Чета Рогозиных была хорошо знакома с городом и его обитателями, поэтому не потребовалось много времени, чтобы выкупить небольшой особняк в Улусе и обзавестись нужными документами.
Дядя требовал от нас чаще выходить в люди и привлекать к себе как можно больше внимания.
«Нужно быть на виду, чтобы затеряться», - повторял он каждый вечер, собирая нас в гостиной и в очередной раз выключая телевизор под возмущенные возгласы Игоря. Не проходило и пяти минут, как раздавался дверной звонок и перед нами возникал седой мужчина в дорогом костюме и дипломатом.
Мы с тетей дружно вздыхали и под непреклонным взглядом Рогозина садились за очередной урок английского, столь популярного в турецкой столице.
Дни протекали медленно, но были насыщенными. Свободного времени, чтобы предаваться размышлениям, не оставалось совсем. И, кажется, дядю всё устраивало. Его постоянная улыбка, мечтательный взгляд тёти и заливистый смех Игоря, говорили о том, что семья, наконец, обрела долгожданное счастье. И я была безумно рада за них.
Если день светился яркими красками и не давал секунды даже на передышку, то ночь была его полной противоположностью. Ворочаясь на широкой кровати, в одинокой комнате, выделенной мне в двухэтажном особняке, я мигом погружалась в угнетающее прошлое и неутешительные мысли, где с той стороны реальности мне зловеще ухмылялся Джокер.
Заснуть не удавалось иногда до самого рассвета, и утром меня награждали хмурыми взглядами, но ничего поделать я не могла.
Меня окружали теплотой и вниманием, делились своей любовью и нежностью, дарили счастье и просто оберегали. Я должна была радоваться и благодарить Судьбу за каждый час, проводимый среди этой семьи.
Рогозин, каждое утро заглядывающий в глаза в поисках грусти и печали.
Света, постоянно вызывающая на откровенные разговоры и только сочувственно пожимающая плечами при молчании.
Игорь... мой ангел. Свет в окружающей меня тьме. Моя улыбка и моя радость.
Он за эти несколько месяцев сумел завоевать мое сердце и покорить отчаявшуюся душу. Мы каждый день проводили вместе и одинаково сильно страшились разлуки.
Порой Игорь приходил ночевать ко мне, хотя в итоге ему и доставалось от дяди. Мы могли целую ночь просидеть в темноте за разговорами, делясь секретами и своим прошлым.
Но...
Чего-то не хватало!
Я могла дать этому "чего-то" имя. И даже не одно. Могла бы с открытыми глазами воссоздать его образ до маленькой родинки у правого глаза и с замиранием сердца, как наяву, ощутить гладкость загорелой кожи.
Казалось, мою душу разделили на две неравные половинки и одна из них - что побольше - отчаянно билась в истерике, жаждая воссоединиться со своей половинкой.
Но время шло, надежда иссякала, а его всё не было. Я помнила каждый день, проведенный с ним, до мелочей. Турция не оправдала моих ожиданий, может, даже стала завершающей чертой после которой уже нет возврата к прошлому. Кто-то поставил точку в нашей с ним главе без возможности хэппи-энда.
***
А это? - тётя с тяжелым вздохом указала на кипу исписанных бумаг, которые лежали на самом краю стола. Я даже подвинула их на середину для осторожности. Наклоняться и собирать разлетевшиеся листы потом не хотелось.
После очередного занятия с репетитором я чувствовала себя изнас*..., кхм, усталой и слабой. Сорокалетний мужчина, имени которого за n-ое количество уроков мы с тётей так и не удосужились запомнить, никакой слабинки ученицам не давал.
И это всё нам нужно еще пройти? - вымученно протянула я, нагло списывая домашнее задание у тёти. Аккуратный почерк Светы не шёл ни в какое сравнение с моим - корявым и размашистым. Даже на английском языке тётя умудрялась писать красиво и чётко.
Быстро переписав упражнения, я захлопнула тетрадь и облегченно откинулась на спинку стула.
Сиреневое, с черной оборкой платье задралось на коленях, которые были ободраны. Царапины, заработанные от катания на велике, а точнее падений с него всё ещё болели. Тонкая корочка на правой коленной чашке была изогнутой и почти достигала икры. Рассматривая и в который раз пересчитывая их, я мысленно строила планы на оставшееся до следующего занятия время: погулять с Игорем, приготовить с тётей шарлотку, сходить с ней в магазин за продуктами, снова погулять с Игорем.
А после опять занятия с репетитором, только на этот раз по химии и биологии.
Сергей решился исполнить свое обещание на счет университета и за дело взялся основательно, даже чересчур.
Но, может быть, это к лучшему?
Свободного времени на свои мысли оставалось совсем немного.
Даже ночью, когда мучила бессонница, я быстро скачивала электронные книги и до утра зависала в придуманном мире, портя своё зрение и не высыпаясь.
Так, девочки, - в просторную библиотеку, еще не заставленную мебелью, кроме круглого стола из красного дерева и трёх стульев, заглянул дядя.
Окинув нас смеющимся взглядом, он подошел к столу и стал с интересом рассматривать записи своей жены.
Свет,а я и не знал, что ты писать умеешь,-подколол он тётю, которая ушла из школы после девятого класса. В то время, конечно, то был десятый, но сути это не меняет: неоконченное среднее образование постоянно заставляло тётю комплексовать. Хотя, за почти тридцать лет семейной жизни, она набралась таких знаний, что любой профессор позавидовал бы.
Конечно, что ещё делать бездетной женщине, которая целые дни проводила одна,не считая охранников и слуг?!
И Света этим пользовалась, покупая и зачитываясь всевозможной литературой. За годы семейной жизни она собрала в свою библиотеку сотни, если не тысячи, книг. Я точно не интересовалась, хотя чутье подсказывает, что их намного больше.
Да?-улыбнулась тётя, отбирая свою тетрадь, - а я думала, что ты читать не умеешь.
Ммм,а я...
Я мысленно унеслась в прошлое, краем уха вслушиваясь в уже ставшую привычкой пикировку супругов.
Небо за окном затянуло тучами, ветер срывал ещё зеленые листья с деревьев, кружа их над землёй несколько завораживающих секунд, а после, измученные, те опадали на землю.
Несколько раз мимо пронёсся торнадо из пыли, лепестков и мелкого мусора, притягивая взгляды прохожих и мигом сдуваясь под ними.
Библиотека была расположена на первом этаже, и я могла видеть прохожих или наших соседей, то и дело проходящих мимо окна на всю правую стену, зашторенного сетчатыми голубоватыми занавесками.
...большой приём...сегодня вечером...тебя и Надю... Надя?
Улавливая только обрезки их речи, я упустила о чём вообще идёт речь и теперь взирала на дядю снизу вверх, растерянно моргая.
Ммм,- я попыталась сложить два и два под пронзительными взглядами супругов, - снова вечеринка? То есть встреча...то есть приём? - под конец я совсем запуталась, сдуваясь как лопнувший шарик и теперь просительно глядела в сторону Светы, ожидая от неё помощи.
Но та только укоризненно покачала головой, опуская взгляд на свои только вчера наманикюренные ногти.
Кстати, это именно я ей его делала. Какая подлость, ведь договаривались же.
Сколько раз я просил тебя не уходить своими мыслями далеко,-начал отчитывать меня дядя. В который раз. Чувствую себя нашкодившим ребенком и, чёрт побери, это даже приятно. Спустя столько времени самостоятельности и одиночества...
Кажется, безумная улыбка, появившаяся на моих губах, не на шутку испугала дядю, так как он резко замолчал и теперь смотрел на меня чуть удивлённо.
Да тебе это нравится, - убежденно констатировал он, запуская руку в седые, немного отросшие волосы.
Тётя кивнула, подтверждая, а я лишь отмахнулась, не желая вновь затрагивать эту скользкую тему.
Так что за приём? - вместо ответа поинтересовалась я, не глядя ему в глаза, а рассматривая шрам на лице.
Отвлекающий манёвр подействовал, и дядя перешёл к теме своего визита в наш "ученический класс".
На этот раз тебе не удастся отвязаться. Это напрямую касается твоего поступления. Устраивает его сам владелец университета. Упускать такой шанс нельзя, потому что там есть факультет для русских студентов.
Может, отложим поступление на следующий год?-попыталась в очередной раз отговорить его, но дядя даже не дослушал.
Двинулся к выходу, поправляя свой пиджак глубокого синего цвета.
Подумай о своем возрасте и смирись наконец, - бросил он напоследок.
В библиотеке воцарилось молчание, которое даже было желанным. Только для меня, как оказалось.
После того, как за мужем хлопнула парадная дверь, Света сама пошла в атаку, вырывая отчаянный вздох и слёзы усталости. Никогда не любила учиться...
***
Зала, в которой проходил приём, казалась необъятной.
Высокий потолок с золотыми нитями по краям и с подвесными люстрами стиля прованс в количестве пяти штук; голые стены, выкрашенные в бежевый цвет и широкими плинтусами бронзового оттенка; огромные окна с раздвинутыми белыми занавесками, открывавшими чудесный вид на сад. От которого тётя не могла оторвать глаз с момента нашего появления здесь.
По бокам просторного светлого помещения стояли длинные деревянные столы с закругленными углами, покрытые небесно-голубой скатертью и пестревшие всевозможными лакомствами, угощениями и напитками.
Кругом сновали проворные официанты с подносами в руках, а также щегольски разряженные гости один краше другого.
По сравнению с ними, моё обтягивающее чёрное платье, доходящее до середины икр и имеющее виобразный вырез до середины спины, выглядело, мягко говоря, не очень эффектно. Высокая прическа, открывающая длинную шею с золотой цепочкой и маленьким кулоном в виде сплетенных сердец, и черные туфли на высоких каблуках дополняли классический образ аля Шанель. Не хватало лишь соответствующего аромата.
В который раз за полтора часа, что мы здесь, я в нетерпении огляделась в поисках четы Рогозиных, которым немыслимым образом удавалось потеряться из виду.
Те нашлись в противоположном концу зала, увлеченно беседующие с хозяином приёма. По частоте бросаемых в мою сторону взглядов можно было догадаться о чём идёт речь.
Ноги ныли от непривычки, а присесть места не было. Я уже отвыкла давно от каблуков, да и хозяева, кажись забыли о местах отдыха.
Первый час нашего приезда в трехэтажный особняк на окраине города был самым тяжелым. Знакомства, приветствия, взаимный обмен любезностями, постоянные улыбки и скользкие взгляды: все это давно набило оскомину и чуть раздражало.
Челюсть ныла на пару с ногами, хотелось опрокинуть в себя весь этот бокал дорогого то ли вина, то ли чего ещё - не разбираюсь - одним махом, но опять же...этикет запрещал. А заставлять дядю с тётей краснеть из-за меня было бы неблагодарно, они-то чувствовали здесь себя как рыбы в воде.
Вам скучно тут? - глубокий, мужской баритон за спиной заставил вздрогнуть и резко обернуться, чуть не выронив бокал.
Передо мной возвышалась высокая фигура перед которой я казалась дюймовочкой. Два метра роста, широченные плечи, обтянутые чёрной рубашкой, и сильные руки, на удивление нежно держащие за ремешок мою черную борсетку.
Только теперь я и вспомнила о ней.
Чёрт, и когда потерять успела?
Забрав сумку, я смущенно улыбнулась:
Спасибо. Я совсем про неё забыла.
И только после этого подняла голову, чтобы в следующую секунду утонуть в чёрных омутах, где плескался целый мир, полный желания.
По телу пробежали искорки тока от этого взгляда, но не приятные как в случае с Сашей, а немного поверхностные - ответные.
Захотелось немедленно закутаться в что-то длинное и покрывающее все тело, чтобы избежать такого внимания. Например, как одеяние на той женщине. Хиджаб, по-моему.
Пришлось бы очень кстати сейчас.
Да не за что, - он мельком пригладил свои кучерявые, черные волосы, заставляя вспомнить, что мне самой давно пора обновить краску, - я наблюдал за вами с того момента, когда вы своим присутствием озарили этот вечер.
Это вряд ли, - усмехнулась я, указывая на свой тёмный прикид.
Незнакомец рассмеялся:
Вы не одиноки в этом. Турки любят всё яркое и нарядное, не пугайтесь.
А вы исключение?
Почему же. Далеко нет.
Тогда, исключением служит этот день, - подвела итог я, но гость думал по-другому.
Я бы предпочел отнести это совпадение к проискам судьбы, - широко улыбнулся он, демонстрируя ровный ряд белых зубов.
Шея уже заныла, и я опустила голову, делая вид, что не поняла намёка.
Жгучий брюнет со смуглой кожей и натренированным телом, да ещё и заинтересованный в тебе - чего ещё изволите, госпожа?
Мечта любой женщины стоит передо мной, а я глупо гляжу под ноги, желая оказаться отсюда как можно дальше.
Может, пойдем? Прогуляемся? Как раз и познакомимся поближе. Меня, кстати, Ахметом зовут.
Я отрицательно мотнула головой, бросая на него твердый взгляд.
Я итак падаю с ног. Лучше постою тут.
Но Ахмет сдаваться не спешил. Без согласия и очень непринужденно обхватив меня под локоть, он направился в сторону небольшой двери в углу залы.
Я попыталась вырваться, но хватка мужчины была стальной. К утру точно проступят синяки.
Не бойся, я тебя не украду. Тут есть прекрасное место для отдыха. Расслабишься, - он вырвал из моих рук бокал и вручил его проходящему мимо официанту.
Мы, кажется, не пили на брудершафт, - уколола я его, но уже не сопротивлялась. Покладисто шла следом, ловя на себе взгляды гостей и улыбаясь уже знакомым.
Зачарованные слова "место отдыха" сделали своё дело, и уже не было сил переживать о том, что подумают другие.
Пусть мыслят под каким угодно углом, лишь бы меня сейчас не трогали.
***
Ахмет привёл меня в небольшую комнату, расположенную на втором этаже особняка.
При осмотре комнатой оказался уютный кабинет, заставленный дорогой мебелью темно-коричневого оттенка, и освещенный лишь несколькими светильниками, на которых красовались абажуры с незамысловатыми узорами и тонкой вязью.
В правом углу стоял кожаный диван, на котором лежали подушки всех цветов радуги. По сравнению с темными оттенками вокруг они смотрелись непривычно, и в то же время удивительно гармонично.
Слева от дивана стоял круглый стол ручной работы, а еще дальше - небольшая тумбочка, полная книг и листов. Напротив разместили шкаф, также заставленный книгами и сувенирами. Мне бы хотелось рассмотреть их поближе, а ещё потрогать, но ноги были важнее. Да и свет не доходил до шкафа, из-за чего не было даже видно стены
Хозяин особняка любит темноту, поэтому попросил обойтись здесь без люстр. Присаживайся, - Ахмет отвёл меня к дивану и силком заставил присесть. Хотя это было излишним.
Сейчас мне было уже плевать, кто передо мной и давно ли мы знакомы.
Быстро скинув новую обувь и бросив сумку "куда не знаю", облегченно вздохнула и откинулась на мягкую спинку, запуская ноющие и отходящие от боли пальцы ног в ворсистый ковёр на полу.
Ахмет присел рядом.
Надя, ты прекрасна, - протянул он низким и без единого акцента голосом. Эту его особенность я заметила еще в первые минуты разговора.
Я посмотрела на него, не поднимая головы со спинки. Ахмет сидел непозволительно близко, обдавая меня приятным запахом своего одеколона и заглядывая в глаза ищущим, призывным взглядом.
Я хотела спросить его, откуда он знает моё имя; поинтересоваться, для чего ведёт эту игру или на крайний случай потребовать отсесть подальше, но стоило мне только открыть рот, чтобы озвучить это, как мои губы смял жаркий, яростный поцелуй.
Его губы были твёрдыми и напористыми, язык - требовательным и быстрым, а вкус - сладким и в то же время специфическим, присущим только мужчинам.
Я покорно отвечала, не закрывая глаз и думая о том, что у него слишком густые и длинные ресницы для парня, а родинка у самого краешка заставляет окунуться в совсем ненужное русло бесконечных мыслей и воспоминаний. Сильные, большие руки шарили по моему телу, то касаясь груди, то обхватывая за талию, заставляя прижиматься теснее, хотя казалось: куда дальше?
Ахмет оторвался на несколько секунд, позволяя увидеть полыхающее пламя в глазах, и накинулся снова. Только на этот раз целью стала открытая и доступная шея.
Почему-то было щекотно, а в голову всё продолжали лезть не приходящиеся к месту мысли: о том, как там Игорь? Ждёт ли нас или уже заснул и, как обычно, на моей кровати?
Когда руки Ахмета совсем осмелели и терпеть стало невозможно, я оттолкнула расслабившегося мужчину.
Хватит.
Турк растерянно взглянул на меня и, кажется, прочитав ответ по глазам или скорее - его отсутствие, немного зло выдал:
Что, я не настолько горяч, как твои русские соотечественники? Или, наоборот?
Не желая спорить и вообще разговаривать на эту тему, я попыталась встать, чтобы уйти из кабинета, но Ахмет не позволил.
Обхватил за плечи и вернул на место, пытаясь заглянуть в глаза:
Прости. У меня просто крыша поехала от твоей близости, - горячо протянул он, оправдываясь.
Я вывернулась из его объятий и холодно одёрнула:
Не извиняйся. Я сама виновата. Позволила тебе это. Но сейчас, мне хотелось бы остаться одной.
Несколько напряженных минут Ахмет сидел, не двигаясь с места и пытаясь поймать мой взгляд, но поняв бессмысленность этого ожидания, покорно встал и двинулся к выходу. У двери, не оборачиваясь, бросил:
Мы еще увидимся с тобой, хабиби*. И тогда тебе не убежать от меня.
Надеюсь, что эта встреча не состоится, - ответила я, но Ахмет уже не слышал, скрывшись за дверью.
Я устало закрыла глаза, не желая думать о происшедшем здесь.
Потом.
Потом будет ещё куча свободного времени, чтобы обвинять и жалеть себя.
Сейчас же мне и правда необходим отдых.
Может, попытаться вздремнуть немного? Приём ведь будет длиться ещё часа три, если не больше.
Но это явно был не мой день. Или, как раз наоборот?
Потому что, стоило мне отбросить всякие мысли и настроиться на сон, как из тёмного угла, - там, где свет не счёл нужным осветить хоть малую часть кабинета,- донесся до боли знакомый голос:
Что, я и правду не был столь горяч?
Распахнув глаза, я отчаянно вглядывалась в темноту, пока "знакомый незнакомец" не вышел не свет. И в груди моментально забилось сердце, а в горле вмиг пересохло от волнения и.. счастья...
Саша…
__________________________________________________
*хабиби - арабское слово, означающее «(мой) любимый(ая)»
Глава 10
Что, я и правду не был столь горяч?
Распахнув глаза, я отчаянно вглядывалась в темноту, пока "знакомый незнакомец" не вышел не свет. И в груди моментально забилось сердце, а в горле вмиг пересохло от волнения и.. счастья...
Саша…
Не ожидала меня здесь увидеть? Удивлена? – любимый голос был полон сарказма и перебивал радость, что подобно урагану прошлась внутри.
Хотелось потереть глаза или ущипнуть себя, но я примерзла к дивану, не смея оторвать взгляда от него. Такого любимого и далёкого сейчас.
Идеально сидящий на подтянутой, спортивной фигуре костюм серебристого оттенка, начищенные до блеска черные туфли, галстук в серо-белую полоску. Александр просто воплощал в себе всё мои иллюзии и мечты, что неотступно преследовали все эти месяцы разлуки.
Но, помимо счастья от неожиданной встречи, внутри бурлила и кипела злость, ища выход. И, выбирая между ними, я предпочла последнюю.
Зло прищурив глаза и улыбнувшись краешком губ, равнодушно ответила:
«Может быть» на все три вопроса.
Наблюдая как мужчина напротив хмурит брови и поджимает губы, я почувствовала немногое, но удовлетворение. Если играть, так вместе.
Ожидая ответной реплики, я рассматривала его с головы до ног, пытаясь не показывать своей жадной потребности вскочить и подойти. Сейчас мою активность вряд ли бы оценили.
Внутри огнём горели обида и злость на него, руки чесались от желания вцепиться в него ногтями и вырвать признание обо всём, что тогда произошло. Сбежал, не оглядываясь. Просто скупо попрощавшись. Так, будто и не было всех тех месяцев, что мы провели вместе и не имеет значения помнит он или нет. Ублюдок, подлый мерзавец. Сколько раз он осмелился бросить меня за год знакомства?
В груди полыхнуло на секунду, и я поняла:
«Не прощу! Если ещё осталась во мне хоть капля гордости, то не прощу. Ради матери, которая учила меня и Ради Себя!»
Плевать, что сердцу горько и оно кровью изливается, а разум в кои-то веки норовит встать на его сторону. Сейчас именно то время, когда стоит подумать и о себе.
Не ожидала, что ты любишь подсматривать, - со смешком протянула я, пытаясь подавить свои взбесившиеся от неожиданной встречи чувства. – Злишься, что шоу так быстро оборвалось?
Желваки заходили на его скулах, отчётливо выделяя вены на побледневшей коже. Он что, всё это время не выходил из дому? Даже Игорь со своей нежной кожей успел загореть почти до черноты за это время.
Саша медленно, шаг за шагом, словно боясь спугнуть притаившегося зверя, приблизился ко мне и присел на корточки. Заглянул прямо в глаза, от чего сердце ускорило свой ритм, и на грани слышимости прошептал:
Не надо строить из себя стер*у. Лучше признайся, как ты нашла меня.
На ум сразу же пришло другое, подобное воспоминание:
Откуда ты знаешь моё настоящее имя?
Ты сам мне назвал своё имя…
Этого не может быть. Даже в бреду я не назвал бы его. Никогда и никому.
Тогда откуда я его узнала, как ты думаешь. Все это время я была у тебя перед глазами…что за нелепые подозрения у тебя в голове?
Надежда…скажи мне правду…
Я и говорю. Просто ты не хочешь этого услышать.
Одни подозрения.
Всегда.
Он только и делает, что обвиняет меня.
Оттолкнув его от себя, я вскочила с дивана и, подхватив свои вещи, кинулась к двери. Но Саша успел отреагировать быстрее. Догнал и скрутил так, что сумка с обувью выпали из рук. Охнув от боли, я попыталась вырваться, но куда там.
Саша еще больше, чем раньше набрался сил за эти несколько месяцев, и стальная хватка не позволяла даже с места сдвинуться.
Отпусти меня или я закричу, - прошипела я, но Клоун лишь хрипло рассмеялся.
Слышишь? – в ухо прошептал он, обдавая жарким дыханием и вызывая дрожь по всему телу. Заметив это, он зубами впился в мочку и мокро лизнул в шею. Пытаясь отвлечься, я вслушалась, пытаясь понять о чём он.
За окном звонко хлопали в ладоши дети хозяев и гостей, заливаясь смехом и громко выкрикивая непонятные слова на турецком. Внизу грохотала арабская музыка и был слышен какой-то незнакомый гул.
Это они играют в сватов, - пояснил Саша, утыкаясь носом в мои растрепанные волосы, - и им, поверь мне, ещё долго не будет до тебя дела.
Там дядя с тётей. Они точно пойдут искать меня, - прохрипела я, пытаясь уклониться хотя бы от чувственных прикосновений. Но получалось плохо. Клоун уже успел распустить отросшие до лопаток волосы и нагло запустить в них пальцы одной руки.
Будешь послушной, и я тебя отпущу, - прошептал он, - ты так вкусно пахнешь.
Я кивнула, понимая, что это единственная возможность избежать его близости. Саша разочарованно вздохнул и отпустил, отходя назад. Остановился у стола и, привалившись к нему спиной, продолжал пристально разглядывать меня.
Так, как ты узнала, что я здесь?
Наклонившись поднять рассыпавшиеся по полу шпильки, я с радостью поспешила спрятать от него лицо за каскадом волос.
Да пошёл ты. Думаешь, на тебе свет клином сошелся? Переезжая сюда, я о тебе даже ни разу не вспомнила, - бессовестно солгала, пробуя вновь собрать волосы в элегантную прическу. Но выходило плохо и я, зло выдохнув, оставила попытки. Подняв сумку, кинула шпильки туда. Не то дойдет до того, что всажу их кое-кому промеж глаз.
Неужто? Не думаешь, что слишком много совпадений?
Я непонимающе уставилась на него:
Каких совпадений?
Первым кого я увидел, очнувшись после комы, была ты. Ты же и крадешь меня под нелепым предлогом. Плетешь чушь о клоунах и приведениях. Знаешь моё настоящее имя. И теперь оказываешься в Турции, именно в Анкаре и именно на этой вечеринке. Что я должен думать?
Что ты тупой, самовлюбленный индюк.
Руки сами собой сжимаются в кулаки, а голова уже трещит от переполняющей ярости. Что он о себе возомнил, чёрт побери?
Думать о том, что его доводы и правда смахивают на возможное преследование, не хочется. Это же смешно.
Окей, - на манер своего репетитора по английскому восклицаю, обуваясь и поправляя платье, - ты Демир Озден. Я тебя никогда не знала раньше и придумала всё на счёт Клоуна. Просто увидела красивого, богатого мужчину и захотелось стать… - я задумалась, - принцессой. Золушка, всё такое, понимаешь? Ну не думала я, что у тебя уже есть невеста, да еще такая. Уж извини, что встала у вас поперек пути. В Турции оказалась и правда случайно, приехала вместе с родными. Жить. И мешать тебе не собираюсь. Усёк? – последнее слово вырвалось сквозь зубы. Ногти впились в ладони, а глаза, наверное, искры метали.
Развернувшись, я выскочила из кабинета и почти бегом пронеслась по коридорам, не обращая внимания на взгляды мимо проходящих гостей. Ворвалась как ураган в залу и сразу же кинулась к Рогозиным. Обменялась улыбкой и вклинилась в разговор с хозяином. Тот как раз хотел поинтересоваться моим мнением относительно поступления.
Из глаз готовы были в любую секунду политься слёзы, в груди сжималось, но я стойко вынесла остаток вечера то переговариваясь с родными, то принимая бокал от незнакомых мужчин. Танцевать тут принято не было. И то хорошо.
По сравнению с душевной болью, покалывание в ногах казалось пустяком и даже помогало отвлечься немного. Изредка ловила на себе жаркие взгляды Ахмета, но отвечать на них не собиралась. Делала вид, что не замечаю, хотя тётя поглядывала подозрительно.
Демир так и не появился в зале, и встреча казалась галлюцинацией. Может, я всё придумала?
Когда вечер уже подходил к концу и половина гостей успела разъехаться, я увидела ту, которую бы и не вспомнила, если бы она сама не улыбнулась мне.
На противоположном конце зала, под одной из сверкающих люстр, стояла знакомая смуглая цыганка от взгляда которой в мозгу вмиг вспыхнуло давнее воспоминание:
Холодный вечер и мокрый тротуар. Пушистые хлопья снега, сыплющиеся с темного неба и слезы, стекающие по ледяным щекам. Удушающее чувство вины и смугла цыганка рядом:
Помни, девочка, у золотой медали две стороны. Веселый Клоун может оказаться пугающим Джокером…
Тебе нужно быть осмотрительнее. Не все золото, что блестит. Смотри, не дай злости и обиде затуманить свой разум – так ты упустишь свою судьбу. Судьба берет правосудие в свои руки и всегда карает преступников. Не обманывайся и ищи ответы в окружающих тебя людях. Но смотри… не ошибись с выводами…
Очнувшись, словно от наркоза, я вновь посмотрела вперед, но цыганки уже не было. Лишь подол длинного красного платья мелькнул за поворотом. Быстро передав бокал в руки растерявшейся тёти и отмахнувшись дамской комнатой, кинулась ей вслед.
Та нашлась на балконе. Освещенная светом луны и звезд, она напоминала ведьму из сказок и казалось, что в следующую секунду раствориться в воздухе. Её черные глаза были устремлены на небо, а губы обнажали несколько золотых зубов. Украшения, как и прежде, сверкали и переливались яркими красками.
Не оборачиваясь, цыганка махнула рукой, подзывая к себе и, когда я подошла достаточно близко, чтобы услышать каждое слово, сказала:
Ты всё ещё стоишь на перепутье, моя девочка. Не сдвинулась ни на шаг с момента нашей встречи. Неужели, так боишься?
Я сглотнула до того, как спросить:
О чём вы?
Взволнованное сердце готово была вот-вот выпрыгнуть из груди и унестись вскачь. Подальше от всей этой мистики и загадок, что так долго и неотступно преследовали меня.
Это не мистика, - усмехнулась цыганка, пугая сильнее и заставляя отшатнуться от неё. – Не бойся ты так, ничего тебе не сделается.
Я решительно придвинулась, следуя её совету, и твёрдо поинтересовалась:
Так, вы можете объяснить, что происходит?
Цыганка, наконец, окинула меня пронзительным взглядом черных глаз и вновь вернулась к разглядыванию неба. И что она там увидела?
Судьбу, - снова прочитав мои мысли, ответила женщина и продолжила, - иногда звезды любят играть, ты знала это? Вмешиваются в жизни людей и вносят в них что-то противоречивое. Темным дарят свет, а свету – тьму. Но только одного они не учли: капля тьмы может очернить весь свет, смешавшись с ним. С тобой произошло точно также.
Джокер, - догадалась я, зло сжимая зубы, - так это звезды так с нами играют? И вы хотите, чтобы я вам поверила?
Вера – дело личное и не мне на тебя наседать. Дано твоему сердце познать истину, оно его познает. Только помни, что свет постепенно исчезает и уже остается мало времени для борьбы.
Так что мне сделать? Подскажите.
Цыганка повернулась ко мне и ласково погладила по щеке. Грустно улыбнулась, отведя взгляд:
Ты нравишься мне, девочка, но, увы, изменить свою судьбу можешь только ты сама. Но, - предвидя мои возражения, она подняла указательный палец вверх и погрозила им мне, - могу дать тебе один совет.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |