- Я боюсь плавать в темноте. Мне кажется, что в воде кто-то есть, и этот кто-то обязательно меня укусит. И не смейся! – сразу предупредила она, но Ян всё равно засмеялся её обоснованию своим страхам.
- Даже если я тебя буду держать за ручку?
- Да, ты будешь меня держать за ручку, и ножки у меня будут в воде и меня кто-нибудь обязательно цапнет.
- О, да! Тебя обязательно кто-нибудь цапнет за ножку. Например, акула, - подтвердил он её опасения.
- Бр-р-р-р… - она передёрнула плечами и повернулась к нему лицом, - А что тут могут быть акулы?
- Ты же выросла здесь, должна знать, что акулы здесь не водятся. Я пошутил, пошутил, - успокаивающе произнёс он, но про себя Эва решила, что теперь точно в воду не полезет.
- Да, я выросла здесь, только я не на островах выросла, а в городе.
- Ты замёрзла? – он заметил, что она поёжилась, и натянул подол халата ей на ноги.
- Да, немного.
- Тогда давай вернёмся домой.
- Нет, - запротестовала она, - нет, давай ещё немного посидим. Тут так чудесно.
Эва расстелила плед, что дала ей Минни, и они устроились выше линии берега, на траве под деревьями.
- Мы запрятались так, что нас никакая акула не найдёт.
- Тут нас никто не найдёт. Это территория особняка и чужих здесь нет.
- Это хорошо, - сонно и мечтательно пробормотала она.
- Я сегодня понял одну вещь, - тихо сказал он.
- Какую?
- Что я не знаю кто твои родители. Как прошло твоё детство. Я даже не знаю, а может не помню, как зовут твоего отца. Как ты училась в школе и много чего ещё я не знаю…
- Зато я почти всё знаю, потому что Марта мне всё рассказала. Ну, или почти всё… - добавила она, чтобы не показаться слишком самонадеянной.
- Да, или почти всё… - согласился он. – Зато, я знаю, что ты любишь, что тебе нравится, и чего ты терпеть не можешь. Я знаю, какая ты злая и невозможная по утрам.
- Не такая уж я и злая, - тут же начала оправдываться Эва.
- Да, такая злая, что тебе плохо, и ты даже не завтракаешь.
- Не могу есть по утрам, - пожаловалась она и села так, чтобы видеть его лицо.
- И это я тоже знаю. А ещё я знаю каждую чёрточку твоего лица, знаю, как ты пахнешь, и в толпе могу узнать аромат твоих духов, - он поцеловал её в нос. - Я знаю, как поднять тебе настроение… - продолжил он.
- И как от него избавиться ты тоже знаешь, - не забыла упрекнуть его Эва.
- И это тоже, - с лёгкой улыбкой добавил он.
- Издеваешься.
- Нет, не издеваюсь… - тихо сказал он.
«Просто люблю…» - добавил про себя и поцеловал в губы легко и ласкающее, мягко и тепло.
- Давай я тебе помогу, - с воодушевлением начала Эва. – Я могу рассказать про себя.
- Рассказывай.
- Мой отец Роджер Лэнгли. Он известный в Джэксонвилле хирург. Он оперирует маленьких детишек и работает в клинике Св. Луки.
- Слышал я про эту клинику.
- Да. Мама тоже была врачом, но она умерла, когда мне только исполнилось 18.
- Тяжело тебе было?
- Да, - только ответила она, особо не желая развивать эту тему. – Хотя мы с мамой не были очень близки. Совсем не были. Она была довольно циничным человеком, не понимала моего увлечения рисованием в детстве, делала всё возможнее, чтобы я бросила это и пошла по её стопам, тем более отец тоже врач.
- А Роджер?
- А он наоборот очень поддерживал меня, хотя особого влияния не мог оказать, потому что они с мамой не были женаты и мы жили отдельно, время от времени встречаясь. Но если честно, отец мне ближе, говорят, я похожа на него. А может в виду нашей разлуки так кажется. Не знаю, - она пожала плечами.
- А как же у двух врачей получился такой ребёнок? – спросил Ян намекая на её творческие способности.
- Не знаю, - хихикнула она. – Как-то так вот получился… Я даже поспрашивала, среди родных больше не нашлось художников.
- Просто у тебя талант. Это твой дар.
- Да, - довольно согласилась Эва, - а вообще тщеславие это грех… гордыня тоже.
- Нет, не такой уж это и большой грех. Есть и похуже, - серьёзно сказал Ян.
- Какой же?
- Зависть.
- Зависть? – переспросила Эва. – Почему именно зависть?
- Потому что зависть это первопричина всех людских пороков. Ты упомянула грехи… Зависть источник всех грехов, - мрачно сказал он. – И то, что мы ласково называем соперничеством, можно назвать просто завистью. Я не копаю глубоко, я выражаю своё поверхностное мнение, это общие фразы и ты можешь сказать, что я не прав.
- А если глубоко?
- Ты, Эва, в своём круге творческих людей, никогда не сталкивалась с этим?
- Творческие люди… Ну, они вообще странные, где-то ранимые, но, пожалуй, да. Я могу сказать, что да. Сталкивалась.
- Вот видишь…
- Тяжело быть невостребованным, тяжело переносить падение. Тяжело видеть успех другого. Это разъедает изнутри, губит. И да, наверное, это может быть завистью. Всё зависит, как человек сам настроен, вернее на что. Под «человеком» в данном случае я имею ввиду художника.
- Тогда что, ты имеешь ввиду под «настроем»?
- Тут я немного неправильно выразилась. Скорее это «мотивация». Не могу тебе объяснить в трёх словах. Сейчас соберусь с мыслями, - она задумалась на время. В сумерках всё казалось таинственным и очень значимым. Она неосознанно водила пальцами по шероховатой ткани его джинсов.
- Тогда расскажи про свою мотивацию, - улыбнулся он, глядя в её сосредоточенное лицо.
- Ну, вот смотри… Я пишу, только то, что мне нравится. Я пишу не из-за денег, потому что они у меня всегда есть. Отец обеспечивает меня, и будет делать это всю жизнь, видимо, так компенсируя своё отсутствие. Я пишу только ради удовольствия, ориентируясь на собственные чувства и вдохновение. Когда же пишешь ради денег, ты вынужден поддаваться веяниям, реагировать на них, они влияют на тебя, и ты вынужден подстраиваться. И далеко не всегда придётся делать то, что нравится тебе. Ты пытаешься достигнуть чего-то, а не получается. А получается у другого… Вот тут будет зависть, мысли, почему и что ты делаешь не так. А у меня этого нет. Мне просто всё равно. Я сама по себе. Мне нравится работать у Нила, потому что в том маленьком кругу я испытываю только положительные эмоции, но как только кто-то нарушит мою гармонию, я уйду. А он молодец, Нил, мы всё там разные и не можем соперничать друг с другом. У каждого своё направление, в котором он профессионал, поэтому у нас нет явного и больного соперничества, хотя достигнуть этого было трудно. Кроме того, у нас и так хватает проблем, потому что каждый творческий человек, считает себя особенным, и, как правило, имеет невыносимый характер. Но, конечно, не всё так солнечно, но с этим можно жить, а главное с этим можно работать.
- Ты тоже? – спросил Ян, прослушав поучительную лекцию о душах творческих людей.
- Что я?
- У тебя тоже скверный характер?
- Да, - она усердно закивала, - у меня тоже.
- Но если ты не будешь стремиться, ты можешь не достигнуть той самой высоты.
- Ян, о какой высоте ты говоришь? – скептически спросила она и сама ответила на свой вопрос. - Времена Леонардо да Винчи и Рафаэля давно прошли. Сейчас современная живопись – это совсем другое. Это такой же источник материальной выгоды. Да и я работаю в дизайнерской студии, и свои картины пишу на стенах.
- И то, верно. Да, и про твой скверный характер тоже. Я сегодня убедился в этом, - с усмешкой сказал он, обрисовывая указательным пальцем линию её подбородка.
- На самом деле, - смутившись, начала она, - я не привыкла быть в отношениях. Я не умею в них быть, если можно так сказать. Я забываю про многие вещи, например, вовремя позвонить или что-то сделать, но не потому что мне всё равно. Просто я забываю, что я должна. Я не привыкла быть должна. Но я уже почти исправилась, правда? – с надеждой и ангельской улыбкой спросила Эва.
- Да, почти, - поддел он её. – Но только попробуй забыть позвонить мне завтра, когда нужно.
- Нет, теперь уж я точно не забуду.
- Пойдём, уже совсем прохладно, - Ян встал и поднял её. Поправив на ней халат, он туже затянул пояс.
- С тобой мне тепло, - Эва поправила ещё влажные волосы.
- Иди сюда, я тебя погрею, - она привстала на носочки, и он приподнял её, прижав к себе.
- Я хочу задать тебе традиционный вопрос, который задают при прощании, - скромно начала Эва, повиснув у него на шее.
- Ты хочешь спросить, буду ли я скучать по тебе?
- Да, - кивнула она и быстро поцеловала его.
- А как ты сама думаешь?
- Не отвечай вопросом на вопрос. Не люблю эту твою манеру. Хотя у меня есть предположение, что будешь, - самодовольно изрекла она, погладив его по спине.
- У тебя совершенно правильное предположение, Эви. Оно совершенно правильное, - согласился он. – А теперь может, мы пойдём домой… в спальню… в кровать… Сколько тебя можно уговаривать?
- Пойдём, - она почувствовала под ногами мягкую траву, когда он опустил её на землю.
- Ты мне не рассказал, - с лёгким укором произнесла она.
- Что не рассказал? – спросил он, укладывая плед в корзинку.
- Свою «теорию зависти».
- А, ну я тебе расскажу, только не сегодня. На сегодня хватит уже разговоров.
- Ты обещаешь? Это ведь будет твоя история?
- Обещаю. Расскажу. Потом расскажу.
22.02.2011 17:09» Глава 25
Глава 25
Со сдавленным писком, выражающим, несомненно, бурную радость, Эва бросилась в объятья отца. Именно бросилась, сорвалась с места и в два шага пересекла разделяющее их небольшое расстояние, повиснув у него шее, прижимаясь к тёплой шершавой от выступившей щетины щеке.
- Да, если бы ты чинно и спокойно подошла ко мне, поцеловала в щеку и сказала «Привет, папа!»…
- Что бы было? – спросила Эва, целуя Роджера в щеку.
- …эта была бы не моя Эванджелина, не моя маленькая девочка. Это была бы незнакомая мне женщина.
- Папочка, как я по тебе соскучилась, - протяжно сказала Эва и прижалась к отцу. Он крепко сжал тонкую фигурку дочери, вкладывая в это приветственное объятия всё чувство отцовской любви, на которое был способен.
- Едем домой, тебе надо отдохнуть, а то что-то ты бледная совсем, - внимательный взгляд отца остановился на её лице, отметив бледность и тёмные круги под глазами. – Нездоровый у тебя вид, - он укоризненно покачал головой.
- Я встала очень рано, - сообщила она отцу, взяв его под руку, но упоминать о том, что практически не спала и вовсе, не стала. – Ты же знаешь, что утро для меня сущая инквизиция! Убийство! Кроме того, я не завтракала.
- Непорядок. Так ты окончательно испортишь себе желудок, - нравоучительным тоном произнёс отец, забирая из её рук сумку.
- Нет, мой желудок портится именно от завтрака и никак иначе, - возразила ему дочь.
- Это ты можешь говорить кому угодно, но только не мне. Ресторанного меню я тебе не обещаю, но яичницу с беконом по утрам тебе есть придётся, - пообещал Роджер.
Они постепенно слились с людьми, покидающими аэропорт, плывя как по течению среди упакованных сумками туристов, гостей и жителей города, преодолевая путь до парковочного места, где Роджер оставил свой автомобиль. Эва уселась на переднее сиденье, пристегнулась и обернулась, наблюдая за движениями отца.
Он отправил её сумки на сиденье позади, сел за руль, включил зажигание, проделал то же действие с ремнём безопасности, что и она. Неторопливо и спокойно, как всегда без лишней суетливости. Каждое его движение было отточено, каждый жест имел своё значение, и так было всегда. Всегда сколько она помнила. Он был такой всегда: спокойный, уравновешенный, даже немного флегматичный, но совершенно сосредоточенный.
Поездка с отцом вызывала одни и те же чувства. Двигаясь в потоке машин на одной с ними скорости, ей казалось, что они едут медленно, неспешно, так что клонило в сон. Они изредка переговаривались, и с отцовского лица не сходила довольная полуулыбка, выдающая душевное состояние – радость от встречи с дочерью, но, в основном, всё его внимание было обращено на дорогу.
Вопросы будут потом, а сейчас они просто едут, а в салоне играет музыка в стиле «ретро»…
И в этом был весь Роджер Лэнгли…
Едва только Эва прикрыла глаза убаюканная мирными аккордами и плавной ездой, как затрезвонил телефон. Её телефон, мирно лежащий в её сумочке на заднем сиденье.
«О, черт…» прошептала она и перегнулась, чтобы достать сумку. С трудом, но всё же ей удалось это сделать.
- Ты забыла мне позвонить, - услышала она вместо приветствия, когда отрыла мобильный на самом дне и ответила на звонок.
- Привет, - улыбнулась она и возразила. – Я не забыла, я ещё не добралась до места.
- Забыла, - упорствовал он.
- Подожди, - сказала она и сбросила номер, тут же набрав его снова.
- Привет! - на весёлой ноте начала она. - Ну вот, звоню тебе, чтобы сообщить, что я прекрасно долетела. Самолёт не упал и я жива и здорова, как ты сам можешь убедиться, - ответом ей был короткий смешок.
- Да, дорогая, теперь я убедился, что ты мне позвонила, что ты жива и здорова…
- Вот и хорошо. А как у тебя дела? – спросила она и бросила на отца взгляд, но он не проявлял никакого интереса к разговору или делал вид, что не проявлял.
- Как дела… - повторил он. – А вот так дела… устал… зол… голоден…
- Вредничаешь, в общем, - сделала вывод Эва и улыбнулась, вслушиваясь в хорошо знакомый мужской голос, различая бархатистые оттенки вкладываемых эмоций, позволяющей ей живо представить настроение обладателя этим звучным баритоном.
- Нет, не вредничаю. Я работаю, - убеждённо заявил Ян.
- Не-е-е-т, - хитро и протяжно сказала Эва, - ты снова там всех тиранишь… я представляю… - и она, действительно, могла то представить, потому как сама была свидетельницей одного из таких деспотичных проявлений.
- Им полезно, - просто заявил он. – А то народ совсем расслабился и ни черта не работает.
- Не верю, - возразила она.
- Да, правда…
- Ни за что не поверю.
- Да, точно тебе говорю, - всё тем же уверенным тоном сказал он. – Ни черта не делают!
- А ты что делаешь?
- Я? Стою, с тобой разговариваю.
- Где стоишь? – переспросила она.
- В кабинете у окна стою, - отчитался он и обернулся, так как позади послышался звук энергичных шагов. Кивком он указал вошедшему на кресло. – Эва…
- Ты мне ещё позвонишь? – с надеждой спросила Эва, понимая, что он собирается закончить разговор.
- А может лучше ты мне? – посмеиваясь, спросил Ян, но тут же возразил сам себе, отметая этот явно не годный вариант. – Нет. Уж лучше я тебе.
- Да, - сразу согласилась Эва, - уж лучше ты мне… Целую тебя, - сказала она и дождавшись ответного «поцелуя» отключилась.
- Видимо, у тебя есть, что мне сказать, раз ты здесь, - констатировал Ян и, обойдя стол, протянул руку для приветствия своему визитёру.
- Да, у меня есть для тебя новости, - подтвердил он.
- Подожди, - остановил его Ян и нажал на телефоне кнопку соединения с секретарём.
- Селеста, кофе.
- Уже.
- Меня нет.
- Хорошо.
- Может, у тебя и бутерброды есть?
- Есть.
- Ещё лучше. И кофе сладкий!
- Хорошо, - ответила Сел, и по голосу было слышно, что она улыбается.
- Ну, рассказывай! – поторопил Ян Грегори, оказавшимся тем самым нежданным посетителем.
- Нет, уж! Сначала кофе! Ношусь с утра как заведённый!
- А чего ты носишься? Спокойно ходить разучился?
- Ну, ты и обнаглел, - запальчиво возмутился друг. – Я твои проблемы решаю, между прочим, - он уселся в кресло, приняв расслабленную позу, вытянув ноги, а на лице у него было выражения ясно говорившее, что в данное время это был предел его мечтаний.
В кабинет вошла Селеста и поставила на стол поднос, на котором приветливо разместились чашки с кофе, причём, один был со сливками, явно предназначенный для Грегори, тарелка с аппетитными сэндвичами, и печенье.
- Мне нравится твоя секретарша, - неожиданно признался Грег, - хорошие объёмы, - одобрительно сказал он и взял с тарелки сэндвич с ветчиной, помидорами и листьями салата. – Я про чашки, - поправился он и указал глазами на большую чашку кофе в своей руке, услышав, как выразительно хмыкнул друг.
- Естественно, я так тебя и понял, - издевательски произнёс Ян, поднося обжигающий кофе к губам.
- Угу, - промычал Мур, пережёвывая бутерброд.
- Не торопись, я не хочу, чтобы ты ошпарился или подавился, спеша сообщить мне свои сногсшибательные новости, - заметил Ян, глядя с какой скоростью Грег поглощает угощенье Селесты. – Пять минут я готов подождать. Но только пять минут! – усмехнулся он.
- Красноречие последнее время из тебя так и преет, - загадочно протянул Грегори. – Неужели одна очаровательная особа так на тебя действует? – с некоторой долей доброго сарказма отметил Грег, но Ян медленно жевал бутерброд, пропуская слова Грега мимо ушей, снисходительным взглядом показывая, что его совершенно не волнуют подобные шуточки.
- Да я не собираюсь тут тебя целый день развлекать. У меня дел по горло. Просто мне не удалось позавтракать с утра, - объяснил Грег свой жуткий аппетит и вытер руки салфеткой. Заботливая Сел даже это предусмотрела.
- Всё? Нашутился? – отхлебнув, Ян отставил чашку в сторону и зачем-то взял в руки карандаш. Покрутил его в руках и откинулся в кресле, выжидательно глядя на друга.
- В общем так… - уже серьёзным тоном начал Грегори, отбросив всякую вальяжность, - появился тот, кто нам нужен, - сообщил он и замолчал, оценивая реакцию друга.
- Если я тебя правильно понимаю… - тихо и осторожно начал Ян, но не договорил.
- Ты меня правильно понимаешь, но это тебе будет стоить денег, - перебил его Грег.
- Без проблем, - согласился Ян.
- Я сказал «денег», - он сделал особое ударение на последнем слове, имея ввиду, что сумма будет внушительная.
- Я сказал «без проблем», - ещё раз повторил Ян, давая тем самым понять, что согласен на любую сумму.
- Тогда жди моего звонка, - коротко сказал Грег. – поговорим позже, не здесь.
- Согласен, - Ян не стал задавать дополнительных вопросов, прекрасно зная, что в своё время получит на них ответы.
- Тебя что-то тревожит? – поинтересовался Грег, оценив лёгкое напряжение, сквозившее в движениях Яна.
- Да, - подтвердил он.
- Что именно?
- Всё, - столь неопределённый ответ ничего не объяснял.
- Может, ты как-то подробнее мне расскажешь?
- Я не могу, - Ян прикусил кончик карандаша, а потом бросил его на стол в кучу бумаг. – Не могу объяснить… Мне всё не нравится! – резко сказал он. – Всё! Понимаешь?
- Нет, - признался Грег и это было правдой. Обрывочные ответы и заявления друга не объясняли его сомнений, а Грегори хотелось в них разобраться. Он внимательно вглядывался в лицо, ожидая подробных разъяснений. С минуту Ян молчал, допивая остывший кофе, потом заговорил, собираясь поделиться своими предчувствиями.
- Всё слишком… Всё! Мне это не нравится. Я знаю это чувство, - он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, облокотился на стол, уперев подбородок в сжатые в замок руки. – У меня уже было такое. И я не хочу этого снова.
Грегори сжал подлокотник кресла, понимая о каком переломном моменте, говорит Ян.
- Ян, просто ситуация такая…
- Нет, не ситуация, - отрезал он, отметая подобные выводы. – Не ситуация, Грег…
- Прекрати Ян! На днях появится Алекс и мы во всем разберёмся, - уверил он друга и стремительно поднялся с кресла. Парой ловких движений он отряхнул джинсы, разгладив образовавшиеся складки.
- Может быть и разберёмся… - задумчиво проговорил Ян.
- Я позвоню, пообещал он, и спросил, уже направляясь к двери. - Как Эва?
- Уехала к отцу, - ответил Ян, поднимаясь, чтобы проводить друга.
- У-у… - Грег сочувственно похлопал его по плечу.
- Грег, я тебя когда-нибудь придушу, - последовала угроза Яна.
- Когда-нибудь может быть и да, - хохотнул Грегори. – Но сейчас наше общее дело приказало мне долго жить, - уверенно парировал он.
На звук открывающейся двери кабинета начальника Селеста подняла голову, оторвавшись от рабочих дел.
- Селеста, - раскланялся Мур, приложив ладонь к сердцу. – Твой кофе просто волшебный! Я ещё жив только благодаря тебе! – с чувством воскликнул он, вызывая у неё ответную ироничную улыбку. За долгое время работы с Яном она привыкла к его неординарным друзьям. Почти ко всем. Ко всем кроме одного.
***
Почувствовав мягкое и шелковистое прикосновение к щеке, Эва перевернулась на другой бок, уткнув лицо в подушку, в надежде спрятаться от назойливого громкого урчания. Но не тут то было, в руку впились маленькие, но острые как иголочки коготки.
- Хуч… Ну кто тебя впустил? – вздохнув спросила она, зная кто это мог сделать. – Давай уже… - она приподняла край одеяла, и котёнок проворно забрался под него, устроившись у неё под боком пушистым комочком.
Снова попыталась заснуть, чувствуя странную слабость в теле, и полное отсутствие желания двигаться. Однако урчащий малыш, перебирающий лапками, вонзающий свои когти в её правый бок отнюдь не способствовал этому.
Она вытянулась на кровати, снова открыла глаза и оглядела свою комнату, знакомую до мелочей, привычную обстановку. Нет, папа перекрасил стены в голубой цвет, нежный и не раздражающий взгляд. В следующую секунду она улыбнулась, вспомнив, как однажды ткнула пальцем на какую-то картинку с изображением комнаты, в известном журнале дизайна и интерьера, сообщив, что хочет такого же цвета стены.
Она давно забыла об этом, а он нет…
И как точно подобрал оттенок…
В груди возникло щемящее чувство, такое острое и нестерпимо жгучее, на глаза навернулись слезы, а блаженное спокойное состояние сменилось тянущим и неосознанным волнением. Она вновь почувствовала себя маленькой девочкой, скучающей и одинокой, с разделённой надвое жизнью.
Хотя сейчас всё было по-другому…
Была полнота, были чувства и вкус к той самой жизни…
Эва отбросила одеяло и погладила пушистого котёнка, который старательно замурчал ещё громче, предприняв пытку поиграть с её рукой, а значит вонзить ей в руку свои когти и зубы как можно глубже.
Затею поиграть с Хучем Эва бросила, как только на руке у неё появилось несколько царапин, и перспектива ходить с ободранными руками, даже при всей её любви к домашним животным, её ни в коей мере не прельщала.
Брови её поползли вверх, когда, захватив с прикроватной тумбочки часы, она выяснила который час.
Да, приехала к папе погостить…
Весь день провалялась в кровати.
Выбравшись из уютного тёплого гнёздышка, она прихватила с собой своего посетителя и спустилась в гостиную, ещё с лестницы заслышав звук включённого телевизора.
- Привет, - сиплым после сна голосом проговорила она и опустила котёнка на диван. Взяв свёрнутый плед со спинки, она завернулась в него и устроилась рядом с отцом, положив голову ему на плечо. Разморённая после сна, покинув тёплую постель, она сразу озябла в прохладной гостиной в футболке и тонких пижамных штанишках до колен.
- Отдохнула немного? – он обнял её за плечи одной рукой, зажав в другой пульт от телевизора, переключая каналы, поочерёдно задерживаясь на каждом.
- Ага, немного… - усмехнулась она, как мягко выразился отец о том, что она провалялась в кровати весь день. – Хотела поспать часика полтора, а получилось вон как… А чем ты занимался целый день?
- Не переживай, у меня было чем заняться. Я отнёс кое-какие вещи на чердак, - начал перечислять отец. – Постриг газон…
- Да? – удивилась Эва. – Я даже не слышала шума газонокосилки.
- Вот и хорошо, крепко спала, значит, а то я боялся, что ты проснёшься. Хотел, чтобы ты отдохнула.
Она поспала, но отдохнувшей себя вовсе не чувствовала, а ощущала какую-то огромную усталость и разбитость во всем теле, нежелание двигаться и даже говорить. Но зато хорошо было просто прижаться к тёплому отцовскому плечу и молча посидеть. Они всегда могли посидеть рядом молча, не чувствуя при этом неловкости.
- Пап, знаешь, я почему-то дико устала. Сама не знаю от чего. Так ведь бывает?
- Бывает… - Роджер погладил её по голове, взглянув в лицо, – переутомление, перенапряжение, реабилитационный период после болезни, всему есть объективные причины, зависит это от многих факторов.
- Да, нет… болеть, я не болела, вроде не переутомлялась, - она пожала плечами. – Не знаю я. А что ты смотришь?
- Всё подряд. Эви, я так редко смотрю телевизор, что когда делаю это, не знаю на чем и остановится. Так… щелкаю подряд, может, что интересное попадётся.
Хуч, с интересом изучающий обивку дивана, играющий сам с собой, понял, что это бесполезное занятие, и забрался к Эве на колени, нахально устроившись в удобное ему позе.
- Давно он у тебя? – спросила Эва пощекотав котёнка за ушами.
- Нет, недавно. Это подарок одной моей юной пациентки. Я не смог отказать и пришлось взять его домой. Но он молодец, - усмехнулся Роджер, - ведёт себя прилично. Совсем ручной, хотя я редко бываю дома. Сама знаешь, какая у меня работа.
- А почему «Хуч»?
- Ну… собаку я не могу завести, кота обзову так хотя бы, - с иронией в голосе ответил Роджер. – Чем займёмся сегодня вечером?
- Я знаю! – оживилась Эва. – Не надо выдумывать ничего нового. Давай пожарим на заднем дворике сосиски, подогреем какое-нибудь красное вино, и ещё я хочу печёный зефир, - довольно подытожила она.
- Может быть, тогда пожарим стейки? Мясо всё-таки лучше, чем сосиски, - предложил Роджер.
- Да, - сразу согласилась Эва, - тогда ещё овощи. Ну, там… перцы, помидоры…
- Тогда надо подготовиться как следует, потому что перцев точно у меня нет.
- А может тогда не надо, - засомневалась Эва.
- Нет, поедем в магазин, купим перцев, может тебе ещё чего-нибудь захочется. Устроим приятный вечерок.
- Хорошо, сейчас соберусь, - она встала с дивана, а потревоженный котёнок укусил её за руку, проявляя недовольство, что его сместили с тёплого места.
Книга предоставлена группой в контакте "Ольга Горовая и другие авторы журнала САМИЗДАТ"://vk.com/olgagorovai
(Ксения Авдашкина)
***
- Селеста, иди домой.
Девушка засунула толстую папку на самую верхнюю полку в шкафу для документов и, захлопнув дверцу, повернулась на голос.
- Иди-иди. Только позвони Мартину и если он ещё здесь, то пусть зайдёт. И когда ты уже научишься сразу соглашаться на подобные предложения? А то, наблюдая подобное рвение к работе, я могу передумать, - Ян бросил на её стол какие-то документы и, не дав ответить на свою реплику, покинул приёмную. Как и просил Ян Селеста не стала проявлять к работе особого рвения, а вызвав Мартина отправилась домой, за двадцать минут до окончания рабочего дня.
Не прошло и пяти минут, как в приёмной тихо открылась и так же тихо закрылась дверь, сообщая о появлении начальника СБ. Он без лишней суетливости отмерил шагами расстояние до стола главы компании и уселся в кресло напротив без приглашения, по одному виду сообразив, что вызвали его не на пять минут.
- Что нового? – спросил Ян и кивнул на папку, которую Серж аккуратно положил на стол и, не разбирая, сгрёб свои бумаги на край стола.
- Это кое-что интересное. Я и сам собирался зайти, потому что без твоего распоряжения дальше действовать не буду. И всем своим сказал, чтобы пока затихли.
- Ладно, расскажешь мне позже о своих подвигах, - хмуро отозвался Ян.
Серж расслабил узел галстука, оттянув его вниз, и повёл плечами. Он только кивнул, и застыл в ожидании, когда Ян поведает ему о причине, по которой вызвал его к концу рабочего дня.
- Абсурд какой-то… - раздражённо фыркнул Ян, поддёрнув рукава рубашки. – Знаешь, я мог бы подумать, что у Билли паранойя… Но только не у одного него, - он поднялся с кресла вышел в приёмную, повернул защёлку замка на двери и вернулся на место. Серж по-прежнему не задавал вопросов, ждал, пока Ян выскажется, лишь смутно представляя, о чем идёт речь.
- Сегодня Билли обнаружил, как вы выражаетесь, «хвост».
- За тобой следили? – странно, но Мартин не высказал удивления по поводу услышанного.
- Видимо, да, - Ян развёл руками и рассмеялся, но это был не тот непринуждённый дружеский смех, а скорее нервный смешок, выдающий его напряжение. – Можно подумать, что у меня какое-то стратегически важное предприятие, а не строительная компания, а я недобитый шпион.
- Н-да-а, - Серж поскрёб висок и вопросительно взглянул на Яна. – Ещё что?
- Днём звонил Грег и сказал мне тоже самое.
- Про «хвост»?
- Именно! Вот я хочу спросить, нет ли у тебя той же проблемы и у ребят тоже.
- Пока нет, я бы знал, - уверенно отреагировал Мартин, сделав в уме пометку, заняться этой проблемой тоже.
- И ещё вопрос. Раз уж такое дело… Мне нужно установить дома систему безопасности. Датчики движения, сигнализацию и так далее. На территорию просто так попасть нельзя, она закрыта, но с берега можно.
- Боишься водолазов? – пошутил Мартин и осёкся, поняв, что шутка неудачная. – Извини. Сделаем. Когда нужно? Я дам распоряжение. Созвонимся с той фирмой, что нас обслуживает.
- Да хоть сегодня, – устало произнёс он и окинул Мартина проницательным взглядом, значение которого, даже Серж не смог понять. – Мартин, что это за хрень творится? А? Мне что и личных телохранителей нанять? Я начинаю беспокоится, у меня есть близкие и я очень не хочу, чтобы хоть с одним из них случилась какая-нибудь неприятность.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |