В ноябре 93-го решили записать новую демку. Не знаю, как и откуда, но нашлась репбаза в школе №206 на Ленинском. Барабаны Амати, записаться можно в ночь с 12 до 6 утра. Запомнилось – студеная поздняя осень, мы плетемся через огромную университетскую площадь, сумка с малым тянет к земле, а в ушах Rush’93 Counterparts. Rush – блестящая, уникальная, как и все великие, группа, и этот альбом – один из лучших лично для меня. Видимо, чтобы оценить ранние творения, нужно было родиться пораньше… Но некоторые песни – Closer To The Heart, Freewill, Spirit Of Radio, YYZ, а также Prime Mover с альбома 87-го года Hold Your Fire – живут до сих пор, и, надеюсь, будут жить еще долго! Geddy Lee выглядит, как добрый учитель физики, Neil Peart – как строгий учитель физики и Alex Lifeson – как обычный учитель физики. То есть люди без особых внешних данных (хаер, развязные манеры, антисоциальное поведение – да здравствует Филипп Пугачев!) и неформатной музыкой (Боже мой, кто будет все это слушать?!) могут собирать стадионы (см.DVD Rush in Rio-2003) и живыми, в отличие от Джимми Хендрикса, Джима Моррисона, и прочих, войти в Пантеон Рок-музыки! А казалось бы, обычные люди, да и играли поначалу как-то… Тьпху… У нас в Гнесинском первоклассники лучше играют, а вот поди ж ты!...
Впрочем, отвлечемся от первоклассников, у них и у нас впереди долгий бег с препятствиями.
Барабаны к шести простым песням я записал из рук вон плохо. Метроном в записи не использовался, что привело к перезаписи после Нового, 94-го года, а до него, 30 ноября 93-го года, мы с Nazgul впервые в жизни вышли на большую площадку – ею стало… Фойе СДК МАИ. Стас Зализняк тогда был молод, как и все мы, и на приличном аппарате мы отыграли песен шесть. Пришло человек 100 - после школьной дискотеки и концерта в путяге выглядело вполне себе ничего!
1994.
К первой институтской сессии я допустился сразу после Нового года. Экзамены были 10, 15 и 20-го января. Стало ясно – главное не сдать экзамены, а допуститься. В ночь с 10 на 11 января мы пытались записать гитары и бас на мои взволнованные партии, записанные в ноябре. Не вышло.
В этой школе репетировали Босхи, о которых нас наслышали в превосходных тонах. Они записали демку во Внуково. Там же какое-то время назад Легион писали альбом Knights Of Cross. Звук узнаваем – суховатые гитары, барабаны немного впереди, и радикальное отсутствие низких частот. Последнее – фирменная черта отечественных записей, вплоть до альбома Catharsis Имаго. С появлением мп3-формата многие, как показалось, обскакали время на хромой козе – низы этим форматом подрезаются, плюс скачущая по выбоинам магнитола в машине и прочие дешевые мыльницы нивелируют разницу между фирменным американским и дешевым подмосковным звуком. Так последние стали первыми.
Демку во Внуково записали за два февральских дня. По-моему, Вова Ермаков как-то поделился, Обелиски писали железо отдельно от барабанов. Я решил воспользоваться передовым опытом, что успешно привело запись к провалу, хотя и не только это. Если по пунктам, то:
А) я познакомился с метрономом – вихляющая ритмика песен (что-то привыкли играть быстрее, что-то медленнее) оказалась привязана к позорному прямому столбу, отчего нервозность воспроизведения усилилась;
Б) альты располагались практически на уровне глаз – чтобы микрофон «не клиповал»;
В) требования к «чистоте» исполнения были ужасными – или прекрасными. Остановки после каждого неудачного тычка еще больше выбивали из колеи;
Г) записать гитары в подложку, чтобы не вспоминать по ходу пьесы, «как там поется», никто не догадался; долгая настройка, играю один (без ансамбля), все смотрят, время идет за наш счет…
Ничего удивительного, что и эта запись получилась ужасной – гораздо хуже по игре самой первой записи «вповалку», хотя и лучше по звуку. Звукач Внуковской студии Сергей Блинов, отдавая ГДРовскую бобину Erwo-38 с мастер-записью, резюмировал – Ребята, научитесь сначала играть!
Сразу после записи мы озаботились поисками второго гитариста. Ильич чувствовал, ручеек его идей иссякает, и находился в трепетном ожидании коллеги и соответствующих наставлений на путь истинный. Я растрепал, кому только мог, с друзьями, шпарящими на акустиках Цоя во дворе, связываться не хотелось – а как же, требования растут! И в апреле знакомый по Горбушке Леша Морозов (будущий директор Butterfly Temple, Blaze Bayley, Paul Di Anno band, в том числе и нашей будущей банды, а также корреспондент Rоckmusic.ru, Звуки.ру и знаток истории и песен Iron Maiden) познакомил с гитаристом Костей Хоперкиным. Холеного вида брюнет с мягкими манерами не без брезгливости послушал пару наших песен (к вопросу, кто кого прослушивалJ), отозвал в сторонку и спросил – что ты тут делаешь? Иди к нам, Пантеру играть!
«К нам» - это в группу Madwar. Отец-основатель – гитарист Саша Беседкин, недавно пришедший из армии, дикий фэн Пантеры (напоминаю – 1994 год!). У них была база на ВДНХ в техникуме, который Саша окончил пару лет назад – там же репали Succubus с драммером Васей Казуровым (потом – Коррозия Металла, Manic Depression) и басистом Лешей Купером, участвовавшим с Шатуновским в реюнионе Hellraiser в 98-м. Правда, с ними мы не пересекались – репали по одной группе в день.
Летняя практика с Madwar помогла серьезно прибавить в игре. Темпы были разные, в том числе и быстрые, песни активно менялись темами, а темы - местами и длиной… В общем, скучать не приходилось!
Репали втроем – с Сашей и Костей, полумифического (из МИФИ) басиста Толика видел один раз, вокалиста искали все лето, пока им не стал Элвис из Выхино – всегда поддатый и петь не умел, зато человек хороший. Польза от него в моей судьбе состояла в знакомстве с гитаристом Сашей «Кащеем» Ковалевым, которого я потом перетащил в Nazgul, а он меня, в свою очередь, познакомил с Босхами, будущими гитаристами Symbol Пашей Сидоровым и Валей Хаиным, тех я свел с Ярославом (репали с Конклавом на базе в МГТУ ГА, где позже появилась студия и корпорация CDM)… Продолжать подобного рода цепочки можно бесконечно.
Лето прошло и закончилось распадом группы – Костя ушел в Конклав, куда позвал и меня. На последней репе все ритуально напились. Эх, молодость!
Оффтоп про пьянство. Знаю, многих волнуетJ.
Первые опыты с водкой пришлись на 10-11 классы. До поры удавалось скрыть – тем сильнее было удивление родителей! В конце февраля 93-го вместо посещения подготовительных курсов по физике я пошел в родной подвал, оттуда на школьную дискотеку, где у многих с собой было – я насмешивал, был положен у входа в раздевалку, заблевал его, упал с лестницы, ничего не сломав, в том числе себе, и около часу ночи был приведен домой. К тому моменту я занимался выплевыванием слюней изо рта – мешали… Результат был на груди.
Состояние наутро не порадовало. Всю одежду пришлось выстирать, голова болела и не работала, и предстояло посещение курсов по математике на Щелковской. Вывод: не понравилось.
Ситуация повторилась месяца через полтора, хотя и не так круто. Вроде бы, наблевал на ковер… Получил строгое внушение. Родители уверились, я связался с дурной компанией, но это было не так.
Третий раз тесно связан с последним днем Madwar. На сей раз, очнувшись дома, я увидел у своей кровати семью в полном составе, тазик сбоку и услышал – Боже, как его ломает! Мне действительно было противно – изнутри…
Ах да, это четвертый! Третий был в июне 94-го. Я шел к метро Бауманская с тайной мечтой напиться за чужой счет – надо сказать, характерной для студента и музыканта. На пригорке увидел знакомого паренька из РЛ-7. Вокруг него с тяжкими лицами расположились одногруппники, глотающие пиво Амстердам крепостью 8,7 градуса. Один из них, отвлекшись, покачал банкой.
- Ага, пустая! – воскликнул «надсмотрщик» и тут же восполнил недостаток.
Ребята обрадовались мне, как родному. Быстро выяснилось, кто-то из их группы неудачно пошутил над проставившимся, мол, жопа ты, банки пива из тебя не вытрясешь… Тот, сдав первый же экзамен, усадил человек пять из свежепойманных за ящик Амстердама – пейте! Те робко постанывали в кулачок, но пили – за язык-то тогда никто не тянул…
Выпив по паре-тройке банок, пошли в сквер за Елоховкой – там уже пили водку… Домой я пришел сам – единственное достижение за этот вечер!
Если суммировать, состояние абсолютно не понравилось. Начиная с осени 95-го (забегаю вперед), я репетировал 3-4 раза в неделю, плюс институт, плюс подработки, и такой роскоши, как два дня подряд на ветер (один – напиться, один – восстановиться) я позволить себе не мог. И до сих пор не могу. Предпочтение отдается легкому пиву, и то не каждый вечер.
Есть две расхожие фразы на эту тему. Первая принадлежит одному из великих футбольных тренеров:
– Наказываю не за то, что пьют, а за то, что остановиться не могут!
Вторая – с плаката и покороче:
- Напился – веди себя прилично!
То есть надо уметь следить за собой и своим состоянием. Последний на моей памяти случай, когда не сумел – лет в 20. Отмечали чей-то др, я блюл себя, но начали расходиться – и именно «посошковая» стопка оказалась лишней. Испачкал товарищу диван. Было стыдно.
Итак, в первый раз Madwar распался в конце августа 94-го. На их место на базе я притащил Nazgul с новым гитаристом Кащеем в составе. Надо сказать, первая и последняя постоянная репетиционная база для Nazgul. В рок-клубе на Соколе репать перестали уж года полтора как, других мест не знали, репали то дома, то у друзей. Из подвальную дверь приварили петли и повесили замок – тоже давно было, год назад…
Здесь же, на ВДНХ, летом за четыре часа мы записали демку из шести песен. Опыт игры потихоньку набирался, самим было заметно.
Так вот – даже такой локальный успех, как репбаза, имел разрушающее воздействие на психику. Это если искать причины. На самом же деле мы и как группа, и как музыканты уперлись в потолок. Музыку менять не решались, Кащей мучительно учил программу, откровенно слабых элементов типа басиста на берег не спишешь – все друзья, и где нового брать?...
Летний концерт в СПТУ показал – одним концерты не поднять, надо объединяться. С кем, вопрос не стоял – тогда единственной более-менее рабочей концертной организацией была корпорация тяжелого рока, или КТР, во главе с Пауком. Помимо легендарных «дебошей в Орленке» с девками, бухлом и угаром, они устраивали два-три раза в год фест Трэш Твою Мать, издавали одноименный кассетный сборник (участие стоило денег), а также заключали договора до первого инцидента с ДК или дискотечными столовыми. Где-то, как в Орленке у Сокольников, это были разовые акции (вырванные кресла, разбитые зеркала, снятие кассы и бегом на тачку). Иногда удавалось осесть аж на два года (1995-1997), как в ДК Моссельмаш недалеко от одноименной платформы (тащемта, рок-клуб Форт-Росс). От метро далековато, и район быдлоганский, но как-то жили!
Желающие узнать интимные подробности концерта 19 ноября 94-го года в ДК Ильича на Преображенке могут окунуться в статью про Hieronymus Bosch, а именно ее первую часть. В качестве пре-продакшена надо отметить, что мы неделю клеили желтые афиши на приятном зимнем морозце. Пальцы, смазанные клейстером, немеют в два раза быстрее, чем без него – до сих пор помню!
Со слезами собранные 200 баксов канули в лету. Сейчас за такую сумму можно купить треть разогрева каких-нибудь Stratovarius, впрочем, коммерческий эффект от разогрева кого бы то ни было нулевой, и понятно, точно такой же результат, когда 12 групп греют тебя!!!
7 с половиной минут на сцене и выключенный прямо посреди второй (!!!) песни звук больно укусил группу Nazgul. Как показало время, укус оказался смертельнымJ.
Следующий оффтоп – работа.
С работой студентам не везет всегда и во все времена. Кто может работать пять по восемь, т.е. в обычном графике, не может учиться – и наоборот. Поступив в институт, я хотел его закончить – и, соответственно, обычная работа отпадала. Оставались подработки по знакомству – так, по протекции соученика по физматшколе при Бауманке весной 94-го мы обычными молотками сломали стену в телемастерской – не внешнюю, конечно! Следующей, более обширной работой была расчистка купола на чердаке ИнЯза на Остоженке – купол, в отличие от чердака, ИнЯза и Остоженки, протекал.
В мои обязанности входило вычистить оттуда буквально авгиевы конюшни пыли и строительного мусора. Во время работы носил марлевую повязку, черные следы у носа и рта делали похожим на усатого санитара. В общем, не сахар была работенка! Как раз перед Новым, 95-м годом. Я тогда единственный раз за шесть лет закрыл зачетную сессию до Нового года и без троек!
1995.
Платили за базу мы раз в месяц. То, как группа относилась к деньгам, заработанным мной по уши в пыли, возмущало до корней мозгов, однако группа уже никому была не нужна…
Перед последним платежом я предупредил всех – не дадите денег до первого февраля, уйду нах! В ответ - молчание…
Спустя десять лет на концерте в Плане Б подошел смутно знакомый чувак. Выяснилось, это басист Nazgul Коля Бойко! По-моему, я тогда играл с Shadow Host. Он работал в тату-салоне недалеко от Новослободской, я заходил к нему, поговорили. Обычные темы – у Левика двое детей, Ильич, вроде, программер, а я, а ты… А я всё в музыке. 15 лет прошло…
Неудачно получилось, что группы не стало в каникулы. Неделю заняться было нечем. Звонил Саша Беседкин – нашелся «менеджер» для Madwar, будет продвигать группу, за репы платить.
Ну, я приехал. «Менеджер» сразу начал руководить:
- Так, ты! Играй джи-джи-джи…
- Джи-джи-джи…
- Клево! А ты стучи бум-бум-бум…
- Бум-бум-бум…
- Ништяк! Одна песня, считай, уже готова! Теперь сыграй джи-жу-жу, джи-жу-жу…
- Шеф, дай денег!
- Не **деть! Сначала продукт, деньги потом!...
В общем, поржали и разошлись.
Давно хотел сходить в клуб Sexton FoZD (фонд загубленного детства) недалеко от дома. А тут Кащей звонит:
- Слушай, в Секстоне Босх будет, давай сходим! С Сидоровым познакомлю, он Mekong Delta любит…
Пришел. Подвал общаги в 1-м Балтийском переулке, бесконечный чек группы Zelator – а на хер не пошлешь, драммер Боря хозяин местных барабанов! Босхи играли со Славой Молчановым, вспомнили недавнее шапочное знакомство… Сидоров с ходу предложил:
- Давай сделаем группу! Будем играть технотрэш, как Босхи!
Я кивнул, и Сидоров помчался организовывать. Недели три он думал, как бы выпереть Кащея и одновременно взять у него телефон Вали Хаина. Проблему он решил в лоб:
- Привет, Саш, дай телефон Валька!
Кащей, положив трубку, схватился за голову:
- Вот я мудак!...
В марте я пробовался в группу Конклав бывшего Madwar’овца Кости. Всем понравилось, и с осени мы приступили к работе. Материал написал Костя, кое-что – басист Дима Краснопольский, пел другой Дима – Сопельник (так и не узнал, настоящая ли это фамилия). Параллельно группа Symbol (Сидоров, Валя Хаин и я) набрала состав (Илья Егорычев (Shadow Host, Chronica, Ольви) на басу и имитатор Фредди Меркьюри Димитор Чилингиров – не на пианино же!) и отрепала несколько песен. Не унимался и непотопляемый Madwar – теперь в соратниках у Саши Беседкина была гитаристка Ира, потом игравшая в группе Factura – предвестнице Nova Art. Басист из полу- стал мифическим, вокалиста так и не было. Репетировали на Кунцевской у Славы, попытка сделать свою базу в Свиблово закончилась одновременно затоплением подвала и пломбой с печатью на двери, вскрытие которой административно наказуется – а в помещении остались мои барабаны Тактон!!! Впрочем, через месяц я получил их обратно…
Symbol благодаря Вале и Босхам успешно внедрился в КТР, а если конкретно, в Форт-Росс на презентацию альбома Босхов The Human Abstract 19-го ноября 95-го года. В тот же день в порядке подработки я сдал 400 гр из вены за апельсин и мелкий прайс, но опасения потерять сознание во время концерта не подтвердились. Играли мы три песни – первая, меконгдельтовская, начиналась с пяти-с-половиной ударов по хэту, вторая была более песенной, а третья – инструментал на две минуты. Итого 12 минут против семи с половиной в прошлом году. Администратор КТР Леха Дух (или Doooh) сильно удивился – обычно группы адски переигрывают…
С интервалом в три недели мы выступили в Форт-россе еще дважды – 10-го и 28-го декабря, причем в последний день презентовали кассетный сборник Deathtalker-2 с меконгдельтовской песней и фоткой на Полароид в метро Чеховская. По моему, ничего не платили, так что трехлетний юбилей на сцене я встретил песнями и плясками, не входящими в репертуар группы – развитие обнадеживало!
К сожалению, этого нельзя было сказать про другие две группы.
Madwar после провала с базой подвис. Мне начало надоедать выучивать новые варианты старых песен. Не было ни концертов, ни демки, ни даже попыток ее записать!
Конклав хотя бы съездил в мытищинский ЛесТех на студенческий конкурс. Играли две песни в актовом зале, но быстро поняли, о гран-при можно забыть – следующая группа зарядила мощный авангард в духе Пинк Флойд на космическом уровне владения инструментами. Съежившись, мы потащились к станции, волоча по грязи инструменты. Успех явно не спешил…
Из работ 95-го года можно выделить три летних недели на поклейке потолков в департаменте Морского транспорта на Новослободской. Перед этим я две недели работал с алкашами переносчиком досок по гнилому старому дому рядом с метро Таганская-кольцевая, а сразу после – два раза по три дня мазал мастикой крыши в городе Александров Владимирской области. Жил там в общаге, работали вдвоем с мастером, расходясь по утрам на объекты. Последним вариантом был сбор металлических стружек и лома в контейнеры на заводе в Болшево. Осень, дождь, контейнеры казались настолько огромными и ненаполняемыми, что я стал кидать стружки вместе с грязью – ааа, по*уй! За что и уволили. Последнюю зп получил в ноябре.
И еще о графике – помимо учебы. По субботам и вторникам я репетировал с Конклавом на Водном Стадионе, по воскресеньям – с Symbol 4 часа на Красногвардейской, понедельник был отдан Madwar на Кунцевской в коллежде Геодезии и картографии у Славы. Там же делал первые шаги Symbol, но осенью 95-го переехали на Красногварейскую к Мише Долотову (видел его недавно мельком с Песнярами) и Валере, который долго рулил звук и ставил аппарат в филиал ДК ЗиЛ в 97-98-х годах. У Славы я репал спустя 13 лет с Crystal Abyss – следите за руками!
Ну, и об учебе. Осенью 95-го я перешел на третий курс РЛ-3, началась специализация. Оценки выросли в среднем на балл, учиться стало гораздо легче, чем на первых двух, «строевых» курсах – и так, я, в принципе, и дополз до конца обучения. Каждый семестр были проблемы с каким-то одним предметом, но в итоге все они решились, и можно было жить дальше…
1996.
Год начался с кризиса всех троих групп. Symbol пережили смену гитаристов - вместо Паши Сидорова, чьи наработки не устраивали Валю Хаина, пришел сосед Илюхи Егорычева Влад Крыжановский. Быстро и бесконфликтно сняв программу и сыграв несколько концертов, он так же быстро удалился в самый нужный момент – перед записью.
Madwar три месяца жили без репетиций и только нашли новое место, как я решил, с меня хватит, и перестал подходить к телефону. Учить песни задом наперед ради практики утомило.
Конклав? Репетировал на Водном Стадионе, и, как во всякой группе без работы, началось брожение – где концерты и девушки, для кого играем?! Репы посещались все хуже и хуже, пока, наконец, 21 апреля 1996-го года я не приехал на нее один.
В аппаратной актового зала МГТУ гражданской авиации было две репетиционных комнаты. Соответственно, группы регулярно пересекались за чаем в холле. Именно из холла, где постоянно находился админ базы Ярослав Костючик, и стартовал синдикат темного металла или CDM, объединивший Stonehenge (любимцев Ярослава), «гвоздей программы» Mental Home, Dreaming Soul во главе со Шмелем (Рарогъ, Калевала), поигравшим в Stonehenge в 95-м, и Конклав - наш басист Дима Краснопольский помогал Ярославу со звуком.
Впрочем, до 21-го апреля еще надо дожить!
Первый концерт в 96-м мы отыграли с Symbol на ставшей привычной площадке клуба Форт-Росс перед Коррозией Металла. Открывали концерт Merlin с покойным Колей Быковым, натиравшим пластики и тарелки в ходе игры до блеска; Мерлины были нашими любимцами – все, что можно было понять в их музыке, происходило в паузах между песнями. А именно – богатырский Машин рев «Привет, дэтстера!» и незабвенное «следующая наша песня называется Ы! Ы! Ы!». Мы исполнили пять или шесть заготовок (учитель труда в школе говорил: не царапай напильник своими заготовками!), кое-где с вокалом. Группа Лютваффе ничем не запомнилась, и, наконец, стала зажигать крепкая банда Tomcat. В следующий раз пересекся с ними в 2009-м в Плане Б (переигрывали отчаянно!) - интересно, что с ними иногда работает Коля Коршунов (Артерия, Butterfly Temple, PaulDiAnnoband, Крематорий)!
Разогрев играл под пьяные вопли «Кар-ро-зи-я!», не трогая Васины барабаны. По пластиковой сцене бочка и тома ездили, куда хотели, но и с подиума я регулярно скидывал тарелки со стойками, а как-то раз вниз ушел и напольный том. Тарелок приличных не было еще долго! 13-дюймовый ленинградский хэт я чередовал с 14-дюймовым SabianB8 Pro, райд В8, а в качестве крэшей, по-моему, использовался всякий мусор типа белых жестяных тарелок Trowa и желтых негнущихся Amati. Малый, помню, точно был Тактон, а кардан – Мастер. Я купил его в 93-м за 100 долларов, избавился в 98-м за сорок. 100 долларов (или CCБ = сраная сотка баксов) стоила и установка Тактон с кучей барабанного барахла – обода, болты, ракушки...
На Каррозею пришло тогда 600 человек, но мы уже подустали (за четыре-то концерта!) от «пьяных говнарей» и вышли на группу Shehine, которые решили сделать концерт 31-го марта 96-го в ДК 40-летия Октября (позже – клуб Естакада). Мы ждали каких-то невероятных толп, но пришло человек 20… Играли еще четыре группы, в том числе Norgard в гриме (96 год!) с басистом Никитой (НЕ Симоновым!). Он через пару лет нанял в группу Олега Милованова (EndZone, Мастер), гитариста Symbol Колю Свиридова, и, поваляв с ними дурака, в 2001-м хотел устроиться в Моде-М перед разогревом HIM в Горбушке. Он был должен Илюхе Егорычеву за бас, и другим по мелочи, Лобанов сказал, Андрюха против, и я полночи выслушивал слезные просьбы:
- Все отдам, кому должен, всех прощаю, только пусти меня в группу!
Зная по опыту, после устройства в группу Никита забивает на все, я отказал, и лишь потом сообразил, Илюхе теперь денег не видать…
Следующий гиг 14 апреля в филиале ДК ЗиЛ делала Таня Литвинская. Играли ярославцы Scald (удалось с ними почекаться, драммер куда-то делся), Deceptive (наши будущие колоритные друзья), естественно, Symbol и короли мероприятия Mental Home. Ярослав присматривался…
Итак, настало 21 апреля, вечер.
Было немного обидно, но все к тому шло. Сидел, пил чай. Вышел Шмель, сказал, драммера Влада нет, учит туго, давай попробуем. За репу разобрали полторы песни, Шмель остался доволен. Пересадка со сдохшего ишака на рабочего прошла безболезненно.
20 апреля за четыре часа записали с Symbol демку из пяти песен на Красногвардейской базе. Писали всем скопом, «пристреливаясь» к будущей сессии.
Май прошел в интенсивных репетициях с Dreaming Soul. Гитаристами там были пришедший в феврале Мурат Женетль и Саша Кащей, которого я порекомендовал туда после неудачи с Конклавом. Кащей привел в Dreaming Soul свою девушку в качестве клавишницы, ее неожиданно быстро покорил драммер Влад, и в итоге всем троим пришлось из группы уйти. Последним в конце июня стал Кащей.
С гитаристами вообще было интересно: Мурат в середине мая сломал два пальца о чье-то лицо, так что концерт 2-го июня играли с давно ушедшим из группы Женей Орешиным, согласившимся помочь. Другим гитаристом на том концерте был Кащей.
15-го и 16-го Ярослав снял кинотеатр Волга (через дорогу от ПТУ, где я проходил первое в жизни прослушивание в начале 92-го) для концертов якобы в помощь президенту Ельцину – он без нашей помощи на выборах явно не обошелся! Пришло человек 10, я играл оба дня – с Symbol и Dreaming Soul. Во второй день пред наши очи дебютировала группа Saints Everlasting Rest– в составе было три (!!!) девушки. Барабанщица, басистка и клавишница. Пел Руслан “James” (в будущем Seducer’s Embrace), а гитарист, основатель группы и хранитель духа funeral-doom Серега Funeral недавно умер от воспаления легких. Жаль…
Пару гитаристов в Dreaming Soul составили выздоровевший Мурат и Кащей. На концерте в ДК Восход спустя две недели (я прямо-таки почувствовал себя в туре) вместо Кащея дебютировал Артем Руковичкин. Так образовался состав, проработавший без малого два года – Шмель, Мурат, Артем и я. Шмель не оставлял идеи с вокалисткой. Подруга драммера из Mental Home Духа Маша Родионова спела пару песен на концерте 2-го, но затем из состава выбыла. До конца года мы обходились вчетвером, а дальше см. 1997.
7 июля с утра Symbol засели писать демку. За десять часов с короткими перерывами записали «болванку» (барабаны, бас и вокал) к шести песням, затем за шесть часов наложили вокал и соло, и, наконец, под утро 8-го вернулись по домам с «кровавой» записью.
Статистики по репетициям того периода не осталось, но, по-моему, мы продолжили репать и с Symbol, и с Dreaming Soul.
3-го августа Symbol удостоился первого выезда – в Брянск. Накануне была сцена – Димитор отказывался петь дальше в силу тотальной неуверенности в себе. Он плакал, Илюха тоже, но затем все-таки уломали его съездить.
За дорогу мы платили сами. Сев в плацкарт, стали раскладывать пульку на четверых. Думали, нас встретят – пусть не гостиницей, но впиской к кому-нибудь домой. Реальность оказалась весьма жесткой – нас и еще две группы (в том числе наших корешей Нагноение) прокатили с утра на троллейбусе до кинотеатра Молодежный, где не было ничего, кроме зала с креслами.
Тогда спать сидя мы не умели, так что пришлось бодрствовать весь день. Кормить никто и не думал, денег не было, туристического опыта тоже, а когда на концерт пришло человек 300, и вовсе не хотелось никуда уходить. Все внутри пело и ждало триумфа, яростного и безоговорочного.
Его получили первые две группы из местных, как водится, исполнившие свои 15 минут славы в троекратном размере. Жуткая духота и их музыка повлияли на жажду зрелищ местных жителей самым пагубным образом – из зала начали выводить детей и стариков.
Мы играли шестыми из семи возможных. «Сцену» от стоячего «партера» отделяла умело натянутая красная ленточка, вследствие чего мы оказались прижатыми к неработающему занавесу. Перед "сценой", мокрой от пота и конденсата, стояло человек 10, оравших «круто, чуваки! Продолжайте в том же духе!». Барабаны ездили, комбики коротили, но мы были счастливы! Как мало надо профессионалу для самоудовлетворения… (ирония!)
Димитор в итоге остался в группе еще на полгода, а в августе мы приросли вторым гитаристом Колей Свиридовым, как и Крыжановский, соседом Илюхи по метро Южная. Коля играл очень живо, по рок-н-ролльному, разнообразя технократичную Валину манеру. Так сформировался инструментальный костяк Symbol, просуществовавший аж до конца 2001-го года.
Следующий выезд был с Dreaming Soul в Рязань. 8 сентября, мы слезли с электрички на платформе Лагерная и, не спеша, проследовали до кинотеатра Москва (будущий Планетарий), где последний на сегодня концерт я отыграл спустя аж 13 лет, 2 декабря 2009 с Catharsis. В промежутке было немало запоминающихся концертов, но о них речь впереди.
Тогда пришло человек 300, и я снова был счастлив, равно как и группа! Дорога обратно пролегала через ночную электричку в 3:20, оплот бомжей и прочих люмпенов. До той поры мы пили в аппаратной за здоровье принимающей стороны, а затем постарались расслабиться и получать удовольствие от смрада. 4 часа пути пролетели незаметно, хотя поначалу тянулись, как резина. Это часто бывает со временем…
Затем была репетиционная засуха. Я перетащил Symbol на Водный Стадион, и следующие полтора года наслаждался возможностью оставлять барабаны с тарелками и педалями на базе. Проблемы внутри групп возникали попеременно, но, в принципе, было переносимо. Мы постигали азы поведения в группе.
Первый концерт под эгидой CDM прошел в конце сентября в ДК на Сельскохозяйственной улице – как же я завидовал! Там были Shadow Host, Stonehenge, Mental Home, и человек 200 зрителей.
Через месяц, а именно 27 октября, Ярослав запустил пробный шар в знакомом филиале ДК ЗиЛ на Нахимовском проспекте. На сей раз я играл там с Symbol, были T.H.R.O.N. с Аркашей Навахо и Кроком, Sermon, и еще групп пять.
Последний, 11-й концерт в году, я играл снова в Рязани – на этот раз с Symbol. Напев им про гостеприимных и многочисленных местных фэнов, я заручился поддержкой местной легенды SepticSchizo, прервавшей полугодовой отпуск ради концерта с нами. Там пришло человек 50, ибо (якобы!) за прошедшие три месяца здесь успела прописаться альтернативная тусовка «Учитесь плавать» - Ва-Банкъ, Thaivox с Туттой Ларсен (загадка псевдонима была разгадана лингвистом Ильей Егорычевым – если прочитать наоборот, получится Не Срала Тут), IFK… На сей раз вонь в обратной электричке была еще и обидной…
Репы продолжились. Ближе к Новому, 97-му году, Ярослав сказал, ему удалось внедриться в фДК ЗиЛ буквально через труп директора – красивой и стервозной бабы лет 40 (больше подходило «в тело»…), и зеленый свет концертам в неплохом зале был дан. Аппарат поставил и отруливал Валера с Красногвардейской базы (Илюха Егорычев позаботился), а Илюха, Коля и я занимались техническим сопровождением на сцене – или, проще говоря, были техниками на общественных началах.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |