Действенность таинств

Как только созданы условия, необходимые для правильного совершения таинства, оно действует ipso facto, оно производит свое действие, направленное в конечном счете к оправданию и освящению людей, вплоть до лицезрения Бога в Славе. Задачей этого раздела является анализ действенности таинств; при этом мы, прежде всего, обратим внимание на Предание и учение Церкви, а затем кратко покажем, как богословская мысль объясняет и представляет причинность в таинстве.

Действенность таинств в Предании и учении Церкви

Своими страданиями и воскресением Иисус Христос установил новый и окончательный завет с людьми, усыновляющий их Богу. Согласно пророчеству Иезекииля (ср. Иез 36, 24_8), Он дает нам сердце новое и вселяет в нас Дух новый. Это дается вмешательством свыше в нашу жизнь Святого Духа, ниспосланного воскресшим Распятым; Святой Дух Божественной силой совершает Свою работу и освящает людей. Он действует через таинства, которые суть знаки, освящающие человека, а не просто человеческие обряды, с помощью которых добиваются от Бога желаемого. Совершение таинств соединено, следовательно, с силой и действенностью, способными обожить человека. Таинствам вверено само оправдание и освящение людей через включение людей в Народ Божий самыми разными способами. В соединении с Народом Божиим Глава дает Свою жизнь членам, а Дух поселяется в человеческом сердце как благодать, которая омывает грехи «банею возрождения» и делает нас праведными для сообщения нам жизни новой, дабы, «оправдавшись Его благодатью, мы по упованию соделались наследниками вечной жизни» (Тит 3, 7). Поэтому внешняя сторона таинств, с которой связана их действенность, является, как проницательно заметил М._Ж. Схебен, «не только ее залогом, но и подлинным проводником силы, которая от Христа, богочеловеческого Главы, сообщается Его членам; и потому таинства действуют почти так же, как сам Христос, когда Его поступки, слова, прикосновение источали силу, творившую чудеса»³⁵. Итак, Бог, а не кто-либо иной, оправдывает нас (ср. Рим 8, 33), хотя Он применяет для этой цели осязаемые человеческие средства.

Для обозначения описанной действенности таинств Предание и Учение использовали выражение ex opere operato 36. По всей видимости, это выражение имеет христологическое происхождение и поначалу имело христологический смысл. Его употребляли при обсуждении значимости распятия Христа и приобретенной Им через то заслуги. В средневековом схоластическом богословии ex opere operato было равнозначно таким оборотам как «посредством дела, совершенного Христом», или «посредством заслуги», «посредством страдания Христа»; оно обозначало также трансцендентность подвигов Христа. Позже это выражение стали относить к таинствам: его употребляли для различения «таинств» Ветхого Завета и новозаветных таинств. Целью первых (например: обрезание, столп облачный, переход через Чермное [Красное] море, манна и вода, забившая из скалы) было поддержание богопочитания в верности закону Божию, одновременно в них содержались прообразы и выражение ожидания Мессии и Нового Завета.

Когда было определено отличие новозаветных таинств от их прообразов в Ветхом Завете, выражение ex opere operato стало обозначать и характеризовать действенность новозаветных таинств, и, прежде всего, происхождение этой действенности. Тридентский собор (ср. DzSch 1604_8) определяет, что таинства, через совершение чина, сообщают благодать, для получения каковой недостаточно одной лишь веры в Божественное обетование. При рассмотрении оборота ex opere operato его смысл был уточнен с помощью других выражений, например: таинство дарует благодать как орудие, с помощью собственной силы или свойства, посредством совершаемого священнодействия. Понятие ex opere operato используют также в противовес мнению о достаточности веры со стороны принимающего таинства, за каковой, соответственно, не признается собственная действенность в таинстве³⁷.

Для полного уяснения спасительной действенности таинств как таковых, необходимо иметь в виду практику Церкви, которая крестит младенцев, и крещение их признается плодотворным. Действенность в данном случае нельзя приписать ни принимающему таинство (он собой не распоряжается), ни святости, вере или заслугам служителя таинства, каковые не требуются. Действенно само таинство, совершение его чина как такового, если в обычном порядке веру Церкви исповедали родители крещаемого.

В только что приведенных постановлениях Тридентского Собора (Canones) осуждается, кроме того, учение, согласно которому таинства были установлены только для питания веры и являются лишь внешними знаками благодати или праведности, полученной через веру, или же чертой, по которой среди людей отличают верующих от неверующих. Было определено, что посредством таинств, поскольку это зависит от Бога, даруется благодать всегда и всем, а не иногда и лишь некоторым.

Начиная с Тридентского Собора (хотя не на основании его положений), сила и свойство таинств рассматриваются как инструментальные причины (в собственном смысле слова), а не просто как условие или возможность раздаяния благодати по какому-либо договору или Божией помощью. Ранее это же утверждал, впрочем, Флорентийский Собор (ср. DzSch 1310), который, в отличие от Тридентского, не был озабочен тем, чтобы избегать термина «причина», использование которого могло склонить чашу весов в пользу того или другого богословского мнения. Именно Тридентский Собор заявил, впрочем, что крещение это инструментальная причина оправдания (ср. DzSch 1529).

В энциклике Mediator Dei (ср. DzSch 3844_6) много говорится о действенности богослужения в смысле сообщения благодати. Говорится о действенности богослужения прежде всего посредством обрядов, установленных молящейся Церковью, единой со своим Главой (ex opere operantis Ecclesiae). Действенность же таинства происходит от Божественной силы и Божественного установления. Тут нельзя усматривать противопоставления или непримиримости, но лишь взаимодополнение. Действенность ex opere operato не означает, что расположение со стороны совершающего тайнодействие и принимающе го таинство излишне и не нужно, она даже требует такого расположения; не лишаются смысла и установленные церковной иерархией церемонии и священнодейственные обряды. В энциклике указывается, что действие таинства имеет источник во Христе, и разъясняется сила самого таинства, вернее, сила совершаемого чинопоследования.

В целом, понятие ex opere operato, с одной стороны, отрицает, что человеческое поведение участников таинства значимо как причина действенности таинства или как обеспечивающая эту действенность заслуга, с другой, — предполагает расположение со стороны участников, дабы действию таинства не чинилось препятствия. Действенность ex opere operato выявляет видимый характер и объективность благодати, даруемой окончательным Искуплением, которое есть подвиг Распятого. Таинство это, таким образом, действенный знак христианской Тайны, через свою видимую сторону вводящий людей в общение с Богом. Это знак Церкви, Народа Божия, который «поставлен Христом для общения в жизни, любви и истине, взят Им как орудие избавления всех и послан всему миру, как свет миру и соль земли (ср. Мф 5, 13_16)» (LG9). О том же напоминает нам и Де Любак, говоря, что «тайна причинности таинств заключена не столько в парадоксальной действенности сверхъестествен ного порядка какого-либо обряда или чина, сколько в существовании сообщества, которое под видом человеческого установления скрывает Божественную реальность»38.

Толкование причинности в таинствах

В ходе богословских размышлений о действенности таинств, с учетом Предания и учения Церкви, а вернее, с опорой на них, было высказано множество соображений, безусловно раскрывающих богатство христианского опыта и его осмысления. При этом возникло такое разнообразие и множество суждений, что здесь невозможно ни представить, ни оценить их во всем объеме³⁹. Ограничимся, поэтому, лишь отдельными замечаниями и наблюдениями, которые, может быть, помогут прояснить некоторые аспекты этого весьма запутанного вопроса.

Прежде всего, понятно, что первые попытки ответить на вопрос о характере причинности в таинствах, весьма похвальные и в некоторых отношениях интересные, оказались, тем не менее, явно не удовлетворительными. Действительно, нельзя утверждать, что таинства это некие сосуды, вместилища, в которые просто помещена благодать, даруемая Богом по случаю совершения таинства. Столь же неадекватно утверждение, что благодаря Божественной помощи и Божественному присутствию, действие таинства происходит никак не от священнодействия, соединенного со словесной формулой, а только от Бога, Который сокровенным образом освящает человека. Нельзя также усматривать причину действенности лишь в расположении человека принять благодать. Согласно этому представлению чин таинства только готовит, украшает, предрасполагает человека к принятию благодати: к тому, чтобы душа его открылась Богу, Который затем изливает на нее благодать. Такие истолкования не приводят, на самом деле, к пониманию таинства как подлинного орудия, как причины, производящей действие.

В богословской мысли, особенно современной, признается необходимость отстоять истинную причинность таинств: а именно инструментальную причинность. Действенность таинств понимается так, что сам чин совершением его вызывает соответствующее действие, сообщает человеку дар, который по установлению Иисуса Христа, присущ данному конкретному таинству. Нельзя рассматривать таинство как некую удобную возможность или условие сообщения благодати, но это и не материальная, формальная или конечная причина. Если к этому сведена (или сводима) причинность, то такое объяснение нельзя считать удовлетворительным. Еще в меньшей степени можно усматривать причину в заслугах: в самом деле, заслуга в таинстве не берется в расчет.

Действенность таинства не зависит ни от веры и святости того, кто совершает священнодействие, и того, над кем оно совершается, ни от их неверия и греховности. Степень святости не является необходимым условием для действенности таинства. Она имеет лишь дополнительное значение, хотя важно и для преподающего и для принимающего таинство участвовать в нем с верой и полным расположением, дабы встретить Иисуса Христа и принять от Него благодать. Совершение чина несет в себе освящающую силу, даже если человек, которому предназначено таинство, не получает спасения, реально заключенного в правильно совершенном таинстве, поскольку сам ставит препятствие на его пути.

Мы говорили, что непосредственная причина таинства инструментальная; очевидно, что ее нельзя считать главной, ибо она действует не сама по себе, а в силу страданий и заслуг Иисуса Христа, с которыми и соразмерено действие таинства⁴⁰. Ведь в таинстве вспоминаются подвиги Христа. Главной действующей причиной таинства является Бог милосердный, Который милостью Своей очищает, оправдывает и освящает нас (ср. 1 Кор 6, 11), запечатлевая и совершая помазание нас Святым Духом, залогом наследия нашего (ср. Еф 1, 13_4).

Орудийная (инструментальная) причина действует в зависимости от силы, получаемой от Главной Причины, с которой и соразмерено действие таинства. Именно поэтому инструментальная причина обретает способность вызывать действие, превосходящее ее собственные возможности; она приобщена к силе Главной Причины, обладая, однако, и своей собственной силой. Общее действие таинства соотнесено с Главной действующей Силой, хотя имеется и собственная сила орудия.

Исходя из многочисленных и разнообразных способов оценки инструментальной причинности (о них речь шла выше), рассмотрим некоторые богословские положения, которые помогут понять каузальность таинства.

Прежде всего, очевидно, что не может быть иной точки отсчета, кроме признания инструментальной каузальности, понимаемой в указанном выше смысле. Инструментальная причинность в данном случае это причинность условных знаков. В них каузирующая сила определяется тем, кто этот знак учредил и кто применяет его в соответствии со своей волей и возможностями используемых средств. Но следует учесть и то, что было сказано о знаке вообще: знак — это реальный опыт, отсылающий нас к иному опыту; знак — это чувственная реальность, которая приобретает свой смысл, выводя к иной реальности. В таинстве налицо богоустановленность внешнего знака как пути к соучастию в Божественной жизни. Иисус Христос чудесно исцелял и возвышал человеческую личность Своим вмешательством, Своей Божественной cилой; подобным же образом в знаке, установленным Им Самим, Он созидает наше богосыновство. Из знака, учрежденного Христом, возникает чудо и искупительное действие, осуществить которое может только Бог. Оперативный коммуникативный знак приводит в действие Божественную волю. Он соучаствует в распоряжении главного Действователя. Причиняющая действенность знака связана в данном случае с самой внешней стороной таинства и происходит от нее. Действенность совершения чина свидетельствует о том, что «действенные знаки являются таковыми, поскольку они дар Божий (...) и подтверждает тот факт, что благодать даруется в конкретной встрече с Христом, к которой человек свободно стремится»⁴¹.

Лишь таким способом Спасение затрагивает всего человека, его тело и душу, не пренебрегая его человеческой природой. Спасение всегда осуществляется в материально-телесных элементах и посредством их. Конкретность и материальность обряда таинства не означают, что он овеществлен или служит магическим механизмом; это объективное, а не субъективистское отношение «я_ты». Без конкретного и объективного чина таинства не было бы реальной и, следовательно, подлинной причинности всегда и для всех, поскольку действие таинства зависело бы от субъективных условий — от того, кто преподает и принимает таинство. Объективная и всегда действующая причинность совершения таинства может обеспечиваться только действенно установленным внешним знаком, который можно опытно воспринять. Общение через чувственное восприятие — это именно тот способ, которым Бог всегда даровал Себя во всей истории Спасения вплоть до Воплощения.

Мы не сможем, однако, правильно и полно понять чин таинства, если не будем иметь в виду, что он состоит не только из материально -телесного начала, но, равным образом, и слова — также чувственно воспринимаемого элемента, которым выражается значение происходящего. Сила Божественного слова действовала и продолжает действовать в творении, в деле спасения человека, достигнув пика в человеческом естестве Иисуса Христа, Слова, ставшего плотью. Эта сила являет себя и в проповеди Евангелия и в таинствах. Слово в таинстве выражает в чувственно воспринимаемой форме смысл происходящего, поскольку словом указывается и знаменуется установленность таинств Иисусом Христом, выражается намерение служителя таинства и исповедание веры Церкви. Так священнодействие и слово, совместно и одним и тем же способом образуют таинство, и потому оно причиняет то, что знаменует, и потому именно, что знаменует, а не только в связи с тем, что знаменует.

Таинства продолжают воплощение Слова в полной аналогии с ним. В Воплощении Слово Божие, божественная Личность Слова принимает конкретную, индивидуальную человеческую природу, через которую Оно действует, являет свои заслуги и выражает себя человеческим образом. В таинствах воплощенное Слово силой Святого Духа устанавливает человеческий чин, имеющий материальный и словесный состав, чтобы преобразить естественный знак в действующую причину, дарующую сверхъестественную жизнь. Таким образом, получается, что причинность таинств это, собственно говоря, причинность оперативного практического знака, посредством которого Себя являет и действенно осуществляет Божественная воля. Точно так же и служитель таинства может хотеть и совершать с помощью собственного разума и воли лишь то, что Церковь намерена конкретно и действенно осуществить через этот знак. Кроме того, поскольку Бог есть главный Совершитель таинства, то действие таинств простирается за пределы пространства и времени.

Исходя из этих предпосылок, можно также уяснить, что действенность, заложенная и проявляющаяся в чинопоследовании таинств, является внешней и объективной формой, характерным способом сообщения человеку Божественного благоволения. Действительно: «Символичность, присущая материи, используется и трансцендируется Богом, чтобы сообщить Божественную жизнь. Она не разрушается, но исполняется через выход за ее пределы, как и человек вовсе не разрушается благодатью, а исполняется в ней, трансцендируя самого себя»⁴². Так чувственный мир в полной мере является феноменом и выражением Духа, а Дух раскрывается в своем материальном отражении высшим и окончательным образом.

Сила каузальности таинства заключена, таким образом, в самом чине таинства, в «материи» и «форме», так что он воистину становится действенным знаком благодати. Эти слова, пусть кратко и неполно, выражают то, что присуще всем таинствам Нового Завета и только им, так как они являются знаками, которые подлинно служат причиной благодати, усыновляя человека Богу.

Дата добавления: 2015-08-05