длину, выискивая неровности.
– Тебе не обязательно делать это, – прошептал он. – Для меня ты выглядишь
идеально.
Вместо ответа она покраснела и заволновалась… лучше всего, что она могла
сказать.
– Клянусь, ты лишаешь меня дара речи.
Ну, от этого его мысли пошли в совсем ненужном направлении.
Уставившись на нее, он заставил свой мозг сменить направление движения.
– Пэйн, я твой врач, верно?
– Да, целитель.
– И это значит, что я скажу тебе правду. Никаких искажений или увиливаний. Я
скажу именно то, что думаю, и позволю тебе принять решение… и я хочу, чтобы ты
поняла, что я хочу донести, хорошо? Правда – это все что у меня есть, не больше, не
меньше.
– Тогда ты не обязан ничего говорить, ибо я прекрасно знаю, как обстоят дела.
Он окинул комнату взглядом.
– Ты выходила отсюда после операции?
– Нет.
Фирма-производитель ноутбуков
– Значит, ты смотрела на эти пустые стены целую неделю, прикованная к кровати.
Посторонние кормили тебя, купали, помогали с отправлениями организма.
– Нет нужды напоминать об этом, – сухо сказала она. – Благодарю великодушно…
– Тогда как ты можешь знать, в каком пребываешь состоянии?
Она сильно нахмурилась… и чертовски сексуально.
– Это смешно. Я здесь. – Она указала на матрас под собой. – Я была здесь.
– Именно. – Когда она посмотрела на него, Мэнни сократил расстояние между
ними. – Я собираюсь поднять и понести тебя на руках, не возражаешь?
Сейчас ее брови взмыли вверх.
– Куда?
– Прочь из этой проклятой темницы.
– Но… я не могу. У меня…
– Я знаю. – Конечно, ее беспокоит катетер, и чтобы избежать каких-либо
неловкостей, он подхватил чистое белое полотенце с прикроватной тумбочки.
Убедившись, что оборудование крепилось прочно, он расправил верхнюю часть
простыни и оторвал Пэйн от кровати. Ее тело, прижатое к его груди, было твердым, и
минуту Мэнни просто держал ее в руках, ее голова устроилась на его плече, длинные,
бесконечные ноги были перекинуты через руку. Ее парфюм, мыло или что там еще
напоминало ему аромат сандала.
О, верно… оргазмы.
Те, что он испытал, когда она снилась ему.
Великолепно, а сейчас он покраснел как свекла.
Пэйн прокашлялась.
– Тяжелая? Я крупновата для женщины.
– Ты идеальна для женщины.
– Не там, откуда я родом, – пробормотала она.
– Значит, у них плохие стандарты.
Мэнни вынес свой драгоценный груз через дверь в смотровую комнату. Ее
освободили по его просьбе… он попросил медсестру – Елейну? Елайну? – оставить их
наедине.
Трудно предугадать, чем все закончится.
Держа ее в своих объятиях, он сел перед компьютером и устроил их так, чтобы
Пэйн могла видеть монитор. Когда выяснилось, что ей больше нравилось смотреть на
него, Мэнни нисколько не возражал… но это едва ли способствовало концентрации. Или
причине, по которой он поднял ее с кровати.
– Пэйн, – обратился он.
– Что?
Господи, этот хриплый голос. Он, словно нож, резал его живьем и заставлял
чувствовать каждую крупицу боли: хотеть ее так сильно, как хотел он, но сдерживать себя
было мучительным удовольствием, которое было лучше самого яркого секса в его жизни.
Предвкушение оргазма в лучшем виде.
– Предполагается, что ты должна смотреть на экран, – сказал он, погладив ее щеку.
– Я лучше посмотрю на тебя.
– О, да…? – Когда его голос стал таким же хриплым, как и ее, Мэнни понял, что
настало время для внутреннего диалога на тему «о-нет-даже-не-думай-большой-мальчик».
Но, черт возьми.
– Ты заставляешь меня чувствовать что-то всем телом. Даже в ногах.
Ну, сексуальное влечение способно на такое. Его кровообращение пылало, словно
Манхеттен в полночь.
Но в коленных представлениях в духе Санты было нечто большее, чем быстрый
секс…или даже недельная сессия, или месячная, или даже – Господь спаси их – длиною в
год. На кону стояла вся жизнь. Ее.
– Как насчет того, чтобы немного посмотреть на монитор, а потом ты сможешь
смотреть на меня столько, сколько душе угодно?
– Хорошо.
Когда она не отвела взгляда от его лица, Мэнни прокашлялся.
– Компьютер, bambina 51.
– Итальянец?
– По материнской линии.
– Что насчет отца?
Он пожал плечами.
– Никогда не встречал его, так что не скажу.
– Тебе неизвестен твой родитель?
– Да, так и есть. – Мэнни провел указательным пальцем под ее подбородком,
поворачивая голову Пэйн в сторону компьютера. – Смотри.
Он постучал по экрану, понимая по нахмуренному виду Пэйн, что она
сконцентрировалась, ее темные брови низко опустились над бриллиантовыми глазами.
– Это мой друг… Пол. – Мэнни никак не скрывал гордость в своем голосе. – Он
также был моим пациентом. Крутой мужик… и много лет прикован к инвалидной коляске.
***
Сначала Пэйн не могла понять, что это было за изображение… оно двигалось, это
точно. И казалось… минуточку. Это был человек, и он сидел на каком-то хитроумном
изобретении, перемещающемся по земле. Чтобы передвигаться, он использовал
массивные руки, его лицо исказилось в гримасе, его концентрация была столь же мощной,
как и у воина в разгар сражения.
Позади него держалось трое других мужчин в аналогичных приспособлениях, они
не отрывали от него взгляда, будто старались сократить все увеличивающееся расстояние
между ними и лидером.
– Это… гонка? – спросила она.
– Бостонский марафон, дивизион инвалидных кресел. Он не просто выиграл
состязание… в порошок стер своих соперников.
Они смотрели, как мужчина победил со значительным отрывом, его здоровые руки
двигались со скоростью ветра, грудь вздымалась, а болеющая толпа на другой стороне
трека ревела. Когда он разорвал победную ленту, к нему подбежала красивая женщина, и
пара обнялась.
И что было в руках человеческой женщины? Ребенок, похожий на мужчину.
Целитель наклонился вперед и передвинул маленький черный прибор на столе,
чтобы переключить изображение на экране. Двигающаяся картинка исчезла… а на ее
месте возник улыбающийся портрет этого мужчины. Он был очень привлекателен и
лучился здоровьем, рядом с ним стояла та же рыжеволосая женщина и ребенок с
голубыми как у него глазами.
Мужчина все еще сидел, и кресло казалось более прочным, чем то, на котором он
соревновался… по правде говоря, оно было очень похоже на коляску, которую прикатила
Джейн. Его ноги находились в диспропорции с остальным телом – маленькие и
задвинутые под кресло, но не на это обращаешь внимание… и даже не на катающееся
устройство. Смотришь лишь на силу и ум мужчины.
Протянув руку к экрану, Пэйн коснулась лица мужчины.
– Как давно…? – спросила она хрипло.
– Его парализовало? Примерно десять лет назад. Он ехал на своем туристическом
мотоцикле, когда его сбил пьяный водитель. Я провел семь операций на его спине.
– Он по-прежнему… в кресле.
Bambina (ит.) – детка, малышка
– Видишь женщину подле него?
– Да.
– Она влюбилась в него после аварии.
Пэйн повернула голову и всмотрелась в лицо целителя.
– Он… смог стать отцом?
– Да. Он также водит автомобиль… как видно, может заниматься сексом… и живет
жизнью, более насыщенной, чем у многих с двумя работающими ногами. Он бизнесмен,
спортсмен и настоящий мужчина, и я горд называть его своим другом.
Говоря, ее целитель подвигал черным прибором на столе, и картинка снова
сменилась. Появились фотографии мужчины на других соревнованиях, потом –
улыбающегося на фоне какого-то огромного строения, затем – он, сидящий перед красной
ленточкой с золотыми ножницами в руках.
– Пол – мэр Колдвелла. – Ее целитель нежно повернул голову Пэйн в свою
сторону. – Послушай меня… я хочу, чтобы ты запомнила мои слова. Твои ноги – часть
тебя, но не вся, они не то, кто ты есть. Поэтому, куда бы мы ни отправились после этой
ночи, я хочу, чтобы ты знала, что травма не изменила тебя. Даже находясь в кресле, ты по-
прежнему стоишь гордо, как и всегда. Рост – мера отсчета по вертикали… он ни черта не
значит, когда дело касается твоего характера или жизни.
Он был убийственно серьезен, и, если быть до конца честной с собой, Пэйн
немного влюбилась в него в это мгновение.
– Ты можешь… двигать этой штукой? – прошептала она. – Чтобы я увидела
больше.
– Смотри… так пользуются мышью. – Он взял ее руку и положил на теплый,
продолговатый предмет. – Влево и вправо… вверх и вниз… Видишь? Стрелка на экране
перемещается. Щелкни сюда, чтобы посмотреть что-нибудь.
Потребовалась несколько попыток, но потом она уловила смысл… и это прозвучит
абсурдно, но, просто вращая стрелкой по экрану и выбирая то, на что она хотела
посмотреть, Пэйн чувствовала головокружительный прилив энергии.
– Я могу делать это, – сказала она. Но потом она, казалось, смутилась. Учитывая
всю простоту действия, победа была слишком маленькой для празднования.
– В этом весь смысл, – сказал целитель ей на ухо. – Ты можешь все.
Дрожь прокатилась по телу от его слов. Или, что более вероятно, не просто от его
слов.
Обратившись к монитору, она с удовольствием разглядывала фотографии
победителя гонок. Выражение мучительных усилий и неукротимой силы воли давно
горело в ее собственной груди. Но также среди любимых фотографий было изображение
всей семьи. Они были людьми, и все же их узы казались столь сильными. Любовь, их
связывала сильная любовь.
– Что скажешь? – прошептал ее целитель.
– Думаю, ты пришел в правильный момент. Вот мое мнение.
Переместившись в его сильных руках, Пэйн взглянула на Мэнни. Сидя на его
коленях, она жалела, что не могла почувствовать его всего. От талии и ниже она ощущала
ничем не примечательное тепло – лучше, чем прохлада, ощущаемая после операции, да…
но все же, должно быть нечто большее.
– Целитель… – прошептала она, приближаясь губами к его рту.
Он опустил веки, и казалось, перестал дышать.
– Да…?
– Можно я… – Она облизала губы. – Можно я поцелую тебя?
Казалось, он дернулся, будто от боли, но его запах многократно усилился, поэтому
она поняла, что он хотел того же.
– Господи… Иисусе, – выдохнул он.
– Твое тело хочет этого, – сказала она, коснувшись мягких волос на его затылке.
– В этом-то и проблема. – Увидев замешательство на лице Пэйн, он опустил
страстный взгляд на ее груди. – Оно хочет гораздо больше, чем простой поцелуй.
Внезапно в ее теле произошла едва уловимая перемена. Но она чувствовала что-то
странное в груди и конечностях. Покалывание? Она была слишком поглощена
окружавшей их сексуальной энергией, чтобы определять дефиниции.
Обвив руку вокруг его шеи, она прошептала:
– Чего еще оно хочет?
Ее целитель низко застонал, и звук дал ей тоже ощущение власти, каковое
испытываешь, держа в руках оружие. Почувствовать его снова? Словно наркотик.
– Скажи, целитель, – требовательно спросила она, – чего еще оно хочет?
Его глаза цвета красного дерева горели пламенем, они не отрывались от нее.
– Всего. Я хочу каждый квадратный дюйм твоего тела… снаружи… и изнутри.
Настолько сильно, что я не уверен, готова ли ты к подобному натиску.
– Мне решать, – парировала она, странная, пульсирующая нужда пустила корни в
ее животе. – Мне решать, что я могу принять, а что нет, верно?
Его улыбка была порочной. В хорошем смысле слова.
– Да, мадам.
Когда низкий, ритмичный звук прокатился по комнате, Пэйн с удивлением
осознала, что это она. Мурлычет.
– Я должна просить дважды, целитель?
Последовала пауза. Потом он медленно покачал головой влево и вправо.
– Нет. Я дам тебе… именно то, чего ты жаждешь.
Глава 21
Когда Вишес толкнул дверь в смотровую комнату, его взору предстала такая
рассадка по местам, что у него возникли мысли о кое-чьей кастрации.
Что, учитывая его опыт с ножом и яйцами, несло угрозу.
Но, с другой стороны, его сестра оседлала Мистера Счастливчика в штанах, хирург
обхватил ее руками, голубки прильнули друг другу головами. Однако, они смотрели не
друг на друга… именно по этой причине Ви не испортил вечеринку: они уставились на
компьютерный экран… на мужчину в инвалидном кресле, который в гонке обставлял
своих соперников.
– …рост – мера отсчета по вертикали… он ни черта не значит, когда дело касается
твоего характера или жизни.
– Ты можешь… двигать этой штукой?
По неясной причине сердце Ви гулко забилось, когда хирург показал Пэйн, как
управлять мышью. А потом он услышал слова, которые положили начало надежде:
– Я могу делать это, – сказала она.
– В этом весь смысл, – сказал Мануэль тихо. – Ты можешь все.
Ну, блин… все тузы на столе, не так ли: Ви позволил человеку ненадолго вернуться
в вампирский микс, чтобы просто помочь Пэйн преодолеть суицидальные мысли. Но Ви
даже представить не мог, что парень предложит ей что-то кроме юношеской
влюбленности.
И все же, вот он, ублюдок… демонстрирует ей нечто большее, чем основы
поцелуев.
Ви хотел быть тем, кто спасет ее… так предполагалось, когда он привел Манелло,
но почему он не додумался до большего – и раньше? Почему Джейн ничего не сделала?
Они должны были вывести ее из комнаты, показать особняк… вместе принимать трапезы,
разговаривать с ней.
Показать, что ее будущее просто изменилось, а не исчезло вовсе.
Ви потер лицо, когда гнев придавил его к земле. Черт возьми, Джейн… как она
могла не знать, что пациенты нуждаются в большем, чем болеутоляющее и обтирание
губкой? Его сестра нуждалась в долбаном горизонте… любой сойдет с ума, застряв в
четырех стенах.
Гребаный ад.
Он опять посмотрел на сестру и человека. Они не отрывали друг от друга глаз, и
казалось, что требуется как минимум домкрат, чтобы разделить их.
Ви снова поразмыслил о том, чтобы придушить скотину.
Запустив обернутую перчаткой руку в карман за самокруткой, он подумывал
громко прокашляться. Либо так, либо достать кинжал и занести над головой человека.
Проблема в том, что этот хирург был орудием, которое он использовал по мере
надобности… и это затруднение пока не преодолено.
Ви заставил себя отойти от дверного проема…
– Как у них дела?
Повернувшись кругом, он выронил гребаную сигарету.
Бутч поднял ее.
– Огоньку?
– Скорее кинжал. – Приняв сигарету, он достал новый Бик, который на самом деле
работал. Затянувшись, он позволил дыму туманом выплыть изо рта. – Сходим за
выпивкой?
– Пока нет. Думаю, ты должен поговорить со своей женщиной.
– Поверь мне на слово. Не нужно. Не сейчас.
– Вишес, она собирает вещи.
Связанный мужчина в нем взревел, но, несмотря на это, Ви заставил себя остаться в
коридоре и продолжить курить. Спасибо Господу за никотиновую зависимость: он
присосался к самокрутке, и лишь поэтому не зашелся в ругани.
– Ви, дружище, что, черт возьми, происходит?
Из-за рева в голове он едва слышал слова приятеля. И не смог предоставить полное
объяснение.
– Моя шеллан и я разошлись во мнениях.
– Ну, так поговорите.
– Не сейчас. – Подошвой ботинка Ви подписал окурку смертный приговор.
– Пойдем.
Но… когда дошло до дела, каким-то непонятным образом он не мог преодолеть
расстояние до парковки, где стоял Эскалейд с замененным маслом. Он в буквальном
смысле не мог уйти, его ноги сами по себе приросли к полу.
Посмотрев в сторону кабинета, он оплакивал тот факт, что какой-то час назад ему
показалось, что все устроилось. Но нет. Похоже, что дерьмо, случившееся ранее, было
лишь разминкой к предстоящим невзгодам.
– Мне нечего сказать ей.
Как всегда.
– Может, ты разберешься на месте.
Вот уж вряд ли, подумал Ви.
Бутч похлопал его по плечу.
– Послушай меня. У тебя чувство моды как у парковой скамейки, навыки
межличностных отношений на уровне мясного топора…
– Это должно приободрить меня?
– Позволь закончить…
– Что дальше? Размер моего члена?
– Ну, даже шариковые ручки, по всей вероятности, на что-то способны… слышал я
стоны из вашей комнаты, которые доказывают верность этого утверждения. – Бутч
встряхнул его. – Я просто хочу сказать… ты нуждаешься в этой женщине в своей жизни.
Не испогань все. Ни сейчас… никогда, понял?
– Она собиралась помочь Пэйн убить себя. – Когда парень дернулся, Ви кивнул. –
Ага. Так что это не какой-то спор в стиле «он сказал, она ответила» относительно
гребаной зубной пасты.
Спустя минуту, Бутч пробормотал:
– Должна быть охрененно веская причина.
– Никаких причин. Пэйн – единственный родной мне человек, и Джейн собиралась
отнять ее у меня.
Ситуация сузилась до самых основ, и гудение в голове стало столь сильным и
громким, что Ви засомневался, не потеряет ли он контроль… и в этот момент, впервые за
всю жизнь, он ужаснулся самому себе и тому, на что был способен. Конечно, он не
причинит Джейн боли… не важно, каким бы психованным он ни был, он никогда не
тронет ее в гневе…
Бутч сделал шаг назад, поднимая руки.
– Хэй, расслабься, напарник.
Ви посмотрел вниз. В руках он держал оба кинжала… и кулаки сжались так сильно,
что Ви задумался, а не придется ли их удалять хирургическим путем.
– Забери их, – оцепенев, сказал Ви, – у меня.
Он в спешке передал все оружие лучшему другу, полностью разоружаясь. А Бутч
проворно, но хмуро принял груз.
– Да… вероятно. Ты прав, – пробормотал парень – Поговори с ней позже.
– Не о ней ты должен беспокоиться, коп. – Потому что, очевидно этой ночью
суицидальные импульсы охватили всю семейку.
Бутч поймал его за руку, когда Ви начал отворачиваться.
– Чем я могу помочь?
Молниеносное, шокирующее изображение пронеслось в голове Ви.
– Ничего, с чем бы ты справился. К сожалению.
– Не думай за меня, придурок.
Ви подошел вплотную, их лица оказались в дюймах друг от друга.
– Ты не хочешь этого. Поверь на слово.
Эти темно-карие глаза приковали его, не моргая.
– Ты удивишься тому, на что я пойду, чтобы сохранить тебе жизнь.
Внезапно рот Ви приоткрылся, стало труднее дышать. И пока они стояли грудь к
груди, он чувствовал каждый дюйм его тела.
– Что ты имеешь в виду, коп?
– Ты на самом деле считаешь, что лессеры – более предпочтительный вариант? –
хрипло пробормотал Бутч. – Я, по крайней мере, буду уверен, что в конце ты не
отправишься к праотцам.
Перед внутренним взором Ви промелькнули изображения, ужасающе
извращенные, с яркими подробностями. С ним в главной роли.
После мгновения полного молчания, Бутч отступил назад.
– Иди к своей женщине. Жду тебя в Эскалейде.
– Бутч. Ты не серьезно. Ты не можешь.
Его лучший друг смерил его холодным взглядом.
– Черта с два не серьезно. – Развернувшись, он зашагал по коридору. – Найдешь
меня. Когда будешь готов.
Наблюдая за уходом парня, Ви гадал, шла ли речь о том, чтобы напиться сегодня
ночью… или же они прошли через опасную дверь, которую только что открыл коп.
В глубине души, он понимал, что оба варианта верны.
Срань. Господня.
***
А в это время в смотровой комнате, взглянув в глаза Пэйн, Мэнни смутно осознал,
что поблизости кто-то курил. И, следуя всем законам его удачи, наверняка это был ее
долбанутый братец. Огромный ублюдок заправлялся никотином, прежде чем зайти сюда и
уложить Мэнни на обе лопатки.
А черт с ним. Губы Пэйн находились в каких-то дюймах от его, ее теплое тело
прижалось к нему, а член трещал по швам. Он был мужчиной с жесткой силой воли и
самоконтролем, но остановить это безобразие было далеко за пределами его
возможностей.
Протянув руку, он обхватил ее лицо. От прикосновения ее губы приоткрылись, и
Мэнни понял, что должен сказать что-нибудь, но очевидно его голос собрал вещички и
сел на междугородний автобус… прихватив с собой мозги.
Ближе. Притянув Пэйн ближе, он встретил ее на полпути, сливаясь губами. И,
несмотря на то, что его тело обладало терпением некормленого тигра, Мэнни целовал
девушку осторожно. Боже, она была мягкой… такой мягкой… что ему хотелось широко
раскрыть ее, проникнуть в нее всем, чем только мог, – пальцами, ртом, эрекцией.
Но ничто из этого не осуществится прямо сейчас. Или сегодняшней ночью. Или
даже завтра. У него мало опыта с девственницами, но Мэнни чертовски ясно осознавал,
что даже если он добьется сексуального отклика, то вопрос как позаботиться о
невероятном остается открытым…
– Больше, – хрипло потребовала она. – Больше…
На долю секунды его сердце замерло, а мозг пересмотрел решение относительно
неспешности: это были интонации не маленькой потерянной девочки. Женщины, готовой
для любовника.
И, черт возьми, следуя теории «ей не нужно просить дважды», он продолжил,
лаская рот Пэйн своим, прежде чем втянуть ее нижнюю губу. Его рука скользнула на ее
затылок, и Мэнни захотелось развязать косу и зарыться пальцами в ее волосы… но жест
был равносилен ее обнажению, а до уединения сейчас далеко.
К тому же, он и так висел на волоске от оргазма, благодарю великодушно.
Скользнув языком в ее влажный рот, Мэнни застонал, усилив хватку вокруг нее…
но потом он приказал себе расслабиться, иначе переломает кости ниже плеч им обоим.
Блин, Пэйн – словно чистый октан в его крови, его тело ревело, включившись на высшую
передачу. И он думал, что сны были горячи? Реальность, раскаленная, словно поверхность
Меркурия, придавала ночным грезам комнатную температуру.
Еще больше языка, скольжения внутрь и наружу, больше всего… пока он не
заставил себя отстраниться: его бедра вжимались в ее крепкую попку, и едва ли это было
честным, учитывая, что Пэйн ничего не чувствовала.
Мэнни сделал глубокий вдох, но его хватило ненадолго: наклонившись к ее шее, он
припал к изящному горлу…
Ее ногти с силой впились в плечи, и Мэнни понял, что будь он раздет, она бы
пустила кровь… и это охренеть как завело его. Черт, мысль, что действо может зайти
дальше простого секса, что она могла пронзить его шею клыками, взять его более чем
одним способом…
Резко зашипев, Мэнни отоврался от сладкой кожи Пэйн и запрокинул голову,
воздух со свистом вырывался из легких.
– Думаю, нам нужно притормозить.
– Почему? – спросила Пэйн, ее глаза не упускали ни единой его черточки. – Ты
хочешь этого.
– О, да… черт.
Она протянула руки к переду его рубашки.
– В таком случае давай продолжим…
Он обхватил руками ее запястья, когда оргазм уже защекотал головку члена.
– Ты должна прекратить. Прямо сейчас.
Боже, он едва мог дышать.
Пэйн резко вырвалась из его хватки и опустила голову. Прокашлявшись, она
хрипло сказала:
– Прости, я сожалею.
От ее стыда заныло в груди.
– Нет, нет… дело не в тебе.
Когда она не ответила, Мэнни поднял ее подбородок пальцами, гадая, известно ли
ей, что происходит с телом мужчины, когда оно возбуждается? Господи, знала ли она, что
такое эрекция?
– Послушай меня внимательно, – прорычал он. – Я хочу тебя. Здесь. В твоей
комнате. На полу в коридоре. Прислонив к стене. Любым способом, где угодно, когда
угодно. Понятно?
Ее глаза широко распахнулись.
– Но почему ты…
– Во-первых, мне кажется, что в коридоре твой брат. Во-вторых, ты сама сказала,
что никогда ни с кем не спала. Я же, с другой стороны, знаю, куда именно это может все
привести, и последнее, чего я хочу, – это напугать тебя своим напором.
Они не сводили друг с друга глаз. И спустя мгновение рот Пэйн расплылся в столь
широкой улыбке, что уголки губ приподнялись, показывая идеально белые зубы…
Господи… ее клыки стали длиннее. Намного. И – о, Боже – такими острыми.
Мэнни был не в силах остановить себя: он мог лишь представлять, каково это будет
– когда она проведет ими по его члену.
Нарастающий оргазм предпринял очередную попытку к побегу.
И это было до того, как розовый язычок Пэйн обвел острые кончики клыков.
– Нравится?
Грудь Мэнни тяжело поднялась.
– Да. Да, черт возьми…
Одновременно все лампы погасли, комната погрузилась во тьму. А потом
раздалось два щелчка… замки? Замки на дверях?
В свете компьютерного экрана он увидел, как изменилось ее лицо. Все намеки на
застенчивость, невинную страсть исчезли… Их место занял неприкрытый, сильный голод,
напомнивший Мэнни о нечеловеческой природе Пэйн. Она была красивой хищницей,
роскошным, сильным животным, достаточно похожим на человека, чтобы Мэнни позабыл
о том, кем и чем на самом деле она была.
Не думая, Мэнни поднял одну руку к белому халату. Пока они с Пэйн сидели,
отвороты задрались, и сейчас он стянул их вниз, обнажая шею.
Он задыхался. На самом деле.
– Возьми меня, – выдавил он из себя. – Ну же… я хочу знать, каково это.
Сейчас власть захватила она, сильные руки, коснувшись его лица, провели от шеи
вниз к ключице. Ей не нужно было отклонять его голову назад. Он сделал это сам, без
указаний, его горло обнажилось в приглашении.
– Ты уверен? – спросила она, перекатывая на языке «р».
Он с трудом дышал, и не был уверен, что сможет ответить, поэтому просто кивнул,
а потом, боясь, что этого недостаточно, коснулся ее руки, прижимая к себе.
Пэйн сосредоточилась на его яремной вене, глаза мерцали как звезды в ночи. Она
приближалась так медленно, сокращала расстояние между своими клыками и его плотью
с мучительной неспешностью.
Прикосновение ее губ было чистым бархатом, но предвкушение того, что должно
было произойти, придало Мэнни максимальный фокус, так, что все ощущения
многократно увеличились. Он точно знал, где она была…
Прижавшись к нему, она с нежной порочностью царапнула его клыками.
Потом ее рука обхватила его затылок, удерживая Мэнни на месте, и он осознал, что
при желании Пэйн могла свернуть ему шею.
– О, Боже, – простонал он, полностью отдавая себя. – О… черт!
Удар был медленным и уверенным, два острия вошли глубоко в плоть, сладкая
боль лишила Мэнни зрения и слуха, он ощущал лишь жадные глотки из своей вены.
И грандиозный оргазм, прокатившийся по яичкам, вырвался из головки члена, его
бедра рванулись вверх, прижимаясь к Пэйн, пока эрекция дергалась и содрогалась… без
остановки.
Он не знал, как долго длилась разрядка. Десять секунд? Десять минут? Или даже
часов? Он знал лишь, что с каждым сделанным ею глотком, он кончал все сильнее,
наслаждение было столь велико, что разрушало его…
Потому что он понимал, что не достигнет такого пика ни с кем, кроме Пэйн. Ни с
человеком, ни с вампиршей.
Обхватив ладонью ее голову, Мэнни привлек Пэйн еще ближе, прижимая к себе, не
волнуясь о том, что она может выпить его досуха. Изумительный способ умереть…
Она отстранилась слишком рано, Мэнни отчаянно желал, чтобы она продолжила,
пытался удержать ее у своего горла. О борьбе и речи не шло. Пэйн была так сильна в
физическом плане, что его возражения остались без внимания. И только это заставило бы
его кончить снова.
Его нервная система подверглась колоссальной перегрузке, но, несмотря на это,
Мэнни чувствовал, как она вынимает клыки из его плоти, понял, в какое именно
мгновение Пэйн вышла из него. Потом резкую боль сменили мягкие касания языка, будто
она запечатывала ранки.
Впав в полутранс, Мэнни опустил веки, его голова свесилась с вершины его спины,
словно спущенный воздушный шар. Уголком глаза он заметил ее идеальный профиль,
иллюминации монитора было достаточно, чтобы увидеть, как она облизнула нижнюю
губу…
Но, компьютер тут был не причем.
Включилась экранная заставка, и на монитор выплыл лишь логотип «Windows» на
черном фоне.
Она светилась. Всем телом. С головы до пят.
Мэнни решил, что эта особенность вампиров, такая… необычная.
Но потом Пэйн нахмурилась.
– Ты в порядке? Похоже, я взяла слишком много…
– Я… – он сглотнул. Дважды. Язык онемел в его рту. – Я…
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |