Неписанные законы жизни трудных детей

Довольно часто дети рассказывают мне о том, как они живут в подвалах, на чердаках, в шалашах; как обворовывают квартиры, забираются в коттеджи, вскрывают машины; кого-то «чистят» (как правило, пьяных); как их «используют» взрослые.

Рассказывают о той невидимой, но весьма бурной жизни, которая существует на чердаках и в подвалах наших домов. Если бы все, что знают эти дети, записать или снять на плёнку, то многим взрослым было бы трудно выдержать эти рассказы.

Почему же мы устроили нашим детям такую страшную жизнь?!

Дети живут по законам взрослых, только интенсивнее на несколько порядков. Их жестокость, злоба, непримиримость, упрямство превосходят степень накала, свойственную взрослому человеку. Поэтому и в отделении у детей есть свои негласные законы. Всегда есть сильный. Он может руководить как бы незаметно. Он может не выделяться, сидеть тихо в классе и кому-то шепнет, например, «поди этого стукни, а на этого плюнь, а этому ножку подставь» и т.д. И все исполняется. За этим следуют крик,

драка, сквернословке. И «сильный» как бы ни при чем. И он очень доволен, вот хоть таким образом, но «выделился».

Но дети, которые бьют, обычно узнают, кто это делает и от кого это исходит. Вот один мальчик мне говорит: «Я сейчас слабее его, а, когда вырасту, я ему припомню».

Как только «сильный» выписывается, другой, который, может быть, вчера сам страдал, уже начинает так же издеваться над другими, более слабыми.

К слову, этот социально-психологический Феномен известен в армии как пресловутая «дедовщина». Люди старшего поколения, наверное, помнят, что развиваться этот армейский порок начал в шестидесятых годах, когда в армии были изменена* сроки службы с трех до двух лет и когда призыв на службу стал распространяться на подростков, находящихся в местах лишения свободы. А в эти места попадают, в основном, наши потенциальные и реальные пациенты. А они учатся от родителей и от босяцко-уголовного элемента. Итак, круг замыкается. Порочный круг, который необходимо разорвать не в одном каком-то месте, но по всей цепи, в каждом звене!

. И не надо ждать», что это сделает кто-либо со стороны: общество, государство, Церковь... Это должен сделать любой человек своим собственным примером. Ведь самое результативное воспитание — это воспитание личным примером, как в бою, когда нет времени на обсуждение тактики и стратегии, но есть спасительный шанс: «Делай, как я!» Если хочешь выжить и победить. И кто захочет, тот выживет и победит. А кто не захочет, тот потерпит поражение и погибнет.

Мне скажут: «А где вообще-то можно увидеть хотя бы один подобный призер?»

Мне несложно ответить.

Вспоминаю летнюю поездку с детьми из Жодинской воскресной школы в Рязань в Иоанно-Богословский монастырь. С группой детей и подростков мы жили в монастыре две недели. Утром Я вечером были на богослужениях, днем помогали на огороде. Одновременно знакомились с красивейшими российскими местами.

Там находились одновременно три группы детей: из Москвы, из Рязани и наша, из Белоруссии. В первые дни поведение всех детей в трапезной (столовой) было одинаковым: за столом творилось невообразимое — крик, толкотня, разговоры, стук ложек... Взрослым было неловко и очень стыдно. А священник-монах во время трапезы читал детям различные поучения святых отцов, а нам, старшим, говорил: «Дети не виноваты...» Терпел — и продолжал читать.

Но уже через неделю все было по-другому. Дети утихли как бы сами по себе, без изнурительных для обеих сторон нравоучений и наказаний. Терпение и кротость монаха победили.

Однажды в храме священник произносил проповедь о нашей жизни, о том, как нам надо каяться в наших плохих поступках. Говорил, что только любовь может спасти людей. А мальчишки сидели на полу. Вдруг я увидела, как мальчики, сидевшие рядом, потихоньку перебирали руками по полу к самым ногам священника, чтобы дотронуться до священнического облачения. Тогда я подумала о том, как детская душа тянется к святыне... Мы, взрослые, подаем нашим детям плохие примеры или добрые.

Дети чувствуют, какой образ жизни ведут взрослые, и живут так же. Причем они чувствуют скрытую ложь и различают порок гораздо более проницательней, чем мы думаем. Именно поэтому во внешне благополучных семьях тоже нередки случаи патохарактерологического Формирования личности.

Дети — это зеркало, в котором отражается не только явное, но и тайное. Отсюда и появляются детский алкоголизм и наркомания, детская проституция и воровство, дети-грабители, дети-воры, дети-убийцы. Все они — наши жертвы!

Если научиться слушать детей и слышать то, что они говорят, то можно без труда определять наши собственные духовные диагнозы. А дети часто говорят: «Я такой, потому что у меня родители такие». Или: «Моя мама не хотела

меня рожать, у нее была истерика, может, эта истерика сейчас ко мне перешла?»

Сейчас я расскажу последнюю детскую историю, но сначала я попытаюсь изложить, в чем состоит моя индивидуальная и групповая работа с детьми. Наряду с профессиональными знаниями и навыками в области детской психиатрии и психотерапии, педагогики и психологии, нужен душевный, и, главное, духовный подход. Итог работы с детьми зависит от внутреннего состояния врача. Без благодати, получаемой самим врачом через Церковные Таинства, настоящей психотерапии не получится.

Не стоит полагаться лишь на помощь специальных тестов и методик. По всем детским проблемам, с которыми приходится работать каждый день, подбираю духовную литературу от житий Святых и Великих Отцов и учителей Церкви до современных богословов и писателей.

На враче лежит ответственность за построение диалогов с детьми. Перед врачом стоит задача: помочь исправлению плохого поведения подростка с уже сформировавшимся плохим характером.

Трудная задача.

Вы когда-нибудь пробовали исправить свой собственный характер? Трудно, правда? Что ж говорить об исправлении чужого характера, тем более детского... Для этого нужен личный авторитет и кропотливая работа без насилия над детской душой: каждый день, каждый час, каждый миг, когда вас уже нет перед глазами ребенка, но в его памяти продолжает совершаться то, ради чего вы с ним провели столько времени. Доброе воспоминание о взрослом собеседнике, самостоятельное осмысление сказанного вплоть до новой встречи Формирует процесс огромной важности — самовоспитание.

Если помнить слова знаменитого русского хирурга Н. И. Пирогова о том, что «нравственность можно улуч-

шить только нравственным путем с помощью лишь нравственных мер», то становится понятным, почему для меня в моей работе приемлем только христианский опыт: то, что я делаю, называется православной психотерапией.

Что касается профессиональных приемов, то я использую различные виды психотерапии: рассудочную, разъяснительную, поведенческую, рациональную, сказкотерапию, психодраму, арттерапию и другие. Все они реализуются во время индивидуальных и групповых занятий.

Поскольку для многих детей, достигших уже 12-14-летнего возраста, впервые звучат вопросы о смысле жизни и о предназначении человека в мире, то мы беседуем о добре и зле, о любви и ненависти, о мужестве и трусости, о радости и печали, о целомудрии и распущенности, о смирении и гордости, о бескорыстии и жадности, о надежде и унынии, о правдивости и лживости. Обсуждаем и другие темы, но не на контрасте «черное — белое», а на взаимосвязи самых разных сторон жизни, о взаимодействии и взаимозависимости которых порою и взрослые не задумываются.

Дата добавления: 2015-08-09