Вячеслав Шалыгин Свинцовый шквал 13 страница

– Хотя бы не наш, – сказал Бойков. – Но все равно жаль человека.

– Леший как раз наш, в отличие от этого балласта, – пробурчал Гелашвили. – Но мы не видели, что он погиб, так что рано отпевать. Он просто узловиков отвлек, к берегу увел.

– Не хочу тебя расстраивать, сержант, но дальше по берегу, от Белокаменки до Желяевского мыса, сплошная зона поражения. Гидромехи старого образца крупным калибром по берегу лупят. Для профилактики, наверное, чтобы узловики на нашей стороне не выступили.

– А они пытались?

– Не заметил.

– Думаю, у них и в мыслях такого не было, – невесело усмехнулся Галимов. – У Ордена простая философия: чем хуже для всех, тем лучше для него. Трудно придется Лешему.

– В первый раз, что ли? – упрямо возразил Гелашвили. – Выкрутится!

Огонь наступающих со стороны тамбура биомехов стал интенсивнее. На головы майору и гостям посыпалось каменное крошево.

– Господин майор! – из-за камня выглянул старшина-вестовой. – Готово! Можно на борт подниматься!

– Отходим, – приказал майор своим бойцам. – И вас, гости дорогие, милости прошу.

– Из огня да в полымя? – усмехнулся Гелашвили. – Нормальный расклад. Пойдем докладывать в штаб?

– Мы к базе и на милю сейчас не приблизимся, потопят сразу, еще в проливе. Будем ждать связи.

– А в море тогда зачем?

– У нас задание, – напомнил Бойков. – Местный водный тамбур пока не обнаружен.

– А-а, ну по этим делам мы специалисты, – сержант подтолкнул Копейкина. – Вперед, позор прямого эфира! На подлодке еще не катался? Сейчас прокатим с ветерком!

– Ветерок… под водой? – пробурчал репортер. – Оригинально.

– Иди-иди, буквоед столичный!

Следом за сержантом и пассажиром двинулись бойцы. Майор и капитан Галимов пошли замыкающими.

– Что будем делать, когда найдем вход в тамбур? – спросил Галимов как бы между делом.

– Поскольку связи нет, вскроем конверт, – коротко ответил майор. – Но сначала надо найти этот чертов вход.

– Знали бы, что такое дело, водой пришли бы, – Галимов усмехнулся.

– Хватит с вас, – майор не прочувствовал юмора. – Теперь наша очередь поработать. Вы и так сделали больше, чем все остальные, вместе взятые. В том числе главный штаб и вся армейская разведка… пыль канцелярская!..

…По какой-то непонятной причине гидромехи и гидроботы не зверствовали в бухте Широкой. Они отлично понимали, что идущая вдоль берега подлодка чужая, но не атаковали и даже не подходили к «Капитану Березину» ближе чем на полста метров. Этот факт бросился в глаза всем пассажирам, его заметил даже Копейкин. Пока лодка шла в надводном положении, капитан корабля разрешил разведчикам остаться на свежем воздухе. Только предупредил, что приближается шторм. То есть через полчаса, не больше, всем придется спуститься в лодку. Кроме Копейкина все поняли слова капитана верно и сосредоточились на выполнении главной задачи – на поиске малейших следов подозрительной активности гидроботов или других признаков входа в тоннель, который ведет к местному водному тамбуру.

А хитрые гидроботы, как уже было сказано, вели себя спокойно и держались от лодки подальше.

– А почему? – Копейкин попытался выяснить причину странной пассивности гидроботов у сержанта.

– Это ты у моряков спроси, – посоветовал Гелашвили. – Лично я думаю, на десерт нас оставили.

– Просто некогда им возиться с безоружными целями, – выдвинул свою версию Галимов.

– Не такие уж мы безоружные, – задумчиво глядя на береговые скалы, заметил Бойков. – Восемь «сигар» и два ракетных комплекса.

– Пять минут боя, – сержант хмыкнул. – И то, если повезет.

– Это уже другой вопрос. Повезет – не повезет, железки в любом случае подавятся. Так что мы не самый сладкий десерт.

– Значит, у гидромехов имеются виды на эту субмарину, – выдвинул новую версию Гелашвили. – Планируют ее в свой строй поставить. Потому и не хотят топить, чтобы потом долго не возиться.

– А нас… куда? – спросил Копейкин.

– И нас туда же, – ответил Гелашвили со скучающим видом. – Выпотрошат, нашпигуют наномашинными комплексами и отправят на берег, штурмовать что-нибудь. Вон Цитадель, к примеру.

– Выпотрошат? – Копейкин замер. – Зачем?

– Тьфу ты, непонятливый какой! Морботов из нас сделают, биомеханических зомби. Но ты, корреспондент, не переживай, для тебя ничего не изменится. Тебя они по профилю зашлют. Прямиком в столицу. Будешь дальше в своем информагентстве работать, всякую чушь в сеть закачивать и дерьмовыми репортажами эфир поганить. Короче, как и раньше – проводить диверсионную работу.

– Опять обидеть хотите? – репортер угрюмо уставился в воду. – Не понимаю, почему военные так не любят журналистов?

– Ну почему, в агентстве «Звезда» нормальные журналисты работают. Почти все в прошлом военные. Понимают, о чем говорят. А прыщи, вроде тебя, только нос суют куда не следует. Правильно генерал Антоненко сказал, когда после эпидемии ты пытался взять у него интервью. «Понаберут, мля…»

– Я помню! – Копейкин вспыхнул. – Я, между прочим, пятый месяц в Зоне. И тоже понимаю, о чем говорю в своих репортажах! Не хуже любого военного понимаю!

– Да-а? – Гелашвили улыбнулся. – И небось все локации обошел?

– Кроме Академа, – репортер кивнул. – Там Хистер… я же говорил…

– И в боевых действиях участвовал до сегодняшнего дня?

– Не в таких серьезных, но…

– Но в штаны только сегодня наложил. Ты вытряхни, пока мы в море. У тебя вон «молния» как раз удобно расположена.

– Солдафон! – Копейкин скрипнул зубами и отвернулся.

Сержант ничего не ответил. Он тоже обернулся к морю, частично укрытому пеленой серой дымки, и с тревогой уставился туда, куда давно смотрели все, кто находился на верхней палубе. Все напряженно всматривались в линию горизонта, которая стремительно темнела, отражая сгущающиеся темно-лиловые тучи. Всматривались и одновременно вслушивались в канонаду, которая с каждой минутой становилась все громче и яростнее…

Глава 7 Зона, Крымская локация, 15.06.2057 г.

Леший не рискнул бы поклясться, но у него возникло стойкое ощущение, что он видит тех же самых гидромехов, которые совсем недавно патрулировали бухту Батарейную в Финском заливе. Может, дело в ракурсе и схожести общей обстановки? Ведь он снова находился на выжженном берегу бухты и видел кильватерные следы уходящих в море гидромехов. Всей разницы – в названии локации. Там локация Сосновый Бор, а здесь Казантип.

«Но если это не иллюзия, а все так и есть, мои выводы и предположения насчет плацдарма и отвлекающих маневров техноса верны. Ай да я, ай да молодец. Вот еще узловиков с хвоста сброшу, и тогда буду полный… молодец».

Леший на миг обернулся, оценил обстановку в тылу и прибавил шаг. Узловики по-прежнему отставали на сотню метров, но совсем «сбрасываться с хвоста» не собирались. Фигуры преследователей мелькали между черными, закопченными валунами, которые покрывали почти весь берег от уреза воды до жестяных зарослей – в среднем ширина каменистой полосы составляла метров сто. Пару раз бойцы Ордена показывались в полный рост чуть левее, на узком песчаном языке у самой линии прибоя, затем все на том же песке, но гораздо ближе к Лешему, а однажды попытались броситься наперерез, сократив дистанцию по правой бровке – по тропе между береговыми камнями и зарослями «жестянки». В двух последних случаях Леший решительно пресек поползновения врага, уложив на береговой песок двоих особо прытких «братьев», а тех, которые пытались зайти справа, сталкер остановил выстрелом из подствольника.

Убедившись, что на хромой кобыле сталкера не объедешь, узловики прекратили дергаться и просто продолжили преследование. Будь Леший на месте командира узловиков, он поступил бы так же. Ведь не вечно сталкер будет петлять между валунами. В конце концов, ему придется выйти на открытую местность или остановиться, занять позицию и принять бой. А в позиционном бою, или, как говорят в народе, в перестрелке, преимущество имеет тот, у кого больше стволов.

«Вот ведь делать им нечего! – приуныв, подумал Леший, одновременно окидывая взглядом подернутый дымкой горизонт. Дымка не была туманом. Горизонт скрывала настоящая дымовая завеса. В нескольких милях от берега горели корабли. Сквозь дымовую завесу то и дело пробивались вспышки взрывов и отблески пожаров. – В локации такая каша заварилась, а они ерундой занимаются, Избранного ловят. Взрослые люди, а верят во всякие сказки! Нет бы военным помочь. У Ордена ведь в Мысовом серьезная береговая батарея стоит. Сейчас ее огонь очень кстати может оказаться. А то ведь, похоже, Азовской эскадре кирдык, а Черноморская на выручку прийти не может – в Уваровском проливе гидромехи пробку организовали. Понятно, что Ордену на все проблемы военных положить с прибором, но ведь они должны понимать, что биомехи, после того как сжуют военных, обязательно возьмутся за Орден. Неужели узловики настолько уверены в неприступности своей Цитадели? Или у них есть какая-то страховка?»

Засмотревшись на далекий морской бой, Леший «зевнул» и пропустил момент, когда несколько бойцов Ордена резко ускорились, перебежали под прикрытие особо внушительного валуна и таким образом до минимума сократили отставание от сталкера. Обнаружил эту осечку Леший слишком поздно, когда бойцы авангарда открыли стрельбу, прикрывая товарищей. Под прикрытием их огня основная группа узловиков успешно обошла-таки Лешего справа и начала прижимать его к берегу.

Леший повертел головой, ориентируясь на местности. Береговая линия уходила влево, образуя так называемый «мыс номер два». В сороковых на этом мысе был построен гостиничный комплекс с большим причалом и достаточно длинным пирсом. Теперь от гостиниц остались только бесформенные руины, но бетонный пирс сохранился. Его узкая серая полоса по-прежнему уходила почти на сотню метров в море, как бы обозначая юго-западный край бухты Мысовая. Для Лешего пирс стал своего рода ориентиром, но не потому, что сталкер собирался взять разбег по бетонной полосе и взмыть в небо, а потому, что надеялся затеряться как раз среди руин гостиничного комплекса, прямую видимость на который перекрывали скалы.

Узловики, скорее всего, также взяли пирс за ориентир, но с прямо противоположной целью – не дать Лешему добраться до спасительных развалин «готелей». Умело прикрывая друг друга, они двинулись к пирсу, отрезая Лешему путь на север полуострова.

«Хитрые собаки! – сталкер хмыкнул. – Какой сукин сын, интересно узнать, так грамотно командует? Тактический рисунок просто хоть в учебник вставляй. Какой-нибудь бывший военный?»

Леший притаился ненадолго между камнями и затребовал у импланта максимальное увеличение картинки. Искать командира пришлось недолго, считаные секунды. А чтобы узнать этого «грамотного сукиного сына», Лешему потребовалось и вовсе одно мгновение.

«Закон парности сработал, – сталкер вновь усмехнулся. – Сначала с Гелашвили случайно пересеклись, а теперь и с бывшим капитаном Кольцовым, то есть с братом Рихтером столкнулись на узкой тропинке. Неисповедимы пути господни. Но тогда понятно, почему узловики так возбудились. Из всех бойцов Ордена брат Рихтер, пожалуй, самый задвинутый на идее Избранного. И это вдвойне нехорошо. Мало того что он фанатик, так еще и бывший офицер спецгруппы армейской разведки. Противник более чем достойный».

Несколько узловиков подобрались к позиции Лешего почти вплотную и полезли через каменный бруствер справа, но обнаружили на том месте, где только что сидел сталкер, лишь дырку от бублика. В последний момент Леший сумел ускользнуть, протиснувшись в узкую щель между скалами и съехав на пятой точке вниз, на береговой песок.

Леший выиграл полминуты чистого времени, но теперь сталкера не прикрывали камни. Да и полминуты были не такой уж серьезной форой. Если рвануть во всю прыть, благополучно добежать до пирса было реально, а вот дальше…

А дальше требовалось снова подняться на крутой берег и пробежать еще метров сто, прежде чем нырнуть в лабиринт перевитых жестяными лианами руин. На эту часть забега времени могло не хватить. Хотя, если стоять на месте и философствовать, могло не хватить времени и на береговой этап спринта в полной выкладке.

Леший помчался по берегу огромными скачками и вполне успешно достиг контрольной точки «пирс», но на этом сопровождавшая его удача выдохлась и отстала от резвого бегуна. С невысокого обрыва на берег посыпались узловики. Стреляя на ходу, они заблокировали путь к развалинам гостиничного комплекса и вынудили Лешего отойти на пирс.

Куда деваться с узкого длинного бетонного языка, Леший себе не представлял. Зато он отлично представлял себе, каким будет выражение лица брата Рихтера, который маячил пока на обрыве, не торопясь присоединяться к группе захвата. Будет ухмылка и бегущая строка в глазах: «Ну что, Избранный, добегался?» Ведь этот Рихтер сдвинулся не на самом Избранном, а на идее его поимки. Как и Командор Ордена, брат Рихтер верил, что Избранный может изменить расклад сил в Зоне, например проникнув в Узел. Но Рихтер не радовался этому, а боялся такого развития событий. То есть Рихтер фанатично верил в существование Избранного и желал его отыскать, но не для поклонения, а чтобы схватить и медленно распилить в подвалах Цитадели на кусочки. Он желал собственноручно уничтожить опасного противника, чтобы быть уверенным, что больше Избранный не появится в Зоне. А заодно чтобы изучить на уровне анатомии, что же это был за фрукт.

Из всего этого следовал хотя бы один утешительный вывод: узловики будут брать Лешего живьем. Необязательно целым и невредимым, но живым. И это оставляло сталкеру вполне приличные шансы.

Леший попятился по пирсу в сторону моря, удерживая в прицеле авангард бойцов Ордена, а боковым зрением изучая причал. Никаких секретных люков, широких трещин или хотя бы выбоин он не увидел. Спрятаться на голом бетонном языке сталкер определенно не мог. Только в воде. Но в воде кишмя кишели гидроботы, которые насчет Избранного не имели вообще никаких вводных. Только сунься в воду – порвут, как мойву.

До самой мористой точки пирса оставалось, по прикидкам Лешего, не больше десятка шагов, когда случилось что-то странное. Бегущие к Лешему узловики вдруг резко ударили по тормозам, встали как вкопанные, а потом и вовсе попятились. И те, что маячили над обрывом, в том числе и брат Рихтер, тоже как-то странно притихли и начали потихоньку сдавать назад.

Как понял Леший, они увидели что-то в море. Сталкер коротко оглянулся, снова перевел взгляд на узловиков, а затем его будто бы ошпарили кипятком, причем всего, от макушки до пяток. Леший резко развернулся лицом к морю и замер, запрокинув голову и раскрыв от изумления рот.

То, что медленно поднималось из морской пучины в сотне метров от крайней точки причала, походило, наверное, на ночной кошмар шизофреника со стажем. Огромный, горбатый, как железный кит, гидромех всплывал с глубины и одновременно тянул к причалу десятки длинных, толстых щупальцев. Мало того что у гиганта имелись эти мерзкие гофрированные щупальца, его корпус покрывала какая-то бугристая чешуя, а в глубине клубка «украшающих» морду гидромеха отростков угадывался подсвеченный красным светом визир. Этот огромный багровый «глаз» смотрел точно на Лешего, сталкер чувствовал это буквально всем организмом.

Леший отлично понимал, какое из гигантских водоплавающих изделий техноса вдруг почтило скромного сталкера своим вниманием. На Лешего приплыл взглянуть сам Император гидроботов, Великий Технокракен, изделие 744, «и прочая, прочая…». Леший не понимал другого – за что такая честь?

Одно из громадных щупальцев вытянулось в струнку и с ювелирной точностью легло на причал. Срез огромной гофрированной трубы оказался в метре от Лешего.

В следующую секунду метровая в диаметре труба вдруг заскрежетала и «раздулась» до диаметра приличного коридора. По крайней мере, Леший мог пройти не пригибаясь.

Труба подвинулась в сторону Лешего еще на полметра. Сталкер отлично понял намек. Технокракен приглашал человека в гости.

В принципе, альтернатива выглядела не лучше, но и не хуже первого приглашения – от брата Рихтера и компании. Согласно данным неофициальной статистики, ни один человек, попавший в щупальца Императора гидроботов и сгинувший в его чугунном чреве, не вернулся в подлунный мир. А количество отважных исследователей исчислялось уже десятками. И особенно много в списке значилось узловиков. Орден частенько «скармливал» Технокракену своих братьев в воспитательных целях, за крупные провинности. Но та же статистика утверждала, что мало кто возвращался и из подвалов Цитадели. Орден уверенно шел на втором месте в гонке за звание «самая кровожадная группировка Зоны Смерти», уступая только «Ковчегу», да и то лишь полкорпуса.

Так что шансы Леший имел мизерные в любом случае. Но, как говорится, помирать, так с музыкой. В данном конкретном случае – с предсмертной познавательной экскурсией.

Леший взял ИПП на ремень, шагнул в трубу, прошел несколько метров и остановился, поскольку ощутил, что гофрированное щупальце пришло в движение. Труба начала укорачиваться и менять наклон. Очень скоро гофры сжались до предела, и Лешему осталось сделать каких-то десять шагов.

В конце трубы обнаружилась диафрагмальная задвижка, которая раскрылась, как только Леший очутился в двух шагах перед ней. Сталкер на миг замер.

«Ну что, вперед и с песней? – Леший собрался. – И пусть меня утешает факт, что брат Рихтер снова оконфузился».

Леший взял на изготовку ИПП, зачем-то сплюнул через левое плечо и шагнул внутрь Технокракена…

…Для старожила мертвых пустошей Зоны Смерти обстановка на борту Технокракена выглядела непривычно. Никаких тебе вычурных сплетений автонов или, наоборот, угловатых деталей, шипов и уродливых наростов, которые покрывали корпуса всех биомехов. Все здесь выглядело просто, гладко, рационально и, главное, чисто.

Приемный шлюз напоминал большой титановый ящик. Ровный матовый металл и тонкие, едва различимые контуры прямоугольных дверей в трех стенах и в потолке. И больше ничего. Даже мусор здесь появился только осыпавшись с ботинок сталкера.

Леший обернулся. Позади контуры дверного проема имели также прямоугольную форму, хотя секундой ранее сталкер вошел через круглую диафрагму. Леший невольно активировал армган, собираясь выжечь на входной двери крест, чтобы пометить выход, но в следующее мгновение передумал.

«Не поможет, – мелькнула мысль. – Только разозлю гостеприимного хозяина».

Дверь напротив входного люка автоматически открылась, и Леший понял, что ставить метки действительно бессмысленно. Сталкер отлично видел новый отсек, немного другой формы, но тоже напоминающий пустой до стерильности железный ящик. Во втором отсеке также имелись двери, но открылась не та, что располагалась напротив входа, а правая. Три-четыре перехода – и заблудишься, хоть ставь отметки, хоть не ставь. Сталкер шагнул во второй отсек, из него в третий, а оттуда, снова через правую дверь, Леший попал в длинный коридор. На этот раз без дверей, но с решетчатым полом и таким же потолком.

Сделав по коридору примерно сотню шагов, Леший поймал себя на странном ощущении. Все его чувства утверждали, что коридор будто бы закручивается в спираль. Вестибулярный аппарат просто клялся, что в данный момент Леший стоит почти параллельно горизонту. Как бы на стене, а не на полу. Как такое могло произойти? Почему он до сих пор не завалился на бок? Этого Леший не знал. Впрочем, одно предположение у сталкера имелось. Если Технокракен в данный момент накренился на борт, закладывая разворот и одновременно ныряя на глубину, изменение положения пола коридора относительно линии горизонта легко объяснялось. В таком случае любые отметки на дверях вовсе теряли смысл. Пусть даже Лешему удастся вернуться в шлюзовой отсек, куда из него выбираться? На дно морское?

Пол постепенно вновь занял положенное место – внизу, – и Леший продолжил свой путь. В конце коридора обнаружился трап, который вел куда-то вниз. Леший спустился и очутился в новом коридоре, чуть более широком, но, по большому счету, практически таком же, как предыдущий. Сталкер начал новый счет шагам. Некоторое время Леший шел, озираясь и выискивая возможные ловушки, но вскоре успокоился и попробовал отвлечься на что-нибудь более полезное.

Например, он попробовал найти источник освещения. В коридорах и железных ящиках отсеков он не заметил никаких ламп, но везде горел яркий свет. Найти источники света не удалось, и Леший как-то незаметно переключился на совсем уж отвлеченные размышления.

«Вот встрял! – Леший снова взял импульсник на ремень, оставив в боевой готовности только армган. – Экскурсии захотелось! Турист, блин! Турист-авантюрист! Вот заведет сейчас кривая дорожка в какую-нибудь мясорубку или под пресс, будет мне экскурсия! С другой стороны, захотел бы этот чугунок меня убить, не стал бы возиться. А он, видишь, наблюдает, как я по лабиринтам брожу. Вроде того ученого, который над мышами опыты ставит. Наверное, еще и ставки делает, пиявка болотная, найду сыр или не найду».

Коридор закончился, и перед Лешим впервые встала проблема выбора – две одинаковые лестницы. Только одна вела наверх, а другая вниз. Сталкер, недолго думая, двинулся по трапу вверх.

«А все этот Каспер! Да-да, именно Каспер, а не мафия. Ведь это он дал установку. Незаметно так, будто бы между делом, намекнул, как искать водный тамбур, а намеки ведь сразу в подсознании откладываются. Вот и всплыла установка посредника в нужный момент».

«…Решай сам, Леший. Можешь нырять, можешь арендовать катер у вольных или украсть у военных, как ты когда-то поступил с вертушкой, помнишь? А можешь и вовсе оседлать гидромеха. Технические детали – твои проблемы. Я только передаю требования заказчика, а как ты будешь выполнять задание, решай сам…»

«Оседлать гидромеха – вот какой ключевой намек скрывался в словах Каспера. Я так и поступил. Да не простого гидромеха оседлал, а самого Технокракена. Только гордиться этим достижением мне не хочется. Но не потому, что это может стать моим последним достижением в жизни. Все сложнее.

Я не сделал двух принципиальных вещей. Не спас Леру и не выяснил, в чем же истинный смысл задания мафии. Заканчивать на такой грустной ноте просто-напросто обидно. Ведь так все удачно складывалось, столько пережил, так серьезно врубился в тему… и вдруг такой облом. Обидно оставлять незавершенные дела, да еще и друга в беде бросать.

Нет, шанс на благополучный исход наверняка имеется, пока живу – надеюсь, да только как отыскать этот шанс в этих лабиринтах?»

«Шанс у тебя есть, это верно, – неожиданно шепнул кто-то невидимый, причем шепот раздался прямо в голове у Лешего, будто бы кто-то включил М-связь. Или это решил высказаться один из имплантов? – Только тебе не следует зацикливаться на своих незавершенных делах».

«Эти дела… по крайней мере, одно из них, связанное с Лерой, для меня самое важное в жизни! Я не могу наплевать и забыть о нем».

«Сможешь. Скоро ты узнаешь, что такое действительно важные дела, и забудешь о мелочах».

«Жизнь Леры – это не мелочь!»

Голос в голове больше ничего не сказал. Видимо, не хотел отвлекать сталкера, ведь лестница заканчивалась.

Лестница оказалась слишком крутой и длинной, но Леший даже не запыхался. Наверху его ждал очередной коридор, только в его перспективе виднелась не дверь и не новая лестница, а нечто новенькое, вроде небольшого пульсирующего источника белого света. Выбора у Лешего не оставалось, так что он отогнал неприятные ассоциации и двинулся на свет.

«Не бойся, – вновь прозвучал прямо в голове странный голос. – Этот свет не причинит тебе вреда».

– Не боюсь, – ответил Леший, невольно поднимая взгляд к потолку. – С чего ты взял?

– Ты напряжен, – теперь голос ответил вслух. Он звучал как бы отовсюду и одновременно будто бы ниоткуда.

– Это я задумался.

– О чем?

– Какой ты любознательный, – Леший усмехнулся. – Ты Технокракен?

– Его часть. Ты тоже любознателен. Но ты думал не об этом. О чем?

– Какая тебе разница? О своих делах думал.

– Например, о том, что мафии нужен не сам водный путь, а доказательства того, что через водные тамбуры могут проходить суда под командой живых капитанов? О том, что твоя миссия в действительности заключается именно в этом? Правильно. Мафия рассчитывала, что ты в силу своей неуемной энергии и запредельного любопытства непременно проникнешь в тамбурный грот на борту какой-нибудь посудины и обязательно попробуешь нырнуть в воронку. А на выходе станет ясно, реально ли войти в воронку и выйти из нее на борту судна. Или же люди не могут перемещаться через тамбуры внутри техники. Ты думал об этом? О том, что именно по этой причине тебя запрограммировали на проникновение внутрь какого-нибудь корабля или гидромеха?

– Точно! – Сталкер слегка опешил и легонько хлопнул себя по лбу: – Как же я раньше не догадался?! Я чувствовал, что в деле имеется подвох, но никак не мог понять, в чем его суть. А ты откуда… А-а, понимаю. Ты перехватил наш разговор с Каспером! Но ты не мог сделать это случайно. Тебе приказал Узел, да? За кем следит твой хозяин? За мной или за посредником?

– Узел в тебе не ошибся, ты хорошо соображаешь.

– Ты тоже. Ну, и какой ответ? Что на самом деле нужно мафии? Водный путь или изучение рисков, связанных с перемещением по нему?

– И то, и другое, и третье.

– Третье?

– Вот представь себе, есть еще и третий пункт в списке вопросов мафии относительно водных тамбуров и вообще акватории Зоны и ее обитателей. Кроме пути и рисков мафию интересует технология гидромехов, позволяющая им работать автономно за пределами Зоны.

– Вот как! Работать… Это в каком смысле?

– Например, поднимать затонувшие корабли, превращать их в гидромехов и ставить в ордер флота техноса.

– Надо же, – Леший хмыкнул. – Отлично придумано! Что ж, действительно интересная тема. А позволь полюбопытствовать, с чего это ты вдруг рассказал обо всем этом мне? Что за благотворительность?

– Войди в следующий отсек, и я объясню тебе это в личной беседе. Так сказать, с глазу на глаз.

– У тебя есть глаза?

– Как и у тебя.

Леший перешагнул порог очередной автоматической двери и очутился в просторном помещении со множеством черных глянцевых панелей на стенах и потолке, похожих на экраны старых плазменных телевизоров. Вряд ли сталкер видел настоящие экраны, на них не проецировались никакие телекартинки, но других сравнений в голову не приходило. Больше ничего примечательного в отсеке Леший не обнаружил. Разве что массивное кресло, в котором сидел обычный с виду человек. Небритый, бледный, осунувшийся, с тусклыми запавшими глазами. Одет человек был странно: в современный боевой комбинезон, но на голове у него красовалась древняя капитанская фуражка с фашистской символикой.

– Здрасьте вам, – проронил Леший, с любопытством разглядывая капитана. – Я по пути с кем-то общался…

– Со мной, – капитан кивнул и поднялся с кресла, протягивая Лешему руку. – Капитан корабля Гюнтер Прин.

– Леший, – осторожно пожимая протянутую руку, сказал сталкер.

Рука у морбота (а в роли капитана выступал именно морбот, это без сомнений) оказалась на удивление теплой, словно у нормального человека.

– Леший – это прозвище?

– Подозреваю, что Гюнтер Прин – тоже не настоящее ваше имя, – Леший пожал плечами и взглядом указал на фуражку капитана. – В историческом разделе базы данных моего импланта есть упоминание о капитан-лейтенанте Прине, но он командовал фашистской подлодкой во Вторую мировую и… погиб в марте сорок первого.

– Все правильно, у вас хорошая база данных, – капитан указал на кресло. – Присаживайтесь.

– А вы? – Леший вдруг обнаружил, что кресел теперь два и стоят они друг напротив друга. – А-а… понятно. Умный… корабль.

Дата добавления: 2015-10-21