Финн должна быть доверительной душой, потому что у нее нет настроек конфиденциальности, которые мешают всем смотреть на все. Есть много фотографий, с мамой, бабушкой, ее друзьями. На всех она улыбается и счастлива. В отличие от предсказаний Оливера, не было никаких компрометирующих фотографий. Хотя было несколько обязательных снимков Финн, на которых она держит красную чашку Соло во время вечеринок.
— Хм. Безнадежно здоровая, но это из Чикагского Университета с любовью, — сказал Оливер. — Кучу перебирать.
— Ты бы советовал начать прямо сейчас, — дразнила Шайлер.
— Она выглядит немного как ты, — сказал он.
Шайлер не могла видеть этого. Во — первых, Финн блондинка, с этого можно начать. Но потом присмотрелась и увидела, что они обе с одними и теми же синими глазами.
— Она красивая, — сказал Оливер.
Было время, знала Шайлер, когда это заявление вызвало бы приступ ревности. Она ждала его, но он не пришел.
— Я хочу встретиться с ней, — сказала она, глядя на фото.
Это было все равно, что смотреть на то, какой могла бы быть ее жизнь, галерея всего, что она потеряла. У Финн была мама, которая любила ее.
Бабушки и дедушки, которые души в ней чаяли. И друзья, которые точно обожают ее, если смотреть на многочисленные люблю на ее странице, в сообщениях, это нацарапано на всей ее стене. Трудно было немного не завидовать сестре, которую она никогда не знала.
Наследие Аллегры было сделано из горя, боли, страданий и войны.
Но Финн Чейс, дочь Бена. Нормальная человеческая девушка, с нормальной жизнью, нормальным сердцем.
— Ты поедешь со мной в Чикаго? — Спросила она Оливера.
ТРИДЦАТЬ ОДИН
Мими
Прошла неделя после того, как Мими и Джек расстались в горящем доме. Она понятия не имела, что получила от него. Он должен был лежать, он должен был что — то делать, но не было никакой возможности. Это никак не означало, что он сказал. Или он? Они провели долгое время в преисподней. Она вынуждена была признать, что все это было её борьбой с самой собой. Зачем быть хорошей? Зачем делать правильные вещи, когда быть плохой — истинная природа. Когда она была плохой, было гораздо легче поддаваться?
Что с тобой случилось?Послала она ему. Что ты делаешь? Скажи мне. Я могу помочь.Но, опять, не было никакого ответа.
Ну что ж, ей придется выяснить, как выйти из затруднительного положения по собственной инициативе, как обычно. Если она собирается предупредить Кингсли, ей придется найти его первым.
Где он сейчас, если безопасного дома больше нет? Куда он ушел?
Подумала она. Какие ресурсы остались с ним, с Ковеном — банкротом и вампирами в подполье? Это было слишком грустно, но, думаю, что Люцифер действительно может выиграть этот бой. Была только одна вещь, которую осталось сделать.
Выпить чашку чая.
Она была в Лондоне, в конце концов.
Риц был слишком шумный, и во всех этих магазинах Харродс было слишком много туристического сброда. Только Fortnum & Mason был нормальный.
Ресторан Сент — Джеймс, спрятанный на четвертом этаже, был достаточно удален от суеты Лондона, чтобы дать ей ощущение, что она немного отошла от всего этого.
Не успела она устроиться с кружкой чая Ассами, ложечкой и кучей взбитых сливок на ее лепешках, как девушка села на свободный стул напротив нее.
— Извините меня, — сказала Мими через некоторое время. — Неужели вы не видите, что здесь занято?
— Ты действительно не узнала меня, не так ли? — Спросила девушка.
У нее был американский акцент, любопытно.
— Прошло всего несколько лет. Забыла уже людей из средней школы, Мими?
Высшая школа… Казалось, это было много веков назад. Но она узнала бы этот болтливый голос где угодно.
— Пайпер Крэндалл? — Спросила она, недоверчиво.
— Единственная, — улыбнулась Пайпер.
— Как, черт возьми? Что ты здесь делаешь?
— То же самое, что и ты, хм. Чтобы ответить на вызов?
— Какой вызов?
— Ты знаешь, что всех Венаторов вызвали сюда. Или ты не слышала?
У нее не было, по крайней мере, официального приглашения. Но Мими подозревала, что это будет не в ее интересах признать это.
— Право, я думала, ты имела в виду что — то другое, — сказала она. Она поняла, что если Пайпер вела себя так доброжелательно, это означает, как минимум, что Кингсли не сказал Ковену, что она бросила их.
Полезно знать.
— Я знаю, — сказала Пайпер. — Мы немного опоздали на вечеринку, но я должна была убедить Макса, что это был правильный поступок. Я так рада, что мы пришли. Все здесь! Это как большое воссоединение.
Мими кивнула. Пайпер всегда нравилось быть в центре событий.
Пайпер наклонился до дюйма.
— Так что происходит? Никто не скажет нам, но мы знаем что — то большое, что происходит?
На мгновение, Мими почувствовала, как она снова вернулась в школу и Пайпер ждет хорошей грязи, чтобы она могла пойти рассказать всем.
— Давай, колись. Я знаю, что ты знаешь.
— Я ничего не знаю. Я жду, как и вы, — сказала она.
— Но ты наш регент, — отметила Пайпер. — Кто — то заметил тебя в трубе (метро) и послал меня, чтобы проверить это.
— Так что это не просто случайная встреча, — сказала Мими. Она не была уверена, было ли это хорошо или плохо.
— Нисколько. Я доброволец на работе — мы могли бы наверстать упущенное. Кроме того, я не верю, в то, что все говорят.
— Что они говорят? — спросила Мими, подняв бровь.
— Ходят слухи, что ты ушла обратно в преисподнюю, обратно к Темному Принцу.
Ее голос звучал немного самодовольно.
— Да?
— Да, это все кто угодно может говорить.
Пайпер наклонился, затаив дыхание.
— Так скажи мне, это правда?
Мими не ответила.
— Так ты…? — спросила Пайпер.
— Конечно, нет! Это смешно! — Издевалась Мими. — Мы клялись нашими мечами быть с Михаилом во время боя!
Пайпер рассмеялась.
— О, я знаю, я просто получаю удовольствие от этого.
— Правильно, — сказала Мими.
— Так в чем дело? — спросила Пайпер снова. — Все это довольно тревожно, чувствовать себя полезной. Скрываться ужасно скучно. Хотя, я думаю, что Венаторы дошли до чего — то большого. Они должны иметь чтото в конклаве в течение нескольких дней, но они не будут говорить остальным из Ковена, что происходит. С тех пор, как их безопасной дом сгорел, они очень осторожны.
— Они призвали конклав? Только Регент или Регис может это сделать.
— Ты хочешь им что — то сказать? — ухмыльнулась Пайпер.
— Когда собрался конклав? Где?
— Я сказала тебе, что они не сказали никому ничего. Ты, должно быть, знаешь Венаторов. Они держат нас в темноте.
Пайпер вздохнула.
— Является ли Кингсли Мартин частью этого? — спросила Мими.
— Венатор, который работал в случае, когда Агги Дачезне умер?
— Ну, да.
— Да, конечно. Кингсли сейчас является главой Венаторов.
— Ты знаешь, где я могу его найти?
Пайпер пожала плечами.
— Сейчас не знаю. Он якобы вернулся в город к конклаву. — Она заговорщицки понизила голос. — Но он долго не выходил, что очень плохо.
С Кингсли раньше было весело.
— Ты не говорила.
— Да, хотя, честно говоря, он был в беспорядке, много девушек. Я слышала, вы, ребята?
Мими покачала головой.
— Люди делают так много вещей в эти дни. В любом случае, ты говорила…?
— Я слышала, что он проснулся однажды утром с некоторым чувством цели, что он отказался что — то объяснять, а потом исчез. Некоторые из нас волновались, что он обернулся, но до сих пор нет никаких доказательств этого.
— До сих пор, — сказала Мими. — Вот почему мне нужно найти его.
— Он всегда был предателем. Ты не можешь доверять Серебряной Крови, — сказала Пайпер, любящая сплетни. — Как я постоянно говорю Дэминге Леннокс…
— Деминг Леннокс?
— Где ты была? Деминг и Тед связаны. Это был двойной побег: ее сестра вышла замуж за его брата. Он симпатичный, правда? Но как неприглядно, если ты знаешь, что я имею в виду. Думаешь, они все поменялись? — Спросила она шаловливо.
Сэм и Тэд Леннокс. Старая команда Кингсли. Конечно. Они должны знать, где он.
— Где они?
— Кто знает? Как я уже сказала, Венаторы сохранили своих адвокатов в эти дни. Они ничего нам не говорят.
ТРИДЦАТЬ ДВА
Блисс
На следующее утро Блисс рассказала стае о своем кошмаре. В нем она была под землей, но все еще в Риме.
— Есть ли что — нибудь в любом из этих древних мест? В туннелях или в частях города? Может быть под Колизеем или Форумом, или даже под Пантеоном? Место, которое мы ищем, не обязательно было построено во времена Калигулы, может быть, оно существовало, когда он был императором.
— Итак, мы полны идей этим утром! Мы энергичны и решительны, — сказала Арамина. — И я думала, ты, конечно, должна была быть усталой от недостатка сна прошлой ночью.
— Кто сказал, что я не спала? — спросила Блисс. Если Арамина проснулась? Если она слышала их приключения? И если это так, чем было для нее?
— Пожалуйста, — сказала Арамина, смотря с раздражением.
— Что с тобой? — спросил Эдон.
Арамина пожала плечами и проигнорировала его.
— Не делайте так, будто не слышите меня, — сказал Эдон, наконец, по — настоящему злой.
— Остановить споры, — сказал Лоусон, не обращая внимания на ярко светящуюся Арамину. — Блисс, расскажи нам больше.
— Это приснилось прошлой ночью, я уверена, что это связано с тем, что мы ищем. Я чувствовала, что это исходило из под земли.
— Катакомбы, конечно, — сказал Малкольм.
— Во — первых, сейчас завтрак, — сказал Эдон. — У нас впереди длинный день.
Он спустился в кухню, демонстративно игнорируя Арамину, и мальчики последовали за ним.
Арамина задержалась позади.
— Все слышали вас, — усмехнулась она.
— И что? — Парировала Блисс. — Какое тебе дело?
— Спроси Лоусона.
— Я спрашиваю тебя, — сказала Блисс, но Ари уже выбежала из комнаты.
Великолепно. Как будто все было не достаточно трудно.
Блисс оттащила Лоусона в сторону, когда они шли к Колизею.
— Что происходит между тобой и Ари? — спросила она. — Она сводит меня с ума, и я могу сказать Эдон, тоже начинает волноваться.
— Ничего не происходит, — сказал Лоусон.
— Да, правильно, — сказала Блисс. — Очевидно, что у вас, ребята, есть какая — то история, которую Эдон не знает. Или знает? Я думаю, что он становится довольно злым на тебя.
— Это не важно, — сказал Лоусон, но он не стал отрицать этого, и Блисс почувствовала, что ее живот реагирует на это. Если ее подозрения были верны, то…
— Я не уверен, что ты находишься в лучшем положении, чтобы решить, что — то прямо сейчас, — сказала Блисс.
— Это все, что я могу сказать, — сказал Лоусон. — Оставь.
— Не так быстро, — закричала Блисс, когда он ушел.
Остальная часть стаи повернулась, чтобы посмотреть на нее.
— Дайте нам минуту, — сказала она, догоняя Лоусона, чтобы оттащить его в сторону.
— У нас нет на это времени. — Он коснулся ее руки.
— Ты найдешь его. Я не понимаю, почему Арамина ведет себя так.
Если мы будем работать вместе, нужно найти способ ужиться. Я не могу терпеть неприятные комментарии Ари, каждый раз, когда ты и я… — Ее голос затих, и она покраснела.
Она чувствовала себя такой близкой к нему прошлой ночью, но теперь он был далек, как никогда. Будет ли это всегда между ними?
Лоусон, похоже, не понимал ее.
— Что ты имеешь в виду? — спросил он.
— Разве ты не видишь? Она ведет себя так странно в последнее время, как будто она ревнует. Я не понимаю, почему ее это волнует. Но должна быть причина всего этого. Если я не ошибаюсь Эдон тоже хочет её узнать.
Лоусон вздохнул.
— Есть место, где мы можем сесть?
— Там скамейка.
Он сел, на мгновение опустив голову на руки, прежде чем заговорил.
— Я действительно надеялся, что это не будет проблемой.
Что случилось между ними. Блисс резко вдохнула и попыталась не допустить, чтобы то, что он собирался сказать, причинило ей боль.
Лоусон покачал головой, а затем мягким, почти неслышным голосом признался.
— Это случилось только один раз, в ночь перед испытаниями. Я был несколько взвинчен, потому что боялся того, что должно было произойти. Я проходил обучение несколько недель. Если бы я проиграл, я бы умер.
Он не мог смотреть ей в глаза. Его голос стал потерянным.
— Она пришла ко мне в постель, когда я собирался спать. Я не знал, что происходит, пока не стало слишком поздно. Она соблазнила меня. Ари была помощником моего брата. Она знала, что мне было страшно, и использовала это против меня. На следующий день я узнал, почему она это сделала.
— Я вышел на арену. Они не сказали мне, кто мой соперник, но почему — то Ари знала это. Это была она. Я должен был убить ее, чтобы победить, чтобы сделаться альфой. Или я, или она.
— Я не мог. Не только из — за того, что мы сделали накануне, но изза того, кто она такая. Я любил ее, как сестру. Ари была обеспокоена, и что бы остановить меня, соблазнила, просто чтобы убедиться, что я проиграю. Я думал, что мастер убьет меня. Я хотел этого, после всего, что произошло. Я не мог видеться с Эдоном. Я не люблю Ари, и я не думаю, что она меня любит. Думаю, что она просто была зла и растерянна. Я не знаю, но думаю, она хотела победить. Ари хотела быть альфой.
— Это ужасно, — сказала Блисс, хотя не была уверена, относилось это к Ари или Лоусону.
— Я понял, искушение было моим. Я ничего не значил для нее, так что знал, что она не скажет Эдону, и никто никогда не узнаетоб этом.
— Ты, — Блисс почти не могла заставить себя спросить. — Ты не оставил ее, не так ли? Когда вы, ребята, бежали из ада?
Лоусон выглядел так, словно она ударила его.
— Ты должна знать, что я никогда не сделал бы этого. Я бы предпочел столкнуться с Эдоном, чем оставить ее в преисподней. Я не желал этого ни ей, ни кому — либо другому. Сначала думал, что, может быть, Ари считает меня виноватым в том, что с ней случилось там. Но потом я понял, что если бы это было правдой, она бы это сказала, чтобы причинить мне боль или ранить Эдона.
— Если она была довольна, держа это в тайне, я не понимаю, почему она ведет себя так сейчас, — сказала Блисс.
Лоусон поднял бровь.
— Ты действительно не понимаешь?
— Чего?
— Она ревнует.
— Кого?
— Тебя. Тебя ко мне.
— Это просто смешно, — сказала Блисс. — Ари просто увидела тебя с кем — то еще, и теперь хочет, чтобы ты был с ней. Я думаю, что, может быть, она всегда хотела, чтобы ты, она и Эдон были вместе.
— Может быть Лоусон подумал об этом.
— Но она не ревновала, когда я и Тала были вместе. Ари ревнует только к тебе. Тала была его девушкой, пока её не убил Ромул. Блисс и Лоусон ещё не встречались.
— Нужно с этим что — то делать. Мы должны выяснить, что стало причиной разрыва, и мы должны найти компромисс, чтобы работать вместе.
— Все будет хорошо, — сказал Лоусон.
Просто отпусти ее,подумала Блисс. Лоусон считал, что ингнорируя проблему, её можно решить.
— Пойдёмте, — сказал Эдон.
Блисс не заметила остальной части стаи перед ними.
— Всё в порядке, — сказала она.
— Забудь об этом, — сказал Лоусон.
— Это ничего не значит для тебя? — спросила Арамина.
— Что ты говоришь? — спросил Эдон. — Ари, что ты говоришь?
Но тогда Блисс увидела выражение понимания на его лице.
— Нет. Нет, вы этого не сделали. Вы не могли.
Он мог говорить с любым из них.
— Эдон, это не то, что ты думаешь, — сказал Лоусон.
— Это именно то, что я думаю, — сказал Эдон. — Это не может быть яснее.
Он повернулся к Арамине. — Я люблю тебя. Почему ты так со мной?
— Потому что я хотела быть альфой. Я сделала то, что должна была сделать. Нам нужен лидер. Настоящий лидер, а не тот, кто повернулся и сел за хозяевами. Мне очень жаль, Эдон, но это нужно было сделать.
Эдон отвернулся.
— Эдон! — кричал Лоусон. — Эдон!
Эдон превратился в волка и зарычал. На мгновение казалось, что он встанет на дыбы и нападет на Лоусона. Но он прижался спиной к стене, а затем ушёл прочь.
Лицо Лоусон было наполнено тоской. — Эдон!
— Отпусти его, — сказала Арамина. — Он вернется. Ему больше некуда идти.
ТРИДЦАТЬ ТРИ
Шайлер
Прошло немало времени, прежде чем Шайлер обнаружила, что она стала другой, она была вампиром, ей придется продолжать то, что начала ее мать, она была обычной девочкой в конкурентоспособной и элитной частной школе на Манхэттене. И как студент школы Дачезне, она была бы принята в престижный колледж. Ее мать поступила в Гарвард, а отец — в Стэндфорд.
В другой жизни, она и Оливер могли бы поступить в самые престижные университеты, думала Шайлер, оглядываясь на молодых людей.
Их единственное беспокойство было об экзаменах и свиданиях.
Путь до Чикаго был достаточно легким, но Шайлер не знала, что делать, когда они прибыли. Она предположила, что она могла бы послать Финн Чейс запрос на Facebook и попросить встретиться, но это казалось таким неуклюжим. Что она должна сказать?
— Я давно потерянная дочь твоего отца, который умер, когда ты была ребенком, прежде, чем я родилась. Извини, что так внезапно. Давай тусоваться!
— Мы только собираемся показаться на пороге ее дома? — переспросил Оливер.
— Да, если бы я знала, где ее порог, — сказала Шайлер. — Это место огромно.
Кампус был распространен на несколько кварталов, и это казалось невозможным, что они смогут найти ее.
— Можешь ли ты проверить, есть ли адрес на Facebook? Любые ссылки на то, в каком общежитии она живет? — спросил Оливер.
— Я читала каждый пост, что смогла найти, но не было ничего о том, где она живет. На территории кампуса, вот и все что я знаю. Она, наверное, осторожна, чтобы не показывать, где, слишком много сталкеров в эти дни.
— А как насчет найти ее после уроков? Где она учится?
Нацеленный Оливер всегда придумывает что — то полезное.
— Она занимается искусством, — рассказала ему Шайлер.
— Это означает, что большую часть ее класса, вероятно, в том здании, — указал Оливер. — Если мы пойдем туда, кто — то сможет помочь нам найти ее. Мы могли бы даже столкнуться с ней, как сумасшедшие сталкеры.
— Такая хорошая идея! — Шайлер проверила свой телефон, чтобы увидеть, где классы визуальных искусств.
— Похоже, большинство из них находятся в Центре искусств, на юге Гринвуд. Это всего в нескольких кварталах отсюда. Не займет много времени, чтобы дойти до прямоугольных бетонных зданий.
— Не очень привлекательно для зданий, посвященных искусству, шмыгнул Оливер носом.
— Только то, что внутри имеет значение, — сказала Шайлер.
Они посмотрели друг на друга, сделали несколько глубоких вдохов, и вошли в здание. Шайлер надеялась, что будет какой — то секретарь, у которого они могли бы спросить сразу, но в холе было пусто. Должно быть, было время занятий.
— Административные офисы там, — указал Оливер. Офис активно гудел, в отличие от хола. Студенты — стажеры бродили по комнате, изготавливая копии и подавая документы. Когда Шайлер подошла к столу, регистратор подала ей руку с очень длинными ногтями.
— Вы кого — то ищете? Вас кто — то ждет?
— Не совсем так, — сказала Шайлер. — Я ищу Финн Чейс.
— А вы…?
— Ее сестра — Существуют своего рода семейные обстоятельства?
— Нет, я просто надеялась найти ее. Есть ли шанс, что вы могли бы сказать мне, где она? В каком она классе? Я не нашла ее домашний адрес или что — то в этом роде.
Хотя я бы взяла его, если бы вы дали его мне, подумала она.
— Не могу сделать этого, — сказала регистратор. — Это нарушение ПСОНЧЖ (Права семейного образования и неприкосновенность частной жизни).
— ПСОНЧЖ?
— Безопасность. Я знаю, ваше поколение не имеет особого смысла для него больше, но она по — прежнему законна.
— Ну, спасибо вам за вашу помощь. — Шайлер не могла помочь, но пусть сарказм проникают в ее голосе.
Женщина посмотрел на нее, а затем вернулась к подравниванию ногтей.
Шайлер вышла из офиса удрученная.
— А как насчет спереть? — Спросил Оливер. — Просто сделать это.
— Я думала об этом, но это казалось неправильным, — сказала она. — Мы что — нибудь придумаем.
— Простите? — сказал голос.
Они обернулись и увидели миниатюрную девушку с темными вьющимися волосами, стоящую за ними.
— Извини, не хочу быть любопытной, но я не могла не подслушать вас там. Вы ищете Финн Чейс?
— Да, — сказала Шайлер с нетерпением.
— Вы ее сестра? Она мой очень хороший друг, и я не помню, чтобы она имела братьев или сестер.
— Она не знает обо мне, — призналась Шайлер. — На самом деле, я только что узнала о ней.
Темные глаза девушки сверкали.
— Как захватывающе и таинственно! — Она протянула ему руку. — Я Айви. Я полностью знаю ее график. Могу ли я помочь вам, ребята?
Пожалуйста!
Она что шутит? Конечно, она может!
— Я Шайлер, а это мой друг Оливер. Мы будем рады, если ты нам поможешь — Здорово, — сказала Айви. — Вы двое, вроде бы, вместе? Ты сводный брат, что ли?
Спросила ли она из любопытства, или потому, что так думала, Оливер был милый? Это не имело значения, Шайлер поняла, что пока она может помочь им.
— Я один, — сказал он. — Шайлер мне как сестра.
Шайлер вздохнула с облегчением. Может быть, не совсем точно.
— Урок почти закончился, — сказала Айви. — Она берет Град — класс по Кандинскому. Такая сверхуспевающая. — Она закатила глаза.
Ну, у них Кандинский, думала Шайлер. Вкус Финн, должно быть, под влиянием Декки. И Бена, конечно. Она вспомнила, что он был своего рода художником.
— Мы бпоймаем ее на выходе. Давай.
Оливер и Шайлер последовали за Айви по длинному коридору в конференц — зал. Через окно в дверях, Шайлер могла видеть группу студентов, сидящих вокруг стола. Они оживленно спорили, и она почувствовала укол ревности при мысли о Финн, как об обычной студентке колледжа, увлеченной искусством. Не знающей о том, что мир может быть ужасным и опасным местом, где твоя любовь может быть оторвана от тебя.
— Скай? Ты с нами? — спросил Оливер — Просто наблюдаю, — сказала она.
Студенты начали упаковывать свои книги и направляться к двери.
Шайлер отскочила и спросила себя, почему она чувствовует, как будто ей нужно было скрыться. Нервничаю перед встречей с сестрой, решила она.
Высокая блондинка с волосами, заплетенными в хвост, ее лицо, обрамлено строгими черными очками, вышла из комнаты. Шайлер ожидала, что Финн будет спортсменкой, так как помнила ее фотографии на горнолыжных склонах и теннисных кортах. В то время девочка, конечно, была со спортивной грацией, она держалась с серьезным видом.
Финн Чейс, поняла Шайлер, была немного ботаником. Прохладным ботаником, конечно, хипстер по старинным очкам и полиэфирной блузке и расклешенным джинсам, но, тем не менее, ботаником.
Айви стояла у двери и схватила рукой Финн, как только она вышла из комнаты.
— У меня потрясающая новость, — сказала она.
Финн закатила глаза.
— Безумнее, чем в тот раз, когда ты сказала, что твой наставник бил тебя, кроме того, он просто был спастического века? Более сумасшедшим, чем тогда, когда ты думала, что мы все клопы, потому что ты на самом деле получила яд дуба, катаясь в кустах с этим случайным новичком? Более сумасшедшим, чем…
— Хорошо, я поняла, хватит уже, — сказала Айви. — Да, более сумасшедшим, чем все это. Сойдешь с ума.
Она потащила Финн туда, где ждали Шайлер и Оливер.
— Финн, познакомься с Шайлер. Шайлер, это Финн. Кроме того, это Оливер. И они совершенно не встречаются.
Финн кинула на Айви выразительный взгляд. Шайлер подозревала, что она бы убила её много — много раз, затем повернулась и улыбнулась Шайлер и Оливеру.
— Приятно познакомиться, — сказала она вежливо. — Что все это значит?
— Угадай! — Айви распирало от возбуждения.
Она практически скакала вверх и вниз, пытаясь уловить момент.
— Ты никогда не догадаешься!
Хватит уже, думала Шайлер, готовая прервать это.
Наконец, Айви завизжала.
— Она твоя сестра!
Финн нахмурилась. Ой — ой.
— Не смешно, — сказала она. — У меня нет сестры. Или брата. Или любых братьев и сестер. Кто вы, ребята, в самом деле?
— Она не шутила, — сказала Шайлер. — Я знаю, это звучит безумно, но я действительно твоя сестра. Я только что узнала несколько дней назад.
Бен был моим отцом тоже. Он был женат на моей матери, но он умер до моего рождения.
— Ты шутишь, — сказал Финн, в шоке.
— Она не шутит, — сказал Оливер. — Даже не немного.
— Но я думала, и он, и моя мама даже не — мы же не одного возраста?
Я так растерялась.
— Я думаю, что ты, может быть, на два года старше, чем я, — сказала Шайлер. — Это своего рода долгая история. Если ты хочешь услышать.
Она теперь не могла говорить. Финн смотрела на нее с таким скептицизмом, что Шайлер была поражена тем, насколько она выглядела так же, как Декка — настороженно, защищаясь, зарезервировано — она готова бытла назвать меня ненормальной.
— Хм, привет? — Спросила Финн. — Конечно, я хочу это слышать! Она вспыхнула в широкой улыбке. Тут, Шайлер узнала её по фотографии на каминной полке ее отца. Ослепительная, как Бен Чейс щедрая, светлая улыбка.
— Приходите ко мне в общежитие и расскажите мне все!
ТРИДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ
Мими
Ой, это был простой вопрос, в какой город переехали братья Леннокс и их новые невесты. Мими не думала, что им будет трудно их найти: если бы она поддалась совершенно невероятной романтике и бежала в Европу, есть только одно место, куда она бы пошла.
Париж.
Они, конечно, были бы в подполье, но никто не мог прятаться от Мими вечность. В Париже у нее было больше тесных контактов, чем в Лондоне, даже среди Красной Крови, и замужние пары близнецов не могут быть полностью незаметными.
Ей потребовалось только несколько дней, чтобы найти их. Они жили в
—м округе Парижа, в Маре.
Она чувствовала себя прекрасно, вернувшись в Париж, но с болью поняла, что это была жизнь, которая для нее и Кингсли слишком роскошна.
Пойдем со мной, спросил он ее, прямо перед ее связью с Джеком. Она сказала, да, но к тому времени было уже слишком поздно.
В Париже она почувствовала, как ее старый дух воспарил снова, поселяясь в Ритц в своем обычном номере, погружаясь в эти небесные листы и пышные розовые полотенца. Она даже нашла немного времени, чтобы сделать покупки, не было ничего такого, что заставляло ее чувствовать себя более уверенно, чем сказочный новый наряд от Ланвен с Лубутенами, чтобы соответствовать. Соответственно одетая, она вернулась в бизнес.
Удалось найти квартиры двух пар близнецов. Как хорошо, что они жили бок обок в одном здании, которое когда — то было домом с высеченными красивыми квартирами. И они, должно быть, чувствовали себя комфортно там, так как они не сделали ничего сверхъестественного, чтобы защитить себя — ни заклинания, ни чар. Только замки, которые было легко преодолеть, для кого — то вроде Мими.
Она спокойно провела несколько дней, следя за ними, врываясь в их квартиры, когда она узнала, что их не было дома. Никаких признаков Кингсли, но они, очевидно, устроились с комфортом. Квартиры были структурно идентичны, как Дэминг и Дэхуа, но они были обставлены совершенно по — разному.
Квартира Дэминг и Теда была оформлена в мягких пастельных тонах с прозрачными шторами, создавалось ощущение открытости и тепла.
Обстановка для Ангела милосердия, подумала Мими. Квартира Сэм и Дэхуа была гладкая и современная, с мебелью, изготовленной из стали. Нерушимый, Ангел Бессмертия.
Тед и Сэм также оба имели свои офисы. Тед, в соответствии со своими инстинктами детектива, имел кабинет, покрытый картами и пробковыми досками, где были подробные исследования плана Люцифера по уничтожению Врат.
Кабинет Сэма был наполнен самой дорогой компьютерной техникой.
Единственное, что было общее для этих квартир то, что они обе были покрыты фотографиями. Изображения пары, их медовый месяц, как они бродят вместе по улицам Парижа. Они все казались такими счастливыми.
Все это время, в Мими росла ярость.
Почему это происходит с ней? Почему она втянута в этот сумасшедший сюжет с двойным крестом Люцифера, когда все, что она хотела, это шанс быть с Кингсли? За него она была готова пойти в ад: Она потеряла свою связь и нашла способ двигаться дальше, но она все еще не была счастлива. Камень на шее чувствовался с каждым мигом все тяжелее и тяжелее. Независимо от того, что она сделает, Темный Принц узнает об этом.
Она решила подождать в квартире Теда и Дэминг и удивить их, когда они вернутся. Она всегда лучше ладила с Тедом, и она знала Дэминг лучше, чем Дэхуу, с того момента, когда Дэминг помогла им поймать скрытого Нефилима в Дачезне.
Перед дверью в квартиру стоял бледно — голубой стул, куда она села и стала ждать их, будучи уверенной, что она будет первой, что они увидят.
Мими коснулась своей груди, проверяя, чтоб небольшая игла — меч была благополучно скрыта в лифчике. Она никогда не знала, когда это может понадобиться. Надеюсь, они будут сотрудничать, но с Венаторами может быть сложно. Даже с дружественными.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |