Роман Оглянись! 6 страница

-- Здесь другое дело, - выдавил Долгов.

-- Ни хрена не другое! Есть мать, есть ребенок в тяжелом состоянии. Как и у тебя в тот раз. С той только разницей, что та женщина была для тебя лишь матерью пациента, а в Смелову ты по уши влюблен.

Долгов вспыхнул:

-- С чего ты это взял?

-- Хочешь сказать, что так ты смотришь на всех своих студенток? - Усмехнулся Стрельцов.

-- Как "так"?

-- Ой, вот только не надо сейчас мне делать мозги! Я не идиот и не слепой.

-- Очень заметно?

-- Заметно. И, как врач, скажу тебе, из этических, черт бы их побрал, соображений, надежды у тебя нет - она ведь замужем?

Дмитрий кивнул.

-- Ладно, друг, не кисни. Иногда и так случается - се ля ви, - Стрельцов запихнул в рот остатки колбасы и запил остывшим чаем. - Глянешь вокруг, увидишь кучу других милых симпатичных девушек и забудешь свою Леру.

-- Это ты мне сейчас лечение прописал? - Скривился Долгов.

-- Именно. Болезнь у тебя тяжелая, но не безнадежная.

-- Да ну тебя! - Дмитрий встал и направился к двери.

-- Не пропадай, - бросил ему в спину Стрельцов.

Глава 8

Кирилл отрешенно смотрел в окно, за которым в свете придорожных фонарей мелькали автомобили. Несмотря на поздний час, движение в центре города не замедлялось ни на секунду. Сегодня исполнилось ровно два месяца их с Юлечкой бурному роману, который почему-то совсем перестал приносить радость в последнее время.

Что-то неуловимо изменилось, но что, Смелов понять не мог. То ли его отношение к Юле, то ли ее отношение к нему, то ли все разом. Как-то напряженно-холодно вела себя Коновалова, как-то отстраненно и равнодушно стал воспринимать ее Кирилл.

Вдруг необъяснимо сильно потянуло домой, к Лерке, родной и преданной, верной и любящей, всепрощающей. Может, действительно послать уже к черту эту Юлечку и вернуться к жене? Она ждет его, примет назад, не задавая лишних вопросов, радуясь только тому, что он снова с ней.

Все равно пора уже что-то решать. Тянуть дальше не имеет смысла.

Смелов бросил взгляд на дверь, за которой Юля уже битый час болтала по телефону с подругой. Сколько можно трепаться! О чем вообще так долго могут разговаривать две клуши, которые и так видятся каждый день на работе? Уж не его ли, Кирилла, обсуждают? Смелов нахмурился и нерешительно тронул трубку параллельного телефона. Не в его правилах подслушивать, но заняться-то все равно нечем. Он приложил трубку к уху.

--...постараюсь завтра спровадить его куда-нибудь, а сама к тебе приеду, - послышался приглушенный голос Юли.

Кирилл напрягся.

-- Когда ты его вообще бросишь? Надоело уже! Вроде не замужем за ним, а ощущение именно такое, - ответил раздраженный мужской голос.

"Ничего себе подруга", - пронеслось в голове Кирилла.

-- Я не могу вот так сразу. Он же меня любит, будет переживать, - протянула Коновалова.

-- Знаешь, я тоже мало радуюсь! Давай так: или ты бросаешь его, или я бросаю тебя! Определись уже! - Рявкнул мужчина.

"Я помогу с выбором", - зло подумал Смелов, опуская трубку на рычаг.

Он решительно прошел в комнату, где сидела Юлия, выхватил телефон у нее из рук и рыкнул своему "сопернику":

-- Она тебе перезвонит!

Затем Кирилл повернулся к любовнице и смерил ее презрительным взглядом:

-- Ну, ты и дрянь!

-- Ты что себе позволяешь? - Взвизгнула Коновалова.

-- Я все слышал! Ты спишь еще с кем-то, изменяешь мне! - Истерично закричал Смелов.

Юля спокойно потянулась к пачке сигарет на столе, вытащила одну и щелкнула зажигалкой. Выпустив в потолок струю дыма, она насмешливо улыбнулась Кириллу.

-- Ты как ребенок, честное слово. Предъявляешь мне претензии, скандалишь на пустом месте, скучно с тобой, - она изящным жестом стряхнула пепел в пепельницу в форме свернувшейся кольцом змеи. - Надоели твои детские выходки. Вот, правда, на-до-е-ли!

Кирилл устало опустился на диван и закрыл руками лицо.

-- Я думал, ты меня любишь, - выдавил он.

-- Кира, мне тоже так казалось некоторое время. Но наши отношения бесперспективны, и глупо было бы их продолжать. Не обижайся, но ты не мой пассажир. Честно говоря, я даже рада, что ты услышал мой разговор - не надо ничего придумывать, объяснять.

-- Ах, так! Не нужен, значит! Поиграла и выбросила! Отлично, - Смелов резко поднялся и вплотную подошел к Юлии. - Вот что, любимая, пошла ты!

Он отвернулся и зашагал к входной двери. Не в силах больше сдерживаться, Коновалова захохотала в голос.

-- Дверь захлопни, - сквозь смех крикнула она вслед Кириллу.

***

Уложив Дашу в кроватку, Лера стала распаковывать вещи, которые брала с собой в больницу. Как же она все-таки вымоталась за последнюю неделю. Оказывается, когда болеет твой ребенок, выдержать это гораздо тяжелее, чем если болеешь сам, тем более, когда понимаешь, что практически ничем не можешь помочь своему чаду. Ох, как страшно было Лере в ту, первую ночь в больнице, даже от воспоминаний об этом мутило. Насколько ненужными и глупыми казались тогда все прежние переживания об изменах мужа и собственном разбитом вдребезги сердце. Ничто не имело значения, кроме дочери, ее самочувствия, ее жизни, в конце концов. И как вовремя рядом оказался Долгов, готовый дневать и ночевать в палате вместе с Лерой, приносивший продукты, покупавший лекарства, часами державший Смелову за руку, чтобы ей не было так страшно. А о блудном муже Лера так и не вспомнила за эту неделю ни единого раза. Он не звонил - она не страдала.

И вот теперь они с Дашей снова дома, куда привез их из больницы Дмитрий. Он обещал прийти завтра прямо с утра, сразу после дежурства - удостовериться, что с Дашенькой все в порядке.

В двери провернулся ключ, и этот звук заставил Леру насторожиться. Неужели Кирилл? Видеть его сейчас не слишком хотелось. Девушка оставила сумку и вышла в прихожую как раз в тот момент, когда в квартиру несмело шагнул муж.

-- О, Лерочка! А вас выписали уже? - Заулыбался он.

-- Как видишь. Переодеться зашел? - Холодно спросила Лера.

-- Я, честно говоря, думал в квартире прибраться, порядок, там, навести, полы помыть, ну, к вашему возвращению. А вы уже дома...

Кирилл шагнул к жене и наклонился, чтобы поцеловать ее, но Лера увернулась, отступив назад.

-- Порядок навести, говоришь? - Она саркастически приподняла одну бровь.

-- Ну да. Вы бы в чистый дом вернулись. Дашуля же после болезни, чтобы микробов разных не было.

-- Хватит пороть ерунду, - скривилась Лера. - Тошнит уже - паясничаешь все время. Нормально можешь объяснить, зачем пришел?

-- Тык я ж домой, чего объяснять-то, - выдавил Смелов.

-- Ах, домой! Вспомнил, что у тебя дом есть? Ты часом не заболел?!

-- Лер, ну, чего ты? Разве не рада, что я снова с тобой?

-- В каком это смысле? - Насторожилась девушка и, вдруг сообразив, что к чему, громко рассмеялась. - Она тебя бросила! И ты, поджав хвост, прибежал под крылышко верной, любящей тебя жены!

-- Ничего она меня не бросила, - надулся Кирилл. - Просто я понял, что люблю тебя.

-- Ох-ох-ох, любовь у нас проснулась! А ты уверен, что мне это нужно? - Снова став серьезной, спросила Лера.

-- Не понял.

-- Что ты не понял? Я для тебя, что, собачка дворовая: захотел - погладил, надоела - ногой пнул? Не выйдет! Я с тобой развожусь! Лучше вообще никакого мужа, чем такой, как ты!

Смелов растеряно захлопал глазами:

-- Ты не можешь, Лер, у нас дочка маленькая.

-- Вот уж кто меньше всего при нашем разводе страдать будет: она понятия не имеет, что у нее есть папа - ты далеко, тебя не видно, у тебя личная жизнь. Дашка чуть не умерла в больнице, а у тебя даже ничего нигде не екнуло в этот момент! Тебе наплевать! Так зачем ты сейчас ее сюда приплел? Вспомнил он, что у него дочка - радуйтесь!

-- Как это чуть не умерла? - Кирилл приоткрыл рот от удивления.

-- А вот так! Пока ты со своей ненаглядной Юлечкой развлекался, - зашипела Лера. - Отец заботливый, тьфу! Это ты должен был с нами рядом быть в больнице, заботиться о нас, а не Дмитрий Борисович.

-- Какой еще Дмитрий Борисович? - Сузил глаза Смелов.

-- Не все ли равно?

-- Нет, дорогая. Обвиняешь меня в изменах, а сама, тем временем, с каким-то там Дмитрием Борисовичем? - Взвизгнул Кирилл.

-- Дурак ты, Смелов, - тихо сказала Лера и направилась на кухню.

-- Лер, ну, извини, прости, Лерок, - заныл Кирилл, идя за ней следом. - Лерочка, котенок, я тебя люблю. Тебя одну. Просит меня, а?

-- Отстань, пожалуйста, - попросила девушка, не оборачиваясь.

-- Давай сначала начнем. Не надо развода. Я без тебя пропаду.

-- Раньше тебя это не беспокоило, - безразлично заметила Лера.

-- Лер, я идиот, но я изменюсь, обещаю тебе! Дай мне последний шанс, - Кирилл упал на колени, обхватив руками жену за ноги.

-- Встань, не ломай комедию, - попыталась оттолкнуть его Лера, но он только теснее прижался к ней.

-- Родная моя, любимая, - шептал Кирилл, целуя Лерины руки. - Пожалуйста, прости меня...

В комнате захныкала Даша, и Лера, вырвавшись, наконец, из объятий мужа, заспешила к дочери.

-- Золотко, ты проснулась? - Заворковала она, взяв девочку на руки, и добавила чуть слышно. - Папа снова с нами - мы победили.

Глава 9

Долгов задумчиво вертел в руках телефон. Вот значит как, у Леры семейная жизнь налаживается: ее муж вернулся домой, все счастливы, всем хорошо. Всем, кроме него, Дмитрия. Он-то уже всерьез начал рассчитывать, что может что-то получиться у него с Лерой. Вот и получилось - "что-то".

"Вы самый лучший друг, который у меня когда-либо был", - вспомнились Долгову слова Леры. Он горько усмехнулся. Друг и только. Конечно, она же любит своего мужа. Он ей в душу плюет, а она утирается с радостной улыбкой и любит! Отлично! Просто замечательно! Плохо ей было - помогите, Дмитрий Борисович, поддержите бедную девочку за руку, по головке погладьте. Нормализовалось все, устаканилось - спасибо, Дмитрий Борисович, я в вас больше не нуждаюсь.

Друг, блин. Да на черта ему нужна такая дружба?! Как же быть теперь? Выбросить все из головы, забыть, как дурной сон, наплевать и растереть носком ботинка. Как говаривал давний приятель Долгова, художник, пристально глядя вдаль: великолепнейшая перспектива.

Долгов подошел к окну. Темно-синее небо было усыпано бисером звезд, плоский блин луны мутно сиял из-под дымчатого одеяла-облака. Романтично. Бес ее дери, романтику эту! Ни тепло от нее, ни холодно. Пальцы Дмитрия машинально теребили махровый лист стоявшей на подоконнике глоксинии.

Нет, это все-таки не справедливо, нечестно: чем он хуже Лериного Кирилла? Почему она готова терпеть от мужа любые унижения, быть несчастной рядом с ним и не желать ничего другого? Он нагулялся, как кот по весне, вернулся домой, сделал милость, и она ведь приняла его! И будет продолжать готовить для него, стирать, спать с ним, в конце концов, после того как он...

Долгов стиснул зубы, вздрогнув от таких мыслей. От его неловкого движения горшок с цветущей пышным цветом глоксинией соскользнул с подоконника и с грохотом упал на пол. Дмитрий ругнулся, наклоняясь, чтобы собрать с пола коричневые черепки. Глоксиния осталась цела. Ее можно будет пересадить в другой, новый горшок, и она снова будет радовать глаз очаровательными бело-розовыми цветами, позабыв, что совсем недавно ее жизнь, заключенная в глиняной емкости с землей, рухнула. Прямо как Лера. А он, Долгов, подобно разбившемуся горшку ни на что не годен, и место ему на свалке. На свалке Лериной памяти.

Осколки с глухим стуком упали на дно мусорного ведра. Дмитрий резко выдохнул. Все. Надо учиться жить без мыслей о белокурой девочке с фиалковыми глазами. С сегодняшнего дня.

***

Дежурство выдалось на редкость спокойным, Долгов даже поспать умудрился. Снилась как всегда Лера. Они гуляли по осеннему парку, взявшись за руки, загребая ногами опавшую золотисто-багровую листву. Лера о чем-то весело щебетала, Дмитрий слушал, не разбирая слов, ее чудный, ласкающий ухо голос.

Проснувшись, Долгов разочарованно оглядел безразлично-белые стены ординаторской. Он глубоко вздохнул, поднялся и, подойдя к раковине, пустил холодную воду: отогнать остатки сна, смыть волшебное наваждение и вернуться к опостылевшей реальности.

Дверь ординаторской тихонько приоткрылась, и на пороге появилась симпатичная молоденькая медсестричка Настенька Шаповалова. Она пришла работать в больницу несколько месяцев назад, сразу после окончания училища, и в первый же день по уши влюбилась в Долгова. Об этой влюбленности знало все отделение, и сам Дмитрий нередко ловил на себе откровенно восхищенные взгляды Настеньки, но старался не придавать этому значения.

Вот и сейчас, при виде предмета своего обожания, Шаповалова смущенно заулыбалась, и как-то по-особенному заблестели ее карие глаза.

-- Доброе утро, Дмитрий Борисович, а я проверить зашла, проснулись вы или нет. Хотите кофе горячий? - На одном дыхании произнесла Настенька.

-- Доброе утро. Не откажусь. У нас все в порядке? - Вытирая мокрое лицо белоснежным полотенцем с больничным штампом, поинтересовался Долгов.

-- Да, все отлично. В два часа у Нефединой давление подскочило немного, я вас будить не стала, сделала ей инъекцию вивитрола. Сейчас уже все хорошо. Так я принесу кофе?

-- Только если составите мне компанию, - прищурился Долгов. - До обхода еще полчаса, так как?

-- Компанию? - Одними губами повторила Шаповалова, округлив глаза. - Я мигом!

Она выскочила за дверь и через несколько минут вернулась с двумя чашками кофе в руках.

-- Вот, без сахара, как вы любите, - Настя кивнула на одну из чашек. - Я сейчас еще печенье принесу.

-- Не нужно, - остановил ее Долгов. - Давайте лучше поболтаем.

-- О чем?

-- Ну, о вас, хотя бы. Чем вы увлекаетесь? Что делаете по вечерам?

-- Читать люблю, просто проглатываю книжки в один миг.

-- Не прожевывая? - Пошутил Дмитрий.

-- Вроде того, - улыбнулась Шаповалова.

-- Скажите, Настенька, - медленно произнес Долгов, немного поразмыслив. - У вас на сегодняшний вечер какие-нибудь планы есть?

-- Н-нет, - запинаясь, протянула Настя.

-- Тогда, может быть, поужинаем вместе? Скажем, в семь часов в ресторане, кстати, в какой бы вам хотелось пойти?

-- Вообще-то я и сама неплохо готовлю, - чуть застенчиво произнесла девушка.

-- Приглашаете в гости?

-- Да.

-- Что ж, отлично, - хитро прищурился Долгов. - Надеюсь, нам предстоит небезынтересный вечер.

Без пятнадцати семь Дмитрий уже стоял перед дверью Настиной квартиры с букетом белоснежных с золотыми сердечками гербер. Он нерешительно надавил на кнопку

звонка, и спустя всего пару секунд, словно заранее ожидала под дверью, на пороге появилась Настя в потрясающем красном платье с открытыми плечами. Волосы ее были собраны в высокий хвост, открывая стройную длинную шейку, которую украшала лишь миниатюрная хрустальная слезинка на тоненькой золотой цепочке. Долгов восхищенно присвистнул и протянул цветы:

-- Выглядите просто ослепительно!

-- Спасибо, Дмитрий Борисович. Проходите.

Девушка посторонилась, пропуская Дмитрия в квартиру, и поспешила закрыть за ним дверь на ключ, будто подстраховываясь от того, чтобы он, не дай Бог, не дал деру.

Долгов прошел в комнату и безразлично огляделся.

-- Мило тут у вас, - заметил он.

Настя улыбнулась, легонько прикасаясь кончиком пальца к лепестку цветка.

-- Герберы... Мои любимые, кстати. Таких красивых мне еще не дарили. Вы устраивайтесь поудобней, а я пока цветы в вазу поставлю.

Дмитрий упал на маленький узкий диванчик, перед которым стоял уже накрытый стол. Настя явно старалась, чтобы "свидание" прошло на ура: платье это, прическа, гусь, опять же, запеченный, салатики разные, вино... Ее-то понять можно, а вот что он, Долгов, здесь делает? Зачем пришел? Пудрить мозги этой очаровательно девушке или самому себе голову задурить? Настя, похоже, всерьез думает, что ее симпатия к Дмитрию взаимна, но ведь это совсем не так. То есть, конечно, она милая, хорошая девочка, но не Лера. Так может, лучше уйти сейчас же, сославшись на неотложные дела, извиниться за доставленные неудобства, пока этот фарс не зашел еще слишком далеко?

-- Дмитрий Борисович, разрежьте, пожалуйста, гуся, - попросила Шаповалова, вернувшись в комнату. - А то у меня никогда не получается делать это красиво. А у вас руки хирурга все-таки...

Долгов послушно взял со стола нож с широким лезвием и придвинул блюдо с птицей ближе к себе.

-- Зато у вас получается его готовить - такой аромат!

-- Вы сначала попробуйте, а потом хвалите, - засмеялась Настя.

-- Попробую, попробую, не сомневайтесь!

Дмитрий ловко разделал птицу и взял бутылку вина, чтобы разлить его по бокалам. Налив полный бокал, он протянул его Насте.

-- У меня есть тост, - весело объявила девушка. - За самого лучшего хирурга не только нашего города, но и, пожалуй, всей страны! И за самого потрясающего мужчину, - добавила она еле слышно.

Бокалы встретились с легким перезвоном. Дмитрий чуть прищурил глаза:

-- А давайте на "ты"?

-- Давайте, - кивнула Настя.

За столом ненадолго повисла пауза. Шаповалова сосредоточенно рассматривала золотистую корочку на ножке гуся в своей тарелке, Долгов сверлил девушку глазами.

-- Я поставлю музыку, - выдавила Настя, вставая. - Какую предпочитаете: латино, шансон, нашу попсу, классику?

-- Все равно, - пожал плечами Долгов.

-- Тогда, может быть, Эдит Пиаф?

Шаповалова щелкнула пультом, и из колонок в углу комнаты полилось: "Non, je ne regrette rien".

-- У нее такой чудный голос, правда? - Мечтательно протянула девушка, возвращаясь к столу.

Долгов одним глотком осушил бокал и налил себе еще.

-- Песня красивая, а мы не танцуем, - хрипло произнес он, ополовинив второй бокал, и решительно двинулся к Насте.

-- Я... я не умею, - запротестовала та.

-- Это ничего, - Дмитрий рывком приподнял ее и притянул к себе, одной рукой крепко обхватив за талию.

Настя вздрогнула, почувствовав на своей шее горячее дыхание Долгова.

-- Дмитрий Борисович...

-- Мы на "ты", забыла? - Шепнул Дмитрий, легко касаясь губами мочки Настиного уха.

Шаповалова резко выдохнула и попыталась отодвинуться, но Дмитрий только сильнее прижал ее к себе.

-- Ты же этого хотела? - Тихо спросил он. - Разве нет?

-- Я не знаю, - дрожащим голосом ответила Настя.

-- Это ничего, - снова повторил Дмитрий, нежно целуя шею девушки.

-- Вы... Ты не понимаешь! - Настя оттолкнула его и взглянула полными слез глазами. - У меня еще никого не было... Для меня все это серьезно...

-- Что серьезно? - Сдавленно переспросил Долгов.

-- Я... я люблю вас... тебя...

Дмитрий отошел на шаг назад и закрыл руками лицо.

-- Прости. Я не должен был.

Он быстро направился к двери, обулся и вышел, ни разу не обернувшись.

Сбежав по ступеням вниз, на улицу, Долгов сел в машину и завел мотор. О чем он думал, собираясь переспать с Настей? Ведь именно это желание двигало им весь вечер. Низко. Подло. Гадко.

Эта чудесная девушка не заслуживает такого. Она совершенно искренне относится к нему, Дмитрию, призналась, что любит его... А он...

Да что же это такое происходит с ним, в самом деле! Его чувства к Лере совсем затуманили рассудок. Да, он любит ее, женщину, принадлежащую другому, но разве это дает ему основания мстить за свою попранную любовь невинной девушке? Именно мстить. Он хотел одного - наказать Смелову, доказать самому себе, в конце концов, что в состоянии жить без Леры. А о Настеньке и подумать не удосужился. Ей-то каково будет? Он же не чувствует к ней ничего, ровно ничего, кроме симпатии. Тогда как она... Да что это!

Долгов резко вывернул руль, сообразив, что едет по встречной полосе.

-- Пошел к черту! - Крикнул он сигналившему ему водителю бежевой "десятки".

Свернув в какой-то дворик, Дмитрий остановился и выключил зажигание. Он устало опустил голову на скрещенные на руле руки и прикрыл глаза.

Нет, со всем этим нужно что-то делать. Надо выбросить Леру из головы чего бы это ни стоило. Не видеться с ней, не звонить. Никогда. Заставить себя забыть ее голос, восхитительную улыбку, дивные золотистые волосы, глаза цвета вечернего неба... Не думать о ней, не думать! В этом году, пока Даша еще совсем мала, Смеловой в институте не будет, но в следующем придется уволиться, чтобы не пересекаться с ней лишний раз. Хотя нет, уйти необходимо уже сейчас, на всякий случай.

Дмитрий поднял голову и оглянулся. Дворик, где стояла его машина, показался знакомым. Так и есть - это двор дома Смеловой. Выходит, он приехал сюда машинально. Вот же дурак, до чего дошел!

Долгов достал сигарету и закурил. Выпустив струю дыма, он нашел глазами окно Лериной квартиры. Там, на втором этаже мягко горел свет. Через мгновение в окне показался женский силуэт. Что-то больно кольнуло в груди - Лера. Она стояла, облокотившись руками о подоконник и вглядывалась в темноту улицы. Дмитрий едва сдержался, чтобы не выскочить из машины, размахивая руками - вот он, здесь, совсем рядом.

Сзади к Лере подошел мужчина и, обняв девушку, привлек к себе. Долгова передернуло. Кирилл, догадался он. Лера обернулась к мужу и, обхватив руками его шею, поцеловала.

Дмитрий включил зажигание и резко надавил на педаль. Прочь, прочь отсюда. Здесь ему нечего делать. Идиот! Она любит своего мужа. Не его, Дмитрия, совсем не его. Ну, и плевать! На все плевать! Она ему не нужна. На свете много других, не менее красивых, умных девушек.

На полной скорости машина Долгова неслась по освещенному фонарями проспекту на другой конец города. Ночные улицы были пусты, и спустя несколько минут Дмитрий уже стоял перед Настиной квартирой.

Она открыла ему дверь в коротком халатике, с мокрыми после душа волосами, по-домашнему уютная. Не говоря ни слова, Долгов впился в ее губы жадным поцелуем.

***

На шумной корпоративке по случаю пятнадцатилетия фирмы не веселился один только Смелов. Он сидел в самом дальнем углу большого зала ресторана, потягивая терпкий коктейль, и букой глядел на танцующих и оживленно болтающих друг с другом, радующихся полностью оплаченному начальством празднику, коллег.

Из-под полуопущенных ресниц он ревниво следил за бывшей любовницей, которая, нимало не стесняясь, целовалась с парнем из финансового отдела. Кажется, его звали Алексеем. Что она могла в нем найти? Полный, нет, толстый, с постоянно съезжающими на кончик носа очками, которые он поправлял коротким мясистым указательным пальцем. Этот Алексей напоминал Кириллу одного комедийного героя из тупого американского фильма о пришельцах. Неужели именно на него Юлечка променяла Кирилла? В это трудно было поверить. Алексей вроде бы играл в какой-то неизвестной "подвальной" группе то ли на клавишных, то ли на ударных, и все время гордо упоминал об этом в любом разговоре. Тем не менее, романтического героя-любовника он напоминал крайне мало, и, по мнению Смелова, был скучнейшим типом, годным скорее для роли маминкиного сынка. Но на данный конкретный момент Коновалова была с ним, Алексеем, а Кириллу уготовано было киснуть в одиночестве, предаваясь воспоминаниям о том, как его только что провожала на эту дурацкую вечеринку жена. Вот уж точно, сдержал слово: ни о каком возобновлении прежних отношений с Юлечкой и речи быть не может, так что Лерка может спать спокойно.

-- Скучаете, Кирилл Александрович? - Раздался над его ухом мелодичный голос.

Смелов вздрогнул. Рядом с ним на диване примостилась Оксана Волкова, симпатичная брюнетка с коротко стриженными волосами. Ее серые глаза таинственно блестели в приглушенно свете зала, маня и завораживая.

-- А мы до сих пор на "вы", Оксаночка? - Оскалился Кирилл, польщенный вниманием девушки. - Это необходимо срочно исправить.

-- На брудершафт? - Предложила Волкова, продевая свою руку с бокалом шампанского под локоть Кирилла.

Пристально глядя в глаза Смелова, она осушила бокал и приблизила свои ярко накрашенные губы к лицу Кирилла.

-- По традиции, - шепнула она, целуя его.

-- Отличная традиция, - выдавил Смелов.

-- Идем танцевать!

Волкова небрежно поставила пустой бокал на столик и потянула Кирилла за руку в середину зала, аккурат туда, где Юлечка вовсю зажигала со своим новым кавалером.

"Вот тебе!" - злорадно подумал Смелов, поймав удивленный взгляд Коноваловой.

Как будто специально для него зазвучала медленная мелодия, и Кирилл уверенно обнял Оксану, крепко прижав ее к себе. Она положила ему голову на плечо, обвив шею руками. Смелов почти задохнулся от этого ощущения другой, новой женщины рядом с собой, красивой, соблазнительной и, он был почти уверен, доступной. Отыскав взглядом глаза Юлии, Кирилл удовлетворенно отметил в них искорку ревности и еще плотнее привлек к себе Оксану, слегка касаясь губами ее шеи, пахнувшей горьковато-сладкими духами.

***

Лера без сна лежала в холодной постели, сжимая в руках мобильный. Что-то слишком уж надолго затянулась эта корпоративная вечеринка у Кирилла. То он вообще идти туда не хотел, то теперь домой его не дождешься. В голове постоянно крутились какие-то дурацкие мысли: уж не помирился ли ее муж со своей бывшей любовницей? Думать об этом было не просто страшно - жутко.

В последнее время Кирилл изменился в лучшую сторону: снова стал нежен и ласков, словно старался загладить свою вину перед женой за недавнюю измену. И Лера чувствовала себя счастливой. Почти. Не давало покоя только ощущение, что все это ненадолго - затишье перед бурей, вновь обретенное семейное благополучие неминуемо должно вот-вот рухнуть, завалив своими обломками все вокруг. Какое-то чувство неизбежности грядущего несчастья прочно обосновалось в квартире Смеловых, засело прямо под супружеской кроватью и скрежетало оттуда мелкими острыми зубами, предвкушая свой триумф.

Телефон в руке Леры натужно зарычал, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности. Она взглянула на дисплей и не поверила своим глазам: звонила Коновалова собственной персоной. Что было нужно бывшей любовнице мужа от Леры? Смелова открыла крышку мобильного и приложила его к уху.

-- Слушаю.

-- Лера? Не спишь еще? - Послышался в трубке голос Юлии.

-- Нет. Не могу же я во сне разговаривать с тобой. Зачем ты звонишь?

-- Узнать как дела. Все ли нормально у вас с Кирой?

-- Вряд ли тебя это в действительности интересует, - сухо заметила Лера.

-- Ошибаешься. Знаю, что в древности гонцу, принесшему дурную весть, рубили голову, да и сейчас не жалуют... - протянула Юлия.

-- Короче.

-- Твой муж, Лерочка, снова решил пойти "налево". Сколько волка ни корми...

-- Что ты хочешь этим сказать?

-- Кирилл еще не дома, не так ли? - Хмыкнула Коновалова. - А вечеринка закончилась часа три назад.

-- И? - Напряглась Лера.

-- Кира весь вечер в открытую тискал Оксану Волкову, есть у нас такая. Кстати, недавно замуж вышла, кажется, за военного или милиционера.

-- Эти подробности меня мало волнуют, - оборвала Смелова.

-- Ну да. В общем, еще до того, как все начали расходиться, наш Кирюша буквально исчез вместе с Оксаной. И если его до сих пор нет дома... Я даже представить боюсь, где они и чем занимаются, - довольным голосом подытожила Юля.

-- Что ж, спасибо за информацию. А то я уже беспокоиться начала, не случилось ли чего с моим мужем, - спокойно сказала Лера.

-- А то, что он с другой бабой, тебя не беспокоит? - Ехидно спросила Коновалова.

Смелова глубоко вздохнула, радуясь, что Юле не видно ее лица, иначе та могла бы порадоваться, что с легкостью достигла цели - задеть Леру за живое.

-- Конечно, мне не слишком приятно, но не думаю, что там может быть что-то серьезное. Кира может гулять "налево", как ты выражаешься, но любит-то он только меня и ко мне же возвращается, - елейным голоском ответила Смелова. - Спокойной ночи, Юлечка

Отложив телефон, Лера села в кровати, до боли закусив губу. Значит, Оксана. Хотя какая, в самом деле, разница: Оксана, Юля, Маруся, Фекла или Параша - суть-то одна. Кирилл снова ей изменяет. Только теперь в дураках остается уже не одна Лера, ведь, по словам Коноваловой, у Оксаны есть муж. Так что же, ей со своим мужем так скучно, что она с чужим развлечься решила? Нет, это просто проклятие какое-то! То одна, то другая. Может, у Кирилла с головой проблемы? Ведь не был же бабником, даже не смотрел ни на кого, кроме Леры. Раньше. А что изменилось сейчас?

Хорошо, во время беременности жена могла казаться Кириллу не слишком привлекательной, но после родов Лера всерьез занялась собой: талия вернулась к прежнему объему, растяжки на бедрах побледнели и практически не видны, мордашка симпатичная, волосы всегда уложены. Она не стала похожа на замусоленную, неопрятную мамашу в бигудях из анекдотов. Чего же не хватает Кириллу? Или это комплексы какие-нибудь его на "подвиги" толкают - метод самоподъема в собственных глазах? Унизь ближнего своего, посильнее в грязь втопчи, и будет тебе счастье.

Дата добавления: 2015-10-21