— Даже не пытайтесь угрожать мне оружием, — тихо и решительно заговорил Время. — Меня здесь нет — здесь присутствует лишь мой образ. Я в ваших умах. Успокойся, Марлей. Помощь уже идет. Я бы сам пришел раньше, но был крайне занят: помощников у меня поубавилось…
— Он вызвал вас, потому что приказал я, — перебил лейтенант. — И дальше будет делать то, что я велю. Потому как знает, что это в его же интересах. У меня для вас предложение…
— Я в курсе, — сказал Время. — Я все слышал. Мой ответ: «Нет». Город важнее, чем его жители или его депутаты. Однако в любом случае многих вам убить не удастся — времени не хватит. Город приходит в себя, и силы, природа которых лежит далеко за пределами вашего разумения, поднимаются на борьбу с вашей хваленой армией. Неужели вы всерьез думали завоевать Шэдоуз-Фолл силой оружия? Глупцы! Ведь во вселенной есть силы, противостоять которым невозможно, как невозможно им диктовать какие-либо условия. И совсем скоро вы это поймете. Ваши жрецы пока достаточно сильны и не дают мне вмешиваться напрямую, но это до поры до времени. Послушайте меня, лейтенант, еще не поздно остановить это безумие. Соберите своих людей и уходите из города. Вам не найти того, что вы ищете, ни здесь, ни в моих галереях.
— Браво, — ухмыльнулся лейтенант. — Да только если этого здесь нет, что же тогда вы так отчаянно защищаете? Думаю, пора приступать к экзекуциям: Марлей — первый, за ним следующий депутат и так далее, с интервалом в пять минут. А потом начнем отлавливать народ с улицы. Можете понаблюдать, я не против.
— Думается, — сказал Время, — вы сейчас столкнетесь с проблемами куда более срочными и тягостными. Не хотите ли взглянуть в окно?
Старик неожиданно исчез, и крестоносцы в нерешительности переглянулись. Голос Времени звенел в воздухе, спокойный, бесстрастный и жутко, пугающе тревожный:
— Я спустил с привязи моего пса, лейтенант, и очень скоро вы услышите, как воет он, алкая вашей крови.
Лейтенант негромко рассмеялся, восхищенно тряся головой:
— Бравада, от начала до конца. Вот уж повеселюсь, глядя, как ваш барбос будет ползать и молить о пощаде, когда мы вытащим его из норы за хвост. — Он небрежно махнул солдату, охранявшему Марлея: — Увести его и вздернуть на ближайшем фонаре…
И тут вдруг он замолк и резко повернулся к окну: с улицы полетели крики и звуки беспорядочной стрельбы, а затем — дикие предсмертные вопли.
— Глаз с депутатов не спускать! — бросил лейтенант своим людям. — Будут вякать — стреляйте.
Он вновь выглянул из окна и, если бы подчиненные сейчас на него посмотрели, они бы увидели, как мгновенно побелело у лейтенанта лицо. Там, на улице, умирали крестоносцы.
Солдаты бешено палили, попадая в своих, но убийца плавно двигался среди них, зверски убивая каждого, к кому прикасался. Его руки были словно бритвы, и невероятная сила двигала этими длинными тонкими руками. Задрав улыбающуюся голову-тыкву, он посмотрел на высунувшегося из оконного провала лейтенанта и насмешливо отсалютовал ему. В город пришел Джек Фетч.
Джек проторил кровавую тропу в толпе деморализованных солдат, в буквальном смысле слова разрывая их на части со всей своей неестественной силой. Пули впивались в него со всех сторон, взбивая облачка пыли на рваном тряпье, но поскольку он не был живым — и никогда таковым не был, — ни одна пуля не причинила ему вреда. Не было у него крови, чтобы терять ее, не было костей, чтобы им ломаться, и повреждения, которые наносили пули частям его неживого тела, мгновенно исправлялись, будто материал для ремонта Джек черпал из воздуха. Руки в кожаных перчатках сжимались, как тиски, и стройная фигура двигалась с убийственными грацией и скоростью настолько стремительно, что уследить за ней было почти невозможно.
Из боковой улочки с ревом выполз танк и, остановившись, повел стволом орудия в сторону Джека. Тот развернулся лицом к танку, но в этот миг прогремел выстрел. Джек с легкостью пригнулся, метнулся вперед и вцепился руками в гусеницу. Одного мгновения ему хватило, чтобы оторвать многотонную стальную махину от земли и опрокинуть на бок. Командир танка выполз из башенного люка, яростно размахивая пистолетом. Джек ухватил его голову обеими руками и развернул на сто восемьдесят градусов. Звук хрустнувших шейных позвонков потерялся в общем грохоте.
