http://ficbook.net/readfic/777101 5 страница

- Господи, Луи, - прошептал Гарри, когда заметил того сидящим в углу, спрятав голову между коленей. Парень мелко дрожал, запустив пальцы в волосы и оттягивая их. Страж опустился рядом на колени, беря лицо парня в ладони. Он ахнул, когда увидел насколько были расширенными зрачки Томлинсона. Луи как - то бешено посмотрел на стража, судорожно глотая воздух.

- Это ты? – пробормотал он, накрывая руки Гарри своими ладонями. Гарри старался понять, что с парнем и почему он так напуган. Взгляд Луи бегал то от лица Гарри, то куда - то в строну. Он нервно облизывал тонкие губы и что - то неразборчиво шептал. Парня страшно лихорадило. Это совсем не вязалось с тем стоянием эйфории, что Луи испытывал несколько минут назад, - забери меня отсюда, умоляю. Мне так страшно, он здесь, понимаешь? Он здесь, и снова будет бить меня…

Томлинсон лепетал со страшной скоростью, сжимая лицо Гарри в собственных ладонях. Гарри не понимал, о чем тот говорит. Кажется, Луи действительно был не в себе - он бредит.

- Пожалуйста, не надо… - Луи сдавленно бормотал, смотря куда - то. Гарри проследил за его взглядом, но ничего не увидел, - только не мать, пожалуйста…

Страж понимал, что медлить нельзя и дело принимает психически неустойчивый характер, поэтому подхватил Луи на руки и взвалил на плечо. Ноги тут же подкосились, но он удержался и не упал. Нужно выбираться от сюда.

Обратно было добираться еще тяжелее, потому что Луи был далеко не пушинкой. Но Гарри заставлял себя двигаться, потому что понимал, что пол дела сделано. Луи у него, теперь главное донести его до лома в целости и сохранности. Гарри поправил никакого парня на плече, что продолжал что - то неясно бормотать. Лететь было просто нереально в таком положении.

- Так, аккуратно, - прошипел Гарри, когда снял Луи с плеча и положил на траву. Страж раскрыл сложенные до этого крылья и снова нагнулся к Луи. Он подхватил его на руки и прижал к груди, отталкиваясь от земли. Правое крыло ужасно ныло и от этой боли на глаза наворачивались слезы, но нужно быстро добраться до дома, значит, придется потерпеть. Гарри размашисто махал белыми крыльями, встречая ночной воздух во всей его красе. Такой прохладный и пронизывающий легкие.

Когда они подлетели к дому, Гарри обессиленно рухнул, чуть не выронив Луи и тяжело дыша. Но он сделал это, он донес их обратно. Придерживая бормочущего Томлинсона за талию, Стайлс занес его внутрь.

Борясь с собственным недомоганием, Гарри все - таки донес Луи до его кровати и аккуратно уложил. Тогда он позволил себе вздохнуть. Уф. Оперевшись о журнальный столик, Гарри наклонился вниз, чтобы успокоится. Хотелось вывернуться наизнанку от отвращения к себе. Ему было настолько мерзко от собственного самочувствия, что хотелось вырвать собственные внутренности. Он повернулся на стон Луи, что тот издал, лежа в позе какой - то каракатицы. Гарри нужен ему. Тяжело вздохнув, Стайлс идет в ванную.

***

- Тише, тише, - тихо приговаривает Гарри, когда Луи снова выворачивает в таз. Томлинсон чувствовал себя отвратительно. Его пробивала крупная дрожь, когда из истощенного организма выходил алкоголь и наркотик. Гарри смачивал тряпку в прохладной воде, снова и снова прикладывая ее к разгоряченному лбу. Здесь точно нужна флейта, иначе это ужасно видеть, как Луи мучается. Гарри потянулся к инструменту, зная, что сейчас точно будет процедура не из приятных. Он, на всякий случай, снова промокнул горячий лоб парня.
Глубоко вдохнув, он поднес серебреный инструмент к губам.

Как только из флейты полились первые звуки, Луи будто электрошоком шибануло. Его грудная клетка резко поднялась, и он забился словно рыба об лед. Его глаза были широко распахнуты, а ртом он старался поймать воздух. Гарри с сожалением смотрел на парня. Но так должно быть, так нужно.

Он продолжил играть, в то время, как Луи снова вывернуло. Будто в лихорадке он дрожал, комкая одеяло в кулаках. Было ужасно больно, потому что появилась ломота в костях. Слезы застилали глаза и делали картинку расплывчатой.

Гарри закрыл глаза, чтобы не видеть, как плохо Луи. Ему нельзя было останавливаться, если он хочет, чтобы мрак покинул тело его подопечного. Страж вздрогнул, когда почувствовал сильный выброс темной энергии из организма Луи. Обычный человек в жизни этого не заметит и не ощутит. Гарри старался как мог, чтобы очистить организм Томлинсона от сгустков темной энергии. Он знал, что чувствует Луи. Тому казалось, что его разрывают на части, он молился, чтобы жуткая агония отпустила его.

Гарри чувствовал, как ему самому становится легче, и неприятные склизкие лапы отравы отпускают и его. Значит, и Луи скоро станет лучше. Он собрал всю свою внутреннюю энергию, чтобы направить на темную сущность. Он старался, чтобы мелодия шла от всего сердца, ведь он так отчаянно хотел помочь.

Чрез какое - то время тело Луи перестало дрожать и обессилено лежало на скомканном покрывале. Дыхание по - прежнему было учащенным и сердце стучало так, будто парень пробежал марафон, но Гарри знал, что это всё. Он сделал всё, что мог, и у него получилось. Он отложил флейту и вернулся к подопечному. Осторожно промокнув его лицо прохладным полотенцем, он снова присел рядом.

У него получилось. Он справился. Он помог ему, он сделал все правильно, так, как нужно. Внутреннее тепло и ощущение гордости приятно растекалось по телу Гарри, и он улыбнулся. Это была улыбка самого настоящего облегчения. Сейчас он чувствовал себя таким свободным и счастливым, что если бы не успокоившийся Луи, он бы громко смеялся от счастья и собственного триумфа. Это как долго идти гору, а потом с самой вершины смотреть на проделанный путь. Невероятно пьянящее чувство. Облегчение.

Страж с нежностью посмотрел на своего подопечного, что сейчас уснул. Тонкими пальцами он осторожно пригладил его торчащую челку и легко коснулся мокрой щеки. Он справится, они справятся.

Глава 9

Прежде чем вы начнете читать эту главу, обязательно посмотрите на эту прелесть, что нарисовала Damina
http://s018.radikal.ru/i519/1305/ac/b85aa9abc87a.png
Теперь у нас есть иллюстрация Гаррюни:3 Огромное спасибо за эту милость хх

- Лучше снова ударь меня! – взмолился Луи, судорожно вытирая катившиеся слезы. Мужчина, казалось, вообще не слышал его мольбы и медленно подходил к его матери. Господи, он же убьет ее, он же убьет…Захлебываясь слезами, Луи пытается отползти в другой угол, что ближе к выходу, чтобы добраться до телефона и вызвать полицию. Он закусывает губу, чтобы не привлекать к себе внимания своими всхлипываниями и верно направляется к выходу. Страшно, Боже мой, как же страшно. Почему это сейчас происходит? Он же просил его не приходить и оставить их с матерью в покое, почему он снова вернулся? Почему к ним? За что они это заслужили? Почему он и его мать должны страдать от боев?

Щека горит от сильной пощечины, которую Луи получил пару минут назад. Он прижимает ладошку к покраснению, чтобы меньше болело, но это не помогает. Он резко оборачивается, когда его мать пронзительно кричит, и видит, как этот ублюдок оттаскивает ее за волосы. Луи не контролирует собственный вопль, что разрывает его грудную клетку. Только не мама, пожалуйста, только не мама.

Парень кидается на пьяного мужчину и беспомощно виснет на его руке, стараясь сделать все возможное, чтобы предотвратить удар. Всхлипывающая женщина вжалась в угол, вставив ладони вперед и что - то бормоча. Сейчас ей было страшно за сына, который так храбро кинулся на обидчика, чтобы защитить ее. Луи вгрызается зубами в грубую кожу, надеясь отвлечь, но тут же получает в челюсть и отлетает в угол. Макушкой он ударяется о ножку столешницы, и перед глазами все плывет. Он знает, что останутся страшные синяки, но все равно пытается подняться, когда слышит звук звонкой пощечины, что обрушилась на лицо его матери. Ему хочется выть от собственной беспомощности и никчемности, когда он так хочет помочь. Хочется кричать и звать на помощь, почему соседи до сих пор не вызвали полицию? Они ведь знают, что сейчас происходит в доме Томлинсонов, почему же оставляют это без внимания?

- Нет, нет, нет! – снова вопит Луи, когда видит, как его мать получает удар ногой в бок. Он уже почти ничего не видит от собственных слез, да и очки его уже давно где - то валяются разбитые. Голова ужасно болит от многочисленных ударов и ушибов.

- Луи? – с нахальной улыбкой на губах отчим отвлекается от матери и поворачивается к мальчику, который тут же сжался в дрожащий комок, - мой любимый Луи. Луи, Лу, Луи!
Он начинает истерично смеяться, выкрикивая имя Томлинсона. Комната начинает плыть и мальчик понимает, что пропал.

- Луи! Луи! Проснись, ты слышишь меня? – кто - то настойчиво продолжает звать его, но он не понимает, - Луи, просыпайся!

Несколько легких шлепков по щекам и Гарри удается разбудить Томлинсона. По - другому и быть не могло, если учесть, что последнему уже битый час снится такой реалистичный кошмар. Сказать, что Гарри очень напугал неожиданный вопль Луи в пять утра, так это ничего не сказать. Его подопечный сильно дрожал, а подушка была мокрой от слез и мало того, он пронзительно кричал, прося не трогать его. Гарри подумал, что припадок, который он наблюдал еще в доме - откуда забрал Луи - повторяется и решил, что нужно срочно его будить.

Луи резко распахнул глаза, тяжело дыша. Его сердце чуть ли не выпрыгивало из грудной клетки, эхом отдаваясь в висках. Он лихорадочно оглядывал комнату взглядом, стараясь сфокусироваться. Ощущение полной дезориентации. Снова. Он все еще никак не мог понять, где он и что случилось с комнатой, где он был пару минут назад, в собственном сне. Гарри заметил потерянное состояние Томлинсона и взял его лицо в свои ладони, заставляя посмотреть на себя.

- Тише, - прошептал Гарри, - все хорошо, то был всего лишь сон.
С широко распахнутыми глазами, Луи смотрел прямо на Гарри, восстанавливая в своей памяти, кто он. В голове проносились события вчерашнего вечера, он помнил, как обманул Стайлса, помнил дом Рея, а потом пустота. Точнее, он помнил жуткий страх и агонию, которая будто выжигала его изнутри. Получается, что Гарри реален, как бы он не убеждал себя в обратном. Вот он, прямо перед ним, держит его лицо в своих огромных ладонях, поглаживая щеки большими пальцами. Он начал успокаиваться, приводя дыхание в норму, лишь изредка вздрагивая, все еще неотрывно смотря в зеленые глаза. Он чувствовал, как тело машинально начинает расслабляться.

- Просто плохой сон, - продолжал приговаривать Гарри, - сейчас ты в безопасности.
Почему - то сразу захотелось поверить. Луи устало прикрыл глаза и снова лег на подушки. Гарри синхронно придвинулся ближе. Сейчас Томлинсону было стыдно. Он обманул парня, который помог ему, а помощь была очевидной. Луи догадывался, как оказался обратно дома вдали от того свинарника, где он был. Наверняка, Гарри видел его в том ужасном состоянии, а Луи почему - то этого не хотел. Сейчас, в его глазах страж был действительно каким - то недосягаемым светом, и в его глазах Луи не хотел опускаться так низко. Теперь он чувствовал себя каким - то мусором рядом с ним.

Томлинсон пытался смотреть куда угодно, только бы не встречаться взглядом с кудрявым. Он нервно облизал губу, понимая, что был неправ. Страж по - прежнему молчал, и Луи думал, что он теперь не захочет больше с ним разговаривать, что теперь он оставит его. Внутренний голос подсказывал, что он категорически этого не хотел.

- Прости меня, - тихо выдохнул Луи, все еще не поднимая глаз, - я… обманул тебя вчера.
Томлинсону показалось, что что - то внутри него прямо сейчас хрустнуло и сломалось, когда он сказал эти два слова. Но при этом вдруг стало так легко, что он поднял глаза на улыбающегося Гарри. Он не знал, стоит ли ему улыбнуться в ответ и почему - то чувствовал себя немного смущенным и сконфуженным. Страж улыбался так широко, всем своим видом напоминая начищенный чайник.

- Ты прощен, - Гарри осторожно коснулся волос Луи и по - доброму их потрепал. Луи робко улыбнулся в ответ. Ему понравилось ощущение пальцев Гарри в своих волосах. Ему даже как - то не верилось, что Стайлс так быстро простил ему все. Такова была сущность стража, и Гарри действительно отпустил это. Он был несказанно рад тому, что Луи извинился, значит, он на верном пути.

- Сколько я был в эм... таком состоянии? – спросил Луи, нарушая тишину.
Гарри пожал плечами.

- Три дня.

Три дня? Челюсть шатена осталась где - то на уровне плинтуса. Вот это да. Такого раньше никогда не было, ни разу за все его пьянки и гулянки. Личной рекорд, которым вряд ли стоит гордится. Стоп, а как же Зейн? Наверняка, пакистанец беспокоился, хотя и знал, что Луи на него обижен.

- Гарри, - было довольно странно обращаться к стражу по имени, без сарказма и без желания обсмеять, - мне никто не звонил?

Луи надеялся на отрицательный ответ, но Гарри его разочаровал.

- Звонил твой друг, - ответил он и все внутри Луи перевернулось. Вот черт. Томлинсон нервно покрутил завязки на толстовке.

- И что ты сказал? – прищурил он глаза.

Гарри посмотрел на него как на дурака, мол, ответ, вообще - то, очевиден.
- Я сказал, что я твой страж и… - просто ответил Гарри, и челюсть Луи снова поздоровалась с полом.

- Ты серьезно? – Луи подскочил, перебивая Гарри. Нет, эта невинность не могла сказать прямо так. Прямо, прямым текстом. Это же просто невозможно, что подумает Малик? Он же тут нафантазирует себе, что Луи организовал притон и теперь распространяет дурь. Ну или что - то то вроде этого.

Гарри не понимал причину столь волнительного поведения подопечного. Он объяснил все Зейну, просто зная, что тот поймет. В Эдеме им постоянно говорили, что если вы чувствуете, что человек вам близок, вам не стоит медлить - нужно открыться, - потому что быть тайной для окружения своего подопечного вечность – невозможно. Стайлс просто почувствовал, что Малик был неплохим человеком и очень близким Томлинсону по духу. Луи думал, что Гарри сейчас начнет оправдываться или скажет, что пошутил. Но ничего такого не было, значит, он и вправду все рассказал.

- Ну, а он что? - наклонил голову вбок Луи, недоверчиво прищурившись.

- Он сказал, что зайдет навестить тебя, как только я ему позвоню и скажу, что ты пришел в себя, - ответил Гарри абсолютно шокированному Луи. Кажется, мир начинает сходить с ума, и Малик начинает делать то, что ему говорят. Надо же, он бы уже давно примчался к Томлинсону и носился бы с ним как курица с яйцом, но Гарри удалось его переубедить. Вау.

Луи уже хотел засыпать стража вопросами, чтобы он подробно пересказал их разговор с пакистанцем, но уловил на себе сосредоточенный взгляд изумрудных глаз. Страж внимательно осмотрел, пытаясь что - то обнаружить.

- Гарри?

Стайлс решил, что Луи достаточно пришел в себя, чтобы разобраться с вопросом, который мучает его все это время. Страхи Луи. Его кошмар, что снился ему сегодня, связан с тем, что он лепетал в наркотическом бреде, а значит, связан с его прошлым и был глубоко в его сознании. Гарри предполагал, что прошлые фобии могут быть причиной такого образа жизни и такой сильной подверженности мраку. Он придвинулся чуть ближе к ничего не понимающему Томлинсону и закинул ноги на кровать.

- Что тебе снилось сегодня? – тихо, но серьезно спросил страж, буквально впиваясь взглядом в лицо подопечного. Луи было тяжело сориентироваться под таким пристальным изучением, поэтому он не сразу понял, что от него хотят. Вообще, в присутствии стража, Луи чувствовал себя каким - то отсталым. Ему казалось, что Гарри лучше чувствует, быстрее соображает и вообще гораздо лучшего его. Наверное, так оно и есть.

- Когда я забирал тебя, ты говорил тоже самое, что говорил сегодня ночью, - осторожно продолжал Гарри, - это связано с твоей семьей.

Луи со свистом выпустил воздух из плотно сжатых зубов. По коже прошел холод, а в сознании вспышками стали появляться картинки из сна, который был всего лишь воспоминанием. Ему стало страшно от того, что Гарри хочет так близко подобраться к нему. То, что он извинился, еще ничего не значит и вообще…

- Не буду это обсуждать, - тихо сказал Луи, надеясь пресечь последующие пытки Гарри разговорить его, - даже не собираюсь.

Страж ожидал подобной реакции. Придется вытаскивать это из него силками.

- Ты понимаешь, что съедает тебя изнутри? – так же тихо спросил страж, - это съедает тебя изнутри каждый день, отравляет, а ты только позволяешь.
Луи хотелось закрыть уши руками, только бы не слышать этот успокаивающий голос белокрылого. Он чувствовал себя беспомощным рядом с ним, а так, он сможет долго молчать и, в итоге, расскажет.

- Я не хочу, - в голосе слышалась мольба, но Гарри лишь покачал головой.

- Ты ведь можешь мне доверять, ты ведь чувствуешь это, да? – Луи неуверенно кивнул головой, совершенно запутываясь в противоречиях, - все эти три дня я лечил тебя не для того, чтобы всё вернулось на прежние места и ты так и продолжил отравлять себя и свою жизнь. Я лечил тебя, чтобы помочь выкарабкаться из этой ямы и сейчас это одна из ступеней. Тебе нужно отпустить это.

Гарри попытался вложить свои слова всю свою искренность, чтобы Луи понял, что тот не причинит ему боли и не бросит. Томлинсон, в свою очередь, боролся с сомнениями. Зеленоглазый Гарри казался ему сейчас таким светлым и уютным, что он в глубине души не против ему рассказать. К тому же, он так долго молчал. Он приподнялся на локтях и облокотился на подушки, садясь повыше.

- Ладно, - если слышно шепнул Луи, - только пообещай, что не уйдешь?
Сердце Гарри защемило от вида такого уязвимого и мягко Луи. Сейчас он казался таким маленьким в своем огромной худи, что страж, игнорируя недоуменный взгляд Луи, притянул его ближе к себе, усаживая в собственные объятия. Вот, теперь все правильно, теперь все как надо.

- Просто отпусти это, - шепнул Гарри на ухо шатену, посылая по телу приятные мурашки. Он так отчаянно хотел, чтобы тот расслабился и попрощался с плохими мыслями.
Луи удобно устроился на руках у стража и подумал, что все не так уж плохо, но мысль о том, что придется ворошить старое пугала его. Он нервно стал перебирать завязки на кофте, совсем не зная с чего начать.

- Когда мне было 12, мои родители развелись, - Луи прокашлялся пару раз, чтобы унять дрожь в голосе, - они просто решили, что больше не могут жить вместе, отец ушел, отставив меня с матерью. Я особо не был против, потому что связь с мамой всегда была у меня крепче, чем с отцом. Но я переживал, сильно. Помню, как даже не спал ночами и слышал, как плакала мама, - Луи сделал паузу и пожевал губу, - а потом она познакомилась с ним. С человеком, который полностью испортил нашу жизнь.

Гарри запустил пальцы в темные волосы Луи и стал их перебирать, зная, как это успокаивает.

- Маркус Блэк был полноправным владельцем своей фамилии, - Луи хмыкнул, - он полостью ей соответствовал. Будь я на твоем месте, то точно назвал его настоящим порождением тьмы, если она вообще есть. Сначала он произвел впечатление замечательного и заботливого человека. Мама так радовалась, что нашла опору для нашей семьи, потому что ей было тяжело со мной, одной, хотя тогда я уже подрабатывал разноской газет. Он и мне казался нашим защитником, до тех пор, пока они не поженились.

Луи всхлипнул и прикусил нижнюю губу, борясь с подступившими слезами.

- Спустя неделю после росписи, он стал пить. Причем так запойно, что потом совершенно не помнил себя и нас. Мать была в шоке, ведь она выходила замуж за самого настоящего джентльмена, - Луи горько хмыкнул, - я уходил в школу, а он уже пил, я возвращался, а он еще пил. Мама хотела уже определить его в диспансер, потому что понимала, что дело принимает серьезный характер, особенного после того, как она, однажды, пришла и увидела меня в синяках. Сейчас я даже не помню, почему он вспылил, но тогда он впервые поднял на меня руку.

Гарри чувствовал, с каким трудом Луи дается рассказ, поэтому обнял его, сложив свои ладони на его груди, стараясь передать часть своей теплой энергии подопечному. Томлинсон всхлипнул.

- Я хотел скрыть это от нее, но она всегда меня раскусывала, тогда я был еще плохим вруном, - Луи тут же вспомнил о том, как обманул Гарри, но тот лишь сжал его руку, как бы говоря, что все хорошо, - она пошла разобраться с ним, но он и ее ударил.

Эмоции взяли свое, и Луи позволил слезам тихо скатываться на теплые ладони Гарри.

- Четыре года, - прошептал Луи, поднося пальцы к губам, - четыре года это продолжалось. Он бил меня за каждый мой незначительный промах или косяк. Будь то плохая оценка за тест или недомытая чашка. Мать старалась помешать, но он всегда брал свое. Я просил маму выгнать его, но она лишь качала головой. Только позже я узнал, что мы были должны этому ублюдку немалую сумму денег, но я до сих пор не знаю за что именно. Она никогда не говорила. Мы просто жили рядом с ним под одной крышей, постоянно на нервах и в страхе. Он был неуправляемый, настоящий псих. Один раз он избил мать так, что она пять дней провела в больнице, но она так и отказалась написать на него заявление в полицию. Мы постоянно ругались по этому поводу, когда я просил ее покончить с этим. Тогда я понял, что должен решить все сам…

Томлинсон шумно втягивает носом вздохом и подавляет всхлип.

- Мой сосед - Томми - занимался борьбой уже много лет, и я знал, что он был единственным, кто может мне помочь. Я просто пришел к нему однажды и попросил научить драться. Я решил, что выпру этого Маркуса силой, понимаешь? – Луи сжал ладонь Гарри, - он учил меня после школы, или я приходил к нему поздно вечером, когда мне удавалось улизнуть. Мама думала, что я ввязался в плохую компанию и постоянно устраивала скандалы по этому поводу, а я ничего не мог ей сказать, потому что это было строжайшей тайной. Спустя полгода, я решил, что готов.

Луи всхлипнул.

- Я решил, что вот он, тот момент, когда нашим страданиям придет конец, - прошептал он, - я пришел домой, когда он разлегся на диване и с наглой улыбкой смотрел телевизор. Я думал, меня стошнит от одного его вида. Знаешь, в какой - то момент я резко перестал отдавать себе отчет в том, что делаю. Вся эта обида и злость она накрыла, и я просто сорвался.

Луи прячет лицо в ладонях, а Гарри успокаивающе гладит его по голове, чувствуя, как его сердце обливается кровью. Прямо сейчас он видел перед собой того шестнадцатилетнего паренька, что просто хотел защитить свою семью.

- Я чуть не убил его, - шептал Луи, - я хотел его убить… Мать думала, что я сошел с ума, и сейчас я думаю, что был близок к безумию.

Гарри убаюкивал его в своих объятиях, потихоньку раскачиваясь из стороны в сторону. Он снова видел эти сгустки мрака, что выходят из тела Томлинсона.

- Я просто не выдержал и мне потребовалось что - то, что заглушит мой гнев. После того случая я сильно изменился, Гарри, - сказал Луи, - будто кто - то переключил меня.

Гарри понимал. Он знал, на что способен мрак, когда перед ним появляется такое морально истощенное тело. Он просто захватывает его и поселятся в сознании, заглушая все чувства и здравый смысл.

- Моё поведение было настолько нелогичным, что я вообще не представляю, как такие резкие перемены вообще возможны. Вот и понеслось, то, за что я боролся и сам же и испортил. Все мои кхм… - он сделал паузу, - «увлечения» полностью испортили отношения с мамой, и я сам в этом виноват…

Луи разрыдался. Бесполезно было сопротивляется всем этим эмоциям, что выходили из него и давили, словно огромная бетонная плита. Он плакал от ощущения того, что теперь ему стало легче. Словно огромная гора упала с плеч, теперь даже дышать казалось легче.

Наконец, он признался себе, что сам во всем виноват, что сам сделал себя таким. И это было так легко, что Луи сразу и не понял, что только что сказал. Зато Гарри расплылся в лучезарной улыбке, продолжая раскачиваться из стороны в сторону. Он видел как тихо вышли из парня, что он сейчас обнимал, последние на сегодня сгустки энергии и не мог нарадоваться.

Страж осторожно расправил крылья и укрыл ими беззащитного парня, защищая от внешнего мира. Теперь он будет так всегда защищать Луи от всего мрака, что попытался завладеть им, от всех невзгод, что будут к нему пробиваться. От всего.

Глава 10

Дико извиняюсь за такую задержку главы, но времечко сейчас трудное, ибо экзамены совсем скоро и отнимают у меня львиную долю времени на подготовку. Я постараюсь писать быстрее, но, если что, то вам придется немного подождать)
Я надеюсь, что вы все еще читаете и все еще со мной) хх

Они лежали на кровати молча, просто обнявшись довольно долгое время. Гарри продолжал перебирать волосы Луи, успокаивая его. И усилия стража оказались не напрасными. Совсем скоро Томлинсон стих и перестал всхлипывать, теперь он просто лежал в теплых объятиях, закусив уголок подушки, что он так крепко сжимал. Немного болела голова от того, что он наплакался, но вместе с тем, пришло ощущение легкости и спокойствия. Он выговорился, просто выговорился.

В голове было пусто и ни о чем не хотелось думать, хотелось сохранить это чувство внутренней умиротворенности, когда просто хорошо от того, что ты лежишь в объятиях, по сути, незнакомого парня, но такого странного и почему - то родного, что от этого путаются мысли. Луи было немного не по себе, от того, что он позволил Гарри забраться так глубоко в его мир, но что, если действительно принять то, что он поможет? Он постарается...
Парень вздохнул, полностью успокаиваясь, и поднял глаза на Гарри.

- Спасибо, - он чувствовал, что должен это сказать. Гарри ведь поймет за что, это же очевидно. И зеленоглазый Стайлс понял - в уголках глаз появились морщинки, а на щеках показались очаровательные ямочки. Томлинсон не удержался и тыкнул пальцем в них. Он всегда хотел ямочки на щеках, но его у них не было, так что можно было вдоволь тыкать в щечки Гарри.

- Надо бы поесть, - вдруг отвлекся Томлинсон на более важные темы реального мира. Он не знал нужна ли еда стражу, ведь тот ничего об этом не упоминал. Да и вообще, они мало разговаривали. В основном то Гарри вытаскивал Луи с какой-либо пьянки, то Томлинсон устраивал вечер откровений и изливал душу. А ведь шатен ничего не знает о своем кудрявом спасителе.

Гарри же мысленно дал себе по голове за то, что не следит за питанием своего подопечного. Он так увлекся мраком в сознании Томлинсона, что совсем забыл о его потребностях. Стражу такое нельзя допускать. Он осторожно приподнялся, чтобы Луи убрал голову с его колен.

- Ты голоден? – продуктов в доме за все свое пребывание страж так и не наблюдал, поэтому необходимо было что - то придумать. В голове сразу промелькнул тот парень – Зейн, что обещал помочь, если Гарри обратится. Гарри встал с кровати и направился к тумбочке, где в последний раз оставлял мобильный. Он сделал всего пару шагов от кровати, когда Луи удивленно сказал:

- Я думал, что твои крылья чисто белые.
Гарри не понял о чем он и непонимающе повернул к нему голову.

- Они белые, - напряженно сказал он, беспокоясь. Что не так с его крыльями? Правое уже гораздо лучше и теперь спокойно разгибается, для достоверности Гарри немного раскрыл их, совершенно не морщась от боли.

- Почему концы тогда серые? – осторожно спросил Луи, уже догадываясь, что Гарри начинает волноваться неспроста. Внутри стража все словно оборвалось и внутренние качели пошли вниз. Как серые? Большими шагами он направился к зеркалу, что висело в ванной.

Он повернулся спиной, расправил оперение и внимательно всмотрелся. Ноги неосознанно подогнулись, когда он увидел, что его крылья на концах были серыми. Серые... Изначально, кристально белые, они не могут быть такими!
Гарри чуть не поперхнулся. Он чувствовал, как начали мелко трястись пальцы на руках, когда он провел по оперению. Не может быть... не может быть, чтобы из - за этого…

- Гарри? – Луи напрягало, что его новый друг не выходит так долго и вообще не издает ни звука. А Стайлс просто не мог, да и нечего было говорить. Крылья потемнели, и это полностью его вина.

- Это потому что я выругался, - тихо ответил страж, отворачиваясь от зеркала. Ему было стыдно пред самим собой за то, что он не уберег своего белоснежного оперения, причем из - за такого пустяка. Кто его тянул за язык ругаться, когда он выламывал дверь, чтобы найти Луи? Вот кто? На ум сразу приходит ответ «обстоятельства», но ведь он - небесное создание, какие могут быть ругательства? Земная жизнь начинает портить его с самых незначительных проступков.

Луи стоял, не зная что сказать Гарри, который был сейчас подавлен. В зеленых глазах было беспокойство, и Томлинсон не представлял, что нужно сделать, чтобы снова вернуть улыбку, которую он видел несколько минут назад. Гарри помог ему, теперь Луи тоже хотел его выручить, даже в такой вот, казалось бы, простой ситуации. Томлинсон ничего такого не придумал, кроме того, как заключить кудрявого в объятия. Ему всегда казалось, что это самый действенный метод.

- Ну и что, - тихо сказал Луи, осторожно касаясь оперения и заставляя Гарри вздрогнуть от прикосновений, - все равно они красивые и белые и ты тоже красивый…

Луи прикусил язык, когда понял, что только что ляпнул. Наверное, не нужно было этого говорить, Гарри ведь не так поймет, да и вообще… Впервые за долгое время Томлинсон покраснел, пряча красное лицо и утыкаясь стражу шею. Но Стайлс ничего не понял, и его даже удивила такая реакция Луи и отвлекла от мыслей о крыльях. В его словах страж не видел ничего такого странного или ужасного. Даже их объятия ему не казались каким - то проявлением чувств... Томлинсон просто не знал, что страж мало что знает о симпатии, чувствах, помимо стражнической заботы и беспокойства. Повисла неловкая пауза, точнее, неловкой она была только для покрасневшего шатена.

Дата добавления: 2015-11-04