И какой же? Снова начнешь говорить загадками?
Цыганка рассмеялась:
Это моя профессия, девочка. Скажи спасибо, что денег с тебя не беру, - стянув с себя один браслет, она сунула его в нагрудной карман, приводя меня в замешательство этими действиями, - Так вот, девочка, что я тебе скажу. Иди навстречу своим страхам и ты откроешь одну истину, а уже она приведет тебя к самой разгадке. И помни то, о чём я тебя предупреждала ранее, - женщина положила свою руку мне на левую грудь, в область сердца, - я чувствую злость и обиду. Избавься от них. Они никому не приносят счастье, лишь отпугивают его. Сделай шаг навстречу любви, и она сама кинется тебе в объятия.
В глазах резко потемнело, а когда зрение вернулось, загадочной женщины уже не было. Чертыхнувшись от души, я поспешила в залу, чтобы нагнать, но никто её не видел и не знал. Даже хозяева смотрели на меня удивленно, когда я заикнулась о странной цыганке.
***
Ну как тебе вечер? – поинтересовалась тётя, стоило машине дяди только отъехать от особняка. Я устало улыбнулась:
Скучно, но пойдёт.
Тебе не угодить, - рассмеялся дядя, не отрывая взгляда от дороги, - но на сей раз я полностью с тобой соглашусь.
Рогозины продолжили обсуждать прошедший приём, а я, откинувшись на спинку сидения, стала смотреть в окно, на проносящийся мимо пейзаж. Глаза закрывались и ноги болели, а в голове так и стоял образ Саши, который периодически сменялся другим: ярким и темным. Слова цыганки никак не желали оставить меня в покое, хотя та еще сильнее запутала, не внеся ни капли ясности.
Тихий звук привлёк моё внимание и, опустив голову, я заметила скрученный лист бумаги, наполовину высунутый из переднего кармана борсетки. Убедившись, что на меня никто не обращает внимания, развернула записку и вчиталась в небольшой текст, написанный ровным, аккуратным почерком. Хорошо знакомым:
«Прости за нелепые обвинения. Я верю в каждое твое слово и, надеюсь, что снова увижу тебя. Чтобы объяснить всё…».
Глава 11
На следующее утро меня ждала ещё одна записка. В этот раз её принесла прислуга – добрая Азиза, всегда ходящая с покрытой головой. За всё время мне еще не удалось разглядеть даже цвета её волос. Лишь по черным бровям можно было догадаться, что она не сильно отличается от смуглолицых турков.
Положив записку на комод, стоящий немного поодаль от кровати, она улыбнулась мне одними черными глазами и тихо ретировалась.
Сердце совершило кульбит, стоило только понять, для чего приходила Азиза и ещё час я просидела на кровати, с волнением глядя на смятый лист.
Только когда снизу донесся веселый голос Игоря, я решилась встать с насиженного места.
В приоткрытое окно игриво заглядывали солнечные лучи, прохладный ветер ласково касался щек, а я не могла из-за дрожи пальцев развернуть записку.
В первый момент слова расплывались перед глазами, а строчки убегали то вниз,то вверх, но я упрямо вчитывалась в текст, желая понять о чем там говорится.
Когда смысл, наконец, достиг сознания, я расслабленно выдохнула и тяжело осела обратно на кровать.
Всю ночь мысли о последних событиях не давали мне покоя. Глаза слипались от усталости, голова раскалывалась от ноющей, острой боли, а всё внутри переворачивалось от возникающего перед глазами образа Клоуна.
Веселые бубенчики; игрушечный, крупный нос; лукавая яркая улыбка; обувь со смешными изогнутыми носами и разноцветный комбинезон. Всё это отчетливо отпечаталось в мозгу и рикошетом отстреливало в сердце.
А еще мешало спать.
Теплая, бархатистая кожа с терпким, сладким вкусом; цитрусовый запах с примесью мускуса; сильные руки с проступающими венами и длинными, ловкими пальцами; соблазнительный рот, творящий чудеса.
Все смешалось и не давало покоя.
Капли пота на бронзовой коже; тихие стоны сквозь стиснутые зубы; мокрый, искусный язык; взлохмаченные волосы и пламенный взгляд из-под длинных густых ресниц.
В комнате, несмотря на открытое окно, вдруг стало невыносимо жарко. Пижама из тонкой ткани стала неприятно давить на взмокшее от возбуждения тело. Хотелось содрать её с себя и окунуться в знакомое тепло объятий.
Я жаждала прикосновений. Желала объятий.
Избранных и неповторимых.
Клоунских...
"Сегодня в два. У мечети Аладдина".
Слова растревожили душу. Проникли внутрь и молниеносно рассеялись по организму подобно вирусу. Обида не утихла, лишь притаилась в темном уголке, ожидая своего часа.
И передо мной встал выбор: согласиться или игнорировать?
Отчаянно хотелось последовать зову сердца и кинуться со всех ног приводить себя в порядок.
Так много нужно успеть: и нанести макияж, и выбрать платье, и сделать красивый маникюр, и подкраситься...
Но я резко одернула себя, разбавляя отчаянное счастье обидными воспоминаниями. Гиперактивность можно успокоить зарядкой. Как раз полезно и для здоровья, и для фигуры.
А вот чувства... они утихнут со временем.
Время обязательно всё залечит, оно залатает дыры и зашьет ненужные раны. Только нужно немного подождать.
Решительно настроившись на победу над своим вторым, слабохарактерным Я, вскочила с кровати и понеслась одеваться.
Нужно побродить с Игорем по базару или посетить очередной музей, коих в Анкаре было множество.
Но, спустившись вниз и занимаясь тем или иным делом, я ловила себя на частом поглядывании в сторону настенных часов. И не я одна.
Ты куда-то торопишься? - поинтересовалась тётя мимолётом, поправляя костюм дяди и приглаживая свои волосы.
Светлые глаза Рогозина проницательно вгляделись в меня.
Но времени устраивать допрос у него не оставалось: чета Рогозиных спешила на очередной прием. Хорошо, что без меня.
Просто слежу, чтобы вы не опоздали, - улыбнулась я, целуя тётю в поставленную щеку.
Рогозин погрозил пальцем:
Смотри мне. Вон, на приеме от кавалеров избавиться не могла, а теперь еще и это. Да еще утром голубиная почта к нам прилетала.
Все-таки заметили. Не зная как отделаться от дальнейших расспросов, я лукаво подмигнула им:
Нужно же мне личную жизнь устраивать. Да и кавалер был всего один, - я чуть не поморщилась от воспоминания об Ахмете. Стыдно было за свои действия ужасно, а если еще учитывать, что моё падение видел и Саша... С трудом удержав улыбку на губах, я проводила Рогозиных до машины и с облегченным вздохом вернулась в дом.
Игорь играл в саду вместе с соседским мальчишкой, и свободного времени у меня было предостаточно.
Напоследок выглянув из окна, я улыбнулась веселью мальчишек, которые даже общаться друг с другом не могли из-за языка. Как они сдружились и проводили время вместе, было для всех загадкой.
Поднявшись к себе в комнату, я подошла к комоду и задумчиво уставилась на стену, выкрашенную в нежный персиковый цвет. Опускать голову, чтобы наткнуться взглядом на записку, не хотелось.
Пальцы чесались, а ноги ощущали небывалую потребность в движении, но я заставляла себя стоять на месте.
Часы мерно тикали, отбивая знакомый ритм и вторя ударам моего сердца.
Закрыв глаза, я откинула голову назад и чертыхнулась сквозь зубы.
От тебя одни проблемы, Саш.
***
Мечеть Аладдина находилась в часе езды от старой Анкары и добравшись, я только и могла что мечтать о холодной воде и удобной скамейке.
Высокое здание было построено в арабском стиле, что сильно выделяло его среди других, не менее великих строений. Мечеть имела форму квадрата с одним минаретом. Всё это поддерживали сорок две античные колонны.
Во дворе стоял облицованный фаянсом мавзолей, где были похоронены сам султан Аладдин и члены его семьи.
Не обращая внимания на рой возбужденных голосов вокруг, я направилась внутрь здания, где было прохладно благодаря кондиционерам. Туристов было много, и я даже осмелилась немного пройтись по залу, с восторженным удивлением оглядываясь вокруг. Внутри стоял мраморный, окруженный орнаментом, михраб. Как называли его местные. Это была небольшая ниша в стене, которая была повернута в сторону Мекки. Рядом была возведена кафедра, предназначенная для проповедей. Декорированная ажурной резьбой по дереву, она притягивала взоры многих любопытных.
Немного подышав прохладным воздухом, я взглянула на наручные часы и вышла во двор. Было уже почти два часа, а Саша даже не указал, где именно мы встретимся.
Подол легкого, маячного сарафана золотистого цвета раздувался от ветра, и я с наслаждением подставила лицо и шею. Вдохнула всей грудью и за долю секунды до знакомого голоса, почувствовала его присутствие.
Тут очень красиво, правда?
Он стоял очень близко, почти дыша в затылок. Легкая дрожь прошлась по телу и я поспешила отодвинуться от него, пока он ничего не заметил.
Ты вырос здесь? -вопросом на вопрос ответила я, поворачиваясь к нему.
Саша был одет в белую футболку, четко выделявшую каждую мышцу и черные узкие штаны, обтягивающие мускулистые бедра.
Сквозь почти прозрачную ткань отчетливо проступали соски, и я нервно сглотнула, отводя взгляд в сторону.
Да, - односложно ответил Клоун, пристально вглядываясь в мое лицо. Которое, по ощущениям, точно покраснело.
Я сразу заволновалась о том, смылся ли макияж, стекла ли тушь, а может я оставила след от свежей краски на лице?
Или внезапно проступил прыщ?
Почему он так странно смотрит на меня?
Ты не расскажешь?- осторожно спросила я снова, надеясь получить более развернутый ответ.
Расскажу. Всё, что хочешь расскажу...
Я удивленно вскинула голову и непонимающе уставилась на него.
С чего такое благородство? - язвительно поинтересовалась я, - раньше, помнится, ты не горел желанием делиться со мной своим прошлым.
Раньше я ничего не помнил.
Ответ заставил застыть на месте и взволнованно смять в руках ремешок сумки. Он имеет в виду именно то, о чём я подумала?
Не может быть.
Пробежавшись кончиком языка по сухим губам, я резко выдохнула и отвернулась от него, смаргивая слезы с глаз.
Если хочешь пошутить, то лучше проваливай.
Кажется, мой голос выдал меня, и Саша мягко обнял за плечи. Уткнулся лицом в распущенные волосы и сорванным голосом прошептал:
Я очень скучаю по Софи и помню каждый миг, проведенный с тобой будучи в коме. Призрачным Клоуном.
Я задрожала, не в силах поверить ему.
Ты лжешь.
Нет, Надя. Я никогда еще не был так серьёзен, - неожиданно крепко схватив меня за локоть, Саша повел меня вниз по ступенькам, не обращая внимания на слабые попытки вырваться.
Здесь не принято открыто выражать свои чувства, - пояснил он,- но я знаю одно укромное место, где нам никто не помешает.
Я послушно поплелась следом, бездумно глядя в напряженную сильную спину и боясь в очередной раз наступить на одни и те же грабли. А именно: поверить в возможность счастья и вновь начать надеяться.
Глава 12
Клоун привел меня в небольшое помещение, расположенное позади построек. Комната была украшена коврами преимущественно темных оттенков; белые занавески были плотно задернуты, не пропуская света, а мягкий ворс под ногами приятно колол кожу. Перед входом, Саша попросил снять обувь.
Это священная комната, - пояснил он, - для намаза женщин. Пока у нас есть время перед вечерней молитвой, можем поговорить.
Я неловко огляделась вокруг, но присесть места не было.
В комнате никакой мебели не наблюдалось.
Садись прямо на пол, - рассмеялся Клоун, видя моё замешательство. - Их чистят каждый день.
Он незамедлительно последовал своему же совету, садясь на пол по-турецки и приглашающе улыбаясь мне.
Осторожно сев напротив него, я устроила сумку рядом и вопросительно уставилась на Сашу. Белая майка, которая практически ничего не скрывала, то и дело притягивала взгляд, но я пыталась отвлечься, не желая осквернять своими мыслями святое место.
Прости меня...
Всего лишь два слова, а были они произнесены таким тоном и голосом, что я против воли громко сглотнула. Испуганно взглянула на него, ловя ответный взгляд, полный раскаяния, и отчаянно покачала головой.
Не надо, Саш. Прошу, не извиняйся.
"Позволь мне таить обиду на тебя", так и повисло в воздухе, который уже можно было ножом резать от напряжения.
Если бы я только знал как всё обернется, то никогда...
Паника с каждым словом, брошенным тихим голосом, нарастала. Сердце стучало так сильно, что казалось лопнут капилляры.
Меня дома Игорь ждет, -дрожащим голосом выдала я, желая убежать отсюда, хотя недавно сама умоляла об ответе. Нехорошее предчувствие скручивалось в спиральку внутри. - Я оставила его на Азизе, а у неё итак полно дел...
Рука, потянувшаяся к сумке, была остановлена. Клоун одним движением притянул меня к себе, вырывая удивленный возглас и, развернув спиной, заставил прислониться к широкой груди. От которой исходил такой жар, что казалось, я могу сгореть заживо.
Вот так расплавиться и прикипеть к нему намертво. На веки вечные. Неразлучно.
Сильные руки обняли за талию, а губы прошептали в ухо:
Я есть и остаюсь твоим Клоуном, Надя. Навсегда. - Легкий поцелуй за ухом, пробирающий до дрожи и опять шепот, - Доверься мне. Поверь. Выслушай и... прости.
***
Всего девять лет, а уже опытный вор.
Для одних позор, для других - выживание...
Ведь в мире кому-то нужно поддерживать баланс.
Не всем быть в тепле и богатыми.
Утро, день и ночь для таких неделимы. Всё одно и то же. Главное - возможность сохранить жизнь.
Только вот удача может отвернуться в любой момент.
На улице слякоть, солнце прячется за тучами, и ливень больно бьет по лицу, размазывая грязь, а вместе с нею - слезы.
Парень бродит по темным подворотням, подбирая редкие монеты, а иногда и роясь в мусорных корзинах. Горло саднит, голова кружится и кашель порой доводит до удушья, но где спрятаться?
Где искать помощи?
У родителей, которые и не вспомнят о нем? В детском доме, откуда прогнали за отсутствием свободных мест?
У бомжей, что давно поделили территорию и чуть не прирезали его за то, что посмел занять пустую скамейку? Которая, оказывается, уже имела собственного хозяина.
Старая, порванная одежда не дает ни капли тепла и уже хочется кричать от боли и ужаса, когда впереди возникает тень.
Хочешь согреться и получить на еду?
Глаза у мужика косые, шрам кривой на переносице, и смотрит он плотоядно. Полным предвкушения взглядом. Страх внутри не дает вдохнуть нормально, но Саша находит в себе силы, чтобы поинтересоваться:
Что от меня требуется?
Мужик в дорогих шмотках ухмыляется победно и протягивает к нему руку. Длинные, ухоженные пальцы держат маленький пакетик, полный белого порошка.
Саша умный и достаточно взрослый, чтобы понять, что именно в этом пакетике.
Но разве умирающий задумывается над способом своего спасения?
Когда он прячет пакетик в передний карман поношенных джинсов, спаситель протягивает руку и треплет его по грязным волосам:
Умный мальчик. Мы с тобой сработаемся. Меня, кстати, Мехмедом зовут.
А я...
Но Мехмед не даёт договорить. Смеётся хриплым, резким смехом, кривя тонкие губы, и сам отвечает за него:
А ты Джокер, малыш. Мой посыльной.
***
В комнате стояла пронзительная тишина.
Лишь тиканье наручных часов и шелест листьев за закрытым окном разбивали её.
По щеке одна за другой стекали горькие слёзы... Они ранили в самое сердце, которое кровоточило и разносило острую боль по всему телу.
В голове громким эхом отдавались печальные и в то же время страшные слова Клоуна.
Клоун...
Саша...
Джокер...
Прерывистый всхлип сорвался с губ, а сильные руки медленно разжались, отпуская.
Я знаю, что внутри тебя плещется ненависть к наркоторговцам и мне больно признаться в содеянном. Хотя, тогда я даже подумать не мог...
Слова доносились словно издалека. Всё отчетливее и громче раздавался невыносимый звон в ушах, из-за чего хотелось закрыться руками. Или рыдать, пытаясь перекричать этот звук.
Джокер, - еле слышно прошептала я, сжимая руки в кулаки и до резкой боли вонзая ногти в ладонь.
Все что угодно, только не это...
Это не может быть он.
Но правда оказалась еще страшнее...
***
Как и пятнадцать лет назад, погода была не на его стороне.
Шины скользили по мокрому асфальту, занося автомобиль то в одну сторону, то в другую.
Гроза ярко освещала дорогу впереди и в то же время яркими вспышками била в глаза, мешая нормальному восприятию.
Мимо проносились другие машины, водители сигналили и выкрикивали что-то на родном ему языке.
Сколько лет он уже не слышал русского и как же непривычно теперь.
Телефон непрерывно трезвонил, но отвлекаться было нельзя. Один неправильный поворот и он разобьется. Врежется во встречную и, наверняка унесёт с собой и чужие жизни.
Но этого он допустить не мог.
На его совести итак достаточно смертей. Как же по-другому?
Безродный оборванец, начинавший с мелкой продажи, не мог стать известным в определенных кругах наркобароном просто так. Да еще в чужой стране.
И не имеет значения, что его невеста - дочь депутата - бизнесмена, который и крышует на этой территории. Всё это пришло только после.
Но Демир совершил ошибку.
Местный Джокер решил выйти из игры, не понимая, что живым из неё не выбраться. Цена этому жизнь.
А доказательством служат сломанные тормоза его автомобиля.
Дурак!
Ничему не научился за все эти годы. Забыл об элементарных вещах, возрадовавшись, что получил свободу и вот... теперь настало время платить по счетам.
Утешало только одно: он умрёт на своей Родине. Там, где пятнадцать лет назад он оставил свою душу взамен на жизнь.
Отчаянный визг тормозов и душераздирающий крик заставили вскинуть голову от своих рук, намертво вцепившихся в руль. Демир... нет, на этот раз только Саша, сделал всё возможное, чтобы избежать рокового столкновения. Но машина возникла словно ниоткуда и мчалась ему навстречу подобно ревущей смерти.
Он чуть не выдернул руль, пытаясь сойти с дороги и ему это почти удалось, если бы не еще одна иномарка, преграждавшая путь с боку.
И, отключаясь от внешнего мира, отгораживаясь от охватившей его боли, Саша только и мог, что глядеть в глаза водителя этой иномарки...
В знакомые чёрные глаза Дилары. Брошенной им невесты.
Теряя сознание Саша молился только об одном:
"Пожалуйста, пусть они выживут. Пусть мои руки хоть перед смертью окажутся чистыми и пассажиры в той машине выживут...".
***
Злой рок не могу шутить так. Издеваться надо мной, как над тряпичной куклой. Дергать за веревки и ломать меня снова и снова.
Шестнадцатое марта. Восемь часов вечера. Суббота, - хрипло забормотала я, безумно вглядываясь в стену напротив.
За спиной застыли и дрожащие пальцы обхватили за окаменевшее в ожидании ответа плечо.
Да. Но откуда...
Гроза из прошлого теперь ударила по мне. Разорвала в клочья и плотоядно ухмылялась.
Не выдержав, я запрокинула голову и истерично рассмеялась. Громко, сорвано, на выдохе размазывая по щекам слезы непереносимой боли.
Руки, что когда цеплялись за этого человека, чесались от потребности вцепиться опять. Только на этот раз за шею, и лучше - до хруста.
Пошатываясь, словно накачалась наркотой, я встала и двинулась в сторону двери. Нога зацепилась за что-то и, посмотрев вниз, увидела свою сумку.
Наклонилась, чтобы поднять её, да так и осела на пол, не выдержав тяжелого давления.
В области сердца вдруг стало невыносимо жарко, а в следующую секунду я стала хватать ртом неожиданно закончившийся воздух, ногтями впиваясь в левую грудь.
Надя? Надя, что с тобой?
Сильные руки схватили за плечи, не позволяя упасть, но я отпихнула его от себя, обороняясь сумкой и ощущая, как все сильнее и сильнее начинает давить внутри. Словно кто-то в тисках сжимает сердце.
Как больно...
Не п-подходи... не прик-касайся ко мне... убийца...
Затуманенными от боли и прилившей крови глазами, я могла видеть как белеет любимое лицо напротив и гаснет взгляд, недавно полный надежды и любви.
Как он отшатывается и смотрит с отчаянием и болью.
Но разве это имело значения сейчас?
Сейчас, когда тайна вылилась на голову такой ужасной болью?
Когда перед мысленным взором встают лица родных и усмехающаяся рожа Джокера?
Это ты...ты убил их всех...родителей, Макса, Софи.
Рыдания перешли в кашель и горло будто перекрыли стальным обручем, не давая просочиться ни капельки воздуха.
Но разве это честно?
Обрести и сразу потерять?
А что страшнее: любить убийцу своей семьи или продолжать любить его даже узнав правду и перед собственной смертью?
Проваливаясь в кромешную тьму, я уже не чувствовала нежных рук, подхватывающих мое тело и отчаянного, панического шепота:
Этого не может быть. Мне ведь сказали, что они выжили... Надя... Родная, прости...
***
Демир, как я рада, что ты выжил. Как бы я жила без тебя?
Дилара…
Молчи. Не говори сейчас ничего. Я понимаю, почему ты тогда сбежал. Всегда знала, что ты идешь против себя, занимаясь этим бизнесом. Сейчас всё будет по-другому. Мы уедем навсегда отсюда и заживем с тобой там, где нас никто не знает. Только ты и я, любимый. Мы с тобой...
Они выжили? – крепкие пальцы намертво цепляются за нежное запястье и стискивают до острой боли. В глазах надежда и боль; невыносимая грусть, граничащая с отчаянием.
Конечно, выжили. Просто несколько синяков. Водитель успел развернуть машину.
Тогда почему ты меня прячешь? Сперва в онкологической клинике, теперь тайно увозишь в Турцию. Для чего?
Резкий, искусственный смех, но за фасадом нетерпеливого ожидания обеспокоенный парень не замечает того.
Легкий поцелуй в губы и радостный шепот в ответ успокаивают и будто сбрасывают с плеч огромный груз:
Они правда выжили. Живы-здоровы. А прячу я тебя, дурак, от собственного отца. Что, совсем забыл про свой побег?
Смех облегчения вырывается с пересохших губ и Саша не может удержаться и не обнять Дилару. Такие радостные новости. Но та только замирает напряженно.
Кстати, та медсестра, которая приютила тебя к себе…
Перед глазами всплывает улыбчивое, красивое лицо Нади, и парень поспешно прячет глаза, чтобы не выдать себя с потрохами.
И что? – чуть более резко, чем следовало бы, спрашивает он.
У вас с ней что-то было?
Нежные касания хрупких пальцев, сладкие губы, горячие объятия, затуманенный взгляд темных глаз, мягкий шепот в темноте…
Нет. Ничего. Просто медсестра. Я уже говорил тебе.
Наде не место рядом с ним. Потому что окружают Сашу только опасность и смерть.
Глава 13. Отрывок 1
Наша жизнь — это далеко не театр. Это сплошной цирк, и мы в роли главных клоунов. И каждый кривляется по-своему.
Александр Свияш
Может ли сердце разбиться?
Рассыпаться на миллионы маленьких частиц и опасть красными каплями?
Так резко и быстро, что ты не успеваешь отреагировать и лишь чувствуешь раскаленную боль в области груди. Воздух кончается с хриплым последним выдохом, и связь с миром рушится, кидая тебя в черные глубины бездонной пропасти.
Внутри же поджидает... Джокер...
Улыбающийся криво и глядящий с победой:
Ты проиграла, - только и шепчет он, растягивая губы в зверином оскале.
А у меня даже слов не остается, чтобы противостоять.
Ведь, Джокер и есть сама Смерть, с которой я в последнее время сдружилась...
***
Промозглый ветер сдувает с длинных веток ещё молодые листья. Деревья гнутся к земле, словно пытаясь добраться до своих зеленых детенышей, что водят хоровод вокруг крупных стволов.
Серые, полные непролитого дождя тучи плывут по небу, гонимые тем же ветром в одну сторону. Они как пушистое одеяло покрывают ясное небо, захватывая всё большие участки, и соревнуясь друг с другом в быстроте.
У самого края земли, на пустынной дороге, где даже солнце боится лишний раз выползти из-за туч, стоит небольшая избушка. Покрытая свежей краской, с новой крышей и пластиковыми окнами - она мало походит на свою тезку из старых русских сказок.
Только вот трава вокруг кажется зеленее и воздух чище, да и обитает в этой избушке очень странная личность.
Многие в деревне за глаза зовут её ведьмой, а неместные удивленно кликают цыганкой. Но всех их объединяет одно: каждый желает как можно дальше оказаться от старой избушки, из которой порой несётся странный шум и серый, туманный дым просачивается сквозь распахнутые окна.
Сегодня же один из тех дней, когда все жители деревни попрятались по своим домам и со страхом поглядывают на часы в ожидании ночи.
В поверьях многих народов значится, что июль месяц - время ведьм. Именно в этот час жители готовы в это поверить и теперь с ужасом дожидаются полуночи. А всё из-за того, что в избушке ведьмы с утра творятся странные вещи: то шум, то крики, то дым и запах терпкий ворвется в деревню. Никто и понять не может, чего ждать, но все на всякий случай скрещивают пальцы за спиной: вдруг пронесет?
В то время, пока жители небольшой деревушки надеются на удачу, в избушке царит полный хаос.
Ведьма носится по своему особняку - как она сама привыкла считать и "избушке" в просторечии - никак не находя своего магического браслета.
Помнит же, что перед сном положила его в коробку с остальными украшениями, а сейчас словно в воду канул.
Эх, дурья башка. Все мозги растеряла, ум погубила, а теперь и память угробила. Как ж мне без браслета то? Ведь только он и подходит под цвет...
И она задумчиво смотрит на свое красно-желтое платье с кожаным ремнем на талии и длинной пышной юбкой.
Цыганка случайно наступает на слабую ножку тумбочки, которая сразу же - как назло - ломается и падает прямо ей на ноги. Крик боли рвется из груди и разносится по округе, пугая прохожих, пролетающих над "особняком" птиц и проходящих мимо лесных обитателей.
И только учуяв горелый запах, цыганка вспоминает про свою запеканку в духовке.
День не заладился с самого утра, вот и расхлебывай теперь. А виноват во всём черный кот, пробежавший дорогу. И неважно, что у него кончики хвоста и ушей были белее мела.
Без виноватого невозможно обойтись так же, как нельзя закрыть дело без обвиняемого.
Открыв окна, чтобы проветрить комнату, цыганка так и застывает, зацепившись взглядом за вершину дерева.
Её смуглое лицо теряет свой оттенок, переходя в пепельно-белый и она на подгибающихся ногах выходит наружу. Возводит картинно руки вверх и шепчет что-то неуловимым шепотом.
Листва вокруг колышется взволнованно, птицы испуганно чирикают и ветер будто перестает дышать...
Вокруг избушки красные вспышки одна за другой проскакивают и лучи зеленые рвутся в распахнутые двери.
Цыганка закрывает глаза и медленно качает головой:
Эх, предупреждала девочку, а не послушалась. Что же ты наделала, родимушка? С самой смертью решила поиграть? - цыганка постояла еще немного, а потом обреченно опустила плечи и вновь зашла в дом, - пойду что ли, свечку поставлю на удачу. Вдруг пронесет.
***
Реальность...
Иллюзия...
Две половинки одного целого.
Как инь и янь. Как небо и земля. Как луна и солнце. Как море и звезды.
Можно перечислять до бесконечности, но суть не изменится.
Две стороны одной медали, которые являются единым целым, но в то же время разделены невидимой чертой. И их всегда можно различить.
Иллюзия дает надежду, реальность её разрушает.
Но вместе они творят чудеса. Стоит только найти точку пересечения, и мир может перевернуться с ног на голову.
Возможно, это произошло и со мной. Я оказалась на перепутье миров, наступила на точку и обеими ногами стою на линии границы.
В моем сознании переплелись реальность и желанные грёзы.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 19 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |