Он сделал глубокий вдох, расправил плечи и закрыл глаза, чтобы успокоится и унять непрошенную дрожь во всем теле, но это совсем не помогало. Волнение склизкими лапами прилипло к нему, заставляя прокручивать в голове возможные варианты развития событий. А вдруг он так и ничего не скажет Луи? Тогда Высшие точно придут и заберут его силой, а Гарри утратит свою единственную возможность быть с шатеном до конца своих дней. А может быть, Луи сам откажется? Мария очень любила Лиама, но это не помешало ей испугаться и оставить своего хранителя… Гарри не мог представить, что тогда будет.
- Спокойно, - выдохнул страж и открыл глаза. Шатен выглядел потрясающе, когда спал. Гарри мог часами любоваться, как то и дело его брови хмурятся, или он что-то бормочет, когда снится очередной сон. Он готов был обнимать своего Луи всю ночь, прижимая его близко к себе, и теперь без всего этого страж не мог представить своей жизни.
Гарри казалось, что еще немного и он взорвется от напряжения. Он старался быть потише со своими эмоциями, потому что их может почувствовать Луи и проснуться. В последнее время их связь стала действительно крепкой, так что теперь у шатена все чаще удавалось угадывать, что творится на душе у кудрявого стража. Днем Стайлс контролировал свои переживания и не хотел, чтобы Луи их тоже ощущал. К тому же, были праздники, и портить их Гарри совсем не хотел, но сейчас эмоции брали верх.
Луи неожиданно заворочался, чем заставил Гарри насторожиться. Парень перевернулся на другой бок, а затем и вовсе перекатился на спину. Тонкие пальцы пошарили по простыням и обеспокоившись тем, что стража не было рядом, сонный Луи приподнялся на локтях, всматриваясь в темноту комнаты, которую озарял лишь свет уличного фонаря.
- Гарри? – заспанно пробормотал шатен, потирая глаза и стараясь сфокусироваться.
Страж стоял как вкопанный, не в силах пошевелиться, потому что он знал, что если сделает хоть шаг навстречу, то не выдержит и расскажет все прямо сейчас.
- Гарри, ты чего? – удивлено поинтересовался Луи, садясь на кровати, - что случилось?
Томлинсон так и не дождался ответа на свой вопрос, и поэтому он свесил босые ноги и поднялся, чтобы подойти ближе. Гарри по-прежнему не двигался, крепко обнимая себя руками. Приблизившись, Луи не на шутку перепугался, потому что страж выглядел странно: лицо очень напряженно, губы поджаты, и шатен мог поклясться, что видел как Гарри дрожит.
- Господи, Гарри, что с тобой? – он осторожно протянул руки вперед, раскрывая объятия для кудрявого.
Неожиданно для себя Гарри заметил, что слезы давно скатываются по щекам, и он ничего с этим не может поделать. Он то и дело кусал губы, чтобы успокоиться и перестать все время дрожать, но вскоре оказался в объятиях Луи, который совсем ничего не понимал.
- Почему ты плачешь? – еще один оставшийся без ответа вопрос. Шатен коснулся щек стража и попытался вытереть слезинки, но парень накрыл его ладони своими, убирая руки от лица. Гарри уткнулся Луи в плечо, сжимая так крепко, что тому стало тяжело дышать. Сбитый с толку Томлинсон мог лишь разобрать «Не могу, не могу, не могу». Он никогда не видел до этого Гарри таким, только в тот раз и сейчас он так же не мог понять, что произошло.
Страж ненавидел себя в этот момент. Луи видел его слабым уже во второй раз и, вместо того, чтобы взять себя в руки, парень, который когда-то хотел быть беспристрастным златокрылым стражем, не может совладать с собственными эмоциями и рассказать своему подопечному то, что должен был сказать уже много времени тому назад. Он понимал, что его подопечный сейчас напуган и ему пора бы уже все объяснить, но в горле стоял неприятный ком. Когда Гарри всхлипнул еще раз, Томлинсон аккуратно поднял голову стража со своего плеча и заставил посмотреть на себя.
- Гарри, скажи мне, - взмолился парень, гладя шоколадные кудри. Было ужасно смотреть, как дрожит его любимый страж, слушать как он бормочет что-то нечленораздельное, и совсем быть не в силах помочь.
- Не могу, - прошептал Гарри, - Луи, я не могу…
Страж снова зашелся рыданиями.
- Ты можешь рассказать мне все, - мягко продолжил Луи, хотя сам чувствовал, что еще немного и он сорвется и прибьет Стайлса за то, что он так долго молчит и так сильно пугает, - я люблю тебя, слышишь? Мы справимся со всем.
Гарри издал какой-то булькающий звук и нервно запустил пальцы в волосы, скидывая с себя руки Томлинсона. Он любил его, любил так сильно, что Луи даже представить себе не мог, а теперь он собирался предложить любимому человеку умереть… Это съедало изнутри и заставляло стража ненавидеть то, кем он был. Ненавидеть идиотские правила, которые только и делали, что усложняли все.
Томлинсон снова обнял стража, не давая тому вырваться, и оставил легкий поцелуй на макушке, зная, что это обычно успокаивает. Он выводил какие-то известные только ему фигуры на мускулистой спине и целовал кудри до тех пор, пока руки Гарри не повисли безвольно и он лишь всхлипывал. Затем Луи посадил их обоих на кровать, качая стража в объятиях.
- Я люблю тебя, - судорожно выдохнул Гарри, - Луи, я так люблю тебя
Луи улыбнулся, продолжая укачивать. Стайлс позволял себя успокаивать, стараясь взять себя руки и, наконец, сказать хоть что-нибудь. Он смотрел вниз на свои ладони, что лежали на талии шатена и старался запомнить это ощущение, которое возможно он никогда больше не испытает. Мало ли как Луи отреагирует… Гарри отстранился и шмыгнул носом.
- Нам нужно поговорить, - хрипло сказал он и забрался на кровать с ногами и подогнул их. Томлинсон понимающе кивнул и внимательно уставился на стража, который все еще боролся со своими эмоциями. Потребовалось еще немного времени, прежде чем Стайлс выдохнул и смог заговорить.
- Я один из немногих стражей, которые выбрали себе подопечного самостоятельно, - Гарри решил начать издалека, - на Совете я увидел тебя и, знаешь, внутри появилось такое трепещущие чувство, что-то вроде «Вот он! Это тот, кому я хочу помогать!» и это чувство до сих пор со мной, только оно переросло в нечто большее. Гораздо большее. Тогда меня не отпустили к тебе, и Лиаму пришлось отправить меня на Землю обманом, выкрасть крылья и буквально сбросить меня вниз, - Луи припоминал, что когда-то Гарри в кратце уже рассказывал нечто подобное, - Я все равно помогал тебе, не смотря на запрет. Избавлял тебя от сгустков мрака и черноты, делал все возможное, чтобы тебе стало лучше, - Гарри взял ладонь шатена в свою, - ты стал таким, каким был изначально – добрый, понимающий и заботливый Бу, который научил меня любить, - страж слабо улыбнулся, - моя миссия с тобой более чем завершена и…
и Гарри замолчал, пытаясь сморгнуть непрошеные слезы. Луи внимательно смотрел на него, нахмурив брови, и, в какой-то момент, в голове что-то щелкнуло:
- Только не говори, что… - замотал головой шатен, старясь выкинуть плохие мысли из головы сразу же и надеясь, что Стайлс опровергнет его догадку. Но страж лишь поджал в ответ губы, - Нет… не надо, Гарри…
- Они хотят, чтобы я ушел, - зеленые глаза были широко распахнуты, - они хотят дать мне другого подопечного, потому что с тобой я закончил…
- Ты говорил, что вернулся! – перебил стража Луи, - ты сказал, что все хорошо! Что снова не так?! Почему тебя не могут просто оставить в покое и перестать отбирать у меня?!
Гарри поймал ладони подопечного, который был той еще истеричкой. Нужно было, чтобы хоть кто-то из них успокоился и, наконец, прояснил ситуацию. И лучше если это будет Стайлс.
- Послушай меня, - страж крепко обхватил плечи Луи, слегка встряхивая его, - Лу, тише…
- Ты ведь не уйдешь, да? Скажи сразу, что не уйдешь, - взмолился шатен.
- Тише, тише, - зашептал Гарри, - мне все равно дадут другого человека, но я слишком сильно к тебе привязан, понимаешь? Это не просто стражническая забота, о которой нам постоянно рассказывают в Эдеме, это не просто духовная связь между стражем и человеком, в нашем случае это нечто большее. Я люблю тебя, - выдохнул Стайлс, делая паузу перед самой важной фразой, - и я хочу, чтобы ты ушел со мной.
Гарри ослабил стальную хватку на плечах Луи, который, казалось, не дышал все то время, что говорил страж. Томлинсон уставился на кудрявого с широко раскрытыми глазами, пытаясь осмыслить то, что ему сказали, но пока ничего не понимал.
- Куда ушел? – осторожно спросил он.
- В Эдем.
Луи думал, что ослышался - Гарри не мог предложить такое. По крайней мере, не ему: не человеку, который бросил однажды свою мать, вел разгульный образ жизни, включающий разнообразные наркотики, алкоголь и беспорядочные связи с людьми одного с ним пола. Не лучший человек для Рая, не так ли? Поэтому Томлинсон перевел взгляд на прикроватную тумбочку и, удостоверившись, что будильник показывает «3.05am», решил, что все это ему точно снится или он в бреду от того, что проснулся среди ночи, но никак не может быть правдой. Он устало потер переносицу.
- Гарри, или я что-то не так понял, но…
- Просто есть один способ, – перебил Гарри, - благодаря которому нам бы не пришлось расставаться, - Стайлс понимал, что Луи будет тяжело поверить, как в тот раз, когда он отказывался принять то, что у Гарри есть настоящие крылья, и еще дергал за них, чтобы удостоверится. – Отнесись к этому серьезно, пожалуйста. Это правда.
Луи недоверчиво смотрел на стража.
- Я сделаю все что угодно ради тебя, - кивнул он, - но скажи, что про Эдем и все эти Райские сады ты пошутил.
Гарри вздохнул и отрицательно качнул головой. Это была еще одна вещь, которой он боялся. Луи начнет сомневаться, в то время, как нужно уже решать, потому что время медленно идет, приближая пребывание к концу.
- Я не шучу, - серьезно сказал страж, - я могу забрать тебя с собой, мы могли бы быть там вместе и ты бы жил столько, сколько и я. Тысячелетия, представляешь? Никаких болезней, недугов и прочей земной штуки, - глаза Гарри блеснули, – только мы и наша собственная вечность.
Томлинсон настороженно слушал и, с каждым сказанным Гарри словом, его брови были все выше и выше.
- Но, Гарри, - он не знал как точно объяснить его сомнения, - даже если все, что ты мне сейчас говоришь - правда, и такое возможно, я к этому никак не отношусь, - парень нервно облизал губу, - ты горишь о Рае, о чем-то чистом и светлом, а такой человек как я вряд ли туда сможет попасть.
Гарри покачал головой. Если бы проблема была только в этом. Уговорить Высших было задачей Лиама и тот довольно успешно с ней справился, в отличие от Гарри, который тянет резину и до сих пор не говорит главного.
- Тебя не это должно волновать, - тихо сказал он. Неожиданно собственные ладони показались самой интересной в мире вещью, и страж стал с любопытством их разглядывать, - не возникнет трудностей только если ты согласишься, и мы все сделаем правильно, - Гарри тяжело вздохнул.
- На что я должен согласиться? – недоверчиво поинтересовался Луи. Он хотел выслушать Гарри полностью, а потом уже высказать все свое сомнение и недоверие, а еще он хотел казать, что Стайлсу лучше отдохнуть, и, кажется, он не в себе.
Страх снова напомнил о себе, захлестывая стража и заставляя слова застревать в горле. Он не мог поверить, что скажет это прямо сейчас своему любимому подопечному. Он предложит ему умереть, чтобы тот всегда был с ним. Гарри чувствовал себя полным эгоистом. Он не имеет право отбирать у Луи его жизнь, друзей, семью, тихую старость. В глубине души он так хочет, чтобы шатен согласился и был полностью его, но это эгоизм чистой воды, за который кудрявому стражу очень стыдно.
- Я смогу забрать тебя только в том случае, если ты умрешь, - прошептал Гарри, поднимая глаза. Он затаил дыхание, боясь пошевелится. Ну вот, сказал.
Он ожидал какой угодно реакции, когда лицо Томлинсона удивленно вытянулось. Он ожидал, что тот будет в шоке или начнет сомневаться, возмущаться, да что угодно, но только не этого:
- Гарри, ты спятил?
Глава 24.2
- Гарри, ты спятил?
Другого Луи ничего не мог сказать, смотря в упор на Гарри, раскрыв от удивления рот. Он надеялся, что ослышался и Стайлс ничего такого не говорил.
У стража сейчас было абсолютно мученическое выражение лица. Ему хотелось выть и лезть на стену или сделать все что угодно, но лишь бы не стоять сейчас перед своим подопечным и говорить абсолютно невозможные вещи, в которые Томлинсон никогда в жизни не поверит. Он устало попустил руки.
- Лу, послушай, - Луи вздрогнул от того, каким тихим и отстраненным был голос Гарри, - я говорю абсолютно серьезно, и твое решение будет самым важным, понимаешь? – Он облизал губы, - я предлагаю тебе уйти со мной.
Томлинсон выдохнул и непонимающе развел руками. У него создавалось ощущение, что они с Гарри говорят на разных языках.
- Ты говоришь это так просто, будто это как сходить с тобой до кондитерской, - не удержался и съязвил шатен. Стайлс нахмурился.
- Я и слова не сказал о том, что это будет легко. Мне не нравится эта затея, потому что я чувствую себя чудовищем. Мне страшно больше чем тебе.
Гарри с удовольствием закрыл бы эту тему и никогда бы к ней не возвращался, жил бы тихо и мирно с Луи, встретил бы старость шатена, а потом ему бы дали другого подопечного, и он бы жил с вечной дырой в груди, как Лиам. Во всяком случае, это казалось ему лучше, чем ради собственного удобства отбирать жизнь у Томлинсона.
- Я не хочу лишать тебя твоей жизни, - Гарри сложил ладони вместе, - я дал тебе возможность справить твои любимые праздники, насладиться Рождеством, которое тебе так нравится, и я вижу, как это тебе дорого. Но я так люблю тебя, Луи, - слезы опять стояли в зеленых глазах, - я не хочу тебя терять.
Томлинсон слушал всю эту пламенную речь и не знал что ему на это сказать. Он был так рад что Гарри понравилось Рождество, он думал, что в следующие годы они будут неизменно справлять его вместе… А сейчас оказывается, что это была последняя зима в его жизни. Это плохо укладывалось в голове.
- Это… - промямлил Луи, - Господи, как это все странно…
Он нервно запустил пальцы в волосы и сел на кровать.
- Если ты серьезно, то, Гарри, - Лу поднял на стража взволнованный взгляд, - ты просишь что-то нереальное. Я вообще не представляю, как это все будет. Это что-то из области фантастики и скорее подходит для кого-нибудь голливудского фильма, но никак не применимо к жизни. Я ничего не знаю о смерти, а ты предлагаешь мне так легко ее принять.
Гарри пождал губы. Луи пугала неизвестность, как когда она напугала Марию.
- Ты будешь там со мной, ничего плохого не случится. Тебе нужно только оставить этот мир, - гнул свое страж.
Шатен устало потер виски и подумал, что ему все-таки необходимо прилечь. Подобные разговоры вряд ли подходят для глубокой ночи.
- Оставить этот мир, ты имеешь в виду бросить все? – настороженно спросил Луи.
Страж кивнул. Эта была цена, которую должен был заплатить Луи, и Гарри думал, что это неправильно. В этой ситуации теряет все шатен, в то время как страж остается в выигрыше. Стайлс считал, что это нечестно, в какой-то степени.
- И семью?
Гарри промолчал, но Луи все понял, когда тот виновато опустил голову. Нет, это переходило все границы. Томлинсон не представлял, как у него получится оставить мать, когда все только-только наладилось и они договорились вместе провести Рождественские каникулы; и Зейна, которой был его лучшим другом и поддерживал с самого начала. Он был с ним в самые тяжелые минуты его жизни и всегда помогал, как он мог его бросить?
Сейчас Гарри чувствовал себя еще хуже. Он отбирал у Луи все, что у него было, и ради чего? Ради того, чтобы он был с ним. Эгоист. Сущий эгоист.
- Луи, я… - Стайлс не знал, что будет говорить, но чувствовал, что должен сказать хоть что-нибудь.
Шатен его перебил.
- Почему сейчас? Почему ты не можешь забрать меня, когда я умру от старости, это ведь будет тоже самое, - он осекся, когда Гарри замотал головой.
- Я не смогу, - тихо объяснил страж, - ты станешь энергией или что-то вроде этого, – Луи поморщился, - а так, пока ты полностью мой… Это единственная возможность, второй шанс Высшие никогда не дают.
В голове Томлинсона мелькнула мысль, что с приходом Гарри в его жизнь все стало катастрофически сложно. Его уже порядком тошнило от этих ангельский штучек. Он потер глаза.
- Мне нужно подумать, - сказал он, устало откидываясь на подушки. Слишком много для него за эту ночь. Необходимо было выспаться - может, быть, на утро окажется, что это был сон, - а потом уже решать и что-то обдумывать. – Дай мне неделю.
Гарри видел, что Луи очень расстроен, и будь его воля, он бы дал ему годы на обдумывание и не давил бы так сильно, но у него не было такой возможности.
- Два дня, - ответил он, и Томлинсон тут же подскочил, широко распахнув глаза, - больше нельзя.
Это был ничтожно мало. Всего лишь два дня, чтобы сделать самый важный выбор в своей жизни. Луи смотрел на Гарри, который неуверенно стоял недалеко от него, не решаясь подойти ближе. Он протянул руки к стражу.
- Иди сюда, - тихо позвал он.
Стайлс вздрогнул и медленно подошел ближе, присаживаясь на краешек кровати. Луи цыкнул и, взяв его за руку, дернул на себя, чтобы страж лежал рядом с ним как раньше, крепко обнимая. Он прижался к широкой груди, надеясь, что когда он завтра проснется, все станет несколько легче.
***
На следующее утро Луи не обнаружил Гарри рядом с собой в кровати. Он лежал, уставившись в белый потолок, вспоминая события вчерашней ночи. Что-то ему подсказывало, что это произошло на самом деле, и ему не приснился их разговор. Гарри, действительно, предложил ему умереть, чтобы быть с ним - аж мороз по коже. Неужели они оба еще недостаточно вытерпели? Гарри уже уходил однажды, и Луи дождался его, надеясь на спокойную и мирную жизнь. Разве он просил так много?
Он хотел проводить выходные со своей матерью, гулять с Зейном и приглашать его к ним с Гарри в гости, работать в кондитерской и никогда не вспоминать о своем прежнем образе жизни и не думать о том, что кто-то должен умереть. Луи всегда боялся боли, а теперь страж всерьез говорит ему о смерти, при упоминании которой у него потеют ладошки, а волосы на голове встают дыбом.
Ладно, предположим, что он согласится. Что сказать Джоанне? Как объяснить, что ее сын больше никогда к ней не зайдет на чай, не поможет ей в старости? Она останется абсолютно одна, без какой-либо поддержки. Он будет чувствовать себя виноватым до конца своих дней.
А Зейн? У него, вроде бы, есть девушка, но Луи не представлял, как он будет без него. Они вместе прошли через многое, и Малик знал своего друга как никто лучше, он должен будет понять. Томлинсону не придется врать, он сможет сказать все как есть, но это совсем не обнадеживает.
Внутри было так неуютно и почему-то пусто. Шатен чувствовал себя ничтожным перед проблемой, что стояла перед ним. Он бы хотел, чтобы за него все решил кто-нибудь, а лучше бы вообще не ставил перед таким трудным выбором. И где сейчас Гарри? Почему он не лежит рядом, когда он так нужен?
А Гарри был на кухне и пытался приготовить для Луи Рождественский сэндвич. Он понимал, что сейчас праздничные дни, но совсем не знал как данное блюдо должно выглядеть, поэтому просто намазывал плавленый сыр и нарезал ветчину кусочками, как это обычно делал Томлинсон. Страж чуть не порезался, но все же приготовил завтрак и заварил чай. Он чувствовал себя виноватым перед Луи, но понимал, что вряд ли его попытки как-то помогут. Пока его подопечный не сделает выбор, они оба будут как на иголках.
Страж знал, что его подопечный уже проснулся, но не решался войти в спальню. По какой-то причине он ощущал себя лишним сейчас. Только чай потихоньку остывал, поэтому Гарри толкнул дверь и вошел.
Луи лежал на спине и уже не спал. Он повернул голову и слабо улыбнулся Гарри.
- Привет.
Стайлс улыбнулся в ответ уголком губ.
- Я сделал тебе завтрак. Вставай, а то чай остынет.
Гарри сказал это и тут же ретировался из комнаты, оставив недоумевающего Луи одного. У стража был свой подход - он решил, что у шатена должно быть достаточно личного пространства, чтобы он принял правильное решение. Он ни в коем случае не хотел давить на него.
Когда Луи вошел в кухню, Гарри стоял у раковины и мыл давно уже чистые стаканы. Ему просто нужно было чем-то заняться. Но он выключил воду и повернулся к шатену, когда тот уселся за стол и притянул к себе тарелку с сэндвичем.
Ни один из них не сказал ни слова, пока Луи ел, и, честно признаться, каждый кусок он с трудом прожевывал, потому что тишина не была уютной, в отличие от той, когда они обычно молчали с Гарри, прижимаясь друг к другу. Сейчас все было наоборот – она неприятно давила и угнетала.
Томлинсон еле дожевал последний кусок и запил его большим глотком чая. Отодвинув от себя тарелку, он взглянул на Гарри, который все это время молчал и разглядывал крошечные царапины на столешнице. Парень вздохнул и поднялся со своего места. Он по-хозяйски сел на колени к стражу и обвил руками его шею.
- Почему ты не разговариваешь со мной? – тихо спросил он.
Страж посмотрел на подопечного, встречаясь взглядом с голубыми глазами.
- Я не не разговариваю с тобой, - голос Гарри тоже был тихим, - просто я подумал, что тебе нужно провести немного времени без меня. Чтобы ты принял правильное решение.
Луи прижался своим лбом ко лбу Стайлса, поражаясь тому, какие глупости иногда может говорить страж.
- Я провел без тебя три месяца, - сказал Луи, по-доброму улыбаясь, - мне будет лучше, если ты не будешь обделять меня вниманием.
Руки Гарри обвили талию Луи и притянули ближе к себе. Он уткнулся тому в плечо, вдыхая любимый аромат персикового геля для душа. Они сидели так какое-то время, молча и просто обнимаясь, чувствуя, как внутри у каждого становится теплее, как становится немного спокойнее.
- Я хочу снова навестить маму, - Луи пробурчал это куда-то в шею стража. Ему необходимо было увидеть Джоанну сегодня. Кто знает, может быть, это будет последний раз, когда он ее увидит. Парень еще ничего не решил.
Гарри удивленно посмотрел на Томлинсона.
- Это значит, что…
- Это ничего не значит, - Луи подарил Стайлсу отрывистый поцелуй в губы и направился в спальню за телефоном, чтобы предупредить Джоанну о скором приходе.
***
- Она всегда так рада, когда я ей звоню, - сказал Луи, когда он и Гарри шли по свежевыпавшему снегу, протаптывая тропинку в безлюдном парке. Одетые в парки с овчиной подкладкой и теплые шапки, они держались за руки, медленно прогуливаясь. До дома Джоанны было достаточно близко, но Луи предпочитал не спешить и обговорить несколько моментов, - как я оставлю ее?
Гарри приободряющее сжал его руку. Он чувствовал себя уже несколько лучше, несмотря на то, что Томлинсон еще был полон сомнения. Страж знал наперед, что к решению его подопечный гораздо ближе, чем он думает.
- Ты мог бы сказать все как есть, - предложил Стайлс, поправляя свою синюю шапочку, из-под которой торчали несколько кудряшек. В ответ шатен фыркнул.
- Она подумает, что мы с тобой сошли ума и позвонит психиатру, - хмыкнул Луи. Ему до сих пор слабо верилось, что он начинает задумываться над предложением Гарри, - может быть, стоит сказать, что мы уезжаем в другую страну?
Парни остановились посреди парка. Было достаточно морозно, так что нос Луи был красным и Гарри не удержался и поцеловал его.
- Мы могли бы сказать, что уезжаем в Австралию, потому что у тебя вдруг умер дедушка и оставил нам какое-нибудь наследство, - продолжил Томлинсон, - Австралия достаточно далеко.
Гарри понятия не имел, что такое Австралия, но это пока было достойное начало. Луи уже задумывался над вариантами.
- Если это сработает, то мы можем сказать так, - согласился он и поправил челку шатена, заправив ее под шапку.
- Я думаю, это единственное нормальное оправдание, если я вдруг, - он замялся, - исчезну.
Томлинсон взглянул на бирюзовую розу, горшок с которой он держал все это время. Это была одна из тех, что ему подарил Гарри на день рождения. Он решил, что если после того, как он повидается с Джоанной и скажет, что они с Гарри переезжают - тем самым согласившись на условия Стайлса - он подарит одну розу матери. А если он струсит, то вернет растение домой.
- Пойдем, ты уже замерз.
Страж обнял Луи, и они пошли к дому его матери, где их ждал горячий чай и радостно хлопочущая Джоанна, совершенно не подозревающая, что услышит сегодня не совсем хорошие новости.
***
Луи чувствовал себя на грани истерики. Наблюдая за тем, как его мать разогревает им обед, приветливо разговаривает с Гарри, как она постоянно улыбается – это было выше его сил. Неприятный ком стоял в горле, а эмоции все норовили хлынуть. Он будто смотрел на них со стороны, пытаясь хоть как-то уложить в голове то, о чем говорил ему страж. Оставить свою жизнь. Это казалось до боли глупо и неправильно, просто невозможно. Почему ему вообще приходится выбирать?
Приходилось выдавливать из себя искусственную улыбку, чтобы не разрыдаться прямо тут, сидя на диване. Пару раз Луи извинялся и выходил в ванную, чтобы умыться и привести себя в порядок. Он уже всерьез думал над тем, чтобы отказаться от всей этой затеи. Но, вспоминая, как было ему плохо было, когда Стайлс ушел, Томлинсон понимал, что никогда не упустит шанс быть с ним. Каким бы страшным он не был. И вот только он, полный решимости, собирался сказать о своем решении Гарри, как переводил взгляд на смеющуюся мать, и все сомнения снова возвращались.
Гарри нашел своего подопечного в ванной, сидящего на холодном кафеле. Луи вытирал рукавом слезы и старался выровнять дыхание. От волнения его сердце бешено колотилось в груди.
- Бу, - позвал страж, опускаясь рядом с ним.
Шатен всхлипнул.
- Где мама? – взволнован спросил он. Не дай Бог, она придет сюда и увидит своего сына в таком состоянии. Гарри выглянул из-за дверного косяка и прислушался к тому, что происходило на нижнем этаже.
- На кухне. Раскладывает пудинг по тарелкам, - он ласково провел рукой по взъерошенным волосам Томлинсона. Луи прикрыл глаза и облокотился о стену.
- Ты видел ее? – отрешенно спросил он, - такая счастливая. Как раньше, когда мы были семьей. И вот сейчас, когда все снова хорошо, мне нужно…
Он не договорил, потому что грудь сдавило, и вырывался лишь полу-вздох полу-всхлип. Гарри притянул парня ближе к себе, успокаивая.
- Ты решил согласиться? – спросил Стайлс. Его руки обвивали грудь шатена, и страж чувствовал, как сильно колотится сердце его подопечного, как прерывисто поднимается грудь от тяжелого дыхания и слез. Он поднял на Гарри заплаканное лицо.
- Я не знаю, - выдавил Луи и поднялся с пола, чтобы повернуться лицом к Гарри и быть с ним на одном уровне. Страж выглядел не менее взволнованным, но по-прежнему таким красивым, что Томлинсону элементарно хотелось выть. Зеленые глаза изучающе смотрели на него, полные губы слегка приоткрыты, а сильное тело напряжено в ожидании ответа. – Мне страшно, если я соглашусь.
Гарри коснулся щеки Луи, как делал это обычно, мягко поглаживая, чтобы шатен знал, что он в безопасности.
Страж слышал, как внизу забеспокоилась Джоанна и направлялась к ним, чтобы позвать к столу. Луи и Гарри вправду засиделись в ванной, но Томлинсон сейчас выглядел полностью разрушенным и не мог в таком виде предстать перед матерью. Гарри нервно облизал нижнюю губу.
- Бу, скажи мне сейчас, - он слегка встряхнул шатена за плечи, - ты согласен? Ты пойдешь со мной?
Луи, казалось, не дышал, смотря на стража с широко распахнутыми глазами. Он не мог дать ответ сразу, но чувствовал, что, чем больше он будет думать, тем больше он будет сомневаться и возвращаться к своим сомнениям. От них никуда не деться, они не хотят отпускать - в итоге получается замкнутый круг, из которого его сейчас вырывает Гарри.
В ответ, Луи лишь еще раз всхлипнул и, закусывая нижнюю губу до крови, чтобы не дать волю новому потоку слез, прижался к стражу так сильно, как только мог, отчаянно.
- Я люблю тебя, - вперемешку с рыданиями сказал Томлинсон, зарываясь носом в кудрявые волосы Гарри. Ему казалось, будто изнутри его прессует огромная плита, сдавливает грудь так, что становится тяжело дышать.
Страж кивнул, понимая какое решение принял Луи. Теперь можно было приступить к самому главному. С соглашения Луи огромный механизм был запущен.
***
Луи чувствовал себя ужасно, мало того, что он ощущал себя подавленным, так теперь еще считал себя трусом. Он не сказал Джоанне о том, что в скором времени... исчезнет, назовем это так. Он даже не сделал попытки, чтобы попробовать навешать ей лапши на уши про Австралию. Эта идея показалось ему такой дурацкой, что даже язык не повернулся озвучить ее. Он просто промолчал, когда мать спросила какие у него и Гарри планы после Рождества, он просто помолчал, когда она сказала, что он странно выглядит и пропустил мимо ушей вопрос о том, не заболел ли он?
Парень внезапно почувствовал себя таким уставшим и ужасно вымотанным, что все вопросы на себя взял Гарри. Он широко улыбался и переводил тему разговора.
Только когда они уже уходили, Луи крепко обнял Джоанну и долго не отпускал, в то время, как она гладила его по голове, снисходительно улыбаясь, видя перед собой не взрослого двадцати двухлетнего парня, а все того же, своего маленького, Томмо. Луи часто моргал, чтобы не заплакать, а потом у него получилось искренне улыбнуться, и он попросил у матери прощения и поблагодарил за все, к ее удивлению. Она не знала чем вызвано такое странное поведение сына, но сказанные им слова растрогали ее, так что они обнимались еще добрые пять минут.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 50 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |