– Я тебя ненавижу, - проворчал я, снова открыв глаза. Рэй слишком сильно беспокоился обо мне всё время.
– Пошли, - сказал он, взял меня за руку и поднял с дивана. - Тебя, скорее всего, должны сейчас принять. А пока ты будешь там, я собираюсь отыскать Джерарда, и тогда его ждёт очень неприятная беседа.
– Где он? – спросил я, вспомнив, что после того, как я рассказал ему про Майки, он ушёл. О Господи, он, наверное, теперь меня ненавидит. Как я мог так с ним поступить? Я же знал, что его мозг ещё такой хрупкий, всё только возвращается.
Рэй отпустил мои руки, но держался рядом на случай, если я снова упаду. Я мог держаться на ногах, я не настолько слаб.
– Ты не захочешь об этом знать, - с горечью в голосе сказал он, и от этих слов я только запаниковал. – Всё, о чём тебе нужно думать сейчас – это дорога в больницу. Так что пошли. - Я вздохнул и направился к двери.
– Постой. Мне нужно взять кое-что, - сказал я и пошёл в свою комнату. Он кивнул и стал ждать меня у двери. В спальне я осмотрелся и нашёл толстовку, которую Джерард подарил мне на день рождения. Я знал, что там мне придётся её снять, но сейчас я хотел надеть её. К тому же, на улице было холодно, а так как я сильно похудел, то очень быстро замерзал. Я знал, что меня поместят в палату с капельницей, и будут наблюдать, чтобы убедиться, что я что-нибудь ем, пока не наберусь сил. Такое случалось уже не в первый раз.
Надев толстовку, я засунул руки в карманы и вернулся к Рэю. Он улыбнулся и открыл дверь. Было довольно тепло для ноября, но я всё равно замёрз. Я подошёл к машине Рэя и сел внутрь, пока он запирал дом, а затем он сел за руль.
– Ты понимаешь, что я на самом деле тебя ненавижу? – проворчал я, пристёгивая ремень безопасности.
– Я знаю, что ты ненавидишь больницы, но я волнуюсь за тебя, Фрэнк. Ты совершенно о себе не думаешь. Я буду повторять это, а ты можешь злиться на меня, сколько хочешь, но Джерард уничтожал тебя не только в физическом плане, но и в психическом. Раньше ты нормально ел, постоянно смеялся и играл на гитаре, а сейчас твоё тело получает пищу раз в месяц, если повезёт, и это не считая твоего бессмысленного пьянства и того, что твоя гитара покоится под слоем пыли. Даже если ты не хочешь этого признавать, ты сам заставил себя поверить в то, что ты совершенно никудышный, с тех пор, как Джерард предпочёл тебе выпивку и наркотики.
– Я очень, <i>очень</i> сильно тебя ненавижу, - сказал я, сползая вниз по сиденью. Почему я его так ненавидел? Да потому что этот засранец был прав. Я заставлял себя страдать, говоря себе, что если бы я был лучше, то Джерард выбрал бы меня вместо наркотиков или алкоголя. Это одна из причин, почему я оставался с ним. Я решил стать достаточно хорошим для него. Но главной причиной по-прежнему была любовь. Я любил его, я люблю его, и я не могу просто отпустить его. – Серьёзно, становись психоаналитиком. И будь моим, - сказал я Рэю, и он рассмеялся.
– Я не могу забивать себе голову чужими проблемами, - ответил он, и я улыбнулся. – Мне хватает тебя, Боба, Майки и даже Джерарда.
– Не напоминай про Майки.
– Да что у вас двоих такого случилось? Он вернулся домой посреди ночи с таким видом, что вот-вот расплачется. Я так понял, что после твоего звонка он остался у тебя.
– Ничего, - ответил я. Я старался похоронить это как можно глубже в своей голове. Джерард теперь всё знал, и у меня больше не было причин думать об этом. – Просто не говори о нём, пожалуйста.
– Хорошо, - сказал Рэй своим самым мирным голосом. Так он всегда разговаривал с нами в автобусе, когда напряжение достигало предела. Они с Бобом всегда всех мирили, особенно нас с Джерардом. Мы постоянно срывались друг на друга в автобусе. Но это началось, когда появился Берт. – Но если ты захочешь поговорить, я всегда готов тебя выслушать.
– Угу. - Я откинулся на сиденье и открыл глаза.
Мы подъехали к больнице, и Рэй припарковался у отделения скорой помощи. Я отстегнул ремень, открыл дверь и почувствовал, как головная боль возвращается. У меня сильно закружилась голова и я держался за неё руками, прислонившись спиной к машине.
– Фрэнк? – обеспокоенно спросил Рэй. Я не мог открыть глаза. Боль в голове была настолько сильной, что на глазах выступили слёзы. Я почувствовал, как Рэй коснулся моей руки, наверное, чтобы снова держать меня. – Фрэнк, всё хорошо?
– Я… я не могу… - произнёс я и внезапно упал на его руки.
========== 23. I'll Never Give Myself to Another ==========
<b>Frank’s POV</b>
Проснулся я, как и ожидал, в больнице. Я лежал на кровати, из руки торчала игла, ведущая к такому знакомому предмету – капельнице. Ничего нового. Я был один, но этот факт меня ничуть не напрягал. Майки я видеть здесь не хотел, Боб, конечно, был занят с Кэссиди, Джерард вообще бог знает где (ну хорошо, Бог и Рэй), а Рэй скорее всего продаёт наркотики. И так же, как и все остальные, я нахожусь на своём месте. Ко мне пришло болезненное осознание того, что, может быть, мы больше не будем вместе. Ведь, в самом деле, мы с трудом общаемся друг с другом. Чаще всего я вижу только Рэя, да и то, потому что он постоянно меня опекает.
Хотя сейчас, как и раньше, я лежал совершенно один. Какой-нибудь врач скоро придёт и скажет, что я потерял сознание. Мне скажут, что я очень слаб и должен начать есть. Но зачем? Я же не могу даже доставить радость своему бойфренду, чёрт возьми, я изменил ему. Да к тому же с его же младшим братом. Я не перегну палку, сказав, что не достоин жизни, потому что её достоин каждый, независимо от того, насколько он просрал свою жизнь или сколько грехов на нём лежит. Никто не заслуживает смерти. Но это не значит, что моя жизнь должна быть лёгкой. Нет, я могу сделать её очень тяжёлой. Например, не есть. Я чувствую себя таким слабым, таким бесполезным.
Как же я ненавижу, когда Рэй оказывается прав. Что я делаю? Пытаюсь убедить себя, что я недостаточно хорош для Джерарда. Этот ублюдок чуть не вышиб из меня дух. Было время, когда даже дуновение воздуха причиняло боль. Тогда я думал, что постоянно буду весь фиолетовый из-за всех тех синяков, что были на мне. Я не должен был тратить на него своё время. Мы расстались. И я понятия не имею, почему мы решили попробовать снова. Я знаю, где он. С Бертом. Я просто… знаю. Джерард не изменился. Он снова вернётся к своим старым привычкам. А я… Я не могу позволить себе вернуться к этому вместе с ним. Я умру.
Слабость - на самом деле, ужасное ощущение. Я не был настолько слаб уже очень давно. Я устал даже дышать. С усилием я перевернулся на бок и прижал колени к груди. Взявшись за край одеяла, я натянул его выше плеч, завернувшись в него. Это давало мне ощущение защищённости. Я часто так делал после ссор с Джерардом. Отяжелевшие веки сомкнулись, и вскоре я заснул.
-----
<i>- Слушай, Джерард, только не лги мне, - сказал я, когда он сел на диван в нашем гастрольном автобусе, - просто скажи. Ты спал с ним?
– Не думаю, что тебя это касается, - ответил Джерард. Он был под кайфом, я знал это. Он старался сделать серьёзный вид, но не мог убрать с лица усмешку. Взгляд был отстранённым, да и запах выдавал его. Хотя я уже привык.
– Касается, потому что я вроде как твой парень, и мы говорили уже много раз, что тебе не стоит спать с кем-то кроме меня, - раздражённо сказал я. Хорошо, если он хотя бы помнит, как меня зовут. – Так что просто ответь: ты спал с Бертом?
– Ага, - усмехнулся Джерард. Я прикусил нижнюю губу и кивнул, медленно выдохнув. Я знал это, но когда услышал, то на меня как будто навалился тяжёлый груз. Я медленно сел рядом с Джерардом, пытаясь свыкнуться с этой мыслью. Она вернула меня в реальность. Я всё знал, но всё равно, малая часть меня желала, чтобы это оказалось неправдой.
– Джерард, зачем ты делаешь это со мной? – спросил я, сдерживая слёзы. – Зачем ты напиваешься, изменяешь мне, а потом используешь как мальчика для битья? Я для тебя слишком плохой? Недостаточно терпим к тебе или наоборот? Прошу, скажи, и я исправлюсь, - взмолился я.
– Ты не можешь ничего исправить, Фрэнки. Мне нужен алкоголь и наркотики. Они… Они стали частью меня. Они нужны мне, чтобы выжить. А Берт… он просто бонус. - На этот раз в его голосе не было ни намёка на смех.
– Нет, это уже не ты, - холодно сказал я, - по крайней мере, не тот, каким ты был раньше.
– Тот человек мёртв. Теперь я такой, - сообщил Джерард без малейшего следа улыбки. – Я люблю тебя, но если ты не любишь меня, то просто оставь в покое.
– Я не люблю тебя? – вспылил я. – Я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить! Я делаю для тебя всё! Я был на грани смерти столько раз, что уже начал думать, что я бессмертный! Хрен знает, почему я до сих пор за тобой бегаю! А ты отталкиваешь меня, в буквальном смысле, чтобы нажраться и наглотаться таблеток! – из моих глаз покатились слёзы. Всё, что скапливалось во мне на протяжение как минимум года, изливалось наружу. – Ты не любишь меня, потому что если бы любил, то понял бы, что тебе не нужно всё это, - я схватил пузырёк с его таблетками, - дерьмо, - я кинул пузырёк в него, - чтобы выжить. Ты бы знал, что тебе поможет моя долбанная любовь!
– Не вымещай на мне свою злость, Фрэнк, - ответил Джерард и отбросил пузырёк в сторону. Крышка отвалилась и маленькие таблетки рассыпались по полу.
– Ты – причина моей злости, и ты заслуживаешь того, чтобы я на тебя срывался, - резко сказал я. – Не знаю, что творится у тебя в голове, но с меня довольно. И если ты думаешь, что можешь обращаться со мной как захочешь, потому что я всегда буду рядом с тобой, готовый простить тебя за всё, то подумай дважды. С меня хватит всего твоего дерьма. Больше никакой лжи, никаких наркотиков, никакой выпивки, и больше никаких чёртовых синяков. - Я быстро вытер слёзы. - Давай, я объясню всё так, чтобы ты понял: я люблю тебя, Джерард. Я люблю тебя больше всего на свете, сильнее, чем мог себе представить. Но я больше не могу этого выносить. Или ты изменишься, - я поднялся с места, - или я ухожу, - я стёр снова набежавшие слёзы, - по-хорошему.
– Чуть что, и ты убегаешь? – с вызовом спросил Джерард, - ссыкло.
– Да я из-за тебя как будто застрял в грёбаном аду на целый сраный год. Я пытался снова, снова и снова заставить тебя понять, что люблю тебя всем сердцем, которое ты разбил. Не только в эмоциональном плане, но и в физическом. Сколько раз твои кулаки вбивались в моё тело? Сколько крови я потерял, когда ты бесился из-за того, что я пытался помочь тебе?! – гневно вопил я.
– Сколько, блядь, раз ты выводил меня из себя одним своим присутствием, не оставляя мне никакого личного пространства?! Я не хотел причинять тебе физическую боль, это было только для того, чтобы ты оставил меня на хер в покое!
– Отлично! Хочешь, чтобы я оставил тебя в покое? Я так и сделаю. - Я прошёл к койкам, опустился на колени и достал свою сумку с вещами.
– Ну и куда ты намылился? – спросил Джерард, когда я пошёл обратно вместе с сумкой.
– Ухожу от тебя, неблагодарный, невежественный, эгоистичный ублюдок! Ты – жалкая отрыжка пространства и времени. Давай, уничтожай себя дальше, трахайся с Бертом, которому на тебя похуй. А с меня хватит. И не пытайся меня вернуть, никогда! – Я практически наорал на него на ходу. Я понятия не имел, где были остальные, но я должен, в конце концов, сказать им, что ухожу.
– Мы посреди грёбаного тура! – крикнул Джерард мне вслед, выйдя из автобуса. – У тебя есть обязательства перед группой. Только то, что ты разозлился на меня, - я обернулся и увидел, что он был прямо за моей спиной. Он схватил меня за руку и злобно посмотрел на меня, - не значит, что ты можешь сбежать.
– Отпусти меня, Джерард! – я дёрнул рукой, но не смог освободиться от его хватки. - У тебя есть две секунды, чтобы отпустить меня.
– Или что? Ты расплачешься? – Джерард округлил глаза. Всё. Я дошёл до точки. Я сжал кулак и ударил его по лицу, и он немедленно отпустил меня, чтобы остановить кровь, хлынувшую из носа.
– Я больше не твоя игрушка, - обиженно сказал я и потряс рукой. – Разворачивайся и иди звони Берту, чтобы он тебя утешил. Уверен, у него найдётся многое для тебя: от наркотиков до какой-нибудь венерической болячки.
– Я ненавижу тебя, Фрэнк Айеро! – заорал Джерард, отчаянно пытаясь остановить кровотечение. - И хочу, чтобы ты убрался на хрен из моей грёбаной жизни!
– Милый мой, - рассмеялся я, - меня нет в твоей жизни с тех пор, как ты встретил Берта. - Я развернулся и направился к нашим техникам, на глазах которых развернулась вся эта сцена. Я попросил их отвезти меня в аэропорт, где купил билет до Джерси. Всю дорогу я провёл в слезах.</i>
-----
<b>Gerard’s POV</b>
- Ч-что значит ты купил его для нас? – растерянно спросил я, отстёгивая ремень безопасности.
– Разве ты не помнишь? – нахмурился Берт. – Ты сказал, что бросишь Фрэнка ради меня, - он склонил голову набок, - ты сказал, что мы будем вместе, потому что на самом деле ты не любишь Фрэнка. - У меня ёкнуло сердце. Как я мог такое сказать? Я же знаю, что люблю Фрэнка, и по спонтанным воспоминаниям могу сказать, что и в прошлом любил его. Я чувствовал это. – Как сильно ты ударился своей прелестной головкой?
– Я… я люблю Фрэнка. И я всегда любил его.
– Джи, детка, ежу было понятно, что ты его не любил, - улыбнулся Берт. Он открыл дверь машины и направился к дому. Я замялся, думая, не уйти ли сейчас, но было уже поздно, и я проследовал внутрь. На мгновение я остановился, но потом увидел диван и сел на него. Ведь он для этого и нужен, верно? Чтобы гостям было, где примостить задницу?
– Ну, раньше может и нет, но сейчас люблю, - сообщил я, когда Берт сел рядом. – Со времени аварии он был так мил со мной.
– Он всегда был с тобой милым, - в голосе Берта послышались нотки ревности, - этот парень как чёртов бездомный котёнок, которого ты однажды прикормил, а потом уже никогда не смог выкинуть его на улицу.
– Ч-что? – переспросил я, нервно поигрывая пальцами.
– Это было так очевидно по тому, как он заботился о тебе. Он практически возвёл тебя на золотой пьедестал. Ты просил его о чём-то, а он выполнял твою просьбу. Он весь был готов следовать твоим приказаниям, - Берт открыл маленькую коробочку, стоявшую на кофейном столике, и достал из неё небольшой пакетик со слишком знакомым содержимым: травкой. – Я находил уморительным то, как ты его использовал. Всё время говорил, что любишь его, когда он сомневался в тебе, а потом избивал его до полусмерти. Бесподобно.
– Блядь, да что с тобой такое?! – воскликнул я. – Как ты мог думать, что это весело? Я делал ему больно, очень больно! Это ни хера не весело!
– Джи, детка, успокойся, - сказал Берт посерьёзневшим голосом. – Да что с тобой случилось после аварии? Ты никогда так не бесился из-за этого, - он открыл пакетик и взял кусочек бумаги в клетку. – Ты всегда рассказывал, как преподал ему очередной урок, потом смеялся и говорил про слёзы и кровь.
– Я… я… - внутренности скрутились в тугой узел, - мне сейчас станет плохо, - пробормотал я, вскочил с дивана и отправился на поиски уборной. Как только я добрался до белого друга, всё содержимое желудка немедленно изверглось наружу. Я не мог поверить в то, что сказал Берт. Я <i>смеялся</i> над тем, как бил Фрэнка? Неважно, кто он мне: бойфренд или нет, но это ужасно. Как вообще кто-либо может радоваться чужой боли и страданиям? И не важно, насколько этот человек тебе не нравится. Для этого нужно быть совершенно бессердечным. А я не был таковым, я чувствовал своё сердце. Оно было тяжёлым от боли и сожаления.
– Джи, детка, ты в порядке? – поинтересовался Берт из-за двери. – Тебе что-нибудь нужно?
– Прекрати называть меня «детка» или «малыш»! – громко ответил я, вытерев рот. – Я позвонил тебе только для того, чтобы отвлечься от Фрэнка! Я не испытываю к тебе никаких чувств! Да я даже не знал, кто ты вообще такой, пока Майки, Рэй или даже Фрэнк не рассказали мне!
– Н-но ты любишь меня… - послышалось невнятное бормотание сквозь деревянную дверь.
– Нет, не люблю, - я встал на ноги и открыл дверь. – Я люблю Фрэнка.
Берт посмотрел на меня с болью в глазах, но мне было всё равно. Я действительно ничего к нему не чувствовал. Ни сочувствия, ни даже жалости. Ничего. Меня даже никоим образом не волновал сам факт его существования.
– Л-любишь, ещё как, - произнёс Берт, подняв брови в неверии. – Ты любишь меня. Ты говорил мне это. Ты сказал, то мы будем вместе, и я поверил тебе. Не верь их лжи! – Я попытался проскользнуть мимо Берта, но он не пропускал меня. – Ты любишь меня, не его.
– Нет, это ты лгал мне, - я снова предпринял попытку пройти мимо Берта. – Я не люблю тебя, и никогда не буду, и неважно, что ты там говоришь себе. Это не были мои слова, во всём виноваты наркотики, которые ты давал мне/ - Берт уставился на меня, затем схватил за запястья и с силой прижал к стене, накрыв мои губы своими. От их вкуса мне снова стало плохо. – Отвали от меня! – я оттолкнул его.
– Я собираюсь напомнить тебе, что ты любишь меня, - сказал Берт с интонацией садиста. Он снова сжал мои руки и проскользнул своим языком в мой рот. – Ещё не вспомнил? – спросил он, отстранившись. Казалось, что меня вот-вот снова вывернет наизнанку.
– Ты омерзителен, - поморщился я и плюнул в него. Я хотел избавиться от его вкуса во рту. Он был ужасным. – А теперь отпусти меня, грязный ублюдок, и я вернусь туда, где мне место.
– Твоё место здесь, - оборвал меня Берт, - и ты знаешь это. Почему я должен отпустить тебя обратно к Фрэнку? Чтобы ты снова избил его?
– Иди… в задницу! – выдохнул я, пытаясь вырваться, но он, наоборот, всё сильнее сжимал хватку.
– Знаешь что? – улыбнулся Берт, отпустил мои руки и взял меня за талию, - Это не такая уж и плохая идея. - Его грязные пальцы скользнули вдоль верха моих джинсов, пока не нащупали пуговицу, которая в скором времени оказалась расстёгнута; та же судьба постигла и молнию.
– Отвали! – вскрикнул я, но Берт попросту снова пришиб меня к стене, уже сильнее. Наконец я понял: вот, что я делал с Фрэнком. Я знал, что Берт собрался меня изнасиловать. И я знал, что, возможно, я так же насиловал Фрэнка. Это чувство боли - и эмоциональной, и физической - было ужасным. А ведь это ещё ничто по сравнению с тем, что я делал с Фрэнком. Удивляюсь, как только он до сих пор жив. – Берт, я не хочу этого! – сказал я, отчаянно пытаясь вырваться.
– Не лги мне, - ответил он. Мои штаны слетели вниз до лодыжек, а его лицо было напротив моей промежности. Самым удивительным было то, что моё тело никак не реагировало на него. Даже когда он меня всего облапал и везде потёр своими грязными руками. Я оставался спокоен. Точнее, моё тело. Мой разум, сердце, дыхание, были на скорости миля в минуту. И совсем скоро он запустил руку мне в трусы.
– Отвали от меня, мерзкий извращенец! – огрызнулся я, схватил рукой его волосы и с силой оттянул подальше от себя, а потом толкнул на пол. Я быстро натянул штаны обратно, застегнул их и торопливо направился к двери. Но я не достиг её. Берт поднялся и догнал меня, схватил за руки и скрутил их за моей спиной.
– Я с тобой ещё не закончил, - прошипел он. Мои руки будто огнём обожгло, а на глазах выступили слёзы. Ещё немного, и я был готов упасть на колени, но вдруг открылась дверь, и на пороге возник Рэй с пистолетом в руке, как в каком-нибудь грёбаном боевике. Должен заметить, он появился как нельзя вовремя. Хотя я на самом деле ожидал, что на крики кто-нибудь придёт.
– Отпусти его, МакКрэкен, или сейчас прольётся твоя кровь, - пригрозил Рэй, и его голос напугал меня до полусмерти. Когда послышался звук взводимого затвора, Берт немедленно выпустил мои руки, и я вздохнул с облегчением. – Джерард, иди в мою машину, - приказал Рэй. Я кивнул и пошёл к двери. – Если ты ещё хоть <i>раз</i> окажешься рядом с ним или кем-либо из нас, я раскрашу эти стены твоей поганой кровью, всей, до последней капли, - Рэй предупредил Берта, а затем покинул дом вместе со мной.
– С-спасибо, - пробормотал я, быстро сев в машину и пытаясь успокоиться. Меня слегка трясло. – К-как ты узнал?
– Во-первых, ты написал мне смс, что едешь с ним, - объяснил Рэй, заняв место водителя и кинув ствол на заднее сиденье, - а во-вторых, я понял, что Берт сделает что-то в этом роде, пока ты ничего не помнишь.
– О-он хотел меня изнасиловать, - тихо произнёс я.
– Я не удивлён. У Берта с головой беда. Единственной причиной, по которой никто из нас, кроме Фрэнка, не пытался оградить тебя от общения с ним, было то, что наркотики ставили тебя на один уровень с ним. Ты делал это по своей воле. Он думает, что ты до сих пор хочешь этого. Но ты пережил это, очистившись от наркотиков.
– С Фрэнком всё в порядке? – спросил я после нескольких минут молчания.
– Он в больнице, - ответил Рэй, и моё сердце забилось чаще. – Он упал в голодный обморок. Он практически превратился в ничто, - печально сказал он.
– Мне не стоило вот так оставлять его, - я посмотрел на свои руки. – Я просто был так растерян и расстроен, когда он рассказал про себя и Майки…
- Так, а что с ними такое? В смысле, я слышал, что что-то произошло, но Фрэнк просил не спрашивать про Майки.
– Он сказал, что они с Майки… когда я спал… он не хотел… - я пытался забыть те слова. Забыть образы, которые приходили вместе с ними. – Я не мог поверить то, что он переспал с Майки.
– Какого…?! – воскликнул Рэй. – Фрэнк и Майки… - Я напряжённо сглотнул, кивнув с закрытыми глазами, - Можешь готовиться хоронить своего братишку через пару дней, - сказал Рэй, подъезжая к больнице. – Блядь, он же знал, что всегда в какой-то степени нравился Фрэнку. Поверить не могу, что он воспользовался им, когда всё, наконец, стало складываться для него хорошо.
– Теперь всё кончено? – боязливо спросил я.
– Пока нет. У Фрэнка анорексия. Не по его воле, но всё же. Тебе надо понять своё место в ваших отношениях. Сейчас ты должен быть здесь, с ним. Ты должен помочь ему, - я кивнул, желая сделать всё, что угодно ради того, чтобы Фрэнку стало лучше. Чтобы всё вернулось на свои места, что бы это не значило. – Это значит никаких случайных проколов, когда у тебя плохое настроение. – Я открыл дверь и собрался выйти, но Рэй схватил меня за руку. – Если он из-за тебя потеряет хоть каплю крови или на его теле появятся новые синяки, я лично тебя на куски порву, - пообещал он. Так же, как и с Майки, только я знал, о чём говорил Рэй. Что же до самого Майки… не знаю, что с ним такое. Но я был уверен в том, что Рэй был на все сто серьёзен. – Я вернусь позже.
– С-спасибо ещё раз. За помощь, - сказал я, вышел из машины и закрыл дверь. Я вошёл в здание больницы, а Рэй уехал. За стойкой сидела женщина-волонтёр.
– Чем я могу вам помочь? – спросила она, широко улыбаясь.
– Айеро. Фрэнк Айеро, - протараторил я, сгорая от нетерпения увидеть его и извиниться. Она открыла книгу учёта и пробежала взглядом по списку пациентов, который я не мог разобрать.
– Палата №435. Поднимитесь на лифте на четвёртый этаж, а затем пройдите по коридору налево.
Я бросил в ответ «спасибо» и направился к лифту. Двери открылись, я вошёл внутрь и нажал на кнопку «4». Доехав до нужного этажа, я чуть ли не выскочил из лифта, и направился влево. Мои глаза скользили по табличкам с номерами палат, пока я не дошёл до 435.
Я взялся рукой за ручку, повернул её и открыл дверь. Пройдя внутрь, я тихо закрыл дверь, подошёл к кровати, стоящей у окна, и увидел спящего Фрэнка. Он был укутан в одеяло – должно быть, ему очень холодно. Кардиомонитор мирно отсчитывал ритм, так что я знал, что его жизни в данный момент ничто не угрожает. Он выглядел таким умиротворённым, таким очаровательным. Я улыбнулся, неслышно придвинул к кровати стул и сел рядом, мягко поглаживая рукой его лицо. Спустя несколько мгновений он медленно разомкнул веки.
– Привет, Фрэнки, - прошептал я.
– Джерард? – немного растерянно спросил он. – Ты… что ты здесь делаешь?
– Я пришёл попросить у тебя прощения за то, что произошло. Но это может и подождать. Отдыхай, малыш. Тебе нужно спать, - сказал я, продолжая гладить его лицо. Мне было плевать на слова Берта. Я знаю, что люблю Фрэнка, и всегда любил его. И я собираюсь всё исправить. Я хочу убедиться, что о нём всегда будут заботиться, и никто больше не сделает ему больно. Я буду следить, чтобы он ел, и чтобы он был счастлив.
– М-м-м, хорошо, - пробормотал Фрэнк, снова закрыв глаза. Я заметил, что толстовка, которую я подарил ему, лежала в пакете у окна, подошёл, достал её, вернулся к кровати и аккуратно накрыл ею плечи Фрэнка. Ему понравилось, я уверен. И так ему станет теплее.
– Джи… - тихо сказал Фрэнк, и я снова сел рядом. – Не уходи.
Я улыбнулся и просунул руку под одеяло, сцепив наши пальцы, как только нащупал его руку.
– Никогда не уйду, - сказал я, поцеловал его лоб и продолжил гладить его лицо свободной рукой. – Что бы ни случилось.
========== 24. Forget Yesterday ==========
<b>Frank’s POV</b>
– Отстойная игра, - пожаловался я.
– Ты снова проиграл, - усмехнулся Джерард. - Правила ты знаешь.
Я вздохнул, потянулся к пакету с крендельками и съел ещё один. Это был гениальный (по его словам) план Джерарда по возвращению меня к нормальному режиму питания – мне сказали, что это необходимо для того, чтобы выписаться из больницы. Также я должен набрать вес. Я похудел намного больше, чем думал. Поэтому Джерард решил поиграть, и каждый раз, когда я давал неверный ответ, то должен был съедать кренделёк (они маленькие, и неплохо подходят для начала). И к этому моменту я уже прикончил почти целый пакет. По правилам он мог тоже их наесться, но, как я уже сказал, я постоянно проигрывал.
– Кажется, ты мухлюешь, - сказал я.
– Как, по-твоему, можно мухлевать в "виселице”? – рассмеялся Джерард и перевернул лист, чтобы начать новую игру. Я сидел на кровати, скрестив ноги, а напротив меня, в такой же позе, сидел он.
– Я тебя повешу, - улыбнулся я в ответ. Джерард снова рассмеялся и нарисовал дурацкую схемку, которую расчертил короткими штрихами на клеточки, обозначавшие количество букв в слове или фразе, которую он загадал. Не знаю, почему я так плохо играю. Это же совсем детская игра, я помню, как играл в неё ещё в начальной школе. Только тогда у меня получалось лучше. Я постоянно проигрываю человеку, чья память возвращается спонтанными отрывками. Вот что называется полная невезуха.
– Так, одно слово, - сказал Джерард.
– Эмм… "B”, - сказал я, и он покачал головой, рисуя кружок – голову человечка, которого мы вешали. Я метнул в него убийственный взгляд, взял маленький солёный крендель и отправил его в рот. Они были очень маленькими и лёгкими, так что, когда я переедал, то не чувствовал тошноты. – "T”. - Джерард улыбнулся ещё шире и нарисовал линию, ведущую вниз от кружка: тело. – Знаешь, раньше ты был хорошим художником. Классные у тебя человечки.
– Меньше говори, больше ешь, - ответил Джерард. Ещё один кренделёк оказался у меня во рту.
– "L”.
Я был удивлён тем, что наконец-то отгадал букву. _ _ l _ _ _. Так выглядела моя схема слова. Шесть букв, в середине "L”
– "E”.
Снова угадал. Наконец-то я разыгрался. _ _ l _ e _. Это вообще часть слова?
– "S”.
– Неа, - усмехнулся Джерард, - дальше?
– Эмм… "I”.
Ура, ещё одна буква! _ i l _ e _. Что за фигня? Это вообще слово? У меня осталось три попытки и три неотгаданные буквы. Джерард решил пойти по лёгкому пути: у нарисованного им висельника была только голова, две руки и две ноги, а значит, только шесть попыток. Это смешно.
– "M”.
– Ха-ха, снова неверно. - Джерард явно наслаждался моими проигрышами. – Две попытки.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |