Эксперимент 7 страница

- Пойдём, посмотрим в его комнате, - сказала она, направляясь к двери.

Обиталище Адриана находилось в дальней части дома. Когда-то здесь жил дядя Бакстер. Тяжёлый стол, почти такой же, как в лаборатории профессора, стены обклеены пожелтевшими от времени обоями, тяжёлые шторы из ярко-красного бархата – всё это придавало ей официальный вид. Но были здесь и личные вещи, например, фотография с какого-то пляжа, на котором Альберта отдыхала в детстве.

Первым, что привлекло внимания Люсибетты, когда она зашла, было лежащее на столе письмо, явно написанное от руки и отправленное без помощи почты, то есть попросту подкинутое под дверь, потому что никаких марок и подписей на конверте не было. Девушка уже протянула к нему руку, но Бакстер действовала быстрее.

Она выхватила письмо, и быстро пробежала его глазами, в которых читалась неприкрытая тревога.

- Тётя! – поторопила её девушка, - что там, скажи.

- Вот, посмотри, - она с мрачным видом протянула ей конверт.

Письмо было небольшим, но содержательным.

Дорогой Адриан! Думаю, тебе уже надоело мучаться неведением и постоянно волноваться за свою драгоценную Люси и профессора Бакстер. Если не хочешь, чтобы с ними что-нибудь случилось, и желаешь поскорее разрулить эту ситуацию, приходи на задний двор сразу после того, как прочитаешь это послание. Я буду тебя ждать. С друзьями.

С пожеланием всего наилучшего, Виктория Франкленд

- Это… это очень плохо? – тихо спросила Люсибетта у профессора.

- Честно говоря, не знаю, - призналась Бакстер, - но я не верю, что они заключат перемирие. Хоть убей, не верю!

То, что Альберта, Адриан и Виктория называли задним двором, на самом деле было небольшой лужайкой за домом, которая кончалась обрывом, с которого, как говорила профессор, очень удобно будет броситься в реку, если захочется покончить с собой. Правда, учитывая количество неудач в любви, имевших место в её жизни, которые она стойчески перенесла, можно было с уверенностью заявить, что она не собирается этого делать.

Клейвилл не захотел никого ввязывать в это дело. Он ускользнул из дома, пока Бакстер занималась своими делами в лаборатории, а Люси размышляла о жизни в своей комнате. Он дал себе слово, что не позволит Вики причинить вред ни профессору, ни девушке. Если понадобится, он пойдёт на любые уступки. Эта мысль ему особенно понравилась, когда он увидел её армию.

Да, Виктория постаралась. Похоже, всё окрестное кладбище собралось сегодня на заднем дворе дома Альберты Бакстер. А кроме того изрядная груда металалома.

Это были простые роботы, совсем не похожие на Люсибетту. Они напоминали обычные автоматы, местами даже не смахивающие на людей, вот только механизмов у них как таковых не было. Они были сооружены из подручного материала: консервных банок, ржавых баратей, пружин от порванных матрасов и даже старых ложек, которые заменяли одному из них пальцы. И что-то помимо проволоки и старых, явно побывавших под водой верёвок, удерживало их вместе.

Были здесь и мертвецы вроде зомби, правда, людей они не напоминали. Это были какие-то странные существа, составленные из частей тела разных животных и людей. Видимо, Викторию не особенно заботило, кого именно поднимать. Например, у одного из них была вроде как человеческая голова, но в ней находились узкие кривые зубы, ранее, вероятно, принадлежавшие какой-нибудь рыбе, скелет которой выкинули на помойку возле ресторана экзотической кухни. Другой смахивал на обезьяну (интересно, кладбища при зоопарках она тоже осматривала?) но его когти явно принадлежали раньше какому-то хищнику, а глаза были почти человеческими, но чересчур слезились и выделяли непонятную слизь, стекавшую по его свалявшейся шерсти. Это выглядело отвратительно.

Но ещё отвратительнее было существо, находящееся за спинами всех этих тварей. На спине огромного создания, которое, вероятно, раньше было лошадью-тяжеловозом, но сейчас основательно подгнило, местами было заштопано и обзавелось огромными клыками, а так же остроконечными шипами на шее, явно сделаными из садовых вил, сидела Виктория. Сегодня на ней было серебряное платье, блестевшее как диско-шар. Её волосы были слегка растрёпаны, но незименные очки оставались при ней. Она усмехнулась, увидев бывшего напарника.

- Здравствуй, Адриан, - улыбнулась она, поприветствовав его, - а мы только тебя и ждали. Неплохая у меня армия, да?

- Как ты это сделала? – изумился Клейвил, - я про роботов. Мой элексир делает неживое живым. Но они не выглядят как люди или животные. Они даже на механических кукол не похожи.

- Я пожалела раствора. Думала, что чем меньше буду использовать на каждого, тем больше его у меня останется. А в результате получила кучу тупоголовых железных болванов. Но это даже и хорошо. Всё равно у меня есть только сам элексир, а не секрет его производства. Но имеющаяся у меня армия обладает одним неплохим свойством. Модель номер двадцать один, не продемонстрируешь его?

Робот с ложками вместо пальцев кивнул и подошёл к стоящей чуть в стороне автоматше (если только неодушевлённые предметы делятся по половому признаку), которая, видимо, раньше была манкененом, до тех пор, пока ей не не приделали к ногтям лезвия от садовых ножниц, а голову не украсили проводами, на кончиках которых искрились потоки электричества. Она чем-то напоминала греческую Медузу, вот только та вряд ли так меркзо клацала когтями и носила такое вызывающее ярко-малиновое платье (не иначе, как Вики взяла манекен из магазина вместе с одеждой). Когда робот остановился рядом с ней, она никак на это не прореагировала. Лишь продолжила смотреть вникуда отстутсвующим взглядом. Удар ложками вышел несильным, но как и следовало ожидать, пластмасса легко проломилась под тяжёлым металлом.

- А теперь восстановись, - приказала новоиспечённая Королева Роботов.

Та послушно провела рукой (точнее, тем, что у неё было вместо руки) по сломаному месту. «Рана» тут же затянулась.

- Вот видишь, как всё быстро, - усмехнулась Вики, - между прочим, с живыми существами это тоже работает, так что твою Люсибетту будет почти невозможно убить. Жаль, что у меня не хватило элексира, чтобы выпить его самой. Ну ничего, тех, кто изначально был живым, он всё равно защищает лишь от смерти, но не от порезов и ран. Так что применять его можно лишь в критической ситуации, а сам по себе боль он не притупляет. А это жаль… но ничего, если его доработать…

- Ты ничего не доработаешь. Ты его уже использовала, - заметил Адриан.

- А что мешает мне украсть ещё? С моей-то армией!

- Ну, например, я.

Рядом с Адрианом непонятно как оказалась Альберта Бакстер. Учённая выглядела спокойной, решительной и уверенной. На ней были чёрные брюки и фиолетовая рубашка. В руке она держала охотничий нож.

- Вы в самом деле думаете, что эта вещица поможет против моих существ? – в голосе Виктории прозвучали оскорблённые нотки.

- Не думаю. Но если вы попытаетесь украсть ещё хоть немного элексира, помните: я настороже. Вы можете взломать дверь, но не пройдёте мимо меня. Я буду, если угодно, стоять у двери в лабораторию.

- И никогда больше не выйдете из дома? – удивилась Виктория.

- А вот это уже не твои проблемы, - встрял Клейвилл, - я пришёл сюда для того, чтобы поговорить, и я повторяю свой вопрос: чего ты хочешь в обмен на элексир и обещание никого не трогать?

- Я уже говорила, чего.

- Но ты же понимаешь, что я не могу тебе этого предоставить. И ты знала, что я отвечу именно так. Тогда зачем ты позвала меня?

- Чтобы в последний раз предложить перейти на мою сторону. Кстати, - она посмотрела на Альберту, - Бакстер тоже может быть с нами. Нам пригодится её ум и умение обращаться с автоматами вроде Люсибетты.

- Она не автомат! Она девушка! – крикнул в ответ Адриан.

- Вот как? Мне кажется, ты к ней неравнодушен, - усмехнулась профессор.

Клейвилл пропустил её слова мимо ушей.

- Никто из нас никогда не присоединиться к тебе. Понятно?

- Что ж… тогда извините, - на её губах появилась насмешливая улыбка, и она щёлкнула пальцами, отдавая приказ своей армии.

Они молча двинулись на них. Единственными звуками, раздававшимися в тишине, было щёлканье механизмов и скрежет, с которым когти мертвецов касались земли. Первой мыслью Адриана было убежать как можно скорее, но увидев, что Бакстер поудобнее перехватила нож, он сдержался. Виктория не сможет просто так убить человека. Она любила строить из себя крутую, умела когда надо быть устрашающей, но Клейвилл понимал, что в глубине души она не способна на такое. Запугать? Запросто. Но не убить. Разве что из самозащиты. Но не так. Они остановятся, когда дойдут до самого края. Может, начнут битву, но скорее показушную, чем реальную.

Первый удар нанесло существо, напоминающее смесь собаки и дикобраза. Оно подобралось к Клейвиллу и царапнуло его своего лапой, на которой вместо когтей росли длинные иглы. Получилось больно, но не очень. Адриан толкнул его, после чего с силой ударил металлическую змею, изо рта которой свешивался тонкий красный язык, сделанный из перекрученных между собой проводов. Наверняка, содержащегося в нём электричества было больше, чем яда у обычных змей.

Бороться оказалось проще, чем они думали. Существа двигались медленно, как будто обдумывали каждый шаг, да и движения у них были механическими. Они могли бы медленно отступить, вернуться домой, запереться там, а потом…

Он обернулся и увидел, что они стоят уже почти что у самого края обрыва. Да, не слишком хорошо. Значит, придётся ждать, когда Вики смилостивится.

Удар со стороны существа похожего на обезьяну. Блокировка. Пинок в сторону робота-собаки. Укус какой-то твари, которая тут же лишилась одной из своих шести рук. Громкий визг чего-то, похожего на смесь черепахи и броненосца – это постаралась Альберта. Виктория продолжала сидеть на своей дохлой лошади, глядя на происходящее так, словно всё это было весёлым спектаклем.

«Ну же, давай! – мысленно взмолился Кейвилл, - говори уже, что тебе надоело, или что ты ещё придёшь! Ты не сможешь нас убить. Ты не такая. Мерзкая, противная, надменная, гордая, любящая, чтобы всё было по-твоему, жаждущая власти, но не жестокая».

Какой-то робот заехал ему кулаком. Он оттолкнул его от себя и обернулся, чтобы сбросить с обрыва ещё один бывший манекен, который обзавёлся перепончатыми крыльями, и вдруг вздрогнул от испуга.

- Альберта, осторожнее! – вскрикнул Адриан, увидев, как один из роботов бросился в сторону профессора. Та обернулась и с ужасом округлила глаза, поняв, что намерения у этого автомата далеко не дружеские. Она попыталась отскочить, но с другой стороны к ней медленно, вразвалочку подошёл один из ходячих мервецов.

- Профессор Бакстер… - тихо прошептал пришелец из будущего, переводя взгляд с неё на окружающих её монстров, - будьте осторожны, не делайте резких движений. Сейчас я что-нибудь придумаю.

- Старайтесь побыстрее! – взвизгнула Альберта, затравленно озираясь на приближающихся противников.

Адриан направил свой пистолет на робота и пару раз выстретлил в упор, но ничего не произошло. Он целился в его микросхемы, но, видимо, металлическая обивка оказалась слишком прочной. Он не мог пробить её.

- Я… я не знаю, что делать! – в панике вскрикнул он, - моё оружие на них не действует!

- Конечно, не действует, - хитро промурлыкала Виктория, хищно улыбаясь ему, - я подстраховалась.

- Адриан… - умоляюще прошептала профессор, пятясь в сторону от подходящего к ней зомби. Клыки мертвеца были нацелены прямо ей в шею, и он явно знал, что надо делать дальше. Клейвилу показалось, что он слышит, как бешенно колотится сердце несчастной.

- Я не могу… не знаю… прости меня, пожалуйста!

Последнюю фразу он выкрикнул в тот момент, когда острые зубы чудовища вонзились в кожу учённой. Она громко завизжала, почувствовав, как горячая кровь потекла по её шее. От неё слипались волосы, она оставляла алые подтёки на её одежде. Послышалось громкое чавканье. Зарычав от боли, она оттолкнула от себя то, что когда-то было человеком, и метнулась к обрыву.

- Бакстер, стойте! – закричал ей вслед Адриан, но она не остановилась.

- Я не хочу, чтобы эти твари меня растерзали! Если умирать, то не так… - она повернулась к роботу, который поднял свой пистолет и наставил на неё. В бегающих глазах профессора на мгновение появилась хладнокровная решимость. А потом грянул выстрел.
Никто так и не понял, что произошло раньше: то ли робот нажал на спусковой крючок, то ли она сама сиганула вниз. Раздался только короткий вопль, а затем звук упавшего тела и всплеск.

- Альберта! – завизжал Клейвил, кидаясь к краю и безуспешно выискивая то место, куда она упала. Волны с жадностью набегали на берег, и на мгновение Адриану почудилось, что он увидел в них красноватый оттенок.

- Профессор Бакстер! – вскричала Виктория.

Адриан обернулся, и увидел, что в глазах незадачливой «повелительницы жизни и смерти» появились растерянные, испуганные и даже виноватые искорки. Она подбежала к нему и тоже посмотрела на воду.

- Нет, нет, нет, нет! – взвизгнула она, - этого не должно было быть! Она же должна была стать известной учённой! Вы тупоголовые куски прогнившего металла и костей! – она повернулась к зомби и роботу, - идиоты!

- Госпожа приказала сражаться. Модель номер два делает, что приказала госпожа, - просто ответил робот.

Виктория покачала головой. Похоже, она действительно чувствовала себя виноватой перед Альбертой.

- Теперь ты видишь, к чему приводят твои эксперименты? – произнёс учённый, пытаясь скрыть дрожь в голосе, - видишь?

- Я вижу, к чему приводит коя-чья тупость. И я говорю вовсе не о профессоре Бакстер, которая пошла за тобой только потому, что полюбила, так же, как и я! Я говорю о тебе. Ты ведь видел, что она неравнодушна к тебе, но и не думал держать дистанцию. Ты привёл её сюда. Из-за тебя нарушился весь ход мировой истории и науки! По крайней мере в этой реальности. Даже если я вернусь в прошлое и спасу её, всё равно будет существовать измерение, в котором она умерла. И в нём всё может пойти совсем не так без её изобретений. Целая версия нашего мира может погибнуть. Ты ведь помнишь её трактат, на основе которого изобрели противоядие от многих болезней, ранее считавшихся неизлечимыми?

- И кто будет в этом виноват? По-твоему, я?

- Я не отрицаю своей вины! – в истеричном тоне Виктории появились нотки раскаянья, - да, это я её убила, можно сказать, своими руками. Но в этом есть и твоя вина, признай. Все девушки, которые влюбляются в тебя, страдают! Одни – потому что ты разбиваешь им сердца, другие – потому что слепо доверяют тебе и погибают из-за этого! Знаешь, я больше не хочу об этом разговаривать. Когда я создавала свою армию, она была нужна мне для устрашения. Я не хотела никого убивать. Но ты меня вынудил. Теперь, после смерти профессора, наверное, ты видишь во мне самого главного врага. Я бы попросила прощения, но ты ведь его не примешь. Поэтому война продолжается. Счастливо оставаться.

Она снова запрыгнула на спину своей страшной твари и погнала её куда-то в сторону одного из своих тайных штабов. Вся орава её мутантов отправилась вслед за хозяйкой.

Адриан проводил взглядом эту мрачную процессию. Потом он медленно опустился на колени на край бездны и уставился туда, где среди волн сгинула его лучшая подруга. Он почувствовал, как его глаза наполняются слезами, и спустя пару мгновений уже рыдал так, как не плакал с самого раннего детства.

Глава 15

Адриан сам не помнил, как он рассказал Люсибетте обо всём, что произошло. Вроде бы, он старался описывать всё подробно, но при этом избегать особо кровавых сцен. Какая разница, кто первым начал – она, зомби или робот? Какая разница, загрызли её, застрелили или столкнули с обрыва? Главное, что она погибла. Женщина, которая была Люси как мать, а ему, Адриану, как лучшая подруга и боевой товарищ. Более того, она любила его. Он не отвечал ей взаимностью, она была для него всего лишь другом, но другом дорогим и, пожалуй, единственным в этом чужом мире. Не считая Бетти, конечно.

Весь вечер девушка просидела, прижавшись к нему и громко плача. Она не стеснялась своих слёз. Признаться, они её даже радовали. Она могла плакать, как живой человек. Ей было больно узнать о смерти близкого. Она испытывала всю гамму человеческих эмоций, и, тем не менее, чувствовала себя чужой среди людей. Даже Димон испугался её! Она всё ещё не могла в это поверить. Но сейчас, по сравнению со смертью Бакстер, это было уже не важно. Так, маленькая проблемка. Какая разница, как он к ней относится? Пусть он считает её не человеком, а невиданным чудовищем из пробирки, главное, что он жив. А тётя Альберта умерла. Они больше никогда не увидятся, она не приготовит ей бутербродов и не нальёт чаю. А ведь она была её семьёй, пусть они и прожили вместе всего несколько месяцев, но эти месяцы были всей жизнью Люси.

- Прости меня, - тихо сказал Адриан, крепко обнимая её, - я знаю, что виноват перед тобой. Это из-за меня она погибла. Я не доглядел. Всё ещё не могу забыть её затравленного взгляда. Да, я действительно был недостоин её любви. Зачем она отдала сердце такому бесчувственному монстру как я?

- Это не так, - ответила девушка, - вы не бесчувственный монстр. Вы же говорили, что когда-то любили Викторию.

- Да, но это было давно. Возможно, будь я по-настоящему хорошим человеком, я бы любил её и сейчас, после всего, что она сделала. Какая же это любовь, если она так легко становится ненавистью?

- Я не верю, что вы никогда никого не любили. Вы были так заботливы по отношению ко мне и тёте Альберте. Вы не были влюблены в неё, но любили как друга и коллегу. Она была вам дорога, иначе вы бы сейчас так не убивались.

- Ты права, - согласился он, - кроме того я, кажется… - он замялся.

- Кажется что? – с любопытством переспросила Люсибетта.

- Кажется, я люблю тебя, - тихо сказал он.

Девушка подняла на него заплаканные глаза.

- Правда? – удивлённо спросила она.

- Ну… я не уверен. Ты ещё так молода. Сначала я думал, что ты мне как дочь. Но всё-таки… ты очень симпатичная девушка. Умная, привлекательная, много читаешь, у тебя отличные вкусы в музыке и кино, имеется чувство юмора. Мне всегда нравились такие женщины. С другой стороны, ты казалась мне такой беззащитной, мне доставляло удовольствие забоититься о тебе, что-то объяснять, передавать что-то от себя. Знаешь, иногда у меня появлялась просто безумная мысль, что если бы мы поженились, у нас мог бы быть ребёнок. Девочка. Похожая на тебя. Я бы готовил ей шоколад, а Альберта учила бы обращаться с разной техникой, - он погрустнел, - я понимаю, это бред. Ты переживёшь любого человека, и твои дети, наверное, унаследуют твою продолжительность жизни. К тому же, я из другого времени, и хочу вернуться домой.

- Но вы ведь не сделаете этого сейчас? – испуганно спросила Люси, - после всего, что произошло?

- Когда-нибудь, если я выживу, конечно же, мне придётся вернуться. Но я обещаю, что это будет не скоро, - он попытался ободряюще улыбнуться, но ему это не удалось.

- Эх, Адриан, Адриан, - почувствовав, как по её щеке бежит новая слеза, она опустила голову и уткнулась лбом в плечо Клейвилла, - вы мне тоже очень дороги. Как старший товарищ, как любимый дядя. Вы столькому меня научили. И я действительно могу считать вас отцом, вы ведь изобрели тот элксир. Знаете, а не могли бы вы забрать меня с собой в будущее? Потом, когда всё это закончится? Я приживусь там?

- Не знаю, - честно сказал Адриан, - ты с трудом адаптировалась к этому времени, а насчёт двадцать второго века я не уверен. Жизнь там слишком непредсказуема, слишком подвластна веяниям моды и переменчивой человеческой натуры. Я не знаю, как объяснить тебе всё, что нам сейчас интересно, всё, что нам сейчас кажется смешным или важным. Вряд ли это хорошая идея.

- Я могла бы стать вашим научным сотрудником. Вместо Виктории. То есть… исполнять её обязанности в вашей лаборатории, конечно же. Я не про романтические отношения. Я уже сказала, что вы мне как отец.

- Возможно. У тебя есть задатки для того, чтобы стать хорошим учённым. Но всё равно, это время не для тебя.

- Тогда верните меня в восемнадцатый век. Я могла бы жить у вашего друга-алхимика, разве нет?

- Это мысль. Он давно мечтает о наследнике. Я поговорю с ним. Обещаю.

- Спасибо, - Люси улыбнулась, - слушайте, я сегодня, наверное, не смогу уснуть одна. Можно я переночую в вашей комнате? У вас там есть вторая кровать, я могла бы отгородить её ширмой, если что…

- Ну что ты. Я, по-твоему, похож на человека, который подглядывает за девушками? Ты ведь сама сказала, что я тебе как старший родственник. Что плохого, если отец и дочь будут спать на соседних кроватях? В этом нет ничего неприличного.

- Хорошо. Тогда я пойду переоденусь.

Всю ночь Люсибетта думала о профессоре. О том, что она могла бы помочь ей, но не помогла. Что она могла бы пойти с ней на помощь Адриану, но не сделала этого. Побоялась? Решила послушаться Альберту, которая попросила её остаться? Последовала зову здравого смысла? Растерялась? Что она могла исправить? Клейвилл же ничего не сделал. Но её там не было. Он хотя бы пытался, а она нет. И как она теперь будет одна? Нет, неужели она такая эгоистка? Человек умер, а она думает о том, что останется одна. Может, во всём виновата её программа? Она ведь не совсем человек. Димон это сегодня подтвердил. У неё человеческое тело, но можно ли то же сказать про душу? Да, у неё есть способность к обучению и личные качества, но ведь это может быть и у машины. В конце концов, характер закладывается наследственностью и воспитанием. Это тоже можно считать программой. Значит, все люди роботы, только биологические? Да какая разница! Она не такая как все. Её они никогда не примут. Ну вот, она жалеет себя. Нет, это не программа. Это эгоизм. У плохого робота есть оправдание – его так запрограмировали. А у плохого человека нет. Впрочем… кого можно назвать плохим человеком? Хотя бы из тех, кого она знает? Викторию? Но ведь у неё тоже есть чувства. Клейвилл сказал, что она была расстроена, когда по её вине погибла Бакстер. Значит, ей знакомо чувство вины. Может, она захочет попросить прощения? Исправиться? Она ведь любит Адриана, это видно. Всё ещё любит, хоть и сражается против него. Так почему люди становятся плохими? Потому что их так научили? Потому что у них такие гены? Потому что с ними плохо обращались? Причин много, но одно ясно: люди не рождаются злыми. У всех есть выбор. Значит, есть и у неё. И она свой сделала: она будет бороться, будет помогать Адриану до последнего. Она не может его подвести. Он любит её. Это похоже на то, что чувствовала к нему Альберта. Пусть её чувства были безответны, но он понимал, что несёт за неё ответственность, что не может её разочаровать. То же сейчас чувствовала и Люси. Ей было жаль, что она не может ответить на любовь Клейвилла. Но она правда не могла. Он был слишком взрослым для неё, она не могла воспринимать его иначе, как дядю или отца. И потом… нет, это неправда. Её чувства к Димону совсем другие. Он противный мальчишка, такой же, как и все в этом времени. А может, время не виновато? У неё уровень знаний о мире конца восемнадцатого века, но она не жила в то время. Кто знает, какими были люди тогда? Вряд ли они сильно изменились. Недоверие и страх перед неизвестным были всегда. Так же, как и любовь.

- Так люблю ли я его? – спросила она саму себя, засыпая, - и почему я такая эгоистка, что думаю сейчас об этом, а не о смерти тёти?

Ответа она не нашла. Сон бесшумно накрыл её своим крылом.

Глава 16

Она проснулась уже поздно. Солнце светило в окно через плотную жёлтую штору. Люсибетта покрутила головой, с удивлением обнаружив, что находится не у себя в комнате. Она села в кровати и посмотрела на вторую постель в другой части помещения. Она была пуста и аккуратно заправлена. Значит, Адриана здесь нет.

Девушка встала и осторожно пересекла комнату, словно боясь, что если она что-нибудь заденет, может произойти нечто ужасное. В воздухе висела звенящая тишина, которую нарушал лишь звук её шагов. Она чувствовала, как каждый раз, когда её ступня касалась паркета, она слегка прилипала к нему, а потом отеклеивалась с еле слышным чавкающим звуком. Это ощущение было приятным, но сегодня оно её пугало. Этот звук и тиканье часов казались ей ужасающе громкими. Ей хотелось бежать, но она боялась идти быстрее, боялась нарушить эту тишину.

Наконец, она оказалась на кухне. Клейвилл стоял у плиты и жарил яичницу с беконом. Радость захлестнула душу девушки, когда она увидела эту до боли знакомую картину. На мгновение ей показалось, что всё произошедшее было сном. Сейчас Альберта спустится из своего кабинета, снова сонная и недовольная, надо только подождать. Она же так любит спать подольше.

Тихое мяуканье. Девушка нагнулась и увидела у своих ног Сонни. Она взяла кота на руки и почесала ему за ухом. Тот громко замурлыкал, и всё-таки в его взгляде было что-то тоскливое. Его мурлыканье было скорее благодарностью за то, что хоть кто-то оказался рядом и поддержал бедное одинокое животное, которое с вечера не кормили.

- Я приготовил тебе бутербродов, - сказал Адриан, немного отвлекая Люси от её мыслей.

- Спасибо, - кивнула девушка, без особого аппетита пробуя хлеб, сыр и колбасу. Это было очень вкусно, но у неё с самого вечера горчило во рту.

- Поешь, - настойчиво произнёс Клейвилл, - тебе нужно беречь силы. Никто не знает, когда тебе в следующий раз предоставится такая возможность.

- Ты думаешь, Виктория может напасть на нас приямо сейчас? – удивилась Люсибетта.

- Не знаю. Я ничего не знаю, - он тяжело вздохнул и бросил грустный взгляд на пустую бутылку. Ту самую, которую открыла и распробывала ещё Альберта в тот вечер, когда она призналась ему в любви. Адриан покачал головой, прогоняя наваждение, - как бы там ни было, нас ждёт война. Это очевидно. Поэтому нам нужно настроиться на соответствующий лад. Я понимаю, что тебе тяжело, мне и самому несладко. Но всё-таки, подумай, что, по-твоему, может стать её следующей мишенью?

- Я не знаю, - растерянно сказала девушка, - вам виднее.

- Сейчас я сомневаюсь в том, что знаю эту женщину. Когда мы с ней вместе работали, она казалась мне милой, весёлой, интересной собеседницей. Я восхищался ею, я видел в ней романтичную личность. Ужины в дорогих ресторанах, походы в кино, коробки шоколадных конфет, букеты, поездки на лодках и лошадях, прогулки в лесу… И куда всё это делось?

- Вы думаете, она способна на убийство? По собственной воле?

- Не уверен. Она была очень напугана, когда увидела, что случилось с Бакстер. Нет, не думаю. Скорее всего, она будет грабить какие-нибудь банки или ломбарды, запугивая хозяев своими чудовищами. Вот это в её вкусе.

- Вроде, здесь неподалёку есть банк, - вспомнила Люси, - мы с тётей Альбертой его видели, когда гуляли в первый раз. Я ещё спросила, не пытались ли какие-нибудь преступники его ограбить, а она рассмеялась, и сказала, что это намного труднее, чем в кино.

- Думаю, у Вики это выйдет намного проще, - угрюмо заявил Клейвилл.

- Значит, ты думаешь, это будет её первая цель?

- Возможно. А возможно и нет. Ей катастрофически не хватает элексира. Он нужен ей. А тайну его изготовления знаю только я и мой друг из восемнадцатого века. Так что она, вполне возможно, ещё попытается переманить меня на свою сторону. Но не сейчас. Сейчас она растеряна и напугана. Наверное, несколько дней она ещё будет собираться с духом, прежде чем…

Раздался стук в дверь. Люсибетта вздрогнула. Это было так похоже на прошлый раз, когда к ним пришла Виктория. Что, если она вернулась? Может, она хочет попросить прощения? Нет, это не в её вкусе. Скорее, будет переубеждать Адриана. А может и нет.

- Я открою, - заявил Клейвилл.

- Нет, лучше я, - ответила девушка, - что, если это полиция? Я ведь считаюсь родственником профессора, а ваше присутствие может навести на определённые мысли. Ну, например, что вы её парень или жених, и между вами началась ссора, приведшая к нежелательным последствиям. В общем, вы поняли.

Он согласился, но попросил её быть осторожной.

Люсибетта открыла дверь, и на лице её отразилась сложная гамма чувств, начиная от удивления и кончая облегчением. Между этими двумя крайностями промелькнули обида, задумчивость и грусть. Даже если бы Адриан не видел со своего кресла стоящего на пороге Димона, он понял бы, кто именно пожаловал.

Парень не поздоровался и даже не кивнул. Он начал с довольно неожиданной фразы:

- Люси, я верю тебе.

- Глупо было бы не поверить, когда я продемонстрировала тебе, как быстро восстанавливается моя кожа, - заметила девушка.

- Я не об этом. В смысле, и об этом тоже. Я не думаю, что ты сумасшедшая. И не думаю, что то, что ты робот, что-то меняет. Какая разница, кем ты была и как появилась на свет? Сейчас ты человек. Да даже если бы ты была машиной, эта машина была бы получше иных людей. Ты отличная девчонка. Умная, прикольная, с чувством юмора, обаятельная, настоящаяя. Прости мне этот маленький бзик, хорошо? Я просто испугался. Не понял. Пойми, ты мне очень дорога.

Девушка тяжело вздохнула.

- Что тут не понять? Ты мне тоже дорог, - признала она.

- Прости мне нескромный вопрос, но… ты выглядишь тоскливой. Случилось что-то плохое?

- Случилось, - признала она.

- Знаю, что это не моё дело, но… что именно?

Дата добавления: 2015-07-11