– Спокойно! Не первым так вторым заходом сядем.
На сей раз Саня озаботился хоть каким-то планированием: поднялся чуть повыше и начал свое фирменное вращательно-спускательное движение. Даже при свете прожектора было видно, как жмутся к земле декоративные кустики, в ужасе сбрасывая листву. Костра уже давно и след простыл.
Я съежилась в кресле в ожидании толчка, но его все не было – вертолет упрямо висел в пяти метрах над землей.
– Саня, почему мы не садимся?!
– Потому что висим!
– Как?
– Молча, блин! Пустая «вертушка», мощности до фига… а у земли эффект «подушки» срабатывает.
– Так, может, мотор выключить?
– И кувыркнуться пузом кверху? – оскалился напарник. – Знаешь, как вертолетчики говорят: лучше потерять невесту, чем обороты несущего винта!
– А что тогда делать?
– Не… – Саня, не договорив, оборвал фразу. – Сейчас… сядем, никуда не денемся. Бог троицу любит.
Третий заход оказался самым жутким – вертолет замотало, словно подхваченный игривым осенним ветерком лист, перед кабиной мелькали то земля, то звезды.
– Са-а-аня-а-а…
– Класс, а?! – с безумным восторгом заорал напарник. – Смотри, Ленка, запоминай: это называется посадка с ходу с доворотом по курсу!
Надо же – а выглядит как обыкновенная катастрофа!
Но тут обе турбины, обиженно взвыв напоследок, смолкли. Остался только свист рассекаемого лопастями воздуха.
– Ну вот, – бодро, как ни в чем не бывало объявил Саня. – Я же говорил: сядем!
Мне захотелось его удавить, но после пережитого не было сил даже поднять руки.
Я долго возился с ремнями, оттягивая вставание из кресла. И не потому, что было страшно вылезать, – после такого полета я был готов встретиться хоть с дюжиной олигархов и танковым полком их охраны. Просто силы вдруг как-то резко взяли и закончились – напряжение спало, стержень выдернули. Умом я понимал, что этот безумный полет был даже не половиной дела, да вот руки-ноги упрямо шептали – думай что хочешь, а мы тут еще полежим, потрясемся…
Но я сделал, я сумел… и даже не особенно пугался там, наверху, – некогда было пугаться. Там была лишь веселая злость против непокорной стальной птицы – дать ей почувствовать слабину значило в тот же самый миг навернуться с высоты. Но я справился, я сделал это… Блин, какой же я идиот.
– Лен, ты как? Живая?
Девушка так на меня посмотрела, что оптимистичного ответа ждать не стоило. Приличного – тоже.
– Ладно, сиди тут. Сам разберусь. – Я хотел добавить: «Чуть что – взлетай!», но вовремя прикусил язык.
Снаружи меня ждал хорошо организованный хаос. Похоже, господа фирмачи в «ожидании» нашего прилета баловались шашлычками – и сейчас все яства, а также мангалы, какие-то бумажки, пластиковая посуда, плетеные стулья и прочее было тщательно перемешано с золой от костра и самими аборигенами, опасливо жавшимися кто к забору, кто к замку.
– Э-эй, хозяин дома?
От общей кучи отделился мужчина лет сорока, в светло-сером костюме, безуспешно пытающийся прикрыться ладонью от ослепительно-яркого вертолетного луча.
– Прожектор-то выключите, – раздраженно потребовал он. – Глаза слепит.
– Так сойдет, – отрезал я. – Это вы – директор фирмы «Минскградстрой»?
– Допустим, – нехотя кивнул мужчина. – А в чем дело?
– Да вот, увидеться с вами захотелось, пообщаться душевно, – ощерился я.
– В смысле, поговорить? – осторожно уточнил бизнесмен, так косясь на вертолет, словно ожидая, что оттуда вот-вот посыплются боевики с автоматами.
– Нет, блин, домик заказать! Небольшой, типа вашего, только с балкончиком для посадки.
Собеседник не оценил моего сарказма.
– Могу я для начала взглянуть на ваши документы? В частности, ордер, дающий вам право на визит в подобном стиле.
Я показушно похлопал себя по карманам.
– Вот горе-то, ордер я дома в туалете забыл!
– Тогда и разговора не будет, – заметно повеселел бизнесмен. – А будет иск за незаконное вторжение, повлекшее за собой материальный ущерб.
На мой неискушенный взгляд, ущерб ограничивался недожаренными шашлыками, которыми так соблазнительно пахло от засеянных ими клумб, что у меня потекли слюнки. Но придраться, при желании, можно к чему угодно, хоть к помятой траве… так что надо быстренько поставить зарвавшегося фирмача на место.
– Нет уж, – медленно произнес я, – поговорить со мной вам все-таки придется. Причем здесь и сейчас.
– Можно узнать, почему в этом вы так уверены?
Люди на полянке зашевелились: охранники наконец вспомнили о своих обязанностях и начали осторожно выдвигаться вперед, беря нас с вертолетом в кольцо, гости – отползать в тень, как тараканы.
– По двум причинам. И вот первая. – Я вытащил из кармана «лимонку», над которой, точнее, над обдиранием с оной Леночкиных творческих порывов трудился половину сегодняшнего вечера. Остатки лака, правда, кое-где все же поблескивали.
Народное движение снова прекратилось.
– Сильный аргумент, – спокойно произнес бизнесмен. – Вторая причина, надо полагать, выдержана в том же стиле?
– Угу, – кивнул я и продемонстрировал фирмачу «кенвуд». – Видите эту рацию? Стоит нажать кнопку – и за моей спиной, в грузовом отсеке, сработает некое устройство, обложенное со всех сторон примерно двумя тоннами аммиачной селитры. Все, разумеется, жутко самопальное, но лично я оцениваю наши шансы взлететь сообща как весьма хорошие.
– Понятно. – Бизнесмен развернулся и коротко скомандовал кому-то из жавшихся позади челядинцев: – Стулья нам.
Замковая прислуга прошла хорошую школу дрессировки. Не прошло и минуты, как в нескольких метрах от нас возник накрытый столик – видимо, кое-что после нашего приземления таки уцелело, либо мясо тишком подняли, обмахнули и положили обратно на тарелки. Впрочем, ни есть, ни пить в этой компании я все равно не собирался.
Заодно челядь произвела кое-какую уборку территории – кое-какую, потому что из всего мусора внимание уделялось только бумагам. Один такой лист, прибившийся к моей ноге, я интереса ради поднял и попытался проглядеть, но сразу же увяз в «результатах аудиторской проверки за второй квартал, показавших…»
– Кажется, это ваше?
Фирмач, изменившись в лице, нервно выхватил у меня бумажку, скомкал и сунул в карман.
– Итак, о чем вы желаете со мной побеседовать?
– Ну для начала я бы хотел узнать, какого хре…
– Стоп, – поднял руку бизнесмен. – Послушайте, э-э… молодой человек, раз уж вы вынудили меня к этому разговору, то извольте хотя бы вести его в приемлемом тоне.
– Какой собеседник, такой и тон, – сухо сказал я. – Ладно, как вас прикажете именовать?
– А вы, – с легким удивлением спросил фирмач, – даже не удосужились узнать имя человека, на голову которому свалились? Занятно… что ж, извольте: меня зовут Филлипюк Андрей Данилович. Председатель совета директоров ЗАО «Гомель-инвест», член совета директоров банка «Проект»… Также, – усмехнулся бизнесмен, – имеется с десяток титулов помельче. В общем, «владелец заводов, газет, пароходов», как это принято было говорить раньше.
– Очень приятно, – буркнул я. Представляться самому не очень хотелось, но я решил все-таки поиграть в светскую беседу. – Топляков Александр, бывший сержант…
– …и Коробкова Елена Викторовна, инспектор Госнежохраны, – раздался звонкий голос за моей спиной. – Вашими стараниями – тоже бывшая.
Я с восхищением оглянулся на Леночку. В свете прожектора девушка казалась особенно маленькой и хрупкой, но тем не менее вид у нее был весьма решительный. Вот это боевая подруга, с ней хоть к черту на рога можно!
«Ну все, теперь нам точно конец», – обреченно подумала я и приготовилась к смерти.
– Леночка?! – изумленно ахнул кто-то из темноты.
Девушка злорадно улыбнулась и грациозно присела на торопливо подсунутый обслугой стул.
– Добрый вечер, Лешенька, – пропела она, – ты не волнуйся, я помню, что ты меня в гости звал. Сейчас мы тут с Андреем Даниловичем поговорим и к тебе перелетим!
Ответа не последовало – видимо, приглашение отменялось.
– Погодите, – нахмурился бизнесмен. – Топляков… Коробкова…
– Ой, блин, это ж те электрики, что днем машину у соседских ворот чинили! – «подсказал» шефу мужик в черной куртке. Приглядевшись, я опознал в нем давешнего братка с задатками автомеханика. – Ну вы даете, так классно придурков отыграли! Я и то купился…
– Ага, – мрачно поддакнул я, – неделю репетировали.
– Витя, не встревай! Так вы те самые инспектора из Госнежохраны?! – Уважения в голосе Андрея Даниловича ощутимо прибавилось, а название нашей конторы он вообще произнес чуть ли не с благоговейным придыханием.
– Ну да. – Я глянул на Ленку, но девушка так же озадаченно пожала плечами.
– Шеф, может…
– Нет, – спокойно отрезал бизнесмен. – Лучше приведи сюда Наумова, пусть он сам все господам… кхм… инспекторам объясняет. А заодно и мне.
– Хотите сказать, что вы сами ни сном, ни духом? – съязвил я.
– Совершенно верно, – невозмутимо подтвердил бизнесмен. – Александр, подумайте сами: я же не обязан вникать в мелкие детали всех проектов, которые ведет моя фирма.
– Мелкие? – Я повысил голос. – Два трупа для вас – «мелкие детали»?!
Филлипюк, криво усмехнувшись, промолчал.
Несколько минут мы молча сверлили друг друга взглядами. Мне все больше хотелось пить, но прикоснуться к услужливо наполненному обслугой стакану я так и не рискнул. Во-первых, мало ли чего они туда умудрились подмешать, во-вторых, трясущийся в руке пластик вряд ли добавит нам очков.
– Э-э… звали, Андрей Данилович? – На полянке появилось новое, красное даже в темноте лицо – видно, наш визит застал его в бане.
– Ну здравствуйте, товарищ оперуполномоченный! – Я наконец вспомнил, где слышал эту фамилию, а заодно и голос – через дверцу Ленкиного шкафа.
– З-здравствуйте, Александр Андреевич, – с запинкой отозвался тот, непонимающе косясь на бизнесмена. Судя по мстительной Леночкиной полуулыбке, наедине с ней он выглядел куда увереннее.
Сейчас роли поменялись.
– Сделайте одолжение, – тон Филлипюка был весьма далек от просительного, – отчитайтесь перед нами по делу, над которым вы сейчас работаете.
– Но, Андрей Данилович, – удивленно вытаращился на него Наумов, – если вы о проекте строительства паркинга, то ведь еще вчера решили, что все, замораживаем и откладываем до лучших времен…
– А позавчера? – вкрадчиво спросил я.
– Э-э…
– Давайте уж с самого начала, Наумов, – посоветовал бизнесмен. – Чтобы раз и навсегда прояснить эту неприятную ситуацию.
– Ну если с начала, – совсем сник опер, – то месяц назад шеф поручил мне собрать максимум сведений о вашей конт… то есть о Госнежохране. Желательно – компрометирующих.
– Для чего? – быстро спросила Лена.
Наумов снова заколебался.
– Рассказывайте, – устало приказал фирмач. – Ничего сверхтайного тут нет.
– Так для чего? – поторопил я.
– Чтобы доказать, что здание Госнежохраны впустую занимает перспективное место в центре города, и уговорить мэра подписать приказ о переезде учреждения и сносе строения. Я связался со своими прежними коллегами в минском УВД…
– Прежними? – На этот раз Наумова перебил я. – Так ты не опер?
– Бывший, – ответил за того Андрей Данилович. – И нынешний сотрудник ЧОПа «Цербер-плюс», контрольный пакет акций которого… короче говоря, это часть моей службы безопасности.
– Информации, – продолжил липовый оперуполномоченный, – мне удалось собрать немного… я бы сказал, на удивление мало. Сейчас-то я понимаю, что стоило бы придать этому больше внимания и уже тогда насторожиться, но все имеющиеся у нас сведения говорили о том, что это третьеразрядная контора, которая держится на плаву только благодаря причуде мэра. Так что я сдал шефу подробный отчет и забыл об этом деле… Ну еще попросил знакомых держать меня в курсе, если эта Госнежохрана вдруг где-нибудь засветится. Собственно, мы так про разгон ролевиков и узнали – мой бывший стажер в бригаде, он и позвонил, а тогда уж…
– Узнали? – иронично уточнил я.
– Ну да. Погодите, – вытаращился теперь уже на меня бывший опер. – Вы что, меня… то есть нас подозреваете в убийстве этого ролевика?
– А что, не должен? – насмешливо спросил я. – Qui prodest,[4] как говорили в таких случаях римляне.
– Но как?! Как, по-вашему, мы бы сумели это организовать? Во-первых, это надо было знать, что вы поедете разбираться с этими ролевиками…
– Тоже мне, проблема, – фыркнул я. – Пара «жучков» к Серафиму в кабинет – и вы в курсе всех тамошних дел.
– Ерунда какая, – так убедительно возмутился Наумов, что я понял: «жучки» у дяди в кабинете были. – А к вам в голову, скажете, мы тоже какую-нибудь микросхему запихали? Без вашего «пиротехнического шоу» убийство было бы невозможно… по крайней мере, невозможно было бы приплести к нему вас, а через вас – Госнежохрану! Кто и как мог предвидеть такой поворот событий?
– Успешная импровизация, – неуверенно возразил я. – Если слежка была, то сообразили, как можно подставить.
– Да бросьте, вы же сами понимаете, что это чушь. Если б мы хотели кого-то подставить, то впутали б качественно. А не так, чтобы милиция уже на третий день следствия перекинула вас из главных подозреваемых чуть ли не в потерпевших.
В первый момент я решил, что ослышался.
– Как?! И кого ж они тогда подозревают?
– А это уж ВАМ виднее, – угодливо, без малейшей издевки, развел руками Наумов. – А-а-а, это вы меня проверяете, да? В таком случае на данный момент официальная причина убийства Валерия Кожевникова – личная месть. Покойный, как выяснилось в ходе расследования, был весьма падок на слабый пол, а при таких раскладах… там ребята уже замаялись проверять его бывших пассий, причем каждая вторая уверена, что «Валерочку» грохнули именно из-за нее, единственной и неповторимой. Да вы ж сами эту версию отрабатывали, – вдруг почти выкрикнул он, – потому и к врачу приехали.
– Которого тоже убили, – ехидно напомнила Леночка.
– Ну там-то у вас алиби железобетонное! Хотя, – развеселившись, добавил Наумов, – ребята из уголовки на вас, конечно, матерятся почем зря. Они-то не в курсе, что вы из серьезного учреждения, думают: пара любителей-лоботрясов под ногами суетится.
– А вы что думаете?
– А что мы можем думать? – пожал плечами «опер». – Наше дело маленькое: как только оттуда позвонили – сразу же отработали «полный назад».
Мы с Леночкой озадаченно переглянулись.
– Чего-чего? Откуда – оттуда?
– Да-да, разумеется, полная секретность! – торопливо закивал Наумов. – Собственно, я не понимаю, зачем потребовалось это шоу с вертолетом… могли бы и к себе вызвать. Хотя, конечно, – поспешно добавил он, – я в вашу специфику не лезу, надо – значит, надо.
Мы тоже ничего не понимали, но дальнейшие расспросы вызвали бы подозрения и испортили грозную репутацию загадочных «тех».
– А за мной вы зачем охотились? – с вызовом поинтересовалась Леночка. – То с пистолетом, то со стеклом…
– Чего? – Наумов и Филлипюк изумленно переглянулись. – Барышня, зачем нам вас убивать? Мы ж не бандиты какие-то. Просто немного за вами проследили, в ваших же интересах – вдруг этот… то есть ваш друг действительно оказался бы маньяком и вас похитил?
– Просто? ПРОСТО?! Так, выходит, я лишилась мобилки, испоганила машину, сплю в мышатнике и питаюсь макаронами «просто» из-за вашей дурацкой слежки?! – прошипела Леночка, и я увидел, как в голубых глазах белокурого ангелочка разгорается адское пламя. – Саня! Дай мне обрез.
– Зачем?!
– Где он у тебя?! – Девушка, не обращая внимания на слабое сопротивление (ну не драться же с ней на виду у только-только укрощенного фирмача?!), уже распахнула на мне камуфляжку и вцепилась в оружие обеими руками.
– Ленка, он заряженный! – попытался напугать ее я. – Щас как пальнет мне в бок!
– Ничего, перезаряжу!
Я услышал отчетливый треск ремня и понял, что недооценивал могучих белорусских женщин.
– Пусти, кому сказал! – И выронил рацию.
В следующую секунду на полянке не осталось ни одного стоящего человека. Даже Андрей Данилович с удивительным для штатского проворством опрокинулся на землю вместе со стулом, а вслед за ним и я. Чертовы рефлексы!!!
По крайней мере, Леночку это отрезвило.
– Извините, – смущенно пробормотала она, вжимаясь в спинку стула.
Я подобрал рацию, и мы с Андреем Даниловичем вернулись за стол, усиленно, но безуспешно делая вид, что ничего особенного не произошло. На заднем плане медленно поднималась смущенная охрана; гости так рисковать не спешили.
– Со своей стороны, – подвел итог Филлипюк, – могу заверить, что если ваше руководство считает, что наши действия причинили… ущерб, мы готовы к диалогу по поводу его компенсации. И в подобных, – он указал на вертолет за моей спиной, – «намеках» нет абсолютно никакой надобности.
– Что ж, – фальшиво-радостно произнес я, – раз мы обо всем договорились, можно и прощаться. Приятно было с вами познакомиться, Андрей Данилович, надеюсь, не в последний раз видимся.
– Вы уже улетаете? – Странно, но в голосе бизнесмена вместо радости сквозила паника.
– А что, хотите пригласить нас на ужин?
– Н-нет, просто, – Андрей Данилович вздрогнул, – вы, гм, так экспрессивно комментировали процесс посадки…
Я вспомнил неудачную попытку включить фары, сопровождавшуюся странным грохотом за бортом, и мысленно обругал себя последними словами.
– Что, боитесь – на голову вам рухнем?
Судя по виду фирмача, как раз такого исхода он и опасался, но озвучить это не решался. Леночка тоже не торопилась подниматься со стула, глядя на вертолет с невыразимым ужасом.
Честно признаться, я был с ними согласен. Хотя успешный полет досюда и внушил мне кое-какую уверенность в своих пилотских способностях, я все же ясно понимал, что успех этот был чудом, причем в степени «офигеть, так не бывает!».
– Ладно, – насмешливо сказал я, – так уж и быть, второй раз вас пугать не будем. Пусть кто-нибудь подкинет нас до аэроклуба… ну и заодно там освободит сторожа, вынесет ему благодарность от лица… наших и скажет, где можно забрать вертолет.
– Конечно-конечно! Вот он, – повеселевший Филлипюк махнул рукой в сторону почтительно замершего Наумова, – отвезет. Только… э-э-э… может, вы вначале все-таки обезвредите свое взрывное устройство?
– А, ну это просто, – рассмеялся я. – Крекс, фекс, пекс… готово!
– Хороший блеф, – с нервным смешком прокомментировал бизнесмен. – Да, еще… Надеюсь, в ближайшее время все эти недоразумения благополучно разрешатся… для вас, – с нажимом уточнил он. – И если в итоге вы все же останетесь без работы… (Я с удивлением увидел, как Андрей Данилович протягивает мне черный с золотом прямоугольник)… я даже не буду интересоваться послужным списком – вы и без того проявили себя достаточно ярко.
– Подумаю, – соврал я, вставая и подавая Леночке руку. – Всего хорошего.
Наумов уже ждал нас возле «бумера», вытянувшись в струнку около распахнутой задней дверцы.
– Куда едем?
– К повороту на аэроклуб, – опередила меня девушка. – А дальше уж мы сами.
– Без проблем, – кивнул бывший следак. – Садитесь, домчу с ветерком.
Не знаю, как Лену, а лично меня всю обратную дорогу не покидало ощущение сюрности происходящего. Окончательно же моя вера в реальность пошатнулась, когда «бумер» притормозил у кромки леса, за которой прятался наш гольфик.
– Елена Викторовна, – помявшись, заговорил Наумов. – Я понимаю, что вы навряд ли питаете ко мне сколь-нибудь добрые чувства…
– Правильно понимаете, – злорадно подтвердила Лена.
– Я могу извиниться, – пылко заверил ее бывший опер. – То есть готов принести вам самые глубочайшие и искренние извинения…
– Короче, – не выдержал я. – Чего вам надо?
– Хотел узнать, не ли в вашей конторе вакансий, – опустив глаза, пробормотал Наумов. – Понимаю, звучит нелепо… Но если бы вы знали, как мне надоело пахать на этих толстосумов! Да, деньги… не бешеные, но приличные. Только человеком себя уже не чувствуешь…
– Угу, – мрачно сказал я. – Сейчас разрыдаюсь от умиления.
– Саня, перестань, – одернула меня Лена. – Вот. – Порывшись в сумочке, напарница протянула Наумову белый прямоугольник. – Обратитесь к Серафиму Петровичу… и не забудьте упомянуть, что вы от нас.
– Спасибо, Елена Викторовна! – Похоже, не сиди мы в машине, Наумов бы сейчас «пал ниц». – Огромное спасибо! Честное слово, вы…
– Пока не за что, – оборвала его восторги Лена. – Поскольку обещать, как вы понимаете, я ничего не могу. Позвоните, попробуйте.
– Да-да, конечно… – истово закивал Наумов, глядя на визитку так, словно это был пропуск от райских врат или хотя бы чек со знаком $ и семью нулями перед запятой. Ё-моё, за кого ж он нас принимает?! – Вот… и мою на всякий случай возьмите!
Лена не глядя сунула ее в карман и подчеркнуто казенным тоном объявила:
– Что ж, всего доброго!
Мы выбрались из машины и с видом бесстрашных секретных агентов исчезли во мраке (точнее, спрятались за ближайшими кустами, молча пронаблюдав, как черный «бумер» срывается с места и свет его фар теряется вдали).
– Лен, – спросил я уже в «гольфике», – а на фига?
– Решила, пусть Серафим Петрович хоть так узнает, что мы пока живы и здоровы, – каким-то странным тоном отозвалась девушка.
– А-а… – протянул я. – Умница, мне и в голову не пришло. А чего стоим?
– Задумалась. – Напарница мотнула головой, стряхивая оцепенение, и, врубив мотор, принялась разворачиваться.
– О чем?
– Сань, ты им поверил? – Даже при тусклом свечении приборной доски было видно, как блестят у Леночки глаза и полыхают щеки. Я снова невольно ею залюбовался.
Первый мыслью было заявить: нет! Ежу понятно, что фирмачи отрицали бы свою вину при любом раскладе, будь даже на каждом из них по кладбищу невинноубиенных. Но какой-то дурацкий внутренний червяк назойливо бормотал: не врали, не врали, не соврали…
– Поверил, – сдавшись, сказал я. – Хоть и глаза у них хитрющие, и наверняка потом попытаются какую-нибудь пакость подстроить, а – верю. Не их работа.
– Я тоже, – со вздохом признала Леночка. – Сань, выходит… ты теперь спокойно можешь пойти в милицию? Раз тебя больше ни в чем не обвиняют?
– Может, и не обвиняют, – фыркнул я. – Но вот засадить, чисто для профилактики, вполне способны. К тому же Наумов как раз мог соврать, чтобы я, дурак, сам голову в петлю сунул. Удивляюсь еще, что он тишком ОМОН не вызвал, пока мы с его шефом базарили.
– ОМОН?! Ну ты даешь! – Девушка слегка истерически расхохоталась. – Ты рожи его гостей видел?
– Рожи как рожи, – проворчал я. – Вытянутые.
– И ты никого не узнал?! Да их же в новостях постоянно показывают! Тот, лысый, что возле Наумова стоял, – в налоговой работает, толстый с усиками – заместитель министра, не помню только какого.
– Ну и что?
– Сань, это же госчиновники! Им не положено заниматься бизнесом, тем более коррупцией, у Батьки с этим строго – за взятку в сто баксов на три года посадить могут.
– Так ведь криминал еще доказать надо. Может, у них дружеская вечеринка была?
– А бумаги, которые мы им по всему участку развеяли? Я видела, даже по ту сторону забора валялись. Нет, они там явно что-то замышляли, а мы им всю малину испортили! ОМОНа только для полного счастья не хватало. – Леночка снова начала подхихикивать, а потом как-то сразу сникла и жалобно простонала: – Сань, я чувствую себя полной дурой!
– Да ладно, – хмуро сказал я. – Оба хороши. Как он ту бумажку хватанул… блин, знал бы, сам ОМОН вызвал.
– Зачем?!
– Если они все-таки врали, то им бы после такого налета резко стало не до нас. А если нет… ну, просто помог бы Батьке в священной борьбе с коррупцией.
Леночка, не разделяя моего патриотизма, следила за дорогой, снова начав покусывать губу.
– Сань… что ж нам теперь-то делать?
– Не знаю, – после долгой паузы сказал я. – Сейчас – не знаю.
И куда более уверенным тоном добавил:
– А когда не знаешь – спать надо! Утро вечера мудренее, на свежую голову все и обсудим.
Я и правда так считал, да только несвежая голова упорно не желала отключаться, раз за разом, словно зацикленный видик, прокручивая в уме события этой ночи. Кончилось это тем, что, когда мы заехали на уже почти ставший родным дачный участок, я не вылез из машины, а расхохотался, надрывным смехом выплескивая напряг мышц и нервов.
– Сань, ты чего? – испуганно отшатнулась девушка.
– Я… я идиот, Лен! Там, в вертолете… АП-34Б… автопилот… руку протянуть и включить… забыл, напрочь! И чуть обоих не угробил, кретин эдакий!
– Да успокойся ты! – сердито шикнула напарница. – Не разбились же… чего сейчас вспоминать, душу травить.
– Верно, не разбились… блин, какой же я чудак на букву «м»…
– Ну и сиди тут, страдай, – вконец разозлилась Ленка, распахивая дверцу. – А я действительно спать пойду.
– Лен… – Я осекся, глядя на стремительно удаляющуюся курточку. – Я хотел сказать: пару сигарет выкурю, нервы малехо в порядок соберу и поднимусь к тебе, – прошептал я в ночную тишину.
Несмотря на гудящую голову, заснуть никак не удавалось. В конце концов я не выдержала и села на кровати, досадливо глядя в окно, на зависшую над лесом луну. Из-за плывущих поперек нее облачков казалось, будто наш домик мягко, как на куриных лапках, бредет неведомо куда. Сколько прошло времени – час, два? Или всего минут сорок? Как же плохо без мобилки…
Саня по лестнице не поднимался – ступеньки у нее скрипучие, я бы услышала даже сквозь дремоту.
Как к нему относиться, я по-прежнему понятия не имела. С одной стороны, напарник недвусмысленно дал понять, что нас связывают только обстоятельства… ну, может, дружба – но не более.
С другой – мне безумно хотелось, чтобы сейчас он был здесь, со мной. Нет, я ничего не боялась: после вертолета мне озеро Нарочь было по колено. И в постели я сегодня не мерзла, Федька расстарался насчет грелок. Мысль о сексе вызывала дрожь, но не любовную, а нервную – какая тут страсть, когда руки-ноги от усталости отваливаются!
Зачем он мне тогда, а? Правильно – совершенно незачем!
…И тишина внизу – ни шагов, ни шума воды, ни бряцанья кастрюль…
Хоть ты нервный шок симулируй… нет, это еще по дороге надо было. Впрочем, бывает же и такой, отсроченный!
Ох, все равно ведь не усну. Я нашарила ногами кроссовки, приоткрыла дверь, выглянула. Ну конечно – внизу горит свет. Совру, что пить захотела…
Объяснения не понадобились.
Саня сидел за столом, отрешенно уставившись в стену, как на экран невидимого мне телевизора. В воздухе можно было повесить не то что топор – кузнечную кувалду.
– Сань?
Он вздрогнул, сыпанув пеплом на скатерть.
– А… это ты. – И глубоко затянулся.
– Ты чего спать не идешь? – Я подошла к окну, отдернула занавеску и распахнула форточку. Дым потек наружу, как из трубы баба-ежкиной печки, в которой старая карга только что спалила очередного Иванушку.
– Да так… задумался. – Саня загасил окурок и тут же потянул из пачки следующую сигарету.
– О чем?
– О разном, – буркнул парень. – Не бери в голову, я скоро приду… в смысле, поднимусь к себе.
Ну вот, Леночка, радуйся – тебе прямым текстом сказали, что в твоих услугах не нуждаются.
Но что-то не давало мне так просто развернуться и уйти. Тусклая лампа под потолком слегка покачивалась, шевеля разбросанные на полу тени, по крыше голодным волком бродил ветер.
– Можно, я с тобой посижу?
– Зачем? – настороженно зыркнул на меня парень.
– Покурить захотелось…
Саня удивленно пожал плечами:
– Сиди.
Не успела я спохватиться, что мои ментоловые остались в сумке наверху, как в кармане что-то шелохнулось, и испуганно сунувшаяся туда рука наткнулась на длинную жесткую пачечку. Сам домовой не показывался, тоже почуяв что-то неладное.
«Спасибо, Федь».
Я неловко вытащила тонкую сигаретку, чуть не сломав у фильтра. Саня щелкнул зажигалкой.
– Я думал, ты не куришь.
– Курю. Когда очень хорошо… и когда не очень.
Пару минут мы молча любовались то вспыхивающими, то притухающими кончиками сигарет. Смешивающийся дым лениво тянулся к окну.
– Сань, расскажи мне что-нибудь.
– Не то настроение.
– Тогда думай вслух. Я хочу послушать твой голос. – Парень вытаращился на меня еще изумленнее, и я виновато добавила: – Тишина тут… плохая.
– Лен, – Саня невесело улыбнулся, – мне самому-то от моих мыслей крышу сносит. Оно тебе надо? Да и не поймешь ты ничего.
– Я попробую. Честно.
И я неожиданно взял и начал рассказывать – словно вырывая из себя, из памяти, кусок за куском…
…про то, как в Моздоке, в аэропорту, впервые увидел «груз 200»…
…про первого раненого, подорвавшегося на мине в нескольких шагах от меня…
…как бээмпэшка из нашего батальона попала в засаду на шоссе – когда мы примчались, она уже догорала, и те, кто в ней был… или рядом, тоже в луже вяло полыхающей соляры… некоторых я знал по именам, а некоторых – не помнил даже лиц…
…про первый бой – бестолковую шальную стычку в зеленке, когда мы опомнились, лишь расстреляв по три-четыре магазина, а чичи под эту пальбу давно уже растворились в лесу…
…и о черном снеге, падавшем вперемежку с хлопьями сажи…
…как снайпер подстрелил Юрку, мы стояли рядом, вот как сейчас, с тобой, а он вдруг запрокинул голову и стал оседать, так бывает – кто-то на долю миллиметра сдвинул прицел, и смерть проходит рядом, забирая другого. А ты остаешься и никогда, слышишь, Лен, никогда не получишь ответа на вопрос: почему его, а не меня?!
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |