Смена политических ориентиров

Смене политических ори-

ентиров сопутствовала и не-

сомненная переориентация

научной деятельности, как

свидетельствует та же Торил

Мой: "В период приблизительно между 1974 и 1977 гг. интел-

лектуальные интересы Кристевой испытали заметный сдвиг: от

чисто литературной или семиотической работы, кульминацией

которой была "Революция поэтического языка", к более психо-

аналитическим исследованиям проблем феминизма и материнст-

ва, воплощенных либо в западные представления о женщинах и

матерях, либо в сфере новых теоретических проблем, возникаю-

щих для психоанализа" (279, с. 7).

Новый виток в "теоретической траектории" Кристевой, ко-

гда она окончательно разочаровалась в "духовной одномерно-

сти" левого (или вернее будет сказать, "левацкого" радикализ-

ма), ознаменовался такими ее работами 80-х гг., как "Власти

ужаса" (1980) (272), "История любви (1983) (266), где она

наиболее полно сформулировала свою концепцию "абъекции",

которая была продолжена в книгах "В начале была любовь:

Психоанализ и вера" (1985) (262), а также "Черное солнце,

депрессия и меланхолия" (1987) (275) и "Чуждые самим себе"

(1988) (265). В интервью, данном в 1984 г. Розалинде Кау-

ард, английской постструктуралистке с явно неомарксистской

ориентацией, она как всегда с предельной четкостью зафиксиро-

вала свою новую позицию: "Политический дискурс, политиче-

ская каузальность, господствующие даже в гуманитарных нау-

ках, в университетах и повсюду, слишком узки и слабы в срав-

нении со св. Бернаром и св. Фомой. Если мы ограничимся

только лишь политическим объяснением человеческих феноме-

нов, мы окажемся во власти так называемого мистического

кризиса, или духовного кризиса... В каждой буржуазной семье

есть сын или дочь, испытывающие мистический кризис -- это

вполне понятно, поскольку политика слишком схематично объ-

ясняет такие феномены, как любовь или желание. Поэтому моя

проблема состоит в следующем: как при помощи психоанализа

или чего-нибудь иного, вроде искусства, как посредством по-

добных дискурсов мы смогли бы попытаться выработать более

сложные представления, дискурсивную сублимацию тех критиче-

ских моментов человеческого опыта, которые не могут быть

сведены к политической каузальности" (254, с. 25).

В ответ на упрек Жаклин Роуз, что она "низводит полити-

ческое до уровня маргинальной и неадекватной сферы работы",

что "все это напоминает историю человека, разочарованного в

политике", Кристева продемонстрировала типичную для нее в

начале 80-х гг. перемену ориентаций: "Мне кажется, если ху-

дожник или психоаналист и действуют политически (т. е. в

политическом смысле, осуществляют политический акт), то лишь

путем вмешательства на индивидуальном уровне. И главная

политическая забота, может быть, как раз состоит в том, чтобы

придать ценность индивиду. Мое неприятие некоторых полити-

ческих дискурсов, вызывающих у меня разочарование, заключа-

Дата добавления: 2015-08-26