Название: Когда судьба дает нам шанс 16 страница

- Пока смерть не разлучит нас, - то ли с сарказмом, то ли просто с кривой от бушующих внутри чувств улыбкой произнесла Кулемина.

- Именно! – утвердительно кивнул я головой. – Только есть одна проблема: смерть разлучит нас слишком быстро, если мы сейчас закроем глаза на проблему и не сможем побороть твою тягу к кокаину. Ты же не глупая девочка, ты ведь и сама все прекрасно понимаешь…

Блондинка снова уткнулась в мою шею, но, вопреки моим ожиданиям, всхлипов я не услышал. Наверное, чай сделал свое дело. Понимая, что это уже не тот жест приставания, которые бывшая ученица предпринимала несколько минут назад, я приобнял ее и коснулся губами виска своего ангела. Мы долго находились в такой позе… Не знаю, как Ленке, а мне этот момент уединения до ужаса не хотелось прерывать.

- Только не клади меня в клинику, - заговорила она, не спеша отстраняться. – Я не смогу там находиться, одна, в этих стенах, как в тюрьме… и вдали от тебя… Я понимаю, что это глупо, но… Я спать не смогу нормально по ночам, Вить, если буду знать, что в любой момент ко мне может зайти кто-то, а у меня даже возможности сбежать нет. Если хочешь, и если тебе так будет удобнее, то приставь ко мне какого-нибудь «шкафа», который будет ходить за мной попятам и сопровождать в клинику. Обещаю, я больше не доставлю хлопот…

- Сейчас вот! – перешел я на игривый тон, надеясь разрядить обстановку. – Оставлю я тебя с каким-нибудь совершенно посторонним мужиком! Ага, я же потом сам от ревности с ума сойду!

- Кому я нужна кроме тебя? – почти шепотом задала вопрос бывшая ученица и снова потерлась носом о мою шею, но уже отнюдь без оттенка заигрывания.

- Поверь, есть люди, которым ты небезразлична, - ответил я, вспомнив неподдельное волнение в голосе Рассказова, теплоту в холодном тоне Романова, когда тот говорил о Ленке. – И я имею в виду не только себя. А насчет клиники… - промолвил я, заметив, как сразу же напряглась девушка в моих руках, - я тебя понял. Если возникнет необходимость, то будем туда по нескольку раз на дню ездить.

- Спасибо, - ответила Кулемина, немного расслабившись. – Можно я пойду в комнату? Наверное, сейчас мне действительно лучше полежать немного, а то башка гудит…

- Не возражаешь, если я сам тебя туда доставлю? – аккуратно подхватывая белокурого ангела на руки, спросил я с улыбкой.

- Нет, - тоже попыталась приподнять уголки губ блондинка, но это у нее не получилось, хотя взгляд серо-зеленых глаз чуть потеплел. – Буду тебе только благодарна. И прости меня за все глупости, что я творю, - смущенно пробормотала Ленка, кое-как пытаясь застегнуть пуговицы на моей рубашке. – Не знаю, веришь ли ты, но мне сейчас очень стыдно.

- Все нормально, Ленок, - успокоил я ее, идя по коридору и думая о том, что уже второй раз за день несу свою девочку на руках. Наверное, если бы кто-то наблюдал за нами со стороны, он определенно подумал бы, что я запрещаю своей возлюбленной передвигаться самостоятельно. – Вот сейчас поспишь, головка пройдет и будем ужинать. Сюзанна приготовила нам с тобой замечательный ужин.

- Я не голодна.

- Так я и говорю, поспишь и проголодаешься, - усмехнулся я, укладывая Кулемину на кровать. – А кушать тебе надо, а то я тебя на руках скоро совсем чувствовать перестану.

- Ладно, посмотрим, - пробормотала бывшая ученица, прикрыв глаза.

- Отдыхай, - чмокнув девушку в лоб, я вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Пускай поспит, а я пока пойду попинаю грушу в тренажерном зале. Несмотря на все события сегодняшнего дня, выход моим эмоциям до сих пор требовался.

С поиском наркологической клиники я не торопился. Нет, не в том смысле, что отложил эту идею на неопределенное время, – просто подошел к данному вопросу со всей серьезностью и очень разборчиво просматривал все подходящие нам с Леной варианты. Основной трудностью было отсутствие возможности спросить совета у знакомых, ведь наркологическая клиника это не химчистка… А Франсуа – единственный человек, который был, так сказать, в теме, тоже ничем не мог помочь.

Лена с того дня, как мы поскандалили из-за ее побега, снова стала вести себя тише воды, ниже травы, что, безусловно, меня огорчало. Мне казалось, что отношения между нами только-только начали оттаивать, что бывшая ученица наконец перестала воспринимать меня сквозь призму своей предыдущей, не самой нежной связи с Вадимом. Не знаю, на самом ли деле что-то между нами изменилось в лучшую сторону… В любом случае теперь все снова вернулось на круги своя. Возвратилась напряженность, во взгляде блондинки вновь стала прослеживаться затравленность, а вела Кулемина себя так, что невольно вызывала у меня ассоциации со служанкой: старалась меньше попадаться мне на глаза, занималась полезными вещами вроде глажки или небольшой уборки… Поначалу я хотел заострить на этом ее внимание и объяснить, что я не против, но она вовсе не обязана заниматься всем этим и уж в особенности прятаться от меня, ведь она не какая-нибудь там приживалка… Она – моя любимая девушка, а следовательно – хозяйка в этом доме. Но потом я решил не вмешиваться со своими разговорами, боясь, как всегда, сделать только хуже. Больше свои силы я не переоценивал, поэтому и пришел к выводу, что лучше найти клинику, где занялись бы как проблемами Ленки с коксом, так и ее душевными ранами.

Я слегка задремал в уютном кресле под монотонную речь диктора, рассказывающего что-то совсем неинтересное, связанное с политикой. Последние дни были весьма напряженными, если не сказать откровенно тяжелыми: поломались сразу несколько фур, один из водителей попал в ДТП, в офисе из-за замыкания случился пожар, в котором, слава богу, никто не пострадал. Все это наводило нас с Франсуа на мысли о том, что кто-то упорно и довольно-таки успешно сует нам палки в колеса. Конечно, сам я всеми этими серьезными проблемами не занимался, но напряжение от неприятностей, творящихся в моей фирме, все равно испытывал.

- Заждался? – раздался любимый голос у меня над ухом.

Разлепив веки и потянувшись, я сонно посмотрел на стоящую рядом Ленку, а потом на часы, висящие на стене так называемой комнаты ожидания. Надо же, а мне показалось, что всего минуту назад глаза закрыл.

- А то ж, я всегда по тебе скучаю! – улыбнулся я, поднимаясь с кресла и разминая затекшие мышцы.

- Хоть не врал бы! – укоризненно цокнула блондинка, недоверчиво смотря на меня. – Ты дрых, когда я пришла!

- Я медитировал! – попытался отшутиться я. Забавно было наблюдать за тем, какими непонимающими взглядами окидывали нас проходящие мимо люди – разговаривали-то мы с Кулеминой на русском языке. – На сегодня все? Можно ехать домой?

- Угу, - кивнула девушка, и мы направились к лестнице.

По дороге к машине я все посматривал на свою спутницу, пытаясь понять, какое у нее настроение. Порой после визитов в клинику Лена напоминала мне выжатый лимон: ни эмоций, ни желаний, ничего… Помню, когда я первый раз увидел ее такой, мне стало настолько страшно, что, оставив свою возлюбленную на попечение отловленной медсестры, я кинулся к кабинету психиатра, который был ответственен за состояние моей бывшей ученицы. Чуть не разнес ему рабочее место, кстати говоря… Но мужчина убедил меня в том, что все нормально, что так бывает, ведь на сеансах пациентам не анекдоты рассказывают. Бывало и такое, что Кулемина возвращалась грустная или раздраженная – тогда я старался поменьше доставать ее расспросами и разговорами. Сегодня, похоже, девушку одолевали какие-то тяжелые мысли.

В машине повисло неловкое молчание – я никак не мог решить, стоит ли спросить у своей девочки про сегодняшний визит. Лена сидела рядом, но в то же время была где-то очень далеко. Она пристально смотрела перед собой, в лобовое стекло, то ли что-то вспоминая, то ли размышляя над чем-то очень серьезным.

- Как прошло занятие? – все же поинтересовался я, завладев вниманием бывшей спортсменки.

- Нормально, - пожав плечами, ответила она. – Сегодня была групповая психотерапия, а я их не очень люблю, - чуть поморщила носик блондинка. – Но в целом сегодня все прошло хорошо, потому что меня практически не трогали.

- Не трогали? – нахмурился я, немного сбрасывая скорость. Это выражение задело меня и вызвало в душе злобу. Я вожу сюда Ленку, чтобы ей помогли избавиться от зависимости, я плачу деньги за эти гребанные занятия! А они решили ее не трогать? Вот так номер!

- Сегодня мы рассказывали, как пристрастились к наркотикам, - разговорилась девушка, а я весь обратился вслух. – До меня просто очередь не дошла… Но мне эта процедура предстоит на следующем сеансе, - промолвила моя собеседница, и я ясно увидел, как еще больше напряглось ее лицо.

- И многие попали, так сказать, в первую волну? – спросил я, желая отвлечь свою девочку от неприятных мыслей.

- Почти половина группы, - коротко ответила она, тяжело вздохнув. – Каждый рассказ потом обсуждается всеми присутствующими, мы анализируем причины, побудившие того или иного человека пойти по наклонной…

- Не хочешь, чтобы к тебе в душу лезли? – понимающим голосом и скорее утвердительно произнес я, притормаживая у светофора. Пользуясь случаем, я протянул руку и сжал ладонь бывшей ученицы, тем самым пытаясь оказать ей хоть какую-то поддержку.

К моему удивлению, Лена ничего не ответила… Только пожала плечами, а пальчики ее руки стиснули мои. Перед глазами снова загорелся зеленый, и мне пришлось переключить свое внимание на дорогу. Еще какая-то часть пути прошла в полной тишине, и я уже подумал было о том, что так будет продолжаться до самого дома, но блондинка, снова изумив меня, заговорила:

- Знаешь, оказывается, не все становятся наркоманами по своей воле, - проговорила она, посмотрев на меня так печально, что я непроизвольно сглотнул от беспокойства. – У нас в группе есть девушка, ее зовут Кайла, - продолжила Кулемина, а потом задумалась и снова заговорила: - да какая девушка?! Девчонка! Ей шестнадцать всего. И она сегодня рассказывала свою историю, - опустив взгляд, уже более спокойно пробормотала моя бывшая спортсменка и замолчала.

- И что же тебя в ее рассказе так зацепило? – спросил я, бросив на свою возлюбленную быстрый взгляд. На душе стало немного легче от того, что Лена решила поделиться со мной чем-то, что было ей небезразлично.

- У нее есть старший брат, разница у них восемь лет, - стала пересказывать мне чью-то историю девушка, и я старался не упустить ни единого слова. – Когда Кайле было тринадцать, ее брательник подсел на травку. Их семья тогда только-только переехала в другой город, и друзей Кайла завести еще не успела, поэтому родители периодически заставляли старшего брата водить с собой на гулянки сестру. Хотели убить двух зайцев: чтобы и дочурке скучно не было, и сынок всякими гадостями не занимался. Думали, что либо постесняется при сестре делать что-то плохое, либо побоится, что та расскажет, - процедила Лена с таким видом и таким тоном, что стало предельно ясно: родители Кайлы ей совершенно не импонируют. Впрочем, тут я со своей девочкой был согласен. Глупое решение приняли два взрослых человека. – Этот парень, Кристофер, брат Кайлы, ради прикола в компании друзей стал угощать сестру марихуаной. Сначала они просто ржали над тем, как травка действует на неокрепший, фактически детский организм, потом, когда девчонка сама стала выпрашивать сигареты с наркотиком, они все так же, по приколу, что-нибудь с нее за это требовали. Нет, никаких домогательств, конечно… Деньги, какую-нибудь не особо дорогую технику, - рассказывала Лена, а у меня волосы дыбом вставали от представления того, какими бывают родные люди. Понятное дело, что у пацана еще детство в одном месте звенело, но чтобы не понимать элементарных вещей… - Когда Кристофер наигрался, ему надоели выпрашивания косяков от младшей сестры, и он в резкой форме попросил ее больше не таскаться за ним. Впрочем, брат Кайле уже особо нужен и не был: места, где можно достать дурь, она уже знала. Когда Кристоферу было двадцать два, он взял себя в руки и закончил со всяким баловством вроде марихуаны, а вот Кайла перешла на экстази. Еще через два года он женился, а она уже конкретно сидела на крэке.

Кулемина замолчала, давая мне понять, что рассказ окончен, но все слова, что я мог бы ей сейчас сказать, почему-то застряли в горле. Хотелось найти этого Кристофера и настучать ему по мордасам за то, как он испортил жизнь своей сестре, хотелось утешить эту Кайлу, которая в столь юном возрасте, небось, рассталась со всем, чем только можно, ради наркотиков. Но помимо всего этого я наконец понял, к чему моя девочка мне все это рассказала, правда в тот момент, когда я уже собирался начать говорить, Лена меня опередила:

- Я сегодня услышала историю Кайлы и почувствовала себя такой… дурой, - призналась она, не глядя на меня. – Девчонку вон с малолетства брательник подсадил, а я…

- Думаю, ты там не одна такая, кто начал употреблять наркотики в более позднем, сознательном, так сказать, возрасте, - попытался успокоить ее я, радуясь тому, что до дома осталось не так много. – И ты совсем не дура, Лен.

- Не одна, но…

- Ленок, ты же не просто так подсела на этот чертов кокс, - перебил я ее, зная, что ничего нового уже не услышу. – Мой отъезд, смерть дедушки… Я не оправдываю твое пристрастие, но я понимаю причины, и они очень даже серьезны. У всех своя ситуация… У этой Кайлы одна, у тебя – другая. И я знаю, Ленк, что наркотики для тебя были не развлечением – ты просто не смогла справиться со всем в одиночку. Чего ты стесняешься? Намного глупее ты бы выглядела, если бы оказалось, что ты избалованная богатенькая девица, которая просто со скуки попробовала в каком-то клубе наркотик, а потом и подсела на него…

- Все равно мне стыдно, - еле слышно пробормотала Кулемина, а я уже нажимал кнопку на пульте от ворот гаража.

- Тебе нечего стыдиться, и тебя никто не осудит, - тоже продолжал стоять я на своем, а заглушив мотор Лексуса, приобнял поникшую блондинку. – Если кому-то и стоит испытывать угрызения совести, так это мне. Я ничем не лучше этого Кристофера…

- Не говори так! – возмутилась бывшая спортсменка, окинув меня недовольным взглядом. – Ты… ты заблуждаешься, - уже значительно тише произнесла она, видимо, осознав, насколько громким получился ее первый выкрик.

- Ладно, не буду спорить, - едва заметно приподнял я уголки губ и, оставив на щеке девушки поцелуй, наконец, отстранился. – Пойдем в дом, а то я голоден как волк.

Прошло примерно полтора месяца, как Лена начала посещать наркологическую клинику, а я уже видел значительные перемены в ее поведении и состоянии. Она стала более активной, прекратила шугаться каждого шороха, а зеленые глаза моей возлюбленной приобрели выразительный блеск. Она даже начала улыбаться! Робко, редко, неуверенно... будто не зная, можно ли ей проявлять положительные эмоции, но она улыбалась! Когда я первый раз за такой длительный срок увидел, как уголки ее губ чуть-чуть приподнялись, то просто не поверил своим глазам. Вид у меня в тот миг был, по всей вероятности, настолько ошарашенный, что бедная Ленка мгновенно перестала улыбаться и поинтересовалась, все ли у меня в порядке. Вот дурак, сам же испортил такой момент!

А еще Лена нашла себе увлечение - она стала осваивать огромную библиотеку моего дядюшки Смита. Причем так активно, что я просто диву давался: вроде, насколько я помню, моя бывшая ученица чтением никогда особо не увлекалась. Ну, читала дедовы рукописи, но это другое… А тут бывало до самой ночи уходила в книжку и засыпала с ней в обнимку где-нибудь в мягком кресле библиотеки. Приходилось мне переносить свою возлюбленную в спальню, правда зачастую Кулемина просыпалась, как бы осторожно я ни действовал. А перед самым сном она, забавно сопя, шуршала страницами, пытаясь отыскать ту, до которой дочитала.

Выбирала блондинка, насколько я мог заметить, лишь русских авторов, изданных на родном языке, которых на полках благодаря тому, что Николас Смит сам был родом из России, пылилось предостаточно. Впрочем, тут я ее понимал – тоже как-то, находясь уже значительное время в США и хорошо выучив язык, попытался почитать что-то на английском – не осилил и десяти страниц.

А когда у меня выдавались свободные от дел бизнеса вечера, я растапливал камин в гостиной, стелил на пол пушистый мягкий плед, на него кидал несколько маленьких подушечек с дивана и приводил к своеобразному «гнездышку» Ленку. Мы могли просидеть перед камином вечность… Танцующие языки пламени приковывали внимание, а тепло, исходящее от них, расслабляло и успокаивало. И, несмотря на то, что мы практически не разговаривали в такие моменты, молчание это было в сто крат более сближающим, чем самые сокровенные беседы. Моя девочка облокачивалась на меня спиной, а я осторожно приобнимал ее. Так мы и сидели. Иногда бывшая ученица начинала играть с пальцами моей руки, а порой, в особо тяжелые для нее дни, она ложилась лицом к огню, устраивая свою белокурую голову на моих ногах, и тогда я с нежностью перебирал прядки светлых волос, изредка опуская взгляд на свою возлюбленную.

Лишь однажды возле камина у нас произошел серьезный разговор. Кулемина улеглась, я по привычке стал массировать нежную кожу ее головы, но через некоторое время почувствовал подозрительное холодящее ощущение на ноге, как раз примерно там, где находилось лицо блондинки. Сначала подумал, что мне кажется, а потом до меня резко дошло, по какой причине могло возникнуть это ощущение.

- Лен? – осторожно позвал я девушку, но та на звук моего голоса никак не отреагировала. – Ленок, посмотри на меня, пожалуйста.

Без толку – бывшая ученица, похоже, даже не думала оборачиваться. Тогда я сам перевернул ее на спину, встретившись взглядом с заплаканным личиком блондинки. Инстинкт сработал быстрее, чем я успел что-либо осознать, и уже в следующий миг я крепко прижимал Лену к себе. Она не заплакала в голос, но тело моей девочки заметно затряслось.

- Ну что случилось, малыш? - мягко спросил я безо всякого намека на нажим. - Расскажи мне, что тебя мучает. Поделись со мной, и тебе станет легче, вот увидишь.

- Я... Я не хочу завтра ехать в клинику, - призналась девушка, вызвав у меня смесь опаски и непонимания. - И вообще, я не хочу больше там появляться... никогда! - громко всхлипнула Кулемина на последнем слове.

- Почему, Ленок? Что случилось? - стирая слезки со щек своей возлюбленной, попытался разобраться я в ситуации.

- Не хочу и все! - упрямо продолжала твердить свое бывшая ученица, по-видимому, не собираясь пояснять свои столь резкие заявления.

- Лен, тебе придется рассказать мне о причинах, - больше просительным нежели требовательным тоном произнес я, стараясь не напугать и не оттолкнуть свою собеседницу этими словами. - Ты ведь сама должна понимать, что просишь о весьма серьезных вещах.

- На последнем приеме у психиатра я... я... - еще сильнее заплакала блондинка, так и не сумев продолжить фразу.

- Что случилось на последнем приеме у психиатра? - гладя Кулемину по волосам, осторожно подтолкнул я ее к продолжению.

- Я рассказала об изнасиловании, - выдавила из себя девушка и, закусив нижнюю губу, попыталась сдержать рвущиеся наружу рыдания, что, в принципе, ей так и не удалось сделать. Я снова прижал ее к себе, чувствуя, как быстро забилось сердце от представления, насколько моей бывшей ученице сейчас должно быть плохо. А ведь она несколько дней держала это в себе. - Я сама не поняла, как это получилось… - словно оправдываясь, промолвила Лена, сквозь плач. – Я никому и никогда не собиралась об этом говорить! А они… они там, небось, все друг другу рассказывают, врачи эти…

- Сомневаюсь, - отрицательно покачал я головой, хотя в своих словах совершенно не был уверен. Скорее всего, моя девочка права, но знать ей об этом не обязательно. – Психиатр действует в соответствии с этическим кодексом, который запрещает передачу информации пациента третьим лицам.

- Все равно! Я не хочу больше туда ездить! – как заведенная повторяла Кулемина. – Не хочу! Мне… мне стыдно!

- Тебе нечего стыдиться, Лен!

- Пси… психиатр мне тоже самое сказал, только… только мне от этого не легче! – сжала кулачки блондинка и поморщилась, будто испытывала боль. Хотя наверняка испытывала – душевную. – Я и сама опозорилась, и тебя выдала…

- В каком смысле «выдала»? – нахмурился я, пытаясь понять, о чем она говорит.

- Теперь все знают, что у тебя отношения с второсортной наркоманкой… А вдруг кто-нибудь из врачей расскажет об этом прессе? Это будет скандал…

- Во-первых, никогда, слышишь, никогда не смей называть себя второсортной наркоманкой! Это не так! – чуть громче, чем говорил раньше, воскликнул я, отстранив Лену и заглянув ей в глаза. – Для меня ты самая лучшая, а тот, кто посмеет сказать хоть слово против тебя, кто позволит себе хотя бы подумать о тебе как-то неподобающе, тот будет иметь дело со мной! – полным решимости голосом заявил я. – Во-вторых, никто никому ничего не расскажет. Этим вообще себе голову не забивай. А по поводу психиатра… Ленок, может, оно и к лучшему? Ведь этот человек искренне желает тебе помочь…

- Я ему в глаза теперь смотреть не смогу! – закрыв ладошками заплаканное личико, всхлипнула блондинка. – Вообще никому из них!

- Послушай, - отвел я руки от ее лица и обхватил голову своей возлюбленной, заставляя ее смотреть на меня, - все будет хорошо! Я обещаю тебе. Я понимаю, как тебе тяжело, Лен, хотя мне и не приходилось испытывать на себе насилие, - быстро добавил я последние слова, видя несогласие во взгляде Лены. – Но мы должны бороться, понимаешь? Это лишь определенный этап, который надо пройти. Нельзя сейчас пасовать, малыш. Врач ведь не просто так затронул эту тему, чтобы сделать тебе больно и заставить вспомнить не самый приятный период твоей жизни.

- Я… умом я понимаю, но… он чужой человек, Вить, - осторожно убрав мои руки со своего лица, проговорила девушка. – Я тебе еле-еле доверилась, а тут… Просто еще играет роль и то, что я сама не заметила, как пошла с ним на откровение.

- Это его работа… Он и должен добираться до сути проблем, не травмируя психику пациента еще больше, - ответил я, заметив, что девушка стала успокаиваться. – Не накручивай себя, Лен. И запомни: ты – жертва, тебе нечего стыдиться! Ты не могла противостоять этому гаду.

- Я могла бы сбежать от него, - передернула плечами бывшая ученица.

- И ничего этим не добилась бы. Он бы тебя вернул, ведь у него для этого были все возможности. А если бы не вернул, то в чужой стране без денег и документов ты бы долго не протянула, - снова обняв свою возлюбленную, я прикрыл глаза, ощущая уже привычное чувство единения, которое не испытывал никогда и ни с кем. – Ты ничего не могла сделать, Лена, и перестань травить себе душу. А клинику менять нельзя… И не потому что у нас там уже все оплачено, а потому что здесь отличные специалисты. Может, ты и не замечаешь перемен, но их очень хорошо вижу я.

- Правда? – наивно посмотрела на меня блондинка.

- Конечно, - улыбнулся я и, не удержавшись, чмокнул удивленную девушку в уголок рта. – Ты делаешь значительные успехи, и меня это очень радует. Лен, ты у меня большая умничка, честно… У тебя ведь эта, как ее там… - стал вспоминать я нужную фразу, сказанную много-много лет назад.

- Психология победителя, - тихо, еле слышно отозвалась Кулемина, робко посмотрев на меня.

- Точно! – со смесью восторга и некоторого страха от того, что моя девочка чуть ли не мысли мои прочла, промолвил я. – Я люблю тебя, Лен. Люблю тебя, моя маленькая победительница, - произнес я со всей нежностью, что рвалась у меня из груди, и покрепче прижал к себе бывшую ученицу.

- Я тоже тебя люблю, - ответила она, так же обвив меня своими руками.

- Переподача! – уже не первый раз за последние минут пять воскликнул я, кинув Ленке маленький мяч. Блондинка ловко поймала его и, высунув кончик языка от напряжения, снова буквально смахнула мячик ракеткой с ладошки, в результате чего он опять же задел сетку и оказался у меня в руках. – Лен, мы сегодня нормально играть будем? – недовольно спросил я, снова кидая белый шар на другую сторону стола.

- Я хочу научиться подавать так же низко, как ты! – заявила моя возлюбленная, с упрямым выражением в зеленых глазах.

- Ну ты сравнила, – усмехнулся я, отбивая наконец поданный без нарушений снаряд. – Я в настольный теннис сколько играл! В институте даже как-то чемпионат выиграл, а уже когда в нашей школе работал, частенько со старшеклассниками прогуливающими время убивал, если у меня окно было, - улыбнулся я, вспомнив давние времена. – Правда потом Борзова прознала, где прогульщики обитают, и мне запретили оставлять теннисный стол разобранным на время уроков. Ну, естественно, только если там не играли классы, идущие у меня по расписанию. Очко! – увидев, как девушка тщетно взмахнула ракеткой в попытках отбить удар, констатировал я.

- Я все равно впереди тебя на три очка! – с явным превосходством ответила Кулемина, поднимая мяч. – Восемь пять в мою пользу. Твои подачи, - перекинула она снаряд через сетку на мою сторону.

Стоило мне сделать первый удар, как мобильник, лежащий в кармане широких спортивных штанов, разразился громкой мелодией. Ленка хитро улыбнулась и с видимым коварством атаковала меня, хотя заметила, что я в этот момент пытался достать свой смартфон. Однако я так просто сдаваться тоже не собирался… Меня эта игра так же позабавила, и я, ответив на звонок, кое-как отбил новый удар своей возлюбленной, вызвав у нее задорный смех.

Не до веселья стало, когда я услышал слова незримого собеседника. Я опустил ракетку на стол в тот миг, когда мимо меня пролетел мячик, отбитый моей бывшей ученицей. Кулемина непонимающе посмотрела на меня, и на лице ее отразилась серьезность. Кратко закончив беседу, я сунул смартфон обратно в карман и пошел за медленно катящимся по полу шариком.

- Что-то случилось? – встревожено спросила девушка.

- Нет, все нормально, - поспешил успокоить ее я. – К нам скоро Франсуа заедет, там кое-что по вопросам бизнеса решить надо… Надеюсь, ты не против?

- Вить, это твой дом, как я могу быть против того, чтобы сюда приезжал кто-то из твоих друзей или партнеров? – ответила Лена, нервно покручивая ракетку в руке.

- Это наш дом, - возразил я своей собеседнице, настраиваясь на подачу. – И если ты скажешь, что гости тебя напрягают, я буду проводить деловые встречи в офисе. Какой у нас там счет? – попытался сменить я тему.

- По идее, девять пять, но мы можем переиграть последнее очко – ты по телефону в это время разговаривал, - ответила Кулемина, ожидая моего решения.

- Да нет, давай продолжать, - сказал я, подкинув мячик и ударив по нему ракеткой. – От победы тебя отделяют всего два очка! – подбодрил я улыбкой и словами бывшую ученицу.

- Что-то мне подсказывает, что Вы поддаетесь, Виктор Михайлович, - укоризненно цокнув язычком, ответила блондинка, отбив атаку. Буквально на мгновение у меня остановилось сердце от этого ее почти уже забытого обращения ко мне на «Вы»…

- Ты что, как можно! – уже в следующую секунду округлил я глаза, показывая всю степень удивления ее предположением.

Конечно, я поддавался, но старался делать это незаметно для своей девочки, чтобы она не обижалась. Я не гасил ее, как делал это с теми же приходившими поиграть пацанами, я не заставлял ее бегать из угла в угол, зная, что столь стремительные движения могут негативно сказаться на ее сердечке… По сути, я просто отбивал ее удары и ожидал, пока она сама промахнется. Не слишком увлекательно, конечно, но это единственная игра, которая вроде бы относится к спорту, и в которую при этом можем поиграть мы с Леной. Только вот не надо про шахматы, ладно? Никогда это занятие спортом не считал…

- Может, все-таки расскажешь, что тебя так расстроило? – снова предприняла попытку разговорить меня девушка, параллельно быстро отправляя мячик в ту сторону, где я совершенно не ожидал атаки. – Десять пять.

- Умница!

- Вить, ты проигнорировал мой вопрос! – встала в позу Кулемина, упершись руками о стол.

- Меня ничто не расстроило, скорее немного загрузило, - ответил я, кидая собеседнице мяч. – Твои подачи. И вообще, мои проблемы не должны тебя волновать, Ленок. Их я сам в состоянии решить.

Блондинка ничего не ответила, лишь продолжила играть. То, как резко она замолчала, напрягло меня куда больше, ведь я хорошо знаю свою девочку… Сейчас ее, скорее всего, что-то задело в моих словах. Значит, надо поскорей закончить эту партию и разобраться во всем до приезда Франсуа.

- Вот, блин, - расстроенно произнес я, когда специально кривым движением отослал шарик в аут. – Сегодня победа за тобой, Ленок.

- Угу, - безрадостно отозвалась она, кладя ракетку на поверхность стола, но я успел подойти к девушке, прежде чем она куда-либо двинулась.

- Ну что случилось? – приобняв за талию свою возлюбленную, спросил я. Она в ответ лишь подняла на меня свои грустные глаза. – Я что-то не так сказал?

- Ты… Вить, ты как будто отгораживаешься от меня, - произнесла Лена, вызвав у меня неподдельное удивление. – Ты сказал, что твои проблемы это не мое дело, и меня это как-то…

- Обидело? – предположил я, не став поправлять девушку относительно цитирования моих слов. А ведь сказал я иначе и в виду имел совершенно другое, но моя бывшая ученица произнесла это так, как, по-видимому, поняла.

- Как ножом по сердцу полосонуло, - дала свое определение чувствам Лена. – Это игра в одни ворота, Вить… Ты знаешь обо мне все, знаешь, как и чем я жила без тебя, знаешь то, что никогда не будет знать ни один человек на земле кроме тебя… Но при этом ты будто не хочешь, чтобы я лезла в твою жизнь.

- Это не так, - оставив невесомый поцелуй на румяной щечке блондинки, пробормотал я. – Ты меня неправильно поняла. Я не в жизнь свою не хочу тебя пускать, я не хочу, чтобы мои проблемы грузили тебя. Зачем тебе это, малыш? Бизнес – вещь не всегда приятная. Например, сейчас приедет Франсуа, расскажет мне, кто же из наших сотрудников работал на конкурентов и устраивал, скажем так, диверсии, а потом мы должны будем решить, как поступить с этим человеком, ведь из-за него мы не только лишились значительной части прибыли, из-за него могли пострадать люди во время пожара в офисе…

Дата добавления: 2015-08-28