Раздел IV Психология религии 5 страница

Особое место отводил Траут вопросу об элементе предвиде­ния, связанном с процессом воспроизведения. Идея о психологи­ческом воспроизведении как одной из главных функций религии, была высказана У. Гамильтоном, подхвачена У. Джемсом и систе­матически развита Г. Холлингвортом. Имеется в виду, что стимул

■' Civ on Ы<: Wuijjf D. M. Op. cit. P. 114-115.

Раздел IV. Психология религии

имеет тенденцию воссоздавать в сознании (памяти) те пережива­ния, которые были связаны с первоначальным опытом, ассоции­рованным с данным предметом. Например, ребенку достаточно один раз обжечься огнем свечи, чтобы научиться отдергивать руку всякий раз, когда есть опасность соприкосновения с пламе­нем. Внешний, образ свечи в его психике соединился с реакций отдергивания. Одновременно на этот образ могут наложиться случайные впечатления, сопутствовавшие болезненному опыту, и вызывать впоследствии аналогичную реакцию. Так Г. Холлинг-ворт писал: «Большая часть религиозных церемоний обязана сво­ей эффективностью процессу воспроизведения. Трепет благочес­тия пробуждается тривиальными деталями, предложенными в оригинальной комбинации — крест, гимн, свечи в подсвечни­ках»6. Траут также рассматривал религиозное поведение как средство воспроизведения реакций, обеспечивающих достижения цели. Религиозные образы и нормы имеют значение гарантов в достижении определенных целей, которые иным способом недо­стижимы, — взаимопонимание, пища, кров, покой или секс. На­прасно психология разоблачает религиозные взгляды как иллю­зорные, аутические или патологические. Если развитие науки и разрушит эту технику адаптации, то оно же создаст новую веру, веру ученых. Научное поведение, по мнению Траута, является не менее религиозным, поскольку направлено на достижение тех же позитивных целей.

Кроме того, для религиозного поведения характерна свобода от конфликта, постоянство и неослабевающая интенсивность. Другие способы реагирования расцениваются верующим человеком как грех, отсутствие твердости, и они более или менее заторможены. Выбор религиозного типа поведения представляется верующему единственно правильным путем, единственным средством спасения — индивид остается относительно нечувствителен к отвлекающим, рассеивающим стимулам. Устойчивость религиозного поведения проявляется в том, что избранные цели преследуются иногда це­ной значительных затрат времени и энергии. Наконец, религиоз-

<' ('it on bk.: WulffD. M. Op. rit. P. 115.

366'

Глава 7. Бихевиористские концепции религии

ные поведенческие акты отличаются необыкновенным рвением в достижении желаемого. Интенсификация облегчает воспроизведе­ние путем усиления внимания и сокращения количества повторе­ний, служащих для достижения необходимых действий и состоя­ний, давая в результате чувство большей уверенности.

Наиболее религиозными следует считать те реакции, кото­рые развивают наибольшую интенсивность воспроизведения, а субъективно, переживаются как вера, надежда и любовь. Любой вид поведения, утверждал Траут, воспринимаемый как дополне­ние к наблюдаемым способам достижения тех целей, которые представляются индивиду наиболее ценными, представляет со­бой религиозный акт.

Религиозное поведение может быть обнаружено практически везде и почти во всех живущих организмах. Муравей и шимпан­зе, не знающий письменности дикарь и эрудит новейшей школы, родители и ребенок, мужчина и женщина могут реагировать по-разному на различные объекты, но их реакция будет религиоз­ной, если направлена на некоторые позитивные цели и имеет должную степень интенсивности. Когда индивид действует без воодушевления, автоматически, его поведение можно расценивать как нерелигиозное; оно не обнаруживает интегрированного дви­жения в будущее, не включает в себя ожидания или надежды.

Вопросам религии уделял внимание и наиболее известный представитель бихевиористского направления Б. Скиннер. Он не оставил разработанной концепции религии, однако посвященная ей глава в книге «Наука и человеческое поведение», а также от­дельные замечания о религии, которые встречаются в других ра­ботах, достаточно отчетливо представляют его позицию. Вы­сказывания Скиннера распределяются между двумя темами: J источник религиозного поведения и роль религиозных институ-J тов в контроле поведения.

Религиозное поведение, по Скиннеру, оказывается прежде все­го одним из видов так называемого оперантного поведения. Оно в отличие от респондентного (которое, как поведение собаки в экс­периментах И. II. Павлова, обусловлено предшествующим стиму­лом), определяется событиями, следующими за реакцией. Природа

Раздел IV. Психология религии

этих событий изменяет тенденцию организма повторять данное по­ведение в будущем. Если последствия благоприятны для организ­ма, то вероятность повторения данного поведенческого акта усили­вается. Эффективность подкрепляющего стимула оценивается по возрастанию или убыванию частоты последующих реакций. Такое поведение является инструментальным, т. е. оно действует на ок­ружающую среду, изменяя ее таким образом, чтобы она обеспечи­вала его подкрепление. Неблагоприятные последствия поведения уменьшают вероятность его повторения. Негативные стимулы так­же являются причиной некоторого поведения. Подкрепленное по­ведение имеет тенденцию повторяться, а неподкрепленное или на­казуемое — не повторяться или подавляться. Соответственно, религиозное поведение осуществляется потому, что оно однажды имело место в сопровождении подкрепляющих стимулов. Нет не-i обходимости в том, чтобы между практикуемым поведением и под-| креплением существовала причинно-следственная или логическая связь, — это показало исследование Скиннера о «суевериях» у го­лубей. В поставленном им эксперименте подкрепление (подача пищи) проводилось с регулярными интервалами безотносительно к действиям птиц. Оказалось, что случайное совпадение подкреп­ления с той или иной спонтанной реакцией голубя приводило к закреплению и устойчивому сохранению такой реакции. Шестеро из восьми голубей начали демонстрировать варианты отчетливо выраженного и часто повторяемого «суеверного» поведения. Один ходил кругами, другой засовывал голову в угол клетки, третий на­клонялся к полу, не дотрагиваясь до него. Однажды установивши­еся «суеверные» реакции имели отчетливую тенденцию сохранять­ся, даже когда подкрепление становилось весьма нерегулярным.

Разумеется, репертуар человеческого поведения значитель­но сложнее, чем у голубей, но принципы, открытые у более простых видов, обязательно должны быть приложимы к видам более сложным. «Невозможно, чтобы люди оказались менее восприимчивы к случайному подкреплению», — писал Скин-нер7. Ведь св. Павел сам подтверждает это, когда говорит, что

7 Skinner В. F. Beyond Freedom and Dignity. New York, 1971. P. 99.

Глава 7. Бихевиористские концепции религии

благодать (позитивное подкрепление) независима от дел (бла­гочестивого поведения).

Конечно, человеку трудно согласиться с тем, что привычные ему ритуалы имеют своим источником случайные причины — та­кому поведению предшествовало осознанное научение, использу­ющее сложные, глубоко разработанные системы мифов, которые также служат увековечиванию религии. Вера, традиционно при­влекаемая для объяснения религиозного поведения, считал Скин-нер, просто обстоятельство, говорящее нам, с какой вероятностью следует ожидать того или иного поведения. В лучшем случае, вера — это побочный продукт поведения в его отношении к пред­шествовавшим событиям. Религиозная вера есть наш обычный способ объяснять устойчивое поведение, если мы игнорируем ок­ружающие события, которые его подкрепляли. Бог — «архетипи-ческий паттерн объяснительной фикции, плод разума, творящего призраков, плод метафизики»8. Соответственно, для бихевиорис-та это совершенно бесполезное понятие.

Однако на основе суеверия возникает не все религиозное по­ведение, для него более существенно подкрепление, идущее от социальных норм. Набожность, моральность, греховность и дру­гие религиозно окрашенные представления — в действительности не внутренние мотивы и установки индивида или человечества как целого, но, скорее, этикетки для тех поведенческих форм, ко­торые создаются определенным социальным окружением. «Мы называем это набожностью и приучаем человека считать себя на­божным и сообщать, что он ощущает в качестве „набожного"», — писал Скиннер9. Люди, обладающие авторитетом, порой практи­куют благотворительность, религиозное рвение и сострадание ради того, чтобы избежать контрконтроля, который мог бы осла­бить или разрушить их силу.

Религиозные институты, равно как и этические, и политичес­кие, созданы для того, чтобы контролировать поведение. При этом идея контроля вызывает возражения лишь у тех, кто при-

* Ibid. P. 201.

!l Ibid. P. 116-117.

Раздел IV. Психология религии

вык опираться на фикцию суверенного, автономного индивида. Но вопрос не в существовании контроля, а только в том, кто его производит и какими средствами. Религиозный контроль — неза­висимо от тех фикций, на которых он базируется - отвергался Скиннером, главным образом, из-за связи преимущественно с аверсивным подкреплением, или угрозой наказания (Скиннер' был противником подобных подкреплений, считая их менее эф­фективными, чем позитивные).

Многие положения вероучения просто суммируют существу­ющие паттерны социального подкрепления, созданные для того, чтобы редуцировать эгоистическое, первично подкрепленное по­ведение или поощрить поведение, полезное для других. Формаль­ные правила религиозных институтов «точно устанавливают об­стоятельства подкрепления, включая те причины, по которым осуществляется само поведение и подкрепляющие следствия», — полагал Скиннер10.

Особое место в его наследии занимает фантастический роман «Уолден Два», представляющий собой социальную утопию. В нем исследуется возможность сконструировать инженерными методами основанное на принципах бихевиоризма идеальное об­щество, все члены которого были бы счастливы. Главный герой Фрэзер, психолог-экспериментатор, основывает коммуну; по по­воду вопроса о религии возникает конфликт между ним и прав­лением общины; Фрэзер отказывается принять «что бы то ни было по ту сторону истины; община отвергает его мнение и до­пускает религию. Правда, роль последней ни в коем случае не должна напоминать ту, которую она играет в «идеологизирован­ных сообществах» (indoctrinated communities), каковыми явля­ются монастыри, а иногда даже целые народы, проникнутые ре­лигиозностью, как в Индии. Подобные религиозные культуры, утверждает Фрезер, увековечили сами себя, воспитывая своих де­тей в таком образе жизни, который, по нашим представлениям, попирает все человеческие инстинкты. Какой ценой далось это

10 Skinner В. F. Contingencies of Reinforcement: A Theoretical Analysis-New York, 1968. P. 140.

Глава 7. Бихевиористские концепции религии

увековечение? «Если эти сообщества и выжили, — говорится в романе, — то лишь потому, что отказались от участия в конку­ренции. Всякому очевидно — цивилизация оставила их далеко позади. Они не захотели (не смогли) идти в ногу с прогрессом человечества, и весьма возможно в скором будущем они факти­чески разрушатся, подобно тому, как уже разрушен принцип, на котором они построены. Их слабость проявляется в неспособнос­ти соревноваться с другими формами общества. Их дефекты фа­тальны, и ясно, что долгое.время на эти дефекты не обращали внимания только от того, что слишком сильна была в них идео­логия. Чтобы подобная культура могла существовать, необходимо подавлять наиболее сильные эмоции и мотивы. Интеллект сво­дится на нет или находит выход в гипнотической медитации, ри­туальных заклинаниях и т.д. Базовые.потребности сублимируют­ся. Создаются ложные потребности, чтобы отвести энергию. Посмотрите на Индию, нужно ли вам более ясное доказательство того, что идеологизация и прогресс — вещи взаимоисключаю­щие?»11.

Тенденция бихевиористских теорий брать на себя не только объяснительные, но и нормотворческие функции, а также нео­бычно широкая популярность этого учения и воодушевление, с которым оно распространялось, заставляли современников срав­нивать с религией сам бихевиоризм. Например, Скиннер пришел к этой теории благодаря знакомству с книгой Бермана «Религия по имени бихевиоризм»12.

" Skinner В, F. Waldcn Two. New York. 1948. V Ш 174. 12 См.: ШулъцД., Шу.чьц С.Э. С. 298.

Глава 8

Трансперсональная психология религии

С. Грофа

С. Гроф — психолог и психоаналитик, начинавший свою дея­тельность в Чехословакии, а впоследствии продолживший ее в США, — выступил основоположником направления, получившего название «трансперсональная психология». Начало ее формиро­вания связано с опытом использования в психоаналитических се­ансах наркотических веществ, прежде всего ЛСД. Наркотики не только играли роль «локатора», позволявшего быстро и эффек­тивно обнаруживать проблемные фрагменты в содержаниях бес­сознательного, но й стимулировали возвращение на более ранние уровни психики, позволяя пациенту вспомнить и вновь пережить впечатления первоначальных стадий жизни.

. В ходе экспериментов Гроф выяснил, что регрессия под дей­ствием ЛСД не останавливается на уровне детства и даже мла­денчества. Испытуемые воскрешали в памяти период внутриут­робного развития, процесс рождения, а также впечатления, которых они не имели и не могли иметь в реальности. В нарко­тических фантазиях пациенты оказывались участниками событий из других исторических эпох, ощущали идентичность с животны­ми и растениями, созерцали фантастические образы микро- и макромиров; особенно захватывающими были чувства единства со Вселенной, растворения в бытии, исчезновения субъект-объектных отношений, переживания эго. Этому сопутствовало ощущение выхода «на другой уровень сознания», переживание сверхзначимости открывающихся истин, убежденность в священ­ном характере трансперсональных образов.

Видения многих пациентов удивительно напоминали открове­ния мистиков различных эпох и религий. «Многие из пережива- ■ ний явно походили на то, что представлено в древних духовны* I текстах Востока, — писал Гроф, — Я нашел это особенно интерес пым, поскольку многие из тех, кто рассказывал о подобных пере" живаниях, ничего прежде не знали о восточных-духовно-фил°

Глава 8. Трансперсональная психология религии С. Грофа

софских традициях, и я, разумеется, не предполагал, что столь необычные эмпирические сферы могут стать доступны таким об­разом <...>...Я совершенно не подозревал, что древние духовные системы с удивительной точностью излагают различные уровни и типы переживаний, происходящих в необычных состояниях со­знания. Я был поражен их эмоциональной силой, достоверностью и заложенным в них потенциалом для изменения взгляда людей на свою жизнь»1. Гроф проводил аналогии между переживаниями в состояниях транса и шаманизмом, духовно-философскими уче­ниями Востока (йога, буддизм, даосизм), мистицизмом иудаизма, христианства, ислама, а также другими эзотерическими традиция­ми всех веков2.

Эти наблюдения привели его к убеждению, что «карта внут­реннего пространства» включает в себя кроме сознания и тра­диционно понимаемого бессознательного «две дополнительные важные сферы: 1) перинатальный уровень психики, который, со­гласно своему названию, относится к нашим переживаниям, ассо­циируемым с травмой биологического рождения, и 2) транспер­сональный уровень, выходящий далеко за пределы обычных ограничений нашего тела и эго»3.

Одним из ключевых понятий концепции Грофа выступают так называемые системы конденсированного опыта — СКО — ус­тойчивые структурные образования психики, играющие исключи­тельно важную роль в душевной жизни. Каждая СКО состоит из эмоционально заряженных воспоминаний, относящихся к различ­ным жизненным периодам; общим знаменателем таких воспоми­наний является то, что они содержат одинаковое эмоциональное качество или физическое ощущение. Иначе говоря, все впечатле­ния, пережитые человеком и имеющие отношение к какой-либо теме, ассоциируются в некоторое единство. «Любая из СКО, — по мнению Грофа, — имеет характерную для нее тему. Например, еДиничная констелляция СКО может содержать в себе все основ-

Гроф С. Холотропное сознание. М, 1996. С. 27. 1 См.: Там. же. С. 32. 1 Там же. С. 31.

Раздел IV. Психология религии

ные воспоминания о событиях, связанных с оскорблениями, уни­жениями и стыдом. Общим знаменателем еще одной СКО может быть ужас переживаний клаустрофобии, удушья и чувств, связан­ных с гнетущими и ограничивающими обстоятельствами. Отвер­жение и эмоциональные лишения, ведущие к недоверию к дру­гим людям, — это еще один весьма распространенный мотив СКО. Особо важными считаются системы, включающие в себя переживания угрозы жизни или воспоминания о тех случаях, когда наше физическое здоровье находилось в опасности»4.

СКО является не просто хранилищем и рубрикатором воспо­минаний — она представляет собой нечто вроде схемы реагирова­ния, переживания, переработки впечатлений. Когда поступает не­которое новое впечатление, которое вписывается в одну из существующих СКО, оно активизирует ее, запускает накоплен­ные в ней реакции. СКО воздействуют на каждую из областей нашей эмоциональной жизни. — восприятие себя, других и окру­жающего мира. Это движущие силы, стоящие за эмоциональны­ми и психосоматическими симптомами и подготавливающие по­чву для наших трудностей в отношениях с самими собой и людьми. И наоборот, СКО помогают нам в формировании вос­приятия мира, и через него мы действуем таким образом, что вы­зываем во внешнем мире те ситуации, которые отражают паттер­ны, содержащиеся в наших СКО5.

Особую роль Гроф отводил СКО, сформировавшимся на ос­нове так называемых базовых перинатальных матриц — БПМ. Таких матриц четыре; они соответствуют периоду созревания эм­бриона, двум фазам процесса рождения и фазе появления на свет. Содержание матриц определяется биологическими и психо­логическими обстоятельствами каждого из этих этапов. Посколь­ку каждая матрица связана, кроме того, с определенным набором символических образов, активизация той или иной СКО выраж^' i ется не только в интенсивных эмоциональных переживаниях, н° и в деятельности фантазии, находящей выход, например, в релй'

А Граф. С. 36.

•' См.: Там же. С. 37.

Глава 8. Трансперсональная психрлогия религии С. Грофа

гиозиых представлениях. Глубокое впечатление, которое оставля­ет религиозный опыт, значимость соединенных с ним образов объясняется тем, что он оказывается продуктом активизации той или иной матрицы (и производной от нее СКО), для каждой из которых характерно свое, специфическое содержание.

Первая матрица — БНМ-1 — обозначена у Грофа как «полно­та бытия». Она формируется в период внутриутробного развития. Условия существования в здоровом материнском организме близ­ки к идеальным: автоматически происходит удовлетворение всех потребностей — питания, удаления отходов, снабжения кислоро­дом; эмбрион не ощущает колебаний температуры, шума, вибра­ции, тактильных раздражений; он находится в условиях полной безопасности. Соответственно, психологические образы этой мат­рицы в эмоциональном отношении окрашены позитивно — в них присутствует представление об абсолютно комфортной среде оби­тания и безмятежно-счастливой, свободной от проблем, усилий и страданий жизни. Именно эта матрица управляет образами рай­ского блаженства, представленными' в столь многих, религиях. Будучи как бы праформой для переживания и сохранения в па­мяти всех последующих безмятежно-счастливых переживаний, она формирует способность восхищаться прелестью райских са­дов и сияющей красотой небесных сфер. Характерно для нее так­же переживание чувства единства с миром, тождества с Космо­сом (в этом Гроф видел традиционный для мистического опыта мотив всеединства: угасание обыденного восприятия простран­ства и времени, растворение эго и прекращение разделения на субъект и объект, идеи абсолютного совершенства мира и всебла-гости Творца). Нередко в видениях доминирует мотив плавания или свободного парения: астронавт в невесомости, прикреплен­ный к кораблю (матери) шлангом (пуповиной), человек, перевоп­лотившийся в обитателя водной стихии — дельфина, кита, рыбу. а Религиозных образах состояние блаженства космического един-СТва связывается с символикой Матери-природы (изобилие пло-°в< пышная растительность, тропические острова, фруктовые аДы, тучные поля) и благих божеств, которые выступают как по-ЧШнки п защитники людей.

Раздел IV. Психология религии

Дискомфорт в безмятежное существование эмбриона могут внести неблагоприятные факторы, оказывающие воздействие че­рез материнский организм — алкоголь, никотин, загрязненная ок­ружающая среда, стресс и т. п. В связи с этим данная матрица способна порождать также негативные образы — например, демо­нов, но в отличие от демонов второй и третьей матрицы — крово­жадных, открыто выражающих агрессию, свирепых - такие су­щества скорее выступят в обличье отвратительных, коварных, вероломных, но не слишком активных.

Значительно более мрачными являются образы второй БПМ-2, названной Грофом «изгнание из рая». Она, матрица, формируется на первой стадии родов, которая в биологическом отношении характеризуется изменением гормонального фона и интенсивной мышечной деятельностью матки. Весь прежний мир эмбриона неожиданно рушится, что вызывает огромный физичес­кий дискомфорт. Психологический фон этой матрицы — ощуще­ние сильной тревоги, угрозы, переживание агонии. Источник опасности, нависшей над всем миром, над Вселенной' — загадка и непостижимая тайна. Доминирует чувство безнадежности, пред­ставление о времени отсутствует, поэтому мучение кажется веч­ным. Сопряженные с этой матрицей образы — гигантский водо­ворот, безжалостно затягивающий в самый центр; земля, которая разверзлась и втягивает в жуткие лабиринты; чудовище (таран­тул, спрут), которое стремится поглотить весь мир; апокалипсис. Мир здесь всегда представляет враждебную среду, испорченную, зараженную, опасную: завалы и зловонные реки, дьявольские де­ревья с шипами и ядовитыми плодами, ледяные пустыни, огнен­ные озера и реки крови. Сопутствующее БПМ-2 эмоциональное состояние — отчаяние, безнадежность, вина, смятение', растерян­ность, чувство собственной неполноценности; сюда же присоеди­няются различные страхи — умереть, никогда не вернуться, назал сойти с ума. Эта матрица дает начало СКО, которая позже может заявить о себе в таких болезненных состояниях, как паранойя, клаустрофобия, депрессия; во взрослой жизни ею обусловлены потеря инициативы, ощущение бесцельности, отсутствие интерес3 к жизни, неспособность чему-либо радоваться, а также чувств0

Глава 8. Трансперсональная психология религии С. Грофа

изоляции, отчуждения, беспомощности, метафизического одино­чества.

Данная матрица рождает образы ада и преисподней, присут­ствующие в большинстве религий. С ней связан специфически психологический смысл идеи вечности в связи со страданием, с наказанием — вечность выступает не столько в собственно вре­менном значении, сколько как отсутствие возможности и надеж­ды прекратить смертельную муку. Проявления такой матрицы Гроф усматривал в греческой мифологии и трагедии: идеи вечно­го проклятия, наследственной вины, карающей десницы судьбы, вечные муки героев (Сизиф, Тантал, Прометей). В этом же ряду стоят библейские события: изгнания из рая и связанное с ним проклятие «в муках рождать детей», мучения Иова, унижение и страдания распятого Христа, переживания Будды, вызванные встречами со «знаками непостоянства».

Третью матрицу — БПМ-3 — Гроф именовал «борьба смерти и возрождения». Она соответствует второму этапу появления младенца на свет, когда он, проходя через родовые пути, испыты­вает колоссальное давление на голову и тело. Все болезненные и травмирующие переживания остаются, но пассивное страдание сменяется активным сопротивлением. Это период борьбы за дос­тижение абсолютной по притягательности цели, в нем задейство­ваны колоссальные конфликтующие энергии, вовлеченные в процесс рождения. Эмоциональные составляющие третьей матри­цы — переход от беспомощности к свирепости, освобождение чу­довищной агрессии, взрывное напряжение, обладающее самораз­рушительными элементами. Актуализация соответствующей СКО У взрослого человека влечет за собой переживания и образы, свя­занные с насилием, враждебностью, а также сексуальные и садо­мазохистские мотивы; индивид может ощущать себя одновремен­но жертвой и палачом, убийцей.

В мифологиях с подобной матрицей связаны те сюжеты, ко-т°Рые отличает атмосфера колдовства и присутствие демоничес­ких сил. Образы зла, рисующие разрушение и смерть, а также сЧены насилия или разгула — такие элементы религиозных пред­ъявлений формируются на этой почве. Сюда, полагал Гроф, от-

Раздел IV Психология религии

носятся демоны, ведьмы, вампиры, вурдалаки, ведьмовские шаба­ши, религиозные оргии, дионисийский экстаз, фаллические куль­ты, ритуалы плодородия, храмовая проституция, карнавалы, чер­ная месса, титаны, противоборство добра и зла при сотворении мира, Страшный суд, разрушительные божества, символы смерти и перерождения и многое другое.

Последняя, четвертая матрица — БПМ-4 - («переживание; смерти и возрождения»). Она основывается на заключительной стадии рождения — появлении младенца на свет, первом вдохе, «включении» систем питания, дыхания, очищения. На психологи­ческом уровне эта фаза означает прекращение страдания, облег­чение и начало жизни в мире, пусть и значительно менее уют­ном, чем мир эмбриона, но все же несущем в себе возможность выжить и достичь определенного комфорта. Переживания отчая­ния, безнадежности, борьбы и умирания сменяются ощущениями смирения и избавления; наступает состояние примиренности с миром как внешним и иным, но не враждебным «Я». Эта матри­ца актуализируется в таких жизненных ситуациях, как с трудом добытые успехи, торжество над опасностью, врагом, удачный вы­ход из опасной ситуации, преодоление главного препятствия, по­бедное завершение войны, а также утоление жажды и голода, из­бавление от дискомфорта. Ее эмоциональный фон составляют чувства спасения и прощения, любви к ближнему, покорности, освобождения от тягот, ощущения вины, агрессивности, тревож­ности. В мифологии и сфере религиозных образов БПМ-4 заяв­ляет о себе мотивами умирания для возрождения: птица Феникс, боги растительности, Персефона, воскрешение Иисуса Христа, ге­рои, побеждающие чудовищ, — Мардук, Тезей, Геракл, св. Ге­оргий.

Как указывал Гроф, «та область бессознательного, которую мы связываем с этими четырьмя перинатальными матрицами, представляет интерфейс между нашей индивидуальной психикой и тем, что Юнг называл коллективным бессознательным»6. Иначе говоря, будучи содержаниями нашего индивидуального опыта,

Гроф. С 94.

Глава 9. «Психология самости» о религии

матрицы непосредственно соприкасаются с теми содержаниями, которые образуют трансперсональный уровень психики. После­дний представляет собой идеальный мир, объективный в том же смысле, что и коллективное бессознательное. Апеллируя к нему, Гроф стремился объяснить и «легализовать» всевозможные «зага­дочные явления», столь волнующие воображение обывателей, — реинкарнацию, экстрасенсорное восприятие, медиумов, шаманов, контакты с животными-духами, путешествие в мифические ре­альности, параллельные миры, инопланетян и НЛО, полтергейст, путешествия во времени и т. п. «Посредством нашего сознания, — писал он, — мы можем превзойти время и пространство, пересечь границы, отделяющие нас от других животных видов, пережить процессы, происходящие в царстве растений и в неорганическом мире, и даже исследовать мифологическую и другие реальности, о существовании которых нам ничего не было известно прежде»7.

Глава 9

«Психология самости» о религии

Учитывая известную условность выделения «психологии само­сти» как самостоятельного и обособленного направления в психо­логии - мы все же уделим ему некоторое внимание ввиду того, что теоретические взгляды его представителей были органически синтезированы в исследовании именно религиозных процессов. Речь идет прежде всего о таких исследователях, как Э. Эриксон, Д- Винникот, А. Ризутто. Все они приписывали наибольшую важ­ность при формировании человеческой личности периодам мла­денчества и раннего детства, а проецируя свой подход на пробле­мы религии, видели в ней инфантильное стремление укрыться под Сенью материнского или отцовского божества. В этом отношении, 1 также в признании исключительно важной роли бессознательно-

7 Гроф. С. 28-29.

Раздел IV. Психология религии

го и выделении стадии психосексуального развития индивида они являются, несомненно, наследниками 3. Фрейда.

Э. Эриксон подчеркивал особую значимость так называемого преэдипального периода. В оральной его фазе для ребенка необ­ходимо не только питание и начальные опыты наслаждения, но и общение с матерью, более или менее способной к сопережива­нию, что играет решающую роль как первый навык дружелюбия со стороны другого человека. При здоровом, нормальном разви­тии ребенок учится преодолевать «базовое недоверие» — чувство покинутости и ни к чему не годности, которое может в будущем стать источником неуверенности в себе, заниженной самооценки, а в конечном итоге направить развитие в русло шизоидности и депрессивности. Если же возобладает «базовое доверие», то сфор­мируется уверенность и в себе, и в том, что на окружающих мож­но положиться, а также ощущение собственной полноценности.

Путь к формированию базового доверия открывает общение с матерью в грудном периоде; в дальнейшем на это существенно влияют отношения с отцом и другими людьми ближайшего кру­га. Результатом является реалистический оптимизм, зрелая само­идентичность, адекватно высокая самооценка (при объективном приятии собственных слабостей).

Дата добавления: 2015-10-21