– Это тебе тушь для глаз.
Я заплакала, я не просто заплакала – я зарыдала. Все мое тело затряслось в конвульсиях. Я не могла остановиться. Я плакала, как маленький ребенок, к которому наконец вернулся отец и принес с собой подарок. А между тем я не была ребенком, я была шлюхой, а Лейф не был моим отцом. У меня вообще никогда не было отца.
– Ты не хочешь принять от меня подарок? – озабоченно спросил он. – Я специально выбирал его для тебя. Я думал, ты будешь рада.
– Мне не надо подарков, я хочу умереть, ты понимаешь? – выдавила я из себя сквозь рыдания.
– Но почему?
Я не знаю, что на меня нашло, но я начала рассказывать обо всем, что со мной произошло.
Я рассказала про Сергея и бабушку. Я рассказала про Трудолюбовку и институт, в который не поступила. Я рассказала про Марата и Эвелину. Я рассказала, что меня продали за тысячу долларов Марату. Я рассказала также, что Эвелину, скорее всего, убили. Я рассказала про баню, где мы жили, про Оксану, про Леандра и про большую собаку, которая стерегла нас.
Лейф слушал меня не прерывая. Его лицо постепенно каменело, по нему трудно было прочесть, что он думал.
– Ты мне не веришь? – спросила я его. Он помедлил с ответом.
Меня охватила паника. Вот сейчас он пойдет к Арону и выложит все ему. Потом придет Марат и убьет меня.
И зачем только я это сделала? Зачем я доверилась совершенно постороннему человеку, мужчине? Зачем?
– Пожалуйста, Лейф, – заплакала я снова, – не говори ничего Арону. Я боюсь. Он придет и убьет меня. Пожалуйста, Лейф!
– Я ничего никому не скажу, – твердо сказал он.
– Правда? Это будет лучшим рождественским подарком для меня, – сказала я, взяла его руку и поцеловала. – Спасибо, Лейф.
В дверь постучал Арон:
– Полчаса прошло. Либо ты уходишь, либо платишь еще.
– Я пойду, – ответил Лейф.
Он нагнулся и поцеловал меня в лоб:
– Обещаю помочь тебе.
Лейф ушел, а я спряталась под одеяло. Температура не спадала, меня знобило. Я лежала и дрожала всем телом и думала, что скоро отдам концы.
Сквозь пелену я слышала, как пришел Марат и стал, как обычно, орать. Но мне было все равно. Приходила, кажется, Татьяна и давала мне таблетки. Она о чем-то спрашивала меня. Но я не отвечала. Через какое-то время я провалилась в сон.
Разбудили меня громкие мужские голоса. Я испугалась. Уже несколько раз случалось, что клиенты ссорились между собой и даже дрались. Неужели Ольга по недомыслию вляпалась в какое-то дело, подумала я?
Вдруг моя дверь распахнулась, и я увидела полицейских в форме. За ними маячило бледное и испуганное лицо Марата, потом мимо дверей провели Радика с заведенными за спину руками. Что-то кричали Татьяна и Ольга. Лица мелькали передо мной, как в калейдоскопе, но у меня не было сил сконцентрироваться.
Постепенно до меня дошло, что Лейф позвонил в полицию. Мелькнула мысль, что я теперь попаду в тюрьму, но и это было облегчением.
Наконец кошмар прошел.
Наконец он закончился.
Наконец-то.
Я заплакала. Столько, сколько я проплакала в течение этих суток, я никогда в жизни не плакала. Но в этот раз я плакала от счастья.
Эпилог
С тех пор как полиция нагрянула в квартиру рядом с «Глобусом», прошло два года.
Причиной облавы послужил анонимный телефонный звонок. Во время облавы были изъяты оружие и наркотики, а также деньги, очень большая сумма.
В квартире в момент облавы находились трое мужчин. Один из них имел вид на жительство в Швеции, но шведским гражданином не был. Двое других являлись гражданами прибалтийской страны.
Также в квартире находились три женщины. Младшей из них было шестнадцать лет, второй – восемнадцать, третьей – двадцать. У женщин отсутствовали документы, удостоверявшие их личность. Паспорта, найденные в квартире, оказались фальшивыми.
Восемнадцатилетняя женщина была серьезно больна, впоследствии ей оказали медицинскую помощь.
Все три женщины подвергались избиениям. На различных участках тела у них были обнаружены синяки.
Двое из мужчин, содержавших нелегальный бордель, получили необычно большие тюремные сроки. Третий был осужден на более мягкий срок. Преступления были доказаны благодаря свидетельским показаниям женщин, жертв работорговли.
Наташу на самом деле зовут иначе. Ей пришлось сменить фамилию, так как она до сих пор опасается мести. Когда я встретила ее в Петербурге, она выглядела как обычная студентка: длинные волосы, завязанные в хвост, не накрашена, одета в джинсы и куртку. Наташа производила впечатление веселой и открытой девушки. И все же глаза у нее были грустными. Она училась на психологическом факультете университета.
– Выбор для меня был естественным, – сказала она мне. – После всего того, что мне пришлось испытать, путь к нормальной жизни мне помогла найти доктор. Я ей очень благодарна за все, что она для меня сделала. И я хотела бы помочь другим девушкам, которые оказались в ситуации, аналогичной моей. А их много, я это знаю.
На руке у Наташи я увидела шрам. После того как она вернулась на родину, она пыталась покончить жизнь самоубийством.
Почти полгода Наташа провела в психиатрической больнице. Она не хотела больше жить, ее вера в людей была полностью разрушена. Также ей было очень трудно выступать свидетельницей против Марата, Радика и Арона. Сначала она не решалась на это.
– Благодаря моему доктору я поняла всю важность этого. Суд помог мне во многом разобраться. Да, я была вынуждена отвечать на неприятные вопросы их адвокатов, но это оказалось для меня полезным. Во время суда я заново пережила все то, что когда-то происходило со мной. С одной стороны, это было ужасно, но с другой – я начала избавляться от страха.
– Что ты имеешь в виду?
– Мне было тяжело встретить Марата. Я его боялась и… боюсь по-прежнему. Но все-таки я смогла дать свидетельские показания. Я преодолела страх, рано или поздно я преодолею его окончательно. И я помогла другим девушкам. Марат не сможет сделать зла другим, пока сидит в тюрьме.
– Встречалась ли ты во время суда с Татьяной или Ольгой?
– Да, конечно.
– Знаешь ли ты, что с ними стало потом?
– Татьяна живет и работает в Москве. У нее есть комната в коммуналке, она живет вместе с братом. Он уже не такой маленький. Татьяна им гордится. Для нее все кончилось хорошо. Кажется, у нее есть в жизни то, ради чего стоит жить.
Наташа на минуту умолкла и сжала губы. Было очевидно, что она борется с собой, чтобы не заплакать.
– Может быть, оттого, что я пропала, умерла моя бабушка. Рядом не оказалось никого, кто ухаживал бы за ней… Она, должно быть, чувствовала, что со мной случилось что-то ужасное. Соседка рассказывала, что она очень беспокоилась за меня. Каждый вечер она ходила к автобусной остановке и ждала меня. А я так и не появилась. Нет, не так, – поправила она себя: – Я опоздала… Я не знала, что тут можно было сказать, а Наташа продолжила:
– Когда я узнала об этом, я не хотела больше жить… По ее лицу пробежала тень беспокойства. Я догадалась, что она думает о прошлом. Но я все-таки хотела удовлетворить свое любопытство.
– Встречала ли ты потом Ольгу или Оксану? Или Эвелину?
– Ни Эвелину, ни Оксану я больше не видела, но зато встретилась с Ольгой.
– Как она?
– К сожалению, она не справилась.
– А что с ней стало?
– Она не смогла вернуться в свою деревню, потому что ей было стыдно. Теперь она занимается проституцией в Москве. – Наташа вздохнула и добавила: – И она серьезно подсела на наркотики…
Я увидела, как ее глаза наполнились слезами.
– Надеюсь, у тебя все будет хорошо, Наташа. Она улыбнулась:
– Так и будет. Вечерами я работаю в кризисном центре, отвечаю на вопросы по телефону. У нас там горячая линия, по которой могут звонить все. Многие девушки попадают в тяжелые ситуации, они звонят и просят совета. Иногда им просто нужен кто-то, с кем можно поговорить. Я хочу и могу помочь им.
Я смотрела на молодую девушку, стоявшую передо мной, и любовалась ею. Она была мужественной и сильной, вопреки своему юному возрасту. Она была на два года моложе моей дочери, но прошла через такое, чего я никогда не пожелала бы своей девочке. И другим девочкам тоже. Никогда и никому.
Я и не заметила, как слезы покатились по моему лицу. Наташа положила свою руку на мою. Я почувствовала тепло, излучаемое ее маленькой рукой.
Я была ей очень благодарна. За то, что она есть, за то, что не сломалась и продолжала бороться за других девушек, чтобы они не попали в беду.
Огромное спасибо, Наташа, и всего тебе хорошего в жизни!. S. Интервью с автором
– Как родилась идея книги?
– Я была в Москве и встретилась с подругой Наташи. Она сказала, что Наташа пережила кошмарную историю. То, что она выжила, это чудо. Я связалась с Наташей, сославшись на ее подругу. Только благодаря этому Наташа согласилась разговаривать со мной. Обычно жертвы работорговли не рассказывают, что им пришлось пережить.
– Почему?
– Это связано с психологической травмой. А кроме того, им стыдно. Многие изнасилованные женщины неохотно делятся информацией. Особенно когда насильником является знакомый человек. Так что это очень чувствительная материя. Те, у кого есть дети, молчат, чтобы защитить их. Я встретилась с Наташей, не имея в виду писать книгу, я просто хотела помочь ей. Она была рабыней в Швеции, и я думала, что в чем-то могу поддержать ее. Когда мы познакомились, она была в возрасте моей дочери, даже младше ее, что произвело на меня неизгладимое впечатление. Нечто подобное могло случиться и с моей дочерью, никто не застрахован. После Наташиного рассказа я почувствовала, что каким-то образом нужно обратить на эту проблему внимание. Я считала, что ее история поможет людям понять все ужасы работорговли. Я профессиональный писатель, и это помогло мне уговорить Наташу вместе поработать над книгой, но при условии анонимности Наташи.
– Как шла работа над книгой?
– Наташа рассказывала мне свою историю, а я ее записала. Поскольку я писала на шведском языке, пришлось для Наташи делать русский перевод, чтобы она могла одобрить текст. Чтобы защитить ее личность, мы изменили место ее рождения, имя, не назвали вуз, в который она хотела поступить. Все остальное из ее жизни соответствует действительности. Нам пришлось подвергнуть цензуре часть того, что ей пришлось пережить. Это было бы просто ужасно для читателя. Там были вещи, которые могли оказаться не по силам читателю.
– Какие чувства возникали у вас при написании книги?
Это была самая трудная книга, которую мне пришлось писать. Я находилась в постоянном контакте с Наташей, а она страшилась всего и испытывала негативные чувства. Рассказывая о себе, она все время плакала. Я плакала тоже. Я полностью отключилась от внешнего мира. Было психологически очень тяжело. Это повлияло даже на мою семью и моих близких друзей. Общаться со мной нормальным образом было невозможно. Я до сих пор не могу понять, как преступники могли подвергнуть человека таким нечеловеческим страданиям.
– Как работа над книгой повлияла на вас лично?
– Она пробудила во мне сильные чувства. Я изменила свое отношение к проституции. Раньше я думала, что многие проблемы могла бы решить ее легализация, во всяком случае, хотя бы улучшить ситуацию. Во время работы над книгой я вступила в контакт с полицией и взяла интервью у проституток. Со временем я поняла, что легализация не поможет. Скорее она будет иметь противоположный эффект. В Германии и Голландии существуют легальные бордели, но работорговля все равно имеет место. Если разрешить бордели, работорговля только увеличится. Еще бы, ведь общество скажет «да» услугам проституток.
– Что можно сделать, чтобы побороть работорговлю?
– Я считаю, что лучше всего распространять о ней информацию и менять отношение к ней людей. Чтобы люди, которые видят или слышат что-либо подозрительное, не проходили мимо, а ставили в известность полицию. Я была в квартирах в Стокгольме, в которых держали Наташу. Слышимость там отличная. Естественно, соседи знали, что происходит, но делали вид, что не происходит ничего. Этого терпеть нельзя. Если бы люди узнали, какому террору подвергались девушки, они бы, несомненно, тут же позвонили в полицию.
Завершив работу над книгой, Вера Эфрон организовала группу волонтеров, чтобы оказывать помощь жертвам работорговли. Она проявляет высокую активность и помогает многим попавшим в беду девушкам.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |