***
Густав выкурил больше половины пачки West. Нужно было растягивать, у Георга сигареты закончились еще полчаса назад, а ту ванильную дрянь, что курил Билл, было противно даже в руки взять. Вздохнув, он отложил потрепанную пачку, решив потерпеть еще немного.
Юноша на заднем сидении не подавал никаких признаков жизни. Только курил, но это выглядело, как будто каменной статуе воткнули в руку сигарету. Билл тупо таращился куда-то в даль, где виднелась блестящая темная гладь воды, а сигарета медленно тлела в его руке. Один раз пепел упал ему на колено, но он даже не заметил этого. В диалоги не вступал, только молчал и иногда тяжело вздыхал, как будто воздух был наполнен свинцом.
- Ради бога, хватит делать вид, будто Тома уже расчленили и выкинули в реку, - устало заговорил Георг. Эта напряженная атмосфера сковывала нервы железными кандалами.
- Откуда ты знаешь, что этого не случилось? – хрипло спросил Танцоришка, продолжая с несчастным видом смотреть в никуда.
- У Тома, как у кошки - девять жизней! – бодро вставил Густав. – Не из таких передряг выкарабкивались.
- А, что, правда, - согласно подхватил друг. – Вот однажды его замели в полицейский участок, так он оттуда умудрился слинять. Правда, после этого месяц из дома не выходил и эти свои стремные дреды заплел, чтоб не узнали. Но мы то думали – все! С концами!
Действительно, друзья часто влипали во всякие переделки. Иногда проблемы казались серьезными, иногда, наоборот, даже забавными. Вместе дрались, вместе проворачивали темные делишки. Воровали пиво из магазина, запугивали местную шпану, убегали от представителей закона, вместе получали от старших авторитетов. И сейчас, когда они все втроем влипли в такое препаршивое дерьмо, ни у Георга, ни у Густова не было мысли спасать собственные задницы, позабыв о друге.
- Может, уже что-то произошло, или у него сломалась машина… Или какая-нибудь авария… - мрачно предположил Танцоришка сдавленным голосом.
Парни недовольно вздохнули и с укором попросили Билла не накликать беду. Они волновались не меньше, но строить не совсем радужные предположения просто не хотели.
Время превратилось в желе. Уже окончательно стемнело, парк стал еще более тихим, только из его глубины доносило гуканье совы. Парни маялись бездельем, на душе становилось все тревожней.
Билл поник окончательно, съехав вниз и трогательно свернувшись в комок. Ему хотелось порыдать, побиться головой об что-нибудь твердое, а потом схватить ключи, вжать газ в пол и погнаться следом за Томом. Проблема состояла в том, что водил он хреново и не знал, как включаются фары. От бессилия стало совсем невмоготу, и он протяжно заскулил, чем привел сидящих спереди Густава и Георга в шок.
- Эй, ну хватит, - сочувственно отреагировал Георг. Он был довольно грубой натурой, не умел утешать и проявлять эмоции. Но сейчас даже его продирало до мурашек от одного только вида скрюченного бледного юноши.
- Слышь, а у тебя остались те таблетки? – неожиданно спросил он Густава, который озадаченно теребил в руках зажигалку.
Тот тяжело на него взглянул.
- Да, немного. А тебе за… А-а-а… - догадливо протянул он, окинув взглядом Билла, чье состояние крайне пугало. Лучше бы он бесился и кричал, чем вот так молча загибался у них на глазах.
- Ну-ка, - бодро окликнул Георг. – Выпей вот это. Заснешь.
- Правда, Билл, выпей. Станет легче, - поддержал друг, протягивая полупустую бутылку воды и мятую упаковку.
В общем-то, ничего лучше, чем дать расстроенному юноше таблетку финазепама, парни придумать не смогли. По крайней мере, вырубится.
Биллу было абсолютно плевать, что за таблетки он проглотил. Сходить с ума оказалось не так приятно. Он мог с уверенностью сказать, что не было в его жизни ничего хуже, чем это никокущее состояние.
Парни стали сыпать какие-то ненужные слова утешения, пытались приободрить, шутили, нервно смеясь над приколами друг друга и чуть не проворонили важнейший звонок. У Густава реально дрожали руки, когда он схватил свой телефон.
Разговор был очень коротким, и это совершенно Биллу не понравилось. Но он не мог заставить себя сдвинуться с места. Его затягивало в черную дыру, маленькое пространство издевательски раскачивалось. Неожиданно замутило, и он отвернулся от блеклой лампочки, утыкаясь лицом между сидением и спинкой кресла.
Где-то раздавались голоса. Автомобиль покачивало, иногда заносило в стороны. Мелькал белый свет фонарей, издевательски ударяя в лицо. Билл ничего не соображал, он позволил реальности действовать без него. Последней мыслью перед провалом в тяжелый сон было желание увидеть улыбку Тома, когда он проснется.
Эпилог
Если бы был изобретен телефон, интеллект которого мог распознавать неугодные настроению его владельца звонки, то Билл непременно купил бы его. И не важно, сколько бы пришлось отвалить за такой «умный» аппарат.
«Какого хрена я не выключил этот долбанный мозгодробитель на ночь…» - сокрушенно думал он, шаря по тумбочке рукой. Он не отрывал лица от подушки, и поэтому найти нужный предмет было слегка проблематично. Сбив что-то на пол, он, наконец, нащупал вибрирующий мобильник и не глядя нажал первую попавшуюся кнопу.
- Я прошу прощения за столь ранний звонок… Билл? Вы меня слышите? – раздался из динамика взволнованный женский голос.
Брюнет все-таки выбрался из одеяла и подушек и тер глаза.
- Да… Вы меня разбудили, Виктория. Собственно, как всегда, - он не сдержался и смачно зевнул.
- Простите-простите, мне очень жаль! Но я звоню по очень важному вопросу.
Билл скучающе закатил глаза.
- Мы с вами все обсудили. Что вам, блин, от меня еще надо? У меня вообще-то отпуск с сегодняшнего дня начался! – недовольно причитал он, оглядываясь – может где-нибудь завалялись влажные салфетки? То, что осталось у него на животе после бурной ночи, неприятно стягивало кожу.
- Наш директор предлагает вам сто евро в час, плюс личный транспорт, - быстро выпалила Виктория, надеясь, что эта информация заставит ее недоброжелательного собеседника не бросать трубку, как он обычно делает.
- А из окна выпрыгнуть он не желает?
- Пожалуйста, подумайте! Мы понимаем, что у вас очень много предложений. Ваше резюме впечатляет. Но наш бренд позволит вам выйти на новый уровень сотрудничества с различными агентствами!
- Меня это не интересует.
- Хорошо, - женщина вздохнула. – Тогда скажу прямо: мой босс пришибет меня, если я не заставлю вас заключить этот проклятый контракт.
- О, господи, как вы мне надоели… Черт с вами, я согласен, - промямлил Билл, заваливаясь на бок. Ему не хотелось вести какие-то деловые беседы в девять утра. Чашка кофе, круассан с малиновым джемом, банановый шейк – вот от этого он бы не отказался.
Собеседница, не успев радостно поблагодарить за спасение ее карьеры, была остановлена все таким же безразличным голосом.
- Свяжитесь со мной в понедельник. Я посмотрю, что у вас там за контракт и дам окончательный ответ. А сейчас отстаньте от меня, пожалуйста.
- Конечно, Билл! Желаю вам приятного отдыха… - надоедливый голос был прерван нажатием кнопки с красным значком.
Билл сначала перевернулся на спину, затем не спеша сел прямо. Размял шею, вращая головой, подвигал плечами. Солнце светило прямо в глаза, отчего ему приходилось щуриться. Впрочем, в первый день отпуска настроение ему не могло испортить ничто.
Следующие несколько минут Билл ковырялся с телефоном, пытаясь заменить сим-карту. Производители этого новомодного смартфона не иначе как специально сделали эту процедуру мучительной, чтобы Билл ломал ногти, пытаясь выковырять симку из ячейки. Когда же он закончил, то блаженно улыбнулся. Его новый номер не знает ни одна душа в мире кроме оператора. А это значит - никаких отвлекающих звонков целую неделю его отпуска!
Прошло три года с того дня, как он приехал в Мюнхен. Грязный мрачный пригород остался лишь туманным воспоминанием. Все, что ярко Билл помнил, это танцевальную студию в школе и младшего брата.
Полгода назад он вместе с театром ездил на гастроли в Дюссельдорф. Ингрид притащилась посмотреть вместе с Фредом и Бобби. Брат подрос, стал еще больше походить на мать. Билл благодарил бога за то, что братишка не забыл его и не поменял своего отношения к нему. Ведь, кто знает, что нашептывала мать про старшего. Но Бобби все так же вешался на него и лез обниматься. Их семья целый день провела вместе, гуляя по городу, заходя во все приглянувшиеся кафе. Сейчас Билл мог себе это позволить. Даже Ингрид ничего не говорила, только с уважением следила, как он расплачивается за всех четверых.
Когда он только приехал в этот огромный чужой город, то первое время был окрылен сказочной эйфорией. Ведь теперь можно начать жизнь с нуля! Но очень скоро стало ясно, что мечты сбываются не так легко, как хотелось бы.
Он ходил на различные кастинги с утра до вечера, простаивая длинные очереди. Но танцор без должного образования, без пары, с сомнительным опытом, не пользовался популярностью. Билл усыхал. Очень тяжело было осознавать, что здесь он никому не нужен. Это тебе не крохотный гей-бар, в котором ты был полноценным королем сцены только потому, что те, кто лучше, устраивались в более престижные места.
Билл понятия не имел о современных танцах вроде тектоника и джамп-стиля, его воротило от хип-хоперов, устраивающих шоу прямо посреди тесных коридоров, в которых толпились конкурсанты.
И он тайно завидовал Тому – тот без проблем устроился в автосервис, позвонив по первому объявлению из газеты. И дело не в его доходах, пусть это и делало его независимым. Том занимался любимым делом - ковыряние в поломанных машинах приносило ему удовольствие. Он чувствовал себя самим собой на работе, чего нельзя было сказать про бедного Билла, не знающего, куда податься.
С горя Билл пытался устраиваться в кафетерии и бары. С этим дела обстояли более сносно. Пару раз он удачно проходил собеседования, но Том в последний момент отговаривал его идти работать официантом. Ведь надежда найти более достойное занятие для свого парня не покидала его. Биллу казалось, что Том верит в него куда больше, чем он сам.
Том забирал его, вымотанного, обезвоженного и расклеенного, с этих дурацких кастингов, утешал, дарил свою любовь. И это заставляло подниматься на ноги и вновь начинать путь заново.
После еще одной неудачи Билл совсем опустил руки. Хотел уже сменить тактику и попытаться устроиться стриптизером. Шансы получить такую работу были выше. Они с Томом тогда чуть не подрались. Тот был категорически против, обещал оторвать ноги, если Билл приблизится к характерному заведению.
В итоге он дал денег совсем опечаленному Танцоришке и предложил записаться на какие-нибудь курсы. Чтобы он был хоть чем-то занят, а не слонялся по этим конкурсам и не убивал в себе харизму и талант.
Наконец он ступил на верную дорогу! Театральные курсы поглотили его целиком и полностью. Три раза в неделю, плюс дополнительный час по вокалу каждую пятницу.
Это были не просто курсы, а что-то вроде подготовки к более серьезным выступлениям. Предполагалось, что после их окончания ученики пройдут специальный режиссерский отбор. Самые талантливые смогут принять участие в театральных постановках под открытым небом, которые спонсировал один из местных театров.
Билл представить не мог, что его так завлечет игра на сцене. Конечно же, он особенно проявлял себя в постановках танцев, крутился и вертелся, выкладываясь по полной. Чтобы заметили, чтобы дали возможность заниматься любимым делом. И какое это было счастье получить, наконец, приглашение на участие в первом мюзикле! Вот так сразу! И никто из жюри, из преподавателей сценического мастерства, не выразил и толики сомнений. Том откачивал его целый час, Билл никак не мог придти в себя от свалившегося на голову счастья.
С того судьбоносного момента и началась его маленькая карьера в Мюнхене. Билл не стоял на месте, он собрал танцевальную и поющую труппу, которая стала праздником города. Их приглашали на шоу, на городские торжества, приватные вечеринки и постановочные пьесы в современные театры.
Билл распахнул высокие узкие дверцы, ведущие на уютный балкон, и с наслаждением потянулся. С улицы доносились приветливые гудки автомобилей, цоканье каблуков, игривое звучание колокольчиков в магазинах. Улыбаясь просто потому, что настроение было таким распрекрасным, Билл сел в кресло и закинул длинные ноги на маленький кофейный столик. На нем стояли пустые чашки с засохшими следами какао, пачка сигарет, местная газета, которую два раза в неделю засовывали в почтовый ящик. Сигареты, впрочем, валялись здесь давно и без дела. Билл бросил, лишь иногда позволяя выкурить себе одну под бокал любимого красного вина.
«Как хорошо!» - подумал он, распуская волосы и отбрасывая резинку на столик. Его прямые черные пряди подхватил летный утренний ветерок, и молодой человек откинул голову назад, наслаждаясь приятными ощущениями.
Он осторожно скользнул рукой между бедер и потрогал воспаленный участок нежной кожи. Вчера состоялась очередная годовщина их с Томом отношений. Билл понятия не имел, что преподнести своему бой-френду. Целый месяц он мучался, пытаясь придумать хоть что-то оригинальное. Ведь Том всегда угадывал его желания, дарил только то, что действительно Билл хотел. В конце концов, он пошел в тату-салон и набил на внутренней стороне бедра имя своего возлюбленного.
Не прогадал. Том сначала был вне себя от ярости – как это так, Билл позволил какому-то левому мужику шуровать у себя между ног! Но потом отошел и очень качественно «отблагодарил» своего парня.
Татуировка еще не зажила, особенно болел укус рядом с ней. Но это были такие пустяки!
Набрав по памяти заветные цифры, он поднес телефон к уху.
- Приве-е-ет! – радостно протянул он, когда гудки сменил родной голос.
- Билл? Я работаю…
- Знаю-знаю… - Танцоришка улыбнулся. – Никто не умрет, если ты со мной поболтаешь пять минут.
- Ну хорошо. Что там у тебя?
- Это мой новый номер. Решил сменить на время отпуска.
- Понял. Сейчас занесу в контакты.
- Скажи что-нибудь?
- Например?
- Ну… - Билл мечтательно закатил глаза. – Что ты думаешь обо мне, и вспоминаешь прошедшую ночь.
Том усмехнулся и Билл отчетливо представил, как тот обреченно качает головой.
- Давай я тебе скажу об этом вечером. А лучше продемонстрирую.
- Какой ты, а! – театрально возмутился Билл. – Может, я хочу услышать сейчас!
- Хорошо-хорошо… - Том обреченно вздохнул и продолжил на полтона тише. – Я. Тебя. Люблю.
Брюнет удовлетворенно улыбнулся и удобней развалился на кресле.
- Так-то лучше.
- Чем будешь заниматься?
- Отдыхать! Я мечтал об этом чертову кучу времени. И меня не волнует, что после вчерашнего в мойке осталась гора посуды. Я сделаю себе целое ведро коктейля, возьму журналы и буду валяться на диване пока ты не придешь с работы.
- У меня нехорошее предчувствие, что к концу отпуска ты не влезешь ни в одни штаны, и мне придется каждое утро натирать их мылом.
Билл засмеялся, отвечая на реплику беззлобными ругательствами.
Осторожное хрупкое чувство, поселившееся в душе девятнадцатилетнего юноши, за эти три года разрослось по всему его организму. Он стал зависимым от прикосновений Тома, его поцелуев, советов, поддержки. Они стали лучшими друзьями и неразлучными любовниками. Могли ругаться и вследствие общаться посредством записок, оставленных на тумбочке в коридоре. А иногда их захватывала страсть и прекрасные ощущения влюбленности, как будто они только-только увидели друг друга. Тогда они спешили в их маленькую квартиру и до самого утра показывали, как любят друг друга.
Удача не обошла стороной и Тома. Работая помощником автомеханика, он без особых перспектив смотрел в будущее. Билл не позволил бы заниматься чем-то противозаконным, да и без своих ребят на новом месте ничего не получилось бы.
Шло время, одинаковые месяцы сменяли друг друга, пока однажды в сервис не пришел Хольгер Зеехофер, семидесятипятилетний пенсионер. Он и стал удачей, оказавшийся прямо в руках молодого механика.
Вся мастерская тогда смеялась над ним. Ведь только дурак возьмется ремонтировать старый ржавый спорт-купе 1965 года. Но Том отстоял право на жизнь этой машины.
Через три недели внеурочной работы – заниматься отдельно старенькой BMW начальник Тому не позволил – перед рыдающим от счастья заказчиком стоял новый глянцевый автомобиль, капот которого игриво отражал лучи света, а мотор утробно урчал, как сытый котенок.
Когда в мастерскую пришел молодой парнишка и спросил, кто здесь занимается починкой ретро-автомобилей, Том не особо удивился. Йоахим – так звали юного любителя металлолома - собирался в Эссен на фестиваль ретро-машин, и для этого нужно было починить его старый форд, доставшийся от деда.
Так небольшая мастерская приобрела славу на весь Мюнхен, и сейчас у Тома свой цех, где занимаются только раритетными машинами; клиенты с соседних городов и достойная зарплата.
Билл перегнулся через перила, с улыбкой заглядывая в открытое окно сбоку. Шестнадцатилетняя соседка опять слушала музыку, включив ее так громко, что песня их общей любимой группы Cheers Elephant окутывала всю улицу, наполняя каким-то особым оживленным настроением.
Билл вдруг почувствовал, как он беспричинно счастлив. Необъятное чувство, приятное до мурашек, разгоралось внутри него. Может, это и было долгожданное вознаграждение за долгие годы одиночества, награда за упорство и сбитые в кровь стопы? С трепетом прижимая телефон к уху, он шепотом делился мыслями, в тысячный раз признавался в любви и рассказывал о своих новых мечтах. Собеседник сдержанно отвечал, молча выслушивал льющийся рекой поток слов и заверял, что все это непременно сбудется.
Когда мечты кажутся несбыточными и далекими, когда серые углы сдавливают и не отпускают, нельзя спешить и принимать жизнь такой, какая она есть. Ведь это только кажется, что достигнуть вершины невозможно. Но если делать маленькие шаги навстречу своей мечте она, в конце концов, непременно протянет руку и подтащит на пьедестал. Нужно просто попробовать.
Конец.
http://www27.zippyshare.com/v/94614186/file.html
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |