Калеб озабоченно прищурился, приподнял рукав моей пижамы, и я ахнула: на плече чернел ожог в форме пятерни! Но ведь это был сон!
– Я его убью! – прорычал Калеб.
– Как такое возможно? Я же спала!
– Нужно срочно ехать к моему отцу. Жаль, ты не сможешь показать мне, как это случилось, – пробормотал он.
– Почему не смогу? У тебя же получается.
Калеб покачал головой.
– Попробовать можно, однако людям это дается гораздо труднее.
Я повернулась к Калебу, положила колено ему на бедро, притянула его лицо к своему и увидела стремительно мелькнувший образ. Калеб представил, что я его целую! Я сдержала удивленный возглас. Надо же, я и не знала, что он об этом мечтает! Я долго недоумевала, почему он не поцелует меня сам. Прочтя его мысли, я едва не улыбнулась, но решила не отвлекаться. Я прикоснулась лбом к его лбу, как делал Калеб в ресторане, услышала сердцебиение, немного неровное и ускоренное, и вернулась в свой сон.
В отличие от воспоминаний, сон был до боли реальным. Вероятно, Калеб воспринимал его точно так же. Он судорожно вздохнул, и я поняла: он в моем сне!
Увидев, как я выбираюсь из постели, страдая от боли, Калеб задышал быстрее. Когда я открыла дверь и обнаружила на пороге Кайла, Калеб сердито заворчал. А когда Кайл заявил, что это он мой нареченный и никакого Калеба не существует, мне пришлось держать его голову, чтобы он не отпрянул.
Потом мы добрались и до появления Маркуса… Калеб едва держал себя в руках, он то стонал, то ворчал. Наконец я рухнула в пропасть и очнулась в своей постели. Отстранившись, я выжидающе посмотрела на Калеба. К моему удивлению, он не стал обсуждать сон.
– Мэгги, я так тобой горжусь! Все наперебой твердят, что передавать сны чрезвычайно трудно, особенно людям, а ты одним махом опровергла эти утверждения! Ты – просто чудо!
От его похвалы я расцвела. Попыталась спрятать улыбку, но не вышло. Калеб улыбнулся в ответ, нежно дотронулся до моей щеки, притянул к себе, мы коснулись друг друга носами, и наши губы едва не встретились.
Но мы не целовались.
Мы просто сидели, дышали одним воздухом и слушали друг друга. Мы оба полностью открылись и думали о сне, о нас, обо всем на свете. Я переживала мысли и чувства Калеба так, словно они были моими. Какое невероятное и захватывающее ощущение!
К сожалению, вскоре Калеб со вздохом отстранился.
– Медлить нельзя! Поехали к отцу.
– Ладно. – Я поспешно вскочила с кровати.
Мне самой не терпелось понять, что произошло. Забывшись, я принялась стягивать топик. Когда его край коснулся груди, я опомнилась и встретилась взглядом с Калебом. Так на меня никто и никогда не смотрел. Забавно, если учесть, что я целых три года встречалась с парнем!
Дело в том, что я еще девственница. Да, мы с Чедом были вместе три года, и я его любила… В каком-то смысле любила, теперь это под большим вопросом. Мне никогда не хотелось увидеть его без футболки, я не мечтала о нем по ночам, никаких там бабочек или мурашек по всему телу не возникало. Ни разу! Мы встречались с девятого класса, однако это было нечто вроде молчаливого соглашения или договора о партнерстве. Иногда мы целовались, шутливо боролись, ходили на свидания и обнимались в кино, как любая другая парочка. Ничего особенного, все подростки так делают.
Чед был не любимым, а другом, с которым легко и приятно. Он знал меня чуть ли не с рождения, с ним я общалась запросто, не опасаясь последствий.
Отец считал его безопасным и был прав. С Чедом я ни за что не потеряла бы голову, потому что он всегда держался чуть отчужденно, а мне вполне хватало и поцелуев. И это всех устраивало, пока Чед не решил за нас обоих.
Почему я раньше этого не замечала?
Я любила Чеда, но не была в него влюблена. Мне его очень не хватало, потому что ему я могла рассказать все что угодно, а он бы меня обнял и пообещал, что все наладится. Чед был верным другом, но теперь мне нужно совсем иное. Мне хочется чувствовать любимого каждой клеточкой своего тела и души, краснеть от его взгляда… Я хочу любить, а не дружить с парнем!
Я мигом одернула топик. Калеб глаз не сводил с моего живота, потом взглянул мне в лицо.
– Извини, – проворчал он, стряхивая оцепенение.
Я хотела рассмеяться, но мне и самой пришлось нелегко. Никто и никогда не увлекался мною до такой степени. Это приводило в восторг, радовало и пугало, причем именно в таком порядке.
– Ерунда. Ты тоже извини, я чуть не забыла, что ты здесь.
– Подожду внизу, пока ты оденешься. И постараюсь не бесить твоего отца, – пошутил Калеб, задумчиво потер подбородок и вышел, прикрыв за собой дверь.
Я плюхнулась на кровать в полном трансе. Калеб был у меня в спальне! Интересно, она ему понравилась?
За последние пару дней столько всего случилось, что голова шла кругом. Моя жизнь совершенно переменилась. Я тяжело вздохнула и открыла шкаф, раздумывая, что надеть. Желательно с рукавами – надо прикрыть ожог. Хорошо, что папа ничего не заметил. Он бы не поверил, что Калеб ни при чем!
Я натянула джинсы, топик кораллового цвета и короткую белую кофту. Сунув ноги в сланцы, я отправилась в ванную умываться.
Когда я спускалась по лестнице, на кухне раздавались голоса отца и Калеба. Я замерла и прислушалась.
– Да, сэр, я все понимаю, и, тем не менее, я вовсе не пытаюсь соблазнить вашу дочь! Хотя я учусь в колледже и живу в другом городе, мы обязательно что-нибудь придумаем.
– И давно вы знакомы?
Калеб замялся.
– Несколько дней.
– Тогда почему ты настолько уверен…
– Мэгги мне жизнь спасла.
– Что?
– Она вам не сказала? Ваша дочь вытащила меня из-под колес грузовика.
– Значит, в этом все дело? – хмыкнул отец. – Чувствуешь себя обязанным?
– Нет, сэр. Я очень благодарен Мэгги, однако дело не только в том, как мы познакомились.
– И в чем же, сынок?
– Прошу извинить мою прямоту, но разве вы не знаете собственную дочь? Неужели вы не понимаете, насколько она замечательная? Это не так уж и трудно разглядеть.
– Я знаю, что она хорошенькая…
– Я вовсе не про внешность!
– Послушай, последние три года она встречалась с одним парнем… но это не было серьезным увлечением. Мэгги очень неопытная! Она слишком молода и совсем потеряла голову, я ведь вижу! Потом ты уедешь на учебу, и кто знает, что она учудит! Помчится за тобою в колледж или что похуже. Я этого не допущу. Мне плевать, что она уже не школьница, это вовсе не значит…
С меня было довольно. Я громко затопала по лестнице, и разговор прервался.
– Привет! Готов ехать?
– Конечно. Приятно было поговорить, сэр. Обещаю, со мной у вас никаких проблем не возникнет.
– Хочется верить.
– Пока, пап! – воскликнула я, утаскивая Калеба с кухни.
– Не забудь про шлем! – прокричал отец мне вслед.
– Прости! Отец совсем сбрендил!
Калеб рассмеялся, застегивая наши шлемы. Я заметила, что на нем футболка с Хоуксли Уоркмэном. Обожаю!
– Он просто о тебе беспокоится. Радуйся! Это лучше, чем полный игнор.
– Я бы с тобой поспорила! Куда едем?
– Ко мне домой. Сегодня у отца много дел, так что застанем его прямо в рабочем кабинете.
Я обрадовалась, что увижу, где живет Калеб. Он помог мне надеть куртку, я забралась на сиденье позади него и обняла покрепче. Папа выглянул из-за занавески в окне кухни. Калеб медленно тронулся с места, и я поняла почему: отец смотрит, как мы поедем.
– Горизонт чист. Теперь держись! – воскликнул Калеб, доехав до конца улицы.
Едва загорелся зеленый, мотоцикл сорвался с места. Я взвизгнула, но не от страха, а от восторга. Калеб засмеялся, почувствовав, как сильно я в него вцепилась.
– Рад, что тебе нравится. Иначе пришлось бы мне ездить на чем-нибудь другом, когда я с тобой.
– Мне ужасно нравится! А если дождь пойдет?
– На этот случай у меня есть пикап. Хотя я предпочитаю байк.
– Угу. – Я удивилась, как он может позволить себе две машины, ведь ему всего девятнадцать. – Я тут услышала ваш с папой разговор на кухне…
– Хм. Ты про Чеда? – спросил Калеб ровным голосом. – Кайл мне о нем кое-что рассказывал.
– Правда?
– Ну да. Я спросил его о тебе, и Кайл объяснил, что вы долго встречались и все было по-настоящему.
– Не совсем так. Ну, в свое время я думала, что у нас все серьезно… У меня больше никого не было, понимаешь?
– А что случилось?
– Разве Кайл не говорил?
– Он в подробности не вдавался.
– Ну, Чед всегда мечтал поехать во Флориду, чтобы играть за команду колледжа…
– «Гэйторс»?! – скептически уточнил Калеб.
– Сама знаю! Так вот, там учился его отец, поэтому и Чед туда рвался. Я знала, что он уедет сразу после школы. В начале одиннадцатого класса он решил, что нам лучше разойтись, чтобы потом было не так тяжело.
– Угу, – выдавил Калеб. – Он бросил тебя после трех лет отношений, потому что не хотел причинить тебе боль?
– Да. И сделал это в аккурат, когда ушла мама!.. Он ничего не знал, поэтому мне было вдвойне паршиво.
– Хм. Есть в этом некая логика.
– Да уж.
– Значит, если бы он так не сделал, ты бы до сих пор была с ним?
Я поняла, что вопрос чисто риторический, и ответила как есть:
– Наверное. Я больше ни с кем не встречалась. Мы знакомы с самого детства. Чед – старый друг.
Калеб кивнул.
– Представить страшно, что было бы, если бы вы не расстались, а между нами произошло запечатление.
– Этого не случилось бы, – задумчиво сказала я. – Я была бы с Чедом, а не шла на свидание с Кайлом. И мне не пришлось бы выдергивать тебя из-под грузовика.
Калеб снова кивнул и медленно произнес:
– Не пойми меня неправильно, я знаю, что год у тебя выдался не из легких… И все же я рад, что ты больше не с ним. А еще я рад, что ты оказалась на том перекрестке!
Я обняла его крепче.
– Я тоже! Оно того стоило!
Я почувствовала волну нежности, затопившую его сознание. Остаток пути мы проехали в молчании. Калеб ехал быстро, но осторожно, и я получила от поездки огромное удовольствие.
Мы въехали на длинную аллею, и Калеб сбавил скорость. Взглянув на шикарные дома, я подумала, не свернем ли мы на другую улицу. Все особняки были с воротами, будто там жили очень важные люди. Я забеспокоилась. У Кайла дом тоже не из простых, но в сравнении с этими гораздо скромнее.
– Перестань волноваться! – усмехнулся Калеб, читая мои мысли. – К нам часто приезжает куча родственников плюс Джен с Марией живут с нами. В просторный дом легче всех вместить. Мы вовсе не богатенькие снобы. Честно-честно!
– Знаю. Просто я такого не ожидала.
Он нажал красную кнопку домофона у черных кованых ворот, каждую половинку которых украшала серебряная буква «J» и полумесяц, как татуировка на внутренней стороне запястья Калеба.
– Уточните, по какому вы вопросу, – велел напыщенный голос с сильным британским акцентом.
– Рэндольф, это я. Не выпендривайся с прононсом!
– А, Калеб, – ответил обычный американский голос. – Я решил порепетировать. Не годится, да?
– Не-а, – рассмеялся Калеб. – Австралийский акцент тебе больше удается.
– Ну и ладно. Заходи, отец у себя.
– Спасибо.
– Кто это? – воскликнула я.
– Наш дворецкий, он же охранник, он же слесарь-сантехник – Рэндольф. Он занимается домом, пока мы мотаемся туда-сюда. Приколист еще тот.
– У вас есть дворецкий?! – изумленно спросила я.
– Ага, мастер на все руки. У нас нет ни горничных, ни поваров, ни садовников – все это мы делаем сами. В целях безопасности кто-то постоянно должен находиться в доме. К тому же Рэндольф долго искал работу, и папа ему помог, – пояснил Калеб. – Кстати, ты уже в списке тех, кто может приходить и уходить в любое время. Окажешься по соседству – обязательно заглядывай.
– Учту на будущее, – ответила я с улыбкой.
Глава 11
Мы припарковались в огромном гараже, где уже стояли шесть автомобилей, в том числе и пикап Калеба, черный «Додж-рам» с полуторной кабиной. Остальные машины были очень дорогими, с неизвестными мне марками из цифр и букв, о которых я понятия не имела.
Калеб спрыгнул с байка первым, затем помог слезть и снял с меня шлем.
– Похоже, мне придется обзавестись резинками для волос и хранить часть запаса у тебя, – пошутила я, приглаживая растрепанные локоны.
Калеб рассмеялся.
– Можешь хранить тут все, что угодно. Тебе здесь всегда рады. Не хочу пугать, но на одной из спален в этом доме – табличка с твоим именем.
– Что?!
– У нас есть пара свободных комнат. Обычные спальни, понадобится переночевать – приходи в любое время. Родители велели обязательно тебе это передать.
– Ох, ну да. Спасибо!
– Мэгги, я не шучу. Нам нужно многое обсудить, ведь скоро у меня начнутся занятия в университете. Мне придется вернуться сюда или на съемную квартиру. Не могу же я жить у Кайла вечно.
Я сняла куртку и убрала ее в кофр.
– Да, знаю, – кивнула я, хотя понятия не имела, что делать дальше.
– Что ж, пора поговорить с отцом. – Калеб взял меня за руку и повел к двери. – Ты неплохо справляешься. Ничуть в этом не сомневался, хотя мне и было немного не по себе.
– Если надо, я выбегу отсюда, вопя во все горло. Хочешь?
Калеб расхохотался, ямочка у него на щеке заплясала.
– Нет! – Он крепко меня обнял.
– Ну, мало ли.
– Ты – просто чудо!
Ах, как же мне хотелось, чтобы Калеб меня поцеловал! Не знаю, почему он до сих пор этого не сделал. Ведь ему тоже хочется, я прочла это в его мыслях. А он все медлит…
Судя по выражению лица, Калеб понял, о чем я думаю. Он собрался ответить, и вдруг включился интерком.
– Калеб, ты с Мэгги? Что вы там делаете? Все в порядке? – пророкотал Питер.
– Разумеется, я с ней, пап. С кем еще я собрался бы целоваться в гараже?
Я закусила губу, чтобы не улыбнуться во весь рот. Он чуть меня не поцеловал!
– Так веди ее в дом!
– Сейчас. – Калеб посмотрел на меня и усмехнулся. – Похоже, ты ему нравишься.
– И он мне тоже! У тебя отличные родственники, особенно бабушка!
– Мы все ее обожаем.
– Твой папа сможет с этим разобраться? – Я потерла рукав, скрывающий отпечаток пятерни. – Тебе приходилось о таком слышать?
– Не-а. Может, отец знает. Похоже, это штука опасная. – Калеб остановился и пристально посмотрел на меня. – В любом случае мы справимся! Ясно?
– Ясно.
– Обещаю защитить тебя от любой опасности! – заверил он.
– Конечно.
– Вот и хорошо. – Он потянул меня к выходу из гаража, и тут мимо пронеслось огромное мохнатое существо и врезалось в Калеба. – Белла! Лежать! – Он бросил на меня виноватый взгляд. – Прости, она еще щенок. Мы пока не умеем вести себя как следует, правда, девочка? Плохая собака, непослушная! – пожурил он так нежно, что прозвучало как похвала.
– Щенок?! – удивилась я. – Да она огромная! Что это за порода?
– Ну, по большей части бобтейл. Ей всего семь месяцев.
Теперь я заметила, что собака и правда похожа на бобтейла: выше моего колена, густая лохматая шерсть падает на глаза, на ногах – пышные «ботинки».
Я погладила громадного щенка.
– Какая милая!
Белла облизала мне руку, потом шею, и я хихикнула. Калеб безуспешно пытался ее оттащить.
– И ласковая. Хорошая собака!
Я почесала ее за ухом. Белла счастливо всхлипнула и, приподнявшись на задних лапах, ткнулась носом мне в живот. Мы расхохотались: она потешно перебирала лапами в воздухе и терлась о мою руку.
– Ты ей понравилась. Обычно она к чужим не подходит. – Калеб смутился. – Дурацкая фраза, заезженная. Прости.
– Да ладно, – улыбнулась я. – А почему ты назвал ее Белла?
– Обещай не смеяться! – Калеб глубоко вздохнул и пробормотал что-то сквозь зубы.
– Чего-чего? – Я склонилась ближе.
– «Сумерки»! Да, ты не ослышалась! – Калеб фыркнул. – Это Мария придумала. Я пообещал, что она сможет выбрать любое имя, и тут эта сага… – Он покачал головой. – Мария обожает «Сумерки». Джен ей во всем потакает – повесила на двери ее комнаты плакат с Эдвардом.
Я расхохоталась, продолжая гладить Беллу.
– Марии всего восемь?
– Да, и она такая умняшка. Прочитала все тома саги.
– Я тоже, хотя и не в ее возрасте.
– Она читает все подряд: детективы, фэнтези, фантастику. Странная девочка, но я ее люблю.
– Вот это да!
– Ладно, Белла, с тебя хватит! – Калеб похлопал собаку по животу. – Мэгги пора увидеться с папой.
Мы встали, Белла заскулила и сунулась следом, однако Калеб твердо сказал:
– Нет, девочка. Место!
Белла подчинилась, хотя вид у нее был пренесчастный. Калеб взял меня за руку и повел какими-то хитрыми коридорами, потом мы поднялись пару раз по большим белым лестницам.
– Это место не для меня, Калеб! Я так до туалета никогда не доберусь, потеряюсь в вашем лабиринте.
Калеб покатился со смеху.
– Верно подметила! Отец специально спроектировал дом так, чтобы сбить с толку чужаков. К примеру, воров. Тут есть один секрет, я тебе потом обязательно покажу.
– Ладно.
В следующем коридоре были черные стены и пол. Повсюду в белых рамках висели фотографии причудливых зданий.
– Это папины проекты, – с гордостью объявил Калеб, указывая на фото особенно необычного и очень стильного строения.
– Ух ты! Здорово! Даже не подозревала, что можно такое построить.
– Папа – великолепный архитектор! К тому же он обожает свою профессию, это видно сразу.
– Калеб? – окликнул Питер. – Ты специально прячешь от меня Мэгги?
Калеб закатил глаза и легонько подтолкнул меня вперед. Питер восседал в просторном кабинете за большущим письменным столом вишневого дерева. Стены здесь тоже были черные. Увидев нас, он улыбнулся.
– Получи и распишись, – насмешливо заметил Калеб. – А я подожду где-нибудь в сторонке.
Питер захохотал и подошел ко мне. На нем были черные слаксы и голубая рубашка с закатанными рукавами.
– Хватит вредничать, Калеб. – Питер крепко меня обнял. – Когда еще представится такая возможность? Дай мне порадоваться!
Он слово в слово повторил то, что вчера сказала бабушка.
– Ладно, пап! – улыбнулся Калеб. – Только не забудь – я встретил ее первым!
– Разумеется. – Питер отодвинулся и с удовольствием посмотрел на меня. – Как поживаешь, милая?
– Прекрасно. Мне очень нравится ваш дом!
– Мне тоже. – Он подмигнул. – Калеб передал тебе наше приглашение?
– Да. Спасибо, я это очень ценю.
– И?..
– Что – и? – смутилась я.
Калеб подошел ко мне и встал рядом. Питер вернулся на свое рабочее место.
– Папа, я все никак тебе не расскажу! Дело в том, что с недавних пор отец Мэгги представляет определенную… э-э… сложность, – медленно проговорил он и сконфуженно поглядел на меня.
Питер выпрямился и задумчиво скрестил руки на груди.
– Ты уверен?
– Увы. Пару раз мы едва выкрутились! Я сказал Мэгги, что она может приходить сюда, когда захочет, но пока все очень сложно.
– Хм. – Питер потер подбородок, совсем как Калеб. – Что-нибудь обязательно придумаем.
– Понятия не имею, с чего это он вдруг удумал заняться моим воспитанием! – воскликнула я.
– Давай-ка поподробнее. – Питер указал нам на диван. – Расскажи, что с ним произошло и почему до недавнего времени он не принимал участия в твоей жизни.
Мы с Калебом присели. Я попыталась собраться с мыслями. После вчерашнего разговора по душам и перебранки отца с Калебом мне было особенно тяжело. Словно старая рана открылась. Калеб погладил меня по шее, я успокоилась и благодарно ему улыбнулась.
– Ну, не то чтобы он совсем устранился. Мы жили дружно и счастливо, пока в конце прошлого лета нас не бросила мама. С тех пор отец превратился в зомби.
Я рассказала свою печальную историю. Отец Калеба внимательно выслушал.
– Хм. – Он снова потер подбородок и задумчиво провел рукой по волосам. Я заметила у него на запястье такую же татуировку, как у Калеба, только над полукругом было выведено «Рэйчел». – Видимо, он понял, что у вас с Калебом все серьезно. Поэтому он за тебя боится. Я понимаю его, ведь у меня тоже есть дочь. Тяжело видеть, как дети взрослеют. Пожалуй, именно этого ему и не хватало, чтобы выйти из спячки.
– Да, но это так не вовремя! Он запретил Калебу приходить по утрам!
Питер подскочил.
– Вот это уже проблема! Сейчас вам с отцом нельзя ссориться, ведь он только что вернулся в твою жизнь.
– Я не хочу его обидеть! – честно сказала я.
– Без Калеба тебе придется тяжело…
– Уж поверьте, я знаю! Сегодня утром папа едва не вытолкал Калеба взашей, и я совсем с катушек слетела… – тихо призналась я. – Ума не приложу, что нам делать, но… Надо найти выход! Если я брошу отца, случится непоправимое. Кроме меня, у него никого нет.
Питер понимающе кивнул.
– Мэгги, мы обязательно что-нибудь придумаем. Не волнуйся!
– Пап, есть еще одна проблема, – вмешался Калеб.
– Что еще? – устало спросил Питер.
Калеб расстегнул мне кофту и обнажил плечо. Увидев черный ожог, Питер едва не зарычал. Совсем как Калеб.
– Что?! Опять?
– Нет, папа. Это произошло во сне.
Отец побледнел и прислонился к столу, чтобы не упасть. Я подбежала к нему.
– Вам плохо? – воскликнула я.
– Папа, что это? – одновременно со мной спросил Калеб.
– Ей послали эхо-сон, – выдохнул Питер и ударил кулаком по столу.
– Как это? – спросил Калеб.
Питер бережно взял меня за руку.
– Это последствие эхо-сна. Не простого сна, а очень реального, я бы сказал – материального. Сон представляют в мельчайших деталях и насылают на жертву. Можно вообразить все что угодно, сделать это настоящим, и жертва испытает все, будто на самом деле. Не важно, спишь ты или нет; как только уснешь – случится задуманное. Мэгги, на тебя действительно напали, поэтому и появился ожог.
Я выжидающе уставилась на Питера. Он наверняка знает, как это остановить. Однако он сидел в задумчивости.
– Значит, злодеи в любой момент могут проникнуть в мои сны и навредить мне?
Калеб шагнул ближе и взял меня за руку.
– Да, – ответил Питер. – Тебе способны причинять боль и лишать энергии. После такого сна просыпаешься обессиленным. Предотвратить это можно… – Он вздохнул. – В вашем случае решение проблемы довольно сложное.
– Что нужно делать? Я готов на все! – заявил Калеб.
– Единственное средство защиты для Мэгги – находиться с тобой рядом. Когда ты ее касаешься, то одновременно успокаиваешь и оберегаешь от любого вреда, который могут нанести люди с особыми способностями. Ты для нее как якорь или щит.
Калеб изумленно посмотрел на отца.
– Вы должны спать вместе, – вздохнул Питер и быстро добавил: – Просто спать. Во сне тебе придется касаться Мэгги, чтобы ни Маркус, ни кто другой не смог ей навредить. Ты станешь ей защитным барьером.
Я удивленно заморгала.
– Ничего не понимаю!
– Мэгги, запечатление действует так, что вы должны постоянно быть рядом. Тогда вы лучше живете, работаете, играете, любите и сражаетесь. И даже лучше спите. Рядом с Рэйчел у меня все получается гораздо лучше.
– Представить боюсь, что делать теперь, когда папа настроен так категорично!
– Мне нужно хорошенько подумать. А пока оставайтесь вместе как можно дольше. Ясно?
Я кивнула.
– Я думала, в их клане никто не получал своих способностей. Откуда же они у Маркуса?
– Ему помогают. И это беспокоит меня больше всего.
Калеб вывел меня из комнаты, обернулся и сказал:
– Пока, пап. Спасибо!
– Погоди, Калеб. – Питер вышел за нами в коридор. – Знаю, вам сейчас непросто. Вы оба очень юны и пытаетесь не обидеть отца Мэгги, однако этого не избежать. Вы не можете быть врозь. – Он посмотрел на меня. – Мэгги, ты вряд ли осознаешь всю сложность ситуации. В разлуке плохо не только тебе. Калеб тоже страдает. Я попытаюсь что-нибудь придумать, однако если твой отец запретит вам видеться…
– Я все понимаю! Мы должны быть вместе, даже если папа против наших отношений.
Питер грустно улыбнулся.
– Да, как ни печально, это так. Обычно для Асов первые несколько лет после запечатления – особенное, счастливое время. У вас выходит иначе, но все обязательно наладится.
– Понятно. Спасибо.
– Оставайся на ужин, ладно? Рэйчел обрадуется.
Я посмотрела на Калеба и пожала плечами.
– Конечно, – ответил он.
– Вот и хорошо. Мне нужно поработать, увидимся через несколько часов.
Запутанными коридорами мы дошли до просторного белого холла.
– То крыло, где у папы кабинет, – для работы, а в этом находятся спальни, – пояснил Калеб, завернул за угол и остановился возле широкой двери. – Моя комната.
Он открыл тяжелую дубовую створку, и на меня обрушился его запах. Тот самый, который я чувствовала, касаясь его кожи возле шеи, – мой любимый аромат! Я глубоко вдохнула и вошла внутрь. Калеб закрыл за мной дверь, и я с любопытством осмотрелась.
Гм, странная спальня для студента колледжа. Очень чисто, постель убрана. Повсюду нотные тетради и гитары, в углу – кабинетный рояль, в шкафчике на стене – труба. Никаких плакатов над кроватью. Обычная комната с кучей полок, уставленных книгами и компакт-дисками.
– Мне нравится, – призналась я.
– Мне тоже. Когда я поступил в колледж, мама попыталась все переделать на мальчишеский лад.
– Как это? – Я удивленно подняла бровь.
– К моему приезду она устроила из комнаты настоящий бассейн: покрывало с волнами, повсюду постеры с чемпионом по плаванию Майклом Фелпсом, на полках – мои кубки и медали. А над кроватью повесила плакат с надписью «Пловцы – молодцы»…
Я рассмеялась и прикрыла рот рукой.
– Представляешь? – улыбнулся Калеб. – Пришлось все убрать. Терпеть не могу показуху!
– Я тоже!
Калеб сбросил обувь и уселся за рояль. Я тоже разулась, забралась на кровать и прослушала необычайно приятную медленную мелодию.
– Скажи, игре на инструментах тебя научил дядя, ну, тот, который может обрести и передать любое умение и навык?
– Не угадала. А дядю мы прозвали Неофит.
– Ведь это слово означает новичок!
– Да, моя умница! Строго говоря, он в любом деле новичок, пока не научится.
Калеб посмотрел на меня и усмехнулся. Я улыбнулась ему, легла на кровать и стала слушать, как он играет. Мысли постоянно возвращались к отцу и ко всему, что случилось за последние дни.
Прошлой ночью я не выспалась: легла после полуночи, поднялась около семи утра. Как же я устала! Мне понравилась комната Калеба, и кровать у него очень удобная. Рядом с ним я почувствовала себя в полной безопасности и немедленно уснула.
Мне стало холодно. Я тряслась мелкой дрожью, зубы выбивали дробь. Я лежала в кровати Калеба, но его рядом не было. Сзади скрипнула дверь. Я встревоженно обернулась, увидела в проеме темный силуэт и прищурилась, пытаясь разглядеть вошедшего.
– Калеб?
– Размечталась! – ответил грубый голос, и я похолодела.
– Маркус! – прошептала я. – Как ты…
– Бедняжка Мэгги! Совсем вымоталась. Калеб не дает выспаться?
– Как?!
– Как я здесь оказался? Очень просто. Ты заснула, а твой рыцарь в сверкающих латах бренчит на своем пианино и ничего не замечает.
– Чего ты хочешь?
– Тебя.
– Калеб! Калеб! – завопила я. – Калеб!!!
– Он тебя не слы-ы-ы-шит! – издевательски протянул Маркус.
– Услышит!
Я сосредоточилась, чтобы Калеб прочел мои мысли, и потянулась к нему. Калеб!
Маркус мигом взбесился.
– Не понимаю, как это у тебя получается! Да и фиг с ним! Калеб не будет рядом постоянно, дуреха!
До моих щек дотронулись теплые руки. Я открыла глаза и увидела над собой встревоженного Калеба. Я тяжело дышала, хотя при его прикосновении сердце тут же успокоилось.
– Мэгги, как ты?
– Это он!
– Знаю. Ты передала мне свои мысли. Я его видел. С тобой все в порядке?
– Да. Извини, что уснула. Ты играл, а я так устала…
– Бывает. Он тебя не обидел? – спросил Калеб и нежно провел пальцами по моим скулам.
– Нет, не успел.
Калеб дотронулся своим носом до моего, наши ноги переплелись. Он опирался на локти и гладил меня по щекам. У меня снова перехватило дыхание, только уже по другой причине.
– Все нормально.
Калеб нахмурился.
– Я не могу тебя защитить, даже когда мы в одной комнате! – Он тяжело вздохнул и попытался подняться, но я вцепилась в его рубашку.
– Сама виновата! Не надо было засыпать.
– Ни в чем ты не виновата! – Он снова коснулся меня носом, и я глубоко вздохнула. – Прости меня! Пока мы все не решим, я не оставлю тебя ни на минуту.
Я кивнула, и мы столкнулись носами. Прикрыв глаза, я подумала, что вот сейчас он меня наконец поцелует… Но Калеб медлил, и вдруг дверь открылась.
– Калеб, отец сказал, что… Ах! Ой! – Рэйчел смутилась и отпрянула.
– Мам, погоди! – Калеб скатился с кровати и помог мне сесть. – Это не то, что ты подумала. На нее опять напали во сне!
– Эхо-сон? – Рэйчел распахнула дверь настежь, и та ударилась о стену. – Только не это! – выдохнула она и испуганно прикрыла рот рукой.
– Папа пытается что-нибудь придумать.
– Он сказал, что вы останетесь ужинать, однако ничего не говорил про эхо-сон. – Рэйчел покачала головой и поморщилась. – Мэгги, ты как?
– Все нормально, – заверила я, хотя сама в этом сомневалась.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |