(макси) Две мечты и немного магии 1 страница

(макси) Две мечты и немного магии

http://hogwartsnet.ru/mfanf/printfic.php?l=0&fid=31996

Авторы: A-Moody, Toriya

Беты: Вирета, Терри

Пейринг: ГП/ДМ

Рейтинг: NC-17

Жанр: гремучая смесь романса, драмы и флаффа

Последнее обновление: 26.10.09

Восьмой год в Хогвартсе. Гарри и Драко не понимают, что с ними происходит

Предупреждение 1: возможно частичное небольшое АУ по отношению к 7 книге (некоторые проходные персонажи, походя убитые мадам Ро, у нас живы, но не те, которые могут сильно повлиять на канву канона, так что на оживляж профессора не надейтесь))

Предупреждение 2: Если вам покажется, что данный текст - копилка всех возможных и невозможных штампов, не спешите указывать на это авторам. Авторы в курсе и этим гордятся! Мы не собираемся открывать Америку, мы просто получаем удовольствие от процесса

Глава 1

Прохладный осенний ветер освежил пылающее лицо. Во всеобщей суете перед торжественным ужином по поводу начала учебного года Гарри чудом удалось улизнуть из замка. Это был подвиг, достойный победителя Волдеморта, потому что незаметно сбежать от сотен пристально наблюдающих за тобой глаз, увернуться от десятков похлопывающих по спине рук может только настоящий герой. А он так надеялся, что получится наконец-то отдохнуть, может быть, даже уехать за границу, почувствовать себя свободным…

Но Грейнджер, в лучших традициях Трелони, оказалась права – всем семикурсникам пришлось вновь сесть за парты: без одобренных министерством результатов ТРИТОНов ни один не мог считаться полноценным членом магического сообщества. Даже герои войны не стали исключением.

Всю дорогу в Хогвартс Гарри и Рон костерили министерских бюрократов, косясь на довольную Гермиону, перебирающую разложенные на сиденье учебники, и раздраженно огрызались на то и дело заглядывающих в купе учеников, желающих поглазеть на легендарное трио.

На перроне к ним присоединился Невилл, и уже вчетвером они успешно выдержали неравную борьбу за право ехать в отдельной карете.

Но всеобщее внимание и восторг не оставили равнодушными ни Рона, ни Невилла, да и Гермиона очень оживленно общалась с младшекурсниками. Конечно, приятно, когда тебе уступают место в удобном кресле у камина, предлагают занять лучшую кровать в спальне или угощают домашними вкусностями, преданно заглядывая в рот… Гарри никого не осуждал, просто чувствовал себя очень уставшим. Он еще какое-то время понаблюдал за оживлением в гриффиндорской гостиной, а потом сбежал, чтобы прогуляться перед ужином.

Запретный лес тихо шелестел желтеющими листьями, серое небо стремительно темнело. Гарри медленно шел, не глядя по сторонам, удаляясь все дальше от приветливо светящихся окон замка.

Он сам не заметил, как ноги принесли его к могиле Дамблдора. В надвигающихся сумерках белый мрамор казался блестящим. Гарри уселся на травяную кочку и прислонился спиной к плите – она была чуть теплой, будто еще согретой солнечными лучами. Вокруг было тихо и спокойно, словно кто-то разлил в воздухе умиротворяющий бальзам.

Гарри прикрыл глаза. Он думал о друзьях, о тех, кто погиб, и тех, кто выжил. Как ни странно, не было ни боли, ни гнева, только светлая печаль. Как они будут жить дальше - Рон, Гермиона, Невилл, Луна? Эти мысли, ленивые и тягучие, текли неторопливо, словно Гарри снова оказался запертым в своей комнате в доме Дурслей, когда впереди уйма времени, которое нечем занять.

Думал о дружной семье Уизли, которую гибель Фреда сплотила еще сильней, о том, что скоро частью этого уютного мирка станет Гермиона. И что, несмотря на радушие и любовь Молли и Артура, он сам всегда будет для них посторонним. Любимым, но чужим.

Гарри подогнул под себя ногу и прижался щекой к гладкому мрамору. Он не был на могиле Дамблдора с тех пор, как вернул Старшую палочку законному владельцу, и сейчас, когда все злые слова сказаны и слезы выплаканы, сидел, вдыхая запах прелых листьев, а надгробье защищало его от ветра, как будто директор все еще заботился о своем воспитаннике.

Теперь Гарри понимал, что Альбус, пожалуй, был единственным, кто действительно любил его. Так, как может любить человек, у которого никогда не было своих детей, любил именно Гарри, а не свою любовь к несчастному сироте, выбранному судьбой для исполнения непосильной задачи. Сейчас, когда груз пророчества свалился с плеч, и он перестал быть надеждой магического общества, особенно остро чувствовалось одиночество – даже самые лучшие друзья никогда не заменят семью, родных, тех, кто всегда будет рядом.

Гарри подумал о Джинни – она чудесная девушка, и эта любовь, наверное, самое замечательное, что могло с ним случиться, но последний год помог ему понять, что разделить с ней свою жизнь он не сможет. Слишком нежно и трепетно привык относиться к сестренке Рона, чтобы нагружать ее своей неуверенностью, комплексами, проблемами, а без абсолютной искренности не может быть ни душевного тепла, ни понимания с полуслова, полувзгляда, в которых он так сильно нуждался.

- До свидания, директор, - шепнул Гарри, поднимаясь. Кончиками пальцев коснулся белой плиты. Тепло исчезло, мрамор был сырым от выпавшей росы. Отдернув руку, Гарри быстро сунул ее в карман и решительно зашагал к замку.

***

Драко Малфою не было никакого дела до галдящих первогодок и затравленно озирающихся по сторонам старшекурсников. Всю дорогу до Хогвартса он простоял в тамбуре. В купе остались притихшая Панси, комкающая в руках платок, Грег, который и раньше-то был не очень словоохотлив, а теперь, кажется, вообще онемел, и Блейз, сразу забравшийся на верхнюю полку и заявивший, что собирается спать.

Нотт присоединился позже – материализовался рядом, кивнул еле заметно и скользнул в купе, видимо, очень жалея, что не может слиться со стеной.

Драко только пожал плечами. Вся эта ерунда со слизеринцами-якобы-изгоями его не особенно волновала. Во-первых, старуха Макгонагалл никогда не допустила бы откровенных гонений в своей школе, во-вторых, министерство придерживалось активно либеральной позиции – сын за отца не отвечает – вот как это называлось. И дети Пожирателей могли быть относительно спокойны. Во всяком случае, настолько, насколько вообще можно быть спокойным, когда знаешь, что твои родители либо уже мертвы, либо скоро будут. В этом смысле Драко повезло. Ему вообще во многих смыслах повезло.

Да, отец на удивление быстро пришел в себя. Он никогда не сдавался, и бледная пошатывающаяся тень, на которую Драко поначалу не мог смотреть без содрогания, как по мановению волшебной палочки, обрела плотность, а вместе с ней былую стать, привычный высокомерный взгляд, и все то, чем сын с детства привык восхищаться. Сейчас на восхищение не было сил, но гордость никуда не делась. А еще затаенная постыдная радость от того, что они трое - единственные из слуг Темного Лорда, которые не только не искупили свои грехи жизнью, но и почти ничего не потеряли.

Мама ходила по дому с каким-то каменным просветленным лицом, такие лица были у статуй в саду – музы, наяды, богини, они смотрели на мир мраморными глазами так, будто знали какую-то тайну и гордились этим знанием. Тихая и задумчивая, Нарцисса время от времени касалась плеча мужа, волос Драко, словно проверяла, правда ли они с ней, и успокаивалась; только вздрагивала от шорохов или от шума совиных крыльев за окном. Замирала и смотрела тем самым мраморным взглядом, как Люциус разворачивает очередное письмо, а потом выдыхала, поймав его успокаивающую улыбку, и расслаблялась.

Драко тоже боялся сов. И шорохов, и скрипов половиц по ночам. Он подолгу лежал без сна, вслушиваясь в царящую в поместье тишину, и ждал. Авроров, или возродившегося Темного Лорда, или еще чего-нибудь подобного. Потому что не могло все закончиться вот так. Слишком хорошо. Слишком невероятно. За прошедшие два года пришлось отвыкнуть от чудес.

Он долго не верил. Три месяца, девяносто с лишним дней и много-много бесконечных часов. Но стоило поддаться, позволить страху отступить, и сразу появился этот приказ министерства – седьмой курс обучения в Хогвартсе для выпускников 1998-го был признан недействительным, им предстоял еще один – восьмой - год в школе.

Драко злился, уговаривал отца отправить его во Францию или к черту на рога, только не в Хогвартс. Но Люциус остался непреклонен – очень многое он потерял за два года, очень многое приходилось восстанавливать сейчас по крупицам, чтобы вот так просто восстать против приказаний министерства. Еще не время.

Все это было понятно. Но легче от понимания не становилось. Драко еще мог не думать о том, что было, дома, в поместье, но там, в школе, это будет невозможно. Смотреть на знакомую кровать у окна – и не вспоминать о Винсе, идти по коридорам и не видеть дымящиеся обломки, не чувствовать дрожи стен и запаха гари, проходить мимо Выручай-Комнаты и не сходить с ума от страха.

Драко не мог вернуться. И не вернуться не мог. Стекло холодило горячий лоб. Влажные ладони скользили по поручню, а мимо проносились еще зеленые равнины с островками деревьев, плыли на горизонте голубоватые островерхие горы. И Хогвартс был все ближе.

Слизеринцы – особый вид, который скоро наверняка занесут в магическую Красную книгу, потому что их остается все меньше, и Драко был уверен, что сегодняшнее распределение только подтвердит его невеселые мысли. Впрочем, гриффиндорцы не мстительны, и с ними можно ладить, если знать, с чего начать. Он начал с опущенных глаз и вежливого: «Здравствуйте, профессор Макгоннагал». Старая кошка поджала губы и наверняка бы демонстративно отвернулась, но новые директорские полномочия обязывали. Она ответила сухо, но Драко это не смутило – он и не рассчитывал на быстрый результат.

Панси предпочитала держаться к нему поближе. Как выяснилось, не только она. Бывший седьмой курс Слизерина с завидным единодушием решил, что Драко – единственный, у кого есть шанс, а значит… глупо его шансом не воспользоваться. Что ж, пусть. Ему было все равно. Раньше он наверняка нашел бы в этом событии повод для радости, а может, и гордости. Но все, что могло быть раньше, теперь казалось смешным и незначительным, потому что реальность оказалась совсем не такой, как мечта.

В гостиной все ждали Слагхорна. Драко поморщился. Он уже видел декана и увеличивать количество этих встреч не хотел. Да и принимать участия во всеобщем гадании на кофейной гуще, а другими словами, в оживленном обсуждении дальнейшей жизни слизеринцев – не хотел тоже. Незаметно уйти было непросто, но опыт позапрошлого года оказался кстати. Драко невесело хмыкнул. Снейп мертв. Отец далеко. Грегу сейчас нет никакого дела до его маленьких побед, да и вряд ли уже когда-нибудь будет. Значит, один. Можно самому за себя порадоваться и самому собой погордиться. Что ж, не в первый раз.

До ужина оставалось минут двадцать. Голова болела так, что впору было бежать к Помфри за зельем, но Драко сильно закусил губу и пошел на улицу – лучшее лекарство от орущей малышни и сжимающих стен, особенно когда выбор невелик.

Ноги сами несли по знакомой тропинке, мантия цеплялась за репейник, и он, шипя в лучших традициях Снейпа, в конце концов скинул ее и перебросил через руку. Могила Дамблдора была, определенно, лучшим местом на территории Хогвартса – тихим, чистым, да к тому же привычным. Там отчего-то легче всего получалось не думать. Вообще ни о чем. Просто смотреть на белое надгробье, на темнеющее небо, на вспыхивающие огни в окнах замка. В прошлом году он часто приходил туда, сидел, прислонившись спиной к острому каменному краю, и старался не гадать о том, что будет дальше.

Поттер выскочил из сгустившихся сумерек неожиданно. Драко дернулся в сторону, но исчезнуть за ближайшим деревом не успевал – чертов герой был слишком близко. Осталось только принять независимый вид, старательно отгоняя от себя воспоминания: едкий запах дыма, горящий воздух и чокнутый Поттер, который упивался своим благородством.

Драко сжал зубы. Ну уж нет, Поттер. Плевать мне, что ты меня спас. Ну хорошо, не плевать, но тебе об этом знать не обязательно.

Оказалось совсем не сложно, не сбавляя шаг, пройти мимо, задев плечом, бросить не оборачиваясь: «Извини, что мало» и раствориться в сумерках. А потом отбить кулак о белый мрамор надгробия и решить во что бы то ни стало спасти Поттеру жизнь, чтобы никаких долгов. Никогда.

Глава 2

Гарри сначала не сообразил, чей именно силуэт неожиданно материализовался на узкой тропинке. Подслеповато прищурившись, он наконец опознал в твердо шагающем навстречу человеке Малфоя, который так задрал нос, что ничего вокруг себя не видел и даже не думал сворачивать с пути.

Насторожившись, Гарри сбавил скорость, незаметно нашаривая в складках мантии волшебную палочку, но к его удивлению, слизеринец проскочил мимо, только пробормотав что-то сквозь зубы. Первым порывом было броситься за мерзким хорьком: узнать, что он затевает или хотя бы дать по шее, чтобы не толкался. И уже привычно начало появляться сожаление о мантии-невидимке, которая осталась в чемодане, а то бы… Но глядя в стремительно тающую в сумерках спину, Гарри вдруг передумал: змея с вырванными зубами уже не может укусить, только шипит. Он усмехнулся и бегом припустил к замку – опаздывать на первый ужин не хотелось.

А ведь чуть не опоздал. Слава Гриффиндору, в дверях Большого зала образовался затор из-за желающих идти рядом с его друзьями, и Гарри почти незаметно удалось втереться между Гермионой и Невиллом, который смущенно выслушивал щебет какой-то хаффлпафки, повисшей на его локте.

Церемония распределения была необычно коротка, в отличие от традиционной песни старой шляпы, которая на этот раз превзошла себя, расписывая достоинства школы и факультетов, не забыв при этом Слизерин.

Первокурсников в этом году было мало – многие магические семьи опасались отпускать ребенка в еще не полностью восстановленную школу, а другие пока не вернулись из-за границы, где удачно переждали войну. Наверное, поэтому на змеином факультете оказалось только три человека. Зато на Гриффиндоре новичков было шесть – все малявки хотели стать героями. Рон что-то бубнил о несправедливости и непосильных обязанностях старосты, но на столах появилась еда, а возле гриффиндорского старосты – домовик, который что-то деловито зашептал ему на ухо.

- Я сейчас, - бросил Рон вполголоса, поднимаясь.

Гарри вопросительно взглянул на Гермиону, та пожала плечами и тут же уткнулась в гору пергаментов, громоздящуюся на столе перед ней.

Всегда превосходная хогвартская еда сегодня почему-то пахла особенно соблазнительно, и Гарри, решив не заморачиваться странным поведением друга, подтянул к себе тарелку. На самом деле он здорово проголодался – утром в Норе они с Роном проспали завтрак, а когда Молли попыталась сунуть им по пирогу с капустой, Гермиона в педагогических целях пожаловалась, что они еще не собрали вещи. Миссис Уизли тут же переключилась на сборы, и аппетитные пирожки уплыли буквально из-под носа.

Сладости в экспрессе и угощения однокурсников с большой натяжкой можно было считать нормальной едой, поэтому Гарри за обе щеки уплетал все, до чего мог дотянуться.

Запивая особенно вкусный кусок сосиски тыквенным соком, он поднял голову. Взгляд задержался на почти пустом слизеринском столе. Слизеринцы занимали только одну сторону, а в центре, как ни в чем не бывало, сидел Малфой. Локти плотно прижаты к бокам – будто не на школьном обеде, а на приеме у министра магии. Гарри закашлялся и тут же получил увесистый шлепок по спине.

- Ты чего?

- А ты чего? - Гермиона перестала шуршать пергаментами и наклонилась к другу.

- Не знаю. Я думал, теперь все будет по-другому, а кажется, ничего не изменилось…

- Только опустел стол Слизерина.

- Я надеялся, что их теперь вообще не будет!

- Гарри! – у Гермионы даже шепот походил на возмущенный вскрик. – Как ты можешь? Это же основной принцип Хогвартса…

Гарри картинно закатил глаза и попытался изобразить судорожную гибель клубкопуха в лапах злобного хищника – знатока школьной истории. Девушка сдержанно улыбнулась.

- Ладно, лекции не будет. Я устала, а еще надо раздать старостам факультетов семестровые расписания, - она ткнула вилкой в свои пергаменты.

Трапеза подошла к концу, многие ученики уже покидали зал. Гермиона собрала бумаги и направилась к факультетским старостам, когда наконец появился Рон. Он, тяжело дыша, плюхнулся рядом с Гарри и принялся хватать с тарелок остывшую еду, уплетая ее за обе щеки.

- Ты где был?

- Бу-ы-у ба-у аб! – глубокомысленно изрек Рон и, прожевав, добавил: – А потом никак не мог найти наше расписание… Куда я мог его деть?

Новое поколение гриффиндорцев уже поело и теперь шумно возилось, не зная, чем себя занять. Гарри сочувственно посмотрел на оголодавшего приятеля, потом представил, что будет, когда вернется Гермиона с расписанием…

- Рон, ты ешь давай, а я первокурсников в башню сам провожу. Хочешь?

Уизли благодарно взглянул на друга и еще активнее заработал челюстями.

Толкаясь локтями, чтобы занять место поближе к Гарри, первокурсники высыпали вслед за ним в коридор.

- Пожалуйста, запоминайте дорогу, смотрите внимательно, - неловко чувствуя себя в роли няньки, Гарри сам удивился, каким противным может быть его голос. Но малыши слушали внимательно, следуя за ним и восторженно пялясь по сторонам.

- Будьте осторожны – лестницы меняют направление. - И именно в этот момент ступеньки под ногами задрожали. Гарри обернулся – все первокурсники успели подняться и теперь, вцепившись в перила, ждали, когда закончится перемещение.

Гарри так пристально наблюдал за своими подопечными, что не сразу сообразил, куда именно они переместились.

Торопясь оказаться на твердом полу, малыши сыпанули в коридор, чуть не сбив его с ног. Гарри запутался в полах мантии и, остановив новичков грозным окриком, принялся выговаривать за устроенную суету и толкотню. Те смущенно смотрели на своего кумира, тихонько перепихиваясь локтями и краснея.

Гарри, цыкнув на ребятню, уже собирался вести их дальше, когда из смежного коридора раздались голоса и в глубине показались слизеринцы. Всем факультетом они спускались в подземелья, шли плотной группой, тихо переговариваясь, не глядя по сторонам. Гарри ясно видел прямую спину Малфоя в отутюженной мантии, его гордо поднятую голову, идеально уложенные волосы.

Он непроизвольно провел ладонью по своей макушке – пальцы запутались, и красивого жеста не получилось. Слизеринцы исчезли за поворотом, а Гарри почувствовал, как напряглись окружавшие его первокурсники – будто молодые львята, готовящиеся к прыжку.

- Пойдемте… - бросил он, махнув в сторону ярко освещенной анфилады с портретами, и заметил на мантии у сгиба локтя, пятно присохшего картофельного пюре. Смутился, спрятал руку за спину, пропустил малышню вперед, а сам поплелся сзади, пытаясь незаметно очистить рукав, раздраженно размышляя, как мерзкому хорьку удается в любой ситуации оставаться начищенным, как праздничная посуда Молли Уизли и аккуратным, как наследный крон-принц.

***

На распределении все было именно так, как предполагал Драко. Впрочем, в одном он все-таки ошибся – в этом году даже Гриффиндор не получил весомого преимущества – всего шесть первокурсников. Кажется, родители не торопились отдавать детей в восстановленный Хогвартс. То ли все еще боялись, то ли просто память о событиях прошлого года была слишком свежа.

Пост старосты тоже не вызвал удивления. Врагов надо либо уничтожать, либо контролировать. Гриффиндорка Макгонагалл, конечно, предпочла второе. Предсказуемо. Наделить властью, зная, что он не сможет ею воспользоваться. Как благородно. Драко прищурился и посмотрел через зал на озабоченную физиономию Уизли. Вот уж кто постарается выжать из подарков судьбы все до последней капли.

Сидящая рядом Панси тронула за рукав, Драко обернулся и едва не поморщился от щенячьего взгляда.

- Ну что такое? – раздражение скрыть не удавалось.

- Зачем она это? Ведь мы же…

- Что? Изгои? Так что ты предлагаешь? Оставить Слизерин вообще без старост, или назначить нам кого-нибудь из первокурсников? Я бы на ее месте так и сделал..

- Драко…

- Успокойся, Пэнс. Все не так плохо, как кажется. Поверь.

Наверняка получилась какая-то мерзкая гримаса. У Драко всегда было не слишком хорошо с ободряющими улыбками. Панси, кажется, поняла. Кивнула и уткнулась в тарелку, размазывая вилкой картофельное пюре. Да, веселенький будет год.

Рука от столкновения с надгробьем болела, но Драко не собирался это исправлять. Боль немного отвлекала от призраков прошлого и не давала забыть, что между сегодняшним днем и последней битвой – целое лето. А до следующего лета – целая жизнь, которую надо как-то прожить, и желательно без особого ущерба для себя. И для факультета. Хотя какой еще ущерб можно было нанести Слизерину, Драко сказать затруднялся.

После ужина он раздал расписания, бегло просмотрев свое. История магии, зелья, трансфигурация. Интересно, кто на этот раз будет вести ЗОТС? Амбридж неизвестно где, Локхарт в Мунго, оборотень, Крауч, Снейп и Кэрроу мертвы. Неудачная реклама для одной из самых важных дисциплин. Кто же рискнет проверить на собственной шкуре – исчезло ли проклятье после смерти Темного Лорда? А может, слизеринцев вообще от ЗОТС освободят. Во избежание, так сказать.

С малышней Драко возиться не собирался. Этим пусть Панси занимается, если хочет. Всем курсом они шли в подземелья. Со стороны это наверняка выглядело подозрительно, потому что не дано грифам и хаффлпафцам отличить гордость от высокомерия, а страх от воинственности. Рейвенкловцы могли бы, но, наверное, у них были этим вечером в Хогвартсе дела поважнее, чем разглядывание слизеринцев. Зато красно-желтые не скупились ни на враждебные взгляды, ни на комментарии в адрес «прихвостней Волдеморта». У Драко от этого имени, которое теперь произносили не задумываясь, видимо, решив наверстать упущенное за прошедшие годы, дергалась щека и потели ладони.

- Пароль – Зеленая саламандра, - ровно сказал он, оборачиваясь к новичкам у входа в гостиную. – Если забудете, останетесь ночевать в коридоре. Раз вы попали в Слизерин, значит, не конченные идиоты и сумеете за себя постоять. Если факультет по вашей милости будет терять баллы, я лично отведу вас к озеру и скормлю гигантскому кальмару. И ваша смерть будет долгой и мучительной, гарантирую. Всем ясно?

Мальчишки таращились на него во все глаза и, кажется, верили. Девчонка щурилась и поджимала губы, но при этом крепко держалась за руку Панси. У остальных слизеринцев были такие удрученные лица, что Драко мысленно себе поаплодировал – очень удачный выбор момента, тут даже и захочешь усомниться, так не дадут.

- Я спрашиваю, вам ясно? – Три почти синхронных кивка в ответ. – Прекрасно. Меня зовут Драко Малфой, и я не меняю правил и не делаю ни для кого исключений. Дорвиш, давай, вперед, - Драко кивнул одному из мальчишек. Фамилия была ему незнакома, наверняка полукровка.

- Зеленая сколопендра, - после некоторой запинки сказал мальчишка.

Драко закатил глаза.

- Гуляй, сколопендра. И чтобы я тебя сегодня больше не видел. Если попадешься кому-нибудь из старост или, не дай Мерлин, профессорам, считай, что кальмар уже лакомится твоими внутренностями.

- Но… - мальчишка перепуганно хлопал глазами и ужасно раздражал.

- У тебя проблемы с английским?

- Н-нет.

- Значит, со слухом. Сходи в лазарет. Если удачно наврешь, сможешь переночевать там. И не воруй мое время. Второй раз повторять не буду.

Мальчишка спорить не стал. Развернулся и пошел к лестнице.

- Грег, проводи, – скомандовал Драко. Гойл также молча пошел следом. – Ну, кто хочет разделить участь Дорвиша?

Девочка оторвалась наконец от Панси и шагнула вперед.

- Меня зовут Элизабет Стоун. Я ненавижу правила и не верю в гигантских кальмаров, но я хотела попасть именно в Слизерин, и на вас хотела посмотреть.

- Посмотрела? – хмыкнул Драко, разглядывая девчонку. Про Стоунов он слышал. Чистокровная семья, правда, из Англии они уехали давно. Интересно.

- Да.

- И что же?

- Зеленая саламандра. Не вы. Пароль, - девочка тряхнула черными кудряшками и, обогнув Драко, исчезла в открывшемся проеме.

- Далеко пойдешь, Стоун, - Драко проводил ее взглядом и посмотрел на последнего первокурсника. – А для тебя… Мэрвилл, я завтра специально пароль сменю, так что не думай, что легко отделался.

Глава 3

Первое, на что Гарри обратил внимание, как только проснулся, - необычная тишина. Не было слышно ни дыхания, ни шороха одеял, ни сопения Невилла, ни храпа Рона – будто уши заткнули ватой. Он открыл один глаз – уже рассвело, и плотно задернутый полог делал мир терракотовым, темно-розовым, очень хорошим. Открыв второй глаз, он с наслаждением потянулся и пошевелил пальцами ног, высунувшимися из-под одеяла. Было так приятно и необычно чувствовать себя замечательно –судьба, кажется, наконец устала быть злодейкой, и изматывающие сны остались далеко в прошлом.

Гарри перевернулся на живот и обнял подушку – вылезать из теплого кокона не хотелось. Он мог себе это позволить – первой парой стояла ЗОТС, но преподавателя пока не было, так что можно было безнаказанно побездельничать. Насладиться странным ощущением удовольствия от прошедшей ночи. Ему даже снился сон, но не кровавый больной кошмар, выворачивающий душу, и не тоскливое серое видение о безнадежности, а что-то очень светлое, милое… Только он не мог вспомнить – что.

На самом деле первые несколько месяцев после войны колдомедики усиленно накачивали Гарри успокаивающими зельями, зельем сна без сновидений и прочей пакостью. Ему действительно снились кошмары, будто прожитая жизнь решила еще раз показаться во всей красе – от кузена Дадли и профессора Квирелла до череды застывших лиц: Седрик, Сириус, Дамблдор, Снейп, уложенные в идеально ровный ряд тела друзей, погибших в последнем бою. И всегда все заканчивалось полетом – на фордике, на Клювокрыле, на гринготтском драконе, на метле, в клубах пламени, с перепуганным Малфоем за спиной, только погоня за снитчем не снилась никогда.

Потом сны вообще исчезли, как будто испугались колдомедиков, и, заканчивая каникулы в Норе, Гарри спал как бревно, словно кто-то просто выключал его из жизни на шесть-восемь часов. Поэтому стоило проникнуться сегодня редким и очень приятным чувством удовлетворения, лежа с закрытыми глазами и наслаждаясь. Но кто-то заорал в гостиной. Гарри, как подброшенный, слетел с кровати, натянул форму и, путаясь в мантии, понесся вниз.

Орал Рон, а перед ним с виноватым видом стояли два второкурсника с залитыми кровью лицами. Лучший друг был страшен в гневе – он сверкал глазами, грозно потрясал коробкой с пестрыми наклейками магазинчика братьев Уизли, и вообще олицетворял собой воплощенное негодование. Гарри не выдержал и засмеялся – звонко и весело. Второклашки смотрели на него недоверчиво, но потом тоже заулыбались. Рон свирепо смерил взглядом друга, обреченно вздохнул и махнул рукой.

- Еще раз увижу – будете иметь дело с Грейнджер!

Жертвы забастовочных завтраков синхронно кивнули и удрали в спальню.

- Нет, ты видел? Они меня… ме-еня надурить собирались! Совсем обнаглели…

Гарри спустился со ступенек и ободряюще похлопал друга по плечу, безуспешно пытаясь избавиться от дурацкой улыбки.

- Ты был великолепен.

- Ну, до Снейпа мне далеко… Ой, – Рон испуганно прикрыл рот ладонью. – Извини, вырвалось…

Но радужное настроение Гарри ничто не могло испортить, он даже сам удивился, что от упоминания этого имени не екнуло сердце.

- Все нормально. Пошли поедим, что ли? Где все, кстати?

Рон с облегчением улыбнулся и схватил сумку с учебниками.

- Здорово, а то Гермиона мне все уши прожужжала, что здесь на тебя могут… эээ… нахлынуть всякие воспоминания… Ну… кошмары вернутся… И я… как это? А! Должен быть внимательным и деликатным! Вот!

Дата добавления: 2015-08-28