- Обычно я так не делаю, - признается он, и я отбираю у него стакан и отставляю в сторону.
- Ну конечно. - Придвигаюсь ближе. Он нервно сглатывает.
Кончиками пальцев провожу по его груди. Он прикрывает глаза.
- Я не... Я просто...
Ногтем задеваю сосок. У него сбивается дыхание.
- О, Господи.
Я медленно опускаюсь вниз, прихватывая губами его теплую влажную кожу. Его упругое тело напрягается под моими руками. Это всего лишь работа - твержу себе. Всего лишь работа, всего лишь очередной клиент... Но мои пальцы впиваются в его плоть, он стонет, и я еще сильнее вжимаюсь в него, царапая его бедра, оставляя длинные розовато-белые бороздки на его золотистой коже.
У него уже стоит, когда я отбрасываю полотенце. Член небольшой, но толстый, багровый, загнутый немного вправо. Когда я начинаю вылизывать его снизу, скользя языком по налитым венам, он крепко сжимает меня за плечи и притягивает ближе.
Смыкаю губы на головке.
У него вкус мыла и соли. Дрожащие тени от свечей танцуют на его груди, его член движется у меня во рту. Я смотрю на Поттера, а он на меня - его глаза широко распахнуты, рот приоткрыт, он почти задыхается, а я уже не могу терпеть, я раздвигаю колени шире. Мой хер зажат в тесных брюках, придавлен пуговицами, но все, о чем я сейчас мечтаю - это втолкнуться в эти раскрытые губы, кончить ему на лицо и в рот - Мерлин...
Отодвигаюсь, тяжело дыша. Его член покачивается у моего лица, скользкий, влажный.
- Ты никогда такого не делал с другим мужчиной... - не спрашиваю, утверждаю. Не в силах удержаться, опять провожу языком по головке.
- Нет. - Он зарывается пальцами в мои волосы.
Дрожь возбуждения пробегает по моему позвоночнику. Как же я мечтал об этом в школьные годы. Как же я хотел, чтобы Поттер, обнаженный, метался подо мной, в то время как мой хер таранит его, мой язык хозяйничает у него во рту, чтобы он наконец заткнулся...
Поднимаюсь на ноги. Бизнес. Ничего личного. Это моя работа. Сегодня я Тоби. Не Драко. Не Малфой. Вновь принимаю свою личину шлюхи.
- Чего бы тебе хотелось? - шепчу ему на ухо, тихо и очень интимно, ибо знаю по опыту - от такого проникновенного тона члены ноют от боли. Я знаю все эти уловки, знаю, как заставить клиентов почувствовать себя нужными. Желанными. Это моя работа, и я делаю ее шикарно. - Хочешь мне отсосать? Или вставить? А может, хочешь раздвинуть ноги, чтобы я вставил тебе? - Вылизываю его горло, покусываю линию челюсти. - Только скажи, и сегодня ты это получишь.
Поттер натянут как струна. Я улыбаюсь. О, даа. Он хочет.
- Я хочу тебя трахнуть, - выдыхает он, его теплое дыхание щекочет мне шею.
Ну конечно. Все они хотят именно этого в свой первый раз, когда решаются променять сиськи и щелки на мужской хер. Так проще. Не так страшно, чем самому подставить зад. В конце концов, дырка есть дырка, и если им вдруг не понравится, они могут представить, что трахают свою жену или подружку, глубоко и жестко.
Только они и рискуют потрогать и погладить мой член, пока меня трахают. Только те, кому интересно самому побывать снизу. Чтобы узнать, понравится ли им ощущение члена внутри себя.
Девственники. Я их обожаю.
Расстегиваю пояс, медленно вытягиваю его из брюк, швыряю на пол. Он пялится на мой весьма заметный стояк.
- Я тебе нравлюсь, мой Дамокл? - Захватываю волосы на его затылке, притягиваю его ближе, большим пальцем выписывая круги на его шее. Он хватает меня за талию, трется об меня бедрами. Шерстяная ткань задевает головку моего члена. Твою мать!
- Вполне, - его голос срывается.
Мои брюки уже нараспашку - не знаю, то ли я сам расстегнул, то ли он, то ли мы вместе, сталкиваясь дрожащими пальцами - и он уже поглаживает мой член, неловко и нерешительно.
- Не будь таким нежным.
Он едва заметно улыбается. Его пальцы напрягаются, стискивают меня сильнее.
Твою мать!
Он подталкивает меня к кровати, пытаясь стянуть с меня рубашку. Его ладони такие теплые и гладкие. Ногами стягиваю с себя брюки, отбрасываю в сторону, одновременно пытаясь дотянуться до столика и достать любрикант. Поттер перехватывает его и смотрит на меня.
- А зачем презервативы? - Берет один и вертит в пальцах. - Есть же чары...
- Но я же шлюха, - спокойно отвечаю. Этот урок я уже давно усвоил. Герпес - редкая гадость. Отбираю у него блестящую упаковку, разрываю, протягиваю ему скрученную резинку. - И ты наденешь это, если хочешь меня трахнуть.
Поттер дрожащими пальцами натягивает резинку. Большинство клиентов хотя бы раз, да заартачится. Конечно, чары всегда предпочтительней.
Тем не менее, это в мою задницу он будет сейчас долбиться, а, принимая во внимание то, что его хер уже побывал по крайней мере в одной Уизли, мне бы хотелось иметь хоть какую-то преграду между нами.
Перекатываюсь на живот, смотрю на него через плечо.
- А теперь смазку.
Поттер откупоривает флакончик, выдавливает немного смазки на пальцы, глядит на меня нерешительно.
- И?
Его неуверенность почти очаровательна, особенно если забыть, что имеешь дело с чертовым Поттером. Забывшись на мгновение, закатываю глаза. К счастью, он не смотрит на меня, а разглядывает свою руку, размазывая по пальцам скользкую массу.
- Сначала один палец, - я едва удерживаю вздох. - В мой зад, пожалуйста.
Поттер моргает.
- Палец? Не член?
- Нет пока. - Ложусь на бок, опираясь на локоть. - Ты же понимаешь, что меня нужно растянуть, да?
Да, трудно с ним будет. Мне уже ясно.
- А, точно. - Он все еще смущается.
Хватаю его за запястье, подношу самый кончик пальца к своей дырке.
- Давай.
Его палец проскальзывает внутрь, я шире раздвигаю ноги. Моя рубашка, сбившаяся в складки на уровне подмышек, стесняет движения.
- О, черт, да! - Делаю глубокий выдох, сильнее насаживаясь на его руку. Смотрю на настенные часы. Уже прошла тридцать одна минута.
Бывает так, что время еле тянется. Есть у меня один клиент, который предпочитает все отведенное время нюхать мои ноги и дрочить свой хер, а я в это время лежу, втыкаю в полоток, периодически подгоняя его. А еще один есть, так тот любит трахать меня на боку, прижавшись к спине, и тааак мееедленно, что практически невозможно не заснуть.
Судя по всему, поттеровский час тоже грозит затянуться.
И тут он добавляет второй палец, склоняясь надо мной, шепча "так лучше?". Он сгибает их внутри, - черт! - и меня едва хватает на то, чтобы моргнуть и кивнуть.
- Не особо и отличается от девушки, - признается он, кусая мое плечо. - Просто не так мокро.
Выгибаюсь дугой, двигая бедрами.
- И скольких девушек тебе приходилось так растягивать?
- Ты удивишься. - Поттер вгоняет в меня пальцы, да так резко и обжигающе, что я стискиваю зубы, зашипев. - Больно?
Киваю, и он замедляет темп. Однако, не слишком.
- Медленней. Сожми их еще раз.
Сжимает. Я уже готов - в моей жизни было столько секса, честно говоря, что подготовить меня не так уж и трудно. Я принимаю коленно-локтевую.
- Давай. - Оборачиваюсь через плечо. Поттер смотрит на свои пальцы в моей дырке, щеки горят, влажный рот раскрыт.
Черт. Меня бросает в дрожь от одного его вида.
- Не так. - Теперь он смотрит мне в глаза. Вытягивает пальцы. - Перевернись.
- Зачем это?
Поттер тянется ко мне, его твердый член практически вспарывает мое бедро. Он целует меня в плечо.
- Хочу видеть твое лицо.
Замираю. Почти никто не просит об этом. А в первый раз - так вообще никто. Я знаю, это опасно. Маско-чары могут попросту слететь с меня в середине ебли. Гипотетически. Но я все еще ощущаю тяжесть звонких галлеонов в своей руке.
- Тоби, - Поттер вновь зовет меня, и я беру себя в руки. Это смешно. Ну что я за дурак. За семь лет моей карьеры маско-чары еще ни разу меня не подвели.
Я профессионал, черт возьми!
Перекатываюсь на спину, улыбаюсь, томно вытягиваясь под ним. Кончиками пальцев провожу по его подбородку.
- Хочешь меня трахнуть, мой Дамокл?
Поттер вздрагивает от моего прикосновения, кивает, выдыхает:
- Хочу.
- Смажь его. - Снова протягиваю ему флакон. Он подчиняется, медленно размазывая вязкую массу поверх резинки. Я развожу ноги еще шире. Мой хер стоит колом, я тянусь к нему, провожу кончиками пальцев по головке. Поттер широко распахивает глаза. Я смеюсь и приподнимаю бедра.
- Давай, только сначала медленно. А потом уже будешь вбиваться.
Поттер склоняется надо мной, прижимая свой член к моей дырке, и сосредоточенно облизывает губы.
Вталкивается.
Ощущать его внутри - скорее приятно, и я закрываю глаза, сжимая свой член в кулаке.
Вот поэтому мне и нравится быть шлюхой - когда меня трахают в такой позе. У Поттера ужасающая техника, а от его стонов и мычаний мне даже смешно. Но ритм четкий, движения равномерные, и я вжимаюсь в него, встречая каждый толчок, наши бедра сталкиваются с хлопками.
Только в сексе я могу потеряться, раствориться. Я - ничто. Я - тело, жаждущее, изнывающее, требующее...
Мне нравится кончать, нравится чувствовать, как тугая скрученная спираль пронзает меня меж бедер, разжимаясь вдоль позвоночника, врезаясь в легкие. Дыхание рваное, глаза распахнуты, пальцы яростно стискивают член. Поттер не сводит с меня глаз, его кожа блестит от пота, а глаза такие огромные, и такие, мать его, зеленые.
Мои ладони липкие и взмокшие, меня сотрясает от его толчков, я встречаю их, ритмично поднимая бедра, и... я уже не могу. Я хватаю его за руки, вжимаясь спиной в кровать, и с криком кончаю.
Он продолжает трахать мое обмякшее тело, руками размазывая мою сперму по животу и груди. А затем его бедра в последнем спазме мощным толчком вколачиваются в мой зад.
Он падает на меня, и мы лежим так, будто скрученные в узел.
Я слегка поворачиваю голову и рассеянно смотрю на часы.
Прошло двенадцать минут.
Поттер шумно дышит мне в шею. Он отодвигается немного, и я слышу, как он стягивает резинку. Он слегка вздрагивает и фыркает мне в ухо.
- Ну и как? - Выкатываюсь из-под него и протягиваю руку. Он вручает мне презерватив, я швыряю его в урну. Уничтожающие чары отправляют его только Мерлин знает куда.
Поттер падает на спину и изрекает, пялясь в потолок:
- Я женат.
- Как и большинство, - вздыхаю. Начинааается. Самая ненавистная часть - признания и раскаяния. Я предпочитаю тех клиентов, которые скатываются с меня и тянутся за брюками. Я устал, у меня все горит, мне бы сейчас чашечку горячего чаю и немного виски, а потом свернуться за задернутым пологом и поспать хоть пару часов, пока Скорпиус не проснется и не потребует завтрак.
И надо ж было Поттеру оказаться из породы разговорчивых.
Он поворачивается, изучает меня пристально.
- Я развожусь.
А вот это неожиданно, да. Явно "Пророк" ни сном, ни духом, иначе они бы разнесли эту весть на своих страницах в мгновение ока. Я лениво приподнимаю бровь. Поттер вздыхает и снова возвращается к изучению потолка.
- Так будет лучше для нас обоих. - Он бездумно теребит простыни, перебирая пальцами шелковую ткань. - Ее не особо радует, когда я с другими мужчинами...
- Ну она же твоя жена, в конце концов. - Подпираю голову кулаком. - А разве ты уже был раньше с мужчиной? Ты заплатил вдвойне...
- Нет. - Поттер заливается румянцем. - Я... просто... Я поцеловал ее брата. - Он закусывает губу. - Я был пьян, он был пьян. Не знаю, о чем я вообще думал.
Мне хочется смеяться. О Мерлин Всемогущий, как же мне хочется смеяться. Вместо этого я усилием воли изображаю на лице сочувствующее, как мне кажется, выражение. Это нелегко.
- А, - неопределенно отзываюсь. Мне до чертиков хочется спросить, который из братьев. Сдерживаюсь из последних сил.
Поттер садится на постели.
- Не знаю, зачем я все это говорю. - Он трет ладонями лицо. - Просто мы как раз сегодня заполнили документы, наконец. И... - Он замолкает, его плечи как-то опадают.
Ну что ж, один ответ получен. Ох, жду не дождусь завтрашнего "Пророка". На секунду приобнимаю его за плечи. Я же Тоби - напоминаю себе. А Тоби у нас жалостливый парень.
- Да уж, паршивый период.
Да уж, паршивое утешение.
- Это точно. - Он отбрасывает челку со лба, и мне видны едва проступившие очертания шрама, скрытого маско-чарами. - Она кое с кем встречается. Хочет дать шанс этим отношениям.
Это совершенно охренительно невероятно.
- Так она тебе изменила?
- Нет! - Поттер яростно сверкает взглядом. Я пожимаю плечами. - Она не такая.
Вот уж не уверен. Она же Уизли, в конце концов.
Поттер трет свои обнаженные бедра. Он вспыхивает, когда случайно задевает член.
- Мы пытались наладить отношения, а потом поняли, что все напрасно. Так что мы решили дальше идти каждый своим путем. - Он смотрит мне прямо в глаза. - Мы останемся друзьями.
Я бы высмеял его за это, но ведь моя ситуация ничуть не лучше. Черт возьми. Тянусь к нему, рисую пальцем узоры у него на груди.
- Тогда будем считать это празднованием твоей свободы.
Поттер слабо улыбается и гладит меня по щеке.
- Да, наверное. - Большим пальцем обводит контур моих губ. - Именно об этом Коннорс и говорил, когда рекомендовал тебя.
Заношу это имя в нужную ячейку памяти. Всегда существует вероятность, что когда-нибудь мне придется использовать его против моего милого Августина.
Поттер встает.
- Мне нужно... - Он делает жест в сторону ванной. Я киваю и вытягиваюсь на подушках. Он скрывается за дверью.
Я как раз застегиваю брюки, когда он выходит, посвежевший после душа, полностью одетый. Даже волосы высушил. Ну да, он же возвращается к своей Уизли.
- Спасибо, - говорит он, мазнув губами по моей щеке, пальцами легко сжимая мою кисть.
Он уже исчезает в Камине, когда я осознаю, что он всучил мне еще один мешочек с галлеонами.
Чертов гаденыш.
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
(5) Glenfiddich - в переводе с гальского означает "долина серн", это уникальный отборный солодовый виски, производимое в Highlands и разливаемый на собственном вискокуренном заводе.
(6) Priapicatus Potion - полагаю, настойка названа в честь Приапа (греч.???????, также лат. Priapus) - сын Диониса (варианты: Гермеса или Адониса) и Афродиты (вариант Хионы), древнегреческий бог плодородия, полей и садов у римлян. Изображался безобразным, с чрезмерно развитыми половыми органами в состоянии вечной эрекции.
* * *
Пэнси со своим старшим, Александром, уже заняла столик в Палм Корт, когда появляемся мы со Скорпиусом. Степенно и неторопливо проходим сквозь лабиринт столов, накрытых скатертями и заставленных сверкающими серебром чайными сервизами. Ладошка Скорпиуса крепко сжимает мою руку. Огромная новогодняя елка переливается огнями в углу зала, украшенная плавающими свечками и крутящимися стеклянными шариками, беспорядочно меняющими цвет. Маленькие фейки порхают меж ветвей, их прозрачные крылышки мерцают в свете свечей.
У Скорпиуса глаза как плошки. Эта елка в три раза больше той, что Нэдди поставила дома.
Каждый вторник во второй половине дня мы вчетвером собираемся на чай - это своего рода ритуал. Алекс - мой крестник - застенчиво улыбается мне.
- Дядя Драко.
Ему недавно исполнилось семь, и он куда более похож на своего уравновешенного отца, чем на мать. В отличие от своей двухлетней сестренки - настоящей домашней террористки.
Я наклоняюсь поцеловать Пэнси в щеку, потом усаживаю Скорпиуса в его детский стульчик. Он умеет вести себя в такой обстановке: удивительно тихий и торжественный в своей почти самой лучшей мантии - с вышивкой в виде серебряных змеек - той, что Пэнси подарила ему ко дню рождения.
Когда-то я думал, что мы с ней поженимся. Мы оба так решили еще в школе, к тому же все именно этого ожидали. Но после войны все изменилось. Паркинсоны не пожелали ни объединять свой растущий капитал с оскудевшим Малфоевским, ни связывать свою фамилию с любимцами Темного Лорда.
А потом отец покончил с собой, разразился жуткий скандал. Через полгода Пэнси вышла замуж за Теодора Нотта. Все к лучшему, я думаю. Все равно мы навсегда остаемся лучшими друзьями, даже больше.
- Здравствуй, милый. - Она откладывает в сторону экземпляр "Пророка". - Читал уже?
Усаживаюсь на свое место, треплю Алекса по макушке, тянусь за газетой.
- Нет еще. - Но я уже знаю ее содержание.
- Золотая парочка распалась, - с удовлетворением констатирует Пэнси. - Что за восхитительный подарок к Рождеству!
Приносят заказанный чайничек Имперского Лапсанг Сушонг(7), она разливает чай в три чашки, затем наливает немного в детскую кружку, чтобы чуток охладить для Скорпиуса, добавляет молоко и полную ложку сахара. Скорпиус болтает ногами, пятками постукивая по резным ножкам своего стульчика черного дерева. Хмурюсь на него поверх газетной страницы - он дуется, но прекращает.
Пэнси протягивает ему сэндвич с огурцами и сырным кремом, затем откидывает его локоны со лба. Домовой эльф ставит на стол между нами два бокала шампанского и блюдо с рождественскими пирожными. Алекс тут же тянется к нему, а потом смотрит на мать. Пэнси кивает.
- Но только одно, - строго предупреждает она. Алекс горько вздыхает и выбирает пирожное с марципановой глазурью.
Я потягиваю чай, с наслаждением перекатывая горьковатую жидкость на языке. Статья небольшая, затерялась в нижней половине страницы - не обошлось без влияния Поттера на редакционный отдел, я уверен. Смутно припоминаю, что слышал об одном из его слабоумных дружков, работающем в издательстве "Пророка". Криви, кажется.
В качестве причины развода "Пророк" называет "неблагоразумное поведение" - я с трудом подавляю смешок. Умница Поттер - подождал, пока оформят документы, а потом подался на блядки. В Британии существует два быстрых способа получить развод - прелюбодеяние и неблагоразумное поведение. А иначе - двухлетнее раздельное проживание, если обе стороны согласны, либо пятилетнее - если одна сторона против развода. Проклятое брачное право. Мы с Софи выбрали прелюбодеяние. Это было больше похоже на правду, но, честно говоря, нам обоим было наплевать на причину.
Бегло просматриваю страницу. Взгляд цепляется за одну фразу: "Мирная и не подлежащая оспариваю опека". Я замираю. Поттер, ну что ты за идиот.
- Он отказался от опекунских прав на детей. - Я понимаю, что сказал это вслух, только после красноречивого Пэнсиного "хмммм".
Она смотрит на меня поверх края бокала.
- Должно быть, чувствует себя ужасно виноватым за что-то. - Она склоняет голову, изучая на свет пузырящееся золотистое вино.
Я понимаю, что сейчас самый подходящий момент, чтобы рассказать ей. Мы бы вместе посмеялись, она по секрету расшептала бы там и тут о том, что Поттер посещает шлюху - причем мужчину - и мы с удовольствием наблюдали бы за тем, как ужаснется весь магический мир от подобных новостей. Как быстро чертов Избранный свалится со своего пьедестала.
Я слегка наклоняюсь к ней, жуткая правда почти соскальзывает с моего языка.
Но тут я смотрю на своего сына - щеки и нос вымазаны в сырном креме, рот полон огурцов и хлеба. Он счастливо улыбается мне, а я спрашиваю себя, это ж какую вину надо испытывать, чтобы чувствовать себя обязанным отказаться от детей, это ж каким несчастным надо быть.
Я не могу так поступить. Даже с Поттером.
Черт бы его побрал!
Вместо этого пожимаю плечами, сворачиваю газету и откладываю в сторону.
- Или Уизли схватила его за жопу.
Пэнси передергивает.
- Драко, прошу тебя, я же ем!
- Жопа, яйца, хер! - я довольно скалюсь, а Скорпиус начинает бормотать в свою кружку "жопа, яйца, хер...". Вздыхаю: - Иногда я забываю о его присутствии, когда он не орет.
Алекс хихикает.
Пэнси откусывает небольшой кусок пирожного.
- Сам виноват, что твоя шлюшка залетела, милый.
Пэнси и Софи не особо любят друг друга.
Хмурюсь и закатываю глаза.
- Но ведь виноват же! Да, кстати, пока я не забыла. Тео просил предупредить тебя, чтобы ты был вечером свободен. Сказал, что вы идете на какую-то скучную лекцию в Министерстве.
- А, точно. - Я стараюсь не встречаться с ней взглядом и тянусь за шампанским. - Что-то насчет нового кодекса о доходах частных предпринимателей.
Тео числится моим адвокатом последние пять лет. Он охраняет мою задницу от Министерства, исполнительно платит за меня налоги и с толком инвестирует мой капитал.
Тем не менее, он желает меня видеть совсем по другой причине, и его жене об этом знать совсем не обязательно.
- Вот скукотища-то. - Пэнси морщит нос, но тут Скорпиус роняет свою кружку, разбрызгивая молоко по всему столу, заляпывая белую парчовую скатерть и фарфоровые чашки с золотым ободком. Пэнси хватает салфетку, вытирает потеки, успокаивает моего перепуганного малыша и вызывает эльфа, чтобы тот заменил тарелки и принес еще пирожных.
А я смотрю в окно, на лондонское небо, темное и серое в свете холодного дня, верчу в пальцах бокал шампанского. Начинается дождь.
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
(7) Lapsang Souchong Imperiale - Лапса?нг Сушо?нг (южноминьское?????, лапсан соучон) - один из самых известных сортов чая из Южного Китая. Отличается своеобразным вкусом и ароматом («копчёный чай» или «дегтярный чай») - как по мне, так компот из сухофруктов, без сахара 8-).
* * *
Спинка кровати ритмично бьется о стену, когда Тео вколачивается в меня - его ладони широко разводят мои ягодицы, член глубоко внутри меня. Со стоном и рычанием подмахиваю навстречу его движениям, мои руки, взмокшие от пота и смазки, соскальзывают с гладкой деревянной панели. Ночные огни зимнего Лондона сверкающими вспышками озаряют наши тела сквозь гостиничное окно.
- Скажи, что хочешь меня. - Он кусает меня за шею, я откидываю голову ему на плечо и судорожно ловлю воздух, когда мой член задевает белоснежную наволочку и прижимается к резной спинке кровати, оставляя мутные потеки на ореховом дереве.
- Тео, - я почти задыхаюсь, а он вбивается в меня еще яростней, грубо целуя, наши языки переплетаются. - Прошу тебя...
Блядь, я уже на пределе... мой хер сейчас взорвется. Стискиваю зад, Тео ногтями расцарапывает мне кожу на бедре... Больно, но именно это сейчас и нужно, и когда его пальцы обхватывают мой член, я выстреливаю.
В изнеможении мы падаем на постель, Тео все еще внутри, но уже обмякает, целует меня в лопатку. Я вжимаюсь лицом в подушку, пытаясь восстановить дыхание.
Это не первый раз, когда меня трахает муж моей лучшей подруги. В нашу защиту, хоть это и дурацкая мысль, могу сказать, что это началось давно, задолго до того, как Тео женился на Пэнси. Хорошо помню этот зимний семестр на шестом курсе, когда мы трахались почти каждую ночь - Тео проскальзывал в мою постель, едва Винс с Грегом засыпали. Помню, как однажды он высосал меня досуха в квиддичной раздевалке. Мерлин, я тогда обкончал все его лицо и волосы.
Когда он стал моим адвокатом, все началось снова. Это часть его зарплаты. Я ему регулярно даю, а он прикрывает меня от излишнего внимания Министерства.
И, разумеется, мы ничего не говорим Пэнси. Я видел, с каким теплом она на него смотрит, как загораются ее глаза, когда он входит в комнату, как нежно она касается его лица, когда он наклоняется за поцелуем...
Я никогда у нее этого не отниму. Неважно, насколько это фальшиво или лживо.
Я чувствую, как Тео кончиками пальцев поглаживает мой бок, медленно, ласкающе.
- Ты прекрасен, - шепчет он, а я стараюсь не отдернуться.
Прекрасная шлюха.
Не более.
* * *
Мои шаги эхом отлетают от черно-белых мраморных плит, когда я прохожу в фойе Клэриджа, минуя украшенный позолотой лифт и широкий изогнутый лестничный пролет. Оранжево-красные искры вылетают из горящего камина, я мельком вижу свое отражение в одном из высоких зеркал. Лицо бледное, хоть и румянец расцвел на скулах, волосы в беспорядке, глаза блестят.
Застегиваю свое черное шерстяное пальто и слегка киваю Джеффу за конторкой. Швыряю перед ним несколько банкнот, его глаза широко распахиваются. Кажется, я дал ему слишком много - никак не могу запомнить точный курс обмена галлеонов к фунтам.
- Джентльмен из номера 1215, - удивительно, но мой голос звучит совершенно спокойно, - если он спросит... - А он не спросит, я знаю Тео. - Передайте ему, что меня срочно вызвали к сыну.
Деньги тут же уплывают в карман Джеффа, он смотрит на меня с беспокойством. Я ему нравлюсь, с тех пор как купил ему прошлой зимой бутылку Ch?teau Latour 1990 года ко дню рождения.
- Все будет нормально?
- Все пройдет, как дождь. - Обматываю шарф вокруг шеи и клянусь себе, как и каждый раз, что это был последний раз. И в следующий раз, когда Тео потребует, я ему откажу. Шоу закончилось.
Я обманываю себя, сам знаю. Всегда сложно хранить тайны, знаете ли. Их могут использовать против вас.
Нет, я его не обвиняю. У меня есть парочка клиентов, которых я уже годами умеренно и ненавязчиво шантажирую.
На Брук-стрит туманно и сыро, двери из черного стекла закрываются позади меня, отрезая меня от теплого фойе.
Я вздрагиваю от холода и поворачиваю в сторону дома.
* * *
Дождь все еще стучит за окном, когда я захожу в комнату Скорпиуса. Его елка слабо поблескивает огоньками в лунном свете, фейки спят на ветвях. Я плотнее запахиваю халат, задница все еще ноет.
Чувство вины охватывает меня - не самое приятное чувство, надо сказать. Но даже спустя час после того, как я выскользнул из постели, оставив спящего Тео обнимать подушку, я все еще чувствую его прикосновения, ощущаю его запах. Это сбивает с мысли.
Может, если бы я любил его, все было бы иначе.
Но я не люблю.
Я сажусь на корточки рядом с кроватью сына, откидываю волосы с его лба, такие шелковистые и белокурые. Мать говорит, что он - вылитый я в его возрасте, такие же круглые щечки и острый подбородок.
В такие ночи я мечтаю о том, чтобы отец мог с ним встретиться. Ему бы понравился внук, я уверен. Кончиком пальца прослеживаю изгиб его брови, малыш немного хмурится во сне.
Мне не хватает отца. Не буду говорить, что не понимаю, зачем он так поступил. Я понимаю. Всем нам было тяжело после войны. Министерство требовало все больше и больше денег - компенсация за убитых Темным Лордом, за министерские потери и разрушения. Они практически уничтожили наше состояние, так же как Лорд уничтожил Поместье.
Дата добавления: 2015-11-05; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |