или Семья – зеркало мироздания 6 страница

— Это как?

— Как — как? У боли какая задача?

— Оживить тело.

— А как можно оживить тело?

— Сделав телу больно.

— По-другому говоря — вселить в тело человека новую боль и заставить человека и его тело думать. Так?

— Да, — с большим напряжением ответил я.

— А как боль впускает в тело новую боль?

— Создает такие условия жизни, чтобы человек отклонился от своего жизненного пути.

— По-другому говоря — боль начинает управлять человеком, строить его жизнь и жизнь Семьи так, чтобы высосать все жизненные силы. А человек и Семья покорно, осознанно уклонились от своей первоначальной задачи, перестали жить, стали рабами боли, так как нет больше сил. А раз нет сил, то они и становятся управляемыми, сбрасывают с себя ответственность за свою жизнь на других, подменяют свою первичную задачу или задачу этого воплощения на задачу боли, и полностью уходят от своего жизненного пути. В результате это приводит к смерти. К пустой смерти. Вся жизнь на земле направляется на то, чтобы набрать как можно больше боли и умереть. Дать боли силы и развитие. Позволить боли быть изощренней. …А себя забыть. Уничтожить. Съесть, заживо съесть самого себя, чтобы этому чудовищу, которое мы сами создали, не досталось. И мы принимаем окончательное решение — умереть. Думаем, что с нашим телом умрет и наша боль, но это не совсем так. Боль в душе остается, а мы снова воплощаемся на земле: уже больные, ущербные, уже без сил жить, потому что нашу силу, которую нам дали Небесные Отец и Мать, съела боль, оживляя тело. Вот так и большинство людей — за всю жизнь не могут научиться думать, как жить живя, и живут, умирая. А Семья — точно так же, как человек, который на самом деле не человек, а Нечто. Семья — не Семья, одно название и ритуал смерти. Вот и все, сынок. … А выбор за тобой — Жить или Умирать.

Глава девятая

Как найти дорогу к счастью. Задача Семьи

Прошла первая учебная неделя в восьмом классе. А в пятницу, после занятий, я вышел из школы, вновь и вновь мысленно «прокручивая» свою жизнь, пытаясь в ней разобраться, и неожиданно для себя увидел, что ноги привели меня к дому деда Сергея. Я аж вздрогнул от неожиданности и стал лихорадочно думать: зачем я к нему пришел? О чем я хочу его спросить? Ведь именно эти вопросы и задаст мне деда Сергей в первую очередь. И я задал эти вопросы себе. Но очень странно — ответов не получил, потому что и сам не знал, зачем пришел к деду, и никаких вопросов к нему у меня не было. Понял, что не имею никакой надобности и никакого желания видеться с ним, да и в мыслях не было идти к нему. Но что-то же привело меня к нему? А ответа нет — внутри меня тишина и спокойствие.

Только я хотел развернуться и уйти, как выходит деда Сергей и с ехидной усмешкой говорит:

— О-о-о! Сынок пришел! А пошто не заходишь — у ворот сидишь? Мы только поминали, что сынку уже стукнуло пятнадцать годков, а он еще не имеет четкого представления о своей Семье и болтается, как кое-что в проруби, от чего мы порой избавляемся в штаны, а потом вытряхаем в огороде, да после в бане подмываемся и штаны меняем…

Я от этих слов озлобился на деда, но, непонятно почему, из меня вдруг хлынул поток вопросов:

— Деда Сергей! …Как формируется задача Семьи? Почему каждому человеку и Семье необходима задача? Почему она имеет такое большое значение в нашей жизни? Как она ведет нас по нашему жизненному пути? И вообще, что такое задача? Почему она имеет такую силу, что убирает все преграды на жизненном пути?

— Давай поначалу поздороваемся, а потом разберем все, о чем ты меня спрашиваешь.

— Здравствуй, дедуля! Я чего-то так задумался о своей жизни, что не заметил, как сюда пришел, да и не знаю, зачем… А от твоего неожиданного появления растерялся.

— Здравствуй, здравствуй, сынок!

Мы крепко обнялись, одарив друг друга поцелуями, и сели поудобней на скамейке у ворот, а деда, обняв меня одной рукой и прижав к себе, стал отвечать на мои вопросы:

— Задача Семьи формируется еще задолго до свадьбы и зависит от многого. Парень и девка с раннего детства строят образ своей будущей Семьи в своих играх. Строят предназначение своей будущей Семьи, глядя на Семью своего рождения. Задача Семьи складывается из задачи парня и задачи девки, из задач этого воплощения каждого из них на этой земле.

— Это как понять? Все как-то мудрено, сложно...

— Сынок, ничего мудреного и сложного нет — есть течение жизни, в русле которого и строится вся наша жизнь, а запускают ее Создатели, создавая нас. Вот и все. А по поводу твоих вопросов... Ребенок, живя в Семье, имеет свою задачу этого воплощения?

— Да, причем каждый.

— Мечтая о своей будущей Семье, строит ее образ, чтобы выполнить в ней свою задачу этого воплощения?

— Это так.

— Играя в построение Семьи, дитя рассматривает все пути выполнения своей задачи?

— Да.

— Строит предназначение своей будущей Семьи?

— Не знаю...

— Все это ребенок проигрывает, играя в Семью. А Семья, в которую он пришел, мама и папа показывают ребенку, как задача и предназначение Семьи помогают ему выполнить свою задачу?

— Наверное.

— Или подменяют ее другой, ломая ребенка, отводя его от предназначения и своего жизненного пути да делая его мертвым еще при жизни.

— Что-то стало тяжело. Все так было легко и понятно, а закончилось тяжестью на сердце.

— А от чего тебе стало тяжело?

— От того, что родители не дают мне самостоятельно идти по моему жизненному пути. Делать ошибки и их исправлять, изучая мир и свою жизнь.

— Ты хочешь сказать, что тебе навязывают чужой мир, заставляют делать то, что тебе не хочется?

— Да. Дома я — не хозяин своей жизни. Не хозяин своей судьбы. Мне приходится подчиняться тому, что мне чуждо, и порой приходится делать все через насилие самого себя. А это так противно! После этого я ненавижу себя. Мне хочется сбежать, но куда? Они меня постоянно ставят в зависимость от них. Порой хочется закончить свою жизнь самоубийством.

— Все это боль. Боль, которая не дает тебе жить. «Хвост», который тебя держит, — он управляет построением твоей жизни и одновременно создает ситуации, которыми показывает, что с тобой что-то не в порядке. И в каждой такой ситуации она набирает силы для создания новой. Так потихонечку подводит твое тело к смерти. Вот и все. Все это — твое выживание. Оно создается под управлением боли, когда ты позволяешь ей оставаться в твоем теле и душе.

— Да-а-а… Деда, я сейчас уберу свою боль, и мы продолжим. Ладно?

— Это славненько, сынок. Хорошо.

Я, сожалея, что разговор пришлось прервать, стал убирать боль, которая вылезла наружу и стала мной управлять.

Убрав боль, я вернулся к разговору с дедом Сергеем.

— Сынок, ты понял, как создается задача Семьи? — спросил он.

— Если честно, то нет. Мне помешала всколыхнувшаяся боль. Она всего меня скрутила, напомнив разные ситуации, возникавшие дома с родителями.

— А когда ее убрал, то стало легче?

— Да. Появилась охота жить. Многое стал видеть по-другому. Появилось желание осознать и убрать все, что мне мешает. Да задышать свободно.

— Все это хорошо и душу греет.

Дедуля с облегчением и радостью вздохнул и продолжил:

— Сынок, ты в детстве играл в разные игры по построению Семьи?

— Да, но я не думаю, что в них был образ моей будущей Семьи. И вообще, живя у родителей, я проигрывал разные ситуации, как уйти из дома. Сбежать. Иногда игра заканчивалась у меня тем, что я бил родителей за то, что они меня не видели и не слышали как человека. Иногда во время игры мне хотелось их убить. Но ничего того, что мне помогло бы построить образ моей будущей Семьи, не было.

— Все то, что ты сейчас сказал, — это боль, связанная конкретно с мамой и папой, и в играх ты убирал ее, как мог. Тем самым — строил образ своей Семьи на чистовую, без боли. Вспомни, как ты сказал отцу, что у тебя будут две жены. Первая — удмуртка, и у тебя с ней будут сын и дочь от совместной жизни. Потом от нее уйдешь и будешь жить с русской...

— Да. Говорил в пять лет, — с каким-то сожалением и досадой проговорил я.

— Дак ты строил в детстве свою будущую Семью?

— Да. Но как?

— Освобождаясь от злости и обиды на Семью, ты осознавал жизнь в ней, изучал, как можно построить ее по-другому, сделать такой, которая позволит тебе выполнить твою задачу этого воплощения, формируя задачу своей будущей Семьи.

— Подожди, подожди… Это как — я формировал задачу своей Семьи?

— Да очень просто. Убирая боль, возникавшую от злости и обиды на Семью с мамой и папой, ты осознавал свою жизнь в новой Семье?

— Да. Я мечтал, но не играл, оберегая свои мечты.

— И этим строил свою будущую Семью?

— Может быть...

— А чего бы тебе хотелось в Семье?

— Чтобы все жили независимо друг от друга. Не мешали друг другу жить. Не учили, не тыкали, что делать сейчас или по жизни. Все делали бы какое-нибудь совместное дело и каждый вносил в него свою лепту…

— Так, а при этом ты строил что?

— Образ Семьи.

— А какое ее предназначение?

— Чтобы все в Семье стали друг другу Спутниками жизни, а не навязывали все то, что выгодно взрослым. И не устраивали войну вокруг себя и внутри себя.

— По-другому говоря, давали возможность самостоятельно изучить мир, построить свою жизнь. Увидеть, что происходит с самим собой. Увидеть свои ошибки и их исправить. При необходимости объяснить детям и самим взрослым то, что непонятно в жизни, или совместно разобрать ее. Помочь, когда кто-либо в Семье попросит о помощи. Так?

— Да-а!!

— Дак какую задачу Семьи ты формировал в детстве?

Я аж растерялся и не знал, как ответить на этот вопрос.

— Не знаю...

— Давай посмотрим, как задача новой Семьи формируется по ее предназначению.

— Это как?

— Раз предназначение Семьи в том, чтобы все люди в Семье были друг другу Спутниками жизни, то что они делают?

— Помогают друг другу выполнить свою задачу этого воплощения.

— По-другому говоря — помогают друг другу идти по своему жизненному пути, живя ради себя и во имя себя, но делая одно общее дело — жить, а не выживать. Создают возможность каждому строить свою жизнь самому, брать на себя всю ответственность за свою жизнь, выполнять свою первичную задачу, используя все знания Вселенной, право на жизнь, право на ошибку, право на выбор. Так?

— Да! Точно!!

— Вот видишь! Ты все готовил и строил сам себе в детстве. А сейчас, в юношестве, идешь по своей жизни и втягиваешься в первый круг Семьи — продолжения рода, чтобы открыть себе возможность еще раз воплотиться на земле. Да самому подготовить путь следующего воплощения или перехода, строя свою новую Семью с задачей и предназначением.

Мы немного помолчали, продумывая все сказанное, и я продолжил:

— Но мне все равно непонятно… Почему человеку и Семье необходима задача?

— Сынок, а для чего ты живешь?

— Для того, чтобы выполнить свою задачу этого воплощения.

— А для чего тебе необходимо выполнить задачу этого воплощения?

— Чтобы выполнить свою первоначальную задачу.

— А для чего тебе необходимо выполнить свою первоначальную задачу?

— Чтобы выполнить задачу, которую поставили передо мной Создатели.

— А для чего тебе необходимо выполнить задачу, поставленную перед тобой Создателями?

— Чтобы стать… наверное, свободным.

— Дак для чего тебе необходима задача?

— Для того чтобы жить.

— По-другому говоря — действовать во имя себя и ради себя в общем деле Семьи, человечества, всего живого на земле, всего живого во Вселенной.

Мы снова немного помолчали, обдумывая слова деда Сергея, — похоже, он сам немного испугался того, что сказал. А подумав еще, подтвердил:

— Да, и всего живого во Вселенной.

— Да. А Семье-то для чего задача?

— А ты где живешь?

— В Семье.

— А может Семья, не имея задачи, помочь тебе жить свою жизнь?

— Нет.

— Дак для чего необходима Семье задача?

— Чтобы каждый человек в Семье, делая одно дело, помогал друг другу жить своей жизнью.

— Дак задача необходима Семье?

— Да. А разве без задачи жить нельзя?

— А как ты думаешь, не имея задачи, ты бы знал, как жить?

— Нет...

— А что необходимо, чтобы жить?

— Видеть свой жизненный путь.

— А как его увидеть?

— Выстроить его.

— А как его выстроить?

— Для этого необходимо видеть, куда идти.

— А «куда идти» — это что такое?

— Задача.

— А задача — это что?

— Результат. …То, к чему стремится человек. То, что он хочет получить, сделать.

— Теперь полностью понятно, почему задача имеет большое значение в жизни?

— Да.

Мы ненадолго замолчали, и деда Сергей, дав мне осознать все сказанное, продолжил:

— Хочешь еще что-нибудь спросить?

— Как задача ведет нас по жизненному пути? И почему она имеет такую силу, что убирает все преграды на жизненном пути?

— Ты сам только что сказал, что задача помогает выстроить жизненный путь. А по этому пути кто идет?

— Человек.

— И как задача ведет человека по его жизненному пути?

— Притягивая человека к себе — он идет к ней, выполняя ее.

— Это как?

— Не знаю...

— Ну ладно. А скажи, сынок, из чего состоит человек?

— Из духа, души и тела.

— А где находится жизненный путь?

— В человеке.

— А где находится задача?

— Тоже в человеке.

— А что такое жизненный путь?

— Видение. Того, что необходимо сделать, чтобы выполнить задачу.

— Хорошо. …Ты очень точно сказал, что задача — это результат, который хочет получить человек, идя по своему жизненному пути. А что такое желание?

— Сила.

— А откуда идет эта сила?

— Не знаю.

— Ее дает вложенная в человека частичка Создателя — Дух. Она закрепляется и увеличивается во много раз намерением человека. А намерение — это что такое?

— Это сила, которая вырабатывается самим человеком, который принимает решение жить и идти по своему жизненному пути.

— Молодец! — с удивлением похвалил меня деда. — А желание и намерение что создает?

После этих слов я вдруг увидел во тьме поток света, и рассказал об этом деду.

— А что это такое — поток света?

— Сила, освещающая жизненный путь.

— По-другому говоря — жизненная сила, одаренная частичкой Создателя, и намерение человека идти по своему жизненному пути. Так?

— Да!!! — воскликнул я.

— И что дает эта сила?

— Возможность идти по своему жизненному пути осознанно.

— Это как?

— Отдавая этому все силы.

— А это как?

— Ну, я не знаю, как еще сказать...

— Это силы, которые дают возможность действовать. А во время действий направляют путь человека на выполнение его задачи. Отсюда можно увидеть, какой у человека жизненный путь?

— Да. Он прямой.

— По-другому говоря — человек, живя, идет по прямому жизненному пути, убирая все препятствия, созданные в прошлом болью. А выживание отбрасывает человека то в одну, то в другую сторону от его жизненного пути, но он все равно бредет, как слепой котенок, к своей задаче, и даже выполняет ее… проваливаясь в бездну того, что сделал, живя чужую жизнь и уходя со своего жизненного пути. Одни выполняют свою первичную задачу, наполненные силой и с огромным желанием — это открывает путь, по которому им необходимо идти дальше, а другие выполняют ее выжатыми, как лимон, и им открывается путь между небом и землей. Вот только почему-то идти им туда не охота, но другого пути нет. Ты это хотел сказать?

— Не совсем так, но примерно так, — растерянно ответил я.

— А что не так?

— Я не видел, как и куда ведет человека выживание.

— А сейчас увидел?

— Ну, наверное, да.

— Хорошо. Вот только теперь мне непонятно: с чего ты взял, что задача имеет такую силу, что убирает все препятствия с жизненного пути человека?

— Ни с чего — просто сказал, да и все.

— А кто ставит человеку препятствия на его жизненном пути?

— Сам человек, мысля негативно, тем самым создает себе преграды и пропасти.

— Только негативными мыслями?

— Нет. Делая по жизни ошибки и не исправляя их. …Принимая на себя ответственность за жизнь другого. …Живя чужую жизнь. …Вмешиваясь в чужую жизнь, тем самым осознанно уходя от своего жизненного пути. …Сбрасывая с себя ответственность за свою жизнь на другого.

— Еще как?

— Живя не ради себя и не во имя себя.

— Молодец! По-другому — осознанно создавая препятствия на своем жизненном пути. Так?

— Да!!! Осознанно создавая себе препятствия и пропасти!!

— А кто может убрать эти препятствия?

— Сам человек, который их себе создал.

— И последний вопрос: откуда берет силы задача?

— Не знаю.

— …От желания и решения человека — жить. Жить ради себя и во имя себя.

После этих слов мы задумались — каждый о своем — еще раз мысленно проживая всю свою жизнь…

Глава десятая

Время вить гнездо. Создание хозяйства

Проснувшись утром, я, как обычно, встал, умылся и пошел завтракать. Вроде бы ничего необычного не произошло: баба Гуля кормила скотину, тетя Наиля готовила завтрак, а баба Матрена управляла наладкой сегодняшнего дня прямо с кровати да меня понуждала, чтобы я не ленился: путем умылся, да не просто умылся, а убрал бы через воду всю боль, которая осталась после сна. Позавтракали мы все вместе. И пока баба Гуля не ушла делать дела по хозяйству, я задал ей вопрос, который меня беспокоил:

— Баба Гуля! Для чего человеку необходимо хозяйство? Что оно человеку дает? И вообще — что такое хозяйство в жизни человека? Для чего старики, перед тем как нанимать работника, смотрели его хозяйство? Почему старики строили свою жизнь вокруг хозяйства? Зачем они бились за свое хозяйство? И говорили, что в своем хозяйстве — вся наша жизнь?

Она засмеялась и говорит:

— Как хорошо сказал: «в своем хозяйстве — вся наша жизнь». Я сразу представила голого мужика да голую бабу: ну что за мужик без своего хозяйства или что за баба без своего хозяйства... Да это не мужик или баба, а непонятно что — какое-то оно, не имеющее ничего для жизни и благодати.

— Ну, бабуль... Не вводи меня в краску.

— А что — это жизнь, сынок. Без этого никуда не денешься. Не будет чувств к противоположному полу — ты мертв. Ведь эти мысли, мечты придают силы — и сразу молодеешь. Вспоминаешь сладостные минуты, часы, дни, недели, годы своей жизни. А они у каждого — свои, кстати, все это тоже имеется у каждого в хозяйстве и является частичкой человека. Вот так, сынок.

Сама встает, вроде бы потягиваясь и поглаживая себя, и делает какие-то странные резкие движения с выкриком «Э-э-х!!!». Что-то наподобие каратэ — принцип тот же.

Мне стало смешно, когда я представил себе бабу Гулю каратисткой.

— А ты зря, сынок, смеешься, — проговорила и, стремглав пробежав по полу, стенам и потолку, остановилась на столе — молодая, симпатичная, сбросив лет этак тридцать-сорок и запела своим ангельским голоском:

— Мой миленок из пеленок уже что-то хочет,

Хоть пиписька невеличка, а уж что-то хочет,

Я приглажу, приласкаю, погожу малеха,

А потом заживем, так, что что-то…..

Задрожат, закружат все несчастья!

А мы вдвоем, с ним вдвоем, закружим жизнь в веселье,

А потом мы вдвоем запоем ту песню,

Что молодка и миленок сделали красотку,

Целовались, обнимались, пели сладку песню,

Ручеек бежал да силушку давал.

Ну, а боженьку в гости приглашал…..

А сама пританцовывает, длинную свою юбчонку задирает. Да, танцуя на столе, нарочно делает так, чтобы я видел все ее прелести, за которыми обычно гоняются мужики.

Меня всего скособочило, живот скрутило. Я упал на пол с таким ощущением, что куда-то провалился...

Когда очнулся, баба Гуля сидела рядом со мной за столом, вязала носки и изредка на меня поглядывала. Увидела, что я пришел в себя, и говорит:

— Проснулся, мой миленок, а то зафантазировался и сладко заснул прямо за столом.

Я огляделся: все вокруг свое, родное, я там, где и был… Глубоко и сладко вздохнул, и у меня промелькнула мысль: значит, все это мне приснилось! — и я успокоился. А бабуля как-то загадочно смеется и говорит:

— Ну что, сынок, продолжим?

И вдруг передо мной почему-то возник образ бармалея, когда он готовился сделать гадость животным в Африке. Вот он прохаживается, потирая руки, наслаждаясь и смеясь. «Не ходите, дети, в Африку гулять!» Я ощутил себя в этой самой Африке дитем, спрятавшимся в кустах, и как он за мной охотится.

— Бабуль, ты что-то мне недоброе подготовила! Давай разговор отложим на завтра, а сегодня чего-нибудь сделаем по хозяйству...

— Хорошо. Я как раз и хотела поговорить о хозяйстве.

Тут у меня почему-то свело и очень сильно защемило яйца — и я заорал не своим голосом:

— Что ты, бабуля!!! — она аж вскочила и в одно мгновение очутилась рядом со мной, нажала на какие-то точки на моем теле, и боль тихонько отпустила… Оклемавшись, я поднял голову и, увидев бабу Гулю, снова заорал не своим голосом, думая, что она делает со мной что-то страшное. В этот момент зашел деда Коля. Я одним махом подскочил к нему и, вцепившись в него руками и ногами, стал понемножку успокаиваться.

— Ну, ты, старая, совсем мальца замучила! Хоть бы посмотрела на себя и на него — ведь не ровня, этот конь-то еще не объезженный, а ты его со всего размаху — в жизнь, как поросенка рылом в грязь. Ну, старая, ты даешь!…

От слов деда Коли мне стало хорошо, и тепло растеклось по всему моему телу. Я подошел к бабе Гуле и проговорил:

— Бабуль, я тебя очень люблю, но давай сегодня поговорим вместе с дедом?

— Ну что ж, хорошо, сынок. Деда как раз пришел к нам на помощь. Тебе помочь убрать страх перед своей жизнью, а мне — рассказать о хозяйстве, потому что здесь тебе необходима мужская рука, а не женская. В обычной жизни хозяйство строит мужик, а баба устраивает в нем мир сладости и блаженства, тепла и нежности. …В реальной жизни, текущей по законам природы, каждая баба строит свое хозяйство по подобию того, как обычно строит хозяйство мужик. Это понятно?

— Да.

— Поэтому в народе и принято, что баба приходит жить в дом мужика, когда создается новая Семья, а не мужик к бабе. Баба-умелица его хозяйство украсит, отладит, все в нем устроит для роста и развития Семьи, человека, гостьюшки-души. Создаст условия для стариков, чтобы они могли устроить свою дальнейшую жизнь за пределами этого мира, этой жизни. А мужик строит основу хозяйства и само хозяйство, — проговорив это, баба Гуля выразительно посмотрела на деда Колю — дескать, продолжай! — а сама замолчала.

— Все это верно, — сказал деда Коля, — но как строит?

— Я не знаю, — ответил я.

— Задай себе вопрос: как мужик строит основу хозяйства и само хозяйство?

Я задал себе вопрос, и ответ вышел такой:

— Человек строит свое хозяйство еще в детстве, когда познает мир. Формирует самого себя и устраивает свое хозяйство для своей жизни и развития.

— Все это так, но как именно?

— Как — как? …Мечтая. …Стремясь построить свой мир так, как мне необходимо для жизни.

— Все это верно, но как?

— Я не знаю, чего еще сказать. Все вроде бы понятно. …Я, изучая мир всего живого, строю свой мир. А мой мир — это основа моего хозяйства.

— Очень хорошо! Но каким образом мир может стать основой хозяйства?

— Я устраиваю мир так, чтобы мне можно было развиваться и сливаться с природой.

— А что это дает?

— Возможность создать все то, что мне необходимо для выполнения моей первичной задачи и задачи этого воплощения на земле.

— Какой стал умный — просто в никуда! Ты сам раскрой вопрос четко, вдумайся в него, посмотри, что он говорит, что показывает, и осознай все, что из тебя выходит...

Я задумался над вопросом и вдруг увидел:

— С раннего детства я устраиваю мир так, как мне показывает моя задача, чтобы я выполнил ее с легкостью и радостью.

— Хорошо, но расскажи подробней.

— Я, изучая мир, раскрываю знания жизни, которые открывают мне возможность развиваться, а развитие возможно только тогда, когда имеешь свое хозяйство. И строя свой мир, используя свои знания и права, я готовлю основу для своего развития, по-другому говоря — основу для построения своего хозяйства. Потому что хозяйство позволяет создать общее дело Семьи, в которое можно вложить частичку самого себя, и в нем развиться.

— Уже что-то есть, но еще как-то мудрено. Давай все, что ты сейчас сказал, разложим по полочкам: первое — это изучение мира живых; второе — построение своего мира; третье — выяснение, для чего тебе хозяйство необходимо; далее — создание на основе своего мира основы своего хозяйства; и самое последнее — это построение хозяйства. И вот только потом — что оно дает? Устраивает тебя такая очередность вопросов?

— Да! Даже очень!!

— Вот теперь начни с малого — с возникновения мысли построить свое хозяйство. Все это можно рассмотреть даже на примере, как тело создает у дитя мысль о продолжении рода. Посмотри, в обществе запрещается говорить дитю о близости между мужчиной и женщиной. И человек изворачивается, врет дитю, создает «наворот» и отторжение живой сильной близости.

— Да. У нас в Семье говорить об этом не принято. Только родители сами иногда огрызаются друг на друга по поводу своих близких отношений. Из этого что я принял? …Только боль.

— И что в твое душевное хозяйство прибыло?

— Боль и отторжение близости.

— А что твое тело тебе говорит?

— Близость — это жизнь, продолжение рода.

— И что с тобой происходит?

— Война между самим собой и телом.

— Вернее, война между жизнью и болью. И что она тебе дает?

— Боль в половых органах, проблемы с близостью, стеснение, страх…

— И какое у тебя становится хозяйство?

— Как решето. Все силы уходят в никуда, и нет развития.

— Дак что происходит при изучении мира живых?

— Строится образ жизни на земле.

— А от чего берется направление построения образа жизни?

— От задачи этого воплощения и своего предназначения.

— Хорошо, очень хорошо. А образ жизни — что это такое?

— Основа жизни. Благодаря которой я и строю свою жизнь.

— А с этой стороны — что такое жизнь?

— Идет какой-то ответ… Хозяйство!

— Молодец. Все в жизни сравнимо, но она строится по одной схеме. Дак изучая мир живых, что ты в первую очередь строишь?

— Образ своего хозяйства.

— А что это?

— Мир. Свой мир!!

— Славно! В нем записывается весь образ построения своего хозяйства. А развитие человека и его будущее — это что такое?

— Основа хозяйства. На которой оно строится и развивается.

— А благодаря чему берется направление построения образа хозяйства?

— Опять-таки благодаря задаче этого воплощения и предназначению.

— А как они направляют построение?

— Когда человек имеет свою задачу — он рассматривает путь ее выполнения. А на этом пути всегда появляется необходимость приобретений для того, чтобы выполнить свою задачу и предназначение. А все, что необходимо приобрести, является хозяйством.

— А как строится хозяйство?

— Рассматривая путь выполнения своей задачи, человек строит образ всего, что ему необходимо приобрести: как, с кем и где ему что-либо для этого сделать. Вот так и строится душевное, духовное, физическое и материальное хозяйства.

— Что это за душевное, духовное, физическое и материальное хозяйство?

— Ну-у, я думаю, что душевное — это знания, разум, ум, мышление, мысли, слова, умение применить знания Вселенной… Духовное — это жизненная сила, движение, скорость, направление, состояние, охота… Физическая — это само тело и все, что в теле находится.

— По-другому говоря, тело — это мешок, а все что в теле находится — это говно. Вот и получается: физическое хозяйство — это мешок с говном.

— Да нет, деда! Я не это имел в виду...

— А так говоришь.

— Я говорил, что физическое хозяйство — это руки, ноги, голова, туловище и все внутренние органы.

— Что-то я ничего не понял, ты что — не писаешь, не какаешь?

— Почему!?

— Но в твоем хозяйстве нет письки и жопы?

Тут баба Гуля оживилась, заерзала на скамейке, започесывалась. Я насторожился, чувствуя какой-то подвох. Но сам осторожно отвечаю:

— Есть, как без этого.

— А мы уж думали, что нам мерещится, что у тебя время от времени бывают полные штаны.

Я хотел возмутиться, но деда Коля меня остановил:

— Ну-ну, сынок, сейчас пореже, но изредка бывает…

Я снова хотел возмутиться, но тут вклинилась баба Гуля:

— Да у него и впрямь ничего нет — я сегодня проверяла. А то, что иногда появляется в штанах, кто-то ему подкладывает.

— А-а-а, а я то думал, что у него все же все имеется в хозяйстве, — проговорил деда и засмеялся. А я возмущенно выкрикнул:

— Есть!!! Я же сказал есть!!!

Тут деда Коля спокойным голосом продолжает:

— Сынок, ты слышал, как женщины говорят: «Да, давно я в мужском хозяйстве не шерудила!»

— Да, слышал, — настороженно ответил я, готовясь к нападкам деда и бабы. А деда Коля, как ни в чем не бывало, спрашивает:

Дата добавления: 2015-08-28