Всегда твой М.К.»
Илана знала, что остальные завсегдатаи «часовни» тоже получили письма из Леброна. Впрочем, «часовни» больше не было. А вскоре и её бывшие завсегдатаи разъехались кто куда.
Однажды унылым воскресным утром к Илане пришёл Джек Эмерсон. Она его еле узнала — физик был без своих обычных — в пол-лица — очков.
— Я всё же решился на глубинную коррекцию, — Джек застенчиво улыбнулся, сразу превратившись из двадцативосьмилетнего скептика-интеллектуала в мальчишку, который доволен, что успешно сдал экзамен. — Давно уже следовало… В клинике Харрисона уже лет пять занимаются такими случаями, как у меня, и довольно успешно. Я решил, что хватит бояться этой пустяковой операции. И вообще… хватит всего бояться. С Мартином было так хорошо, но знаешь… Хорошо и то, что это кончилось. Мы же там прятались от жизни… Нет, не ты, конечно, а мы, великовозрастные дети. Сборище недорослей. Мартин жил, а мы льнули к нему, потому что рядом с ним имели какое-то подобие жизни — за неимением своей собственной… Своего пути… Извини, если я говорю путано, я не привык философствовать. В общем, мы грелись возле его огня, а надо разводить свой собственный. А то так всю жизнь проведёшь в мечтах и жалобах на судьбу. Я ведь попрощаться зашёл. Послезавтра лечу на Галатею. Там на одной секретной базе нужны специалисты моего профиля… То есть она, конечно, не совсем секретная, но круг исследований, которые там проводятся, гораздо шире, чем полагает большинство. В общем, она относится к подразделению «Бета». Спортсменом быть не обязательно, но дохляков и очкариков им не надо. Вот я и решил исправить зрение. Контракт заключил пока на год, а там видно будет.
— А тебе хорошо без очков, — сказала Илана. — Ты как будто лет на десять помолодел.
— А главное — прозрел. И не только потому, что зрение исправил. Ты мне очень помогла, принцесса. Знаешь, после того, что случилось в ту ночь, я долго не мог прийти в себя. А потом вдруг понял одну вещь… Я понял, что в этой жизни всё возможно и что это здорово. И моя вера в науку от этого нисколько не пошатнулась. Наоборот, теперь я верю в неё даже больше. Она объясняет не всё, но ведь я знал это и раньше. Каждый должен заниматься своим делом и стараться всё изменить к лучшему. Это как ты сделала всё возможное и невозможное, чтобы помочь Мартину. До сих пор помню, как ты держала этот дом в ледышке. Сначала я щипал себя до синяков и надеялся проснуться, а потом посмотрел тебе в лицо и понял, что тебе очень тяжело. Тут до меня дошло, что всё это происходит на самом деле… Если честно, мы все были в шоке. Мы и не подозревали, что столько лет общались с самой настоящей колдуньей.
— Мартин догадывался. А я молчала, потому что… мне было что скрывать. Джек, я уже достаточно наломала дров. Скажи, ты и все остальные… Вы ведь уже не будете относиться ко мне по-прежнему?
— Думаю, что нет, — ответил Джек, немного поразмыслив. — Но это не значит, что мы перестанем тебя любить. Ради Бога, не засвечивайся. Держи свой дар в тайне. Представляешь, если окружающим станет о нём известно? Они же не знают, чего от тебя ждать…
— Этого я и сама не знаю, — вздохнула девочка.
— А если о твоей убойной силе пронюхает Военное ведомство?! Они тут же попытаются сделать из тебя своё секретное оружие.
— Я всё поняла, Джек. Я буду очень осторожна.
Ноябрь стал для Иланы месяцем расставаний. Лидия Мортенсон отправилась на Гадес — недавно открытую мёртвую планету, которая, по предположению учёных, ещё не скоро оправится после страшной катастрофы. Она пустовала уже не одно столетие, и экзобиологи до сих пор не выяснили, что за таинственная раса её населяла. Ясно было лишь одно — эта раса создала великую цивилизацию и собрала множество сведений о других планетах, в том числе и о Земле. Вся информация хранилась в глубоких бункерах, и большая её часть пока не поддавалась расшифровке. Самое интересное, что там оказалось множество книг, в разное время привезённых таинственными обитателями Гадеса с Земли. Причём преобладали художественные тексты и труды по оккультизму — большей частью не известные современному человечеству. На Гадес приглашали всех, кто был не прочь разгрести эти культурные завалы и привести их в божеский вид. На мёртвой планете царил холод, к тому же нельзя было находиться на её поверхности без респиратора, но это лишь добавляло Лидии энтузиазма.
— Она надеется найти там манускрипт, в котором изложена тайна философского камня, — шутил Джереми. — Или рецепт какого-нибудь знаменитого, но пока неизвестного нам алхимика, как получить из тухлых яиц золото.
Джереми Лойс решил присоединиться к экспедиции археологов, которая отправлялась на астероид Кабир-1, движущийся по внешней орбите планеты Пандора. Там обнаружили остатки какого-то древнего поселения, и теперь все историки Федерации жили надеждой, что наконец-то найдены следы исчезнувшей расы пелланов.
Таня Коэн собиралась поехать с Джереми, но в последний момент передумала. Ей предложили принять участие в межгалактической миссии «Деятели культуры за мир во Вселенной». Миссия представляла собой что-то вроде гастролей по разным планетам Федерации, преимущественно малоразвитым, где музыканты, художники и поэты проводили акции с целью пропаганды идей всеобщего равенства и братства. Таню привлекали и возможность выступить со своими стихами, и возможность пообщаться с представителями других рас, в том числе негуманоидных.
— Я думаю, поэзия есть в любой культуре, — говорила она. — Просто средства выражения разные. Но при желании разумные существа всегда могут понять друг друга. У нас тут, к сожалению, усиливается совсем другая тенденция, и это пугает всё больше и больше.
Ганс неожиданно получил приглашение от какого-то дальнего родственника с планеты Амена, который в прошлом году потерял единственного сына и, похоже, чувствовал себя очень одиноко. Он жил в Агрантоне — столице Кинии — довольно процветающего государства на юге планеты. Ганс уже перевёлся в аргантонский университет. Родственник подыскал ему место нештатного переводчика в каком-то издательстве, но при этом весьма прозрачно намекнул, что в случае чего поможет оплатить учёбу. Образование в Кинийской Республике стоило дорого.
— Какая тебе разница, где учиться и заниматься переводами? — спросила Таня.
— Да в общем-то никакой, — пожал плечами Ганс. — Просто хочется сменить обстановку. Ты же сама видишь, что тут становится совершенно невозможно.
Разговоры о событиях на Звёздной Площади и таинственном исчезновении дома на Трансильванской не утихали до Нового года. Причём исчезновение дома потрясло людей куда больше, чем летающие статуи и киоски — те, по крайней мере, не испарились.
Однажды, возвращаясь из школы, Илана увидела двух мальчишек лет шести, которые с любопытством заглядывали в яму, оставшуюся на месте «часовни».
— Ну и что там такого интересного? — спросила она.
— Вчера по телевизору сказали, что этот грешник, его ведьма-мать и их дьявольский кот вместе с домом провалились в преисподнюю, — серьёзно ответил один из малышей. — Мы вот смотрим, а эта яма… Она же совсем неглубокая. Как они могли провалиться?
— А вы думали, она до самого ада? Тогда бы оттуда выскакивали черти и бегали по улицам.
Малыши заулыбались.
— А куда он делся, этот художник?
— Он просто переехал в другое место.
— Вместе с домом?
— Бывает и такое, — усмехнулась Илана.
Когда мальчишки убежали, она долго стояла, оцепенело глядя в чёрную яму. Во время последней оттепели снег растаял, и место, где недавно стояла «часовня», напоминало огромную могилу. Илана вспомнила уютную, залитую мягким вечерним светом гостиную, запах масляных красок, кофе и табака, взрывы весёлого смеха… Люцифера, который, лёжа в углу потёртого кожаного дивана, насмешливо щурил свои лунные глаза. Наверное, он знал, когда это кончится. Стрелки волшебных часов сдвинулись, изменив жизнь многих. Илана чувствовала, что перемены только начались, и, возможно, следует быть готовой к новым потерям.
Включив перед сном телевизор, она захватила конец передачи «Досье».
— Уже больше года ведётся следствие по делу об убийстве священника Александра Абеля и поджоге верденской церкви. Полиция до сих пор не взяла след. И вот что интересно… Похоже, это вообще странное место, где исчезают всякие следы. По словам одного служителя закона, не пожелавшего назвать своё имя, недавно возле руин церкви совершенно бесследно пропали несколько человек. Их хотели задержать при попытке незаконной эмиграции. Они приземлились на автолёте возле разрушенного храма и внезапно исчезли. Не нашли даже их следов, хотя незадолго до этого выпал снег, а в таких случаях, сами понимаете, найти следы нетрудно. Беглецы словно ушли в другое пространство. Кто знает, может, это место — перекрёсток миров? Когда-то церковь, в которой служил Александр Абель, привлекала к себе множество паломников со всей Федерации, теперь на её руинах происходят странные вещи. Вопросов всё больше и больше, а ответов нет. Возможно, на некоторые вопросы смог бы ответить Александр Абель, но увы, он уже ничего нам не скажет.
На экране появилось лицо мужчины лет пятидесяти с аккуратной бородкой и внимательными серыми глазами, при виде которого Илану бросило в холод. Она узнала этого человека. Теперь узнала. Она видела его в храме с волшебными часами, где открываются пути. И если для кого-то в этом сияющем храме открылся путь, искать его следы возле руин бесполезно.
Глава 24. Праздник святого Дамиана
Спустя пару дней яма на месте «часовни» едва угадывалась под ослепительно-белым ковром. В Гаммеле уже давно не было таких метелей. В течение ноября снег шёл почти каждый день и во время оттепелей не таял. По городу без конца ходили уборочные машины и грузовики, вывозившие его за пределы столицы. Поговаривали, что контейнеры с этим дьявольским нетающим снегом отправляют в космос.
— Представляете, прилетит такой подарочек на какую-нибудь планету, — сказала однажды с каким-то затаённым злорадством Ирма Кобель.
— Ну и прилетит, так что? — пожал плечами Марк Леман. — Он же не ядовитый. Просто если он будет так валить и не таять, то завалит весь город и окрестности. А то и весь Германар. Он уже, говорят, по всей стране идёт…
— Это ещё надо разобраться, ядовитый он или нет, — запальчиво возразила Ирма. — Может, это из него берутся снежные демоны, которые вселяются в детей. И дети начинают таять. Те, кто умирает от ледяной болезни, становятся призраками. Они витают повсюду и… делают так, что наш мир превращается в царство холода.
— Я и не знала, что у тебя такое больное воображение, — ехидно заметила Марго Аффенштайн.
— Моё воображение тут ни при чём! Это говорил один учёный. Он выступал в передаче «Факты и версии».
— Версии там явно преобладают над фактами, — засмеялся Марк. — Меньше смотри телевизор — крепче будешь спать.
Илана была полностью с этим согласна. Теперь по всем официальным каналам выступали «борцы за чистоту» и священники-ортодоксалы, которые с гневом и скорбью вещали о нависшем над страной проклятии. Виновниками этого проклятия объявлялись все, кто «сеет в обществе безнравственность и блудомыслие».
«Очередная охота на ведьм», — прокомментировал эти выступления журналист Виктор Леман. А Илана благодарила судьбу за то, что её друзья теперь далеко. По городу ходили тревожные слухи о ночных арестах. Добраться до Мартина Кейна Комитету контроля не удалось, но его активисты вполне могли направить свой охотничий азарт на ближайших друзей художника. Тем более что в последнее время тщательно проверяли всех, кто жил свободным заработком, то есть не состоял в штате какого-либо учреждения. Таких сейчас называли бомерами — людьми без определённого места работы. Заместитель министра по трудоустройству высказался о них вполне определённо.
— Тот, кто занимается непонятно чем и непонятно где, — заявил он, выступая по телевидению, — всегда представляет потенциальную угрозу для общества. Мы должны заботиться о безопасности наших граждан и знать, чем они занимаются. По-настоящему здоровое общество держит под контролем всё и всех.
Больше всего от этого контроля страдал шоу-бизнес. Когда Илана, так и не дождавшись звонка Вито, в конце ноября пришла в «Stella Polari», он сказал ей, что топ-студия в этом году работать не будет.
— Не продлили лицензию, — вздохнул кутюрье. — Сейчас идёт проверка. Они обещали закончить к ноябрю, но конца всё не видно. Мы уж не спорим, не возмущаемся. Лучше не дразнить гусей. Во всяком случае, пока. Я всё же надеюсь, что этот психоз закончится…
— А вот я уже и не надеюсь, — нахмурилась Джеральдина Вустер. — «Чистильщиков» теперь в парламенте абсолютное большинство. Олигархи, Церковь и Партия борцов за чистоту — триумвират, которого я всегда боялась. И вот теперь у них полный симбиоз. Трёхглавое чудище, которое пожирает страну…
— Джерри, не пугай ребёнка, — мягко упрекнул Джеральдину Вито, но взгляд его говорил совсем другое — «Не говори при ребёнке лишнего!»
— Наша принцесса не из пугливых, — махнула рукой старшая наставница. — И прекрасно знает, какую информацию надо принимать к сведению, не вынося на широкое обсуждение.
— Дочь нашего главного олигарха тоже пробует себя в модельном бизнесе, — сказала Илана. — Зачем Отто Грундеру поддерживать тех, кто может ей повредить?
— Его дочери никто не повредит, — усмехнулась Джеральдина. — Ты же знаешь, что нотации у власть имущих всегда заготовлены для чужих детей, а не для своих собственных. Они всегда позволяли себе то, что запрещали другим. Всегда, во все времена. Церковь и «чистильщики» со всеми этими проповедями о нравственности только помогают таким, как Грундеры, прокладывать дорогу своим детям, оттесняя чужих. Между прочим, топ-студия «Астерии» вовсю работает. У них проверку провели быстро. Желающих туда поступить хоть отбавляй. Ещё бы! На сегодняшний день это единственная школа моделей в Гаммеле. И детей туда принимают исключительно из «хороших» семей. Лучше бы тебе отсюда уехать, детка. Я слышала, после Нового года приезжает герцогиня Левенхольд. Если она предложит тебе пожить на Майдаре, не отказывайся.
«Лучше подожду, когда Мартин сможет прислать гостевой вызов», — подумала девочка.
Незадолго до Рождества Церковь выступила с предложением провести внеочередное шествие юных светоносцев. Она решила приурочить его к дню святого Дамиана. Этот святой прославился как экзорцист, исцеливший несколько человек от одержимости.
— Думаю, наши дети с радостью внесут свой вклад в борьбу с нечистью, которая поселилась в нашем прекрасном городе! — вещал по всем каналам первосвященник Джулиус Раффинади. — Пусть они пройдут по Гаммелю, озаряя его светом своих факелов и своих юных чистых душ. В этот день во всех храмах будут проходить службы, и да поможет нам святой Дамиан, изгоняющий бесов! Да поможет он нам изгнать полчище бесов из нашего города! Я верю, что совместными усилиями мы сумеем одолеть холод и тьму!
На следующий день во время большой перемены Илану отыскал Таддеуш Бельски. В глазах его плясали весёлые огоньки.
— Я тут надумал улизнуть с этого дурацкого шествия, — шепнул он. — Подождёшь меня на углу Андерсена и Блюмменштрассе? Там, где всякие маленькие киоски… Когда наш отряд будет проходить мимо, я шмыгну между «Мороженым» и «Новогодней сказкой», а ты подожди меня за телефонными будками. Идёт?
— А если заметят? Я-то не состою в Лихтен-Югенд, а вот у тебя могут быть неприятности…
— Да какие неприятности? Ну, скажут родителям… Они мне ничего за это не сделают. Они же знают, что всё это чушь собачья. Погуляем в парке, на лерах покатаемся… Завтра там не будет такой очереди — многие же в это время на шествии будут.
Улизнуть Таддеушу удалось. Похоже, никто ничего не заметил. Илана потом долго вспоминала, как они бежали по улице Андерсена, задыхаясь от смеха и бьющего в лицо холодного ветра. Уже почти стемнело, и в городе зажгли всю иллюминацию. До чего же были красивы украшенные к Рождеству магазины. Особенно «Сказочный мир». Недавно его немного перестроили, и теперь его витрины представляли собой периодически меняющиеся голограммы со сказочными сюжетами. Освещение в магазине тоже постоянно менялось, и он напоминал огромный загадочно мерцающий кристалл. Магический кристалл, грани которого то вспыхивали, то гасли, порождая всё новые и новые картины. Герои сказок появлялись и исчезали, растворяясь в разноцветном тумане. Они словно манили за собой в волшебный мир, где все чудеса становятся явью…
— Без трёх минут пять, — сказал Таддеуш, остановившись. — Давай посмотрим! Сейчас откроются двери вон в той башне, и появится Кот в сапогах…
— А вот это ещё неизвестно, кто там появится! Картинка может быть и другая — если мы загадаем другую сказку. Со мной такое уже было.
— Правда? Тогда я хочу, чтобы в этих часах появилась… Снежная Королева!
— Присоединяюсь. Дама она, конечно, малоприятная, но её сказка уже рассказана…
— И её песенка спета! — весело подхватил Таддеуш.
Заиграла знакомая мелодия, и едва резные дверцы башенки пришли в движение, как на Илану вдруг нахлынул страх. Она подумала, что лучше бы за ними оказался Кот в сапогах, но, похоже, неведомый волшебник уже исполнил её первое желание и ничего не мог изменить. Таддеуш даже подпрыгнул от восторга, увидев открывшуюся картинку. На фоне звёздной ночи чётко выделялись две фигурки — надменная красавица в сверкающей короне и тонкий бледный мальчик.
— Здорово! Вот уж действительно «Сказочный мир»… Или это твои проделки?
— Не знаю… — пробормотала Илана. У неё было такое чувство, что зловещая фигура Снежной Королевы предвещает что-то плохое. — Тэд, может, домой пойдём?
— Да ты что?! Мы же в парк собирались. А домой я тебя потом вмиг доставлю. Погуляем, и я вызову Чарли с машиной… Кончай хандрить!
И Таддеуш, схватив Илану за руку, со смехом потащил её за собой. Заразившись его весельем, она уже почти забыла о своих тревожных предчувствиях, но когда из какого-то переулка показалась вереница фигур в белых балахонах, страх вернулся.
— Это не шествие светоносцев, а парад страдающих ожирением! — хохотал Таддеуш. — Нет, ты только посмотри на них!
Белые плащи с капюшонами пришлось надеть поверх зимней одежды, и участники шествия выглядели довольно неуклюже.
— В этих балахонах они похожи на монахов, которые неделю разговлялись после Великого Поста! — веселился Таддеуш. — Нет! Это призраки тех, кто помер от обжорства! Разбрелись в своих саванах по всему городу! Кстати… Не потерять бы мне свой саван. Где он там?
Таддеуш пощупал свою лёгкую заплечную сумку, куда недавно запихнул плащ светоносца. Он без конца шутил и смеялся, но Илане было не смешно. Эти медленно бредущие молчаливые фигуры в белом вызывали у неё какой-то безотчётный страх. Пугала её и чрезмерная весёлость Таддеуша. И лихорадочный блеск его глаз. Сегодня он смеялся по каждому поводу и без повода.
— А вы чего бегаете? — полицейский остановил их примерно в квартале от Центрального парка. Патрули сегодня были чуть ли не на каждом углу. — Шествие ведь ещё не кончилось…
— А мы ещё маленькие, — Таддеуш дурашливо захихикал и присел на корточки, изображая малыша. — Нас ещё не приняли в Лихтен-Югенд…
— Ну так идите домой. Вряд ли ваши мамы хотят, чтобы вас завтра объявили в розыск.
— Наши мамы ждут нас в парке. Они обещали нам сорок порций мороженого! — продолжал дурачиться Таддеуш. — Не беспокойтесь, офицер. Дети уже давно не пропадают. Сейчас они превращаются в ледяных демонов! Вот и я уже превращаюсь… У-у-у!!!
Он с жутким завыванием помчался по улице. Илана догнала его и оттащила за киоск-автомат, когда навстречу им вывернула очередная процессия светоносцев.
— Слушай, чего ты сегодня такая мрачная? На вот, съешь, — он протянул ей конфету в неприметной коричневатой обёртке. — Сразу настроение поднимется.
— Зато ты сегодня слишком весёлый, — покачала головой Илана. — И теперь я понимаю, почему.
— Ну да, это те самые конфеты, которые наши святоши считают дьявольскими. Только всё это ерунда! Никакого вреда от них нет. Эти леденцы просто улучшают настроение — если больше ничего не помогает… А если они и правда дьявольские, то сегодня именно тот день, когда их положено есть!
— Насколько я знаю, сегодня праздник святого Дамиана…
— А ты читала «Дэмиена»? Это такой старый готический роман. Довольно интересный. Про весьма симпатичного мальчика с чёрными волосами и голубыми глазами. Его звали Дэмиен, и он был сыном дьявола. Дамиан, Дэмиен — имя-то одно… Кстати, ещё неизвестно, из какого языческого божка или демона сделали этого святого Дамиана. Может, сегодня не день изгнания бесов, а день разгула всякой нечисти — вроде лебронского хэлловина… Вон как разгулялись!
Мимо шествовала очередная вереница белых фигур. Илане казалось, что город сегодня и впрямь кишит призраками и закутанными в саваны мертвецами, которые, бесшумно скользя по снежным улицам со своими бледными светильниками, словно совершают некий таинственный и жуткий ритуал.
Конфета напоминала обыкновенный леденец со вкусом апельсина и мяты, но её действие Илана ощутила сразу. Ей хотелось избавиться от этого гнетущего страха. Нельзя сказать, чтобы она от него совсем избавилась, она скорее загнала его куда-то вовнутрь, но всё равно стало легче.
В парке действительно было не так людно, как обычно, — ведь большинство школьников участвовали в шествии. И всё же на аттракцион «Катание на лерах» выстроилась небольшая очередь. Илана и Таддеуш не огорчились. Они решили обследовать ледяной замок, возведённый недалеко от огромной ёлки, которая уже была украшена к Рождеству. По сводчатым коридорам этого замка вечно носилась ребятня, поэтому Илана немного встревожилась, когда вдруг обнаружила, что вокруг никого нет. Она позвала Таддеуша, но он не откликнулся. Девочка вздохнула с облегчением, увидев его в конце длинного коридора, но, подбежав поближе, наткнулась на гладкую зеркальную стену. Отражение Таддеуша исчезло.
— Тэд, кончай меня разыгрывать! — крикнула Илана.
Никто не отозвался. Какое-то время Илана бродила по ледяным коридорам, прислушиваясь к отдалённым голосам, напоминающим последние отзвуки эхо. Вскоре и они утихли. Илану окружали лишь её многочисленные отражения в ледяных зеркалах. Она старалась к ним не приглядываться. И вообще не смотреть в зеркала. Хватило с неё в своё время Лабиринта Ужасов. Вроде бы, об этом замке, построенном недавно на радость детям из снега и льда, никаких ужасов не рассказывали… Или она опять разбудила какие-то колдовские силы? Увидев в конце коридора арку и синеющее за ней звёздное небо, Илана радостно устремилась к выходу. Тэд, наверное, там, снаружи, и посмеивается, представляя, как она ищет его по всему замку…
Он действительно оказался на улице. Он стоял к ней спиной, опершись на меч. Где хоть он его взял?
— Тэд! — окликнула его Илана.
Подбежав к мальчику, она невольно отпрянула назад. Это был не Таддеуш. Её ввёла в заблуждение приталенная голубая куртка — очень похожая на куртку юного графа, сшитую наподобие средневекового камзола. Лицо незнакомца Илана почти не разглядела — на улице почему-то было темно, как будто все фонари в парке разом погасли. Сначала лунный свет выхватил из синего сумрака тонкий бледный профиль, а когда мальчик обернулся, Илану словно обожгла голубая вспышка. Она только у одного человека видела такие яркие голубые глаза. Посеребрённые луной волосы издали показались ей светлыми. Теперь Илана видела, что они чёрные. В длинных волнистых прядях запутались сверкающие снежинки. Половину лица незнакомца скрывала тень, но Илана поняла, что он очень красив. А одет он был, словно какой-нибудь средневековый принц. Или паж… Паж Мечей! У Иланы было такое чувство, что перед ней ожила одна из карт «Снежного Таро». Изящный подросток стоит, опершись на меч, на фоне заснеженного лунного пейзажа. Его тонкое наполовину скрытое тенью лицо напоминает выглядывающий из-за тучи молодой месяц…
Тут Илана к своему ужасу обнаружила, что находится уже не в парке. Она и таинственный незнакомец стояли на поляне возле рощи хвойного кустарника, где пасся белый лер, с аппетитом жующий длинные колючки. Где она? Илана в панике огляделась. Как ни странно, ледяной замок, из которого она только что выбежала, был здесь, правда, он почему-то дрожал и колебался, как отражение в слегка взбаламученной воде. И как будто бы даже терял чёткость очертаний. Илана поняла, что должна оказаться в нём, пока он не растаял в воздухе. Девочка со всех ног кинулась к замку. Кажется, незнакомец что-то крикнул ей в след, но ей уже было не до него.
Забежать в ледяной замок Илана успела, но когда она, миновав несколько коридоров, снова оказалась на улице, парка она не увидела. Перед ней простиралась заснеженная равнина, по которой мчались запряжённые лерами сани. В них сидели люди, рассмотреть которых Илане не удалось из-за летящей из-под полозьев снежной пыли.
«Чёрт возьми, да где же я?!»
Едва сани скрылись за горизонтом, девочка снова вошла в ледяной дворец. Минут десять проплутав по одинаковым ледяным коридорам, она оказалась на той же равнине… Или на точно такой же? Самое забавное, что она опять увидела сани, запряжённые лерами, но на этот раз упряжка стремительно приближалась к замку и вскоре исчезла, скрывшись в одной из его ледяных арок. Илане не удалось разглядеть пассажиров, но ей показалось, что все или почти все они — дети. Илана кинулась к той арке, в которую въехали сани — ведь куда-то же эти люди направляются, и если она побежит по их следу, то в конце концов окажется в каком-нибудь обитаемом месте. Может, там ей объяснят, где она находится и как вернуться в парк? Если туда вообще можно вернуться… Илана чувствовала, что страх всё больше и больше овладевает ею. Ей стало совсем не по себе, когда она обнаружила, что большая арка, в которой скрылись сани, не ведёт в замок. Эта арка возвышалась недалеко от него и казалась единственным, что сохранилось от какого-то давно снесённого строения. За ней виднелась всё та же бесконечная заснеженная равнина.
«Может, они проехали под ней, а потом свернули за этот чёртов ледяной дворец?» — предположила Илана и похолодела, увидев, что следы копыт и полозьев заканчиваются под аркой. — Господи, куда же делись эти сани? Господи, помоги мне найти дорогу назад!»
Илане показалось, что ледяной замок стал снова колебаться в воздухе, и она поспешила в него вернуться. На этот раз она блуждала недолго, а найдя небольшую арку, ведущую наружу, наконец-то оказалась в Центральном парке Гаммеля.
Тэда нигде не было. Илана обегала весь парк и даже попросила службу охраны объявить по громкоговорителю, что Таддеуша Бельски ждут возле главных ворот. Около семи часов, усталая и вконец расстроенная, Илана взяла такси и отправилась к нему домой.
Дворецкий посмотрел на неё с недоумением, однако без слов впустил в просторный холл с поблескивающими в полумраке фигурами рыцарей. В этом замке её уже знали все. Об Илане тут же доложили.
— Что-то случилось, дорогая? — спросила графиня Анна, спускаясь по широкой мраморной лестнице.
— Тэд… Он пропал! Мы с ним были в парке, играли в ледяном замке, а потом… я заблудилась и… Когда я вышла, его нигде не было. Я боюсь, что он так и не вернулся оттуда…
Графиня слушала сбивчивую речь Иланы, удивлённо вскинув брови.
— Тэдди уже давно дома. Он вернулся около часа назад. Это было очень некрасиво с его стороны — вот так вот уйти и заставить тебя волноваться. Может, он тоже тебя не нашёл и решил, что ты отправилась домой?
— Может… — растерянно пролепетала девочка.
— Выходит, вы заблудились в ледяном замке? Там же всегда дети играют, даже малыши.
— Сама не знаю, как это получилось. Жаль, что мы с ним разминулись…
Илана не хотела рассказывать графине о заснеженной равнине, незнакомце с мечом и своих блужданиях по таинственному замку, из которого можно выйти в другой мир. Слава Богу, теперь в этом никакой необходимости не было. Таддеуш не потерялся — ни в том, ни в этом мире. Но поведение его Илану озадачило. Впрочем, графиню тоже.
— Завтра я поговорю с ним, — сказала она, слегка нахмурившись. — Мужчины из нашей семьи так не поступают. Он должен был проводить тебя до дома. Но он сегодня вообще какой-то странный. Уж не заболел ли…
— Да, мадам, мне тоже показалось, что он… Что ему нездоровится. Я даже уговаривала его пойти домой пораньше, но ему хотелось погулять. Я рада, что мои страхи оказались напрасными, и сожалею, что побеспокоила вас.
— Пустяки, — улыбнулась графиня. — Здесь тебе всегда рады.
Илана вежливо отказалась от чая, но предложение отвезти её домой на автолёте отклонять не стала. От усталости и волнения она уже еле держалась на ногах.
Шофёр высадил её у ворот и не улетел, пока она не вошла в дом. Наружная дверь оказалась незапертой. Более того — она была приоткрыта. А вторая дверь — между сенями и коридором — едва ли не распахнута настежь. По комнатам гулял ветер, в прихожую намело снега.
«Открыли дверь мою метели,
Застыла горница моя…»
Эти строки почему-то заставили сердце Иланы болезненно сжаться.
— Бабуля, ты дома? — крикнула она.
Ответом ей было молчание. В доме царила странная, зловещая тишина. Увидев под дверью бабушкиной комнаты бледную полоску света, Илана обмерла от страха. Будь с бабушкой всё в порядке, она бы не оставила дверь открытой — она же боится холода. И воров.
— Бабуля!!
Бабушка Полли оказалась в своей комнате. Она одетая лежала на заправленной постели, что было на неё совершенно не похоже. Увидев Илану, она приподнялась и посмотрела на неё каким-то пугающе спокойным взглядом.
— Бабуля, что с тобой?
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 17 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |