– Не хочу везти тебя домой!
– И я пока не хочу возвращаться!
Глава 9
– Что ж, – усмехнулся Калеб. – Неподалеку есть озеро. Днем там ловят рыбу и купаются, а вечером никого. Вдоль берега идет тропинка, там скамейки расставлены. Давай немного посидим вдвоем?
– Конечно.
– Вот и отлично. Оденься. – Он достал из кофра куртку и набросил мне на плечи. – Становится прохладно.
– Спасибо.
Калеб подал руку и улыбнулся уголком губ. Я коснулась его пальцев и почувствовала, как меня снова омывает волна спокойствия. Он попытался притянуть меня к себе, но я отстранилась и подняла взгляд.
– Калеб.
– Что?
– Ты мне тоже сразу очень понравился. И я тоже ужасно расстроилась, когда поняла, что мы уже никогда не увидимся. Мне важно, чтобы ты знал: запечатление тут ни при чем!
Он шагнул ближе и взял мое лицо в ладони. Я ждала поцелуя, но он просто смотрел на меня и улыбался.
– Спасибо тебе, Мэгги, – произнес он и поцеловал меня в лоб.
Кожу словно обожгло, ресницы затрепетали. Калеб снова взял меня за руку и повел к тропинке у озера, уставленной скамейками и обрамленной раскидистыми деревьями. По воде разливался мерцающий лунный свет.
– Вот это да! – воскликнула я, откинувшись на спинку. – Спасибо за ужин. И место здесь чудесное!
– Мое любимое. Миссис Эми – старинный друг нашей семьи. Мы ходим сюда, сколько себя помню.
– Она знает вашу тайну?
– Нет. Мы никогда и никому ее не открываем.
Его карман завибрировал, и Калеб достал телефон.
– Значит, Ребекке рассказывать нельзя? – Я знала ответ, но не могла не спросить.
– Увы. Извини, – пробормотал он, набрал сообщение и сунул мобильник в карман. – Мой друг Вик ведет себя как ревнивая подружка, требует немедленного ответа.
Я рассмеялась.
– Ничего страшного! Я и сама понимаю, что никому рассказывать нельзя, и все же решила спросить для ясности.
Калеб вытянул ноги, скрестил лодыжки и опустил голову на спинку скамейки, словно приготовился к долгой и непростой беседе. Я улыбнулась про себя.
– И давно вы с Бекки знакомы?
– С самого рождения.
– Неужели?
– Ага.
– А где сейчас твой брат?
Я рассказала про усыновление Биша, про его переезд в Нью-Йорк, про то, как редко мы видимся, зато постоянно пишем друг другу эсэмэски. Биш уехал учиться до ухода мамы и не видел наших с папой злоключений.
– Объясни мне вот что, – решилась я. – Мужа Джен я не видела. Где она с ним познакомилась?
– Хм. – Калеб медленно сел, упер локти в колени и поерзал. – Помнишь, что запечатления давно ни с кем не случались?
– Да.
Калеб выжидающе смотрел на меня, словно хотел, чтобы я сама догадалась. И вдруг я поняла! Его сестра ненамного старше, запечатлений не было уже лет двадцать. И все же у нее есть дочь. Хм.
– Я помню. Послушай, если запечатления не было и замуж она не вышла, то что случилось? Мария – приемная дочь?
– Нет, родная. – Он посмотрел на меня и грустно улыбнулся. – Эта милая малышка – последствие одной летней вечеринки и подмешанного в коктейль снотворного.
Я охнула и испуганно прикрыла рот рукой.
– Ничего страшного, – уверил Калеб.
– Калеб! Это же ужасно! Бедная Джен!
– Не жалей ее. – Он придвинулся ближе, положил руку на мой локоть, чтобы снять напряжение и успокоить мое выпрыгивающее из груди сердце. – Джен здорово психовала тогда, даже учебу бросила. Никто ее не осудил. Видишь ли, как правило, в Теннесси живут несколько Джейкобсонов, и мы друг за другом присматриваем. Так вышло, что на первом курсе Джен была одна. Помнишь, я говорил, что у меня много родственников? Обычно проблем не возникает, а тогда вот так случилось. Именно поэтому мы стараемся быть вместе – и учимся, и работаем, и даже живем по соседству. Всякое бывает. Мы всегда держимся поближе друг к другу и помогаем. У людей примерно так же, однако нам есть что скрывать. Ведь иначе все выплывет наружу.
– Ясно. Значит, Джен решила оставить ребенка.
Калеб поморщился, потом усмехнулся.
– Еще бы! Полицейские сказали, что насильника вряд ли найдут, поэтому надо делать аборт. Они даже записали ее в клинику, представляешь? Джен всегда решает за себя сама. Она бросила учебу, вернулась домой, хандрила девять месяцев подряд. Потом появилась Мария, и Джен полюбила ее с первого взгляда! Девочка родилась с милыми кудряшками. – Калеб улыбнулся, и я заглянула в его воспоминания, хотя больше слушала, чем смотрела. – Джен снова стала прежней. Несмотря на то что ей пришлось пережить, она счастлива. Запечатление ей вряд ли светило, и у нее был единственный шанс стать матерью. Она сочла это подарком судьбы и больше не злилась.
– Ух ты!
Я даже представить себе не могла! А Мария такая хорошенькая… Наверное, вся семья души в ней не чает и с удовольствием заботится о них обеих. Я улыбнулась.
– Вот именно. Так что не надо сочувствовать Джен. Она сама ни о чем не жалеет. Через два года вернулась к учебе, получила диплом и стала работать в нашей фирме вместе с остальными. Ей очень нравится.
– Твои родители не пытались заставить ее сделать аборт?
– Нет, что ты! Думаю, они поняли, что иначе Джен никогда не станет матерью. Они поддержали ее решение.
– Ух ты!
– Твое любимое выражение? – поддел меня Калеб.
– Ну да. – Представляю, какой маленькой и глупой я ему кажусь. – Поверить не могу, что она…
– Шучу-шучу, – успокоил меня Калеб, обнял за плечи и притянул к себе. – Это даже мило. Мне очень нравится!
– Мило? – лукаво уточнила я.
– Ага.
– Даже не знаю, радоваться или расстраиваться, – воскликнула я и откинулась назад в притворном негодовании.
Калеб усмехнулся и начал подбираться ко мне. Я со смехом отодвигалась, но он не отставал.
– Радуйся, конечно!
Я добралась до края скамейки и остановилась. Калеб придвинулся еще ближе и озорно улыбнулся.
– И куда теперь, милашка?
– Хм, пойду-ка я! – Я вскочила на ноги и помчалась по дорожке.
Калеб хихикнул и ринулся следом, громко топая по деревянному настилу. В ярком лунном свете все было прекрасно видно. Он бежал быстро, но я неслась еще быстрее: не зря же состояла в школьной команде по легкой атлетике!
– Ого, какая ты шустрая!
– Жаль, что ты не справляешься! – прокричала я. – Не думала, что пловцу повредит короткая пробежка!
– Ну, держись! – притворно разозлился Калеб. – Сейчас узнаешь, на что способны пловцы!
– Сначала догони, копуша!
– Все-все-все, сдаюсь! – крикнул он и сложился пополам, переводя дыхание.
Я медленно подошла и встала рядом.
– Хм, теперь даже не знаю, стоит ли с тобой показываться на людях. Какое разочарование… Ой!
Внезапно Калеб схватил меня в охапку и закружил.
– Ты схитрил! – завизжала я.
– А ты и попалась! – прошептал он мне на ухо.
Внезапно я вспомнила видение, которое промелькнуло передо мной во время запечатления: Калеб склоняется к моей шее, я чувствую его горячее дыхание… По коже побежали мурашки, и я мигом покраснела, потому что знала – он сразу это почуял.
– Еще как попалась, – едва дыша, ответила я.
Калеб опустил меня на землю и обнял за плечи. Мы стояли и смотрели на озеро. Я ловила каждый вдох Калеба. Немного сосредоточившись, я проникла в его чувства, чтобы узнать, что он ощущает. Калеб пытался понять, о чем сейчас думаю я. Его пульс бился в моих венах, отбивая ускоренный темп. Мне стало приятно, что мое присутствие будоражит его не меньше, чем его – меня.
– Знаешь, ты действуешь на меня сильнее, чем я на тебя, – внезапно признался он.
– Ловко у тебя получается читать мысли, – сухо бросила я.
Калеб негромко рассмеялся.
– Чем больше времени мы проведем вместе, тем быстрее ты этому научишься. Захочешь – закроешься. Скоро ты сможешь считывать не только чувства, но и мысли.
– Не волнуешься насчет обретения силы и способностей?
– Не-а. Я ждал этого всю жизнь! А ты что – волнуешься?
– Я просто в ужасе! – призналась я.
Калеб развернул меня лицом к себе и крепко обнял.
– Зря! Это не так уж больно.
– Больно?!
– Ну да. Высокая температура и судороги продлятся всего пару дней.
– Чего?! – Неожиданно меня захлестнул ужас, хотя Калеб не размыкал объятий.
– Того. Впрочем, бояться нечего: зеленую сыпь под одеждой не видно.
Я ошеломленно уставилась на него, и Калеб озорно улыбнулся.
– Калеб! – Я игриво оттолкнула его. – Я тебе поверила!
– Знаю. Прости! – Он обнял меня и зарылся лицом в мои волосы. – Неужели ты думаешь, я стану радоваться тому, что причинит тебе боль, и не смогу это исправить?
– Не знаю, что и думать.
– Не бойся. Обретение силы – штука хорошая и безболезненная. К тому же она не произойдет, если меня не будет рядом с тобой. – Калеб отстранился и посмотрел мне в глаза. Он провел руками по моей спине, сомкнул их на талии, и я подумала, что биться еще быстрее мое сердце просто не сможет. – Мы будем вместе. Я прекрасно знаю, как все должно быть, так что не бойся. Родители говорят, это похоже на запечатление. Сначала бросает в жар, потом в холод, пульс учащается. Наши способности будут взаимодополняемы, и мы станем друг другу еще ближе и дороже.
– Вряд ли такое возможно, – пробормотала я и поняла, что сказала это вслух. Я сжала губы и улыбнулась. – Значит, когда оно произойдет, ты будешь со мной, и это совсем не больно?
– Именно, – заверил Калеб, гладя меня по спине.
– Тогда ладно. Как думаешь, что у тебя будут за способности?
– Понятия не имею. Они у всех разные. Дар будет таким, какого пока нет ни у кого в нашей семье.
– Как насчет умения творить медовые плюшки из воздуха? К этому я точно привыкла бы сразу.
Калеб рассмеялся, притянул меня ближе и прижался лбом ко лбу.
– Вряд ли, моя милая.
– Черт! – прошептала я.
Мы немного посидели, прикрыв глаза. Я вдыхала его запах и радовалась покою и ясности, которые дарили мне прикосновения Калеба.
– Не пора ли домой?
– Нет. И все же ехать надо, ведь уже поздно.
– Вот так… – Калеб заботливо накинул на меня куртку. – Стемнело, на байке будет зябко.
Он помог мне застегнуть «молнию», потом взял за руку и повел обратно к стоянке.
– Да уж, в кои-то веки решила надеть платье и вот…
– Не очень практично, зато в нем ты такая красивая!
– Спасибо! Скажи мне вот что, – начала я. Этот вопрос мне хотелось задать уже давно, только не могла собраться с духом. – Калеб, ты…
Я вздохнула.
– В чем дело, Мэгги?
– Тебя тоже без меня… ломает?
– Конечно! Запечатленные всегда испытывают ломку, особенно в самом начале.
– А тебе так же плохо, как мне? Знаешь, сегодня утром мне показалось, что у меня сердечный приступ.
– Как тебе сказать, – задумчиво протянул Калеб, облокотившись на мотоцикл. – Если верить бабушке, то людям приходится гораздо тяжелее, чем нам. С утра я чувствовал себя больным и разбитым, как при простуде. Мне было плохо, и все же я понимал, что со мной происходит. Меня тянуло к тебе, но больно не было. Знаешь, завтра я постараюсь прийти пораньше.
– Что ж, теперь, когда я понимаю, что происходит, мне будет уже не так плохо.
– Ты только это хотела узнать? – недоверчиво спросил Калеб.
– Не совсем. Я… – Мне было неловко говорить об этом вслух.
И тут я сообразила. Ведь он умеет читать мои мысли! Надо попробовать. Я представила, что я чувствую, когда он ко мне прикасается. Спокойствие, уверенность в себе и никаких забот! Интересно, что испытывает при этом Калеб? Успокаивает ли его мое прикосновение, становится ли ему лучше? Ведь он действует на меня как бальзам на рану.
Я подтолкнула свои мысли к нему и пристально вгляделась в его лицо, ожидая отклика. Калеб выжидательно посмотрел на меня, а потом удивленно открыл рот. Вид у него был потрясенный. Он улыбнулся и засмеялся.
– Мэгги, ты справилась! Я даже не пытался читать тебя!
Я тоже улыбнулась, довольная тем, что мне удалось его порадовать.
– С ума сойти! Мэгги, ты просто чудо! Ты постоянно меня удивляешь, хотя мне кажется, будто я знаю тебя всю жизнь!
Я стояла перед ним и поражалась, до какой степени наши мысли и чувства совпадают. Калеб шагнул ближе и заправил мои волосы за уши.
– Ответ на твой вопрос – да! Я прикасаюсь к тебе всякий раз, когда ощущаю твое беспокойство. И мне это тоже дает очень многое: будто все неправильное сразу исправляется, стоит тебя коснуться. Все тревоги и заботы исчезают. Будь моя воля, я бы тебя из рук не выпускал! – Он нежно провел пальцами по моей щеке. – Поверить не могу, что мы встретились только вчера!
– Я тоже, – вздохнула я. – Знаешь, Калеб, если не успеем домой к полуночи, то завтра не увидимся!
– В точку! Поехали скорей, – заторопился он.
Мы надели шлемы, Калеб взобрался на мотоцикл, я запрыгнула следом.
– Держись крепче, красотка! В этот раз придется круто, – предупредил он.
Сердце испуганно зашлось. Калеб расхохотался. Я так и не поняла, прочел ли он мои мысли или услышал участившийся пульс, но мне было плевать.
– Ясно.
– Веришь мне? – спросил Калеб, заводя мотор.
Я обняла его покрепче и ощутила под рубашкой твердые бугры мышц.
– Верю!
Обратно мы ехали почти в полном молчании, не считая моих испуганных вскриков на поворотах, когда мотоцикл резко кренился то вправо, то влево. Калеб стремительно мчался по шоссе. Иногда я пугалась, и все же было здорово. Я смеялась и слышала смех Калеба по переговорному устройству. Время от времени он брал меня за руку или похлопывал по колену, и мне становилось спокойно и радостно.
К дому мы подъехали за двадцать три минуты до назначенного отцом срока. Я слезла с байка и отдала Калебу шлем с курткой. Он тоже снял шлем и постоял перед мотоциклом, пока я благодарила его за ужин, а он меня за прогулку.
Я все ждала, поцелует он меня или нет.
– Тебе пора. Увидимся утром.
– Ладно, до завтра!
Я направилась к крыльцу, но Калеб взял меня за руку.
– Мэгги, подожди.
Он притянул меня к себе, и я поняла: сейчас поцелует! Вместо этого Калеб прижался своим лбом к моему и крепко меня обнял.
– Мне захотелось коснуться тебя еще раз, – тихо признался он, чмокнул меня в щеку и провел пальцами по плечу. Потом задумчиво пробормотал: – Какая ты нежная…
– Спасибо, – смущенно ответила я.
– Пока, Мэгги!
– Пока, – проговорила я, не в силах двинуться с места. – Калеб…
Он недоуменно посмотрел на меня.
– Прости! – воскликнул он. – Со временем станет легче, обещаю. Мэгги, я прошу тебя пойти в дом и немного поспать. Ни о чем не беспокойся! Я обязательно приду с утра пораньше. Мне не терпится тебя увидеть!
Кое-как я отстранилась и, пошатываясь, добрела до крыльца. Мне было невыносимо видеть, как Калеб садится на мотоцикл и скрывается из виду. Внутри все болезненно сжималось, ноги будто сами собой порывались бежать следом. Я прислонилась к притолоке, закрыла глаза, сделала глубокий вдох и вспомнила, что Калеб придет рано утром.
Я оттолкнулась от двери, шагнула в прихожую и увидела отца, сидевшего за кухонным столом.
– Хорошо погуляла?
Я остолбенела. Что это с ним?
– Да.
– Надеюсь, не слишком.
– Пап! Ну ты даешь! – возмутилась я, наливая воду в стакан.
– Мэгги, я все еще твой отец! Нравится тебе это или нет, но пока ты несовершеннолетняя. Будь осторожнее! Кстати, кто тебе разрешил ездить на мотоцикле?
– А что, мне нужно спрашивать разрешения? Калеб дал мне шлем и куртку, он очень ответственный!
– Не сомневаюсь, но дело не в этом!
– А в чем?
– Тебе семнадцать, ты живешь в моем доме, так что будь добра меня слушаться!
– Я же сказала, куда иду, и ты не возражал.
Отец крякнул и обеими руками вцепился в волосы.
– Я не об этом!
– Да о чем же? – рассердилась я.
– Послушай, я… – Отец растерянно умолк, понуро свесил голову и горестно всхлипнул. Плечи дрогнули, он закрыл лицо руками.
Я не выдержала, быстро подошла к нему и опустилась на колени.
– Папа, что с тобой?
– Мэгги, прости меня!
– За что?
Отец внимательно на меня посмотрел.
– Я заботился о твоей матери изо всех сил, ведь она была для меня всем! Потом появилась ты, и я стал делать все, что мог, для обеих моих девочек. И вдруг твоя мать ушла – ни с того ни с сего, прихватив с собой все ценное. В ней открылось столько злобы и ненависти! Ей стало наплевать и на тебя, и на меня… Меня это убило. Ведь я любил ее всем сердцем, а она бросила меня без единой на то причины! Якобы я не давал ей развиваться… Я так и не понял, в чем провинился! Знаю, в последнее время я был плохим отцом, вредным и угрюмым. Ты наверняка на меня сердита, и не зря. Ты очень на нее похожа, такая же независимая и самостоятельная… Я решил, что тебе тоже не нужен! – Он взял мое лицо в ладони, и по его щеке скатилась слеза. – Я так люблю тебя, Мэгги! Стоило мне увидеть, как ты выходишь из дома с парнем, который вполне может забрать тебя у меня, и я снова об этом вспомнил! Я так виноват перед тобой, дочка!
Отец крепко-крепко меня обнял. Мне стало не по себе, захотелось напомнить ему обо всех вырвавшихся в запале словах, о том, что он должен был сделать для меня и не сделал. Снедаемый тоской по матери, он забил на свою жизнь, а я последовала его примеру, потому что потеря отца окончательно меня сломила.
У меня сердце защемило. Так хотелось ему поверить! Несмотря на то что я давно заботилась о себе сама, отец был мне очень нужен.
– Мэгги, прости меня! Скоро тебе исполнится восемнадцать, и ты будешь жить отдельно, но мне невыносимо знать, как сильно я тебя обидел и не попытался хоть что-нибудь исправить!
Он снова всхлипнул и чуть отодвинулся, чтобы заглянуть мне в глаза.
– Папа, я все понимаю! После ухода мамы нам обоим пришлось паршиво, но тебе было гораздо хуже – ты потерял жену. Я все знаю, но мне очень тебя не хватало!
– И мне тебя тоже. Прости, Мэгги! – Отец снова меня обнял. – Я люблю тебя, дочка!
– И я тебя, пап!
– А давай рванем куда-нибудь вместе? Только ты и я! Помнишь домик на берегу озера? Наверняка его можно арендовать.
Не успела я заспорить (ведь отцу ничего не известно про то, что я жить не могу без Калеба), как позвонили в дверь.
Я бросилась в переднюю и посмотрела в глазок. Калеб! Вид у него был встревоженный.
Я открыла дверь. Он облегченно вздохнул и прижал меня к себе.
– Слава богу! Твое сердце билось как бешеное, и я почувствовал, как сильно ты расстроена! Думал, случилось что.
Он отстранился и вытер мою мокрую щеку. Я даже не заметила, что плакала.
– Почему ты вся в слезах? Что стряслось?
– Мы с отцом налаживали отношения…
Я услышала шаги отца и отпрянула от Калеба, хотя это было совсем не просто.
– Мэгги, уже полночь! Кто мог заявиться в такое время? – Отец подошел ближе и удивленно вскинул брови. – Калеб? Молодой человек, поздно уже!
– Да, сэр. Я просто… хотел кое-что узнать.
– В чем дело?
– Послушай, пап, – встряла я. – Калеб забыл спросить, во сколько ему завтра прийти. Ну, чтобы не слишком рано.
– Что ж… – Отец обнял меня за плечи. – Мы с Мэгги уедем к озеру на пару недель. Поэтому некоторое время вы не увидитесь.
От этих слов у меня началась паника. Я испуганно вскрикнула, не в силах совладать с собой. Мне стало очень стыдно, но ничего поделать я не могла.
Отец недоуменно покосился на меня. Калеб шагнул ближе.
– Прошу вас, сэр, подождите! Мэгги обещала помочь мне в одном важном деле, прежде чем я вернусь к учебе.
Это была не совсем ложь.
Калеб медленно коснулся моей руки кончиками пальцев, и мы оба вздохнули с облегчением. Я взглянула ему в глаза и поняла, что он расстроен не меньше меня. Вот тебе и беспроблемный папа!
– Пап, правда!
Отец сердито зыркнул на пальцы Калеба, ласкающие мои.
– Я бы с удовольствием с тобой поехала, но я уже обещала Калебу.
– Ладно, – сердито бросил он, – хотя я против, чтобы вы проводили друг с другом сутки напролет! Мэгги, учти, через несколько недель он вернется в колледж и оставит тебя одну.
Меня снова скрутило от невыносимой боли.
– Папа, не говори так! – простонала я.
– Ты же и сама это понимаешь. По-моему, чем скорее вы расстанетесь, тем лучше.
Я закусила губу, чтобы не накричать на него.
– Пожелай Калебу доброй ночи.
Вот черт! Я с места не могла сдвинуться. Калебу нужно отпустить меня, или как там это делается, а отец все не уходит!
– Мэгги, – немедленно откликнулся Калеб, который все понял. – Иди отдыхать, завтра у нас много дел. Извини, что побеспокоил. Увидимся утром, хорошо?
Я кивнула.
Он убедился, что у меня хватит сил уйти, и улыбнулся. Потом помахал моему отцу и попрощался.
– Странный парень, – заметил отец, захлопнув дверь. – Мэгги, ты уверена, что хочешь тратить на него лето?
– Пап! – возмутилась я.
– Все-все! Иду спать. Мне есть о чем подумать, к тому же завтра рано на работу. Спокойной ночи, дочка!
– Спокойной ночи, папа. Хорошо, что мы с тобой поговорили. Я очень о тебе беспокоилась!
– Знаю, милая. Прости! Скоро у нас все наладится, вот увидишь. Я люблю тебя, Мэгги!
– И я тебя, пап!
Я улыбнулась, поднялась к себе, ответила на эсэмэски от Биша и Бекки, завязалась болтовня. Через полчаса я легла и вспомнила о неожиданном папином пробуждении. Главное событие последних месяцев наконец-то отошло в прошлое!
По-моему, независимо от того, как смотреть на вещи – с позитивной или негативной точки зрения, – до утра еще слишком далеко!
Глава 10
Проснулась я такой же разбитой, как и прошлым утром. Хотя я понимала, что со мной происходит, легче от этого не было. Голова раскалывалась, спину ломило, накатывала тошнота. Ноги дрожали, и я едва встала с кровати.
Часы показывали без четверти семь. Калеб обещал прийти пораньше, надо только подождать. Борясь с головокружением, я подошла к зеркалу на комоде – то же пепельно-серое лицо, что и вчера. Я решила переодеться до прихода Калеба, но не успела.
В дверь позвонили, и слабость как рукой сняло. Я бросилась к лестнице, слетела по ступенькам, распахнула дверь и обнаружила на пороге… Кайла. Сердце сжалось от разочарования, я прислонилась к косяку и сползла на пол, корчась от боли.
Кайл подхватил меня и прижал к себе.
– Прости! – шепнул он. – Я спешил как мог.
– Где Калеб?
– Какой Калеб?
Я оттолкнула его прочь, не веря своим ушам.
– Кайл, это не смешно!
– Иди ко мне. – Кайл протянул руки. – Мэгз, я знаю, как тебя ломает. Со мною то же самое! Не упрямься, ведь я тебе нужен.
– Чего?!
– Мэгз, так всегда бывает после разлуки. Коснись моей руки – и все будет в порядке!
– Кайл, ведь я не твоя запечатленная! Зачем ты пришел? Где Калеб?
Кайл обескураженно посмотрел на меня и пробормотал:
– Отец ни о чем таком не предупреждал. Я думал, что нужен тебе. А ты дерешься и бредишь…
– Ничего я не брежу! – крикнула я. – Где Калеб?
– Мэгз, опомнись! Какой Калеб?
Я растерялась. Неужели мне все приснилось? Похоже, Кайл не шутит. Вид у него удивленный и расстроенный, в глазах мольба. Я не понимала, что происходит, и все же протянула руку. Пальцы у Кайла были холодные и грубые, совсем не как у Калеба. Прикосновение ничуть меня не успокоило. Напротив, озноб пробрал.
– Не сопротивляйся! Я тебе помогу.
– Кайл, прекрати! Где Калеб? Он мне нужен, ведь он мой нареченный! Что-то не так! – пыталась убедить я его.
В голосе у меня прорывались истерические нотки. У Кайла был такой вид, будто я его предала, и я поскорее отвернулась.
Он прижался губами к моему уху и проговорил:
– Калеб не придет поиграть! – Неожиданно голос изменился, стал грубее, в нем прозвучала угроза. – И Кайл тоже. Уж извини!
Я обернулась, но никого не увидела.
– Кто ты?
– Неужели не помнишь? Это даже оскорбительно, – насмешливо сказал какой-то тип, выступая из тени возле крыльца.
Внезапно я все поняла. Он ухмыльнулся.
– Маркус! – я попятилась к стене. – Фу, напугал. Зачем ты пришел?
– Я напугал тебя, а ты пугаешь меня! Видишь ли, в каком-то смысле ты особенная. Сильно не зазнавайся, сама по себе ты никто. Нас бесит другое: с тобой клан Джейкобсонов получает явное преимущество. У нас давно не было ни запечатлений, ни обретения способностей. И вдруг на тебе – снова повезло им, а не нам! Мы тут подумали и поняли, что ты появилась не случайно. Должна быть какая-то причина! Ты особенная, поэтому мы не станем сидеть сложа руки, а будем действовать!
– Ты о чем? Что вы задумали? – спросила я, страшась услышать ответ.
– Никакой силы вы не обретете! Если вас с Калебом разлучить, то ни ты, ни он не получите своих способностей.
При одной мысли об этом я задохнулась от боли.
– Вы не посмеете! Ведь тогда я умру.
Маркус дико расхохотался.
– Ничего подобного, дуреха! Ты будешь корчиться в муках, но не умрешь. Ну, по крайней мере, не сразу. Мы вполне готовы принести такую жертву.
– Не надо! – взмолилась я.
Спасения не было… Маркус указал на черную машину, припаркованную на обочине.
– Садись.
– Нет! Нет!
– Поздно! Зря ты его вытащила из-под колес. Ты сама во всем виновата, Мэгги! Ему станет так же больно, как и тебе. Калеб будет корчиться от боли без надежды на спасение. Видишь, что ты натворила?
– Почему ты его так ненавидишь? Что он тебе сделал? – простонала я.
– Хватит того, что он родился на свет, – прорычал Маркус.
Внезапно мы очутились возле машины, я и не поняла, как это произошло. Маркус схватил меня за руку и толкнул в салон.
Я закричала, пытаясь найти точку опоры, но ее не было. Я падала в бездонную темноту. Я ничего не видела и не слышала, ничего не чувствовала, кроме жгучей боли от ожога на руке. Наконец я ударилась о дно, и раздался грохот.
Я подскочила в кровати, словно упала на нее с высоты. Простыня взмокла от пота, по лицу текли слезы, тело пульсировало от боли. Это уж слишком! Я понимала, что со мной происходит, но едва не разрыдалась.
В дверь позвонили, послышались голоса. Я лежала в кровати, пытаясь отдышаться, и не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Перед глазами мелькали звездочки.
Потом на лоб мне опустилась ладонь, и я было вздохнула с облегчением, однако внезапно поняла, что это совсем не та рука, которую я ждала. Я открыла глаза и увидела встревоженного отца.
– Милая, Калеб ждет внизу, но я скажу ему, что ты заболела. У тебя жар!
– Папа, нет! Он мне нужен! – закричала я, выпутываясь из-под одеяла.
– Мэгги, прекрати! – раздраженно воскликнул отец. – Я знаю, он тебе нравится, но пусть подождет денек-другой, пока ты поправишься.
– Нет! Папа… Калеб! – судорожно выдохнула я.
– Я здесь! – Калеб бесцеремонно отпихнул отца в сторону и взял мое лицо в ладони.
Я едва не разрыдалась от облегчения. Все снова встало на свои места и я наконец смогла дышать. Вот только, открыв глаза, увидела, как разозлился папа.
– Знаешь что, иди-ка ты отсюда подобру-поздорову! – велел он Калебу.
– Папа, послушай…
– Помолчи! Я не позволю сопливому юнцу врываться в мой дом спозаранку, отпихивать меня в сторону и прыгать к моей дочери в постель! Что происходит, Мэгги?
– Ничего…
– Простите… – начал Калеб, помогая мне сесть.
Он обнял меня за плечи, и я почувствовала себя под надежной защитой. Суровое лицо отца побагровело.
– Извините меня, пожалуйста! – торопливо произнес Калеб. – Я услышал, что Мэгги ужасно расстроена, и запаниковал. Мне не следовало вас толкать.
– Еще как не следовало! Ты у меня узнаешь…
– Пап, он же извинился! – взмолилась я.
Отец внимательно посмотрел на меня, склонив голову набок, и приложил тыльную сторону ладони сначала к моему лбу, потом к щеке.
– Странно, жара нет… Когда я пришел, ты вся горела.
– Все в порядке, – пожала я плечами, стараясь выглядеть беззаботной.
– Хм. Ладно, можешь идти. И пусть Калеб больше не является так рано. Ясно?
– Пап… – заспорила я.
– Конечно, сэр! – поспешно заявил Калеб. – Спасибо за понимание. Я был не прав!
– Что ж, бывает. И не смей носиться на своем чертовом байке сломя голову! – Отец посмотрел на меня, однако пальцем погрозил Калебу. – Хоть раз увижу Мэгги без шлема…
– Что вы, сэр! Обещаю, такого никогда не случится!
– Смотри у меня, – предупредил отец и вышел из комнаты.
Я поскорее обняла Калеба за шею и стала выговаривать ему за покладистость:
– Как ты мог пообещать, что больше не будешь приходить по утрам?
– Еще как буду, просто он об этом не узнает, – шепнул он и заговорщицки улыбнулся.
– Ну и ну!
Калеб прижал меня к себе, коснулся моей кожи носом и глубоко вдохнул.
– Пахнешь восхитительно! – пробормотал он и положил голову мне на плечо.
Я все еще касалась его шеи, и вдруг отчаянно захотелось запустить пальцы в его густые волосы.
– И пижама тебе идет! – добавил он.
– Ах да! – Я отпрянула и смущенно скрестила руки на груди. – Совсем забыла переодеться.
– Ничего страшного, милая пижамка! – рассмеялся Калеб. – Меня тревожит другое. Что стряслось? На ломку не похоже. Ты до смерти перепугалась.
– Мне приснился сон, такой настоящий… – Я рассеянно потерла руку, вспомнив Маркуса.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |