Эксперимент 2 страница

- И в экспериментах меня преследуют злостные неудачи, - тихо произнесла она, - что же мне делать? Эх-эх-эх, какая же у меня никчёмная жизнь.

Выведя такое заключение, Альберта пошла дальше. Правда, вскоре она снова остановилась, на этот раз у двери своего кабинета, поскольку внезапно ощутила сочный и сладкий запах каких-то цветов. Вероятнее всего, он доносился с улицы.

- Нет, всё-таки, весна это хорошо, - решила она, - но осень лучше. Тогда хоть грязи поменьше. Поскорей бы лето.

И с уставшим видом она собралась уж было завернуть за угол, как остановилась, изумлённо глядя прямо перед собой.

Перед ней стоял стол. Её старый добрый стол, на котором она поставила столько экспериментов. Кое-где на нём остались пятна от кислоты и порезы от неаккуратного обращения с ножом. Где-то лежали осколки разбитых мензурок, а где-то дерево почернело от последствий быстро затушенных пожаров (как правило, затухали они под громкие крики профессора, которая сильно боялась огня). Он был таким знакомым, таким родным, таким любимым, что Альберта уже и не ожидала от него новых сюрпризов.

Но то, что произошло с ним, было неоспоримым фактом. Прямо посреди стола расцвёл маленький белый цветочек, росший на тоненькой зелёной ножке. И рос он прямо из деревянного покрытия, что тоже было неоспоримым фактом. Равно как и ещё два таких же цветка, распустившихся по углам столешницы.

Несколько секунд профессор стояла словно в ступоре, глядя на происходящее. Потом она быстро помчалась в кабинет, по дороге грубо отталкивая в стороны кресла и другие предметы, закрывающие ей путь. Спустя мгновение Альберта оказалась у стола, и принялась судорожно гладить дерево, ища хоть какую-то подсказку. Затем она медленно опустилась на колени, ещё пару раз провела рукой по верхней и нижней частям столешницы, по ножкам и дверцам шкафчика. Понюхала и даже лизнула поверхность, и только после этого вынесла заключение.

- Яблоня. Вот из какого это дерева, - она снова посмотрела на цветочки, - странно… сейчас ведь весна… - она сама удивилась тому, что известие о яблоне, цветущей так рано, удивило её больше, чем тот факт, что эта самая яблоня была уже давно срублена, - выходит, теперь я могу получать урожай несколько раз в год? Яблоки будут вырастать прямо на моём столе? Это интересно…

Она обняла столешницу и опустила голову на её поверхность, вдыхая аромат цветов. На неё накатило странное блаженство. Кажется, чего-то она всё-таки добилась… Кстати, где флакон с элексиром?

Альберта медленно подняла голову и вздрогнула от удивления. Флакона на столе не было. Его нигде не было! Но она была уверена, что оставила его здесь.

- Что такое? – неприязненно спросила профессор, вставая и осматриваясь, - кто трогал мои вещи?

Она принялась шарить рукой по столу и полкам, но элексир словно испарился. Учённая начала выходить из себя.

- Куда делся мой материал для последующей работы?! – практически взвизгнула она, обращаясь в пространство.

Внезапно она замерла и прислушалась. Ей показалось, что она услышала чьи-то тихие шаги. Медленно обернувшись, профессор вздрогнула от неожиданности.

Перед ней стояла невысокая девушка с пронзительными голубыми глазами. Её золотистые волосы были собраны в некое подобие причёски, а носила она узкое красное платье до колена. Вид у неё был немного рассеянным, но нельзя сказать, чтобы недружелюбным. Альберта сразу поняла, что её не стоит опасаться.

- Простите, госпожа, - испуганно пробормотала девушка и сделала пару шагов назад, - я прекрасно понимаю, что поставила вас в тупик своим появлением здесь, но, вы, наверное, удивитесь, когда узнаете, что я и сама понятия не имею, как оказалась в вашем доме.

- Больно мудрёно ты говоришь, - фыркнула Бакстер, подходя поближе к неожиданной гостье и всматирваясь в её лицо, которое показалось ей смутно знакомым, - ну да ладно. Может, ты лучше объяснишь, кто ты такая?

- Я… - девушка снова замялась… - ну… я не знаю.

- Ах ты не знаешь! – Альберта всплеснула руками, - как интересно! Ты что, страдаешь провалами в памяти?

- Нет-нет, госпожа, вовсе нет, - непонятно откуда взявшаяся посетительница вжалась спиной в шкаф и опустила голову, ожидая, что профессор накинется на неё, - хотя, может быть и да… я не знаю!

Учённая покачала головой. Ну что за истеричка ещё свалилась на её голову? Мало ей, что ли, трёх котов, двух птиц и собаки? И всё-таки она заставила себя подойти к девушке.

- Успокойся, милая, - тоном доброй учительницы произнесла Альберта, приподнимая ей голову и вглядываясь в её глаза, - расслабься. Расскажи о своём последнем воспоминании, которое относится к периоду, предшествовавшему твоему появлению здесь.

- У меня таких нет, - грустно сказала девушка, - это звучит странно, я прекрасно понимаю ваше недоумение, но я ничего не помню.

- Это не провалы в памяти, - констатировала Бакстер, - это амнезия. Ладно, расскажи, как ты сюда попала.

- Этого я тоже не помню. Я просто оказалась здесь, и всё. А потом пришли вы. Кстати, вы заметили, что из вашего стола растут цветы? Это смешно, правда?

Профессор покачала головой. Ненормальная. Точно.

- Интересно, - усмехнулась она, - если ты ничего не помнишь о прошлой жизни, то откуда тебе известно, что цветы, распустившиеся на столешнице – это ненормально?

- Ну, я не знаю… Просто мне так показалось.

- Эх, ничего-то ты не знаешь! Ладно, давай знакомиться. Меня зовут профессор Альберта Бакстер. А тебя, наверное, глупо спрашивать. Ты опять ответишь, что не помнишь.

Девушка кивнула.

- Именно так. Я понимаю, что это противоречит законам этикета, но я не могу назвать своего имени. Я вас обидела этим?

- Нет, нисколько.

- В таком случае, можно мне задать вам ещё один вопрос? – глаза девушки загорелись любопытством.

- Конечно, - согласилась учённая, - если я смогу на него ответить.

- Вы сказали, что вы профессор. Значит, вы занимаетесь наукой. Это очень интересно, вы, наверное, догадываетесь, что я не помню, из каких источников мне это известно, но я знаю, что многие дамы любят развлекать себя научными изысканиями, но, обычно, в частном порядке. Оборудывают личные лаборатории и всё такое. Но как профессия, разве она женская? И ещё, почему вы ходите в брюках? Или в вашем городе так принято?

Альберта изумлённо уставилась на неё. Вот так выдала. Это что, завуалированное оскорбление? Не похоже. Будь она мужчиной, пытающимся намекнуть, будто представители его пола умнее женщин – это другое дело. Такого бы она не преминула поставить его на место. Но этот странный вопрос про одежду… здесь дело явно нечисто.

- Эта информация… - пробормотала она, - ну, например, о том, что женщины должны носить платья… она ведь тоже заложена у тебя в голове, да? Ты не помнишь, как узнала об этом?

Девушка покачала головой.

- А какой сейчас год, ты можешь сказать?

- Возможно… - она замялась, - тысяча семьсот… или уже восемьсот? Семьсот девяностый… девяносто первый…

Профессор устало вздохнула.

- Тринадцатый, - поправила она.

- Да? Восемьсот тринадцатый? Значит, уже девятнадцатый век?

- Две тысячи тринадцатый, - уточнила Альберта, - и сейчас двадцать первый век.

- Простите, я не знала, - на лице девушки появилась растерянность, - а с тех пор многое изменилось?

- Кое-что, - туманно ответила профессор, медленно подходя к полке и принимаясь переставлять местами колбы. Её это всегда успокаивало. Она принялась судорожно думать, пытаясь найти какое-то объяснение происходящему. Что всё это может значить? Что за глупый розыгрыш? Может, эта девушка пришла сюда, чтобы поприкалываться над ней? Не похоже… она бы тогда и оделась соответствующе, а на ней короткое платье, ну никак с восемнадцатым веком не вяжущееся. К тому же, распустившиеся на столе цветы…

Стоп. Цветы распустились после того, как она капнула на стол раствором. Значит, это он заставил дерево ожить. Ну, это и так очевидно. Соответственно, он может оживить всё, что угодно. Или нет? Стол сделан из срубленного дерева и, соответственно, когда-то был живым. А как на счёт неодушевлённого предмета? Например, робота?

Она поискала глазами свою механическую куклу, но не обнаружила её. Она исчезла

вместе с раствором. Но куда? Кому мог понадобиться никому не нужный автомат, от которого даже в хозяйстве пользы нет? Этой девушке, путающейся во времени?

- Вы, случайно, не это искали? – спросила между тем гостья, подходя к Альберте и протягивая ей колбочку, - ну, когда говорили, что пропал какой-то элексир?

Профессор на автомате кивнула и взяла у неё из рук флакон. Но в следующее мгновение в её глазах сверкнул дикий азарт, который напугал бы и её саму, если бы она в этот момент стояла у зеркала, и рука её сама собой вцепилась в рукав девушки.

- Подожди! – маниакально воскликнула она, крепко сжимая её запястье, - дай мне кое-что проверить.

Новая знакомая промолчала, видимо, решив, что учённая окончательно сошла с ума. Возможно, так оно и было. Альберта сейчас об этом не думала. Её куда больше волновала странная девушка.

Она прощупала сквозь кожу её кости, которые показались ей вполне нормальными. Нет, строение её скелета определённо было самым обыкновенным. Да и пульс у неё был, и дышала она нормально. Но это невозможно! Невозможно потому, что профессор уже поняла, в чём дело. Её лицо, глаза, волосы, даже платье – всё было точь в точь как у её недоработанного робота.

Взгляд Бакстер заскользил к колбе с элексиром. В каком веке неизвестный алхимик изготовил его? В девятнадцатом? Или восемнадцатом?

- Поздравляю, - сказала она девушке, выпуская её руку, - ты робот.

- Я? – переспросила она, - правда? А я думала, роботов не бывает. О них только в научной фантастике пишут.

- Например, в какой? Каких конкретно авторов ты читала? – уцепилась за эту ниточку Альберта.

- Никаких, - честно призналась та, - я вообще никогда ничего не читала. Просто знаю, что есть такой жанр, - она недолго помолчала и тихо спросила, - а я что, правда робот?

- Правда, - нехотя призналась профессор, - вернее, я бы сказала, механическая кукла. Точнее, ты была ею, до того, как я тебя оживила.

- Оживили? Вы способны делать неживое живым?

- Видимо, да, - Бакстер поймала себя на мысли, что совершенно не удивлена, - вообще-то, я сделала это не специально. Просто ставила очередной эксперимент, ну и случайно капнула раствором на тебя. То есть… на робота, которым ты была.

- А сейчас я уже не робот? – уточнила девушка.

- Трудно сказать, - профессор окинула её задумчивым взглядом, - ты выглядишь как человек, дышишь, у тебя бьётся сердце. Надо будет получше тебя изучить. Кстати, ты знаешь, почему думаешь, что сейчас восемнадцатый век?

- Да не думаю я так, - обиженно фыркнула она, - вы сказали мне, что двадцать первый, и я вам верю.

- Да, но уровень знаний у тебя как в то время, - сказала Альберта, - видимо, потому что зелье было изготовлено тогда.

- Зелье? – девушка недоверчиво скосилась на колбу, - то есть, это волшебство?

- Понятия не имею, - призналась учённая, - я никогда не задумывалась над тем, где кончается волшебство, и начинается наука.

- Всё просто, - улыбнулся ей в ответ «эксперимент», - наука это то, что можно объяснить, а волшебство объяснить нельзя. Вы оживили меня, и не знаете, как, значит, это волшебство. А если бы вы хотели это сделать специально и долго над этим думали, тогда это была бы наука.

- Она ещё и философствует… - профессор посмотрела на неё с уставшим видом, - ладно, давай попробуем разобраться с тобой. Ты нуждаешься в еде?

- В смысле, голодна ли я? Может, немного…

- Я имею в виду, нужно ли тебе есть, чтобы жить? Ты ведь, всё-таки, не живое существо.

- Не знаю, нужно ли это, чтобы жить, - честно сказала девушка, - но я бы сейчас с радостью перекусила чем-нибудь лёгким. Десертом или пудингом.

- Пудинга у меня нет, - ответила Альберта, - зато есть бутерброды с колбасой и сыром. Будешь?
Робот кивнула.

- Хорошо, пойдём. Всё-таки, это я тебя изобрела, так что это моё дело – заботиться о тебе. Пойдём, перекусим, подберём тебе нормальную одежду…

- Нормальную? – она с испугом осмотрела себя, - действительно, это платье слишком короткое…

- Ты на длинные не рассчитывай, - предупредила её профессор, - то есть, юбку-то я тебе достану, а вот корсетов, кринолинов и прочего у нас не носят. Большинство женщин ходят в брюках, а если в платьях, то они короче и проще. Я потом тебе как-нибудь дам почитать энциклопедию моды… ты читать-то умеешь?

- Да.

- Вот и хорошо. А на каком языке?

Она задумалась, но не надолго.

- Русский, английский, немецкий, французский, испанский, итальянский, - быстро ответила девушка.

- Да, кто бы не изобрёл это зелье, блок памяти он вложил туда изрядный… - Альберта скосилась на колбу, - что же он такое туда добавил? Ладно, не суть важно. Пошли за мной.

С этими словами она направилась к выходу из комнаты. Девушка с лёгкой опаской последовала за ней.

- Уж не знаю, как ты привыкла, чтобы выглядели дома, - сказала профессор, когда они обе оказались в большом зале, - я живу примерно вот так. А большинство и вовсе селится в квартирах.

- Я знаю, что такое многоквартирные дома, - ответила робот, - не помню, откуда, но у меня в мозгу сохранилась эта информация. Там такие большие комнаты, и в каждой живёт одна семья, да?

- Ну, сейчас они стали намного меньше, - заметила Бакстер, - сейчас всё делается быстро, людей в городах много, все постоянно куда-то спешат. Одежда, средства передвижения, архитектура – всё стало проще.

- Лично мне ваш дом кажется очень красивым, - заметила девушка.

Профессор ухмыльнулась и спустилась вниз по лестнице, возвращаясь на кухню. Коты всё ещё сидели там, недовольно глядя на хозяйку. Появление непонятно откуда взявшейся девушки их нисколько не удивляло.

- Ой, какие милые! – робот кинулась к первому попавшемуся из них, коим оказался Сонни, и крепко обняла его. Тот удивлённо уставился на её, но вырываться не стал, и спустя некоторое время даже замурлыкал.

- Как его зовут? – спросила она, поглаживая его по голове.

- Сонни, - ответила Альберта, доставая из холодильника колбасу и сыр, - и он крайне угрюмое существо, в чём ты скоро убедишься.

- Да ну! – девушка продолжала тискать несчастного кота, прислушиваясь к его тихому сопению, - по-моему он очень даже весёлый! Кстати, почему он белый с чёрной лапой? Вы красите его краской для волос?

Профессор расхохоталась, ставя на стол тарелку с хлебом.

- Нет. Он таким родился. Редкий случай, да?

- Угу, - согласилась её собеседница, помогая ей приносить посуду. Для этого ей пришлось выпустить кота из рук, зато рядом с ней тут же оказался Харли, который принялся тереться о её ноги и урчать, - а ваша белая прядь в волосах тоже с рождения? Или вы поседели?

- Это называется мелирование. Когда тебе осветляют волосы, - пояснила Альберта, нарезая хлеб и раскладывая его на тарелках, - если хочешь, можем и тебе сделать… ой, нет, я же забыла, ты и так блондинка.

- А вы ещё и это умеете? – удивилась девушка, беря кота на руки и начиная чесать ему под подбородком, - кстати, у этого какое имя?

- Харли. Полностью Харлистер. А осветлять волосы я не умею, это делают в парикмахерских. В твоё время они были?

- Да. Только я их немного побаиваюсь. Все эти инструменты…

- Сейчас опасными бритвами уже не пользуются, - Бакстер принялась раскладывать кусочки колбасы на хлебе, - и, кстати, медецина стала получше. Например, для лечения зубов уже не применяют эти ужасные щипцы. Ты когда-нибудь была у стоматолога? В своём времени?

- Я же робот, - напомнила девушка.

- А, точно. Совсем из головы вылетело, - профессор усмехнулась, выдавливая на бутерброды немного майонеза, - ну вот, закуска готова. Можешь загадывать желание.

- Зачем? – удивилась робот, на мгновение даже перестав почёсывать Харли. Коту это не понравилось, и он приоткрыл правый глаз, который до этого был плотно зажмурен.

- Такая примета. Когда ешь что-то первый раз, надо загадывать желание. А ты ешь вообще первый раз в жизни.

- Ладно, - просто согласилась девушка, решив, что это, видимо, традиция, - тогда я хочу кружку горячего шоколада. Прямо сейчас.

И с этими словами она откусила большой кусок бутерброда.

Прожевав его и проглотив, она принялась удивлённо озираться и искать эту самую кружку, которая никак не хотела появляться. Альберта усмехнулась.

- Я же сказала, это примета. Желния сбываются далеко не всегда, и чаще всего спустя много времени.

- Странные у вас приметы, - немного обиженно прошептала она, откусывая ещё чуть-чуть. Бутерброд ей, похоже, понравился.

Пока робот ела, Бакстер задумалась. У неё наконец-то появилось для этого время. И так, её эксперимент прошёл удачно. Более чем удачно. Но это вовсе не тот результат, на который она надеялась. Стоп, а на что она надеялось-то? Она понятия не имела, к чему приведёт эта работа. Дом мог сгореть или взорваться, она могла вселиться в тело какой-нибудь из пролетавших за окном ворон или телепортироваться на Марс, в её дворе могло вырости гигантское дерево, уходящее под самые небеса, а могло и разлиться море, которое затопило бы всех соседей. Это ведь была очень древняя, неизвестная наука. А может быть и вообще магия. И о чём она только думала?

И вот, пожалуйста. Ей на голову свалилась девушка, которая во-первых думает, что на дворе не то восемнадцатый, не то девятнадцатый век, во-вторых понятия не имеет, кто она такая, а в-четвёртых ест с большим аппетитом, а значит деньги на неё тратить всё же придётся.

- А на улицах теперь как? – с набитым ртом пробурчала робот, отвлекая Альберту от размышлений, - в смысле… гулять опасней не стало?

- Если ты про маньяков, то их хватает, - усмехнулась профессор, - а если про средства передвижения, то мы сейчас пользуемся в основном машинами. Я тебе потом их покажу. Они ездят быстрее лошадей, но, впрочем, под повозку ведь тоже можно попасть, особенно если кучер нетрезвый. В общем, надо быть осторожнее и всегда переходить дорогу на зелёный свет. Тогда всё будет хорошо.

- Зелёный свет? – испуганно переспросила девушка.

- Я тебе потом объясню. Это называется светофор. Напомни, что я обещала о нём рассказать.

- Хорошо, - согласилась девушка, продолжая уплетать бутерброд, - а вы живёте совсем одна?

- Да. Если не считать моих домашних животных, - ответила профессор.

- Вам не бывает одиноко?

Этот вопрос, заданный с интонацией, свойственной наивным любопытным девушкам, поставил Альберту в тупик. Признаться, раньше профессор редко об этом задумывалась.

- Нет, наверное, - ответила она, - я постоянно погружена в работу.

- Ну, теперь вам будет веселее, - с улыбкой произнесла девушка, засовывая в рот почти целый бутерброд.

Глава 4

- Нет-нет-нет! Это тебе совершенно не пойдёт, - заявила учённая, снимая с головы девушки широкополую шляпу с огромным павлиньим пером. Она бы смотрелась на ней очень хорошо, если бы не фиолетовое платье со стразами, высоченные сапоги ярко-малинового цвета на огромных каблуках и серебряная сумка с пришитыми фенечками, перекринутая через плечо.

- Интересная у вас мода, - честно сказала робот, послушно снимая шляпу, - красивая, но слишком вычурная.

- Это ты выбираешь вычурные костюмы, - просто сказала Альберта, - большинство девушек одеваются так только на вечеринки.

- А как они сейчас проходят? – осведомилась та, поправляя сумку на плече, - вечеринки?

- Попроше, чем раньше. Людей поменьше. Собираются только друзья. Пьют, едят, поют песни, танцуют. Но музыка у них немного погромче… и как-то повеселее… - Бакстер замялась. В музыке она почти не разбиралась.

- Мы сходим на что-нибудь подобное? – глаза девушки сразу загорелись.

- Мы? – переспросила профессор, - прости, конечно, но я ничего не говорила о том, что собираюсь оставить тебя у себя. Ты мне очень симпатична, и я понимаю, что несу ответственность за результат своего эксперимента, но… пойми, у меня никогда не было ни детей, ни племянников, ни младших братьев и сестёр. Я вряд ли смогу о тебе позаботиться. Накормить пару раз, одолжить одежду – это да. Но, я думала, ты собираешься найти себе приличный дом.

- Профессор, - девушка грустно улыбнулась, - и куда же мне идти? Я ведь ничего не знаю об этом мире. Мне всего один день!

- Я не говорила, что сейчас… - Альберта почувствовала себя не в своей тарелке, - но когда я тебя всему обучу… попозже…

- Может быть, - согласилась робот, - но я в любом случае ещё долго проживу у вас.

- Можешь называть меня на ты, - разрешила Бакстер, - я ведь для тебя что-то вроде тётушки.

- Спасибо, - девушка пару раз повернулась перед зеркалом, - кстати, ты можешь называть меня Люсибеттой.

- Как? – переспросила профессор.

- Люсибетта, - повторила девушка, - это имя такое. Я его сама себе придумала. За завтраком.

- Никогда о таком не слышала, - призналась Альберта, - ты уверена, что это имя вообще существует?

- Оно хранится у меня в памяти, - просто ответила Люсибетта.

- А больше у тебя там никаких имён нет?

- Есть, - сказала девушка, - как нет? Абрахам, Абди, Анабель, Аберкромб, Авелий, Авраам, Аврора, Агеллор, Агрипина, Адель, Аделаида, Азриел, Айкебот, Айседора, Акакий, Алан, Алана, Алина, Амброхий, Антиох, Антон, Антонина, Антуан, Артур, Арчибальд…

- Пожалуй, тут можно и остановиться, - усмехнулась профессор, - я уже всё поняла.

- А я даже не закончила с буквой А, - обиделась робот.

Между тем мысли профессора Бакстер были уже далеко от перечисленных ею имён.

- Значит, ты планируешь ещё какое-то время жить у меня? – осведомилась она.

Люсибетта кивнула.

- Отлично. Значит, нам придётся как-то делить обязанности по дому. Ты сможешь кормить кошек? Поливать цветы? Наводить порядок у себя в комнате? – после каждого вопроса девушка кивала, но после последнего не сдержалась.

- У меня будет своя комната? – осведомилась она.

- Нет, я оставлю тебя ночевать в кабинете, - фыркнула Альберта, - конечно, будет.

- А можно брать с собой кошек на ночь? В смысле, в кровать?

- Бери, конечно, - согласилась профессор, - только если они тебя раз десять за ночь разбудят, жаловаться не приходи.

- Не приду, - пообещала девушка, и взгляд её снова устремился к зеркалу, - а ещё платья у вас есть?

Бакстер устало развернулась к шкафу. Сколько времени прошло с тех пор, как она зашла в лабораторию? Часа два-три? Да, за такой короткий отрезок времени эта девушка успела сделать порядочно. И в самом деле, о чём только думала профессор? У неё дома живой робот. Вернее, уже и не робот даже, а ожившая машина, ставшая человеком. Настоящая живая девушка, которую оживил древний элексир! А она вместо того, чтобы изучать её, подбирает ей наряды и рассказывает о своих кошках.

Пока Альберта протягивала ей пышную зелёную юбку, Люсибетта задала ей ещё один вопрос.

- А вы меня научите обращаться с разной техникой? Что тут у вас есть? Всякие приборы…

- Хорошо, я расскажу тебе как включать и выключать телевизор и может быть зарегестрирую в какой-нибудь из интернет-сетей, - пообещала профессор.

Глаза девушки загорелись. Вряд ли она что-нибудь поняла, но для неё эти слова звучали так, будто её собираются посвящать в некую тёмную область науки.

- А почему у вас так много одежды? Вы ведь говорите, что у вас никогда не было ни дочери, ни племянницы, - спросила между тем девушка.

- Это мои старые вещи, - ответила Бакстер, - носила в молодости.

- Ясно… - Люсибетта пару раз повернулась перед зеркалом, - кстати, ещё за завтраком хотела спросить, почему вы готовите сами? У вас нет слуг? Я думала, учённый – это престижная профессия.

- Сейчас слуг уже почти никто не держит. А учённый - профессия может быть и престижная, но не самая выскоопалчиваемая, - с горькой усмешкой ответила Альберта.

Робот кивнула, натягивая на руку полосатую перчатку.

- А почему у вас так много домашних животных? – снова спросила она, - целых три кошки, две птицы и собака… И как так получается, что коты не кидаются на птиц?

- Мне скучно одной, а с ними у меня всегда есть работа, - не слишком весело сказала профессор, - а на птиц они ещё как кидаются. Поэтому я постоянно за ними слежу.

- Понятно… - Люсибетта сняла перчатку, решив, что она ей не подойдёт, - а почему…

- Потому! – практически взвизгнула профессор, которой эти вопросы уже надоели.

- Ясно, - просто согласилась девушка, удовлетворившись таким ответом.

- Знаешь, - уже мягче сказала Альберта, - ты тут пока продолжай подбирать наряды, а я схожу на кухню, попью воды. Хорошо?

- Конечно, - легко согласилась девушка, - идите.

Профессор благодарно кивнула и умчалась по коридору. Ей было необходимо побыть одной.

Она не чувствовала себя виноватой из-за того, что соврала. Люсибетте на вид было лет семнадцать, а родилась она и вовсе сегодня утром, по этому о некоторых вещах ей было лучше не знать. В частности о том, что Бакстер пошла выпить вовсе не воды, а кое-чего покрепче.

- Живой робот. Это был настоящий живой робот. И почему был? Он и сейчас есть. Настоящий. Оживший. Элексир подействовал! – шептала она себе под нос, наливая в бокал вина, - это правда. Я не сошла с ума. Так и есть!

Быстро осушив его, она принялась наполнять второй.

- Ужасно. То есть, прекрасно. Теперь я покажу своим неумёхам-коллегам, на что я способна. И всё-таки… - профессор отпила огромный глоток, - это невозможно! Древний элексир какого-то алхимика… очень древний… возможно, это магия? Настоящая магия! И все эти истории про алхимиков правда? Может, кто-то из них всё-таки изготовил философский камень? А что, если этот напиток может и мёртвого оживить? Интересно, это существо восстанет как зомби, или у него сохранится сознание?

Бормоча себе под нос все эти довольно несвязные предложения, она продолжала пить.

- В любом случае, это перевернёт все имеющиеся у нас представления о науке! Оказывается, в то время уже умели делать такое… а что если знаменитые артефакты из легенд в самом деле существуют? Ладно, оставим это пока. Моей заслуги в том, что я нашла элексир, нет. Но в том, что я смогла оживить мёртвое дерево и заставить его распуститься… да что там дерево? Я оживила РОБОТА, который НИКОГДА живым не был! Мне остаётся только оживить мёртвого, и тогда я точно одержу победу на ближайшем научном конкурсе. А это означает… - она опрокинула в себя всё, что оставалось в стакане, и, недолго думая, принялась пить прямо из горла, - означает уважение, фотографии на обложках журналов и море денег! Я смогу поехать на юг или за границу, смогу купить огромный дом за городом! Я смогу всё! Всё! Всё!

Она с трудом сдержалась, чтобы не разразиться взрывом истерического хохота. Она действительно могла всё! Она могла оживлять неживые предметы, разве это не предел человеческих желаний? Путешествия во времени, конечно, хороши, но зачем они нужны, если не для того, чтобы исправлять ошибки прошлого? А в чём состоит главная несправедливость жизни, как не в том, что её так просто отнять? Так зачем же путешествовать в прошлое, если мёртвого можно просто ОЖИВИТЬ? Продление жизни, вечная молодость – всё это стояло где-то совсем рядом. Может, если разобраться в составе элексира, можно что-то там поменять, и получить всё это? Так это не только научный интерес, это реальная помощь людям! Ну и деньги конечно… но кого они волнуют? Другое дело – победа на личном фронте. Она наконец-то доказала, что чего-то стоит! Теперь всё изменится. И она сама не могла понять, во что ей больше не верится – в это, или в то, что какой-то элексир может оживить неживое.

Дрожа, то ли от возбуждения, то ли от количества выпитого, она снова потянулась к бутылке, но тут раздались шаги, и на пороге кухни возникла Люсибетта.

- Знаете, - тихо и очень вежливо произнесла девушка, - я тоже хочу пить. Налейте мне воды, пожалуйста. Ну, или молока.

Альберта немного растерялась. Ей стало как-то неловко из-за того, что она соврала ей, и из-за того, что пьёт спиртное при такой юной девушке.

- Сейчас, налью, - пообещала она, направляясь к кувшину, - подожди чуь-чуть.

Наливая ей попить, она всеми силами пыталась отогнать навязчивую мысль, маячившую на границе её сознания. Ей почему-то не хотелось говорить о Люсибетте своим коллегам. Ну, пока не хотелось. Это будет слишком для бедной девочки. Шум, вспышки фотоаппаратов, болтовня, глупые вопросы репортёров… надо подождать хотя бы месяц, пока она освоится, а потом…

А что будет потом? Не оставит же она её у себя навсегда? Это будет слишком. Но что будет, если она отдаст её учённым? Те оставят её у себя в лаборатории на веки вечные? Или только на несколько лет? Десять? Двадцать? Сколько вообще живут ожившие роботы?

В принципе, она может с ними поторговаться. «Не забывайте, что Люсибетта живое существо. Разумное живое существо. Да, я, как её изобретательница, имею право на процент от всех результатов, какие принесут исследования. Не хотите заплатить мне миллион? Простите, но я, пожалуй, оставлю девочку у себя. Знаете, мне скучно стало в последнее время… Ладно, позволю вам изучить её за полмиллиона. Ну конечно же я шучу, это был сарказм, олухи! Гоните миллион, потом я может быть её к вам приведу. И если она мне потом расскажет, что вы плохо с ней обращались, я потребую такой штраф, что вы за всю жизнь не скопите!»

Дата добавления: 2015-07-11