Как не отдать? Сестра Инна, пусть и на шесть лет всего старше, была для Кирилла второй матерью. В детстве с ним постоянно возилась, с рук не спускала, поскольку мать все время отсутствовала на работе, вернее, на двух работах (отца не было). И потом, когда вырос, Инна тоже всегда рядом с братом находилась – помогала, подсказывала, наставляла. Любовь старшей сестры – безграничная, всепрощающая, нежная – являлась драгоценным даром Небес. Если сестре понадобилась бы почка – Кирилл, не раздумывая, отдал бы сестре почку. Всю кровь. Умер бы ради нее.
А тут какая-то квартира… Ерунда, не жалко. Отдал все. Сестра – женщина, одинокая, а он мужик, заработает все сам. И заработал. И купил. И зажил в своей «однушке» вполне себе распрекрасно. Инна приезжала каждые выходные, помогала по хозяйству. Он к ней тоже заезжал часто… А все свободное время Кирилл посвящал работе.
В общем, годы прошли, и мужчина задумался – а дальше как? (Семью Кирилл, конечно, хотел, в перспективе. Чтобы жена и дети тоже. Главное условие – чтобы будущая жена относилась с уважением к Инне. Слово Инны Вяземский считал решающим. Если девушка брата сестре не нравилась, Кирилл решительно разрывал отношения с возможной кандидаткой в невесты.)
Последние пять лет Кирилл встречался с Кларой. Поначалу эти встречи даже романом нельзя было назвать – раз или два в месяц свидание на одну ночь. Потом вроде сблизились, стали ходить в рестораны, в кино иногда. Последний год Клара уже жила днями в «однушке» Кирилла. Лишь иногда к себе домой возвращалась. Словом, настоящий гражданский брак, чего там!
Инна поначалу Клару встретила в штыки, лишь в последнее время смягчилась. Сказала даже, что лучше Клары Кирилл и не встретит никого.
А Клара, в свою очередь, всегда старалась наладить отношения с Инной – и приветы передавала, и с праздниками поздравляла, и подарки дарила, и была совсем не против, когда они втроем все выходные вместе проводили.
И прошлым летом Инна прямым текстом младшему брату заявила – я не против, если вы с Кларочкой поженитесь.
Именно тогда Кирилл и стал подыскивать себе (вернее, им с Кларой) квартиру побольше. Для создания семьи «однушка» никак не годилась! Нашел – трехкомнатную, в хорошем районе, парк рядом, вся инфраструктура… Кларе Кирилл говорил так – вот, ремонт сделаю, будем вместе там жить. Даже совета Клары спрашивал – про отделку, насчет мебели советовался и т. п.
Клара выглядела счастливой. Или притворялась? Кирилл всегда сомневался – а правильно ли он понимает этих женщин? Посоветовался с Инной, и та надоумила – сделай Кларе предложение. Ведь девушка не знает, в каком качестве жить ей в новой квартире – хозяйкой или приживалкой, которую в любой момент могут выгнать. Да, Кирюшенька, и предложение желательно сделать в романтичной форме…
Кирилл никогда не был под каблуком у Инны, просто он прислушивался к мнению сестры, которую очень уважал и любил. Ведь Инна – единственный родной человек после мамы…
На Новый год Кирилл позвал с собой Клару в путешествие. Поехали на неделю в Сочи. Номер для новобрачных в одном из лучших отелей. Тепло – плюс пятнадцать. В новогоднюю ночь – столик в дорогом ресторане. Запах моря из распахнутого окна, деликатесы, живая музыка. Шампанское. Колечко в бархатной коробочке и вопрос в лоб: «Ты согласна?»
«Да, – порозовев, после небольшой паузы сказала Клара. – Я согласна».
Двенадцать часов, салют, звон бокалов, всеобщая эйфория, поцелуи, слезы на ресницах дрожат… Инна оказалась права – девушки обожают романтику. Клара в тот момент выглядела такой счастливой, что никаких сомнений у Кирилла не возникло – он все сделал правильно. Именно о чем-то подобном Клара и мечтала.
А вот как приехали в Москву после праздников, и началась та самая свистопляска. Подготовка к свадьбе – раз (Клара очень хотела красивого торжества, это же первая свадьба в ее жизни), и к тому ж предстояла заключительная отделка квартиры, чтобы после свадьбы было куда въехать, – это два.
Кирилл поначалу во все вникал, но времени не хватало, и он доверил процесс полностью Кларе. В конце концов, будущей хозяйке виднее. И Инна Кларе помогала. Они здорово сдружились – сестра и невеста, Кирилл нарадоваться на своих девчонок не мог.
В конце зимы – очередной аврал на работе. Ну как – подготовка дорог к новому сезону! Трения с подрядчиками, распоряжения городских властей, подчас совершенно противоречивые… Весной, в марте, вообще кошмар начался, когда наружу все дорожные проблемы повылезали. Конечно, такое случалось каждую весну, ничего удивительного, но вкупе со свадебными и новосельными хлопотами – совсем голова кругом шла у главного инженера…
Дело в том, что Кириллу вдруг не по себе стало. Хотя, наверное, с любым женихом накануне свадьбы подобное происходит!
Глупые сомнения – а правильно ли, а с той ли, а получится ли?..
Конечно, все правильно – осадил себя мужчина. И возраст, и положение, и финансовые возможности позволяли Кириллу завести семью.
В мае закончится ремонт в новой квартире, привезут мебель, последние декораторские штрихи… В июне – свадьба, и можно уже заселяться. И дальше – спокойно и счастливо жить, детей заводить и не переживать, что тесно, что садика-школы хороших рядом нет, что гулять негде… Все есть. Все продумано. Все от-лич-но.
И сама будущая жена, Клара, – прекрасная женщина. Не юная легкомысленная фифа, а состоявшаяся, мудрая женщина. Тридцать шесть лет ей – и молода еще, но и нагулялась уже (хотя и не гуляла она никогда особо, судя по всему). Работает специалистом по кадрам в хорошей московской фирме. Это к тому, что и на ногах стоит, и не бездельница, мечтающая о содержании, но и не бизнес-леди, которая гореть будет на своей работе, забыв о семье. И, упаси бог, не творческая личность со свихнутыми мозгами!
Клара – друг. Единомышленница. Интересы у нее те же, что и у Кирилла. Она не предаст, она всегда поддержит. Мягкая, деликатная. Умная. Нашла общий язык с Инной, что вообще чудо!
Словом, все говорило о том, что Кирилл принял правильное решение в правильное время и правильного человека себе в спутники по жизни выбрал.
Но этот дурацкий мужской страх перед женитьбой! Словом, Кирилл был в последние дни весь на нервах, хотя и не показывал этого. Даже Инне ничего не говорил. Негоже взрослому мужику истерить, жаловаться…
Ко всему прочему водитель Кирилла, Борис, заболел, загремел в больницу с язвой. Кирилл весь март колесил по Москве сам, на своем личном авто, с объекта на объект, что не очень удобно – ведь во время поездок Кирилл обычно успевал решить множество проблем, вел телефонные переговоры, а тут надо за дорогой следить…
В один из таких загруженных дней конца марта Кирилл с проверкой отправился на один из объектов – меняли дорожное покрытие на Верхней Ямской.
И обнаружил – ливень, а рабочие асфальт кладут!
– Где бригадир? Самсонов где? Самсонов, день добрый! – начал Кирилл, хотя день был совсем недобрым – если судить по хмурому небу и по тому, как велись на этом участке дорожные работы. – Самсонов, ты чего творишь? Ты же технологию нарушаешь!
– Кирилл Павлович, мы утром только начали!
– Утром! И что утром?
– Утром сухо было, только к обеду моросить начало, а технология допускает, если дождь мелкий…
– Мелкий?! Ты посмотри, ливень. Ливень! Как в тропиках ливень, самый настоящий!
– Кирилл Павлович, ливень только час назад начался, мы до него горячий асфальт закачали в машину. А если закачали уже, то процесс останавливать нельзя! Все равно класть придется, даже если дождь сильный.
– Ты меня азбучным истинам будешь учить, Самсонов? – разозлился Кирилл. – Какой «час назад»? С самого утра сильный дождь, он не час назад начался. Что ты мне голову морочишь?! И потом, вы же продолжаете закачивать в машину горячий асфальт… Я сейчас, пока подъезжал, своими глазами все видел! На хрена сейчас-то горячий асфальт в машину закачивать?
– Кирилл Павлович…
– Слушай, Самсонов, мы с вашим ПКО расторгнем контракт, другого подрядчика найдем! Ведь полугода не пройдет, как дорожное покрытие в этом месте сойдет к чертовой бабушке! – неистовствовал Кирилл. – Блин, че творите… Послезавтра в мэрии заседание, я все о ваших делах доложу, не сомневайся!
– Кирилл Павлович, мы же гарантию даем! Как сойдет, так и починим! – упорствовал бригадир.
– Самсонов, это Москва. Москва, слышишь ты?! Если каждые полгода в одном и том же месте улицы перекрывать, одни и те же дыры латать, то город совсем встанет! Делать надо по технологии…
– Кирилл Павлович…
– Все, я сказал! Кладите асфальт, что в машину уже закачали, а потом останавливайте работы! – Кирилл развернулся, пошел прочь.
«Блин, одно и то же каждый день… Вот что с ними делать?! Ничего же не боятся! Ни стыда, ни совести у людей!»
– Вы Вяземский? – закричали сзади.
Кирилл оглянулся – к нему семенила какая-то девчонка. Буркнул:
– Слушаю вас. В чем дело?
– Это безобразие! Почему асфальт укладывают в такую погоду? – топнула ногой девчонка, отчего фонтаном брызг обдало брюки Вяземского. «Ну, спасибо тебе, милая, – наполняясь желчью, подумал Кирилл. – У меня через час совещание, а я в таком виде…» А вслух произнес:
– Девушка, вы кто?
– Я? Я москвичка. Я житель этого города! – воскликнула девчонка. – Я просто неравнодушный человек, в конце концов!
Она была тощая, с тоненькими ножками, в мокрых замшевых ботинках – мысками повернутыми друг к другу, внутрь (косолапит, точно ребенок!), в голубом плащике. Волосы темные, длинные, торчат из-под капюшона в разные стороны. Личико беленькое, в каплях дождя, глазки под цвет плаща – тоже голубенькие, круглые. Глупые-глупые, наивные-наивные. Бывают такие идиотки с не замутненным ничем разумом. То ли из-за юного возраста этот идиотизм из них прет, то ли это врожденное и уже навсегда… Хотя скорее врожденное. Да, и в пятьдесят, и в семьдесят лет подобные экземпляры отличаются ничем не замутненным, девственно-чистым разумом – и никакой печальный опыт, никакие советы со стороны не могут повлиять на подобных созданий.
«Москвичка», разумеется, принялась рубить правду-матку – а то Кирилл сам, без нее, разобраться не мог! Господи, а понимала ли она что-нибудь в дорожно-строительных работах? В особенностях ремонта дорог в условиях большого города? И еще туда же… Вон, уже угрожает!
– Я вот сейчас все это сниму на сотовый телефон и выложу в Ютюбе! – верещала девица в голубом плащике. Мало того, она принялась тыкать своим телефоном прямо в лицо Кириллу: – Ну, господин Вяземский, скажите еще раз, на камеру, что вы разбираетесь с этой проблемой!
Что оставалось делать? Кирилл, доведенный до точки кипения, вырвал телефон из рук девицы и отшвырнул его в сторону. И зашагал в сторону, от греха подальше. Еще ни одну женщину он не ударил, а вот эту пигалицу – убил бы, наверное, честное слово, убил бы!
Но у девицы оказалось даже еще меньше мозгов, чем мог предполагать Кирилл. Она побежала следом с воплями – негодяй, какой вы негодяй… Чем напомнила Кириллу нелюбимый фильм из его детства и актрису с мочалкой вместо волос на голове, с черными подглазьями, кричавшую своим преследователям ломким, манерным, насквозь фальшивым голоском: «Господа, вы звери. Вы звери, господа!» Тьфу.
Он уже садился в машину, когда девица в голубом обрушила на него новые обвинения – она-де видела, как Кирилл на своей машине задавил кого-то. В первый момент мужчина подумал, что пигалица обвиняет его в убийстве человека, и только потом догадался – нет, девица обвиняет его в покушении на жизнь какого-то Мурзика.
«Сумасшедшая. Она точно сумасшедшая!» – озарило Кирилла. Он сел в машину и уехал, поскольку вести с сумасшедшими беседы и доказывать им, что никакого кота он не сбивал, – занятие бесполезное. Ведь психу не докажешь, что он псих. Только медикаментозное лечение в специализированном учреждении может помочь.
Ах, да, весна же, обострение у некоторых!
…Домой Кирилл вернулся в девятом часу. Клара уже ждала – пахло чем-то невообразимо вкусным, и сама она, в шелковом коротком халатике, ухоженная, уложенная, миловидная, являла пример идеальной жены. И накормит, и поддержит, и как любовница расстарается, и все такое прочее…
– Ты не в духе? – она поцеловала его в щеку.
– Да нормальный день, обычный…
– Не хочешь рассказывать – не надо. Оставь все проблемы там, за порогом, ладно? – улыбнулась Клара. – Идем на кухню. Я тебе твоих любимых сырничков сделала. Инна звонила, хочет к нам в воскресенье заглянуть.
– Ты не против?
– Ой, ну что ты… Я уже ее пригласила.
– Что этот пидор говорит?
– Кто? Ой, ну Кирюшка… – смущенно засмеялась Клара. – Никой он не пи… ну, не наговаривай на Алекса. Нормальный юноша, хороший дизайнер. Говорит, что столешницу могут подвезти только через две недели, а раньше никак, какие-то проблемы на таможне. И еще насчет марки посудомойки хочу посоветоваться. У Алекса есть связи с одним производителем, и он говорит, что для «встройки» самая лучшая…
– Это сама, сама! – замахал руками Кирилл. – Тут я тебе полностью доверяю.
– Но придется немного переплатить…
– И что? Это не проблема, – Кирилл сел за кухонный стол, Клара поставила перед ним тарелку с сырниками, мисочку со сметаной и села напротив. Волосы у Клары были цвета черной вишни, с красноватым, почти незаметным, но очень приятным глазу отливом. Она их убирала назад – гладко, плотно увязывала в отливающий шелковистым глянцем пучок, лежавший низко, почти на шее. Лицо – открытое, с великолепной кожей, темно-карие глаза. Губы – чуть узковаты, всегда накрашены темно-вишневой помадой. В ненакрашенном виде Кирилл видел свою невесту только непосредственно перед сном и утром – да и то если просыпался раньше шести.
Никакого сравнения с той растрепанной девицей. Бр-р…
– Ты чего? Невкусно?
– Очень вкусно. Одна психическая сегодня попалась. Вообще, весной это какой-то кошмар… Толпы ненормальных.
– Послушай, я за тебя тревожусь! Один, без охраны. Да еще без водителя…
– Нет, у меня все под контролем. Какая-то чокнутая девица подбежала сегодня и принялась утверждать, что я сбил на своей машине кота.
– Что-о? – брови Клары высоко поднялись вверх.
– Вот и я о том. Никакого кота я не сбивал.
– У меня соседка такая же, что под нами живет. Утверждает, что мы по батареям ночью стучим! Но правда, она глубоко пожилой человек.
Кирилл засмеялся. На самом деле он переживал из-за той девицы. Ведь если она действительно сумасшедшая, то было жестоко с его стороны – отчитывать ее, бросать телефон… Нехорошо. Очень нехорошо.
* * *
Марс сидел у входной двери и ловил носом запахи, идущие из щели под низом. То, что происходило снаружи, до сих пор волновало его – пугая и одновременно притягивая.
В нем боролись два начала – тяга к свободе, с одной стороны, с другой – любовь к дому. О свободе он знал многое и почти ее не боялся. Мог бы выжить, если бы вел себя осторожно. Да, много промахов совершил в свое время, приходилось попадать в неприятные ситуации, но теперь-то, с вершины своего опыта, помня советы своего наставника Черного, Марс их ни за что не повторил бы! Бросился бы прочь от агрессивных подростков, не ко всякому бы человеку, поманившему его, пошел бы на руки, побоялся бы приблизиться к чему-либо неизвестному и непонятному (урок с участием Сущности тоже не прошел даром)… И, наверное, не столь самоуверенно бы стал перебегать дорогу под носом у машины.
Ведь там, на свободе, столько всего интересного!
Словом, Марс не прочь был бы оказаться ненадолго за пределами своего дома – в центре большого города, полного приключений и азарта.
Но зато как дома хорошо! Уютно, тепло, всегда есть еда. Можно делать все, что угодно. Абсолютно все. Поскольку Настя никогда не ругала Марсика. Нет, если честно, то ругала, конечно, но без всякой злобы. Больше для проформы. Однажды Марсик в очередной раз повис на шторах, и отвалился карниз. Так что вы думаете – Настя принялась жалеть Марсика. Не ушибся ли ее любимец, не испугался ли падения… От молодой женщины буквально исходили волны сочувствия и нежности.
Марс сделал вид, что не может прийти в себя после этого падения, что даже поесть у него нет сил. Пришлось Насте кормить его с рук. Он лежал весь такой разбитый и несчастный, а она кормила его кусочками куриного фарша, перемешанного с овсянкой…
Да, и как Настя без него?!
Он же, единственный, ее радовал. Бывало, идет она, а он вот – лежит, прямо на ее пути. Как же она начинала восхищаться! Не перешагивала через кота равнодушно, а брала на руки, гладила и всячески ласкала. Значит, прямо мечтала о том, чтобы на Марсика своего наткнуться, порадоваться ему.
Поэтому Марсик всегда валялся на тех маршрутах, по которым она передвигалась по квартире. Чтобы ему приятно и ей удобно – не искать же ей, бедной, кота по комнате.
Он всегда старался помочь Насте. Куда она, туда и он. Она ищет в шкафу одежду, он ей помогает, хватает лапами платья – то, не то ищешь, хозяйка?
На кухне готовить тоже помогал. Дверцы у шкафчиков ей открывал, первым нос в банки и пакеты совал – а вдруг несъедобное, надо проверить! У них же, у людей, и обоняния никакого нет. И ел всегда вместе с ней. И спал у нее в ногах.
Однажды она заболела, кашляла сильно, так Марсик к ее спине привалился, болезнь вытягивал. Прямо чувствовал, как нехорошие, темно-серые, крошечные частички, напоминающие пылинки, проходят сквозь ее тело наружу и растворяются в воздухе. Полежал вот так у ее спины всю ночь – а наутро она и кашлять почти перестала!
Он и Защитное поле Насте полностью восстановил, кстати.
Словом, как она без него?..
Но… Что-то странное творилось с Марсиком в последнее время. Его буквально тянуло наружу. На свободу.
Марс припал грудью к полу, втянул в себя воздух. Где-то там, неподалеку, за соседней дверью, напротив, затаился Генерал.
Марс зашипел. Тишина, потом Генерал неуверенно гавкнул пару раз. Марс прекрасно чуял и слышал старого пса, а вот тот его – нет. Марс презирал Генерала за то, что пес не обладал и вполовину теми способностями, что были у Марса, а зазнавался.
Генерал – неделикатный, грубый, примитивный в каком-то смысле. Вечно лает недовольно и не думает скрывать свои чувства. Охота слушать его тявканье круглые сутки, по любому поводу… И своей хозяйке, Жене, судя по всему, он не помогает, а лишь эгоистично ее использует.
И гадит у всех на виду. Да, да, один раз Марс, сидя на окне, наблюдал сверху неприглядную картину. Там, во дворе, гулял Генерал со своей хозяйкой Женей. И преспокойно справлял свои надобности. Ну как так можно, ничего и никого не стесняясь… Хоть бы за кустами спрятался! Фу.
Даже думать о Генерале неприятно.
Марс фыркнул, отбежал от двери, лишь бы не ощущать близость Генерала.
Где ж Настя? Она обычно в это время приходит… Марс уже научился ждать ее, но, если хозяйка задерживалась, всегда ужасно переживал. А ВДРУГ НАСТЯ НЕ ВЕРНЕТСЯ?!
Марс не выдержал, снова подбежал к двери.
Где-то там, внизу, едва слышно хлопнула дверь в подъезд. Потом загудел лифт. Ну же, ну… Только бы это была Настя, только бы она вернулась!
Часто Марс угадывал появление хозяйки заранее. Ведь проходило определенное время с того момента, как хлопнула подъездная дверь и человек внизу нажимал на кнопку вызова лифта, затем заходил в лифт и нажимал кнопку уже в самой кабине… Словом, какие-то неуловимые мелочи, какие-то доли секунд подсказывали Марсу, что там, внизу, именно Настя, а не кто-то другой, и что любимая хозяйка вот-вот окажется дома.
…Гудение лифта замедлилось, шуршание раздвижных дверей – близко, совсем рядом. И ее, Настин, запах, ее энергетические волны. Стопроцентно – она!
«Наконец-то!!!» – издал Марс ликующий вопль. Где-то там, в отдалении, опять затявкал Генерал, но плевать на него. Настя пришла!
Знакомые шаги снаружи. Ключ в замке защелкал.
И Марс закрутился вокруг себя нетерпеливо.
Раз – и в коридор вошла Настя.
Марс с разбегу долбанулся лбом в ее ноги, потом еще и еще. Он терся мордой о Настины ноги, а та сверху ласково приговаривала что-то. И по голосу хозяйки было понятно, как она нестерпимо скучала по своему Марсику целый день.
От Насти пахло чужими местами и чужими людьми. Машинами. Вернее, тем запахом, что царил внутри Настиной машины. Хозяйка сняла плащ. И на кота полетели брызги воды. О, какая же Настя мокрая! «В лужах, что ли, валялась?» – недоумевал Марс.
Далее оказалось, что в складках ее одежды, на кончиках пальцах прятались обрывки эмоций – раздражения и гнева. Словно те же брызги воды. Они летели в Марса, заставляли его фыркать, недовольно трясти головой.
Значит, кто-то обидел хозяйку сегодня, кто-то обошелся с ней несправедливо и жестоко. Негодяй какой-то…
Но ничего, Марс утешит Настю, успокоит ее, подлечит ее Защитное поле, устранит те крошечные пробоинки, которые мелькали в нем…
* * *
– Ты мой хороший. Ты мое сокровище! – Настя тискала кота, прижимала его к груди.
Черт возьми, приятно, когда кто-то так отчаянно, самозабвенно радуется твоему приходу, пусть этот «кто-то» – и обычный кот. Как-то даже на душе легче стало…
Девушка, вдоволь намиловавшись с Марсом, опустила его на пол, и Марс по-хозяйски сунул морду в пакет.
– Да, да, я тебе твоего любимого фаршика принесла… Но погоди, я тебе в мисочку его положу.
Марс побежал за хозяйкой на кухню, путаясь под ногами.
Настя положила гостинец в миску, села. Марс любил, чтобы хозяйка находилась рядом, когда он ел. Потом Настя открыла воду в кране – та полилась тоненькой струйкой.
К воде, стоявшей в отдельной миске, Марс почти и не притрагивался. Он предпочитал только ту воду, что лилась из крана. Вот и сейчас – кот сидел на краю раковины и языком слизывал капельки воды.
Потом Марсик долго и тщательно умывался, сидя на подоконнике, а Настя готовила себе ужин. Стало жарко, и Настя распахнула форточку – окна в квартире были старыми, но крепкими. Жалко, да и смысла пока нет – менять их на современные, пластиковые…
Время от времени Марс поглядывал на форточку, словно прицеливался прыгнуть. А вдруг свалится? Третий этаж, вдруг расшибется?.. Там, снаружи, правда, довольно широкий карниз, но зачем рисковать?
– Марсик, даже не думай! – погрозила пальцем Настя. – Отвлекись от форточки. Я вот тебе газету принесла. Ты же у нас любишь прессу…
Марс предпочитал исключительно желтую, скандальную прессу – Настя ничего не придумывала, когда рассказывала об этой особенности своего кота соседке Жене. Методом проб и ошибок выбрали газету «Жизнь наша» – скопище скандалов, сплетен и историй на грани порнографии. Насте было не совсем удобно покупать эту газетенку у знакомой киоскерши, но чего не сделаешь ради домашнего питомца!
Настя бросила газету на пол, и Марс, забыв обо всем на свете, принялся сосредоточенно ее рвать. Вероятно, коту нравилось, с каким звуком трещит бумага в его лапах. Марс растерзал «Жизнь нашу» в мелкие клочья, потом принялся играть с обрывками – отходил в сторону, разворачивался и с разбегу бросался на них, проезжая пузом по полу.
Потом Марс прыгнул на обеденный стол и потребовал себе чаю.
Настя налила ему чаю в блюдечко, подула – чтобы остыло быстрее.
– Ты даже не представляешь, Марсик, кого я сегодня встретила, – подперев голову рукой, со вздохом произнесла Настя. – Я же видела сегодня того урода, который тебя на машине сбил. Мерзкий дядька. Конечно, он не стал ни в чем признаваться! Наорал на меня, бросил мой телефон в грязь, я потом еле его нашла… Вот как таких людей земля носит? У него, наверное, жена есть, дети. Он с ними такой же жестокий? Ужас…
Вспоминая сегодняшнее приключение, Настя опять разволновалась. А Марс, словно почувствовав это, перебрался к Насте на колени и принялся ластиться – топтался, переминаясь лапками, и, зажмурившись, терся своей мордочкой о ее подбородок.
Настя допивала свой чай и рассеянно почесывала Марса за ушком…
* * *
Посреди ночи Марс проснулся. Обычно он крепко спал, уютно свернувшись в клубочек, в изножье кровати. Они с хозяйкой, укутанные единым Защитным полем, убаюканные Волшебной песнью, которую соло исполнял Марс по вечерам, даже ни разу не просыпались за ночь.
А тут – кот внезапно открыл глаза, поднял голову, прислушиваясь.
Мир был полон странными звуками – шорохами, скрипами, далекими голосами, гудением машин, что мчались по дороге где-то в отдалении, временами издавая резкие сигналы… Эти звуки Марс слышал и раньше, но только сейчас юный кот осознал, насколько велик окружающий его мир. Он в период своих скитаний много чего видел и много где был – но лишь сейчас догадался о том, насколько бесконечно пространство вокруг…
И этот мир продолжал притягивать Марса к себе.
Кот поднялся на лапы, потянулся, тихо спрыгнул на пол. Покрутился по спальне, затем по периметру исследовал залу. Неведомая сила призывала к себе кота, только вот куда идти? Мучимый смутным беспокойством, Марс выбежал в коридор. Прислушался опять, принюхался. Вроде ничего необычного…
Лапой открыл дверь, ведущую в кухню.
Было темно, но Марс, как и любой кот, прекрасно ориентировался в пространстве, чувствовал расстояние до каждого предмета.
Поднял голову и увидел распахнутую форточку.
Прыгнул на подоконник. Встал на задние лапы, исследуя с помощью обоняния ночной ветер, летящий в кухню снаружи.
Потом присел, прицеливаясь, ища задними лапами удобную позицию. И – прыгнул вверх!
«Остаться или уйти?» – терзался кот, балансируя на перекладине в основании форточки. Но зачем уходить совсем, можно же вернуться… Марс, мучимый сомнениями, коротко мяукнул. Потом не выдержал и осторожно, осторожно опустил передние лапы вниз. Главное – спрыгнуть на карниз, проходящий снаружи, и не свалиться…
Удалось – спрыгнул, чуть пошатнувшись, но сразу же выправился, нашел точку опоры.
Теперь он находился снаружи. А перед ним расстилался огромный мир. Марс с карниза под окном квартиры спустился на каменный выступ, идущий вдоль всего дома. Пошел в одну сторону, время от времени поднимая голову и принюхиваясь к тем запахам, что шли сверху, из окон квартир своего этажа, добрался до самого края, понял, что дальше пути нет – каменный карниз заканчивался на этом месте, потом развернулся и затопал обратно вдоль стены.
А там, на противоположной стороне, метрах в двух, находилась крыша соседнего дома. Это строение было много ниже того, в котором жил Марс с Настей. Кота тянуло почему-то именно туда, на крышу соседнего дома, просто с неудержимой силой! Без всякого страха он посмотрел вниз, оценивая расстояние до земли, потом взглянул вперед, прикидывая расстояние от карниза до соседней крыши. И решил рискнуть. Выбрал удобную позицию, настроился и – перелетел через пропасть, только когти громко заскрежетали о металл, когда приземлялся…
Соседний дом, судя по энергетике, являлся нежилым. Людей в нем не было. Марс это точно чувствовал, набравшись опыта в путешествиях с Черным.
Марс поднялся вверх, на середину крыши, словно желая находиться как можно ближе к бескрайнему, бесконечному темному небу. Вверху, в пелене прозрачных облаков, плыло круглое, яркое пятно. И этот холодный, яркий свет завораживал Марса. Настолько, что кот сел, уставился на пятно и долго, очень долго смотрел на него. В сущности, пятно было похоже на огромный глаз. Огромный кошачий глаз. А что, если там, в вышине, живет, само собой, тоже огромный, могущественный кот – властелин всех тех котов, что бродят по Земле? Эх, жалко, нет рядом Черного, Марс бы сейчас разузнал всю правду о Глазе у своего всезнающего наставника!
Марс и раньше замечал на небе светящийся Глаз и даже чувствовал иногда, на короткое время, его силу, но лишь сейчас рыжий кот ощутил власть Глаза над собой.
И жутко, и прекрасно. Весь мир вокруг – тоже жуткий, опасный и прекрасный. Да, Марс догадывался об этом и раньше, но лишь сейчас в полную силу прочувствовал это. И чувства Марса рвались наружу, в мир.
До этого момента Марс знал лишь одну песню – Волшебную. Которая дарила покой и утешение.
Но где-то внутри Марса рождалась теперь новая песня – которой он не исполнял раньше ни разу. Зато теперь, глядя на Глаз, Марс ее запел. Громко, во весь голос.
Как странно… Все по-новому. Он новый, Марс, его ощущения новые, и мир вокруг тоже какой-то новый. Нет, внешне вроде все то же самое, но… новое.
Наверное, это наступило то самое, Заветное время, о котором рассказывал Черный.
Марс пел, забыв обо всем, сам став частью этого бескрайнего мира, став частью Глаза. Став властелином всего, что было вокруг. Какой восторг…
Марс пел долго, не слыша собственного голоса, не замечая ничего вокруг. А потом вдруг очнулся и увидел перед собой, неподалеку, у распахнутого чердачного окна – Черно-Белую. Да, да ту самую Черно-Белую, дочь его наставника! Марс видел ее всего один лишь раз, мельком, довольно давно, но, оказывается, запомнил навсегда. Как она тут оказалась? Да как-как, ничего удивительного, она была ведь свободной кошкой! Которая имела возможность ходить где угодно и когда угодно. В отличие от Марса.
Может быть, именно поэтому Марс поднялся среди ночи и выбрался из дома, не зная, что Черно-Белая рядом, но – предчувствуя ее.
…Черно-Белая уже ничем не напоминала котенка. Она теперь выглядела самой прекрасной кошкой на свете. Самой лучшей. Самой… желанной.
Потому что та песнь, которую исполнил сейчас Марс, оказывается, была песнью Желания. Черно-Белая услышала эту песнь и прибежала к Марсу. Наверное, потому, что сама находилась во власти подобных чувств?
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |