– Но как тебе удаётся знать это наверняка?
– Просто чувствую, вот и всё. Я могу облегчать страдания, лечить пулевые и ножевые ранения, глубокие раны, но редко это делаю.
– Почему? – морщась от боли, поинтересовалась я. – В нашем мире страданий твои способности оценили бы очень высоко.
Странно, но я сразу поверила в то, что он говорил. Почему он не может быть талантливым ещё в какой-то сфере, кроме кинематографа?
– Мне нельзя влиять на жизнь людей. Это запрещено, – будничным тоном пояснил Роб, закидывая мою руку себе на плечо. Он легко, словно пушинку, оторвал меня от пола и отнёс на кровать.
– Значит, – я помедлила, собираясь с мыслями, – мне ты тоже не поможешь. Придётся долго залечивать все эти раны совершенно обычным способом.
– Тебе помогу, – хрипло пробормотал англичанин, – только надо раздеться, Мила. Посмотри, во что превратилось твоё платье.
Моя одежда и впрямь выглядела не самым лучшим образом. На боку проступали тёмные пятна крови. Я даже усмехнулась про себя: «алое на алом». Кое-где платье было порвано. Да, сегодня был не самый лучший для него день. Скорее всего, с этим роскошным подарком отца мне придётся навсегда распрощаться.
Я села на кровати и стала послушно раздеваться, не обращая внимания на то, что Роб внимательно следил за каждым моим движением. Боль начисто лишила меня всякого стеснения. Я не могла думать ни о чём другом, кроме руки. Она невыносимо саднила, отекая прямо на глазах, и единственной мыслью было: «Только бы не заражение крови!»
Оставшись в одном нижнем белье, я запоздало поинтересовалась у Стронга:
– И чем же я отличаюсь от других? Почему именно мне ты решил помочь?
– Ради тебя я готов нарушить любой закон, – спокойно сказал Роб, и взял меня за руку. Он провёл по ней тыльной стороной ладони. Сразу захотелось спать, но я стоически боролась с этим желанием. Мне было невероятно любопытно, что делает Роберт. Казалось, он был спокоен, как удав. Его ладонь уже не касалась моего предплечья, а парила над ним. Это выглядело так, будто он сканирует информацию, записанную где-то на поверхности кожи. Он снова провёл рукой в сантиметре от моего предплечья, и вдруг его пальцы всколыхнулись, совершив резкое движение вверх. В эту же секунду я ощутила, как десятки крошечных осколков вырвались из моей плоти и устремились к раскрытой ладони англичанина. Я ахнула, поражённая необычным зрелищем: малюсенькие фрагменты стеклянного стакана вполне организованно вращались в воздухе между моей рукой и ладонью Стронга, образуя небольшую воронку, переливающуюся и искрящуюся в свете прикроватной лампы.
Роб дотянулся до тумбочки и взял фужер для шампанского, из которого мы с ним по очереди выпивали. Я, словно зачарованная, ждала, что же будет дальше. Воронка из мелкой стеклянной пыли по-прежнему переливалась в искусственном свете. Роберт поднёс к ней фужер и провёл раскрытой ладонью, перемещая воронку на новое место жительства. Стекляшки со звоном обрушились в бокал, наполнив его почти доверху.
Стронг помахал им перед моими глазами и с усмешкой спросил:
– Хочешь, оставим на память?
Я задумчиво посмотрела на содержимое фужера: нет, пожалуй, не хочу. Острые стёкла, омытые моей кровью, – не лучшее воспоминание. По крайней мере, для меня.
Почувствовав моё настроение, Роб посерьёзнел и встал с кровати. Достав из мини-бара бутылку водки, он щедро обработал свежие раны и задумчиво сказал:
– Нам нужны бинты.
– Роб, не стоит… Спасибо и за то, что ты уже сделал, – я благодарно улыбнулась. – Перевязка – не самое главное в нашем случае, не так ли? Кстати, а что мне делать с лицом и посиневшей шеей?
– Здесь только время поможет, – Роб с нежностью посмотрел на меня, – заживёт само. Знаешь, ты такая трогательная, такая прекрасная, даже в нынешнем состоянии.
– Спасибо, – я слегка смутилась, не ожидая подобных слов от Роберта, – но, если бы ты вовремя не появился в моём номере, я была бы ещё красивее. Ещё больше ссадин и синяков. Знаешь, что они сделали со мной в прошлый раз?
– Нет. Расскажи. – В глазах Стронга зажегся неподдельный интерес.
– Но сначала объясни, почему ты решил вернуться после всего того, что я тебе наговорила? – потребовала я.
Теперь, ощущая себя вполне здоровой, я снова стала любопытной, словно кошка.
– Почувствовал, что тебе угрожают, и не смог игнорировать этот факт, – просто ответил Роб. – Твоя очередь.
Я с сомнением покосилась на свою руку, которая, впрочем, заживала буквально на глазах, поудобнее устроилась на подушках и стала описывать Роберту тот вечер, когда я впервые столкнулась с Вигиланами у себя в доме.
Рассказала о том, как они впервые заговорили со мной. Как стали угрожать и как я испугалась, но, повинуясь своей странной особенности, начала дерзить в ответ на их угрозы и потому чуть не задохнулась в толще горячего песка. Как вскоре очнулась в наполненной до краёв ванне со вскрытыми венами. Описание эпизода, когда я выскочила из кроваво-красной воды и начала судорожно обрабатывать порезы на руках, удалось мне особенно. Смеясь, я поведала Робу, как поспешно избавлялась от песка, на глазах превращавшегося в пепел:
– Больше всего я боялась, что мать захочет пожелать мне спокойной ночи и придёт ко мне в комнату. Там ведь повсюду валялся этот странный пепел. Она наверняка подумала бы, что я решила поджечь дом!
Мне захотелось, чтобы Стронг воспринял этот эпизод из моей жизни не как трагическое событие, а как забавный инцидент. Типа, со всеми бывает! Зачем нагонять тоску и рассказывать, как мне на самом деле было страшно тогда?
Англичанин сидел, не шелохнувшись, на широкой кровати и внимательно слушал мою историю, которую я попыталась присыпать шуточками и беззаботными комментариями.
– Ну вот. Я тихонько пробралась к матери в комнату, и взяла оттуда пылесос. Только на полу валялось такое количество пепла, что ни один пылесос в мире не справился бы! Тогда я начала искать большие пакеты для мусора…
– Ладно, Мила, я понял, – нетерпеливо перебил меня Роберт. Он заговорил впервые за долгое время, тем самым предоставляя мне возможность высказаться. Стронг понимал, что такая возможность выпадает мне нечасто – уж очень специфическая информация, чтобы делиться ею со всеми подряд. – Так чего хотели от тебя Вигиланы?
Я прикусила губу: он задал как раз тот вопрос, которого я боялась больше всего!
В ожидании моего ответа Роберт всем телом подался ко мне.
– Мила, Вигиланы ничего не делают просто так, – настойчиво повторил Роберт, заметив моё смятение. – Что они требовали от тебя?
Я молчала, не решаясь заговорить о том, что наверняка совсем не понравится моему собеседнику. Впрочем, он глядел на меня так, что вскоре уже любое сопротивление казалось невозможным. Скрывать что-то от Стронга – то же самое, что прятать деньги в прозрачном пакете. Его взгляд, казалось, проникал в самое сердце, в потаённые уголки подсознания, разгадывая любые загадки.
– Мила? – вопросительно произнёс он. – Говори!
– Во время нашего разговора, Вигиланы намекнули, – нерешительно начала я, – что, возможно, меня заставили забыть о некоторых событиях из прошлого.
– А именно? – голос Стронга звучал напряжённо.
– Я любила, и меня любили, но нас разлучили, – мой взгляд, после некоторого промедления, остановился на Роберте. Его лицо опять побледнело, словно он внезапно почувствовал себя плохо.
– Так ты не знаешь, кто он? – выдохнул Стронг наконец.
– Нет. И он не знает. Его тоже заставили обо всём забыть.
– Значит, это ему, забытому и пока не найденному, ты и хранишь верность? – Голос Роберта звучал как-то странно. Мне показалось, или в его голосе послышалось облегчение?
– Да, – просто ответила я и улыбнулась.
В глазах Роберта промелькнуло восхищение, которое быстро сменилось горечью:
– Ты ведь ищешь его, не так ли?
Я кивнула:
– И буду искать, пока не найду. Я обещала ему во сне, что, рано или поздно, это случится.
– А если он не дождётся и влюбится в другую?
– Это будет его выбор, Роберт, – я спокойно улыбнулась, – значит, мы с ним пойдём разными дорогами. Но пока он где-то есть и не понимает, что я ищу его…
– Будешь хранить ему верность, несмотря на то что тебя влечёт к другому парню и это чувство взаимно? – перебил Стронг. – Так, Мила?
– Да, – упрямо подтвердила я, – несмотря на то что уже не представляю своей жизни без тебя, Роберт. Только учти: ты слышишь подобные признания в первый и последний раз. Считай, что я пьяна.
Для пущей убедительности я взяла с тумбочки полупустую бутылку водки и сделала большой глоток.
– Вот, видишь? Пьяна. Окончательно и бесповоротно!
Стронг смерил меня насмешливым взглядом, но через секунду вновь стал серьёзным.
– Одного не могу понять. Зачем Вигиланам понадобилось, чтобы ты знала правду? – хмуро пробормотал он, словно, обращался не ко мне, а к самому себе. – Вряд ли это всё продиктовано их стремлением совершать добрые дела.
– Они говорили, что я дорога их врагам. Что моя смерть перевернёт этот мир, – будничным тоном заявила я. Возможно, стоило бы рассказать Роберту всё более подробно, но язык уже не повиновался мне. После перенесённых физических и моральных страданий тело требовало своего: оно хотело поскорее отключиться и начать восстанавливаться. Я медленно сползала с подушек, постепенно принимая горизонтальное положение под одеялом. Наконец, не договорив очередной фразы, я попросту отключилась. Помню только, непроницаемое и прекрасное лицо Роберта, склонившееся надо мной, и его слова, произнесённые с неподдельной нежностью:
– Спи. Я буду рядом.
Глава 16
Поездка к морю
Сладковатопряный, пьянящий запах разбудил мои чувства и вырвал из тяжёлого ночного забытья. Но, прежде чем окончательно проснуться и открыть глаза, я долго перекатывалась с одного бока на другой, наслаждаясь сладкой полудрёмой. Всё тело саднило после вчерашнего нашествия Вигиланов, но в целом чувствовалось, что выздоровление не за горами. Теперь, после стольких событий, произошедших за последнее время, было абсолютно очевидно, что на мне все ссадины и синяки заживут гораздо быстрее, чем на обычном человеке. Называть так себя, уже язык не поворачивался. Осознание того, что я – другая, одна из немногих, пришло очень быстро, неожиданно быстро. К тому же Роберт подлечил мою руку и сказал, что на моём теле нет серьёзных повреждений. То есть на вид всё кажется гораздо страшнее, чем на самом деле.
Наконец, перевернувшись на правый бок, я широко зевнула и открыла глаза. Первое, что предстало перед моим взором, был огромный роскошный букет из насыщеннобордовых роз. Ну вот! Теперь понятно, что является источником волшебного аромата, витающего в воздухе.
Я мечтательно улыбнулась и села на кровати. Записка, которая была найдена мной на прикроватной тумбочке, гласила: «Мила! С днём рождения! Оденься и дождись меня. Я скоро буду. Роберт».
Я чуть было не захлопала в ладоши от счастья. Сегодня – мой праздник, и хочется на время выкинуть из головы тяжёлые мысли, полностью сосредоточившись на веселье. Ну хоть один денёчек-то можно побыть собой? Восемнадцать лет бывает не каждый день!
Придирчиво осмотрев себя в зеркале, я без удивления отметила, что Роб был абсолютно прав. Сегодня все мои раны и синяки не казались такими страшными, как вчера вечером. Ссадину на лбу, которую я приобрела, ударившись о дверной косяк, можно скрыть под чёлкой. Синие следы на шее – высоким воротником водолазки, а руку под одеждой и так видно не будет.
Почистив зубы и приняв душ, я нанесла на лицо лёгкий макияж. Распустила волосы и отправилась одеваться. Мой выбор пал на чёрную водолазку и прямые синие джинсы, очень узкие и длинные. Чтобы они не болтались по полу, я дополнила их туфлями на высоком каблуке.
В дверь тихонько постучали. На пороге стоял молодой официант с тележкой, на которой громоздились блюда с разнообразной снедью.
– Прошу прощения, вы заказывали завтрак? – вежливо уточнил официант.
Ах да, Роберт! Какой предусмотрительный! Сама бы я поесть точно забыла. Такое частенько случается.
– Да, да. Проходите, – поспешно пригласила я, отодвигаясь в сторону.
Парень приставил передвижной стол к дивану и снял массивные металлические колпаки с двух блюд. На одном из них дымился аппетитный горячий омлет с сыром, на другом – жареные овощи – спаржа, цуккини, капуста-брокколи. И откуда только Стронг узнал, что я обожаю на завтрак жареные овощи?
Когда официант удалился, я уселась на диван и принялась за еду. Вмиг умяв горячее, я налила себе кофе и с сомнением покосилась на аппетитные булочки из слоёного теста. Есть или не есть? Сегодня можно себе позволить. Но нет… Пожалуй, уже хватит! Живот и так забит до отказа.
Я отодвинула от себя столик с едой и подошла к окну, в котором золотилось погожее солнечное утро. Интересно, где же Роберт? Не успела я подумать об этом, как зазвонил мой мобильник.
– С добрым утром, Мила! – немного напряжённо поприветствовал меня англичанин. – Надеюсь, ты готова к прогулке?
– Ещё бы! – пожалуй, чересчур бодро воскликнула я и тут же пожалела об этом. Ещё подумает, что я сижу под дверью и жду, зеленея от надежды, когда он позовёт меня.
– Спускайся вниз. Я в машине. А папарацци ещё спят, так что мы сможем бесследно исчезнуть из города.
– Ух ты, – тихо пробормотала я, – исчезнуть из города? И куда мы…
– Ты спустишься или нет? – по-моему, Роб начинал злиться. – Если в течение следующих пяти минут я тебя не увижу, то сам поднимусь в номер и отволоку вниз силой.
– Уже иду, – покорно пообещала я и оглянулась по сторонам в поисках сумочки. В ней были мой кошелёк и паспорт. Предпочитаю всегда носить их собой, на всякий случай.
Выйдя из дверей гостиницы, я остановилась, любуясь белоснежным «Бентли» купе, припаркованным прямо перед входом. Интересно, кто гоняет по Лондону на такой красавице? Ответ нашёлся почти сразу – Стронг. Он поднялся с водительского места, обошёл машину и взял меня за руку. Его внимательный взгляд сразу скользнул по моему лицу и шее, отмечая все мои нехитрые усилия, направленные на сокрытие последствий вчерашнего вечера.
– Отлично выглядишь. Я же говорил, что всё будет нормально.
– Ну, – я смутилась, – после того, как ты принял такое горячее участие в моей судьбе, со мной теперь и правда всё в порядке.
– Не преувеличивай, – отмахнулся Роберт.
Он обнял меня за плечи и бережно, словно ребёнка, усадил на переднее пассажирское сиденье. Затем помог пристегнуться. Когда он застёгивал на мне ремень безопасности, я даже почувствовала на щеке его прохладное свежее дыхание и сразу заволновалась. К счастью, Роберт довольно скоро закончил и выпрямился, чтобы захлопнуть дверцу машины.
Усевшись за руль, он мягко сказал:
– Ещё раз с днём рождения, Мила!
– Спасибо! Твой букет – просто чудо. Благодаря ему я сегодня проснулась счастливая.
– А может, дело не в цветах? – Стронг, улыбаясь, смотрел на меня.
Я тоже улыбнулась, но тут же, смутившись, отвернулась и уставилась в окно. Мы плавно тронулись с места и помчались по утреннему городу.
– Куда мы направляемся? – поинтересовалась я.
– Хочу, чтобы ты немного подышала свежим морским воздухом, – спокойно ответил Стронг, глядя на дорогу, – тебе это совсем не повредит. Мы поедем на юг, в Сауз Хэмптон. На Ла-Манш.
– Тот, что на юге Англии? – Я не поверила своим ушам.
– Ну, да. А что тебя так удивляет?
– И сколько туда добираться?
– Пару часов, не больше, – успокоил меня Стронг.
– Но, Роберт, ты же знаешь, что я хотела бы поскорее улететь в Москву!
Лицо Стронга помрачнело:
– Что, не терпится вновь приняться за поиски своего единственного?
– Зачем ты так? – с горечью произнесла я. – Просто не хочу бередить сердце и давать нам с тобой хоть один шанс завязать отношения. Это ни к чему не приведёт.
– Вчера, когда я вырвал тебя из объятий Вигиланов, ты так не говорила.
– Я очень благодарна тебе, правда. И именно поэтому я сейчас здесь, в твоей машине, а не на полпути в аэропорт. И всё же завтра я должна улететь, Роберт. Может, отложим нашу поездку? В Лондоне полно приличных заведений, и можно отпраздновать мой день рождения в одном из них. Кстати, сегодня я плачу за ресторан!
– Не смеши! – Стронг презрительно хмыкнул. – Мы едем в Сауз Хэмптон, и точка. Я пока не готов отпустить тебя в Москву, так что позвони родителям и предупреди, что немного задержишься в Англии. На какое-то время.
Я чуть не задохнулась от возмущения, но тут же взяла себя в руки:
– Роберт, это что, похищение?
– Думай как хочешь, – он равнодушно пожал плечами, по-прежнему не поворачивая головы в мою сторону.
Странно, но негодование, вызванное поведением Стронга, очень быстро уступило место радостному волнению. По-моему, мне даже понравилась его манера принимать решения за нас обоих. За нас… Я закусила губу: НАС нет. Есть он и я, и мы не должны сливаться в единое целое, потому что так не может быть.
– Роберт, – мрачно начала я, – мы… Нет, не так.
Окончательно сбившись с толку, я решила спросить:
– Кто ты, Роб?
– Может, не стоит сейчас об этом? Давай на время забудем обо всём, кроме твоего дня рождения? – Стронг метнул в меня гневный взгляд и снова уставился на дорогу.
– Вообще-то, я не…
– Вот и хорошо. Спасибо за понимание!
Поняв, что больше не услышу от Стронга ни слова до тех пор, пока мы не доедем до места, я решила расслабиться и получать удовольствие от поездки. За окном мелькали восхитительные пейзажи – зелёные лужайки, цветущие нарциссовые клумбы, деревья, покрытые свежей листвой. Всё-таки, что ни говори, а природа в Англии особенная, не сравнимая ни с чем. Я заметила это сразу, как только попала сюда впервые, будучи ещё школьницей.
Роскошный автомобиль Стронга стремительно мчал нас вдоль лугов, на которых паслись рослые холёные лошади, чистенькие коровы, издали напоминавшие мягких плюшевых игрушек, забавные пушистые ослики. Последних, признаться честно, я видела вживую, а не на картинке, впервые в жизни.
Как и обещал Роберт, через несколько часов мы были уже на месте. Узкая, всего в один ряд, дорога довольно скоро привела нас к живописному комплексу из нескольких невысоких построек. Центральное здание было двухэтажным, облицованным привычным для Англии красным кирпичом. Оно, вообще, олицетворяло собой лучшие английские традиции в области архитектуры. Вокруг дома зеленела аккуратно подстриженная лужайка.
Мы миновали въезд, проехали по небольшому мосту через ручей и очутились в круглом дворике, обсаженном цветами. Цветы были повсюду: они свисали с деревянных решёток, приколоченных к стенам, выглядывали с многочисленных клумб, теснились в глиняных горшках, установленных на специальных подставках. Роберт аккуратно обогнул каменный фонтан в центре двора, притормозил у стеклянных дверей с белыми раскладками и вышел из машины. Сразу же показался швейцар. Он приветливо улыбнулся Стронгу, как старому знакомому, и взял у него ключи от «Бентли».
Не дожидаясь особого приглашения, я тоже вышла из автомобиля и с интересом оглянулась вокруг. То, что Стронг привёз меня в старинный отель, не подлежало сомнению. Только не пойму, чем ему не угодил «Ритц» в центре Лондона? Зачем так кардинально менять местоположение? Или он полагает, что здесь, в этой чудной английской глубинке, я стану более покладистой?
Будто прочитав мои мысли, Стронг подошёл ко мне и серьёзно сказал:
– Здесь потрясающий воздух. Крепкий многочасовой сон я тебе гарантирую.
– Да я вроде не очень хочу спать, – удивилась я и зачем-то зевнула.
– Ну вот, я же говорил! – усмехнулся Роберт и потянул меня за руку внутрь гостиницы.
За стойкой администрации нас встретил молодой парень с бейджиком «Джон» на груди. Мне стоило огромных усилий понять, что говорит этот Джон. Его английский совершенно отличался от того, на котором говорят в Лондоне и который я изучала в школе. В речи парнишки присутствовал диалект, полностью менявший звучание языка, и это приводило меня в полный ступор.
Роберт, казалось, не замечал моего затруднительного положения и деловито общался с сотрудником отеля. Последний, по всей видимости, узнал знаменитого актёра, но виду не подал. Возможно, в этом месте частенько останавливаются звёзды разной величины, и он уже привык не обращать на это никакого внимания.
Покончив с формальностями, Джон отдал Роберту два ключа и, широко улыбнувшись, пожелал нам отличного дня. Это я поняла.
– Этот отель год назад был признан лучшим в мире, – шепнул Роберт мне на ухо, увлекая в сторону небольшой лестницы, покрытой красным ковром.
– Ух ты! – невольно восхитилась я. – Только, Роб, я не совсем понимаю, зачем ты привёз меня сюда? Какие у тебя планы?
– Никаких, – Стронг бережно подхватил меня за руку, увидев, что я не заметила ступеньку.
– И всё-таки? – настаивала я.
– Мила, всё гораздо проще, чем ты думаешь, – спокойно проговорил Роберт, останавливаясь ровно посередине лестницы и разворачивая меня к себе. – Мне хочется, чтобы тебе было хорошо в день твоего рождения. Поэтому мы проведём его здесь, на природе, а не в шумном городе, кишащем любопытными зеваками. У нас будет возможность спокойно прогуляться вдоль моря, поболтать о жизни, нормально поужинать. Разве это плохо? Потом ты проспишь всю ночь напролёт. А проснёшься, думаю, не раньше обеда, потому что, как я уже говорил, воздух здесь чистейший, и у тебя сейчас случится кислородное отравление.
– Отличная перспектива! – буркнула я, ничуть не успокоенная словами Роберта относительно невинности его намерений. Становилось абсолютно очевидно: задумай он соблазнить меня, у него есть все шансы осуществить задуманное. Уж слишком велико притяжение между нами. А потому уединение в этом восхитительном отеле может иметь самые непредсказуемые последствия.
Мы поднялись на второй этаж и подошли к двери, на которой была прикреплена металлическая табличка с надписью: «Королева».
– В этой комнате будешь жить ты, – невозмутимо сообщил Стронг, отпирая замок, – мой номер – по соседству, так что не волнуйся. Если что-то случится, я быстро прибегу на помощь.
Он толкнул дверь, и мы оказались в двухкомнатном огромном пространстве, в отделке которого преобладали светлые оттенки. Я очарованно ахнула, не в силах скрыть своё восхищение. Из окон, занавешенных бледно-бежевыми портьерами, пробивался солнечный свет. Комната побольше служила гостиной и была обставлена с необычайным вкусом. Здесь был и белый мраморный камин, и мягкий удобный диван, и старинная деревянная мебель ручной работы, а самое главное, здесь была библиотека. Да не простая библиотека, а состоящая из антикварных книг известных английских писателей. Тут были оригинальные издания, датируемые семнадцатым и восемнадцатым веками, что привело меня в неописуемый восторг. Держать в руках такую книгу – это ни с чем несравнимое удовольствие. Даже дух захватило!
Комната поменьше была спальней. При входе стоял письменный стол из орехового дерева и удобное кресло, обтянутое цветастой тканью. Посередине находилась кровать с балдахином, огромная, словно корабль под парусом, бороздящий морские просторы.
– Отдохни немного, осмотрись и пойдём на прогулку. Ты должна увидеть море, – возвестил Стронг, направляясь к двери.
– Поскорее возвращайся, – неожиданно для себя попросила я и тут же торопливо поправилась:
– То есть я хотела сказать, что была бы не против немного перекусить.
– Не вопрос! Буду минут через десять, только приведу себя в порядок, – пообещал Стронг и вышел.
Я проводила его глазами и с удивлением подумала, зачем ему приводить себя в порядок. Он и так безупречен, этот актёр. Впрочем, наверное, ему надо заглянуть в свой номер, чтобы разложить свои вещи. Он, в отличие от меня, знал, куда направляется, и потому захватил с собой сумку с одеждой и необходимыми принадлежностями. Недаром, пока я спала в «Ритце», он куда-то исчез.
У меня же не было при себе даже зубной щётки.
Ну и ладно! Хорошо хоть взяла с собой паспорт и мобильный телефон. Могу позвонить маме и рассказать ей о своих делах.
Я набрала знакомый номер и долго ждала, пока родительница снимет трубку. Наконец на том конце провода раздался знакомый голос.
– Мама, привет! – сказала я. – Поздравляю тебя с моим днём рождения!
– Спасибо, доченька, и тебя с днём рождения! Как у тебя дела?
К моему удовольствию, мать не очень-то любила выдавать витиеватые поздравления и пожелания, которые надо выслушивать минут по десять.
Я вкратце рассказала ей о том, что со мной произошло за последние дни, умолчав конечно же о самом главном. Просто похвасталась своими успехами в профессиональной сфере (что, по сути, было чистейшей правдой) и стала с восторгом описывать погоду в Лондоне. О том, что я сейчас нахожусь на юге Англии, ей лучше не знать. Мать искренне радовалась за меня, жалуясь на промозглую московскую весну с бесконечными дождями. На вопрос о моём возвращении домой я уклончиво ответила, что постараюсь сделать это в самое ближайшее время.
Мы поболтали о каких-то пустяках ещё минут пять и наконец завершили разговор. Именно в эту секунду в дверь постучали.
– Очень мило, что ты дал мне спокойно пообщаться с мамой по телефону, – вместо приветствия сказала я Стронгу, впуская его в номер.
– Ты готова к прогулке? – поинтересовался он, делая вид, что не заметил моих слов.
– Не совсем. У меня нет подходящей обуви. Я же не знала, куда ты меня везёшь.
– Открой шкаф, – приказал Стронг, – там есть всё, что твоя душа пожелает.
Я пошла в спальню и заглянула в стенной шкаф. На вешалках висело множество одежды, преимущественно спортивной, но очень дорогой. Там были забавные бархатные и трикотажные костюмы от знаменитых дизайнеров, футболки, джинсы. Внизу стояло несколько пар практичной прогулочной обуви. На полках ожидали своего часа несколько футляров с солнцезащитными очками и пара весёленьких бейсболок.
– Не знал, что тебе захочется надеть, вот и решил накупить всего побольше, – будто оправдываясь, признался Роберт.
– Спасибо, – выдохнула я, когда ко мне вернулась способность говорить.
– Переодевайся скорее, я подожду в гостиной, – приказал Роберт и смерил меня долгим взглядом.
– Почему ты так странно смотришь на меня? – поинтересовалась я, уже зная ответ.
– Не хочу уходить, ведь ты сейчас будешь раздеваться. Но не волнуйся, я не потревожу твоё спокойствие.
– Спасибо, – разочарованно буркнула я, наблюдая за тем, как он выходит из комнаты. Больше всего на свете мне хотелось сейчас, чтобы он остался.
Натянув на себя первый попавшийся спортивный костюм, сшитый как будто специально для меня, и нацепив на ноги кроссовки, я поспешила к Роберту.
Глава 17
Побег
Мы вышли на улицу, обогнули здание отеля и зашагали по неширокой тропинке вдоль ручья. Вокруг нас расстилались залитые солнечным светом зелёные лужайки для крикета. Мы шли, почти соприкасаясь рукавами, и делали вид, что не замечаем этого.
– Далеко до Ла-Манша? – поинтересовалась я, глядя себе под ноги, чтобы не споткнуться.
– Нет. Ещё минут пять, и ты увидишь его. Вон там калитка. Это выход с территории отеля. Перейдём дорогу, и скоро будем на берегу.
Я брела, словно во сне. Никогда ещё со мной не происходило так много удивительных вещей сразу! Только сегодня я была в Лондоне и вот уже прогуливаюсь по лесу в районе Сауз Хэмптона, на юге страны. Да в какой компании! Лучшего дня рождения даже представить себе нельзя!
Мы перешли узкую проезжую дорогу и зашагали по мягкой, усыпанной прошлогодней листвой лесной тропинке. Минут через пять и правда показался обрыв. Взглянув вниз, я увидела изумрудно-серые волны, которые с шумом врезались в берег. Они бились о камни и стремительно откатывались назад, пенясь и шипя.
– Как красиво! – воскликнула я и невольно сжала руку Роберта.
Он тоже сжал мою ладонь, да так сильно, что я чуть не потеряла сознание от боли.
– Прости, прости! – с отчаянием в голосе попросил Роберт, заметив, вероятно, что я изменилась в лице. – Не могу понять, почему в твоём присутствии мне так сложно контролировать свои чувства?! Поверь, я пытаюсь с этим справиться и вроде у меня неплохо получается… Но когда ты невзначай касаешься меня, происходит что-то необъяснимое, и держать себя в рамках уже невозможно.
– Хорошо, больше не буду тебя трогать, – пообещала я, потирая ноющую руку.
– Очень больно? – голос Стронга был полон раскаяния.
– Нет, не очень, – соврала я.
– Не лги мне, Мила, когда тебе плохо, я это чувствую. И оттого мне становится хуже вдвойне. Наверное, чтобы научиться спокойствию в твоём присутствии, понадобится немного времени. Ты согласна потерпеть?
– Роб, – я хотела было сказать, что времени у нас нет, ведь мне нужно уезжать, но, заглянув в бездонные глаза англичанина, сдалась:
– Хорошо.
Удивительно, но моим планам поскорее исчезнуть из Англии не суждено было осуществиться. Всю следующую неделю мы с Робертом провели в блаженном ничегонеделании. Гуляли в заповеднике, расположенном по соседству, обедали в маленьких сельских ресторанчиках, ходили на берег, чтобы полюбоваться проливом, освещённым заходящим солнцем.
Мы много разговаривали о моём детстве, об отце, о моих первых обидах и слезах. Я описывала ему свой дом, университет, маму и Антона. Смеясь, вспоминала, как познакомилась с Лавровским и как приняла спонтанное решение полететь с ним в Лондон. Однако я старалась не сболтнуть лишнего и ни слова не сказала о Лёхе и своих перемещениях в созданных им реальностях. Не упоминала и о доме, куда так стремилась попасть, и в дне которого была зашифрована информация, так сильно осложнившая мне жизнь.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |