накормленная, и в тепле возле дружеского очага. Я потрогала живот козленка, который стал
круглым и упругим от молока, и подумала, что мне хотелось бы, чтобы кто-то позаботился обо
мне. Однако в настоящий момент я была пастырем, и помощи ждать не приходилось.
- Вы думаете, она может вернутьша? - миссис Бердсли присела рядом со мной, туго завернув
плечи в платок. Она говорила тихо, как бы боясь, что ее услышат.
- Кто, пантера? Нет, не думаю. Зачем? - тем не менее небольшая дрожь прошла по моему телу,
когда я подумала о Джейми, который был один в темноте. Хирам, тяжело привалившийся
плечом к моему бедру, фыркнул и с длинным вздохом опустил голову ко мне не колени.
- Некоторые люди говорят, что они охотятша парами.
- Действительно? - я приглушила зевок - не от скуки, от усталости. Я моргала, глядя в темноту,
и мной постепенно овладевала летаргия. - О, я думаю, что козы хватит им на двоих. Кроме того,
- я широко зевнула, выворачивая челюсть, - наши лошади их учуют.
Гидеон и миссис Хрюша дружески носом к хвосту стояли под тополем, не показывая никаких
следов испуга. Это, казалось, успокоило миссис Бердсли, которая внезапно вся осела, и плечи ее
опустились, словно из нее спустили воздух.
- Как вы себя чувствуете? - спросила я просто, чтобы поддержать разговор.
- Я рада уйти оттуда, - сказала она.
Я совершенно разделяла это чувство, наша ситуация здесь была лучше, чем на хуторе Бердсли,
несмотря на нападении пантеры. Однако это не означало, что мне хотелось задержаться здесь
надолго.
- Вы кого-нибудь знаете в Браунсвилле? - спросила я. Я не знала, каким большим было
поселение, но из разговора мужчин пришла к выводу, что это большая деревня.
- Нет, - она на мгновение замолчала, и я почувствовала, не увидела, что она запрокинула
голову, глядя на звезды и мирную луну.
- Я... никогда не была в Брауншвилле, - добавила она почти застенчиво.
Или вообще где-нибудь. Она стала рассказывать свою историю, сначала нерешительно, но
потом все оживленнее, не нуждаясь в подталкивании с моей стороны.
Бердсли, по существу, купил девушку у ее отца и привез ее вместе с другими товарами,
приобретенными в Балтиморе, в его дом, где он держал ее, как пленницу, запрещая покидать
хутор и показываться на глаза людям. Когда Бердсли уезжал торговать с чероки, она оставалась
одна, не считая слуги по контракту, который был не лучшей компанией, будучи глухим и немым.
- Неужели? - сказала я. За всеми этими событиями я совсем забыла про Джосайю и его брата.
Мне стало интересно, знала ли она только про обоих братьев, или только про Кезайю.
- Как давно вы приехали в Северную Каролину? - спросила я.
- Два года нажад, - сказала он мягко. - Два года три мешаца и пять дней.
Я вспомнила черточки на косяках и подумала, когда она начала считать дни. С самого начала?
Я потянулась, потревожив Хирама, которые недовольно зафыркал.
- Понятно. Кстати, как вас зовут? - спросила я запоздало, вдруг поняв, что не имею об этом
понятия.
- Фрэншиш, - произнесла она, потом попыталась снова. - Фрэн... шиш, - последний слог
прошипел сквозь ее поломанные зубы. Она пожала плечами и застенчиво хохотнула. - Фанни, -
сказала она, - моя мама назвала меня Фанни.
- Фанни, - сказала я ободряющим тоном. - Мне нравится это имя. Могу я вас так называть?
- Ш удовольштвием, - сказала она. Она втянула воздух, но не произнесла ни слова, очевидно,
стесняясь сказать, что хотела. После смерти мужа она, казалось, впала в пассивное состояние,
лишившись сил, которые оживляли ее ранее.
- О, - сказала я, запоздало поняв ее. - Клэр. Зовите меня Клэр, пожалуйста.
- Клэр, как прекрашно.
- Ну, хотя бы в нем нет никаких "с", - сказала я, не подумав. - О, прошу прощения.
Она тихо произнесла: "пфф", отметая мои извинения. Поощренная темнотой, чувством
близости, возникшим от обмена именами, или просто от желания выговориться, она рассказала
мне о матери, которая умерла, когда ей было двенадцать лет, об отце, краболове, о ее жизни в
Балтиморе, где она бродила по берегу во время отлива, собирая устриц и мидии, наблюдая за
рыбацкими лодками и военными кораблями, идущими мимо форта Ховард вверх по Потаско.
- Было так мирно, - произнесла она задумчиво. - Ничего кроме воды и неба.
Она снова откинула голову, глядя в небо, проглядывающее между ветвями деревьев. Я
подумала, что в то время как покрытые лесом горы Северной Каролины стали приютом и
утешением для горца Джейми, они могли показаться чуждыми и вызывающими клаустрофобию
для человека, привыкшего к водному простору Чесапикского залива.
- Вы вернетесь туда? - спросила я.
- Туда? - она казалась немного удивленной. - О, я... я не думала...
- Нет? - я прислонилась к стволу дерева, давая отдых спине. - Вы же видели, что ваш... что
мистер Бердсли скоро умрет. Разве вы ничего не планировали?
Кроме того, чтобы медленно мучить его. Мне пришло в голову, что я слишком расслабилась,
находясь в темноте с этой женщиной. Возможно, она действительно была жертвой Бердсли, или
она могла говорить так, чтобы заручится нашей помощью. Мне не следует забывать сожженные
пальцы на ноге Бердсли и ужасную сцену на чердаке. Я немного выпрямилась и нащупала
маленький нож, который я на всякий случай носила за поясом.
- Нет, - она казалась немного ошеломленной, и неудивительно. Я сама чувствовала себя не в
своей тарелке от эмоций и усталости. И я пропустила то, что она сказала.
- Что вы сказали?
- Я шкажала... Мэри Энн не говорила мне что делать... дальше.
- Мэри Энн, - начала я осторожно. - Это... должно быть первая жена мистера Бердсли, да?
Она рассмеялась, и волосы у меня на затылке неприятно шевельнулись.
- О, нет. Мэри Энн четвертая жена.
-... четвертая, - слабым голосом повторила я.
- Она единственная, которую он похоронил под рябиной, - сообщила она мне. - Это его
ошибка, оштальные похоронены в лешу. Я думаю, он поленилша далеко идти.
- О, - произнесла я из-за отсутствия лучшего ответа.
- Я говорила вам, что она штоит под деревом, когда вштает луна. Когда я увидела ее там в
первый раж, я подумала, она живая женщина. Я ишпугалась, что он может шделать, увидев ее
одну, и подошла предупредить ее.
- Понятно, - в моем голосе, очевидно, прозвучало недоверие, и ее голова резко повернулась ко
мне. Я крепче схватилась за рукоятку ножа.
- Вы мне не верите?
- Конечно, верю! - уверила я ее, пытаясь столкнуть голову Хирама с моих колен. Моя левая
нога под его весом потеряла всякую чувствительность.
- Я могу покажать вам, - сказала она спокойным уверенным голосом. - Мэри Энн шкажала, где
они похоронены - другие жены - и я нашла их. Я могу покажать вам их могилы.
- Я уверена, в этом нет необходимости, - сказала я, шевеля пальцами ноги, чтобы восстановить
кровообращение. "Если она подойдет ко мне, - решила я, - я толкну козла ей под ноги, откачусь в
сторону и на всех четверых конечностях брошусь прочь, громко призывая Джейми. И кстати,
где, черт побери, Джейми?"
- Так... хм... Фанни. Вы говорите, что мистер Бердсли, - мне вдруг пришло в голову, что я не
знаю его имени, но решила, что лучше сохранить наше знакомство формальным, - что ваш муж
убил четырех жен? И никто об этом не знал?
"Хотя ничего удивительного", - подумала я. Хутор Бердсли стоял изолировано, и женщины
Бердсли могли умереть от чего угодно - от несчастного случая, родов или непосильной работы.
Возможно, кто-то знал, что Бердсли потерял четырех жен, но никого это не волновало.
- Да, - голос ее звучал спокойно, по крайней мере, она не проявляла признаков опасного
возбуждения. - Он и меня бы убил, но Мэри Энн оштановила его.
- Как она сделала это?
Она длинно вздохнула, устраиваясь на земле. С ее коленей раздалось слабое блеяние, и я
поняла, что она снова держала козленка. Я ослабила хватку на ноже, вряд ли она смогла напасть
на меня с козленком в подоле.
Она выходила поговорить с Мэри Энн всякий раз, когда поднималась луна, призрак женщины
появлялся под рябиной только между первой и последней четвертью луны, но никогда в
новолунием и при молодом или старом месяце.
- Как странно, - пробормотала я, но она, поглощенная рассказом, не заметила.
Это продолжалось несколько месяцев. Мэри Энн рассказала Фанни о судьбе ее
предшественниц, и как она умерла сама.
- Он жадушил ее, - поведала мен Фани. - Я видела шиняки у нее на шее. Она шкажала, что
однажды он шделает тоже шамое шо мной.
Однажды ночью несколько недель спустя Фанни поняла, что настал ее черед.
- Он шлишком много выпил рому, - объяснила она. - Вшегда было плохо, когда он пил, но на
этот раж...
Дрожа от испуга, она уронила поднос с его ужином, вывалив на него еду. Он с ревом вскочил
на ноги и бросился на нее. Она повернулась и побежала.
- Он был между мной и дверью, - сказала она. - Тогда я побежала на чердак. Я надеялашь, что
он шлишком пьян, чтобы поднятьша по лештнице.
Бердсли схватился за лестницу, но пошатнулся и уронил ее. Пока он с проклятием
устанавливал ее на место, раздался стук в дверь.
Бердсли закричал, спрашивая "кто там?", но никто не ответил, только раздался еще один стук в
дверь. Фанни подползла к краю отверстия и посмотрела вниз, лицо мужа ярко алело в кухне.
Потом стук повторился в третий раз. Его язык стал непослушным от выпивки, поэтому он не мог
говорить членораздельно; он только что-то проворчал, грозя ей пальцем, и пошел к двери. Он
распахнул ее, выглянул наружу... и закричал.
- Я никогда не шлышала такого жвука, - сказала она тихо. - Никогда.
Бердсли повернулся и побежал. Налетев на табурет, он растянулся на полу, потом вскочил на
ноги, бросился к лестнице и стал подниматься по ней, пропуская ступеньки и чуть не падая с
нее. При этом он не переставал кричать.
- Он кричал, чтобы я помогла ему, - в ее голосе был слышен странный оттенок, словно она
удивлялась, как такой человек может просить ее о помощи, но в тоже время испытывая глубоко
глубокое запрятанное удовольствие от воспоминания.
Бердсли достиг вершины лестницы, но не смог выбраться на чердак. Внезапно его лицо из
красного превратилось в белое, его глаза закатились, и он без сознания упал лицом вперед на
доски пола, нелепо свесив ноги с чердака.
- Я не могла шпуштить его, я могла только втащить его на чердак, - она вздохнула. - А
оштальное... вы шами жнаете.
- Не совсем, - голос Джейми раздался из темноты рядом с моим плечом, заставив меня
подскочить от неожиданности. Потревоженный Хирам недовольно заворчал.
- Как давно ты находишься здесь? - спросила я сердито.
- Достаточно долго, - он подошел ко мне и встал на колени, положив ладонь на мою руку. - И
кто же стучал в двери? - спросил он миссис Бердсли. Его голос выражал лишь легкий интерес,
но рука его была напряжена. Небольшая дрожь пробежала по моему телу. Действительно, кто?
- Никого, - сказала она просто. - Там никого не было, нашколько я могла видеть. Но иж двери
видно рябину, и луна вжошла.
На некоторое время наступила тишина. Потом Джейми сильно провел рукой по лицу, вздохнул
и встал на ноги.
- Ладно. Я нашел место, где мы сможем провести ночь. Помоги мне поднять козла, сассенах.
Мы находились на холмистой местности с многочисленными скальными выходами,
пространство между деревьями полностью заросло низкорослым каликантом и сассапарелью,
так что движение в темноте было довольно опасным. Я упала два раза, только по чистой
случайности не сломав себе шею. Даже днем двигаться здесь было трудно, а ночью совершенно
невозможно. К счастью место, которое нашел Джейми, находилось недалеко.
Место было неглубокой ямой в обвалившемся глинистом берегу с вьющимися стеблями
виноградной лозы по стенам и с покрытым сухой травой дном. Когда-то здесь был ручей, вода
подмыла берег, оставив нависающий козырек. Несколько лет назад что-то отвело поток в
сторону, и на бывшем ложе ручья остались полупогруженные в мох округлые камни. Я
раскатилась на одном из таких камней и упала на колено, ударившись им о другой проклятый
камень.
- Все в порядке, сассенах? - Джейми услышал мое ругательство и остановился, повернувшись
ко мне. Он стоял на склоне выше меня с Хирамом на плечах. Снизу его силуэт,
вырисовывающийся на блеклом фоне неба, выглядел гротескным и немного пугающим - высокая
рогатая фигура с сутулыми огромными плечами.
- Прекрасно, - сказала я, пытаясь восстановить дыхание. - Это здесь, да?
- Да. Поможешь мне...? - он, казалось, задыхался сильнее, чем я. Он с трудом встал на колени,
и я поспешила помочь ему снять Хирама с плеч. Джейми остался стоять на коленях, упершись
одной рукой в землю.
- Надеюсь, утром мы найдем дорогу без труда, - сказала я, с тревогой наблюдая за ним. Его
голова бессильно повисла, воздух влажным хрипом вырывался из груди при каждом вздохе. Мы
должны скорее встать на ночь, развести огонь и поесть что-нибудь.
Он покачал головой и откашлялся.
- Я знаю, где она, - сказал он и снова закашлял. - Просто... - кашель снова потряс его, и я могла
видеть, как напряглись его плечи. Когда он остановился, я мягко положила руку на его спину и
ощутила мелкую постоянную дрожь, пробегающую по его телу - дрожь мускулов от непомерной
усталости.
- Я не могу идти дальше, Клэр, - сказал он тихо, как если бы стыдясь этого признания. - У меня
нет сил.
- Ложись, - сказала я также тихо. - Я позабочусь обо всем.
Приблизительно через полчаса суматохи и беспорядка все было более или менее улажено,
лошади были спутаны, и разложен маленький костер.
Я встала на колени, чтобы осмотреть моего главного пациента, который лежал на брюхе,
вытянув перед собой ногу с наложенной шиной. Он встретил меня воинственным "Ме-е!" и
угрожающе наставил на меня рога.
- Неблагодарная сволочь, - сказала я, отступая.
Джейми рассмеялся, потом закашлялся, и его плечи судорожно затряслись. Он лежал,
свернувшись, возле стенки ямы с пальто, подложенным под его головой.
- Что касается тебя, - сказала я, поглядев на него, - я не шутила, когда говорила про гусиный
жир. Распахни плащ и сними рубашку.
Он сузил глаза, поглядев на меня, потом бросил короткий взгляд в направлении миссис
Бердсли. Я спрятала улыбку при виде его скромности, но дала миссис Бердсли маленький
чайник и отправила принести воды и больше дров, потом вытащила тыкву с ментоловой мазью.
Вид Джейми меня встревожил, теперь когда я могла хорошенько рассмотреть его. Он был
бледен с белыми губами, красными ноздрями и глазами, обведенными темными кругами
усталости. Он выглядел очень больным, а звучал еще хуже, воздух вылетал из груди с хриплым
свистом при каждом вздохе.
- Полагаю, если Хирам не собирается умирать перед своими козами, ты тоже не собираешься
умирать передо мной, - с сомнением сказала я, зачерпывая пальцем ароматной мази.
- Я вовсе не собираюсь умирать, - сказал он немного раздраженно. - Я только немного устал. К
утру я буду в порядке... О, Христос, мне это не нравится!
Его грудь была горячей, но не думаю, что от жара, хотя точно сказать было трудно, мои пальцы
были очень холодными.
Он дернулся, издал высокий звук "иии" и попытался отодвинуться. Я твердо схватила его за
шею, поставила колено ему на живот и продолжила свое дело, несмотря на его протесты.
Наконец, он прекратил бороться и подчинился, только периодически хихикал, чихал и изредка
взвизгивал, когда я дотрагивалась до особенно щекотного места. Козы нашли это очень
интересным.
Через несколько минут он был хорошо смазан, кожа на груди и горле была красная от
растирания, блестела от жира, и сильный аромат мяты и камфары стоял в воздухе. Я положила
ему на грудь толстую фланелевую пеленку, спустила рубашку вниз и обернула его полами плаща,
напоследок я прикрыла его одеялом, натянув его до подбородка.
- Вот так, - удовлетворено произнесла я, вытирая тряпкой руки. - Как только будет горячая
вода, мы выпьем чай из шандры.
Он с подозрением приоткрыл один глаз.
- Мы?
- Точнее, ты. Я лучше выпью конскую мочу.
- Я тоже.
- Увы, конская моча не обладает терапевтическим эффектом.
Он застонал и закрыл глаз. Он тяжело дышал некоторое время, словно проколотые меха.
Потом приподнял голову на несколько дюймов и открыл оба глаза.
- Эта женщина еще не вернулась?
- Нет. Думаю, найти воду в темноте нелегко, - я мгновение поколебалась. - Ты все слышал, что
она мне рассказала.
- Нет, но вполне достаточно. Мэри Энн и все такое.
- Да, все такое.
Он крякнул.
- Ты веришь ей, сассенах?
Я не ответила сразу, неторопливо выскребая гусиный жир из-под ногтей.
- Иногда верю, - сказала я, наконец. - Сейчас - не уверена.
Он крякнул, на этот раз одобрительно.
- Я не думаю, что она опасна, - сказал он. - Но держи свой ножичек при себе, сассенах, и не
поворачивайся к ней спиной. Мы будем сторожить по часу.
Он закрыл глаза, откашлялся и мгновенно уснул.
Через луну проплывали облака, холодный ветер шевелил сухую траву на козырьке,
нависающем над нами.
- Разбудить тебя через час, - пробормотала я, пытаясь устроиться удобнее на каменистой
земле. - Три ха-ха, черт побери.
Я наклонилась и положила голову Джейми себе на колени. Он немного застонал, но не
шевельнулся.
- Простуда, - сказала я ему обвиняющим голосом. - Ха!
Я передернула плечами и откинулась назад, прислонившись к скошенной стене нашего
убежища. Несмотря на наказ Джейми следить за миссис Бердсли, я не считала это
обязательным. Она любезно развела костер, потом свернулась среди коз, и будучи человеком из
плоти и крови, и потому устав от дневных событий, сразу же заснула. Я могла слышать ее
мирный храп с противоположной стороны костра, смешивающийся с фырканьем и хрипом ее
компаньонов.
- И вообще что ты о себе возомнил? - спросила я у тяжелой головы, лежащей на моем бедре. -
Резиновый, да?
Мои пальцы ненамеренно коснулись его волос и ласково их погладили. Уголок его рта
неожиданно приподнялся в удивительно приятной улыбке.
Улыбка исчезла также быстро, как и появилась, и я потрясенно уставилась на него. Нет, он
крепко спал, дыхание его все также было хриплым, и его длинные двухцветные ресницы мирно
лежали на щеках. Очень мягко я снова погладила его голову.
Точно, улыбка снова мелькнула на его лице и исчезла. Он очень глубоко вздохнул, зарылся
носом в мои колени, и тело его полностью расслабилось.
- О, Боже, Джейми, - нежно произнесла я, чувствуя, как слезы собираются в глазах.
Годы я не видела, чтобы он улыбался во сне таким образом. С первых дней нашего брака, в
Лаллиброхе.
"Он всегда делал так, когда был маленьким, - сказала мне тогда его сестра Дженни. - Я думаю,
это значит, что он счастлив".
Мои пальцы погрузились в мягкие густые волосы на его затылке, ощущая твердую выпуклость
его черепа, теплую кожу и тонкую линию давнего шрама.
- Я тоже, - прошептала я ему.
(1)Логистика -- часть экономической науки, предмет которой заключается в организации
рационального процесса продвижения товаров и услуг от поставщиков сырья к потребителям,
функционирования сферы обращения продукции, товаров, услуг.
(2)Парень (гэльск.)
(3)Спокойно, друг (гэльск.)
ОТРОДЬЕ САТАНЫ
Миссис МакЛеод с двумя детьми поселилась у жены Эвана Линдсея, и с отъездом братьев
МакЛеодов, Джорди Чизхолма и его двух старших сыновей в доме стало просторнее. "Хотя не
совсем, - подумала Брианна, - учитывая, что осталась миссис Чизхолм".
Проблема была не в самой миссис Чизхолм, как таковой, а в ее пятерых сыновьях, которых
миссис Баг скопом называла отродьем сатаны. Миссис Чизхолм сильно возражала против такой
терминологии. И хотя другие обитатели дома были не так откровенны в выражении своего
мнения, по данному вопросу существовало редкое единодушие. "Самые отъявленные хулиганы -
это трехлетние близнецы Чизхолмы", - думала Брианна, с некоторым трепетом следя за Джемми
и воображая его ближайшее будущее.
В данный момент он не показывал никаких задатков хулиганства и мирно дремал на
тряпичном коврике в кабинете Джейми, куда Брианна удалилась в слабой надежде на
относительное уединение. Страх, внушаемый Джейми, позволял держать несносных детей
подальше от этой комнаты.
Миссис Баг сообщила восьмилетнему Томасу, шестилетнему Энтони и пятилетнему Тоби
Чизхолмам, что миссис Фрейзер была известной колдуньей, белой женщиной, которая,
несомненно, превратит их всех в жаб ("И это будет лучше для всех"), если они что-нибудь
натворят в хирургическом кабинете. Однако это не помогло, наоборот, они страшно
заинтересовались кабинетом, но пока ничего там не сломали.
Чернильница Джейми - полая маленькая тыква, аккуратно закупоренная пробкой из желудя -
стояла на столе вместе с глиняным стаканчиком с остро оточенными перьями индейки.
Пользуясь одним из свободных моментов, которые Брианна научилась ценить с материнством,
она взяла перо, открыла маленький дневник и стала писать.
"Этой ночью мне приснилось, что я делаю мыло. Я еще никогда не делала его самостоятельно,
но я вчера мыла полы, и мои руки пахли мылом, когда я легла спать. Такой противный запах,
что-то среднее между кислотой и пеплом, со слабым, но ужасным запахом сала хряка, чего-то
такого, что давно сдохло.
Я наливала воду в чайник с древесным пеплом, чтобы приготовить щелок; облака ядовитого
дыма поднимались от чайника, и они были желтого цвета.
Па принес мне большой ком внутреннего жира, который я должна была смешать с щелоком, и
в нем были детские пальчики. Я не думала в тот момент, что в этом было что-нибудь странное".
Брианна попыталась не обращать внимания на грохот сверху, звучащий так, словно несколько
человек прыгали на кровати. Грохот резко прекратился, и раздался пронзительный крик, за
которым последовали громкие звуки шлепков и несколько воплей различной высоты.
Она вздрогнула и крепко зажмурила глаза, откинувшись назад; звуки конфликта тем временем
нарастали. Через мгновение они звучали уже внизу. Быстро взглянув на Джемми, который
проснулся, но не выглядел испуганным ("Мой Бог, он привык к этому", - подумала она); она
отложила перо и со вздохом встала.
Мистер Баг занимался фермой и домашним скотом, а также возможной угрозой со стороны,
мистер Вемисс должен был колоть дрова, носить воду и вообще заниматься домом. Но мистер
Баг был молчалив, мистер Вемисс робок, а Джейми оставил Брианну формальной главой Риджа.
Поэтому она была апелляционным судом и судьей во всех конфликтах. "Самой", если хотите.
Сама распахнула дверь кабинета и с негодованием посмотрела на толпу. Миссис Баг, как
обычно, с красным лицом и обвиняющим выражением на нем. Миссис Чизхолм с точно таким
же красным лицом, переполненным материнским гневом. Маленькая миссис Аберфельд с
лицом цвета баклажана, прижимающая к груди свою двухлетнюю дочь Рут. Тони и Тоби
Чизхолмы с лицами, покрытыми слезами и соплями. У Тоби красный отпечаток ладони на лице,
тоненькие волосы Рут с одной стороны сильно короче, чем с другой. Они начали говорить все
сразу.
-... краснокожие дикари!
-... красивые волосы моего ребенка!
-... посмела ударить моего сына!
- Мы только играли в скальпы, мэм..
-... ИИИИИИИИИИ!
-... м порвали мою перину, маленькие отродья!
- Смотрите, что она сделала, эта старая метла!
- Послушайте, мэм, это...
- ААААААААААА!
Брианна вышла в коридор и захлопнула дверь за собой. Это была тяжелая дверь, и ее грохот
временно приостановил все разговоры. Внутри кабинета заплакал Джемми, но она
проигнорировала его плач.
Она потянула воздух, собираясь начать разборки, но передумала. Мысль, вступить в
бесконечные пререкания со всеми этими людьми, ее не прельщала. Разделяй и властвуй - вот
единственный путь в данном случае.
- Я пишу, - объявила она и, сузив глаза, обвела всех взглядом, - очень важное письмо.
Миссис Аберфельд выглядела испуганной, миссис Чизхолм - оскорбленной, миссис Баг -
удивленной.
Она холодно кивнула каждой женщине по очереди.
- Я поговорю позже с каждой из вас. Понятно?
Она открыла дверь, вошла внутрь и закрыла ее перед ними, оставив трех женщин с
вытаращенными глазами, потом прислонилась к двери спиной, закрыла глаза и выдохнула.
За дверьми стояла тишина, потом послышался отчетливый "Хм!" миссис Чизхолм и шаги, одни
вверх по лестнице, другие к кухне, а третьи тяжело к хирургическому кабинету. Стук маленьких
ног к передней двери известил о том, что Тони и Тоби спасаются бегством.
Джемми, увидев ее, перестал орать и засунул в рот большой палец.
- Надеюсь, что миссис Чизхолм ничего не знает о травах, - сказала она ему шепотом. - Я
уверена твоя бабушка держит там яды.
Хорошо, что мать забрала с собой ящик со скальпелями и пилами.
Она замолчала, прислушиваясь. Никаких звуков бьющегося стекла. Возможно, миссис Чизхолм
зашла в кабинет, чтобы избежать общества миссис Аберфельд и миссис Баг. Бриана упала на
стул возле маленького стола, который отец использовал в качестве письменного. Или,
возможно, миссис Чизхолм засела там, чтобы подловить Брианну наедине и высказать ей все
свои обиды.
Джемми лежал на спине с ногами в воздухе и счастливо мусолил непонятно где подобранный
сухарь. Ее дневник валялся на полу. Заслышав шаги миссис Чизхолм, выходящей их кабинета,
она схватила перо и одну из бухгалтерских книг из стопки на столе.
Дверь приоткрылась на дюйм или два. Наступила тишина, во время которой она,
сосредоточенно хмурясь, царапала в книге сухим пером. Дверь закрылась.
- Сука, - произнесла она вполголоса. Джемми произвел вопросительный звук, и она взглянула
на него вниз. - Ты ничего не слышал, хорошо?
Джемми согласно забормотал, пытаясь затолкать обмусоленный кусок хлеба в левую ноздрю.
Она сделала инстинктивное движение, забрать сухарь, но остановилась. У нее не было
настроения конфликтовать этим утром. И вообще весь день.
Она задумчиво постукивала пером по странице бухгалтерской книги. Она должна что-то
сделать и сделать быстро. Миссис Чизхолм, возможно, уже нашла ядовитый паслен, а у миссис
Баг был топор.
Миссис Чизхолм имела преимущество в весе, росте и длине рук, но Брианна поставила бы все
свои деньги на миссис Баг, когда дело касалось хитрости и вероломства. Что касается госпожи
Аберфельд, то она попала под перекрестный огонь словесных пуль. А маленькая Рут, вероятно, к
концу недели станет лысой.
Ее отец запросто уладил бы конфликт, используя свое очарование и авторитет мужчины. Она
тихонько фыркнула, забавляясь от этой мысли. "Подойдите", - говорит он одной, и она
сворачивается у его ног, мурлыча, как котенок Адсо. "Уходите", - говорит он другой, и она
быстро отправляется в кухню и печет ему сдобные булочки.
Ее мать воспользовалась бы первой возможностью, чтобы ускользнуть из дома - лечить
больных или собирать лекарственные травы - оставив их разбираться между собой, и вернулась
бы только тогда, когда установится состояние вооруженного нейтралитета. Брианна не могла не
заметить облегчение на лице матери, когда та садилась на лошадь, и немного виноватый взгляд,
который она послала дочери. Но, увы, эта стратегия не для нее, хотя желание, схватить Джемми
и убежать с ним в горы, было довольно сильным.
В сотый раз с тех пор, как уехали мужчины, она пожалела, что не отправилась с ними. Она
могла представить покачивающуюся спину лошади под собой, чистый холодный воздух,
вливающийся в легкие, и Роджера с солнцем, сияющим на его черных волосах, едущего рядом с
ней к ожидающим их приключениям.
Она скучала по нему до боли в костях. Как он поведет себя, если дело дойдет до битвы? Она
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 19 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |