- Но ведь это ты трахаешься за деньги, Малфой.
Идиот.
- А ты не первый ходок, которому захотелось ощутить хер в своей заднице. - Я встаю. - Тебе почти нечего терять. А я потеряю все. И не говори, что не понимаешь этого.
Он молча пожимает плечами.
Так я и знал, что ничего не достигну. Я был прав. Все бесполезно.
- Да пошел ты, Поттер, - говорю я устало. Если хуйне суждено случиться, то никуда от нее не деться.
Поворачиваюсь к двери.
А через секунду я уже прижат спиной к стене, и рот Поттера накрывает мой, грубо и жестко.
- Какое же ты дерьмо, мать твою, - он выдыхает мне в рот и продолжает целовать, и я не в силах сдержать стон, я скольжу языком по его зубам, зарываюсь пальцами в его волосы. У него вкус пива и карри... Это чистое безумие, я знаю, но мой член с восторгом отзывается на то, как бедра Поттера трутся о мой пах.
Я толкаю его вперед, мы натыкаемся на стол, не прерывая поцелуя. Поттер поворачивает меня, и я уже распластан на столе, опираюсь одной рукой о столешницу, другая рука запуталась в его волосах. Он кусает меня за подбородок, распахивая мою мантию. Его руки нащупывают мой член сквозь ткань брюк, и... Мерлин...
Поттер чуть отодвигается, глаза горят, взгляд немного расфокусирован за стеклами очков, волосы взъерошены, влажный рот приоткрыт.
- Сколько, чтобы отсосать тебе? - Он дышит резко и шумно. - Твою мать, Малфой...
Что может быть проще. Двести галлеонов. Пятьсот. Тысяча. Слова уже готовы сорваться у меня с языка.
Но я не могу.
Это плохо. Мерлиновы обвислые яйца, это очень плохо. Я открываю и закрываю рот, как выброшенная на берег рыба.
- Я...
Он нетерпеливо смотрит на меня, поглаживая пальцем выпуклость в моем паху. Гарри чертов Поттер хочет мне отсосать. Он хочет заплатить мне, чтобы я кончил ему в рот.
А я не могу ему позволить.
- Мне нужно идти.
Он смотрит на меня так, будто я совсем рехнулся. Может и так.
Я отталкиваю его.
- Мне нужно идти, - повторяю. Все, пятница закончилась.
Распахиваю дверь - она с грохотом врезается в стену, и я бегу, я слышу крики Уизли, красные вспышки заклятий попадают в стену передо мной, я еле успеваю свернуть за угол.
- Рон, хватит! - слабый голос Поттера за спиной. Я отпихиваю с дороги летящую тележку, заполненную, как мне кажется, папками с аврорскими отчетами и уголовными досье, а может там еще какая-нибудь хрень, которую они архивируют, не важно. Бумаги разлетаются вокруг меня и пожилой ведьмы с седыми буклями.
- Смотри куда летишь, мальчишка! - кричит она, подхватывая парящие в воздухе канареечно-желтые листы бумаги. Я не останавливаюсь.
Я не могу.
Только оказавшись в лифте, я притормаживаю и со стоном врезаюсь в стенку. Я обхватываю лицо руками, отбрасываю волосы со лба. Возбужденный член все еще пульсирует.
- Возьми себя в руки, Малфой, - уговариваю сам себя, переводя дыхание. Какое-то межофисное послание врезается мне в руку, я отбрасываю его в сторону.
Двери закрываются, лифт содрогается и со скрипом движется вверх.
Черт возьми. Я не знаю, что со мной творится.
* * *
Я решительно настроен не думать о Потере.
Софи я говорю лишь, что "обо всем позаботился". Надеюсь, по крайней мере. Мысль о том, чтобы снова увидеть его, невыносима. Поттер совершенно выбил меня из колеи. Это из-за него меня тревожат мысли, от которых мне не по себе. Мысли, которые чертовски опасны в моей профессии.
Секс - это секс. Клиент - это клиент. А деньги - наивысшая ценность.
С головой погружаюсь в работу, принимаю всех клиентов подряд. Кардинелла счастлива. Софи - не особо.
- Драко, у тебя есть сын, который желает тебя видеть, - раздраженно говорит она через Камин воскресным вечером.
Я натягиваю через голову облегающую водолазку.
- У меня работа. Сейчас такая запарка. - Она фыркает при этих словах, а я вздыхаю: - Завтра мама за ним присмотрит.
- Conard(17).
- Слушай, у меня нет на это времени. - Я блокирую Камин. Это обойдется мне в парочку Вопиллеров, зуб даю. С моим везением она пришлет их, когда я уже буду не один.
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
(17) Conard - дурак, балда (фр.)
* * *
Секс неплох.
Тео жарит меня, перегнув через кровать, перед нами парит зеркало. Моя рубашка спущена к локтям, его член глубоко во мне, и я знаю, чем все закончится, неважно - в настроении я или нет. Я покачиваюсь навстречу его движениям, умоляя трахать меня сильнее, жестче.
Затылком чувствую его жаркое дыхание, усердно постанываю, вытягиваю шею, выгибаю спину. Смотри, Тео, смотри, как ты трахаешь меня.
Даже если я хочу, чтобы меня обнимали другие руки.
- О чем ты думаешь? - Тео шепчет мне на ухо, покусывает мою шею. - Давай, скажи мне.
О Поттере - шепчет мой разум. Рот Поттера, его руки, его...
Я улыбаюсь в зеркало. Но взгляд потухший, пустой.
- О том, как твой член таранит меня, - выдыхаю. Мои идеальные хрипы и качественные стоны ласкают его слух, когда он вбивается в меня.
В конце концов, я же отличная шлюха.
* * *
Всего час, как я дома - едва успел принять душ и пропустить пару порций виски, и уже слышу постукивание дверного молотка. Вообще-то странно - у меня редко бывают посетители на нижнем уровне. А те, кто являются без предупреждения, обычно пользуются Камином.
Смотрю в глазок - Поттер! Стоит у меня на пороге. Дрожит.
Я отшатываюсь, руки трясутся. Вот к такому я совершенно не готов этим вечером.
Молоток снова стучит.
- Малфой, - кричит он, - Открывай давай, ради Мерлина, пока я себе тут все яйца не отморозил!
Это срабатывает.
Я распахиваю дверь, не скрывая раздражения.
- Ты хоть понимаешь, что это Мейфэр?
Поттер криво усмехается.
- Я могу войти?
- Нет. - Я прислоняюсь к двери. - Что ты тут делаешь?
Он переминается с ноги на ногу. На нем длинное черное пальто, на шею намотан пушистый красный шарф, каждым стежком вопящий о рукоделии Молли Уизли. Щеки раскраснелись, глаза блестят. Мерлин, я бы трахнул его прямо сейчас, не сходя с порога.
- Хочу поговорить, - отвечает он, потирая руки. От мороза его дыхание клубится облачками пара. - Слушай, тут и впрямь чертовски холодно, может я все же могу...
- Нет, - повторяю. Медная дверная ручка кажется такой холодной в моих теплых пальцах. - Поттер, чего ты хочешь?
Поттер облизывает нижнюю губу, стискивает пальцы.
- Хочу извиниться.
Хмм. Неожиданно.
Я застываю в нерешительности, поглаживая дверную ручку. Впустить его было бы безумием. Без вариантов. Он дрожит, ладонями потирает предплечья, на голове - полный бардак. А, пошло оно все... Я отступаю на шаг, придерживая дверь.
- Пять минут.
Он идет за мной в гостиную. Там тепло, он развязывает шарф. Новогодняя елка в эркере сияет огнями, на полу вокруг нее уже скопились подарки, наши чулки уже висят над камином, украшенным густыми хвойными ветвями.
- А ты любишь своего сына, - Поттер с улыбкой указывает на чулки, оглядываясь на меня через плечо.
Я наливаю себе еще стакан Гленфиддиха, и второй - для него.
- Ага, смешно было бы, если бы не любил. - Я смотрю на него поверх края стакана. - То, что я Слизеринец, не означает, что я лишен человеческих эмоций, представь себе.
Поттеру хватает учтивости покраснеть. Он вертит бокал в ладонях.
- Я знаю.
Мы молчим какое-то время.
- Ну, - я не выдерживаю, - ты хотел извиниться?
Он делает глоток виски.
- Да, за последнюю встречу. Я вел себя недопустимо.
- Ааа. - По какой-то неизвестной мне причине я чувствую странное разочарование. Пальцы ног утопают в толстом ковре. Шелковая бахрома щекочет мои ступни. - Так значит, Глава Аврората приносит извинения за то, что приставал к посетителю.
Большим пальцем Поттер водит по краю стакана.
- Не совсем.
Я смотрю на него. Порхающие фейки белыми вспышками отражаются в стеклах его очков.
- Поужинай со мной, - на одном дыхании выдает он, заливаясь румянцем.
Стакан едва не выскальзывает из моих пальцев, я в последнюю секунду подхватываю его.
- Что?!
Поттер едва заметно улыбается и отставляет свой стакан на каминную полку.
- Поужинай. Ну или что-нибудь. Со мной.
Залпом осушаю свой виски.
- Это тебе обойдется в круглую сумму. - Поверить не могу, что соглашаюсь. Я сошел с ума. Из Поттера получился никудышный клиент, и порвать с ним всякие отношения - было бы наилучшим выходом. Слишком уж я увяз в этом...
Он ловит меня за руку, отбирает стакан и ставит его рядом со своим.
- Нет, Малфой. Я не об этом прошу.
- О чем же ты просишь? - Мне хочется вырвать свою руку. Я должен. Я знаю, что должен. Но его пальцы такие теплые и мягкие. Он нежно поглаживает мою ладонь, и меня бросает в дрожь.
Поттер тихо смеется.
- Тебя что, никогда не приглашали на свидания?
Вопрос застигает меня врасплох.
- Нет.
Это правда. Я - приглашал, еще в школе. Ну и потом Софи, конечно. Но никто никогда не приглашал меня. А с тех пор, как мы с Софи разошлись... Ну сами подумайте, много ли парней захотят встречаться со шлюхой, а?
Поттер придвигается ближе. У меня перехватывает дыхание.
- Я приглашаю тебя на свидание. Ни оговорок. Ни денег. - Его взгляд невозмутим. - Ни секса.
- Ну вот, получается, что никакого веселья, да? - голос срывается, в горле пересохло. Он хмурится, и я закатываю глаза. - Поттер, я не хожу на свидания.
Его пальцы переплетаются с моими.
- И я не хожу. Может, нам стоит попробовать?
- Я же шлюха.
- А я - Глава Аврората. - Он не сводит с меня глаз, таких потрясающе зеленых глаз. - Ничего не получится?
Я облизываю губы.
- Тогда зачем пытаться?
Какую-то минуту он молчит.
- Потому что, - говорит он наконец, его голос неожиданно хриплый, - я думаю о тебе, мать твою, не переставая.
Черт.
Я смотрю в сторону. Пламя в камине, такое жаркое и яркое, лижет бревна и отбрасывает длинные тени на ковер, на мои голые ступни.
- Обед, - выдавливаю я.
- Что?
Я смотрю ему в глаза, но тут же отвожу взгляд.
- Обед. Никакого ужина. На Диагон-аллее есть греческий ресторан...
- Каливия, - Поттер улыбается.
Киваю.
- Завтра, в половине двенадцатого. Там и встретимся. - Я киваю на дверь. - А сейчас тебе лучше...
- Ладно.
Провожаю его к двери. Мы оба молчим. Я не знаю, что сказать. Он, наверное, тоже. В конце концов, он наклоняется ко мне и целует в щеку.
- Спасибо, - шепчет он.
- Иди домой, Поттер. - Я выталкиваю его, закрываю дверь и прислоняюсь к ней спиной. Щелкает замок.
Блядь, вот это я попал.
Пару раз прикладываюсь затылком об обшивку двери и слышу, как с другой стороны от ударов позвякивает гирлянда.
У меня свидание с Поттером.
Свидание. С Поттером.
Со стоном я зарываюсь лицом в ладони.
Честно слово, я сошел с ума.
Отталкиваюсь от двери. Мне нужно кое с кем связаться через Камин. С тем, кто будет со мной хоть и жесток, но честен, уж я-то знаю.
* * *
- Во имя всех святых, только не эту мантию!
Пэнси, растянувшись в изножье моей кровати, пощипывает гроздь кишмиша. Я окидываю придирчивым взглядом мантию в своих руках. Шерсть ярко-синего цвета, прекрасный покрой и безумная цена.
- А что с ней не так? - интересуюсь.
Она морщит носик.
- Ты в ней выглядишь так, будто собираешься блевать. - Она отправляет очередную виноградинку в рот. - Поверить не могу, что ты идешь на свидание с Поттером.
- Это всего лишь обед. - Отбрасываю мантию в сторону и снова роюсь в шкафу. Мерлин, ну должно же тут быть хоть что-то подходящее.
Пэнси садится, скрестив ноги.
- Точно! И именно поэтому ты настоял, чтобы я пришла и помогла тебе с нарядом.
- Заткнись! - Достаю угольно-черную мантию и критично осматриваю ее на вытянутых руках. Покрой простой и облегающий. Один ряд пуговиц от самого горла. - Я хочу, чтобы ты отговорила меня от этого безумства.
Она одобрительно кивает в сторону мантии, пряди ее черных волос покачиваются у лица.
- Гораздо лучше. - Она вгрызается в очередную ягодку. - Я бы попыталась тебя отговорить, если бы думала, что это пойдет тебе на пользу.
Рывком натягиваю на бедра пару черных брюк, заправляю рубашку.
- И что это значит? - Застегиваю ширинку и тянусь за мантией.
Пэнси соскальзывает с кровати и подходит ближе. Она отталкивает мои руки и сама застегивает мантию, разглаживая шерстяную ткань у меня на груди.
- Ты всегда был немного очарован им, любимый, - вздыхает она.
- Неправда!
Она поворачивает меня лицом к зеркалу, подбородком упираясь мне в плечо. Мои щеки горят, глаза сверкают. Она обнимает меня за талию.
- Ты только взгляни на себя, - шепчет она. - Давно я не видела тебя таким счастливым. - Она корчит рожицу. - Жаль, что это оказался Поттер. У него такой огромный член?
- Сучка! - Я нежно обхватываю ее рукой. - Это не твоего ума дело.
- Так что теперь, мне пригласить его на прием? - Пэнси улыбается мне. Они с Тео славятся своими Новогодними Вечерами, даже Гриффиндорцы жаждут заполучить приглашение, что бывает крайне редко.
- Возможно, - пожимаю плечами, будто мне нет до этого дела. Потому что и правда нет. Честно. - Если хочешь. Зависит от тебя.
Она фыркает и отталкивает меня. А потом ловит за руку.
- Врунишка. - Ее пальцы сплетаются с моими, обручальное кольцо царапает мне кожу. - У меня тоже есть потрясающая новость, знаешь ли. И если ты на минутку прекратишь восхищаться чудо-Поттером...
- Стерва. - Я выгибаю бровь. - Сейчас угадаю. Ты присмотрела новый шкаф в спальню. Или... Тео наконец-то свалил в отпуск в Дарамсалу(18)?
Ее ногти впиваются в мою ладонь.
- Драко, я тебя ненавижу, серьезно. Нет, все не настолько изумительно, как твои догадки, хотя если Тео когда-нибудь возьмет отпуск, я, наверное, коньки отброшу от шока, честно.
Болезненный приступ вины охватывает меня. Я отвожу глаза.
- Ну так что это за потрясающие известия? Мне следует встряхнуть "Пророк"?
Она делает глубокий вдох.
- Я опять беременна.
Я совсем не этого ожидал, если честно. Тем более что она клялась после рождения Роуэн, что в жизни больше на такое не пойдет. Я смаргиваю несколько раз.
- А ты уверена, что твоя вагина еще на это способна?
Пэнси лупит меня по башке.
- Драко, это далеко не самый лучший ответ.
- Извини. - Я потираю лоб. - Мои поздравления?
- Уже лучше, - она улыбается.
Я притягиваю ее к себе.
- Ты счастлива?
Она медлит пару секунд, затем кивает мне в грудь.
- Думаю, да. Я не планировала, но так случилось. И Тео счастлив. - Она смотри на меня. - В последнее время все шло как-то не так. Он отдалился. Иногда не приходил по ночам.
Костяшками пальцем я глажу ее по щекам.
- Он любит тебя. - Это все, на что я способен.
- Знаю, - вздыхает Пэнси и отстраняется. Ее улыбка пронизана болью, а в глазах затаились слезы. Она поглаживает свой живот. - Возможно, ребенок все исправит.
- Да. - Ладонью накрываю ее руки. - Возможно.
Пэнси отворачивается. Она знает, так же как и я знаю, - это пустые надежды.
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
(18) Dharamsala - Дарамсала (Дарахамсала, Дхармсала) - город в Индии, резиденция последнего Далай-Ламы, изгнанного из Тибета.
* * *
Уже облачившись в пальто, я тянусь за шарфом и перчатками, когда срабатывает Камин.
- Дорогой, ты дома? - зовет Кардинелла.
Я в холле, замираю в нерешительности, сжимая перчатки. Нужно вернуться. В конце концов, это моя работа.
Однако мне совершенно не хочется.
Я закрываю за собой дверь, заглушая "Тоби, дорогуша", и запечатываю ее чарами. Идет слабый дождь. Промокшие черные деревья выстроились вдоль улицы, простирая голые ветви в серое небо. Вспышки зелено-красных венков и гирлянд украшают солидные темные двери особняков, даже магглы завесили свои ограды елочными ветвями, с проблесками мерцающих белых огоньков.
Потуже запахнув пальто, я аппарирую - и многоцветие гирлянд исчезает с резким хлопком.
* * *
Поттер уже за столиком. Перед ним блюдо с долмадесом(19), он задумчиво ковыряется в виноградных листьях.
Я опускаюсь на стул - он подскакивает и начинает вытирать руки салфеткой.
- Малфой.
На нем снова аврорская форма. В животе как-то странно защекотало.
Официантка, темноволосая девушка, едва ли закончившая Хогвартс, подходит и протягивает меню.
- Филомена, принеси мусаку(20), - отмахиваюсь я. - И чтобы под белым соусом бешамель, сделай милость.
- Я передам папе, - она закатывает глаза. - Вы опять учите его, как готовить - он будет вне себя.
Выгибаю бровь.
- Вот когда он научится сдерживать эмоции...
Поттер кашляет и наклоняется вперед, привлекая внимание.
- А мне, пожалуйста, спанакопиту(21).
Она улыбается ему - ну, разумеется! - потом бросает на меня мрачный взгляд.
- Скоро будет готово.
- Тебе что, так необходимо делать ей щенячьи глазки? - осведомляюсь, едва Филомена отходит. - Крайне отвратительное зрелище.
- Не делал я никаких щенячьих глазок, - фыркает Поттер.
- Тогда как, по-твоему, это называется? - Я беру с края стола чайничек, наливаю чай в чашку, придвигаю ее Поттеру, а потом уже наливаю себе. В конце концов, я хорошо воспитан.
Он крутит чашку по блюдцу.
- По-моему, это спасение твоей мусаки, иначе она попросила бы отца туда плюнуть.
- Он бы не посмел. - Я отставляю чайничек. - Я знаком с этой семьей с трехлетнего возраста.
Я оглядываю зал. За последние двадцать шесть лет - никаких особых изменений. Греческий флаг все также треплется в дальнем углу, на стенах масса фотографий с видами Греции, портреты греческих волшебников и богов. Кадки с бугенвиллиями парят перед окнами, усики с розовыми и фиолетовыми цветками свисают до пола.
- Отец приводил меня сюда, когда я напрашивался с ним в Лондон.
Мне вдруг становится трудно глотать. Какое-то время мы сидим в неловкой тишине.
Поттер придвигает ко мне долмадес.
- Я не знал, любишь ты такое или нет.
- Вполне. - Подхватываю один рулетик, откусываю немного. Приправленное мясо и рис остро-сладкие на вкус. Я слизываю жир с кончиков пальцев. Поттер наблюдает за мной.
Он делает внушительный глоток чая. Тишина - словно натянутая струна между нами. Неожиданно он взрывается смехом.
- Я никуда не гожусь, - уныло усмехается, откидывая волосы со лба. - Я толком никогда и не ходил на свидания. То есть, в школе пару раз, а потом с Джин, ну и... - С тяжким вздохом он умолкает.
Тянусь за следующим рулетиком.
- Да я и сам не на высоте в этом деле, признаться. Разве что, если я совершенно голый. - Он молчит, и я поднимаю на него глаза. - Поттер, это была шутка.
- Вот уж не уверен. - Поттер упирается локтями в стол. - Так зачем ты этим занимаешься? - Он едва заметно улыбается. - И я спрашиваю тебя, а не Тоби.
Это не тот вопрос, на который мне хотелось бы ответить ему.
- Мне это нравится.
- Да ну.
- Ну да, - отрезаю. - Именно поэтому, чтоб ты знал, я не люблю обсуждать свою профессию с людьми, которые далеки от этого. Секс обычно воспринимается как нечто грязное, запретное, его стыдятся. - Я придвигаюсь к нему ближе, охваченный неожиданным гневом. - Может для тебя и непостижим тот факт, что я могу этим наслаждаться. Что я могу быть великолепной шлюхой. Заверяю тебя, Поттер, но так и есть.
Он молчит пару секунд, а потом неожиданно начинает смеяться.
- Я знаю. - Он вертит в пальцах вилку. - Ты очень хорош.
Я чувствую, как мои щеки вспыхивают румянцем, и вот мы уже оба смеемся над нелепостью всего происходящего.
Неловкость исчезла.
Я улыбаюсь ему.
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
(19) Долмадес - греческое блюдо, похоже на голубцы, только фарш заворачивается в виноградные листья. На Кавказе и в других странах тоже распространено под названием "долма".
(20) Мусака - традиционное греческое блюдо из запеченных баклажанов, баранины, помидоров и белого соуса.
(21) Спанакопита - греческий пирог со шпинатом и сыром.
* * *
Чугунные фонарные столбы на Диагон-аллее увешаны хвоей и красными бархатными лентами, а в витринах магазинов разыгрываются целые яркие представления: порхают фейки меж ветвей и венков, горы подарков притягивают взгляд, и даже Дед Мороз есть, своим видом соблазняющий покупателей поглазеть на него подольше и может даже разглядеть нужный товар в витрине.
Мы с Поттером останавливаемся перед "Качественными Товарами для Квиддича". Новая Молния парит в витрине, гладкая, изогнутая. Древко классного дерева сияет, прутья подрезаны самым тщательным образом, дабы обеспечить метле наилучшие аэродинамические свойства. Поттер пожирает ее голодным взглядом.
- Правда, она прекрасна? - Он проводит рукой в перчатке по стеклу витрины.
Я даже не пытаюсь скрыть ухмылку.
- Ты так и не повзрослел.
- Возможно, - смеется Поттер.
- Тогда купи ее.
Он качает головой и неохотно отворачивается от витрины.
- Трое своих на Рождество, плюс Тедди, и Виктуар, и Роуз, и Хьюго...
Я шагаю рядом с ним, руки в карманах, черный шарф туго обмотан вокруг шеи. На улице свежо и прохладно, и серое небо опять грозит дождем.
- Да уж, наверное, твою елку и не видно под горой подарков.
- Оно того стоит. - Поттер спрыгивает с обочины прямо в лужу, обдавая брызгами булыжную мостовую. Честное слово, иногда он ведет себя не взрослее Скорпиуса. - А у тебя? Только сын?
- Еще мать и Софи. - Уточняю в ответ на его любопытный взгляд: - Моя бывшая жена.
- А, та девушка у Дроссельмайера, - кивает Поттер.
- Да.
Я обхожу небольшой оркестр из флейт и барабанов, наигрывающих рождественский гимн, пока их владелец согревается пинтой подогретого эля в пабе на углу. "Riu riu chiu, la guarda ribera" - напевает мелкая камышевка(22), восседая на жердочке, прикрепленной к одному из барабанов. - "Dios guardo el lobo de nuestra cordera..."(23). Я роняю несколько галлеонов в медный котелок перед птичкой. Она кивает мне, не прерывая пения.
- Тяжело? - Поттер поглядывает на меня. - Ну, в смысле, оставаться друзьями с женой, после...
- После того, как у тебя проявился вкус к чужим членам? - Я смеюсь, а он морщит нос. - Поттер, честное слово, твоя стыдливость даже вдохновляет.
- Черт, просто ответь на вопрос.
Ветер ерошит мои волосы, они лезут в глаза, и я заправляю их за уши. Мимо нас с шумом и свистом проносятся на метлах магические курьеры.
- Временами нелегко, - признаю я. - В первый год было хуже всего. Борьба любви и ненависти, если можно так назвать.
Поттер кивает.
- Но вы справились.
- Да. - Мы сворачиваем за угол, я слегка улыбаюсь. - В основном благодаря настойчивости Софи. Она может быть такой упрямой ослицей, когда захочет. - Прячу руки поглубже в карманы. - Мне не слишком-то удаются отношения.
- Да? Я в шоке.
Я смотрю на него, сдвинув брови, а Поттер вовсю ухмыляется.
- Ну что ты за сволочь.
- Стараюсь.
Перед нами вдруг возникают очертания церкви Святого мученика Албана - серый камень и приглушенные краски витражей. Я останавливаюсь перед кованой решеткой, глядя на мокрую дорожку к открытой двери.
- Мои родители здесь венчались, - тихо говорю я. А сейчас мой отец покоится в мавзолее на семейном кладбище Малфоев.
Поттер смотрит на меня, а потом толкает калитку.
- Так давай зайдем.
Я застываю в нерешительности. Интересно, как он понял, что я хочу войти - ведь я и сам не успел осознать.
В церкви тихо и тепло. В приделе богоматери, в конце нефа, горят свечи. Полуденный свет просачивается сквозь витражи, на до блеска отполированные деревянные скамейки ложатся цветные тени - яркие как драгоценные камни. Я помню, как ребенком бывал здесь на службах, помню аромат ладана, мягкие интонации викария, служащего литургию, помню обнадеживающий гул органа и хора.
Наша скамейка в левом ряду, четвертая по счету. Я останавливаюсь рядом. Как сейчас помню - мать удерживает меня кончиками пальцев за пояс, чтобы я сидел спокойно. У стены рядом со мной возвышается статуя Святого апостола Фомы. Немало проповедей я прослушал, корча ему рожи, в отчаянных попытках не задремать.
Я провожу рукой по его ступне в сандалии. Он сонно моргает, а потом улыбается, глядя на меня сверху вниз.
- Давненько вас не было, мистер Малфой.
- Да, наверное.
- С поминальной службы вашего отца, да и задолго до этого... - Фома умолкает и склоняет голову. - Мне только на такое и остается смотреть.
Поттер подозрительно оглядывает статую, стоя у меня за спиной.
- Кто это? - любопытствует.
Я смеюсь.
- Ты что, шутишь?
- В детстве меня почти никогда не брали в церковь. - Он пожимает плечами и толкает меня локтем под ребра. - Ну? Ты нас познакомишь?
- Святой апостол Фома. Друг Иисуса, ну и прочая хрень. - Окружающий мир вдруг начинает казаться удивительно сюрреалистичным. - Гарри Поттер, Спаситель Магического Мира, et cetera, et cetera. Уверен, вам найдется, о чем побеседовать.
Дата добавления: 2015-11-05; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |