— Хорошо, тогда… — злорадная улыбка блондинчика заставила его покрыться мурашками.
Наступила зловещая тишина.
Наконец, Гарри не выдержал:
— Что-то я проголодался. Не ты ли должен был приготовить завтрак?
— Что?! Черт, меня уже записали в прислуги?
— А как же забота обо мне? — ухмыльнулся Гарри. — Ты дурачил меня?
— Я тебе даже не нравлюсь. Почему я должен кормить тебя завтраком?
— Вопрос не ко мне. Спроси Гермиону — это была ее идея.
— Я не буду готовить каждый день, — Драко задумчиво скрестил руки на груди. — У меня, знаешь ли, работа есть. А вот тебе надо подумать над тем, как вернуть домашнего эльфа.
— Нет. Так не пойдет.
— Тебе настолько понравилось, как я готовлю? — усмехнулся Драко.
— Нуу… Не так уж ты и плох… — признал Гарри, слегка покраснев. — Итак? Что мы сделаем?
— А ты как думаешь, Поттер? — Драко улыбнулся. — Пошли завтракать.
Глава 9
Драко старался изо всех сил, но так и не смог сконцентрироваться на том, что делает. Гермиона уже раза четыре одергивала его, но, ему и это не помогало. Мысли Драко вертелись вокруг Гарри и странного, очень странного утра, которое они провели вместе.
Отвратительный способ начинать день. Вот уж, спор с Гарри никак не входил в его планы.
Если быть совсем честным — конечно же, он предполагал, что рано или поздно тот начнет огрызаться.
Но кто же мог подумать, что он взорвется так быстро?
Черт!
Этим утром он был не готов — стена из наигранного безразличия быстро дала брешь.
Он должен был предвидеть резкие слова в свой адрес.
Но просчитался.
И теперь расплачивается за собственную наивность.
Драко не думал, что будет чувствовать себя так плохо. Даже представить не мог, как больно окажется слышать от Гарри в свой адрес мерзкое «педик».
Нет, ему недостаточно извинений.
Он хочет видеть, как Гарри вымаливает прощение.
А еще лучше — если в качестве сатисфакции, тот ему отсосет…
Да уж… Драко покачал головой и грустно улыбнулся.
Верх кретинизма — мечтать о том, что не может произойти ни при каких обстоятельствах.
«Ты знаешь, что я тебя ненавижу, и знаешь, что мне нравится терзать тебя. Я всегда был несдержан на язык — с тобой, и не понимаю, почему вдруг мое поведение тебя удивило».
Жестокие фразы болью отдались в душе.
Вместе с ними пришли другие — еще болезненнее и злее.
То, что сказал ему отец, застав в постели с парнем.
«Ты — позор нашего рода! Извращенец! Думаешь, я позволю тебе продолжать это? Никогда! Я выбью из тебя эту болезнь, пусть даже вместе с твоей гнусной душонкой!»
Действительно, Люциус почти прикончил его непрерывными попытками «излечить» от так называемой болезни. Что он только не использовал — зелья, причинявшие физическую боль, заклинания, чуть не отправившие его на тот свет…
Все старания оказались напрасными — Драко оставался таким же.
Больше всего он жалел, что если бы он не был единственным ребенком в семье, может, тогда Люциус оставил бы его в покое?
Тот вечно пытался «направить Драко на путь истинный» — в его понимании это включало еще и вступление в ряды Упивающихся.
Люциус методично сводил его с ума.
До определенного момента.
Пока Драко, после очередного «воздействия» не понял, что с него довольно.
Он не болен — совсем наоборот.
Болен сам отец, которым он так гордился…
И вся его система ценностей.
Осознав все это, Драко тайно вступил в Орден, предав отца и распрощавшись с той жизнью, которую вел. Правда, все его жертвы мало что значили для волшебного мира. И когда умер Дамблдор, никто не встал на его защиту.
Директор верил в Драко — он дал ему второй шанс, но теперь он мертв — и Драко пришлось самому отвечать за себя и свои поступки.
Его обвиняли в том, что он предал своих родителей — те, кому было неважно, что они были на стороне Волдеморта.
А те, для кого это имело значение, презирали его из-за того, что он Малфой.
Принадлежность к роду, когда-то уважаемому, стало позором.
Именно семья Уизли и Гермиона помогли ему вновь начать уважать себя и собрать осколки гордости.
Драко обязан им до гробовой доски.
Воспоминания заставили его нахмуриться. Он надеялся, что прошлое давно и прочно похоронено, но одно-единственное утро с Гарри разбило его иллюзии вдребезги.
Гарри легко причинил ему боль.
Утром, на какое-то мгновение, он в точности скопировал Люциуса.
Это оказалось так страшно, что Драко оказался абсолютно беззащитен.
Мысль о том, что Гарри ненавидит его как Малфоя, еще можно было пережить — в конце концов, он же Поттер — его Немезида. Но думать, что отвратителен Гарри из-за того, что он гей было невыносимо.
Черт!
Ему не должно быть настолько важно, принимает ли Гарри его ориентацию.
Но все оказалось именно так.
По крайней мере, тот был честен. Откровенность, пусть и жестокая, удивила его. И пусть остальное, им сказанное, не особенно радовало — но хотя бы не обескураживало.
Драко как наяву увидел огонь, полыхающий в зеленых глазах — тогда он почти физически почувствовал боль, через которую пришлось пройти Гарри, перед тем, как они снова опустели. И ему безумно захотелось быть тем, кто вдохнет жизнь в эту пустоту, он хотел видеть эти красивые глаза снова сияющими — как раньше.
Гарри ненавидел его, но в то же время хотел, чтобы он остался.
Это что-нибудь значит?
Нет, он не должен ни на что надеяться.
Разочарование будет слишком болезненным.
Вот что его действительно удивило, так это беспокойство Гарри по поводу их связи, созданной спасением жизни, связи, о которой Драко раньше не задумывался. Сейчас его это всерьез заинтересовало. И ведь он слышал когда-то, что подобные узы между волшебниками очень крепки, но об их природе практически ничего не знал.
Могла ли эта связь стать причиной его влечения к Гарри?
Драко скривился.
Нет, связь здесь ни при чем — он влюбился задолго до ее возникновения.
— Гермиона?
Девушка оторвалась от отчета, над которым работала, и приподняла бровь, недовольная тем, что ее прервали:
— А?
— Что ты знаешь о магической связи?
Было похоже, что вопрос ее заинтересовал, потому что перо тут же оказалось отложено.
— Какая именно связь тебя интересует?
— А что, есть несколько видов?
Гермиона недоверчиво уставилась на него:
— Ты издеваешься? Существуют тысячи способов установить связь между волшебниками. Дружба, любовь, брак, власть, жизнь и смерть… Можно даже привязать себя к дому, только это давно уже никому не нужно.
— Хочешь сказать, что для любви и брака существуют разные связи?
— Ну… В прошлом большинство браков заключались отнюдь не из любви. Договоренности между семьями — я думала, что уж тебе об этом хорошо известно, Малфои ведь именно так и заключали браки. Нет?
— А ты откуда знаешь?
— Прочитала в «Наследие. — Старое и новое поколение магов и ведьм.» Вашей семье там посвящена целая глава.
— Правда? Что-то я не припомню такой книги…
— Наверное, потому что автору, похоже, не очень нравится твоя семья… Глава больше смахивает на антирекламу.
— Неудивительно, — Драко пожал плечами. — Ладно, не будем о моей семье. Что еще ты знаешь о связях?
Гермиона сцепила руки в замок и откинулась на спинку кресла:
— Связи, или узы, широко использовались в прошлом. Но они достаточно опасны, чтобы пользоваться ими в повседневной жизни.
— В чем заключается опасность? — Драко прямо-таки подпрыгнул на стуле.
— Ну, во-первых, неосторожное использование может привести стороны к сумасшествию.
— Все связи так опасны? — уточнил Драко, затаив дыхание.
— Не все… Но большинство.
— А связь жизни и смерти?
— Зависит от многих факторов. Узы жизни и смерти могут привести к печальным последствиям, если, например, ты сам их создал. Понимаешь, иногда это происходит само по себе, безо всяких заклинаний. А опасны именно те, что вызваны искусственно — с помощью чар или зелий. Естественные — немного другие, но они очень редки, поэтому мало исследованы.
— Что ты знаешь об узах жизни и смерти, возникших естественным путем?
— Я не совсем уверена… — девушка задумалась. — По идее, они не должны вести к сумасшествию, потому что не были вызваны заклинаниями. Они просто случились. Эти узы сильны, но ты можешь прожить всю оставшуюся жизнь далеко от человека, с которым связан, без каких-либо проблем. Естественно, в том случае, если у одной из сторон нет навязчивых идей по поводу второй — вот тогда могут возникнуть сложности.
— Под навязчивой идеей ты подразумеваешь любовь или… ненависть?
— Можно и так сказать, — девушка с любопытством посмотрела на него. — Почему вдруг тебя это заинтересовало? Что-то случилось? Между тобой и Гарри?
— Нет, — Драко шутливо вскинул руки в защитном жесте.
— Ты странный сегодня. Точно что-то произошло… Ты просто не хочешь со мной об этом говорить. Он был груб?
Драко закатил глаза:
— Он всегда груб — со мной, по крайней мере. И, что хуже всего, я не могу его винить в этом.
— Выкладывай.
— О. Какие изящные выражения! — усмехнулся Драко.
Гермиона скроила рожицу:
— Просто расскажи мне, что произошло. И еще, хотелось бы знать, почему ты вдруг резко заинтересовался магическими узами.
Глубоко вздохнув, Драко все-таки решился:
— Так получилось, что я спас жизнь Гарри. Это произошло, когда мы оба были в Ордене. Нас отправили на задание, и он оказался… неосторожен. Пришлось вытаскивать его из-под непростительного заклятия. Теперь он считает, что мы связаны — и его это не на шутку беспокоит.
— Правда? — от удивления девушка чуть не свалилась со стула. — Почему я об этом не знала?!
— Не думаю, что об этом вообще кто-либо знал, кроме нас двоих. Как бы ни хотелось мне похвастаться, но тогда я никому ничего не сказал. Думаю, Гарри тоже. Он всерьез обеспокоен — и я не могу понять, почему. Я же не прошу взамен чего-то эдакого? Его жизнь, к примеру? — Драко ухмыльнулся.
Гермиона прикусила губу.
— Но, можешь, если захочешь. Именно это, видимо, его и нервирует. В конце концов, он тебе не доверяет… Тяжело быть обязанным жизнью — врагу.
— Спасибо на добром слове, — усмехнулся Драко.
— Извини… — девушка вздохнула. — Если тебя это утешит, думаю, что ненависть Гарри не так сильна, как ему кажется.
— Не утешило.
— Жаль…
— Итак, он обязан мне жизнью, и я имею на него права. Опасная связь…
И очень интересная.
Недавно он посмеялся, требуя душу Гарри в обмен на собственную помощь, а теперь он знает, что она и так его — безо всяких условий.
Он улыбнулся.
— Я говорила о том, что большинство связей опасны. Но, Драко, ты же не воспользуешься, правда? Он сейчас так раним, и…
Драко снова улыбнулся, отметив, как забеспокоилась Гермиона, и покачал головой:
— Гермиона, милая, именно ты отправила меня к нему. Что тебя теперь так смутило?
— Я не знала, что между вами такие сильные узы!
— Это что-то меняет? Ты хочешь, чтобы я все бросил и забыл о нем?
— Нет. Я просто хочу, чтобы ты был с ним помягче.
— Тебе нужно было подумать об этом раньше. Узы там, или еще что, но и без них я могу сделать ему больно.
Улыбка, которой его наградила Гермиона, без слов сказала ему, насколько ему доверяют.
— Ты не причинишь ему боли. Драко, ты уже далеко не тот избалованный придурок, которому я как-то съездила по физиономии.
Воспоминание заставило его улыбнуться и потереть щеку:
— О, я помню. Вот это была пощечина! Я до сих пор ее чувствую, — подмигнул он. — Как только представится возможность — сразу подам иск.
Гермиона улыбнулась, но вновь посерьезнела.
— Мы можем попытаться разрушить связь. Нигде не сказано, что узы, возникшие естественным путем, могут стать причиной сумасшествия, но… Стопроцентной уверенности у меня нет. Посмотри, например, на Снейпа.
— А что с ним не так?
— А что так? — Гермиона покусала губу и попыталась объяснить. — Однажды отец Гарри спас ему жизнь — так между ними возникли узы, которые не исчезли и после смерти Джеймса. Может быть, ты не знаешь, но Снейп ненавидел отца Гарри, и ненависть стала его навязчивой идеей, которая и привела его к сумасшествию. Из-за этого Снейп ненавидел и Гарри — просто не мог разделить в воспаленном сознании его и его отца. Придирался к нему в школе. Но именно поэтому всегда старался его защитить. Противоречие налицо — он ненавидел его, хоть и был связан.
— Снейп был связан с Джеймсом Поттером, а не с Гарри!
— Да. Но, как я уже сказала, ненависть свела его с ума. Он надеялся, помогая Гарри, разрушить связь с Джеймсом. Не знаю, получилось ли у него — после окончания Хогвартса, я его не встречала…
— Теперь понятно, почему Поттер нервничает. Боится закончить так же, как Снейп.
— Не знаю, может быть… Я поищу информацию об узах.
Драко смотрел, как Гермиона снова взяла перо и приступила к отчету, но его было не обмануть напускным спокойствием — он чувствовал, что ей не по себе, и знал, что она вновь прикидывает, чем могут быть чреваты магические связи.
— Послушай… Ты же знаешь, я никогда ничего не сделаю, чтобы причинить Гарри вред, правда? Я о том, что мы всегда будем друг друга раздражать, но всему есть передел.
Она вздохнула и снова отложила перо:
— Я понимаю. Но, может быть, если бы я знала о вашей связи раньше, то не просила бы тебя о помощи — и не потому, что не доверяю. Ты — мой партнер. Я знаю, насколько ты изменился. Но теперь я боюсь за вас обоих — узы могут причинить много боли.
— Тогда, может быть лучше будет оставить его в покое?
— Нет! Продолжай доставать его, но постарайся не переборщить. Благодаря тебе он уже переговорил с Роном и со мной. И все — исключительно по собственной инициативе, понимаешь? Он искал встречи с нами. Поэтому я довольна. Пока что. Просто… поаккуратней, хорошо?
Поаккуратней?
Драко машинально кивнул, уставившись в окно.
Она, наверное, шутит.
Правда?
Глава 10
— Дорогая, я дома! — воскликнул Драко, входя в дом Гарри.
Мисс Блэк немедленно завопила что-то о хороших манерах, но стоило Драко подойти ближе, как ругательства стали тише, а когда он остановился напротив портрета — так и вовсе прекратились. Они молча смотрели друг на друга, пока та не отвернулась.
Драко прошел к полутемной гостиной, испытывая что-то вроде дежавю.
Снова застать Гарри с женщиной?
Только не это!
Он на цыпочках подбирался к входу, пока не сообразил, насколько жалко выглядит. Тогда он буквально подскочил к двери и злобно пнул ее, почти готовый увидеть то же, что и вчера — сплетающиеся обнаженные тела.
Но никаких женщин в гостиной не наблюдалось. Только Гарри, который молча сидел на полу, опираясь спиной о диван, гипнотизируя стоящую напротив бутылку водки. Он был одет, хоть и ужасно — в поношенные джинсы, белую футболку и отвратительный темно-синий пиджак, явно вышедший из моды еще до войны. Гарри перевел взгляд с бутылки на Драко и нахмурился:
— Я сказал, что ты можешь жить здесь в течение месяца, и помню об этом. Но поскольку владелец дома, все еще я, не мог бы ты оказать мне такую любезность, и не врываться, как сейчас? — проговорил он с напускной холодностью.
Драко слегка покраснел, но голову не опустил:
— Буду иметь ввиду.
Гарри кивнул и снова уставился на бутылку у своих ног. Пришла очередь Драко хмурить брови.
— Поттер, что ты делаешь, позволь спросить? Сколько ты уже выпил?
— Нисколько, хоть тебя это и не касается.
— Тогда, зачем тебе бутылка? Планируешь открыть общество любителей стеклотары?
— Нет. Просто пытаюсь доказать себе, что не алкоголик, как думают некоторые. Я могу контролировать собственные желания, и у меня нет зависимости.
Драко мягко улыбнулся, подошел и сел рядом. Отметив про себя, как напрягся Гарри, он тут же подумал, не его ли поведение тому причиной.
— Так говорят все алкоголики.
— Ты-то откуда знаешь? — Гарри усмехнулся, на что Драко пожал плечами:
— А я и не знаю. Я выпиваю только в компании.
— Так все говорят.
Драко рассмеялся и увидел изумление на лице Гарри.
— Что? — с любопытством спросил он.
— Ничего, — поспешно ответил тот, покачав головой.
На самом деле Гарри удивил его смех, но он даже под пытками не признался бы в этом.
Они молча сидели, думая каждый о своем. Драко смотрел на огонь в камине, и чувствовал, как напряжение отпускает его.
Гарри не притащил домой очередную… девушку на ночь.
Он пытался не напиться.
Понятно, что не только его присутствие оказывает такое влияние.
И, тем не менее, все вместе наполняло его счастьем.
— Ты ел? — спросил Драко.
— Нет. А что? Ты собираешься что-нибудь приготовить? Мне казалось, что кто-то говорил, что он не служанка, — напомнил Гарри.
— Готовить я точно не собираюсь. Не сегодня вечером, Поттер. Я закажу что-нибудь из Волшебной Экспресс-пиццы.
Гарри посмотрел на него так, будто сомневался в его вменяемости:
— И что, такая фирма реально существует?
— Да! — Драко вытащил записную книжку, и, сопровождаемый пораженным взглядом, нажал несколько кнопок на телефонной панели.
Гарри почти в шоке наблюдал, как блондин, набрав номер, беседует с кем-то по имени Роксано. Было похоже, что тот неплохо знал его вкусы.
— Поттер… Поттер! — Гарри постарался успокоиться и не обращать внимания на странные эмоции, всколыхнувшиеся в нем:
— Да?
— Какую пиццу ты предпочитаешь?
Услышав ответ, Драко поразился, осознав, что вкусы у них совпали полностью. За разговором с Роксано, он не заметил странный огонек, мелькнувший в зеленых глазах.
Гарри изо всех сил старался, если не скрыть свои чувства, то хотя бы понять их. К тому моменту, когда Драко обернулся, повесив трубку, по его лицу уже ничего нельзя было прочесть.
— Мир определенно изменился, — сообщил Гарри. — Я и не знал, что волшебники умеют пользоваться телефоном.
— Так быстрее. И не говори мне, Поттер… — Драко состроил рожицу. — Ты что — заказываешь еду маггловским способом? — увидев, что Гарри покраснел, он рассмеялся. — Поверить не могу! Как трогательно!
Достойный ответ Гарри придумать не успел — раздался стук в дверь. Он удивился, но открыл. На пороге стоял молодой маг в красно-желтой кепке, который скороговоркой сообщил:
— Если вы найдете кого-то быстрее, меня уволят, — и вручил ему две огромные коробки с надписью «Пицца». — Тридцать пять сиклей, пожалуйста.
— Тридцать пять? На прошлой неделе было двадцать! — возмутился Драко.
Тот пожал плечами:
— Это не моя вина — новое Министерство, новые налоги — с них и спрос.
Драко со стоном порылся в карманах и достал тридцать сиклей:
— Это точно. Чертов кретин, который называет себя Министром на самом деле — сплошной пшик. Бюрократ проклятый! Поттер, — Драко посмотрел на него, — дай парню пять сиклей.
Ответный взгляд ему не понравился.
— Галеон у меня в кармане, Малфой, — Гарри явно сердился. — Достань сам — не видишь, у меня руки заняты.
У Драко перехватило дыхание.
Он что, решил его добить?
Гарри хочет, чтобы он залез к нему в брюки?
Черт, еще немного и у него будет разрыв сердца!
— В котором? — спросил Драко, пытаясь собраться.
— В левом.
Драко обошел Гарри со спины, чтобы было удобнее, но все это оказалось слишком волнующим для некоторых частей его тела.
Он стоял так близко к Гарри, что почти касался грудью его спины.
Смуглая щека оказалась прямо перед ним — он мог бы поцеловать ее, если бы чуть-чуть наклонился.
С бешено бьющим сердцем и прерывающимся дыханием, он тронул Гарри за пояс, и медленно, осторожно, одними пальцами открыл левый карман.
В тот же момент Гарри дернулся, буквально отлетев от Драко, пицца выпала и только курьер спас ее от перспективы закончить существование в мусорном ведре, заклинанием остановив падение.
Если бы взгляды убивали, Драко был бы уже мертв.
Если бы можно было умереть от смущения, результат был бы тем же.
Курьер выглядел удивленным.
— Какого черта, Малфой? — агрессивно спросил Гарри.
— Я пытался достать галеон! — Драко не очень понимал, что происходит. — Ты сам попросил!
— Да! Но он у меня в пиджаке!
— Я должен был узнать об этом по запаху? Я ношу деньги в кармане брюк — откуда мне знать, что у тебя они в пиджаке? Предупреждать нужно!
— Тебе стоило догадаться! Я никогда не попросил бы тебя сунуть руки мне в брючный карман! О, Мерлин!
— Почему нет? Страшно, Поттер? — Драко вдруг хихикнул.
— И не мечтай, Малфой, — ответил Гарри, усмехнувшись, сопровождая свои слова свирепым взглядом.
Драко захотелось впечатать его в стену и избить до полусмерти.
— Э… Господа? — неуверенно произнес забытый всеми курьер. — Мне бы пойти, я не хочу, чтобы меня уволили.
Оба уставились на него, будто только что заметив. Гарри покраснел и сам достал галеон, добавив, что сдачи не надо. Очень довольный, мальчишка исчез. Гарри захлопнул дверь и обернулся к Драко:
— Еще раз дотронешься до меня — и ты труп, — пригрозил он.
Драко нахмурился.
— Можно подумать, меня когда-нибудь потянет к такому скелету! Не беспокойся, Поттер. Я не заинтересовался бы тобой, даже останься ты единственным мужчиной в мире.
— Ну… Хорошо!
— Прекрасно!
Драко взял пиццу, все еще висящую в воздухе и молча пошел на кухню.
Он чувствовал себя ужасно.
Он хотел пнуть Гарри, опрокинуть на пол и с силой впиться в его губы.
Черт!
Нет, он не хочет целовать Гарри.
В конце концов, может, у него зубы не чищены?
Или вкус отвратительный…
Он постоянно ругается матом, и понятия не имеет о вежливости.
Решено — Драко больше никогда не прикоснется к нему.
У него теперь новый девиз — не трогать Поттера.
Он злобно откусил от пиццы. И тут пришел Гарри.
Они молча ели, избегая смотреть друг на друга.
Драко не мог поверить в собственную глупость, вспоминая собственные мечты. Он же точно знал, что Гарри никогда им не заинтересуется.
А Гарри злился. Его бесило происшествие и сам факт, что блондинчик присутствует в доме только благодаря его же глупости. В самом деле — именно он попросил Драко остаться.
На него нахлынули воспоминания о теплой груди за спиной, легком дыхании, ласкающем щеку и длинных пальцах, осторожно пробирающихся в карман брюк.
Гарри почувствовал, что щеки начинают гореть и задохнулся.
Соберись!
Ты думаешь, что делаешь?
Так… Синди и Минди — те близняшки, с которыми Симус познакомил его в прошлые выходные…
Вот о ком стоит думать.
Но ни Синди ни Минди не стояли у него перед глазами, когда он отправился спать.
Глава 11
Надрывно плачет ребенок.
Там, во сне, Гарри пытается заткнуть уши. Но это не помогает. Ничего не помогает.
Мужчина кричит.
Он кричит так страшно, будто его сердце рвется из груди.
Гарри понимает, что это отец.
Первый раз он слышит его голос в своем кошмаре.
Он все видит, но снова только наблюдает.
Волдеморт заклинанием сносит дверь спальни и убивает его мать.
Гарри бессилен что-либо изменить — он может только смотреть.
Он закусывает губу до тех пор, пока от металлического привкуса крови не начинает тошнить.
Черноволосый юноша лежит на кровати.
Его веки дрожат, дыхание со свистом вырывается из груди, он мечется по смятым простыням.
Во сне он снова видит, как его мать падает на пол.
Мертвая.
Ее глаза открыты.
Яркие, изумрудно-зеленые — теперь пустые, смотрят на него в упор.
— Прости… Прости… — шепчет он сквозь слезы. — Мама…
Кошмар раскручивается, как заезженная кинолента, и тут случается нечто.
Волдеморт смотрит прямо ему в глаза и растягивает губы в злобном подобии улыбки.
Этого не было!
Шрам взрывается невыносимой болью.
— НЕТ!
Гарри трясло, когда Драко ворвался в спальню. Он слышал, как Драко зовет его по имени и, кажется, сам звал его. Блондин склонился над ним, его губы двигались, но Гарри не мог разобрать ни слова из того, что он говорил. Затем он разобрал «О, Мерлин!», и почувствовал прикосновение мокрого полотенца ко лбу.
Боль утихала.
Теплая рука гладила его лицо, успокаивающий шепот ласкал израненные нервы.
Понемногу дрожь прекратилась, лоб почти не болел.
Полотенце пропало, и он открыл глаза.
— Ты в порядке? — спросил Драко.
Гарри кивнул. Сердце бешено колотилось, хотя он почти успокоился. Внезапно он заметил, что судорожно вцепился во что-то, а попытавшись разжать пальцы, сообразил, что сжимает руку Малфоя так, будто от этого зависит его жизнь. Моментально разжав руку, он сел, и, наконец, начал осознавать абсурд ситуации.
— Что ты здесь делаешь? — он с подозрением уставился на Драко.
Тот нахмурился:
— Поттер, ты кричал. Даже очень постаравшись, я не смог бы уснуть, пока ты взываешь о помощи.
— Я не звал на помощь! — зло воскликнул Гарри.
— Нет, звал, — спокойно ответил Драко, хотя Гарри почувствовал, что тот прилагает усилия, чтобы не сорваться. — Ты плакал и кричал. Тебя мучил отвратительный кошмар. Твой шрам — он горел, я даже видел, как он пульсирует.
Гарри коснулся пальцами лба. Шрам не беспокоил его с тех пор, как Волдеморт был уничтожен. А пульсировать он вообще начинал, только когда Темный Лорд был рядом.
Гарри вскочил и понесся в ванную.
Зеркало.
Ему нужно зеркало!
— Гарри? — в голосе Малфоя звучало беспокойство.
Он рассматривал себя, пытаясь не поддаться панике.
Это сон. Только кошмарный сон.
Волдеморт мертв, и в этот раз — окончательно.
Он и Дамблдор убили его.
Но Темный Лорд смотрел на него!
Он смотрел не на ребенка — на Гарри.
Как будто знал, что он там.
Гарри тряхнул головой.
Невозможно.
Сон ничего не значит.
— Мне необходимо выпить, — хрипло пробормотал он, с трудом дойдя до двери.
Драко догнал его на пороге:
— Не думаю, — твердо сказал он. — Алкоголь, это не то, что тебе сейчас нужно.
— Не говори о том, что мне нужно! — выкрикнул Гарри, ожесточенно отталкивая его.
И пожалел об этом сразу, как только блондин, стукнувшись головой о стену, сполз на пол. — Драко! — он присел на корточки, всерьез кляня себя. — Я… Не хотел. Ты в порядке? Очень больно?
— Скажем так, — Драко ухмыльнулся и потер затылок, — завтра у меня будет зверская головная боль. И еще мне обеспечена огромная шишка.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |