Новый год мы встречали на базе дружным коллективом – Mental Home, Stonehenge, Symbol, Dreaming Soul, Ярослав и примкнувшие Orthanc, где пел будущий фронтмен Демонов Гильотины Вадик Калабушкин, всего человек 30. По легенде, Шмель воткнул его в сугроб за нелестный отзыв о Burzum. Через обещание исправиться, непонятно кем услышанное, Вадика вынули и простили.
В целом, развитие обнадеживало: две нерабочих группы (Madwar и Конклав) обменял на одну «рабочую» (Dreaming Soul), Symbol укрепил свои позиции записью демки, сотрудничеством с CDM и соответствующей концертной практикой (к слову, за 96-й год я отыграл больше концертов, чем за предыдущих четыре года, вместе взятых (11 против 10)), так что в будущее можно было смотреть с оптимизмом.
Работа.
Летом по наводке одногруппника из МГТУ работал сторожем на складе, время от времени впрягаясь там же грузчиком. Контора занималась сигаретами, склад представлял из себя старый сарай высотой метров 7-8, а сторож, которого на выходные запирали там – противопожарную безопасность. Оружием был спальный мешок, большой фонарь и отхожее ведро внизу. Видимо, чем больше нальешь, тем хуже будет пламени! Ночевали мы на коробках с сигаретами, и, уж конечно, случись что, попросту угорели бы раньше, чем смогли спуститься – но тогда об этом как-то не задумывались…
Платили по десять долларов за ночь и по тридцать за выходные – с вечера субботы по утро понедельника. Сидя на ящиках, я переносил на кальку чертежи с завода, где мы проходили практику. Но потом свет в целях экономии стали гасить, и я стоически проводил 40 часов в темноте.
1997.
В целом год был посвящен отработке. Играл только в Symbol и Dreaming Soul, по концертам статистика снова улучшилась … Впрочем, обо всем по порядку.
Первый концерт сезона прошел в филиале ДК ЗиЛ (для краткости фДК). Честь выпала Dreaming Soul. Также участвовали Stonehenge, Regressus Ad Infinitum (R.A.I.), наверно, Deceptive… R.A.I. никак не могли решить, с кем быть – с СДМ или КТР, и играли то там, то там. Четыре человека из группы жестко бухали, пересекаясь с аналогичным трио из Deceptive, а басист Леша Краев поиграл со временем в обеих группах. В Deceptive задавали тон братья Перевезенцевы – старший, вокалист, носил погоняло Elder (Старый), а младший Саша алкобеспредельничал. Творческий тандем Вадик Лаптев-Леша Романченко, поднапрягшись, посреди года заменил Младшего на непьющего гитариста Рому, и соотношение пья-не пья в группе коренным образом изменилось – с 3:2 на 2:3…
Моих двоих групп проблема бытового пьянства не касалась, поэтому мы наблюдали за коллегами, как за цирком шапито. Так, однажды Elder, поддав, вышел на сцену с пивом, периодически путал пиво с микрофоном, и вдруг – страшно заорав, запустил бутылкой в зал! Та, пролетев над рядами безмолвных кресел, разбилась в конце зала. А если бы это был микрофон?!
Еще в тему – как-то на репе тогдашний вокалист Symbol Леша Ходотов обратил внимание на микрофон с гордой наклейкой СДМ на ободке:
- Пахнет перегаром, металлическая сетка погнута, будто грыз кто, вот сопля висит…
Аппарат, к слову сказать, был бедным, но рабочим – комбики Вермона с коричневой обивкой постепенно уступали место мелкопоместным Фендерам, барабаны Амати с аналогичными стойками и стулом «велосипедное седло», у которого собирались ножки во время игры, ставили на подиум из четырех огромных неработающих гробов-колонок, также в наличии была передняя мониторная линия и закрывающийся занавес. Первые концерты вел партнер и собутыльник Жени Прайса Шура Балаганов, провозглашавший под сиротские звуки состраивающихся на громком звуке гитар:
- А сейчас очередные величайшие из живущих (та-дам, та-дам…), группа из недр Подмосковья (та-дам… Где бумажка? Бл**, забыл!)… Играющая невообразимую смесь из панка, трэша и джаза (очередное тупое долбилово со стесняющимся микрофона (граната!) вокалистом)! Встречайте! (та-дам! Шура заглядывает за занавеску: - Вы готовы, бл**?) На сцена группа…
Впрочем, обойдемся без имен. Так или иначе, все завсегдатаи фДК прошли через это. Были и исключения – например, концерт 26-го января Symbol играл с самими End Zone и Ens Cogitans! И те, и другие тщательно хранили ореол недоступности, играя в фДК максимум раз в год. End Zone и Symbol играли кавера на одну песню – Sepultura Refuse/Resist. Если мы придерживались оригинала, то EZ изменили середину.
Ярослав старался подбирать тусовки по стилистике. Так, Dreaming Soul чаще всех играл со Stonehenge, Symbol – c Shadow Host, и знать всех было естественно для нас. Случались и пересечения: например, концерт 16-го февраля Dreaming Soul играл в пачке с Black Arrow (в будущем – The Arrow), Shadow Host, Transylvania (будущие Hostile Breed и частично Icon In Me).
12 марта Dreaming Soul отправился в «гастроль» - Северодвинск. В СДМ пришла заявка, хотим московскую группу, но не больше четырех человек. Mental Home играли с Мишей Смирновым – пять, Stonehenge – пять, Symbol – пять…
В заснеженном Архангельске встретились с оргами – видимо, местными некрупными бандитами. Нас перевезли на двух девятках в Северодвинск, и вечером мы зажигали в местной столовой в тусовке с ультраправой группой Panzer Division из Архангельска, и другими. В городских афишах-растяжках мы значились, как группа из Польши (видимо, Москвы для пафоса мало), попытки соответствовать быстро провалились, но человек 70 широчайшего спектра – как в Брянске, грудные дети, старики, гопота и нефора – принимали хорошо. А что сделаешь?...
Море скрылось подо льдом, мы тоже замерзли – явно съемная хата отапливалась нашим дыханием… Кормили водкой и травой. На поезд нас посадили на следующий день вечером, деньги за билеты не вернули – туризм, да и только! Чего только музыкант не сделает, лишь бы отыграть…
23-го марта я играл первый «двойной» концерт в карьере – подряд Dreaming Soul и Symbol. Удачно дополнили концерт Stonehenge и Autumnal Discord – еще одна думовая формация. Гитарист Тима Смирнов играл позже в Seducer’s Embrace, а барабанщик Паша Войсков в 98-м уже работал с Крисом Кельми, и я брал у него (у Паши, не у Криса) тарелки на будущие ответственные концерты с End Zone… Вокалистка Наташа, близкая подруга моей тогдашней любви Иры, вышла замуж за вокалиста T.H.R.O.N. Юру, довольно быстро у них родился ребенок, и обе группы - T.H.R.O.N. и Autumnal Discord – подвисли.
Работа осветителя на первых порах состояла из переключений тумблера за сценой – вверх-вниз, вверх-вниз, вследствие чего свет на сцене то полностью гас, то загорался. Тумблер находился на высоте порядка 1 м 60 см над уровнем пола, т.е. руку надо все время держать на весу. Так вот – осветителю нужно было «жахнуть» водки в буфете, для чего он отлавливал первого идущего мимо, тот щелкал минут 10-15, осветитель стограммился и принимался за свою тяжкую повинность. Таким идущим как-то раз оказался молоденький вокалист Autumnal Discord. Пока он трудился, хозяин поддал, и, окинув командирским глазом монотонно мигающий, как обычно, свет, зашел за угол и неожиданно постучал ладонью по вспотевшему лбу «раба»:
- Х**во щелкаешь!!!
6 апреля Dreaming Soul снова играл c Autumnal Discord, а Symbol – 13-го апреля с частично девичьей группой Бингер. Дородная басистка Вероника была тогда замужем за драммером Lady Prowler Володей Левушкиным. Lady Prowler (их называли Iron Maiden-3 – вторые после Арии) репали в СДК МАИ в комнате рядом с Обелисками, а через Володю я купил свои первые хорошие тарелки и малый. Это было, правда, в 2001-м году…
К слову, в 97-м я продолжал эксплуатировать хэт Sabian B8 Pro и малый Тактон. Потом подвернулся металлический маломензурный старый Премьер, но у него не держалась пружина, и через пару лет я его кому-то с облегчением продал. Намучился с ним! Хотя с Тактоном его, конечно, было не сравнить… Володя Ермаков долго играл на такой же модели – именно этот звук можно услышать на альбоме Я Остаюсь и перезаписанном Еще Один День, который выходил в начале 2000-х на кассетах – а, может, чуть раньше. Такая вот Санта-Барбара…
25 мая (больше месяца прошло с предыдущей даты, Ярослав, где концерты?!) Symbol играл на т.н. фесте Deathrider-IV. Женя Прайс делал его в пополаме с Ярославом:
- Ярик, есть фест, одно название… Давай я тебе его дам, а ты напечатаешь афишки, группки пригласишь, я выпью, поговорю со сцены, а деньги пополам, а?
На том концерте вокалист Symbol Леша Ходотов, которого мы пригласили в марте, в шутку дал пинка гитаристу Вале Хаину. Тот шуток не понял, и вообще с чувством юмора туговато, в общем, слово за слово, Леше пришлось из группы уйти. Правда, он спел на демке, записанной через месяц на Красногвардейской, под названием Nothing Comes Closely (название и тексты на английском писал я; так, особо удалась фраза I’ve Got This With Somebody – попробуйте произнести ее в темпе 200 бпм!), и с чувством выполненного долга ушел в Мангейм.
До конца года на редких концертах, надрываясь, пел басист Илюха Егорычев, пока на финальном концерте года, 21 декабря 97-го на сцене фДК не состоялся микро-реюнион: пел Димитор Чилингиров! Он к тому моменту не без успеха пел в кавер-группе Queen под названием Lemoncar (Ярослав сказал, какое-то еврейское название!). Концертов, правда, было мало, а потом он и вовсе женился и уехал на три года в город-герой Тулу. Тула, таким образом, получила своего Фредди Меркюри. Так и вижу Димитора, грустно повторяющего: - Смейтесь, смейтесь…
Еще одним неохваченным доселе фактом является такой: в Symbol четверо из пяти (Валя, Илюха, Димитор и я) в разное время закончили МГТУ им.Н.Э.Баумана, потянулись ассоциации – вы слишком умную музыку играете… Но по сравнению с Босх это было тьфу, как просто! Видимо, обычный слушатель получает рак мозга при малейшем отклонении от структуры куплет-припев-проигрыш. Страшно далеки мы были от народа… Да и остались тоже. Как в бородатом анекдоте про джигита: едет тот по пустыне на ишаке, вдруг упал (интересное развитие событий!). Поднимается, говорит «эх, старый стал, говно стал», оглядывается – никто не видит – и рубит правду-матку – «да и молодый был - говно был»… Ответ ишака не приводится – вероятно, умышленно.
Демку с Symbol я записал 21 июня, а через день, 23-го, прошла запись альбома Dreaming Soul Child Of Night Flowers, позже вышедшем на кассетах и ставшем моим первым официальным релизом. Закладка фундамента выдалась крайне печальной – я записал барабаны довольно криво, смутившись студии; Шмель доверял мне целиком и полностью, в силу чего вписок практически не было; и, наконец, пока гитаристы ездили к мастеру Якомульскому (брату драммера Ногу Свело!) за гитарным кабинетом, Жан Аликян успел свести записанные барабаны в стереопару, т.е. ничего поправить было уже нельзя. В итоге лучшими на альбоме были песни без барабанов…
Концертов было кот наплакал.
30 августа состоялся выезд (вновь двойной концерт – Symbol/Dreaming Soul!) в Нижний Новгород, где мы играли в к/т Спутник, правда, в кинотеатровом зале. Спустя 9 лет я отыграю здесь же четыре концерта с разными группами за пять месяцев – прорвет!
17 октября, т.е. спустя полтора месяца, пять московских групп (Mental Home, Stonehenge, Symbol, Dreaming Soul и Requiem) поехали в Ярославль на 40 дней погибшего вокалиста Scald. Парень пел потрясающе для тех лет, группа влегкую копировала Candlemass с Мессайей Марколиным, и тем более печально было узнать, что он попал под поезд – спьяну, или нет, никто не знает. Еще одна глупая смерть…
Группе Mental Home в этом плане «повезло» дважды – первый раз был в 94-м, когда они только-только переименовались из Вервольф (братья Дмитриевы, Рома Поваров на гитаре и Али на басу). Али утонул, купаясь пьяным, в пруду. Здесь можно быть уверенным, ибо трезвым я его не видел ни разу. Сам Рома, в 96-м повредив сухожилие, перешел с гитары на клавишные, а потом и вовсе ушел из группы, превратившись в конченого алкоголика. Падение со столба в 2000-м с летальным исходом также нельзя назвать памятником трезвости. Ребята, не пейте, а, уж если пьете, соблюдайте меру, не превращайтесь в животных!
Правда, некоторые не пьют так наступательно, что уж лучше бы пили… Как раз в таком агрессивно-правильном состоянии находился тогда клавишник и директор Mental Home Миша Смирнов. Нетрудно догадаться, что отношения с другими членами нашего десанта были натянутыми.
В целом, повторилась поездка в Брянск – четыре часа угара по дороге туда, по приезде некуда сесть и тем более лечь – три стула в одной комнате на 22 человека и собачий холод снаружи. Днем ездили на кладбище, выпили, не чокаясь, даже Миша перестал верещать «я не пью!». Играли в фойе кинотеатра Волга, Илюха Егорычев, помимо Symbol, сыграл сет Mental Home (Дэн не смог поехать), как и я – по сету с Symbol и Dreaming Soul. На обратном пути все спали, усталые. Лишь Шмель, раздухарившийся на Мишу, ждал повода. На верхней полке храпел Коля Свиридов, Миша сидел под ним и делал вид, что спит. Шмель сообщил ему сверху:
- Миша, не храпи!
Тот зажался, не открывая глаз. Храп продолжается.
- Миша, кому сказал, не храпи!
Никаких перемен.
Шмель засадил яблоком Мише в лоб, подумал с невольным восхищением «спит, наверно!» и сам вскоре захрапел. Думаю, дня три потом Миша успокаивался минералкой…
Прошло десять лет. Случайно пересеклись с Мишей на каком-то концерте – он стал звукачом и научился пить! Видимо, шмелиное яблоко вразумило его, как Ньютона…
Поймите, я не за пьянство, я против потери человеческого облика!!! Ну вот, опять ирония…
На следующий день, 18-го, мы с Symbol делили сцену фДК с Shadow Host и Transylvania. Сидя в баре, мы обменивались цитатами друг друга, ибо яркие места программ успели навязнуть на зубах. Завершающая сет Shadow Host песня Last Hope обычно исполнялась хором…
До конца года осталось совсем немного: выезд на электричке в город Савелово и концерт в местном ДК 40-летия Октября на пару с Autumnal Discord. Программа вечера представляла собой совершенный винегрет – бард, русскороковая группа, поэт, местные говнотрэшеры, Symbol с Сатрианеобразной тематикой и унылый, как название, дум от Аутумналов. Вопреки расхожей славе электричек, ночью там ***ды не раздавали.
30 ноября отмечен в календаре дежурным концертом в фДК с Dreaming Soul. Было, как обычно, 7-8 групп, пересменка благодаря нашей с Колей и Илюхой блестящей работе занимала от силы 10 минут, а некоторые непонимающие типа Forgive-Me-Not относили это на счет своей популярности:
- Когда мы приехали в Москву в 98-м, как там суетились техники…
Не над вами, а над всеми, и не суетились, а работали. Совершенно безвозмездно, надо отметить, а Ярослав этим пользовался. Никто из групп не получал ни копейки, однако рано или поздно должно было наступить охлаждение – группы уставали играть только ради практики, мол, и так уже получили, а Ярослав видел, что люди ходят все хуже, сборы падают, и, соответственно, предприятие становится нерентабельным. С директрисой у него было примерно то же самое, т.е взаимное охлаждение, и весной 98-го концерты плавно сошли на нет, а потом грянул кризис, и продолжать смысла не имело. Я же получил свою практику игры с группами… Пригодится!
Так вот, на концерте 30 ноября 97-го было много нытья по поводу «звукарю руки оторвать, аппарат говно, и т.д., а играем мы нормально». Нечто подобное я слышу много лет, и не думаю, что когда-либо это прекратится. Для меня решающим уроком стал концерт днем позже (Монгол Шуудан, Тайм-Аут, Футболлз Сергея Рыженко) - я работал там драм-техником. Все звучали потрясающе – легко, четко и всего лишь с лайнчеком! На стуле «велосипедное седло», сложившемся под драммером в полном расцвете сил Андреем Родиным, тех же барабанах Амати, комбиках Вермона и неработающей задней линии… Мда. Вот это круто! – думал я, забыв про валяющуюся неподалеку челюсть. – Какие же мы все-таки лохи!...
Финальный съезд (года) лохов (присказка Коли Коршунова: объявили всемирный съезд лохов, те приехали, а съезд отменили) прошел в фДК 21 декабря. Вновь я играл с Symbol и Dreaming Soul, компанию составляли Sermon, Orthanc, и кто-то еще. Год отработки закончился. Появилось легкое ощущение застоя – что дальше? Ну, отыграю я еще 10 концертов в фДК, что изменится?
И о работе.
На складе я сидел раз в неделю, время от времени получая наряды в офис недалеко от метро Войковская. В первом случае постоянным напарником был дядя Толя (30 лет на Шарикоподшипниковском заводе), работавший в режиме пять ночей работаю - в выходные имею право, он пил с друзьями днями и ночами, ночевали на скамейке в Кузьминском парке, а то и под ней – какая разница… Во втором (офис) напарники менялись – в основном, студенты. С ними и нашим начальником я играл в футбол и вел задушевные беседы за вечерним чаем – словом, все было хорошо, но по деньгам не очень. Тоже был своего рода застой – так совпало…
1998.
Статистику по репетициям я начал вести со следующего, 99-го года. Концерты представлялись более значимым событием, терять которое не хотелось. Так вот, оба концерта в январе 98-го года я играл на выезде с Dreaming Soul.
18-го января вечером мы поехали в Брянск на автобусе. В обойме были Пурген с подростковой группой поддержки, наши друзья Stonehenge, а также шведская группа Human Error – статные мужчины, которых Пурген пригласили поиграть в Питер, в Москву, ну и в Брянск, раз пошла такая пианка. Шведы единственные в автобусе не пили, и смотрели вокруг – Боже мой, ночью зимой в лесу ковыряю в носу, какой experience!!!
Под утро водка и запал тусоваться кончился. По салону вонючего снаружи Икаруса в произвольных позах были разбросаны спящие тела, и только шведы улыбались, как и раньше – вот что позитив животворящий делает! И отсутствие в организме огненной влаги...
На сей раз играли в кинотеатре Победа, и – кто бы мог подумать! - в гримерке не было стульев. Какое-то время поваляли дурака, спали в зале на мягких креслах... А потом был концерт.
Пурген, надо отдать должное, стабильно собирает свою публику. Человек 200 было, и максимальная концентрация людей у сцены была понятно на ком. Dreaming Soul и Stonehenge исполнили свое дело весомо, грубо и незаметно, а шведы оказались неплохи, даже если убрать букву «П»! Помимо позитива, они написали ряд отличных песен, я даже диск купил.
После концерта было небольшое пати прямо в кинотеатре (в его подвале рок-магазин, где я купил кассету Hieronymus Bosch 1995), потом погрузились в Икарус, и согласно тезисам Пятнадцатого съезда партии и лично Ленина В.И. Том 10 СС вторая строчка сверху, немедленно дали храпака. На следующий день я сдавал экзамен в институте, пытался читать методичку...
Второй концерт имел место 31 января в Перми. Оргом его выступил тогдашний драммер Grenouer'ов Серега, тур-менеджером с нашей стороны – Андрей «Буш» Кусто, постоянно таскавший в Пермь разные группы. Очередь дошла до Dreaming Soul, ибо нужна была группа с программой на полтора часа, без гонора и гонорара, и чтоб народу поменьше. Боже, как я мечтал играть в трио!
Сутки на поезде прошли в интенсивном знакомстве с водкой и травой. Не то, чтобы мы совсем не смотрели по сторонам, но как-то не получалось...
Пермь встретила морозом – а чем еще может встретить Урал зимой? Явно, не зноем и прохладным морем с одиноким белым парусом... И мы поехали на концерт на трамвае!
Со временем путешествие на общественном транспорте вышло из употребления – куча вещей, давка, все ругаются... Но в то время мы были довольны и этим – и даже более, сами хотели прокатиться ради экзотики. Еще был коронный вопрос «а какое у вас есть местное пиво?»
Перед концертом мы выслушали изрядное количество историй о баллончике на концерте 95-го года End Zone и Necrocannibal. Буш был также концертным директором End Zone, привез свежайший альбом Eclectica и вскоре помог мне попасть в эту крутую по тем временам группу. Я хорошо был знаком с альбомом 95-го года, и голос Лобанова на Эклектике не узнал – настолько он поднялся!
А пока настало время нам играть свои полтора часа.
Обойма составляла 9 своих песен и четыре кавера. Диапазон своих колебался от песен с демки 95-го года до трех новейших эпиков, вошедших в альбом Рарога 2006-го года. Одна из старых песен за восемь минут проходила путь от ультрамедленного дума в духе раннего My Dying Bride до модного блэка с заездами в прогрессив и акустические вставки. Как Шмелю удалось такое написать!...
А нам удалось это сыграть, причем не единожды! Играли той же спаянной четверкой Шмель-Мурат-Артем-я, прошедшей огонь и водку и выучившей кучу материала...
Позже выяснилась подоплека нашего большого сета – Grenouer взяли нового гитариста, он выучил всего полчаса, а концерт уже заряжен, вот мы и подъехали:)
Далее – пати на хате. Деревенская изба недалеко от проспекта, в маленькую гостиную набилось человек 20, все шумят, пьют, шевелятся. Слушали End Zone, до одури смотрели единственный клип Grenouer, ходили на крыльцо «дышать», влезая в гостевые валенки в сенях. Как-то раз и я пошел, валенок не хватило – что ж делать, вышел босиком. Товарищи, опуская взгляд, начинали бормотать среднеарифметическое между «спокойствие, только спокойствие», «вот щас докурю и брошу навсегда» и «во меня прет!» и разбегались с криками кто куда.
Утром, проспавшись, проверили следы босых ног. Следы были.
- Андрюха, ты снежный человек – драматически прошептал кто-то из местных.
Я пожал плечами. Четыре года обливания даром не прошли.
Обратно ехали на боковушках, было душно. Все, что осталось в памяти – много спали...
Сразу после приезда ушел Артем. Он хотел уйти давно, но дал себя упросить отыграть эти два выезда. Уже был наигран Сережа Филимонов, работавший поваром два-через-два, на репы и концерты он попадал время от времени, но пока срасталось. Так, концерты 22-го февраля и 29-го марта в фДК ЗиЛ играла пара гитаристов Сережа-Мурат.
Затем ушел Мурат. Он прилежно доигрывал концерты, пока Серега «Келыч» Калачев из Mental Home учил программу, и, наконец, выездной концерт в Туле 8-го апреля играли два Сережи.
На последнем моем концерте с Dreaming Soul в фДК ЗиЛ 7 июня 98-го пару гитаристов составили Серега Келыч и Артем. К тому моменту на мое место по договоренности прочно встал Кирилл «Кеша» Перов, и, таким образом, в группе было два состава. Шмель звонил:
- Можешь играть?
- Нет.
- Хорошо. Звоню следующему...
Я с Dreaming Soul расстался из-за End Zone. 29-го марта я получил приглашение прослушаться и сказал Шмелю, если меня возьмут, из DS ухожу. Все-таки в Symbol я с самого начала, а End Zone нужно будет уделять максимум внимания. Он согласился, так что проблем с расставанием не возникло. Это сейчас он говорит, мол, я «убежал вслед за гитаристами» - повторюсь, не «вслед», а на повышение…
В Symbol в начале 98-го пришел новый вокалист Леша Крупа, вскоре ставший нашим директором. Илюха Егорычев из теневого лидера стал явным, ибо бывшего лидера Валю больше интересовали волейбол, учеба и езда на спортивном велике. Песни писать стало некому, группа забуксовала.
1–го марта в фДК отыграли 8 песен на трибьюте Анатолия Крупнова. У Коли Свиридова хорошо получалось его имитировать - примерно как Фредди Меркьюри у Димитора! Перед выходом на сцену с Колей страсть что творилось – и рыдал, и смеялся, и щерился, как еж, но прорычал Я Остаюсь и еще парочку. Аве, Цезарь исполнил Илюха (сбыча мечт!), ну, а Спина она и есть – СПИНА!!!
Об End Zone. На концерте 29-го марта Рома «Романыч» Сенькин предложил прослушаться. Мол, следим за тобой, Буш замолвил словечко, молодец, думаю, у тебя получится! После таких слов все внутри запело и напряглось – вот она, форточка в большой мир!
Форточка – потому что тогда у групп с именем была такая политика - «блюсти себя». С молодыми старались не сближаться, а если уж тусить, то непременно с позиций корифея. Пробиться в эти группы было невозможно, а End Zone были своими и для Арии, Мастера и того же Черного Обелиска, и для андеграунда, хотя по качеству игры и материала стояли явно выше большинства. Словом, это был единственный мой шанс выбиться из болота, и я его использовал!
С той стороны, я возник в нужное время в нужном месте. Дело в том, что их драммер Олег Милованов уходил в Мастер, и End Zone были для него обузой. Брать драммера с именем EZ не хотели, ибо Лобанов хотел воспитать драммера под себя и для себя. И я был потрясен, когда с самых первых репетиций группа всячески поддерживала, Милованов говорил, если что не понятно, спрашивай, покажу! Всегда рад его видеть, когда пересекаемся, и, конечно, благодарен ему за поддержку. Был и еще подводный камень – у Милованова не сложились отношения с тяготевшим к прогрессиву Романычем, а я был ближе Роме по духу и по месту жительства – мы жили в 15 минутах езды друг от друга, а с Лобановым – в паре остановок метро. В общем, все складывалось, нужно было хорошо поработать.
Программу в 10 песен я выучил за неделю. До первого концерта 17-го апреля в Зеленоградском Полиноме было четыре репетиции, вчерне сыгрались.
Среди дел и забот промелькнул упоминавшийся выезд в Тулу с Dreaming Soul. Приехали на электричке, играли в ДК Спартак, после концерта орг выкатил ящик водки без еды и сказал: - пьем до утра! Уехали на первой электричке в 5 утра, всю дорогу спали, а кто и отправился с утра на работу... По приезде опрометчиво подумал «прощай, андеграунд...» Для 21 года простительно:)
17-го в зеленоградский Полином прибыло аж 19 человек, включая жен, детей и приглашенных. Буш торжественно сидел за столиком с женой Настей Бахметьевой, радуясь моему дебюту. 10 песен прозвучали вполне моторно, ошибся только при выходе на финишную прямую. Эту фишку я постоянно «недосчитывал», и коллеги, понимающе улыбаясь, перестраивались под меня. Вот и сейчас перестроились все, кроме увлекшегося Романыча. Тот по окончании недоумевал:
- Как же так, я ведь все правильно сыграл!
Да, Ром, ты был прав. Извини...
Дежурный концерт Symbol 19-го апреля в фДК ЗиЛ не оставил в памяти крупных борозд, хотя это был полноценный дебют вокалиста Лехи Крупа. Дело в End Zone – им 30-го апреля предстояло разогревать U.D.O. в Горбушке. Кто будет играть – Милованов или я – решалось на всеобщем собрании, куда меня, естественно, не допустили. Вопрос решился в мою пользу, ибо я – будущее группы, а Милованов все равно уехал с Мастером. Аж три предконцертных репетиции взвинтили пружину внутреннего напряжения до предельно допустимого.
И вот настал тот день. Часа в три дня мы уже были там вместе с бэк-лайном (барабаны, комбики и минимальные мониторы – мне, вокалисту и еще один на всех). Немцы задерживались – проблемы в аэропорту. Мы, вроде, даже почекались.
Концерт задержался на два часа. Только начали засыпать, вбегает координатор «быстро на сцену!». Так получилось, я вышел на сцену первым. Кое-кто был в шоке – вот нахальный молодняк!
Отыграли, по моим понятиям, хорошо. Уверенно, с драйвом. Когда подо мной загорался большой красный прожектор, был как на сковородке, но это мелочи... Порядка 600 человек в культовом зале, на музрынок рядом я ходил почти 10 лет, я в первом эшелоне тяжмета страны и прочее наполняли уверенностью, что пройденный путь – не зря, усилия увенчались успехом, теперь заметят, узнают, оценят... Получить это в 21 год очень даже неплохо!
Возвращаясь с концерта, стоим на Боровицкой с Пашей Войсковым, дававшим железо, ждем поезда. Подходит устало пьяный юноша, говорит, вы, ребята, с концерта, да? Давайте меняться майками и показывает потную мятую майку Эпидемии. Напоминаю, 98-й год! На мне Металлика, и, естественно, отвечаю отказом. Сейчас думаю, кто это мог быть? Точно не Лаптев и не Мелисов... Может, Паша Бушуев?
На закуску 3-го мая играем в Крейсере с End Zone. Считается, проверку боем я прошел, в группу окончательно принят, Лобанову нравится моя строгость исполнения и железобетонная ритмика – так, если он показывал в середине песни «побыстрее», я не мог перестроиться и играл в начальном темпе до конца песни. По сравнению с Миловановым это неожиданно оказалось плюсом. Минусов было два – опыт и звукоизвлечение, которое у Олега на зависть – хлесткое, сочное, приятное на слух! Но тут уж у кого что получается...
6-го июня играл в фДК ЗиЛ с Symbol, 7-го там же, как упоминалось, закрывал членство в Dreaming Soul – а 12-го июня в Крейсере End Zone презентовали альбом Eclectica со мной в составе!!! «Свидетелями» были друзья Лобанова Nordream, мои старые знакомые Saints Everlasting Rest, с двумя песнями уложившиеся в полчаса, и еще три-четыре группы. Все были рады за меня – так казалось...
Следующий концерт состоялся аж 24 августа в клубе Свалка. Играл Symbol, как обычно, для 20 человек. Неделю назад грохнул дефолт, последствия были грозными, но пока неосязаемыми.
12-го сентября играл на подмене со Stonehenge – накануне их драммер Митя сломал руку, со мной была одна репа, и затем мы грянули на открытой площадке перед кинотеатром Эльбрус. Перед сценой гуляло порядка тысячи человек, ошарашенных металлом, как кипятком. Группа поддержки веселилась, как могла, но все ждали весьма уважаемых мной тогда Ногу Свело! Т.н. «синий альбом» 97-го года слушаю с удовольствием.
Отыграть на оупен-эйре было мечтой! И так получилось, что я стал первым драммером CDM, кому это удалось, а Stonehenge, соответственно, первой группой. Это ли не везение! Определенно этот год складывался в мою пользу...
А что End Zone? 23-го в клубе Ю-Ту (кинотеатр Балтика на Сходненской) состоялся дебют нового басиста Васи Дронова (брата клавишника Саши Дронова, оба – Валькирия). В отличие от прогрессивно настроенного Романыча, Вася был готов играть что угодно, и делал это еще более качественно, чем Рома. К звуку баса пришлось привыкать – Романыч звучал жестко и четко, а Васин Мьюзик Мэн, в основном, «набивал коробку», т.е. насыщал низкими частотами зал, в силу чего терял в «читабельности». Был еще плюс, что Вася на машине, и Саша теперь может не волочь свои тяжеленные «расчески»-клавиши со стойкой через метро и автобус №400 до Зеленограда. Сашу все жалели, но помогать ему избегали.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |