Все, что я хочу – играть на барабанах. Желательно музыку. Но можно и без нее. 1 страница

Мои 20 лет в барабанах.

Препредисловие.

Все, что я хочу – играть на барабанах. Желательно музыку. Но можно и без нее.

Все, что я прошу – дайте работу. На барабанах. Желательно с музыкой. Но можно и без нее.

Все, что написано ниже – побочный продукт практики на барабанах и поисков работы. Нетрудно догадаться - ни одна из нижеупомянутых групп настоящей работы не принесла. Так что записки можно озаглавить и «shit-relations неудачника». Если б не 20 лет в металле, и не только. А теперь -

Предисловие.

Слышал по молодости фразу «чувак, я 20 лет в рок-н-ролле!». Было интересно – что же такого приносит опыт, и почему, если он истина, у каждого свой? Сейчас я сам «20 лет…», и наивно надеюсь поведать что-то отличное от книжек Максима Капитановского «Во всем виноваты Битлз», Петра Подгородецкого «Машина с евреями», Ника Мэйсона «Inside out» (это список ссылочной литературы), с поправкой на время и популярность, конечно. Решитесь прочитать – флаг вам в руки!

Ниже я изложил, старательно выбирая выражения, свой взгляд на вещи. Не нравится – напишите свое. Велкам еще раз.

«Ты помнишь, как все начиналось...» (Андрей Макаревич)

Помню, помню...

В июле 87-го отряд номер 6 пионерского лагеря «Бауманец» по инициативе вожатого получил в распоряжение двадцать маршевых барабанов и, соответственно, 40 палочек. Разучив необходимые для такого дела 10 рисунков типа «бей-барабанщик-бей-...-барабанщик-в-барабан!», отряд регулярно распугивал ворон на детских собраниях внезапным, как икота, громоизвержением. Симпатичные мальчики по популярности стали поджимать горнистов на утренней линейке. Подниматель знамени, правда, был вне конкуренции...

Осень 87-го. В секции парусного спорта возникали проблемы... Сейчас весело вспоминать, как Дмитрий Икарыч с глазами навыкате и флотскими усами орет из катера на перевернувшего лодку «сиротинушку», плавающего рядом в спас-жилете, по его же меткому определению, как говно в проруби. Совершался ритуал – чтобы жизнь медом не казалась, и негодяй запомнил урок, полагалось его некоторое время «прополоскать»... Не стоит и говорить, как старались прилежные ученики походить на Главного; также не стоит упоминания, что палка грубого, но не злого напутствия перегибалась многократно – надо ж самоутвердиться!

Весьма иронично младший класс лодок называется «Оптимист». Один раз посадили учеником на следующий класс - «Кадет». «Педагог» - паренек года на два старше, в таком возрасте это важно - начал с высокой ноты (куда смотришь, возьми шкот в руки, по какому объявлению вас набрали, уродов на мою голову, трави шкот, ТРАВИ, Я СКАЗАЛ!) И дальше по тексту... Через полчаса постоянного крика я впал в анабиоз. Из секции пришлось уйти. Дмитрий Икарыч передавал через одноклассника приветы в своем стиле – вернись, дурилка, а то яйца оторву, возвращаться почему-то не хотелось...

Следующей осенью, 88-го пошел в секцию велоспорта на стадионе Юных Пионеров. Бетонный трек, построенный к Олимпиаде-80, казался дико архаичным. Под руководством молодого тренера мы играли в футбол на стадионе для хоккея на траве, но вскоре тренера услали в Крылатское, а нас - к чемпиону всех мастей и окрестностей Ипполитову. Лысый с сединой дядечка с кавалерийскими ногами (будто вместо велика всю жизнь проездил на лошадях) не просек, почему мы должны играть в футбол вместо велосипеда, и мне стало не интересно. После ураганного визита папы, сжалившегося над моими проблемами, и вовсе можно было вспомнить ироничный стишок про герб СССР - «хочешь, жни, а хочешь – куй, все равно получишь***». Таким образом, спортсмена из меня не вышло.

На уроках разрисовывал деревянные линейки логотипами групп и картинками с выступлений. И то, и другое было воображаемым, поэтому установка выглядела набором малых барабанов и тарелок странной формы. Еще более странно выглядели люди, населявшие эти линейки. Невозможно было представить, что стану одним из них...

В середине апреля 1989 одноклассник Рома Иванов сказал, есть возможность поучиться барабанам – в поселке Сокол знакомый его мамы проводит занятия. Вступительный экзамен состоял в повторе одного-двух несложных упражнений в духе «бей-барабанщик...». Сдал без труда. В кружок ходило несколько мальчиков младше на год-два (сразу почувствовал себя уверенно), час разбирали ноты и пару часов по очереди играли под музыку. Катушечный магнитофон Романтик и две коричневые колонки Салют (или как-то так) создавали эффект игры на настоящем концерте!

За барабаны усадили уже на втором занятии - для 13-летнего мальчишки это просто праздник какой-то! Обстановка усилиями преподавателя Дмитрия Степановича Коробова была душевной и тактичной. Некоторые ребята из детдома, и здесь они получали возможность перевести дух и не опасаться внезапных и жестоких насмешек поддых. В детдоме трудно выживать…

Снять упражнение на слух проще, чем разбирать ноты. Дмитрий Степанович боролся с этим, как мог, но так и не одолел. А когда наставало время играть под музыку, это был кайф! Старз он 45 с их поппури из битлов, Рэй Чарльз, Криденс... Сейчас невольно улыбаешься, слушая последних – наивный звук, пение не в ноту, порой несостроенные гитары. Однако песни живут, и группа великая – без сомнения!

В феврале 91-го настало время первого концерта в кинотеатре Варшава (к слову, в столице Польши я был летом 90-го – ничего общего с кинотеатром!) – в самодеятельном отчете о работе клуба Форум и других подобных заведений. Я сыграл свою песню неплохо, хотя и зажато, и, находясь в шоке от обстановки, упал за кулисы. Так неожиданно театрально завершился первый подход к снаряду.

Здесь и далее буду использовать спортивную лексику. Игра на барабанах суть тренировка физической выносливости, поэтому и без спортивной медицины не обойтись. В то же время есть емкая фраза «Музыка – не спорт!» - тоже верно. Хороший музыкант должен находиться в музыкальном потоке – не обгоняя и не догоняя. Внутреннее либо мышечное перенапряжение рождает такой же звук. И в то же время каждый удар, как дротик, должен точно ложиться в цель музыкальности – с необходимыми громкостью, тембром и в нужное время.

Иногда приходится слышать – в 40 футболист заканчивается, значит, и барабанщик должен заканчивать, специфика-то одна! Но помилуйте, настоящая игра начинается в 30, как у вратаря, с накопленным опытом, а развитие и вовсе не имеет границ! В отличие от голкипера, за барабанами не надо высоко прыгать и ловить мячи, и есть люди – если брать весь мир, их число измеряется тысячами – кто играет после 60, т.е. через 20 лет ПОСЛЕ списания в утиль. Бессмысленно требовать от них игры четвертями на скорости 220 бпм – но есть джаз, блюз, рок-н-ролл, попса, наконец! Легендарные барабанщики недавнего прошлого (и не только они) играли до самой смерти – Buddy Rich до 70, Elvin Jones до 77, Art Blakey до 80, а Louie Bellson и Maх Roach – и вовсе почти до 90. Ну так давайте будем борцами за идею, выгоним их на пенсию в 35 – и что получим? Нет хорошего биг-бенда, нет бибопа, нет фьюжна и фри-джаза, потому что они лишились пульса, сердца – и вот тогда настанет время нудно выть: музыки нет, музыкантов нет, молодые работать не хотят… А с чего им хотеть работать, если в 35 – на помойку? Откуда появится музыка, если убрать «стариков»? Так часто бывает – поставят люди невыполнимые рамки и потом сокрушаются, чтой-то трава не растет.

Что-то я увлекся… Продолжим, пожалуй.

В 91-м обучению у Дмитрия Степановича настал конец. Мы пришли к выводу, что все соки из него я уже высосал (шутка), и надо двигаться дальше – либо в джазовый колледж, либо в группу. К тому времени я знал и любил Metallica’86, Slayer’86, Anthrax’87, Iron Maiden’82, Accept’82, то есть практически все культовые альбомы того времени, каждую субботу ездил на Горбушку, был в Тушино в 91-м, на Sepultura в 92-м… Казалось бы, при чем тут джаз?! К тому же, за обучение в колледже пришлось бы платить, а где защита от армии?

Ушиб мозга в 9 лет в результате аварии привел к надписи в военном билете «ограниченно годен к строевой». То есть чисто теоретически я мог учиться музыке и дальше – но не стал.

Оффтоп про Тушино. 28 сентября 1991 года.

Фест с участием Metallica и AC/DC стал знаковым событием 91-го года. Ельцин, перебои с продуктами, ГКЧП и Лебединое Озеро стали со временем трендовыми зарисовками того времени. А для многих и символом передела мира, в котором все они выросли. Он был так давно, что казался вечным – и вдруг рухнул.

В том мире концерты этих групп невозможно было представить. Международный музыкальный фестиваль мира в Лужниках в 89-м (Bon Jovi, Scorpions, Ozzy, Motley Crue, Cinderella, Skid Row и наш Gorky Park) остался в памяти данью глэм-роковой моде – и Оззи, и Бон Джови, не говоря об апологетах стиля Motley Crue, звучали слишком мягко. То ли дело трэш – музыка настоящих мужчин в понимании подростка!

К 91-му благодаря нескольким ларькам с кассетами в округе я изучил как творения посетителей Москвы-89, так и будущих покорителей аэродрома, хотя и не всех. И все равно весть о Тушинском фесте буквально валила с ног – впервые к нам приезжали не «ветераны третьей свежести», как величали Uriah Heep (88-й год, Олимпийский), Pink Floyd (89-й год, Олимпийский) или Yngwie Malmsteen’s Rising Force (88-й год, Питер, по тем временам очень круто!), а самый «свежак»! В самом соку!!!

Понятное дело, речь шла о Metallica. Кто будет до и после, не слишком интересовало. Просачивались сведения (я уже ездил на Горбушку), по Европе с ними ездили Queensryche…

Итак, настало 28 сентября 1991-го, суббота, погожий осенний денек. С утра я сходил на урок Начальной Военной Подготовки (НВП), и часам к 12 мы с братом прибыли на станцию Тушинская. Здесь явно было не так, как всегда. С одной стороны, наэлектризованность воздуха и ожидание чуда, с другой – хмурые взгляды, как на хулиганов.

Вышли на улицу. Движение по Волоколамке было перегорожено, милиция, парапеты… Сквозь обширную дырку в заборе на месте Тушинского рынка (его тогда и в помине не было) мы прошли на поле и сразу увидели огромную сцену вдалеке и толпу народа перед ней. Стало ясно – журнал для автографов, взятый из дома, вряд ли пригодится. Да и откуда мне было знать таинственные слова backstage, аккредитация, секьюрити, и прочие заградительные отряды на пути к людям на сияющем Олимпе! (ирония)

Действительно, было много пьяных, навскидку процентов 30%. В диапазоне от «ща упаду» до «дайте, я ему *бну!». И это за два часа до начала концерта! Что-то не срасталось в сознании – неужели всем этим людям музыка на концерте НЕВАЖНА?!

К сцене было не подобраться – первое полукольцо оцепления стояло, как говорили, с раннего утра, второе, охватом пошире, поставили только что – чтобы избежать давки. Мы встали у дальнего от входа экрана и периодически наблюдали попытки прорвать второй кордон. В прорывах участвовали на глаз порядка 100-200 человек, в основной массе поддатых, выстроившихся «свиньей». Несколько раз свинья накатывалась на солдатиков оцепления, те дубинками отгоняли их обратно и тогда сзади летели бутылки. Когда же строй удавалось поколебать, дубинки начинали мелькать вдвое быстрее, на место прорыва подтягивалась милицейская поддержка. Никакого ОМОНа не было и в помине, так что милиционерам приходилось несладко.

Милиции в целом было много. Кому-то покажется, слишком много. Но они занимались не патрулированием мелкими группами, а поддержанием упомянутых полуколец вокруг сцены. Словом, если термин Тушинское попоище еще как то соответствует истине, то побоище – едва ли. Конечно, живописно было снимать ряды оцепления и в кровь разбитые головы – для Европы и Америки это в диковинку. Поди справься с пьяной толпой, прущей напролом – если кого задавит, спросят-то с тебя!

Локальные конфликты быстро исчерпывались, и к моменту выхода на сцену неизвестной американской группы Pantera (на этот раз без иронии – их действительно тогда никто не знал) прекратились. Гримасы лысого вокалиста, скачки кудрявого хаератого гитариста и басиста тоже с немаленькими волосами по сцене соседствовали со звуком а-ля саундчек: бочки (только бочки!) занимали примерно 50% звука, процентов по 20% отнимали себе гитара и вокал, и 10% отводилось на все остальное. По первости составить мнение не получилось, да и публика их воспринимала, как разогрев. Сейчас-то, конечно, многие бы завыли и заскакали – ни фига себе, это же PANTERA-COWBOYS-FROM-HELL!!! Но скакать поздновато – нет уже ни группы, ни волосатенького гитариста, остался только вклад в музыку – что и говорить, впечатляющий!

Пантера играла примерно полчаса, потом полчаса на пересменок – и выходит группа Э.С.Т., собравшая больше всего голосов по телефонному голосованию. Выставлялись там же Ария, Мастер, Черный Обелиск, Легион, и немногие другие тяжелые группы, имевшие у народа вес, но ЭСТ победили с большим отрывом и вполне заслуженно – при всем уважении представить там, на этой сцене угрюмый Мастер, или смазливую Арию, или даже Обелиск со Стеной было никак невозможно.

Народ оживился. Первые две песни прошли так себе, зато третья – Батька, пожалей коней – буквально подняла всех на уши. Не читавшие, согласно тексту, ни Маркса, ни Бакунина, ни вообще что-либо умное пролетарии возобновили стычки с милицией, интенсивно оборонявшейся. Правда, эти события имели место довольно далеко от нас с братом, экрана и музыки.

Сет ЭСТ завершился хоровым пением Катюши. Простой татарин Жан Сагадеев играл на струнах русской души, как на гуслях. Пертурбации с составом не отпугивали, а отдавались на откуп – ему виднее, как лучше! Так, на сцене не оказалось ни Миши Сагала, ни гитариста Билошицкого, а были косой Гриша Безуглый, Петр Макиенко на басу (на котором время от времени играл сам Жан), еще один гитарист и Александр Филоненко на барабанах. Звучало все, как надо!

Сразу после окончания ЭСТовского триумфа вышел Стас Намин и сказал, если не прекратите буянить, закроем фест! Угроза, как ни странно, подействовала, а еще лучше подействовал выход модной тогда в Америке группы The Black Crowes – слегка приглэмованный блюз-рок, или будущий грайндж. Здесь они были абсолютно не к месту. Народ заскучал и перестал пробивать лбом милицейскую стену – ради кого? Вот этих вот дундуков?!

Еще час прополз черепахой. От скуки я даже не заметил конца выступления Crowes, зато народу заметно прибавилось. Было пять часов вечера с копейками, потом копейки стали расти, и…

Вдруг сцена погасла. По толпе прошел рокот голосов, все усиливаясь – было ясно, сейчас начнется! Интро (Ecstasy Of Gold) привело в какой-то невообразимый восторг – неужели вот прямо сейчас… Вот они!

Мда… Что еще сказать, кроме того, что это было круто?! Однако, начав никому не известной песней, Metallica слегка народ просадила – если можно просадить внимание сотен тысяч людей, которым интересен именно ты, и некоторые ради концерта приехали за трое суток из Сибири и дневали-ночевали у сцены… Да – чуть не забыл: эта песня впоследствии стала известна как Enter Sandman с не менее буйно разошедшегося по миру Black Album. А второй была, по-моему, Creeping Death с многоголосым хором Дай! Дай! Дай! Дай!... Третья – Harvester Of Sorrow. Тоже хорошо, но я так ждал песен с Master Of Puppets… Народ вокруг вовсю сходил с ума. Стоя на вбитых в землю горлышком вниз бутылках из-под шампанского (их вокруг было во множестве), я видел Богов всего в полукилометре от себя – маленькие фигурки в лучах света – и купался в лучах агрессивного восторга, полностью поглотившего сознание. Хотя и не забывал записывать трэк-лист концерта. Боюсь, для многих останется непонятым жажда информации в мире без Интернета, с тремя газетами (одной – МК - молодежной), где Звуковая Дорожка выходила два раза в месяц! А то и один… Я с приятелем собирал названия песен с тяжелых альбомов – что говорить, если и альбомы-то эти было не достать, и названия были знаком присутствия их (его) у тебя в руках – примерно, как магнитики сейчас могут показать, где ты был. Что толку собирать названия (магнитики), если весь Интернет (ящик на антресолях) ими завален?! А тогда было круто… Например, с Лешей Морозовым (Костя Хоперкин из Конклава, Rockmusic.ru, Звуки.ру, Paul Di Anno) я познакомился благодаря названиям, равно как и с устроителем первого концерта Nazgul в Кунцево. Вот как бывает!

Но это было потом. А сейчас Metallica жгла, не жалея музыкального глагола, и люди – пик посещаемости, порядка 700 тысяч! – тратили силы не менее эмоционально. Трудно назвать таинством концерта коллективное безумство огромного количества народу, но оно – было! Удивительное чувство…

Через полтора часа после интро Боги закончили. Исходя из событий 91-го года, невозможно было предсказать, когда такое счастье случится снова, и случится ли вообще, ведь ждать от времени и судьбы – как своей, так и страны - можно было чего угодно…

Но еще были AC/DC! Когда Металлика закончила, стемнело, и народ, пришедший на них, стал оперативно рассасываться. На австралийцев по рождению осталась, дай Бог, половина вокруг нас. Впрочем, двух оцепленных рядов, думаю, массовый исход не коснулся – кто ж упустит свое избранное счастье! О людях у сцены я и не говорю…

AC/DC, если коротко, подарили праздник. Самоирония, позитив, драйв, хиты – словом, все, чуждое сердцу советского человека, было в наличииJ После сложнокомпозиционных структур предыдущего ансамбля песни куплет-припев-проигрыш воспринимались, как взбитые сливки после шашлыка – просто, понятно и по уставу! Это шутк такой…

За два часа стемнело окончательно. Пробираясь к выходу сквозь изрытое тысячами ног пастбище Тушинского аэродрома (к слову, он до сих пор в ведомстве Министерства Обороны РФ), мы внезапно снова поблагодарили AC/DC – за салют под завершающую песню For Those About To Rock! Стреляли пушки, стоявшие над сценой, благодаря им на короткое время на поле стало светло. Когда они утихли, мы буквально на карачках доползли до Волоколамского шоссе и, одухотворенные, добрались до дома пешком. Дом 3, напротив Гидропроекта, я там прожил 17 с лишним лет.

Итог дня: мы – в трезвом уме и твердой памяти – не получив ни одного удара от кого бы то ни было, посетили за пять копеек на метро один из лучших концертов в моей жизни. Такого больше не будет – в этом я уверен. Что было недавно – в Лужниках, в Олимпийском – хорошее, но другое.

Осенью 92-го меня приняли в первую группу – Nazgul. До этого были прослушивания – один раз ПТУшный трэш, другой – группа Beatmakers, жутко обидевшаяся на сравнение с The Beatles. Также приходил в рок-клуб Ленинградское шоссе недалеко от дома, там меня и приметили будущие коллеги. Не сказать, чтоб дико поразились, скорее, почуяли родной лоховской запахJ.

Начали репать втроем – бывший барабанщик Левик стал петь, песни писал гитарист Илюха Матлин. По молодости мы пробовали привнести пару идей, но те не ложились в контекст илюхиных песен. Он боролся с однообразием, насыщая песни все новыми и новыми фишками – это напоминало будущую борьбу Вадика Орлова с копи-пэйст, бессмысленную и беспощадную.

Дело было так: записывая песню Monad Hecatomb, я обратил внимание на просадку метронома в соло. Доиграв, я бросился в аппаратную, крича, Вадик, с метром что-то не тово, на что тот невозмутимо возразил – а ты только заметил? Я повторяющиеся темы записывал либо на удар в минуту вперед, либо назад, чтобы хулителям копи-пэйст было нечем крыть…

Так же и здесь – была песня из 20 (!!!) одинаковых фишек. По ритмике перемен нет, по темпу тоже, и все 20 тем равнодушно проезжали, как товарный состав, мимо слушателя. Как раз в то время, летом 93-го, мы записали демку в ДК МАИ, и потом часто приходили туда на репетиции Черного Обелиска. Тех, как правило, не было на месте, и идейным развитием занимался их тогдашний директор Саша Юрасов, подсадивший на Pearl Jam 92 Ten. Некоторые песни там (например, Jeremy) сделаны из одной (!!!) фишки, умело разворачиваемой аранжировкой. Эдди Веддер спел замечательно, очень искренне, общий звук шикарный: легкий, прозрачный, барабанщик изумительно попал в настроение – в общем, великолепный альбом от начала до конца! И сейчас, бывает, с удовольствием переслушиваю, хотя и каждый шорох, шум и слайд гитары давно выучен наизусть. Одно из увлечений молодости, которое не тускнеет со временем - в отличие, к слову, от некоторых вышеупомянутых альбомов. Так, грандиозный успех альбомов Metallica’84, ’86 и ’91 превратил их в клише, навязшее на зубах, хотя, допускаю, изначально они такими не были – или не казались. Slayer – больше продукт времени и их пробивной способности, чем музыки – идея звучать антимузыкально хороша для подростка, но со временем приедается. Anthrax – просто веселое дуркование под музыку, и знаменитые социальные тексты заставляют подозревать фигу в кармане, хотя, возможно, это и возрастное. Если одной фразой – классные музыканты, посредственные композиторы. Megadeth в моем понимании равен БГ – тот же узнаваемый голос, то же равнодушное невнимание к идеально сыгранной картинке позади него. Альбом Rust In Peace удался благодаря композиторскому таланту Мастейна и блестящей гитаре Марти Фридмена – но даже если одному из лучших мелодистов мира регулярно говорить, ты говно и играть не умеешь, слушай Папу, не стоит удивляться его злости, разочарованию и потере уверенности в себе. А че, я ведь правду говорю!!!

При всей культовости альбома Sepultura Arise он, к сожалению, довольно туп. Дальше тупость становилась еще тупее, и, наконец, вышел альбом 96-го года Roots. Так сильно смешили еще два альбома – Deicide 95 Once Upon The Cross (давайте назовем следующий альбом Twice Upon The Cross!) и Malevolent Creation 95 Eternal (послушайте – не пожалеете). Даже Carcass’88 и Cannibal Corpse’91 не так позитивны, но те больше по текстам…

Итак, Roots. На фоне болидов Vader, Morbid Angel и Cradle Of Filth сепультура работала, словно трактор с кнопкой вкл. и вусмерть пьяным трактористом, возможно, спящим. Создавалось впечатление, на особо мудреном слове типа мошпит у него вылетят изо рта оставшиеся зубы… Странное, очень странное впечатление.

Так вот – про Nazgul. Довольно быстро нашелся басист Коля Бойко, или Злой, не меньше двух раз в неделю мы репетировали в подвале илюхиного дома. Он жил в четвертом подъезде, а во втором подвал не закрыт – зачем, если есть кодовый замок? В этом подъезде жил илюхин знакомый, помогавший нам проникать внутрь, и месяца два-три нас никто не трогал – приходили тихо, играли тихо (на неподключенных электрогитарах, я «играл» руками по скамейке, кожа систематически облезала), уходили тоже.

Знакомый по Горбушке Кирилл пригласил отыграть в кунцевской школе на новогодней дискотеке. Репетиции участились, и, наконец, событие состоялось. Место: школа № 811 в Кунцево, время: 28 декабря 1992 года, вечер.

Ехали туда от Сокола на троллейбусе №19 (к слову, троллейбус с таким номером ходит от Бендер до Тирасполя в Приднестровье – и километраж схожий), в Крылатском пересели на автобус №732. В общем, два часа по морозу, задрогли, как цуцики. Там купили трехлитровую банку пива, и за 15 минут, пока мы тратились на сцене (сыграли свои три песни раза в два быстрее), дружественная группа вылакала пиво, оставив квасной осадок на дне. И все равно мы были счастливы!

1993.

Далее, думаю, имеет смысл вернуться к разбиению по годам. Событий было немного, но это только поначалу…

Новый год я встретил дома, но скоро чапал по лужам к родному подвалу, слушая Pestilence’91 в кассетном плейере. Карьера стартовала, настроение было приподнятым …

В рок-клубе репать можно час в неделю. Полчаса из них уходили на настройку. Исключение Коля Боган делал для двух групп с именем – Дай и Легион. Там играли музыканты, хорошо владеющие инструментом, что позволяло нам, желторотым птенцам, наблюдать, откуда и с помощью чего берется звук. Очень полезно!

Думается, в этом же скрытый смысл разогрева «звезд». Понятно, это стоит денег, и коммерческий выхлоп равен нулю (не побежит же, в самом деле, фанат за твоим альбомом прямо сейчас – и на концерт в говноклуб не придет, побрезгует), но посмотреть, расспросить, послушать, что происходит, со сцены и из зала крайне познавательно. На сцене картинка честнее, ибо звук в зале рулится, в основном, обработками на пульте, так что молодым разогреть пару-тройку сильных групп очень помогает!

Про Дай.

Группа с единственной программой, вышедшей в 95-м на кассетах под названием «Виновен тем, что жив». Там играли будущий глава ДАЙ рекордз Женяй Виноградов (гитара, вокал), Сергей Боголюбский (он же ID), одна голова из двух в СЛОТе, Леня Бажора на басу, чьей отличительной особенностью были доброта и длина казаков, и драммер, которого я видел один раз, вроде бы, потом благополучно спившийся, но играл хорошо. Вся группа звучала очень четко, по-трэшевому (чуть не написал, по-большому)…

Про Легион.

Тогда играли техно-трэш, отдаленно напоминающий Watchtower. Булгаков пел очень высоко. Стас Козлов, помимо баса, носил прозвище Человек-гора, гитаристом был Юра Богатырев, потом игравший в Blitzkrieg, драммером – Костя Федотов. У него я купил первые свои бас-барабаны, или бочки – черные, настоящие, крутые! Играл на них дома – никогда так не делайте!!!

Программа вышла на Мороз рекордз под названием Knights Of Cross. Если не ошибаюсь, была еще демка. А потом пришел Слава Молчанов, саунд несколько попопсовел, а, когда Юра ушел, и вовсе смягчился до традицонного хэви – все равно технотрэш «не пошел»…

Время от времени мы пересекались. В 98-м на концерте в кинотеатре Балтика (я играл с End Zone, в Легионе были Андрей Голованов (будущий Кипелов) и блондинистый драммер с короткой стрижкой, не Кривенков). В 2005-м в Ставрополе (я с Catharsis, в Легионе Вова Лицов, Саша Орлов и Серега Еранов, а звукачом был будущий катаровец Андрей Ненадышин, у которого я записывал барабаны к альбому Имаго 2002 и ЕР Призрачный Свет). И, наконец, летом 2010, когда ехали из Киева с несостоявшегося феста МеталСаммер. Почти 20 лет знакомы!

Музыканта из обезьяны делает практика – гласит народная мудрость. Джазовые музыканты высказываются более витиевато – чтобы хорошо импровизировать, нужно очень долго плохо импровизировать. Иначе говоря, чтобы играть хорошо, надо играть много. Как можно больше.

Репетиции раз в неделю стало мало. Концертов раз в полгода – тоже. К слову, 15-го января здесь же, в рок-клубе, мы отыграли небольшой сет на пару с группой Клиническая Смерть. Басист оттуда, Дэн Овчинников, много с кем потом играл, долгое время тянул кавер-группу Step By Step (я играл с ними на подмене четыре раза), сейчас, вроде бы, работает у Мишуриса. Тогда он выглядел, как веселый рыжий скелет, и я сильно удивился его комплекции через 10 лет. Правда, затем он снова похудел…

Следующий концерт мы играли 18 июня 93-го на выпускном вечере в СПТУ-88 – Илюша и Левик там учились на рестораторов. Носили аппарат, волновались – но стоило нам начать, как родители и знакомые тягостно потянулись к выходу – металл…

Первую демку мы записали за неделю до этого – как уже упоминалось, в СДК МАИ у Алексея Щепина. Делали сие в два приема – сначала «болванка» (барабаны-бас-ритм-гитара), потом соло и вокал внакладку. Справились за две ночи, и результат оказался симпатичен. Отблагодарили Щепина тортом Наполеон и бутылкой почему-то анисовой водки. Через пару дней его с позором и аппаратом изгнали из СДК – «за дебош». Видимо, не в того Наполеона тортом кинул…

Конец июня и весь июль я ходил в комнату Черного Обелиска. Как правило, там постоянно находился Юрасов. Один раз я попал на занятие Володи Ермакова – Юрасов дал наушники, чтоб не глушило, и сам одел. Володя уважал Red Hot Chili Peppers’91, и сама обелисковская тенденция сильно наклонилась в модную тогда сторону. Достаточно послушать альбом Еще Один День, выпущенный всего через год после сборника со «Стеной» и «Аве, Цезарем». Разрыв шаблона, что и говорить, колоссальный!

А однажды я был на репе самих Обелисков с Крупновым. Толик пожал мне руку – это тоже было невероятно!

Тогда кумиры были намного дальше в человеческом плане от зрителей, чем сейчас. Информации никакой, и легенды слагались одна краше другой. Что, понятно, не мешало этим самым кумирам знакомиться в троллейбусе (Холстинин и Грановский, согласно книге В.Марочкина), покупать алкоголь в ларьках, которые тогда только начинали появляться, и в магазинах с беспощадным режимом работы, буянить, напившись, и потом легко и весело списывать убытки на «этот рок-н-ролл». «Рок-н-ролльным образом жизни» можно оправдать что угодно - от меткого хулиганства до полного скатывания в бичи (бывший интеллигентный человек, если вдруг кто не знает).

- Ты почему вчера выкинул телевизор из окна, кричал в телефон «срочно вызовите бл**ей!», выломал дверь туалета, бормоча «вот суки, в ресторан не пускают!» и наблевал там мимо унитаза? Кто в три часа ночи метался по прихожей, сшибая вешалку, с криками «пустите, менты поганые, на концерт опаздываю!» Кто сегодня утром чуть не зашиб Маму дверцей холодильника и воплем «дайте хоть кто-нибудь пивка!»?! Кто не встретил сына из школы, потерял ключи, ходил, обоссанный, в магазин и кадрил там продавщицу? Что смотришь, орел комнатный?! Отвечай, Ирод! Ох, жизнь моя загубленная…

- Дорогая, это рок-н-ролл…

Казалось бы, при чем тут музыка?!...

Поступив в МГТУ им.Баумана, я с головой окунулся в студенческие проблемы. Разница со школой оказалась весьма ядреной, но, если трудиться, можно жить. Группа жила где-то на задворках сознания. В это же время с головой накрыла первая любовь, от которой удалось оправиться лишь к следующей весне. Перед ней, конечно, хотелось выглядеть крутым – а как можно быть крутым без группы?!

Дата добавления: 2015-09-29