Глава 41. Рауль держал Викторию, прочно пригвоздив ее к скалистой стене утеса своим телом

Рауль держал Викторию, прочно пригвоздив ее к скалистой стене утеса своим телом. Он находился так глубоко внутри ее тела, как смог проникнуть. Однако несмотря на то что он все еще держал ее, с трудом переводящую дыхание после мощного оргазма, теплую и особенно красивую после полученного наслаждения, он чувствовал, что она как будто ускользает от него.

Необходимо было взять с нее слово, пока она слаба.

Она честная женщина. И несмотря на неблагоприятные обстоятельства, сдержит слово.

– Виктория! – произнес он.

Его глубокий голос звучал требовательно.

Она открыла свои синие, как васильки, глаза и посмотрела на него так, будто все еще не вернулась в реальность оттуда, где они получили удовольствие… вместе. Потом она одарила его улыбкой и шепотом откликнулась:

– Что?

– Обещай мне, что больше не станешь убегать.

– Но ты погнался за мной. Я думала, что это такая игра.

– Нет, я не об этом. Не о сегодняшнем дне. Я хочу сказать… обещай мне не убегать, как это было тогда, когда мы соединились с тобой в первый раз.

Она удивленно вскинула брови, потом взглянула на него с явным раздражением.

Заметив это, он торопливо добавил:

– Я понимаю, что молодую благовоспитанную женщину интимность (Господи, как они это называют в высшем обществе?) некоторых отношений должна шокировать. Но я проявлю сдержанность (только не на этот раз) и помогу тебе приспособиться. Я обещаю прислушиваться к твоим желаниям, только и ты должна обещать мне никогда больше не убегать.

– Я уже сказала тебе, что не убегала, – повторила она, не скрывая раздражения. – Неужели этому так трудно поверить?

– Ты была моей пленницей. А пленницы убегают.

– Пора бы знать, – сказала она, начав вырываться из его рук, – что я не убегаю от своих проблем.

Он схватил ее крепче.

– Неужели я такая большая проблема?

– Да, – с жаром подтвердила она, – да, ты большая проблема.

Он сделал еще один рывок.

Она вздрогнула, но не от боли, а от удовольствия, ощутив внутри нежное движение, похожее на прикосновение руки в шелковой перчатке.

– Именно поэтому, – тихо сказала она, как будто разговаривая сама с собой. – Потому что когда, удовлетворив необузданную страсть, мы снова отдыхаем, я могу думать лишь об одном: скоро ли я снова почувствую это?

– Понимаю. Я об этом тоже думаю.

– Правда? – Она вгляделась в его лицо, и на сей раз ее улыбка была застенчиво довольной. – Я рада, что не мне одной…

– Нет. Это чувствуешь не ты одна.

Она обхватила его лицо обеими руками и заглянула в глаза.

– Клянусь тебе, что прежде чем уйти, я попрощаюсь с тобой лично.

По правде говоря, это было не то обещание, которое ему хотелось получить, но сейчас сойдет и такое.

Он осторожно приподнял ее и поставил на ноги.

Она оперлась о скалу, как будто была слишком слаба, чтобы держаться на ногах без опоры, и опустила вниз задранную юбку.

Рауль быстро подтянул брюки и застегнул их. Схватив ее за руку, он повел ее в лес. Виктория, спотыкаясь, следовала за ним.

Он остановился. И повернулся, чтобы посмотреть на нее.

Ее золотистые, как пшеница, волосы рассыпались по плечам, умное личико сияло от удовольствия. Она улыбалась ему, как будто знала, насколько сильно у него искушение снова овладеть ею здесь и сию же минуту.

– Нет, – сказал он ей.

Подхватив ее на руки, он целеустремленно продолжил путь в нужном направлении.

Еще до заката солнца они добрались до заросшего сосной участка высоко на горе. Виктория, конечно, сразу поняла, зачем он притащил ее сюда. Подойдя к толстому стволу самой высокой и самой старой в Морикадии сосны, она положила руку на грубую кору дерева и взглянула вверх.

– Это дерево росло здесь, когда Аттила пускал пыль в глаза всей Европе, когда мой предок украл его саблю и сбежал, чтобы родить своего ребенка на этой земле, – сказал Рауль.

Он подпрыгнул, ухватился за нижнюю ветку, подтянулся и, наклонившись, протянул руку Виктории:

– Решайся.

– Это ты о чем?

Она посмотрела на него так, как будто он сошел с ума.

– Доверься мне, – сказал он.

Лицо ее приобрело выражение, к которому он уже стал привыкать: подбородок вздернут, глаза прищурены, ноздри раздуваются.

– Только при условии, что ты доверяешь мне.

Он окинул ее испытующим взглядом. Он никогда не говорил, что верит утверждению, будто она не убегала. Она это заметила.

– Но я действительно тебе верю.

Она, в свою очередь, окинула его испытующим взглядом.

Их взгляды встретились, и Рауль, сам того не желая, увидел в ней то, чего никогда не ожидал увидеть: решимость, силу, отвагу, возможно, немного привязанности, а самое главное, веру в него.

Должно быть, она увидела то же самое в его глазах, потому что сказала:

– Ладно.

Потом она протянула ему руку и подпрыгнула. Он помог ей влезть на дерево.

– Я никогда еще не лазила по деревьям, – предупредила она.

– Значит, это еще одно дело, которое ты в первый раз делаешь со мной, – поддразнил он.

Она одарила его чисто женским взглядом, означающим: «Ты коснулся опасной темы, не играй с огнем».

Он не обратил на это внимания. У нее были вера в него и привязанность к нему. Они вдвоем были почти парой.

– Я помогу тебе. Ты боишься высоты?

– Не очень.

Разумеется, не боится.

– Ты боишься хоть чего-нибудь?

Она довольно долго молча вглядывалась в него, потом сказала:

– Я не привыкла бояться.

Он не понял, что она имела в виду. Но солнце садилось. А им нужно было взобраться наверх, пока не стемнело. Указав вверх, он сказал:

– Мы взбираемся туда. – «Туда» означало на площадку, построенную из крепких ветвей на высоте сотни футов. – Мы построили ее, когда были еще детьми. Мы с Данелом, – сказал он ей. – Если бы об этом узнали наши матери…

Он помог ей встать на следующую ветку, показал, куда положить руки и поставить ноги, потом последовал за ней, готовый поддержать ее, если она поскользнется.

Она не поскользнулась. Изящество и координация движений Виктории выдавали в ней прирожденную спортсменку. Ее дети будут красивыми, умными, образованными. Ее дети будут… Однако прежде чем он смог окончательно сформулировать эту мысль, Виктория сказала:

– Должно быть, строительство этого дома на дереве было нелегкой задачей для двоих мальчиков?

– Это правда. С помощью веревок мы создали систему блоков, чтобы поднимать наверх лесоматериалы. Просперо и Закери узнали о нашей затее и хотели помочь. Но мы им не позволили. Идея и ее осуществление принадлежали только нам.

– Эгоисты, – упрекнула она.

– Эгоисты с огромным чувством собственного превосходства. Мы были наследниками морикадийского трона и щеголяли этим перед другими ребятишками. – Рауль рассмеялся горьким смехом. – Когда я приехал в Англию, мой отец выбил из меня это чувство собственного превосходства.

– Но не до конца, – заметила она.

– Нет. Не до конца, – согласился он.

– Было бы проще проявить свое превосходство над другими, заставив их построить дом для вас. Так что ты, возможно, был не таким уж скверным, каким хочешь себя представить.

– Я был тем еще сорванцом, – с уверенностью сказал Рауль.

Она сверху взглянула на него. Ценой неимоверных усилий Рауль старался не отводить взгляд от ее лица.

– Ты по-прежнему тот еще фрукт. Но только тогда, когда сам этого хочешь. – Она снова полезла вверх. – Зачем вы построили домик на дереве? И почему здесь?

– Потому что нам нравилось лазить по деревьям. Мы делали вид, что домик на дереве – это корабль, на котором мы плывем вокруг света. Мы любили сидеть там во время грозы и визжали, как девчонки, когда однажды молния ударила слишком близко.

Виктория рассмеялась.

– Потому что здесь, наверху, мы были свободны. Здесь не было ни де Гиньяров, ни голода, ни сражений, ни смерти. Мы никогда никому не позволяли забираться сюда.

– Никому? – чуть помедлив, спросила Виктория.

– Я получил у Данела разрешение привести тебя сюда.

Она принялась снова карабкаться наверх.

– Ты никогда не падал?

– Никогда, – сказал он. Сознавая опасности, связанные с попыткой увидеть ее ноги и то, что расположено выше, он добавил: – По крайней мере до сегодняшнего дня.

Они почти добрались до места назначения, и Виктория потянулась, чтобы ухватиться за верхнюю ветку. Ее платье приподнялось.

Рауль затаил дыхание.

Она посмотрела вверх.

– Я знаю, почему вы построили это. Отсюда вы можете видеть небеса.

– Именно так, – с горячностью подтвердил Рауль.

Виктория посмотрела на него, как будто он ее озадачил.

Он торопливо добавил:

– Нынче утром я починил дом на дереве. Ты будешь там в полной безопасности.

– Я никогда в этом не сомневалась.

Добравшись до домика на дереве, Виктория уселась, болтая ногами перед его физиономией, и огляделась вокруг.

– Здесь даже перила есть, так что мы не упадем. И ты приготовил постель!

Он действительно приготовил постель из свежих сосновых веток, покрытых прочной парусиной.

– Я принес также еду и напитки.

– Значит, мы и впрямь сможем провести здесь ночь?

Он вскарабкался на платформу за ней следом и уселся рядом.

Виктория встала и замерла, ухватившись за ветку и глядя на открывающийся перед ними вид.

– Боже милосердный! – с благоговейным трепетом произнесла она.

Обняв ее за талию, Рауль взглянул туда же. Последние лучи солнца еще задержались кое-где в долинах и на горах, на водопадах и деревьях, которые, словно трава, склонялись под порывами ветра. Снежные вершины, одна за другой, вспыхивали красным пламенем в лучах заката. Виктория склонила голову на его плечо. Он крепко прижал ее к себе. Потом, когда солнце опустилось за линию горизонта, свет исчез, словно погасло пламя потушенной свечи, и на темнеющем бархате небосвода появились первые звезды.

– Я дарю тебе все это, – сказал Рауль, который никогда в жизни не предполагал, что способен совершать столь грандиозные поступки.

– Это очень красиво. Спасибо, – сказала Виктория, погладив его руку. – Я никогда не забуду этих дней с тобой и этого места. На всей земле нет места красивее, чем здесь.

Она поверила, что он дарит ей это время, проведенное здесь с ним. Хотя, по правде говоря, он предложил ей взять, если захочет, его страну, Морикадию… если, конечно, она захочет… взять и его в придачу. Но он не стал ее поправлять. Как-никак он мог отдать ей навсегда только Морикадию. А такая женщина, как Виктория, захотела бы получить его сердце.

Дата добавления: 2015-08-10