Снейп же, находясь в крайней стадии раздражения, грубо поднял Гермиону на ноги, дернул её руку, чтобы она бросила грязь, и снова взял её на руки.
Гермиона почувствовала подступающую тошноту.
— А мы не могли бы идти быстрее?- робко спросила она заплетающимся языком.
Снейп тихонько зарычал.
— Возможно, и могли бы, — язвительно ответил он,- если бы кто-то не напился до потери сознания и не вел себя как ополоумевший тролль!
— Я не веду себя как опололум…пополум…опомомливш…как тролль! — возразила Гермиона, но речевые трудности сделали её возражение скорее комичным, чем яростным.
— Просто мне нехорошо, — тихо добавила Гермиона.
— И будет еще хуже, — злорадно заявил Снейп, входя в холл Хогвартса, — когда ваш дражайший декан узнает, ЧТО вы сделали.
Хотя соображала Гермиона плохо, уловить смысл сказанного ей удалось.
— Профессор? — жалобно протянула она, с удовольствием замечая, что студентов в холле нет и никто, возможно, не увидит её позора, — А может,… может…
— Ну уж нет! — отрезал Снейп, — Я бегаю за вами в Хогсмид и таскаю на руках не для того, чтобы потом просто отпустить. Вы нарушили правила школы и будете наказаны со всей строгостью. Может, хоть это вас чему-то научит.
Гермиона всхлипнула. Сначала тихонько, потом громче. Потом она разрыдалась, уткнувшись в грудь Снейпа.
— Вы намочите мне мантию, — проворчал профессор.
В ответ он услышал лишь приглушенные рыдания.
— Прекратите реветь, уже ничего не исправишь. Раньше думать надо было.
Рыдания.
— Достаточно! — гневно.
Никакой реакции.
— Пока что я несу вас в Больничное Крыло, — сообщил Снейп.
Плач слегка утих, и послышались всхлипы.
— Но потом я позову директора и…
Снейп почувствовал, как Гермиона набрала в легкие воздуха, чтобы исполнить ещё одну партию рыданий, поэтому тут же быстро добавил:
— Думаю, Гриффиндор потеряет ни один десяток баллов.
Ему показалось, что это не слишком ужасное наказание.
— А меня…меня не исключат? — тихо спросила Гермиона и подняла свои красные глаза на профессора.
Снейп постарался сдержать смех от растрепанного вида Гермионы Грейнджер, и, приняв самый суровый вид, ответил:
— Боюсь, что нет. Директор никогда не бывает достаточно строг и справедлив с вашей троицей.
Робкая улыбка тронула её губы, и профессор разозлился на себя за мягкость. Но что он мог поделать — женские слезы были той самой, единственной вещью, которая приводила его в состояние полной растерянности.
(«О женские слезы! Все вы смываете: и нашу энергию, и наше сопротивление, и нашу злобу» Р. Прево)
Наконец, они оказались в Больничном Крыле. Мадам Помфри сначала хотела было спросить, что произошло, но, почувствовав сильный запах огневикси, исходивший от Самой Примерной Ученицы Хогвартса, поморщилась и указала на кровать, на которую Снейп положил Гермиону.
Последняя, выпив какое-то зелье, которое ей протянула мадам Помфри, сразу же закрыла глаза и попыталась сделать вид, что спит. Даже с закрытыми глазами у неё кружилась голова, но сон, почему-то не шёл.
— Мисс Грейнджер, мисс Грейнджер, — услышала она уставший голос директора совсем рядом с собой.
«Я смелая, я же гриффиндорка», — подумала Гермиона и открыла глаза.
На стуле рядом с кроватью действительно сидел директор и с мягкой улыбкой рассматривал её. Чуть поодаль стояла профессор МакГонагалл. Но вместо разочарования, которое ожидала увидеть Гермиона, лицо декана выражало участие. Еще дальше, почти у дверей стоял профессор Снейп и непроницаемым взглядом смотрел на полупьяную студентку.
— Извините, — прошептала она, постепенно трезвея.
— Все-таки, это лучше, чем пытаться провести обряд возрождения, — с иронией в голосе сказал профессор Дамблдор.
Гермиона со смесью удивления и испуга взглянула на него.
— Тебе сейчас тяжело, Гермиона, — тихо сказал директор, — И, конечно же, я не собираюсь говорить тебе, что со временем ты забудешь своего друга. Нет, ты будешь всегда помнить его. Но боль утихнет. Ты снова сможешь наслаждаться жизнью, и твои друзья помогут тебе в этом.
— Я не хочу. Я не хочу чувствовать, — прошептала Гермиона, чувствуя, как по её лицу катятся слезы.
— Гермиона, способность чувствовать — твой великий дар. Человек, не способный испытывать какие-либо эмоции или чувства перестает быть человеком.
— Но мне больно.
— Ты должна просто пережить это. А сейчас спи, — добавил директор.
После этого учителя покинули Больничное Крыло, и Гермиона смогла забыться крепким сном.
Профессор Дамблдор оказался прав. К рождественским каникулам Гермиона вновь научилась улыбаться и чувство пустоты в сердце начало постепенно заполняться. В конце концов, у неё были Гарри, Рон, Джинни. Живые и здоровые, даже после финальной битвы с Волдемортом, прошедшей летом после шестого курса и закончившейся смертью Темного Лорда. У неё был Хогвартс, у неё было будущее и иногда ей даже казалось, что она почти счастлива.
Хотя чувство щемящей тоски иногда одолевало её, она научилась вспоминать Джозефа с теплотой. Если раньше все воспоминания, связанные с другом, ей приходили словно из черной бездны, то сейчас она видела их наполненными светом и радостью. «Он был счастлив. Он был счастлив со мной», — думала Гермиона, вспоминая его улыбку.
На рождественские каникулы Гарри собирался ехать в Нору. Гермиона же очень хотела увидеть своих родителей, и поэтому решила ехать домой.
Оказавшись дома, она поняла, что не сможет не навестить родителей Джозефа — мистера и миссис Дэрроу. Это было тяжелым испытанием для Гермионы.
Чувство безысходности и грусти снова нахлынуло на неё, когда она увидела осунувшихся усталых родителей Джозефа — некогда жизнерадостных и энергичных людей. Гермиона согласилась выпить чашечку чая, и некоторое время они негромко разговаривали.
«Это просто невыносимо — смотреть на них! — подумала Гермиона, — Джозеф, как ты мог так с ними поступить?».
— Я ещё не разбирала вещи в его комнате, — сообщила мать Джозефа, и глаза её заблестели от навернувшихся слез, — Так что, если хочешь, можешь зайти к нему. Может быть, ты захочешь взять себе что-нибудь на память, или забрать какие-то свои вещи…
Гермиона не хотела. Это было слишком тяжело, но она почувствовала, что было бы неверно отказаться сейчас от предложения миссис Дэрроу.
Медленно поднявшись по лестнице, Гермиона направилась к комнате Джозефа. Её рука дрожала, когда она прикоснулась к дверной ручке. Ей казалось, что сейчас она откроет дверь, и увидит, что там, на подоконнике, как всегда, сидит Джозеф и слушает плеер.
Комната оказалась пуста.
Гермиона отметила, что здесь ничего не изменилось. Даже носки также валялись около кровати, словно Джозеф отлучился не больше, чем на пару дней.
Кровать была неаккуратно заправлена и накрыта черным покрывалом, стены увешаны плакатами с какими-то музыкальными группами, участники которых были неизменно ярко накрашены и одеты во все черное, на полках в беспорядке стояли музыкальные диски и пару рамок с фотографиями: в одной — мистер и миссис Дэрроу, во второй — Джозеф и Гермиона. Гермиона положила их совместную фотографию в свою сумку. Письменный стол был завален бумагой, учебниками и рисунками. Джозеф очень любил рисовать, но сюжеты он всегда выбирал очень мрачные, а рисовал исключительно черной ручкой.
Подойдя ближе к столу, Гермиона заметила на одном из листов свой портрет. Немного идеализированный, но сходство угадывалось. Подписан он был седьмым октября. «За два дня до смерти… — подумала Гермиона, — …если бы я была рядом!».
Гермиона почувствовала жжение в глазах, и поняла, что сейчас заплачет. Проглотив комок в горле, она постаралась отвлечься на книжки, лежащие на столе, потом выдвинула один из ящиков стола и увидела в нем толстую тетрадку в твердой черной обложке.
Гермиона достала её и открыла. Страницы были исписаны неаккуратным мелким подчерком Джозефа.
— Его дневник! — прошептала Гермиона, и, присев на кровать, стала читать.
«…Сегодня мы с Гермионой ездили в Гайд-парк. Мы долго гуляли вдоль озера Серпантин, а Гермиона рассказывала мне про магию и про волшебный мир. Это было потрясающе интересно. Как бы я хотел быть магом! Когда мы стояли на мосту, я рассказал Гермионе про Шарлотту…»
Гермиона пролистала несколько страниц вперед.
«…Гермиона уехала всего три дня назад, а я уже просто с ума схожу без неё. Я даже не думал, что настолько привязался к ней. И как же я был прав, когда не позволял людям сближаться со мной! Я не должен был так привыкать к ней. Да, мне было весело с ней, но теперь она уехала в свой мир, и, наверняка, даже не вспоминает меня, а я не знаю, как жить без неё. И Шарлотта перестала даже здороваться со мной. Наверняка, этот её Дональд не позволяет ей. Как же я его ненавижу!»
«Как он мог подумать, что я не скучала по нему?!» — возмутилась Гермиона. Она пролистала еще несколько страниц.
«8 октября. Школа достала. Директор звонил родителям и рассказал о том, что я прогулял всю неделю. Шарлотта всюду ходит с этим придурком. Целуются прямо на улице, чтоб все видели. Тошнит! Гермиона прислала открытку с поздравлением с днем рожденья. Написала, что у неё все хорошо. Конечно, хорошо, ведь она там не одна…»
«9 октября. Мне восемнадцать. Родители сказали, что я приемный сын. С днем рождения, Джозеф»
Тетрадка выпала из рук Гермионы. Собравшись с мыслями, она подняла дневник Джозефа и дочитала последние строки.
«10 октября. Зачем все это? Зачем я?»
На негнущихся ногах Гермиона спустилась в гостиную, попрощалась с мистером и миссис Дэрроу и хотела было уже покинуть этот дом, как голос миссис Дэрроу остановила её.
— Гермиона. Вот это было на Джозефе, когда он, когда…когда я нашла его.
«ОНА его нашла…как ты мог, Джозеф?»
Гермиона взяла предмет, который мисс Дэрроу протянула ей. Это была маленькая стеклянная баночка для зелий на черной веревке. Внутри было две прядки волос — каштановая и черная.
Они сделали это «украшение» вместе, когда варили зелье. Джозеф, кстати, проявил незаурядные способности в Зельеделии. Будь он магом, и учись в Хогвартсе вместе с Гермионой, она бы, возможно, не была бы лучшей ПО ВСЕМ ПРЕДМЕТАМ.
Маленькая баночка, размером с пол пальца, привлекла внимание Джозефа. Он решил, что носить её на черном шнурке было бы «очень готично». Он и Гермиона отрезали по прядке своих волос и поместили в эту бутылочку. Это было материальное выражение их дружбы, их талисман. Теперь его «хранительницей» стала Гермиона.
Глава 5
По возвращении в Хогвартс, Гермиона заставила вести себя так же непринужденно, как до каникул, чтобы друзья не волновались за неё. В общем-то, ей это неплохо удалось. Но кое-какие мысли никак не хотели покидать её голову. А именно: Джозеф был усыновлен; Джозеф проявил не дюжие способности в Зельеделии; Джозеф был невероятно похож на профессора Снейпа. Гермиона боялась даже «подумать это вслух», но ведь всякое случается. А в то время, когда Джозеф родился, в магическом мире во всю шла первая война с Волдемортом, и профессор Снейп был Пожирателем Смерти, и кто знает, что могло произойти девятнадцать лет назад.
К началу февраля у Гермионы созрел ПЛАН. Для его выполнения ей всего-то на всего нужно было немного крылышек эльфов, паучьих лапок, сушеных анютиных глазок, журавлиное перо, немного серебряной скорлупы яиц окками и кровь фемелирока, а также образец…хм… ДНК, именно так, на магловский манер назвала это Гермиона. Образец ДНК Снейпа и Джозефа. Ну, и туалет Плаксы Миртл.
Все это, после очередного похода в Хогсмид, у Гермионы было. Кроме образца ДНК Снейпа. Гермиона до конца откладывала решение этого вопроса, но вот все ингредиенты были куплены и укрыты в туалете Плаксы, вместе с чудесным оловянным котлом (№ 2) и другими, не менее нужными в Зельеделии принадлежностями.
На очередных Зельях Гермиона решила, что должна сделать ЭТО сегодня. Сперва она надеялась, что Снейп подойдет к ней, и она заметит на его мантии волосок, незаметно возьмет его и вечером же со спокойной душой (насколько это было возможно в данном случае) начнет готовить Родовыявляющее зелье. Но не тут-то было. Снейп старательно избегал котла Гермионы, так как знал, что она все делает правильно. Его это всегда раздражало, и Гермиона об этом знала. В какой-то момент она поняла, что придется пойти на крайние меры.
Медленно Гермиона занесла руку с лягушачьими лапками над котлом. Мучительно медленно она начала разжимать пальцы. Сердце её колотилось как сумасшедшее. «Ну же, давай, сделай это!- уговаривала она себя, — Это ведь так просто! Невилль делал это постоянно» «…Да, но ведь ты на седьмом курсе, — прошептал вредный голосок, — Такие ошибки на седьмом курсе просто непростительны. Снейп навсегда разочаруется в тебе!»… «Но если я сообщу ему, что у него был сын…» — вяло возразила Гермиона… «То что? Он ведь все равно умер. К тому же, что, если ты ошибаешься в своих предположениях? Вся теория построена на твоих догадках», — возразила она сама себе.
— Гермиона! Ты что делаешь? — прошептал Гарри, — Лягушачьи лапки мы уже добавили давным-давно!
— Да…конечно… правильно, — пробормотала Гермиона и вернула лапки обратно в банку.
«Надо придумать другой способ», — решила она.
И она придумала.
Вооружившись картой Мародеров и ножницами, Гермиона отправилась на вечернюю прогулку по Хогвартсу. Отыскав на карте точечку с надписью «Северус Снейп», она начала пристально следить за её перемещениями. Улучив удачный момент, Гермиона, быстро спрятав карту в карман, стремительно направилась к одной из многочисленных лестниц замка. Она начала спускаться вниз. Оказавшись на предпоследней ступеньке, Гермиона неловко оступилась и кубарем свалилась с лестницы. Взгляд её уперся в пару начищенных до блеска черных ботинок. Гермиона медленно подняла глаза и взглянула в лицо обладателя этих самых ботинок.
— Мисс Грейнджер, мне казалось, с возрастом девушки должны становится более изящными. Вы же как были гиппокампом, так и остались.
Глаза Гермионы наполнились слезами боли и обиды.
— Возможно, вы не заметили, но у меня нет ни рыбьего хвоста, ни лошадиной морды.
— От этого ваши движения не становятся более грациозными, — парировал Снейп, все ещё нависая над Гермионой, словно туча.
— А вам стоило бы поработать над своими манерами! — воскликнула Гермиона.
— Дерзите, мисс Грейнджер?
Гермиона зло взглянула на профессора и попыталась встать, но с громким «ух!», упала обратно на каменный пол.
— Ну что такое? Поднимайтесь же! — раздраженно сказал Снейп.
— Поверьте, мне не доставляет никакого удовольствия сидеть на холодных булыжниках, и если бы я могла, то давно бы уже встала, — сквозь зубы процедила Гермиона.
Профессора, кажется, затрясло от злости. Он резко подхватил Гермиону на руки и понес в сторону Больничного Крыла.
«Поднял меня как пушинку! Это с моими-то 110-ью фунтами*! Какой же он сильный!». Но второй внутренний голос прервал восхищенные речи первого и приказал заняться делом.
Незаметно достать из кармана мантии ножницы, ухватиться за плечи профессора и, опять же, незаметно отстричь маленький локон, оказалось сложно, но выполнимо.
Вечером того же дня, покидая мадам Помфри, Гермиона была счастлива и довольна собой. Дело оставалось за малым — оставалось приготовить зелье.
Сказав Гарри и Рону, что идет в библиотеку, Гермиона отправилась в туалет плаксы Миртл. Развернув там мини-лабораторию, Гермиона увлеченно принялась варить, отмерять, нарезать и смешивать.
Готовилось зелье, судя по рецепту, две недели, но потом ему надо было настаиваться в течение месяца. Изначально прозрачное, за этот месяц зелье должно было либо остаться прежним, что означало бы, что люди, чьи частички были добавлены в зелье, родственных связей не имеют, либо приобрести голубой оттенок. Чем цвет насыщенней, тем выше степень родства. У отца и сына зелье должно было стать глубокого лазурного цвета.
По подсчетам Гермионы, основная стадия работы должна была завершиться как раз ко Дню Святого Валентина. Потом останутся кое-какие доработки, и зелье будет готово.
________________________
*~50 кг
Пришёл День Всех Влюбленных неожиданно быстро.
И Гермионе стало страшно.
Рон Уизли был давно влюблен в Гермиону, и она знала об этом, но, к своему огромному сожалению, не могла ответить взаимностью. О, как же она хотела бы любить Рона, милого, доброго, забавного Рона! Но он был для неё просто другом. Нет, не так, он был для неё лучшим другом. Но это было вовсе не то, чего хотел сам Рон. Какое-то время Гермионе казалось, что она тоже любит это Рыжее Недоразумение, но вскоре (если быть точной, после первого поцелуя) детская влюбленность постепенно первратилась в невероятную привязанность, привязанность сестры к брату.
Розовая Эйфория Дня Святого Валентина, казалось, давила на Рона. Он ходил мрачнее тучи и почти не разговаривал с Гермионой. Гарри сочувственно похлопывал по спине то Рона, то Гермиону, но было очевидно, что он с гораздо большим удовольствием пообнимался бы на каком-нибудь удобном диванчике Гриффиндорской гостиной с Джинни Уизли, которой в жизни повезло явно больше, чем брату.
Интуиция не обманула Гермиону. Случилось нечто такое, чего Гермиона не могла ожидать даже от Рона, от человека, который блевал слизняками, ненавидел Виктора Крама и целовался с Лавандой Браун назло Гермионе.
— Гермиона, можно с тобой поговорить? — спросил Рон с самым серьезным лицом.
— Да, конечно. О чем? — спросила Гермиона, поедая свой ужин.
— Не здесь. Пойдем, — Рон встал и потащил куда-то не успевшую как следует поужинать Гермиону.
Через несколько минут они оказались в заброшенном классе. На одной из парт стояли стаканы с тыквенным соком и пару бутербродов.
— Я подумал, ты ещё не наелась, — смущенно сказал Рон и покраснел до кончиков ушей.
— Хм…спасибо, — Гермиона пожала плечами и подошла к парте с едой.
— Гермиона, — как-то торжественно произнес Рон, — Я знаю, ты не любишь меня…нет, не перебивай, — он поднял руку, словно прося её помолчать, — Ты любишь меня как брата. А мне нужно совсем другое.
Рон как-то странно взглянул на поедающую сэндвич Гермиону.
— Я не знаю, как справиться с этим. Ты можешь говорить, что я слабак, что я безвольный, что хочешь. Но Я. Не. Могу. Жить. Без. Тебя, — медленно проговорил Рон.
— Ох, послушай, — с жалостью в голосе произнесла Гермиона.
— Мне не нужна твоя жалость… Мне нужна твоя любовь, — последняя фраза прозвучала весьма драматично.
В этот момент Гермиона поднесла ко рту стакан с соком. Рон неотрывно смотрел на неё.
И вот прохладная жидкость уже коснулась её губ, она уже почувствовала тыквенный вкус на языке, как кто-то с силой распахнул дверь.
Гермиона взглянула на того, кто так бесцеремонно ворвался в кабинет, и медленно проглотила набранную в рот жидкость.
Кажется, её сердце пропустило пару ударов, когда она вдруг услышала истошный вопль Рона:
— Нееееет!!!
Гермиона взглянула на Рона, потом на профессора Снейпа, который прервал беседу друзей, но злости не почувствовала.
«Почему я раньше не замечала, какой профессор Снейп красивый? Какие у него потрясающе красивые глаза! И он такой высокий и подтянутый. И такой сильный!» От воспоминаний о том, как он нес её на руках, Гермиона почувствовала легкий спазм в низу живота. «Так, это ещё что за новости?» — спросил второй, как всегда более разумный голос Гермионы. «Когда это мы успели влюбиться в профессора Снейпа?». «Да вот, только что,» — ответила сама себе Гермиона-восхищенная-невероятной-сексуальностью-учителя. И какая-то очень неприятная мысль шевельнулась в её мозгу.
Тем временем немая сцена закончилась, так как Снейп, заметивший странный блестящий взгляд Гермионы, обращенный на него, и полный неподдельного ужаса взгляд Рона Уизли, обращенный на стакан с Тыквенным соком, подлетел к Гермионе, и выхватил стакан у неё из рук. Поднеся его к своему большому носу, он принюхался.
— Мистер Уизли, вам известно, что любовные зелья запрещены в стенах этой школы? — спросил Снейп.
Рон что-то промычал. До Гермионы же тем временем дошел смысл сказанного профессором.
— Лю…любовное зелье? Любовное зелье!? ЛЮБОВНОЕ ЗЕЛЬЕ? Рональд Уизли, как ты мог, тупоголовый болван, напоить меня…! Ррррр…
Гермиона дважды топнула ногой и, не зная, что сказать, полная негодования, подошла к Рону и ударила его по лицу.
Потом она взглянула на профессора Снейпа, и сердце её учащенно забились. Щеки запылали, приятная дрожь пробежала по всему телу.
— Эм, профессор, сэр, — пролепетала Гермиона, чувствуя, что едва сдерживает себя от того, чтобы не броситься этому мужчине на шею, — А…э-э…мм…
— Простите, мисс Грейнджер, но, к сожалению, я не понимаю коровьего языка, поэтому, если вы собираетесь продолжать мычать, найдите для меня переводчика.
— К сожалению, у меня есть только друг-козел, и он нам вряд ли чем поможет, — зло ответила Гермиона.
Снейп усмехнулся.
Рон стоял красный с макушки до пят. Его веснушки, кажется, стали ещё более яркими, а на лице было крайне виноватое выражение.
— Я хотела узнать, нет ли у вас противоядия? — спросила, наконец, Гермиона.
Снейп взглянул на Рона.
— Ну же, мистер Уизли, скажите ей.
— Кзеьюетантдта, — пробормотал Рон, опустив глаза в пол.
— Что, прости? — не поняла Гермиона.
— К зелью нет антидота, — более четко произнес Рон.
— Как это — нет? — ошеломленно спросила Гермиона.
— Действие закончится само через месяц, — пробубнил Мальчик-который-не-умрет-своей-смертью.
— Нет! Нет! Это невозможно! — воскликнула Гермиона, — Я не могу быть влюбленной в профессора Снейпа целый месяц!
Теперь удивляться пришел черед профессора Снейпа.
— Что вы имеете в виду? — осторожно спросил он.
— Вы вошли как раз в тот момент, когда она проглотила зелье. Вы — первый, кого она увидела, — совсем обреченно ответил Рон.
— Рон, я убью тебя! — крикнула Гермиона, и рванула к нему с кулачками.
От неминуемой гибели Рона спас профессор Снейп. Он перехватил Гермиону на подходе к другу и отстранил.
От прикосновения его руки, Гермиона, кажется, начала таять, как кусочек мороженого.
— Ох, профессор, — прошептала она, прикасаясь к его ладони.
Профессор Снейп нервно отдернул руку.
— Рон, черт бы тебя побрал, не попадайся мне на глаза ближайшие лет десять! — воскликнула Гермиона и вылетела из комнаты.
Уже лежа в своей постели, и пытаясь проанализировать свои чувства, Гермиона осознала, что разделение на двух Гермион внутри неё стало, кажется, более очевидным. Одна её половина страстно желала объятий профессора Снейпа, другая — вопила, что все, что происходит — КОШМАР! и УЖАС!, и что Рональд Уизли заслуживает самой страшной кары.
Так и не придумав, что же ей делать, Гермиона уснула.
Глава 6
Завтрак на следующий день прошел в молчании. Гарри и Джинни уже узнали о том, что сделал Рон. И, хотя они и понимали, что он совершил ужасную глупость, и что Гермиона вправе обижаться на него, они не могли не жалеть своего друга, который в свою очередь, похоже, в наказание за свой проступок, решил умерщвлять свою плоть. Рон ничего не ел, и, поковыряв немного вилкой свой завтрак, удалился из Большого Зала.
Гермиона же не обращала на душевные страдания своего друга никакого внимания — ей самой было ужасно плохо. Собрав в кулак всю свою волю, она старательно не смотрела на учительский стол, не выискивала фигуру своего любимого в толпе, не прислушивалась, чтобы услышать где-нибудь его голос. Потому что знала — это все любовное зелье, а на самом деле она его не любит, не любит, НЕ ЛЮБИТ! «Заруби себе это на носу, глупая девчонка!» — кричала она сама на себя.
К большому несчастью Гермионы, первым уроком были Зелья.
— …Мисс Грейнджер! Мисс Грейнджер! — чей-то разозленный голос достиг, наконец, сознания Гермионы.
Кажется, звали её уже давно, но она была так увлечена фантазиями на тему «Я и профессор Снейп. Чем заняться во время взыскания?», что реальный мир перестал для неё существовать.
— Да, профессор, — тихо ответила Гермиона, стараясь заставить свой голос не дрожать.
— Может быть, вы перестанете летать в облаках и вернетесь к приготовлению зелья? Я с превеликим удовольствием избавился от мистера Лонгботтома, и вторым обзаводиться не собираюсь.
— Да, сэр, — прошептала Гермиона и послала испепеляющий взгляд Рону.
Когда урок закончился, Гермиона принялась складывать вещи в сумку максимально медленно. Наконец, все ученики покинули класс, и она осталась один на один с профессором Снейпом.
— Не могли бы вы пошевеливаться, мисс Грейнджер? У меня полно дел и я не собираюсь тратить на вас своё время.
— Немного все-таки придется потратить, сэр, — зло ответила Гермиона.
Тут же её влюбленная часть шикнула на неё и приказала не разговаривать с профессором в таком тоне. Профессор сделал то же.
— Простите, профессор, просто эта ситуация выбивает меня из колеи.
Гермиона подошла ближе к профессору Снейпу, который сидел за своим столом, спина его была неестественно прямой, а руки сжаты в замок.
«Он что, нервничает?» — спросила сама себя Гермиона.
— Я просто хотела узнать, нет ли какого-нибудь способа… э-э…заглушить мои эмоции и чувства? — Гермиона отчаянно покраснела и опустила глаза в пол.
«Ну чего я так смущаюсь? Это же не моя вина, а зелья, и он прекрасно это знает!»
Снейп несколько секунд задумчиво изучал лицо Гермионы, а потом сказал:
— Боюсь, что в вашем случае это невозможно. Зелье, которым опоил вас ваш дружок, — последнее слово было сказано с нескрываемым отвращением, — Одно из самых сложных и необычных любовных зелий. Оно не вызывает сумасшествия и не способствует неконтролируемым действиям. Человек сохраняет голову ясной, мысли четкими. Не вызывает оно и физического влечения. Все изменения происходят, если можно так сказать, в сердце. Если человек был вам хоть немного симпатичен, вы можете даже не заметить, что вас опоили, и будете уверены, что все это — настоящая любовь.
Профессор Снейп словно читал лекцию, но щеки Гермионы полыхали от того, что говорил учитель.
— Единственное, чем отличается ваше теперешнее состояние от настоящей влюбленности — на вас не будут действовать никакие зелья, способные уничтожить вашу любовь.
Лицо профессора было абсолютно бесстрастным, а вот у Гермионы дрожали коленки. Чем дольше она находилась здесь, тем сильнее её завораживал его голос. Кажется, он проникал глубоко внутрь неё и отдавался приятной тяжестью где-то внизу живота.
— Эм…профессор, сэр, а… вы сказали, что зелье не вызывает физического влечения, но я… — Гермиона остановилась на полуслове, когда увидела изумленно-вопрошающее лицо профессора, — Ох. Не берите в голову…ничего. Всё, да, спасибо за, хм, справку, сэр, да, до свидания, — бормоча это, Гермиона спиной пятилась к выходу.
— Мисс Грейнджер, — позвал профессор Снейп, когда Гермиона была уже практически у двери, — Единственное, что я могу вам посоветовать, это… найти кого-нибудь, кто мог бы…найдите мне замену, скажем так.
Гермиона ошарашено уставилась на профессора. Хорош совет, потрахайтесь с кем-нибудь пока что, а там все образуется.
— Спасибо большое за совет, — ответила Гермиона, вложив в свой ответ столько сарказма, сколько смогла.
Профессор едва заметно пожал плеча, мол «Не хотите — как хотите».
И Гермиона, наконец, покинула класс Зелий.
Обед, как и завтрак, проходил в молчании, пока Гарри не спросил:
— Эй, Рон, а что тебе сказал Дамблодр?
— Месяц взысканий у Филча, — пробормотал Рон.
— Его вызывал директор? — спросила Гермиона у Гарри. Рона она все ещё игнорировала.
— Эм… да, вызывал, — ответил Гарри смущенно. Ему вся эта ситуация казалось совершенно идиотской, и он понял, как тяжело было Гермионе на четвертом курсе, когда они с Роном поссорились из-за Тремудрого турнира.
— Не думаешь же ты, что Снейп оставил бы такое нарушение безнаказанным! — заметила Джинни.
— Я уже наказан, — тихо сказал Рон и вышел из-за стола.
Гарри и Джинни сочувственно посмотрели ему вслед.
— Гермиона, — начала Джинни, но Гермиона её перебила.
— Не надо защищать его. Я понимаю, он твой брат, но я пока не готова простить его. Слишком много…неудобств вызвал его опрометчивый поступок, и я не могу так легко все забыть. Тем более немного душевных страданий и мучений совести, возможно, оградят его от подобных глупостей в дальнейшем.
На этом тема была закрыта.
Гермиона сидела в библиотеке, когда какая-то неведомая сила заставила её поднять глаза на входную дверь. Через секунду в дверном проеме появился тот, о ком она думала последние сорок минут. На мгновение встретившись с ним взглядами, Гермиона поспешно опустила глаза.
Мысленно застонав, Гермиона попыталась сконцентрироваться на книге. «Он скоро уйдет, — уверяла она себя, — он никогда не сидит в библиотеке, а уходит с книгами в подземелье…
О, мне кажется, я даже чувствую его запах, такой приятный…
Смесь трав и чего-то ещё. Чего-то опасного и притягательного…
Как же это ужасно — быть влюбленной в человека, который для тебя недосягаем…
Хотя…
Он же такой же мужчина, как и все другие, так что, может быть…
Нет, не может!…
…и всё же…«
Размышления Гермионы были прерваны самым сексуальным голосом, который она когда-либо слышала.
— Мисс Грейнджер, ваша неспособность сосредоточиться может сильно сказаться на вашей успеваемости, — тихо проговорил профессор Снейп бархатным голосом, стоя рядом с Гермионой, и едва не касаясь её. Её тело содрогнулось, словно желая, чтобы вслед за голосом его приласкали и руки.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |