы перестать обнимать меня? На нас, в конце концов, пони смотрят...
— Что? Ах да, точно, — копыта командора разжались, и пегаска принялась поправлять растрепанную гриву. Хейдэн закусил губу – подобные зрелища нечасто выпадали на его дежурство. — Прости...те, мисс Койн.
— Мисс Койн, — передразнила кобылка и обиженно надулась. — Вот мы значит, как заговорили, правда, командор Корэдж? Так что же вы ищете в этом прекрасном городе?
— У меня важная встреча, — пояснил Хейдэн, чувствуя, что если бы за красноту щек выдавали награды, то орден второй степени уже был бы у него в кармане, не считая того, что он уже шёл на медаль за старание.
— О... Понимаю, — многозначительно протянула Лаки и наклонилась к командору поближе, чтобы удобнее было использовать заговорщицкий шепот. — Это как-нибудь связано с юными дамами?
— Что? — опешил Хейдэн. — Конечно нет! Это дела Стражи и только Стражи. Ничего личного.
— Ну значит мне, как младшему констеблю, вы можете рассказать? — ресницы мисс Койн затрепетали в такт учащенному сердцебиению командора.
— Сожалею, но это вряд ли. Устав запрещает рассказывать об этом стражникам не при исполнении, — глаза Хейдэна забегали в попытке найти выход из сложившегося положения. — Вы, случайно, не знаете, где тут можно надолго остановиться?
— Если вы намекаете на мой дом, командор, — наматывая один из своих локонов на копыто медленно произнесла пегаска. — То это вряд ли. Моя кровать не предназначена, чтобы на ней спали два пони. Временами мне кажется, что она вообще создана не для сна... Хотя знаете, — Лаки задумчиво скосила взгляд в сторону. — Возможно, в соседней комнате найдётся какой-нибудь диванчик.
— Спасибо, —
— Я не имел в виду... — Хейдэн запнулся, пытаясь подыскать подходящее слово. К сожалению, в некоторых вещах его словарный запас был ничтожно малым, если вообще существовал. От дальнейших мучений его спасло только то, что он услышал, как кто-то справа настойчиво повторяет его имя.
— Командор Корэдж! — требовательно произнес тип, сидевший на скамейке рядом и на первый взгляд показавшийся Хейдэну наполовину гигантскими чёрными очками наполовину газетой. — Вы всё-таки пришли. Долго меня ждали?
— Да нет, что вы, — с облегчением выдохнул командор, которому представился отличный предлог, чтобы отвернуться от очень странно посматривающей на него пегаски. — Совсем немного. Мы уже встречались? Ваш голос кажется мне знакомым…
— Не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите, — быстро протараторил незнакомец. Очки, которые, похоже, жили своей, полноценной и независимой жизнью зыркнули в сторону Лаки. — Подружку свою привели? Это дело не для посторонних ушей.
— Это не моя подружка, — попытался оправдаться командор. — Она... просто...
— Младший констебль Койн, — Лаки показательно отдала честь, бросая многозначительный взгляд на Хейдэна. — Ночная Стража.
— А, понятно, — удовлетворенно заключил странный тип. — А теперь подождите немного, у меня где-то было для вас послание...
Незнакомец принялся чем-то шуршать и случайно обронил газету, из-за чего командору внезапно открылись две вещи. Во-первых, этому пони совсем ни к чему было устраивать подобный маскарад, чтобы стать настолько заметным — он выглядел так, будто выпивал три литра воды в день, съедал в месяц не менее семи яблочных пирогов и платил чаевые только в сорока шести процентах случаев, короче говоря, он был настолько среднестатистическим, что даже выделялся из толпы. А во-вторых, командор внезапно вспомнил, что знает только одного пони, который может носить одежду десяти разных цветов одновременно и даже в самый пасмурный день не снимать солнечные очки.
— Слепой Хью? — поразился он. — Так это ты?
— Ну ладно, ладно, вы меня раскрыли, — добродушно пробурчал старик, поправляя выпавшую из копыт газету. — Да, да, решил попутешествовать на старости лет, заодно подумал, а почему бы мне, раз уж я тут проездом, не отдать письмо старому приятелю? Кстати говоря, прекрасная прическа, мисс не-подружка-командора.
— Что? Но как? — в этот раз удивление решило толкнуть в бок Лаки. — Ты ведь сказал, что его зовут...
— Слепой Хью, я знаю, — кивнул командор, — Вряд ли у нас есть время на долгое объяснение, просто считай, что он видит, причём больше, чем ты и я вместе взятые.
— Командор, — предупредительно зашептал Хью. — Вы губите мою репутацию и к тому же единственный источник дохода бедного, бездомного старика...
— Да ладно тебе, сколько уж мы знакомы, — махнул копытом Хейдэн. — Ты ещё скажи о том, что у тебя ревматизм, склероз и хроническая непереносимость обедов дешевле тридцати битов за блюдо. Какие новости?
— Новости в наше время дорожают, — беззлобно пробубнил Хью. — Но для старого друга, так уж и быть, скидка в полцены...
— Хью!
— Ох, ладно, совсем без гроша меня оставили, — тяжело вздохнул старик. — Вот, держи письмо. Моё дело только передать, ты же меня знаешь. Ничего личного, не читал, не вскрывал, никого не трогал. Ты, кстати, не знаешь, где тут можно купить примус?
— Не имею ни малейшего понятия, — рассеянно ответил командор, осторожно распечатывая небольшой конверт.
"Встреча — на балу в полночь. На вас будет шляпа с кроваво-красным пером. Пароль рыба-меч. До связи.
Информатор"
— И что там такое? — с любопытством осведомился Хью, разглядывая командора, отчаянно пытающегося оказаться на один шаг подальше от одной весьма любопытной пегаски, обладающей довольно-таки длинной шеей и отличным зрением.
— Ничего особенного, — ответил Хейдэн, со вздохом протягивая письмо младшему констеблю во внеурочном отпуске. — Мисс Койн, вы ведь наверняка знаете что-нибудь о предстоящих в Сталлионграде балах?
— Вообще-то нет, командор Корэдж, — бросила та. — Я тут, видите ли, была немного занята, разъезжая по всей стране и делая все, чтобы новые паровозы не только выезжали из заводов, но и обходились при этом без поломок и взрывов. А теперь я приезжаю в Сталлионград, и узнаю, что какое-то собрание банкиров, капиталистов и всех прочих, кто не влезает в вечерний смокинг, за моей спиной открыло конкурирующее производство, у которого, может быть, и меньше идей, зато больше рабочих, материалов и денег. И мне всего-то и нужно, что придумать, как сделать так, чтобы поезда с нашего завода выезжали быстро, качественно и дёшево. Как думаете, сколько функций из этих трех мне доступно? И вы после всего этого ещё спрашиваете меня о балах... Сейчас выбор вечернего платья — это последнее, о чем бы я стала беспокоиться.
— Я ведь просто так спросил, — попытался оправдаться командор.
— Увидимся вечером. Возможно, — пегаска демонстративно отвернулась и гордо помахала хвостом, направившись обратно к паровозу.
— Ох уже эти кобылки... — фыркнул Корэдж. — Правда же, Хью?...Хью?
Командор быстро обернулся к скамейке, но ни одного следа странно одетого пони на ней и в помине не было.
Там лежала только немного помятая газета…
***
Гениальные идеи так и витают в воздухе…
Они копошатся, перелетают с места на место и врезаются друг в друга как стая мелких птиц, завидевшая приближающегося орнитолога с сачком и фотокамерой, и вполне могут вдруг взять и угодить в чью-нибудь голову. Чаще всего это происходит в самых неожиданных местах и в самое неподходящее время, пока вы, к примеру, спокойно дремлете под яблоней или отмокаете в ванной, но если уж вам внезапно понадобится хоть какая-нибудь идея прямо сейчас, то будьте готовы к тому, что количество гениальных решений, которые всё-таки попадут по назначению в лучшем будет немного меньше количества Солнц на ночном небе. Идеи — довольно капризные особы и не любят приходить просто так, к сожалению для всех тех, кому они нужны здесь и очень срочно, и у кого нет времени на отвлеченные и безобидные занятия. К таким пони относилась и Лаки Койн, спешащая на встречу с инженерами своего завода и пытавшаяся на ходу придумать подходящий план для улучшения производства, получения огромной кучи денег ну или на совсем уж крайний случай для оправдания перед Принцессой.
Новости, которые она получила в Эпплузе, нельзя было назвать теми, которые стоит узнавать, если у вас в копытах есть обжигающие напитки, а вокруг стоит довольно большая толпа — сухие страницы газеты не менее сухим и безынтересным языком кратко сообщали, что в Сталлионграде открывается новый завод, который будет производить продукцию для железных дорог Эквестрии. И всё бы ничего, но под небольшой заметкой и гуськом следующих за ней клише называлась фамилия директора завода и была приложена небольшая фотография небезызвестного ей мистера Рича Манибэга. Первым желанием Лаки при виде его слегка ухмыляющегося выражения лица было взять какую-нибудь часть продукции для железных дорог Эквестрии потяжелее и разрешить этот вопрос самым быстрым из возможных методов. Но это был не её путь, так что она собралась с силами, забралась в словарь на странице со словом "конкуренция" и теперь мчалась по длинным коридорам в кабинет для совещаний тщетно пытаясь подыскать способ развернуть всю Вселенную в нужную ей сторону.
Все, что они могли противопоставить Манибэгу и стоящим за ним капиталистам, которые почему-то решили, что скрытая и не очень честная игра гораздо хуже открытой и абсолютно нечестной, это их идеи и энтузиазм. У Манибэга не было ни идей, ни энтузиазма, зато была пара-тройка других важных для делового пони качеств, среди которых были деньги, деньги и ещё больше денег. Но его производство только-только набирало обороты, в то время как завод Лаки уже несся во весь опор, и единственным минусом для него было то, что мчался он с вершины холма, а в конце пути кто-то забыл убрать с дороги большую и твердую бетонную стену.
— А, вот и вы, — с облегчением сказала Вера, поджидающая Лаки у дверей кабинета. Рядом с ней стояла молодая кобылка, совсем ещё жеребёнок с огромными фиолетовыми глазами и удивительно напоминающая Веру в миниатюре — тот же цвет гривы, та же прямая линия рта без единого намека на улыбку и тот же взгляд, напоминающий закручиваемый болт. — Мы только вас и ждём.
— Отлично, раз уж мы готовы начать, то почему бы нам не продемонстрировать мистеру Манибэгу всю прелесть свободного рынка и открытого соревнования? По крайней мере, теперь они играют на нашем поле и с открытыми картами, а нам осталось просто ввести пару-тройку новых правил и сделать небольшой рывок вперёд, — жизнерадостно произнесла Лаки, зачерпнув последние крохи оставшегося у нее оптимизма, и внимательно посмотрела на юную спутницу главного инженера.
Она не испытывала особой симпатии к жеребятам, справедливо считая, что у них слишком много причин для шума и слишком мало лишних денег. Наверное, именно поэтому при встрече с пегаской они так и липли к ней, пользуясь своим тонким психологическим чутьем, позволяющим им причинять максимум дискомфорта за минимум времени. Вот и сейчас маленькая кобылка широко распахнула глаза и молчаливо уставилась на Лаки.
— Это моя племянница, Надежда, — жеребенок смущенно опустила глаза в пол. Имя, которое идеально подходит, когда вы находитесь в самом расцвете сил, вряд ли будет таким же подходящим, если букв в нем можно насчитать больше, чем число прожитых вами лет.
— Привет, — Лаки попыталась начать диалог с ободряющей улыбки. В небольшом рюкзачке на боку кобылки она заметила пару игрушек — паровоз довольно плюшевого вида и ещё более плюшевого медвежонка, выглядевшего настолько свирепым и реалистичным, словно это он приходит к ночным кошмарам по вечерам. Во всяком случае, его плюшевые когти и плюшевая пасть наводили на определённые размышления, и, после пары секунд замешательства Лаки решила остановиться на паровозе. — Какой замечательный паровозик...
— Это модель Марк пять, — вдруг оживилась Надежда. — Поставлен на производство как модификация четвёртой модели. Всего за второй период было произвело два таких паровоза, причём у последнего объём потребляемого угля снижен за счет увеличения эффективности печи, которое было достигнуто при непосредственном влиянии...
"Да, — подумала Лаки, позволяя потоку технический данных протекать через уши, минуя центр восприятия информации. — В ней определённо есть что-то от Веры. Например, то, что она точно так же забивает факты, как будто это гвозди, и совершенно не заботится о том, понимаете ли вы хоть что-нибудь или нет."
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |