Аржанова Вера Владимировна 23 а. л. 24 страница

Лиору понадобилось некоторое время, что бы привести его в чувство. Обморок был не глубокий, но долгий. Лиор видел, что Рейза попал в плен к кошмарам, и он, как не старался, не мог ничем ему помочь. Верно сказал его возлюбленный: Плектр – это есть Плектр; существо, живущее по иным правилам и в незнакомой, непонятной реальности. Ему было до боли жаль дорогого сердцу полу – человека, полу – демона, но сейчас он не знал, что делать. То есть, он, конечно, пытался разогнать дурноту и страшные видения, так поразившие Рейзу, но это получалось лишь более-менее. И он с горечью сознавал, что тут совершенно бессилен. Эта особенность бытия Огненной Розы чужда нормальному пониманию и опыту, и он может просто ждать, когда всё само собой как-то наладится. И что, так будет всегда? Сможет ли он хоть когда – нибудь стать частью жизни Плектра? Не Рейзы Адмони, а Плектра Огненная Роза? Только время смогло бы дать ответ на все эти вопросы; только время исцеляет раны и открывает правильные пути, и подсказывает верные решения. Но сейчас–то времени действительно нет! Может быть, позже? Да, конечно, немного позже! Он придумает, что делать; найдёт способ освободить Рейзу и сделать его по – настоящему счастливым! Так он убеждал себя, мягко покачивая в объятиях бессильное тело возлюбленного, оглушённого обмороком. Но вот Рейза понемногу стал приходить в себя. Когда небытие отпустило его, он просто сел на постели, не глядя на Лиора. Мысли его были где - то далеко, вне стен этой комнаты. Лиор видел, что душевное равновесие Рейзы никак не восстанавливается полностью: руки его дрожали, левый глаз опять стал тёмным. Наконец он заговорил, и его слова прозвучали совершенно нелепо, неуместно и даже до неприятного навязчиво:

- Ты голоден? Тебе нужно поесть!

Лиор, совершенно сбитый с толку и подавленный, досадливо покачал головой:

- И с чего это тебя переклинило? Я ведь уже сказал: не хочу я! Что тебе дался мой обед? Я только и делаю, что ем. – И в самом деле, Рейза уже трижды посылал за угощением. - За последние часы я умял не меньше, чем пол быка; ты меня словно на убой закормил!

Рейза вяло одёрнул его:

- Не говори так, не скликай беду. Вовсе не на убой! Просто тебе нужны силы – много сил! Кто знает, когда ты снова…

Он осёкся, замолчал. Потом встал и принялся собирать украшения, но его слегка покачивало, да к тому же снова вернулась боль. Она медленно поползла вверх по позвоночнику, и Рейза сжал зубы. Хорошо бы Лиор ничего этого не заметил! Но мужчина тут же увидел каплю пота, побежавшую по его шее. И он мягко остановил любимого:

- Нет – нет, не напрягайся! Я сам всё сделаю! Прости, что натворил такое, но они, эти штучки, нам мешали. А теперь я всё соберу, а ты отдыхай пока. – А себе под нос пробубнил: - Вот только знать бы, что и где теперь искать! Хорошо же они разлетелись, ничего не скажешь!

Он стал было искать разбросанные драгоценности, но Рейза прервал его.

- Нет, не нужно. Оставь это! Теперь не время. Лучше оденься! Полностью, в свою одежду.

- В ту, в которой пришёл сюда?

- Да. И возьми оружие.

Лиор напрягся. Намерений Рейзы он, конечно, не понимал, но почему-то не ждал от него ничего хорошего. Что ещё удумал его обожаемый демон?

- Это ещё зачем? Что-то мне это не нравится!

Но Рейза мягко усмехнулся:

- Брось; ничего такого, из-за чего стоило бы волноваться! Я просто хочу тебе кое-что показать, и потому мы пойдём прогуляться. Но ты же понимаешь, что твой фан – клуб только и ждёт, когда ты нос высунешь отсюда. Я, конечно, и сам могу всех тут поубивать, мне это легче лёгкого. Только надоело тратить силы на что попало. Так что, я думаю, будет лучше, если ты вооружишься. – И он подошёл к Лиору, прижался к нему и стал поглаживать его торс, лаская и дразня чувствительную плоть. – И вообще, тебе очень идёт быть таким… заряженным! Прости, конечно, но, когда я изловил тебя, ты выглядел настолько опасным, что я аж завёлся с одного только взгляда на твоё оружие!

Он двусмысленно повёл бровью, и Лиор, тут же растаяв, охотно поддался его обману. Он поцеловал любимого, и стал быстро собираться. Рейза сел в кресло и стал следить за его движениями, с удовольствием вдыхая пьянящий, ароматный дымок из кальяна. Боль немного ослабла, но он знал, что долго ему не продержаться. Только бы хватило времени совершить задуманное! Главное, чтобы Лиор ничего не заметил, иначе план может сорваться, а этого никак нельзя допустить! И потому он, собравшись с силами, сделал вид, что всё в порядке и, взяв возлюбленного за руку, повёл его за собой прочь из комнаты.

Глава 27.

…. Едва они вдвоём оказались у полуоткрытой двери подземного хода, он тут же вновь почувствовал невыносимую дурноту. Рейза ненадолго остановился и отёр взмокшее от напряжения лицо. Ему было страшно. Как и тогда, когда он пришёл в «игровую» проститься с Лиором, когда высказал ему свою странную просьбу. И Лиор вдруг почувствовал беспокойство. Он с тревогой взглянул на Рейзу:

- Так что мы здесь делаем? Ты опять что – то задумал? Ты смотри мне, не дури!

Рейза усмехнулся:

- Нет, ну слышал бы старый дурак Барон, как ты со мной разговариваешь! Никто никогда не позволял себе такой дерзости, даже он сам! Не боишься, что я рассержусь?

- Ещё чего! Рассердится он! Скажи лучше, что тебе это самому нравится!

- Ну может быть, может быть…

- Но ты уходишь от ответа! Какого дьявола мы тут забыли? Что это за нора, и что у тебя на уме? Может, стоит прямо сейчас взять тебя в охапку и тащить обратно, в твои покои?

Он хмурился всё больше, и Рейза с нежностью подумал, что сердце этого человека настолько же чутко, насколько сильны его тело и дух. Трудно обманывать его, но всё равно придётся! И он, забыв про дурноту и подавив страх, с деланным легкомыслием засмеялся, хотя и не смог скрыть некоторой фальши:

- «В охапку», «тащить»…! Ну ты и мужлан! Я – то рассчитывал на большее! Смотри, как бы я и в правду не наказал тебя, а то опять будешь любить меня одними глазами! Уже соскучился по плётке и уздечке?

И Лиор тут же невольно поддался его игре. Он схватил любимого бога в объятья и стал жарко целовать, ласкать и сжимать в руках его хрупкое, горячее тело. Он сразу забыл о недавних подозрениях и, чувствуя, как страшный ошейник легонько сдавливает его шею, вдруг подумал, что не прочь был бы пережить кое-что из того, что с ним делал Рейза там, в «игровой». Только прямо здесь, и прямо сейчас! Однако, прошло несколько минут, и его возбуждение немного унялось. Рейза мастерски умел управлять огнём, и, как бы ему самому не хотелось исполнить некоторые фантазии любимого мужчины, он вынужден был остудить пыл Лиора. Пора заканчивать! И он с тихим вздохом отстранился и кивнул на тёмную щель проёма:

- Открой эту дверь!

Лиор повиновался, и тяжеленная плита, служившая створкой, дрогнула под давлением его мощного плеча, и нехотя поехала в сторону. Тяжёлая, зараза! Но иначе Лиору было не пройти в тоннель: щель была слишком узка; только худенький Рейза мог протиснуться в неё. Наконец они оба оказались по ту сторону двери, и Рейза равнодушно бросил:

- А теперь плотно закрой её! Пусть никто не сможет пройти сюда, за нами!

Лиор сделал и это. Он даже не заметил, как его любимый Плектр стал осторожно, незаметно завладевать его волей, подчинять себе его разум, его поступки. И потому, уже не спрашивая ни о чём, двинулся вслед за ним, едва Рейза пошёл вперёд, неизвестно куда. Конечно, вопросов у него было по-прежнему много, но он не мог задать их. Что-то мешало ему: так бывает во сне, когда хочется бежать, но непослушные ноги отказываются подчиняться; или, когда надо закричать, голос вдруг пропадает… Воля его задремала, покорённая давлением Плектра. Но тот сам заговорил, усыпляя сомнения своего паладина:

- Я уже был здесь, но не смог дойти до конца коридора. Думаю, потому что там – выход наружу. Сейчас ты пойдёшь туда и всё разведаешь. Я останусь тут и буду ждать тебя.

Вот тут он не лгал. Но, если бы Лиор смог догадаться, о чём это он, то немедленно высадил бы с одного удара дверь, которую только что закрыл с таким трудом, и затащил бы возлюбленного обратно в его башню. Рейза прекрасно понимал, что сам дверь открыть не сможет. Браслет - коммуникатор он незаметно сунул в карман Лиора, и у него не оставалось никакого шанса позвать на помощь. Да это не имело значения: воля его, подпитанная энергией Лиора, была сейчас сильна, как никогда, и он не стал бы никого вызывать. Он принял решение, и обратного пути для него не будет. Но Лиору об этом знать не обязательно. И потому он немного ускорил шаг и потянул возлюбленного за руку.

- Идём же скорее!

Лиор между тем почему-то медлил, и даже как будто немного упирался. Он опять утратил ощущение реальности и почти поддался внушению Плектра, но теперь огненный цветок уже не мог на него влиять полностью. Любовь защищала его и от искушения, и от слабости. Теперь вся его жизнь, все его мысли и желания были посвящены только одному: спасти любимого, защитить его, сделать счастливым. И эту силу не одолеет никакое давление, и даже Плектру изменить это не подвластно. Рейза этого не знал и потому был уверен, что в этот раз у него всё получится. Сейчас он прикасался к мыслям Лиора и чувствовал, что броня его души словно покрыта трещинами, и яд заклятия забвения, наложенного Рейзой, скапливается в этих трещинах. В мозгу Лиора неотвязно звучало эхо слов, которые он должен был произнести, едва покинет это место: «я больше не люблю тебя, Рейза». И юноша не сомневался, что Лиор подчинится программе, которую он в него заложил. И ничего, что он сопротивляется сейчас: выход уже близко, и влюблённый лев выполнит его пожелание прежде, чем успеет что-то понять. Наверно, это действительно нечестно, но Лиор должен жить! Любой ценой!

Наконец Рейза остановился. Его трясло от боли и страха – верный признак того, что коридор заканчивается. Пытаясь ещё хоть на миг удержать любимого рядом, последний раз насладится его теплом, он сжал руку Лиора, а потом поднёс её к губам и покрыл поцелуями. Лиор словно сквозь туман ощутил, как слеза упала ему на кожу. Сердце его болезненно сжалось, но Рейза тут же совладал с собой и выпустил его руку.

- Дальше мне нельзя. Иди. Я знаю, ты сможешь выбраться отсюда, сможешь пройти через пустыню и спастись. И сможешь забыть всё, причинило тебе боль. Всё будет хорошо, милый!

И он быстро прильнул к нему, поцеловал в губы и тут же оттолкнул:

- Всё! Иди, и не возвращайся никогда. Даже не оборачивайся.

Лиор получил мощнейший волевой посыл Плектра и вынужден был подчиниться ему. Совсем так же, как недавно, в «игровой», когда он чуть не воткнул Рейзе нож в горло. И тогда, и сейчас, он не в силах был вырваться из морока, замутившего его сознание, и потому просто пошёл вперёд, по коридору. А Рейза смотрел ему в след и думал, что никогда ещё ему не было так больно и одиноко. Вот всё и закончилось. Его недолгая любовь, его недолгая жизнь. Скоро полумрак тоннеля сокрыл от него очертания тела желанного мужчины, шаги его стихли вдалеке. Рейза остался совсем один. И, до конца осознав это, он закричал в след покинувшему его возлюбленному:

- Прощай! Прощай, любовь моя!

Эхо его собственных слов вернулось к нему из глубины каменного мешка и оглушило его. Ноги подкосились, и он, совершенно ослабев, рухнул у стены. Боль в спине скрутила Рейзу с такой силой, что он ненадолго потерял сознание. Но обморок Плектра не похож на обморок обычного человека. И герои, и обыватели, и даже властительные сатрапы – все проходят через это одинаково: тьма, тишина, полное забытье. Немного похоже на отдых, немного похоже на смерть. Словно срабатывает предохранитель, защищающий систему от окончательного разрушения. Но Плектры переживают этот шок иначе. Едва напряжение превышает допустимый уровень, тело отключается, и личность, как особенное, неповторимое сочетание чувств, самосознания и рефлексов, тоже будто рассеивается в пространстве, покидая телесную оболочку. Но именно в этот момент небытия для совершенного творения Демиургов наступает состояние просветления: он осознаёт истинную природу мира, становится его вместилищем и в то же время полностью растворяется в нём. Он всё слышит, всё впитывает в себя. Видит нематериальное и чувствует неосязаемое, несуществующее. Его освобождённый разум сливается с божественным вселенским разумом и вбирает в себя столько информации, что это становится невыносимым, похожим на передозировку или отравление. После такого потрясения Плектры делаются ещё сильнее, но это только в том случае, если воля и разум действуют заодно. Ну а если нет – тогда Плектр становится заложником чужих мыслей и чувств. Всё это он переживает внутри себя, слишком открытый, и совершенно беспомощный. Рейза всегда боялся такого состояния, но в последние несколько дней он чувствовал себя настолько плохо, что вынужден был снова и снова проходить через это. Сейчас, прислонившись пылающей от боли и жара головой к холодным камням тоннеля, он тщетно пытался воссоздать в своём воображении те фантазмы, которые переживал вместе с Лиором. Ничего не вышло; он сломался и на время перестал существовать. И в этот момент к нему вернулись те мрачные видения, что раньше успели так напугать его. Вернее, это были чужие мысли. Мысли кого-то, кого он не знал, и кого низачто не узнал бы при встрече, если только не споткнулся бы о мерзкую кучу его грязных помыслов. Вот сейчас он действительно чувствовал себя совершенно сокрушённым этой ненавистью, злобой и желанием убивать, мучить и терзать. И что ужаснее всего, в этих мыслях он видел ни живое, ни мёртвое тело Лиора, погружённое в ледяной ад стеклянного куба, наполненного протоплазмой. Увидел и себя, тщетно бьющегося о толстые прозрачные стены, разделявшие их, и слышал свой собственный крик отчаянья… Кто-то хотел уничтожить Лиора, а его заставить вечно страдать! А потом он снова почувствовал то, что испытал раньше, стараясь не воскресать в том подвале, вопреки воле Барона. Он сам тонул в густой «подливке», и существо его прогибало от холода и боли, от полной безнадёжности. Всё смешалось в его искалеченном, потрясённом разуме: видения прошлого, видения будущего, собственные страхи и чужой, болезненный бред. Это даже не было смертью – это самая настоящая преисподняя, проклятая долина Хинном, и он оказался в ней, не успев умереть. Только не это! Он всегда боялся Ада, и не готов был отправиться туда прямо сейчас. Если бы смерть была вечным сном, тьмой и абсолютным небытием, он принял бы свой немедленный исход с радостью. Но за всё, что он сотворил в своей жизни, такой милости ему не будет, в любом случае – не теперь. Его спутанное сознание подсказало истину, которой он раньше не знал: добровольная смерть должна быть спокойной, умиротворённой, свободной от переживаний и печалей прошедшей жизни. Поэтому он собрал остатки сил и, что бы отвлечься от нестерпимой ломоты в спине и от страшных мыслей, со всей мочи вцепился зубами в порезанную руку. Кровь тут же выплеснулась ему в рот, и из глаз искры посыпались – так стало больно. Но это немного помогло: он почувствовал, как чёрный туман кошмаров поредел, и тогда душа его рванулась из этого плена к свету божественной свечи, дарованной ему на закате его короткого и трудного дня. Лиор! Он ушёл. Рейза приказал ему это сделать, и теперь они больше не увидятся. В этой жизни – никогда. Но как бы ему хотелось пойти с любимым! Увидеть день, увидеть ночь; почувствовать жар и холод переменчивой, опасной пустыни, и, согреваясь любовью своего мужчины, сосчитать цветные всполохи в величественной короне полярного сияния… Ничего, осталось совсем недолго! Теперь всё получится. На помощь ему никто не придёт: его долго теперь не смогут найти. Только Барон знает об этом месте, но Барона тут сейчас нет. Сам он ни встать, ни, тем более, дойти до двери уже не сможет. Да и открыть дверь ему не по силам. Так что остаётся только ждать. Вот только бы уснуть, и уже не просыпаться! В другой ситуации он предпочёл бы до конца оставаться в сознании, чтобы снова и снова переживать самое важное, но сейчас он хотел думать только о Лиоре, а его мозг терзали кошмары. Да и боль не давала покоя. По-этому юноша закрыл глаза и постарался расслабиться. «Лиор! Где ты сейчас? Я пойду с тобой, только подожди немного! Пройдёт всего день, может быть – два, не больше, и душа моя освободится и от плена беспомощного тела, и от этой темницы. И тогда я присоединюсь к тебе, милый! Я буду идти рядом, пока энергия моей жизни не рассеется среди небесного сияния, и я навсегда оставлю тебя. Но я смогу увидеть тебя ещё хоть раз! Я стану ветерком, что будет ласкать твои губы и гладить волосы; я утренней росой освежу твои ресницы и смою следы усталости и боли с твоего прекрасного лица; я буду частью того воздуха, который наполнит твои лёгкие, и наше дыхание сольётся в последнем поцелуе… Я так люблю тебя! О, Лиор, хоть раз ещё увидеть тебя!» Слёзы солью обожгли его сомкнутые веки, и он невольно приоткрыл глаза, стараясь стряхнуть непрошенную влагу. Но радужная пелена тут же ослепила его, и он с трудом различал тусклые ломаные лучи светильника, седые клочья паутины, нависшие слишком низко над его лицом. Ему вдруг подумалось, что паук, наверно, давно уже подох: тут не может быть ничего живого! Это хорошо. Пауков он боялся до смерти. Смешно! Но умирать в компании паука ему не хотелось. Ему всю жизнь хватало Барона с его толстым брюхом крестовика и волосатыми конечностями, и теперь с него, Рейзы, довольно. Он хотел ещё немного побыть с Лиором, пусть даже только в своих грёзах. Снова смахнув слёзы, он прошептал:

- Лиор, милый, я люблю тебя!

- И я люблю тебя, дорогой мой, глупый мой ангел! Ну что ты натворил? Смотри, кровь опять идёт! – ласковый голос, полный нежности и заботы, вторгся в его полу - сон, словно желанная иллюзия. Как приятно! – Тебя ни на минуту нельзя оставить одного, да? Открой же глаза, дорогой! Давай-ка, посмотри на меня!

Большая тёплая рука погладила его влажное лицо, и дыхание любимого скользнуло по его губам – ну нет, для иллюзии это уже слишком! Рейза быстро открыл глаза и ахнул от неожиданности и волнения: над ним склонился Лиор. Настоящий, живой и огромный, как скала, как дредноут, как… как сама жизнь, сама любовь! Его, Рейзы, жизнь, и его любовь! И он упал в раскрытые объятию возлюбленного и просто захлебнулся от рыданий. А Лиор бережно прижал его к себе и, борясь с нахлынувшими чувствами, прерывисто прошептал:

- Неужели ты и правда думал, что сможешь заставить меня уйти? Какой же ты глупый!

- Да, я просто дурак.

- Нет – нет, ты всего лишь хотел сделать, как лучше, но ты ничего не знаешь о настоящих людях, о жизни. Но это не страшно: я рядом, и всё будет хорошо!

Лиор стал тихонько покачивать его, стараясь согреть и успокоить. Он целовал волосы любимого, гладил его плечи, руки, и шептал какие-то ласковые, сердечные глупости, и в словах этих было мало смысла, но много чувств – голос его был полон любви и надежды. Рейза затих, подчиняясь его заботе, и сознание немного прояснилось. Он было подумал даже, что надо бы отругать Лиора за упрямство, и постараться снова надавить на него, да так, что бы теперь это уж точно сработало. Но несколько минут назад он словно получил помилование, как будто ему была дана возможность ещё глотнуть воздуха, и теперь не мог надышаться. Потом, не сейчас! Сил на это нет совсем, он так и сказал Лиору, когда тот попросил его подняться с пола и пойти обратно, в свои покои.

- Я не могу. Мне очень больно.

Лиор едва расслышал его слабый шёпот и тут же обеспокоился не на шутку: юношу трясло, одежда его взмокла, и он весь горел от болезненного жара. Должно быть, дела действительно плохи, и надо поскорее убираться отсюда. Он потянул его к себе, и Рейза тут же не выдержал и вскрикнул от нестерпимой боли.

- Нет, не надо! Я правда не могу! Пожалуйста, мне очень плохо!

Он снова стал терять сознание, И Лиор, подавив подкативший было приступ паники, привёл его в чувство. Вернее, немного взбодрил, но Рейза всё равно остался оглушённым приступом дурноты и словно выключенным, как сломанная куколка. Лиор решил не беспокоить его больше, не пытаться пробудить совсем. Пусть лучше пребывает сейчас в этом забытьи – может статься, ему не будет так больно? И он просто взял его на руки и быстро понёс прочь из душного, затянутого паутиной коридора. Возле двери ему пришлось снова опустить его на пол, и это немедленно вызвало у Рейзы новый приступ боли, ещё сильнее прежнего. Он весь изогнулся, словно от удара электрошока, и захрипел, задыхаясь. Ему становилось всё хуже, и Лиор, всем телом навалившись на неподатливую дверь, в то же время с отчаянием следил за конвульсиями, сотрясавшими тело любимого. Что же делать? Как помочь ему? Он не знал. Он даже не понял, что же именно болит у Рейзы, и боялся сейчас, что несчастный не выдержит. Он взвыл от злости и напряжения, удвоил усилия, и дверь наконец-то поддалась. Он тут же снова подхватил возлюбленного и уже бегом устремился вверх по лестнице.

- Ничего, милый, ты только потерпи немного! Сейчас мы позовём на помощь, и тебе станет легче! Ты только держись, ладно?

Но Рейза, продолжая задыхаться, почти беззвучно застонал. А потом опять потерял сознание. Лиор наконец-то преодолел бесконечный, как ему показалось, подъём, проскочил, не оглядываясь, спальню Барона и вот уже оказался в коридоре шестого этажа, бережно сжимая в руках свою драгоценность. Дальше-то что делать? Он в растерянности огляделся по сторонам, ища кого-нибудь, кто мог бы быть полезен, и тут на лестничной площадке общего коридора появился Овадья Барак. Лиор кинулся к нему, но не подрасчитал силу и с разгону почти налетел на него. Он едва сумел устоять на ногах, стараясь при этом уберечь от нового сотрясения бесчувственное тело юноши. Мужчина увидел, что от изумления и гнева Овадья вытаращил глаза и хотел что-то сказать, но Лиор опередил его и заорал:

- Ему нужна помощь! Немедленно, слышишь? Рейзе очень плохо, и я не знаю, что делать! Зови кого-то, живо!

Стражник немного оправился от неожиданности и сквозь зубы прорычал:

- Это опять ты что-то натворил? Что ты ещё выкинул, обезьяна тупая?

- Да ничего я не творил и не выкидывал! Я не знаю даже, что случилось! Он успел только сказать, что ему очень больно, но не сказал, что именно болит. У него начались судороги, и его дугой изогнуло, как при столбняке. Что делать-то?

Овадья всё понял – он ведь немало времени провёл возле своего кумира, и знал, от чего господина мучают боли. Знал он и то, как надо поступать в таком случае.

- Неси его в спальню. Я сейчас доктора вызову!

И, пока Лиор спускался по лестнице, он принялся искать старого врачевателя. Тот не отвечал. Овадья не знал, что в этот момент он, пьяный до умопомрачения, в комнате дешёвой шлюшонки пытается выбраться из-за кровати, куда спихнул его недовольный паренёк. И это за то, что он снова и снова лез целоваться, удушая платного любовника вонью перегара. Коммуникатор вяло пищал, переведённый в тихий режим, и пьяница его просто не слышал. Обозлённый партнёр по утехе наконец сбросил на пол подушку, которой накрывал голову, что бы защититься от мерзких звуков надсадного пыхтения доктора и дребезжания коммуникатора. Он надеялся, что старый дурак сам отключит свою пищалку, но тому словно и дела не было до вызова. Тогда юноша приподнялся на постели и со злостью швырнул устройство прямо в физиономию своего нанимателя.

- Ответь уже, надоело слушать! Ответь, и проваливай; не буду я с тобой сегодня валяться! Придёшь, когда протрезвеешь!

Но пьяный коновал лишь глупо заржал; он в очередной раз потерпел неудачу в попытке подняться, а потом что – то пробуровил и заснул прямо на полу. Юноша аж захныкал от неудовольствия, пнул было его в бок, но всё было бесполезно, и потому он сам откатился на другую сторону постели и снова накрыл голову подушкой. А коммуникатор по-прежнему продолжал пищать.

- Проклятье! Вот урод старый! И где его теперь искать? – прошипел себе под нос озлобленный и испуганный Овадья. Давно он не видел, что б приступ у Рейзы был таким сильным. Обычно Барон сам следит за тем, что бы его сателлит вовремя получил своё спасительное лекарство, и потому прекрасный демон мог не испытывать таких страшных болей, как сейчас. Иногда такое всё же случалось: это если Барон хотел за что-то наказать Рейзу. И тогда несчастному провинившемуся приходилось действительно тяжело. Но всё же не так круто, как сейчас. Слишком всё усложнилось в последнее время, и наверняка Хагай прав: это точно по вине тупой образины по имени Лиор Нерия. Всё из-за него, этого бесполезного куска мяса. Сексуального, конечно, но всё же совершенно бесполезного. Даже ничем не может помочь любимому; тоже мне, герой, настоящий мужик! Довёл несчастного мальчика до полусмерти, а теперь он, Овадья, должен что-то сделать, что бы всё исправить. Он криво усмехнулся и сплюнул себе под ноги. Достали все! И этот убийца – неудачник, и старый придурок – доктор, от которого и требуется только, что б он выдал господину Плектру особенную пилюлю, которая облегчит или вовсе снимет боль. И никто даже не просит его лечить Огненную Розу: это бесполезно. Но господин Бар – Арон повелел, что бы доктор всегда был рядом с его любимцем, готовый в нужный момент оказать помощь. И где эта помощь теперь, когда она необходима, как никогда? И куда вообще подевалась эта дряхлеющая пьянь? Он подумал немного, а потом бегом кинулся в комнату доктора. Слуга должен знать, куда отправился его хозяин. Но немолодой и жутко тупой слуга только бессмысленно таращил глаза на Овадью, и на все вопросы твердил одно и то же: «ушёл, нету его. Давно ушёл!»

- Да куда ушёл – то? Говори, бестолочь такая!

- Не могу. Не велено.

- Чёрт тебя побери, дубина! Я тебе велю! Отвечай, где мне искать его?

- А чего искать-то? Ночью он всегда с кем-нибудь с нижних этажей отдыхает, и мне не велено его беспокоить.

- Так ведь сейчас не ночь ещё! Какого дьявола он разотдыхался среди дня? Он должен быть на своём месте, и делать свою работу!

Слуга постарался наморщить единственную извилину и обдумать слова Овадьи, но не смог. И потому только монотонно пробубнил

- Ничего не знаю. Тут темно, вроде как ночью. И вообще, мне не велено! - А потом и ещё раз повторил: - Не велено мне!

- Но я – то не ты! Мне он этого не запрещал! Говори!

Однако слуга только надулся и снова взялся за починку одежды хозяина. Овадья представил себе, что сейчас творится с его обожаемым Рейзой, и, подойдя ближе, замахнулся кулаком над головой слуги. Тот взвизгнул со страху и метнулся было в сторону, но Овадья схватил его другой рукой и снова поставил перед собой:

- Говори, скотина, немедленно!

- Да на втором этаже он, в «Зелёной комнате»! С этим своим любимчиком, с косичками который!

Овадья тут же выпустил его и бегом кинулся в солдатский бордель на втором этаже. О, нет! Босые, волосатые ноги старого идиота торчали из-за кровати, и громкий его храп не оставлял сомнений: сегодня им нужен другой врач! Но другого не было. Парочка живодёров – любителей из казарм годилась только на то, что бы перевязывать раны, да залечивать сомнительными, и жутко вонючими средствами дурные болезни, которыми парни с нижних этажей щедро одаривали друг друга. И только у этого трухлявого козла есть нужное Рейзе средство. Овадья попытался было растрясти пьяного лекаря: немного попинал его, немного полил водой – всё бесполезно! Тот на мгновение приоткрыл мутные глаза, а потом опять ухнул в алкогольный омут. И что теперь? Овадья неуверенно направился к выходу, пытаясь придумать, как поступить. Паренёк – «любовь – на - час» с интересом посматривал на крутого жеребца, бесившегося в его комнате. Да, ничего себе мужик! Не чета этой обрюзгшей развалине, валявшейся за его постелью. Хорошо бы порезвиться с этим горячим самцом! И он льстиво улыбнулся солдату, но тот только прорычал:

- Когда этот придурок очухается, скажи ему, что лучше ему самому пойти и повеситься. Потому что я буду убивать его медленно и очень болезненно. Он был нужен господину, но подвёл его, и я его прыщавую шкуру на лохмотья порежу! Ясно?

- Ясно, солдатик! Передам. А ты заходи ко мне, когда освободишься! Покажу кой – чего!

Он подмигнул, и Овадья ушёл. Прошло уже не меньше четверти часа с тех пор, как он стал искать мерзавца – доктора, а может и больше. Точно он не знал, и знать не хотел. Он понимал, что всё это время его несчастный, обожаемый Рейза тщетно ждёт помощи, и нужен только один белый шарик из секретной аптечки доктора! Овадья на секунду остановился, пытаясь ухватить промелькнувшую идею. Да, вот нужное решение: он сейчас же пойдёт в комнату доктора и сам найдёт нужное лекарство. Слуга поможет в этом. Он, похоже, здорово умнеет, когда видит кулак перед своей мордой! И верно. Несколько хороших тумаков, чуть – чуть разгромленная комната, и хлюпающий мужичок указал-таки место, где его хозяин хранит особо ценные снадобья. Овадья поднёс ко рту один шарик, очень похожий на те, что так сейчас нужны. Бело - розовый, чуть кислый на вкус, с запахом граната. Да, это тот самый! И он, сжав его в ладони, побежал в покои своего божества. Не бойся, мой возлюбленный господин, сейчас всё будет хорошо!

Тем временем Лиор уже уложил любимого в постель, раздел его и укрыл тёплым покрывалом, стараясь согреть страдающее от лихорадки тело. Но Рейзу всё так же терзали судороги, и он задыхался от боли. Лиор, опасаясь, что Рейза не справится с болевым шоком, постарался привести его в чувство хоть немного, и не давал ему больше отключаться. Он перевернул его вниз лицом и принялся осторожно массировать спину юноши. Наконец-то он смог разглядеть огромный старый шрам на его пояснице, сокрытый татуировкой - сгорающей в пламени розой. Он подумал: а не этот ли шрам причина такой сильной боли? Если так, то, может быть, он сможет помочь, хоть немного? Лиор долгие годы провёл в странствиях; повидал немало сражений и приключений, знал он и что такое раны. И даже научился кое – каким приёмчикам, с помощью которых можно было помочь пострадавшему, и даже быстро поставить его на ноги. Есть на теле секретные точки, воздействуя на которые можно и приступ боли снять, и нервы успокоить, и расслабить или, наоборот, взбодрить тело. Вот мышцы, сведённые судорогой, стали понемногу расслабляться, дыхание выровнялось. Не полностью, конечно – он всё ещё не мог глотнуть достаточно воздуха, - но лёгкие действительно заработали. Кровь отхлынула от пылающей головы, да и сам жар, сжигавший его, ослабел настолько, что Рейза почувствовал себя почти свободным от лихорадки. Движения рук любимого делались всё настойчивее, и твёрдые, сильные пальцы уже ощутимо надавливали на позвонки то выше, то ниже старой раны, так мучавшей его все эти годы. Ему было немного страшно: боль чуть – чуть притупилась, и не вернётся ли она новым нестерпимым приступом, когда Лиор коснётся места, куда восемь лет назад по самую рукоять вошёл огромный штурмовой нож убийцы? Он снова прикусил было уже и так истерзанную руку, словно это могло помочь справиться с болью, но Лиор, внимательно следивший за всеми его реакциями, тут же мягко принудил его разжать зубы, а потом отвёл освободившуюся руку в сторону.

Дата добавления: 2015-08-28