Аржанова Вера Владимировна 23 а. л. 28 страница

- Чего?! – Лиор от изумления так вытаращился, что Овадья забеспокоился: не лопнут ли у него глаза? – Должно быть, я ослышался! Или это шутка такая? Но ты лучше не шути со мной, ясно?

- Яснее некуда. Но ты сам лучше прочисти уши, и тогда я повторю для особо одарённых: я собираюсь помочь тебе бежать, и позабочусь о том, что бы ты позднее смог забрать Огненную Розу отсюда! И это точно не шутка.

Лиор некоторое время пытался осмыслить то, что услышал, а потом уверенно замотал головой:

- Нет, я не верю тебе. Не знаю, что ты замышляешь, но не верю. Не думаю, что ты был создан для добрых дел! Это какая – то засада!

- Да заткнись ты, большой и сильный мужик! Совсем уже разум потерял? Ты сам подумай: какой мне интерес губить Его Милость? Твоя смерть убьёт и его, а это мне как раз и ни к чему. Говорю тебе ясно и чётко, и если оглох, то читай по губам: я люблю его! Люблю безумно, и это моя единственная святыня, и смысл моей жизни! И я не хочу, что бы он страдал!

Лиор молча слушал, понимая, что эти слова правдивы. Даже чёрное сердце - это настоящее, живое сердце, и ему доступно всё то же самое, что и сердцам благородным и чистым. Разница лишь в том, как люди ведут себя, когда демон любви овладеет ими. И потому он верил, что Овадья действительно обожает Рейзу, но не верил в искренность и возвышенность его намерений. Стражник понял его молчание, и усмехнулся:

- Не веришь? Что ж, это правильно. И не верь. Я точно не добренький, и не стану спасать вашу – я подчёркиваю, вашу! – любовь! Я хочу спасти свою любовь! – Он немного помолчал, переводя дух, а потом продолжил глухо и с тоской в голосе: - Ты думаешь, мне нравится то, что с ним происходит? Может, я в восторге от тех мерзких игрищ, которые так любит Барон, и к которым он принуждает Рейзу? Да чёрта с два! Если бы я был на его месте, я никогда и никому не позволил бы даже взглянуть на моего прекрасного ангела; я бы спрятал его даже от солнца и луны, от ветра и снега, от самого мира, и от всего зла, которым он битком набит. Да – да, я знаю, что ты хочешь сказать: именно так и поступил с Его Милостью Барон! Но это не правда! Это совсем другое. Я сделал бы так, что бы он был счастлив! И уж точно не причинял бы ему ни боли, ни душевных страданий! И ты знаешь, что я говорю правду!

И с этим Лиор не стал бы спорить. Именно так видел Овадья в своих мечтах отношения с Рейзой. Но вот каковы были бы они на деле? Любовь садиста вещь опасная, и очень болезненная! Но он всё же кивнул:

- Да, я знаю. Ты хотел бы владеть им безраздельно, и никому бы не уступил даже тени его!

- И тебе в том числе. Но реальность такова, что сам я не могу спасти его. Это только тебе под силу. Да и то не сейчас! Я не могу устроить ему побег: сам понимаешь, это очень, очень сложно. К тому же, вряд ли он захочет бежать со мной. Нет, точно не захочет. Он смирился со своей участью, и только ты смог пробудить его. Ты, не я. И всё, что я могу сделать, так это либо помочь вам освободиться, либо помешать. Так что? Сможешь ты мне довериться?

Лиор с сомнением усмехнулся:

- А зачем мне это? Что, думаешь, я сам не смогу защитить того, кого люблю? На кой мне нужна помощь размазни, что боится нос из – под одеяла высунуть? Ты столько лет провёл рядом с Рейзой; ты видел, что с ним делает Барон, и ни разу не попытался защитить его! Ты ведь самый настоящий соучастник этого преступления! Не думаю, что могу доверять тебе. Я хочу просто забрать его отсюда, и должен сделать это прямо сейчас!

- Ах вот как? Так-таки и забрать? А сможет ли он вынести это испытание? Он же долгие годы не выходил на улицу! Его ноги слабы; может ли он пройти сам хоть пару миль? Его кожа не знает солнечного света, и глаза тоже. Он может немедленно ослепнуть, едва выйдет наружу. И ещё: его организм совершенно не способен сопротивляться даже самой лёгкой простуде, и малейший сквозняк способен причинить ему непоправимый вред. Так доктор говорил, и я ему верю. А добавь сюда ещё его проблемы со спиной, и готова картина маслом: ты благородно пытаешься спасти прекрасного принца, но сам же и убиваешь его. Или ты сомневаешься, что так будет?

Лиор прежде об этом не думал. Времени не было, и давление Плектра просто не позволяло ему сосредоточиться на деталях. Но он и сам понимал, что не сможет так просто выкрасть Рейзу. Овадья не упомянул о заклятии затворника, но это уже само по себе было огромной проблемой. Нельзя просто схватить в охапку того, кто обречён на вечное заточение в глухих стенах, и вытащить его на волю. Рассудок Рейзы, скорее всего, не выдержит этого потрясения, и юноша может просто погибнуть. Да ещё всё то, что перечислил Овадья: это убийственный набор, и Рейзе с этим не справиться. Всё правда. О, проклятые небеса; что ж делать – то?! И ответ ему подсказал Овадья:

- Так что сделай одолжение: не умничай! Просто убирайся вон отсюда, и спаси свою грёбаную жизнь! Потом поработай хорошенько и головой, и руками, и чем там ещё ты можешь поработать, и подготовь всё для побега! Возвращайся за ним тогда, когда действительно будешь способен позаботиться о нём, учитывая, что и господин Бар – Арон, и Плектры, и все архонты Демиургов будут гоняться за вами по всему свету. Спасай только тогда, когда будешь по-настоящему готов к этому!

- А ты что будешь иметь с этого? Я уже говорил, что не верю в благородство твоих порывов!

- О, да! У меня тут свой интерес, это уж точно. Пока тебя здесь не будет, я стану для него единственным близким человеком. Для тебя ведь это не новость, правда? А потом, когда ты вернёшься… В общем, моё условие таково: я пойду с вами!

- Ого! Ну ничего себе заявочка! – Лиор аж захохотал и стукнул кулаком в плечо Овадьи. – Надо же до такого додуматься! Да я скорее предпочту сдать тебя Барону, только бы не таскать за собой такого жадного и похотливого соперника!

И он тут же резко отшатнулся в сторону, уклоняясь от удара, нацеленного ему в лицо. Взбешённый Овадья, конечно, промахнулся, и кулак его со всей дури врезался в стену. Он тут же взвыл от боли и завертелся в поисках облегчения и подходящей цели для мести. Но Лиор коротким ударом под дых заставил его молча глотать воздух, а потом заботливо усадил у стены.

- Не ори. Веди себя как мужик, и не беспокой Рейзу своими воплями!

- Да имел я ту кобылу, что тебя выродила, недоделка ты грёбаная! – Овадья наконец обрёл дар речи, и, борясь с отчаянной болью, злобно прошипел сквозь зубы: - Тебе придётся это сделать, иначе ничерта у тебя не выйдет!

- Выйдет! Я ведь и сам не пальцем деланный; я смогу найти достойных покровителей и деньги, что бы справиться с этой бедой! И, если надо, я на себе буду нести его хоть через весь континент, только бы он оказался подальше от всех вас!

- Да, но помощь на стороне ты когда ещё найдёшь? Прямо сейчас – то что у тебя есть? Я так думаю, что ничегошеньки нет, мой милый, кроме ослиного упрямства и пары кулаков. И ты уверен, что сможешь его спасти? Убить его, быстро и очень болезненно – это да, будь уверен. Или у тебя всё же есть другой план? – Лиор ничего не ответил, стараясь сделать вид, что не сомневается в своих силах. Но он понимал, что Овадья совершенно прав, и тот безошибочно прочитал это в его позе, в его лице. – Вот именно. И плана у тебя нет, и денег нет. Ничерта у тебя нет. А есть только я – твой сообщник поневоле. И я помогу вам, в обмен на небольшую плату. Так что скажешь?

Лиор устало опустился на корточки напротив Овадьи и прислонился спиной к стене. Чего тут думать? Он мог бы убить соперника прямо тут, сию же минуту, но кто тогда поможет ему вернуться в замок, когда настанет время? Сейчас уйти всё же придётся, и, конечно, одному. Он действительно не сможет забрать с собой Рейзу. Это горькая правда, но единственная. Он тяжко вздохнул, стараясь принять её. Проклятие! Но что же дальше? Либо он сейчас убьёт единственного человека, который знает все их тайны, либо оставит своего беспомощного возлюбленного в его руках. А потом придётся надеяться только на то, что Овадья выполнит своё обещание. А что, может быть, он не лжёт, и правда хочет освободить Рейзу? Ведь пока их прекрасным цветком владеет Барон, охраннику тут ловить нечего. Барон на куски его порвёт при первом же удобном случае. Так что любить Огненную Розу Овадья не сможет. А на свободе у того появляется шанс. Так, что ли?

- Ну и как ты представляешь себе это наше счастье втроём? Я ведь точно не уступлю тебе его, никогда!

- Никогда – это очень долго. Там, по ту сторону стены, всё может измениться. Сейчас одни обстоятельства, а потом появятся другие. И я продолжу завоевать его благосклонность снова и снова, и кто знает, чем наша сказка кончится? Но ты в любом случае в проигрыше не останешься, не сомневайся. Пока я не добьюсь своего – он будет твоим. Это намного больше, чем любой из нас заслуживает. Ну а пока…

- А пока ты продолжишь подсматривать за нами из всех крысиных дыр? Это всё, что тебе нужно? Или чего – нибудь ещё пожелаете, господин Овадья?

Он язвительно хохотнул, но Овадья понял: Лиор сдаётся. О, ну наконец – то! Он встал и подошёл к Лиору, навис над ним и снисходительно потрепал его волосы.

- Да, я хочу получить ещё кое – что. Тебя! Ты будешь спать со мной, причём столько, сколько я пожелаю!

- Ох! Ушам своим не верю!!! В здравом ли ты уме, солдатик? Ты же сам говорил, что я тебе и даром не нужен! Так с чего вдруг понадобился?

- Ну соврал, подумаешь! Я и не такие фокусы выделывать имею! А зачем понадобился? Ты же и сам всё знаешь! Я ведь говорил уже, что ты мне очень даже нравишься! Любовник ты потрясающий, и, если бы моё сердце не принадлежало Его Милости, я тут же втрескался бы в тебя. Но, в любом случае, быть с тобой – это как опосредованный поцелуй, как взаимная платоническая любовь с приятной добавкой. Пока меня это устроит. Почти устроит.

- Но ведь он страшно ревнив! Я уже видел его в ярости из – за твоих игр, и не советую тебе будить его гнев снова!

- А вот это твоя проблема. Разбирайся с этим сам, а мне важен только результат.

- И что означает: «почти устроит»?

- Ещё небольшое условие. Я буду время от времени лакомиться этим сладким пряничком, а ты будешь помалкивать. О, не делай такие страшные глаза и не рыпайся! – Он быстро надавил коленом ему на рёбра и снова прижал Лиора к стене. – В этом ничего такого, из – за чего стоило бы ошалевать! Мальчик испорчен здешним развратом, и для него не существуют понятия «целомудрие и невинность». Немножко усилий, и я смогу найти подход к его… ну, ты понял. Такой способ отношений с другими людьми для него совершенно естественен, и он всегда воспринимал это, как обычное дело, вроде умывания или гимнастики. И разве двое сильных мужчин не лучше, чем один? Так что, если не заострять внимание на некоторых мелочах, он будет вполне доволен своей новой жизнью. Кстати, на счёт двоих по цене одного: лишняя пара рук вам ведь не помешает, правда? И ты можешь быть уверен, что, если с тобой что – то случится, я его не брошу, и буду спасать до конца. Разве это плохо? Так что хватит брыкаться и вставай. Пора приять решение.

Он немного отошёл и Лиор медленно поднялся. Требования, что заявил Овадья, просто поразили его своей гнусностью и цинизмом, и он с огромным удовольствием приложил бы своего новоявленного партнёра башкой о камни, да так, что б его мозги долетели аж до «игровой». Но он сдержался. Не время лезть на стену, а помощь Овадьи Барака действительно может понадобиться. Он прошёлся по коридору: несколько шагов туда, несколько шагов обратно. Потом встал перед охранником и притянул его к себе за грудки:

- А что может со мной случиться? Уж не затеваешь ли ты что – нибудь неприятное? Так лучше тебе этого не делать! А то я ведь и пришибить могу!

- Подумаешь; напугал ежа голой задницей! Из тебя убийца, как из меня жена Демиурга! Но всякое бывает, и нам всем мало не покажется. Так что давай, думай, и быстро!

Лиор выпустил его, а потом легонько оттолкнул.

- А что тут думать? Мне придётся уйти одному, и очень скоро. Рейза останется с тобой, хоть мне это и противно. Только прошу тебя: не делай ему больно! И постарайся защитить его от Барона, если сможешь! А потом я вернусь. Возможно, нескоро. Будет по – настоящему трудно найти пути спасения, в этом я не сомневаюсь. Но я вернусь, обязательно. Тогда ты поможешь мне войти сюда, и поможешь выйти нам всем отсюда. А твои условия и наши с тобой отношения будем обсуждать позже, по ту сторону гор Этбай.

- Нет! Сейчас! Или ты дашь мне слово, что всё выполнишь, или зубами будешь потом грызть ворота замка, а я позову Барона полюбоваться на это. Ясно?

- Гореть тебе в аду!

- Я уже говорил: все там будем! Ну же! Дай слово, или я сейчас же повернусь, и уйду! И тогда тебе придётся или сожрать собственную гордость, или пойти и удавиться! Говори!

- Ладно, ублюдок, будь по – твоему! Я выполню твоё условие, но за него не ручаюсь. Только за себя!

- Мне этого достаточно. Я верю твоему слову, и ты тоже можешь на меня положиться. Теперь вот что: скажи мне, куда ты собираешься уйти отсюда? Я должен знать, где искать тебя в случае опасности! И ещё одно: выбери какой – то символ, или талисман, по которому ты сможешь признать моего гонца! Если что, он принесёт тебе эту вещь, и она будет знаком, что ты необходим Рейзе Адмони. Всякое может быть, и, если понадобится, ты ведь вернёшься? Хотя бы на время, что б поддержать его? А я помогу тебе проникнуть сюда! Давай же обсудим эти детали прямо сейчас!...

… Наконец Лиор ушёл. Овадья попросил его не говорить Рейзе о тайном окне: незачем его огорчать! И сам – наплюй и забудь! Я больше не буду подслушивать ваши разговоры, и смотреть не буду. Да, и о нашем договоре ему так же знать не обязательно, по крайней мере – сейчас. Ну а теперь иди; он ждёт тебя! Лиор раскрыл стеклянные двери климатрона и исчез в зелени волшебного сада. А Овадья с ненавистью осклабился: всё получилось!

- Ну как? Ты всё слышал?

Из темноты коридора раздалось тихое шипение:

- Да, всё.

Овадья обернулся на эти слова и тут же невольно вздрогнул: прямо за ним стояло мерзкое, уродливое чудовище – жертва его необузданности. Во всё время разговора мужчин Хагай прятался за изгибом кольцевого коридора, и вышел к своему любовнику, едва ненавистный Нерия ушёл. Овадья снова подумал, что перестарался. Теперь морда его шлюшонки была похожа на страшный сон, и это – надолго. Ладно; сзади не видно!

- И что скажешь?

- Скажу, что твоя ложь безупречна, мой господин!

- Но он ведь не так прост, и вовсе не глуп. И понимает, что мы враги не на жизнь, а на смерть. Подозревает ли он обман? Или, думаешь, он поверил мне?

- Нет. Конечно, нет. Но это насчёт твоих добрых намерений. Он уверен, что ты попользуешься им, а потом обманешь. Но, кажется, ему и в голову не пришло, что ты намерен заманить его в ловушку и убить! Ты всё сделал, как нельзя лучше!

- Да, верно. А теперь – твоя очередь!

- И я не подведу тебя! Я продолжу следить за ними, на тот случай, если этот негодяй захочет вытворить что – нибудь этакое! Теперь иди, и отдохни!

Он поклонился своему господину, и тот, одобрительно шлёпнув его по затылку, ушёл.

Глава 33.

… Рейзе действительно нужно было остаться одному, хоть ненадолго. Мысли угнетали, и делиться он ими не хотел даже с любимым. Поэтому он отправился в свой сад и опустился на траву, под сенью из ветвящихся стеблей светлого олеандра. Этот куст не вовремя расцвёл розовыми цветами; он, наверно, перепутал лето и осень, но Рейза был благодарен ему за это. Он, охватив колени руками, сел в его кружевной тени и стал ловить его нежный, слабый запах, наслаждаясь волшебным благоуханием изящных соцветий. Красиво, как сон! Они были чем – то похожи: человек и усыпанная цветами купина. Оба, лишённые солнца и живого ветра, просто задыхались от густого, почти неподвижного сумрака Баронской тени, но при этом оставались столь же прекрасны, сколь и смертоносны. Они способны были вбирать в себя яд чужих вредных желаний, своим ароматом усыпляя разум и наполняя всё вокруг себя иллюзией любви и благополучия. И пусть лепестки их бледны, но они всё же распускаются, опьяняя и волнуя своей несвоевременной прелестью, как чувство любви, неожиданно завладевшее усталым сердцем на склоне хмурого, недоброго дня. Ему всегда нравился этот куст, и он любил отдыхать в его тени. Ещё в юности, не изведав до поры горя и бесчестия, он воображал себя героем старинной легенды, в которой юноша по имени Леандр так стремился на свидание к своей возлюбленной Геро, что просто презирал опасности и, не задумываясь, пожертвовал своей жизнью ради единственного поцелуя прекрасной жрицы. А Геро, не в силах пережить вечной разлуки с любимым, убила себя, и на месте, где души их навсегда воссоединились, вырос прекрасный, цветущий куст, который и нарекли олеандром во имя их преданной и беззаветной любви. С тех пор многое изменилось, но не его любовь к этим великолепным цветам. Рейза глубоко вдохнул пьянящий аромат, и голова его тут же закружилась. Так хорошо! Вот бы жизнь и вправду была похожа на красивую историю, только со счастливым концом! Но на самом деле так не бывает. Не здесь, и не в эти времена. А им, двоим безнадёжно влюблённым, досталась именно эта реальность, как насмешка; как обещание, которое никто не собирается выполнять. А как поступит он сам? Что он может сделать для дорогого его сердцу рыцаря? Себе он ничем не сможет помочь – в этом не было сомнений. Но разве это важно? Важно лишь то, что будет теперь с Лиором! И он задумался, невольно прислушиваясь к тихому шелесту листвы, трепетавшей в искусственных потоках ветерка и увлажнённой ненастоящей росой. Он знал, что всё волшебство и свежесть этого сада – такая же роскошная обманка, как и его собственная жизнь, облачённая в парчу и драгоценные украшения, но совершенно обескровленная и пропитанная ядом. У Барона очень дорогие игрушки! Но, даже зная правду, он всё равно любил это место, и только тут отдыхал душой по – настоящему. Даже не в своей уютной библиотеке, а именно здесь – опьянённый чистейшим воздухом и убаюканный тихим шёпотом трав и листьев. Он прилёг, вытянулся под сенью розоватых соцветий, и, прикрыв глаза, стал искать в своей душе ответы.

Большая, тёплая ладонь коснулась его лица, погладила лоб, щёки, скользнула по шее и ключицам – очень приятно! Он улыбнулся, не открывая глаз. И тут же ощутил тёплое дыхание дорогого друга на своих губах: Лиор поцеловал его, а потом снова и снова… Наконец, немного насытившись его нежностью, Рейза открыл глаза.

- Ты нашёл меня!

- Конечно. Я уже один раз отыскал дорогу к тебе, и смогу делать это снова и снова. Я слышу биение твоего сердца, и оно зовёт меня к себе!

- Обманщик. – Рейза усмехнулся и приподнялся, обняв Лиора за плечи. Он прижался к нему, наслаждаясь теплом его тела. – Давно ли ты научился так красиво лгать? Кто – то из слуг отважился проводить тебя сюда, ко мне?

- Ну да, Овадья. Я чуть руку ему не сломал, пока уговаривал сделать это!

- О, да, я представляю себе!

Рейза тихонько засмеялся, и этот мелодичный, лёгкий звон обрадовал Лиора. Он крепче прижал к себе любимого и стал ласкать его тело. Юноша почувствовал, что на него накатывает возбуждение, и сладко застонал. Но его рыцарь тут же мягко встряхнул его и заглянул в колдовские глаза:

- А скажи – ка мне, милый: ты почему сбежал? Я просыпаюсь, а тебя нет! Для чего ты пришёл сюда? О чём ты думал здесь, в одиночестве?

Рейза чуть помрачнел. Он немного помедлил, а потом, словно окончательно признав собственное решение, улыбнулся:

- Ты и в самом деле особенный. Просто удивительно, что в мире ещё существуют такие люди!

И он засмеялся, увидев, как Лиор смутился от его слов. Он даже покраснел, и это было так мило! Но мужчина тут же постарался справиться с неловкостью, и пробормотал:

- Нет, я обычный, честное слово! Я самый заурядный, самый простой мужик на всём белом свете!

- Может, это и так, но только не для меня. Наверно, дело в том, что ты единственный, кто мог бы стать моей половинкой, если бы у меня был шанс прожить свою жизнь, как человек. Я увидел в тебе это сразу. Знаешь, это было несложно. Сложно теперь будет прощаться.

- Нет - нет, не надо! Давай не будем говорить о расставании! Может быть, мы могли бы…

Но Рейза приложил пальцы к его губам, и он покорно замолк. Возражать и спорить действительно не было смысла и он сам это отлично знал. Рейза спокойно кивнул:

- Именно так. Бессмысленно спорить, и не стоит сопротивляться. Не в этой жизни, уж точно. И ты сам понимаешь, что я прав. Поэтому мы закончим нашу историю здесь и сейчас!

У Лиора вдруг навернулись слёзы на глаза: он понял, что это правда! И как бы он не хотел помешать Рейзе выставить его прочь, на этот раз он проиграл. Он проиграл уже в тот миг, когда обрёл свою любовь, когда признался самому себе, что этот маленький демон и есть тот самый, желанный и единственный… О, небеса, упадите на эту проклятую землю и похороните меня вместе с моим страдающим сердцем! И он, глотая слёзы, прошептал:

- Пожалуйста, милый, прошу тебя! Не надо! Дай мне хоть малую надежду!

- Нет. Прости. Прямо сейчас. – Рейза был всё так же спокоен. Он уже один раз пережил это потрясение, и внутри его что – то словно перегорело. Теперь он словно замёрз, и разум его готовился ко сну. Беспробудному, долгому, тёмному сну, из которого нет возврата. – Ты должен уйти. Я много думал в эти дни о нашей встрече, о нашей любви, и понял, что это просто красивая сказка. Так не бывает на самом деле, потому нам суждено расстаться. Но я ни о чём не жалею. И ты не жалей! Это самое прекрасное, что может случиться с человеком, и даже боль разлуки не должна затмить счастливых воспоминаний. Живи! Я прошу тебя, я умоляю тебя, я приказываю тебе! Что бы не случилось, как бы трудно не было – живи! Иначе всё было бессмысленным, как ты и сказал! И если я не справлюсь, если я умру – кто вспомнит обо мне? Кто своей любовью удержит меня от падения в Геенну Огненную? Лишь прощеные души наследуют вечный мир и покой, но могу ли я надеяться на прощение за все мои злодеяния? И лишь ты пред лицом забытых теперь Богов можешь умолять о милости для меня! Прошу, любовь моя! Помоги мне! Дай мне надежду, что и там я не останусь один!

Лиор отчаянно замотал головой и крепко - крепко сжал руки любимого, и поцеловал их, и бережно прижал к своему сердцу:

- Но я могу ведь пойти туда с тобой! Пожалуйста, милый, позволь мне! Если… нет, я не то говорю. Ты ведь не можешь… ты не должен уйти! Ты должен бороться!

- Хорошо. – Рейза нежно улыбнулся и поцеловал его глаза, хрустальные от слёз. – Я обещаю, что буду держаться, насколько хватит моих сил.

- Что? Это правда?! – Лиор выпрямился, удивлённо и недоверчиво склонил голову на бок, словно стараясь распознать новую ложь в словах коварного обманщика. – Ты ведь хотел уйти прямо теперь! Неужели ты передумал?

- Нет, не совсем. Я по-прежнему хотел бы покончить со всем этим, и как можно скорее, но не стану этого делать ради тебя. Я не могу так поступить с тобой. Пока я жив, ты можешь думать, мечтать обо мне, а если меня не будет, тебе останется только оплакивать своего глупого, слабого демона. Я не хочу, что бы твоя жизнь облачилась в похоронный траур до скончания дней. Нет! Ты - свет; сияющий свет того мира, которого я никогда не знал, но в котором так нужны настоящие герои! И я снова прошу тебя: живи, и сделай так, что бы твоя жизнь не была напрасной! И я обещаю: я постараюсь выдержать то, что не могу изменить. Не бойся за меня! Мне уже не будет плохо. Едва ты уйдёшь, я усну. Я могу это сделать. Мой разум погрузится в транс, и я ничего не буду чувствовать, и не буду бояться. Никто больше не сможет унизить меня или причинить боль; я никогда не увижу лиц тех, кого должен ненавидеть, и не вспомню ничего, что могло бы запятнать мою душу. Это будет не больно и не страшно.

- Но это же и есть смерть! – Лиор с отчаянием простонал, глядя в любимое лицо, пытаясь найти в нём хоть тень сомнений. Если бы решимость Рейзы только на один – единственный миг пошатнулась, тогда он сумел бы спасти его! – Не делай этого! Останься со мной!

- «Остаться с тобой»? Но как? Нам ведь не встретиться вновь, и все твои мечты о любви, о снеге, о волшебном озере – это всего лишь воздушные замки! Не будь таким наивным!

И тут вдруг что – то случилось с Лиором, словно пылающая роза своими безжалостными шипами царапнула его сердце, и оставила глубокий, кровоточащий шрам. А он не привык ныть и жаловаться: если больно – сожми зубы покрепче, спиртом рану полей и терпи эту боль, пока не полегчает, а потом - завяжи чем – нибудь, и дай в морду тому, кто сделал это с тобой! И потому он неожиданно резко откинул Рейзу на траву, и тот, ахнув, упал возле стеблей олеандра. А Лиор навис над ним, как скала, и, гневно сверкая глазами, с жаром выпалил:

- «Наивным»? В твоих словах звучит презрение, а разве я это заслужил? Да как ты смеешь принижать мои мечты, мои обещания? Кто дал тебе право насмехаться надо мной? Я долго терпел твоё упрямство и твою слабость, и всё пытался уговорить тебя, утешить и обнадёжить, но ты слишком много позволяешь себе! Я старше тебя, и у меня есть жизненный опыт, которого у тебя нет! Ты, если уважаешь меня, должен прислушиваться к моим словам, а не издеваться над ними! Нет любви без уважения, а ты присвоил себе право вертеть мною, как куклой, и подменять мою волю своими выходками! Ты оскорбляешь меня этим!

Рейза на миг потерял дар речи от неожиданности. Он в изумлении смотрел снизу вверх на своего мужчину, пытаясь понять, как же это так быстро сменилась тональность их последнего свидания? То же самое уже произошло недавно в спальне, когда он и правда разбудил разъяренного льва в этом мужчине, но это всё ещё было внове для него, и он растерялся. Казалось, всё продумано и решено, но вот Лиор вдруг разозлился, и это ломает всю изящную картину расставания. Он очень смутился, и самоуверенность его пошатнулась. А любящее сердце паладина тут же уловила эту ноту, и он с ещё большим напором принялся разваливать стену его отрешённости. Он жёстко заломил его руки за головой и коленом заставил его раздвинуть бёдра. А потом навалился на него, и Рейза ощутил мощный приток крови внизу живота. Он попытался было протестовать, но Лиор немедленно впился в его рот страстным поцелуем, и юноша покорился его власти. Всё верно. Этот способ уже однажды сработал, и, видимо, нет другой возможности урезонить прекрасного деспота. И Лиор, продолжая целовать его, распахнул на нём халат и принялся ласкать его тело, всё больше и больше разжигая в нём страстное желание. Наконец Рейза совершенно сдался на милость своего победителя, и, часто и хрипло дыша, подался к нему и до конца раскрылся. Он тихо вскрикнул, когда Лиор вошёл в него, и тут же весь выгнулся, стараясь принять горячее орудие любимого ещё глубже, ещё полнее. Очень скоро его сознание стало отключаться от действительности, и он, упиваясь экстазом, забыл обо всех своих сомнениях и печалях. Лиор видел, как действует его любовная энергия на Огненную Розу, и потихоньку стал подготавливать его к продолжению разговора. Так было устроено, вернее, изменено естество Плектра: он в любом случае должен беззаветно повиноваться своему господину. Конечно, Мастера полагали, что это будет сатрап Бар – Арон, но просчитались. Рейза сам выбрал себе повелителя, и теперь тот мог принудить его поступать так, как посчитает нужным. Сам он не знал об этом, и Лиор тоже не знал, но заметил, что всё же может влиять на Рейзу, и притом сильно. Надо только сделать что-то очень чувственное, особенное, и при этом подобрать правильные слова. И тогда он стал шептать ему на ухо, что тот должен слушаться своего мужчину, что нужно принять то, что он, Лиор, готов отдать, и что только так можно доказать свою любовь – быть покорным и готовым на всё ради своего обладателя.

- Скажи, любовь моя, кто твой повелитель?

- Ты… Только ты! Ты мой господин, мой король, мой обожаемый властелин!

- Тогда ты должен повиноваться мне, уважать и слушаться меня! Ты готов сделать для меня всё, что я прикажу? Говори, или я остановлюсь, и оставлю тебя не упоённым! Ну же!

Он замер, немного подождал, продолжая сжимать в руках обожаемое тело, а потом немного приподнялся и стал высвобождаться из горячих любовных уз. И Рейза тут же полуобморочно и жалобно взмолился:

- Нет – нет, только не это! Прошу тебя, мой господин, любовь моя! Я буду хорошим, и буду делать так, как ты велишь; только не прекращай любить меня! Пожалуйста, не останавливайся, не отпускай меня!

И юноша обвил руками его шею, крепче прижался к его груди и стал жадно целовать его губы, щёки, волосы. Он всем телом подался к его орудию, словно стараясь удержать его внутри себя, и чуть сильнее напряг мускулы. Лиор тут же уступил его желанию, не в силах справиться с новой волной сладострастия, окатившей его, и снова стал ритмично и мягко покачиваться, опять и опять пронзая возлюбленного невыносимым наслаждением, как священным клинком. Рейза, продолжая целовать и ласкать своего мужчину, уже не мог сдержать ни стона, ни крика, и с каждым новым его вздохом голос любовной страсти делался всё звучнее, всё соблазнительнее и эротичнее. А Лиор, стараясь не поддаваться его чарам, продолжал шептать:

- Я не перестану любить тебя, и не отпущу! Но ты должен сказать мне: что ты готов сделать для своего прекрасного льва?

- Всё! Всё, что пожелаешь! Я сдаюсь. Теперь я уже не могу сопротивляться, и поступлю так, как ты скажешь! - И, чувствуя, как его накрывает лавина экстаза, он застонал, почти зарыдал от чувств, что переполнили и душу его, и тело: - О, я больше не выдержу! Сейчас я… пожалуйста, давай сделаем это вместе!

Лиор тоже был в полуобмороке от напряжения и возбуждения, и, зная, что достиг пика наслаждения, хрипло и прерывисто произнёс:

Дата добавления: 2015-08-28