Солдат швырнул в пугало гранату. Джек перехватил ее на лету и швырнул обратно. Он находился достаточно близко, чтобы не почувствовать воздействия взрыва, однако остался стоять недвижим и невредим в те мгновения, когда все вокруг него сметали взрывная волна и осколки. С визгом из темноты ночного неба вынырнул вертолет, паля из пушек и пулеметов — снаряды взрыли вдоль улицы глубокие борозды. Сделав два захода на пугало, вертолет с бреющего полета осыпал его тысячами выстрелов, но Джек стоял, где стоял, выдержав все. Вертолет заложил вираж, разворачиваясь на третий заход. Джек выдернул из земли фонарный столб и метнул его, как копье. Столб врезался в ветровое стекло кабины, пронзил пилота и пришпилил его к спинке сиденья. Потеряв управление, машина врезалась в стену пылавшего дома. Взрыв широко расплескал вспыхнувшее топливо. С дикими воплями бросились по улице горящие как факелы солдаты.
Джек Фетч стоял достаточно близко, чтобы не быть недосягаемым, и это вселило зыбкую надежду в одного из крестоносцев. Он стал подкрадываться к пугалу с огнеметом, и Джек, развернувшись, встретил его своей зловещей улыбкой. Солдат нажал на спуск в ту же секунду, как Джек попал в радиус поражения, и жидкое пламя метнулось в него. Фетч вспыхнул ярким искрящимся светом, но не сгорел. Он продолжал шагать вперед, грозный, решительный и необоримый, как дредноут, и крестоносец, отбросив в сторону огнемет, с воплями бросился наутек. Джек Фетч остановился и огляделся. Солдаты разбежались. Все, что осталось, — растерзанные неподвижные тела и горящие обломки вертолета чуть дальше по улице.
Пугало развернулось и зашагало к дому заседаний Совета, оставляя за собой цепочку горящих следов. Пламя льнуло к его телу, как живое пальто. Толкнув оконную раму вверх, лейтенант выпустил в него очередь, но Джека лишь чуть качнуло от ударов пуль. Лейтенант приказал своим людям поддержать его огнем, и два солдата, встав с автоматами у окна рядом с ним, открыли стрельбу. Джек Фетч продолжал идти вперед, как идет по грудь в воде человек навстречу не слишком сильному течению. И даже сквозь языки пламени солдаты видели, что пугало по-прежнему улыбается.
Джек поднялся по лестнице, толчком распахнул входную дверь и быстрым шагом направился по коридору к комнате заседаний. В коридоре, яростно паля, пятились крестоносцы, но Джек, не сбиваясь с темпа, шел на них. А затем вдруг все стихло: у одного за другим у солдат вдруг кончились патроны или же винтовки перегрелись, и в павшей тишине слышалось лишь негромкое потрескивание пламени, лизавшего тело пугала, и короткие резкие звуки царапавших пол тонких ног. Пятясь, крестоносцы вернулись в комнату заседаний, и Джек Фетч вошел вслед за ними. Лейтенант схватил Марлея, подтянул к себе и приставил дуло к голове депутата.
— У меня патроны еще есть. Пошел отсюда, демон. Или я пристрелю его.
Джек кивнул головой-репой и… пропал. Через секунду он показался в дверях, облепленный потрескивающими язычками пламени, в следующую секунду дверной проем опустел, и в комнате стало тихо. Изумленный лейтенант на мгновение замер, и Джек Фетч вырос у него за спиной. Лейтенант успел лишь почувствовать, как сзади дохнуло жаром, и тут пугало обняло его горящими руками. Командир закричал о помощи, и его люди, отталкивая друг друга, кинулись вон из комнаты. Пугало прижало лейтенанта к груди, и серией негромких глухих хлопков сломались сначала шея, а потом и спина крестоносца. Джек разжал объятия и дал мертвому телу опуститься на пол, а затем принялся невозмутимо похлопывать себя руками в перчатках, сбивая пламя. Депутаты переглянулись, постепенно сознавая, что снова свободны. Марлей наклонился и поднял винтовку лейтенанта. Джек Фетч коротко ему отсалютовал и тут же исчез, не оставив после себя ничего, кроме вони горелых тряпок. Марлей обвел депутатов взглядом:
— Вот уж никак не мог предположить, что он способен на такое. А вы?
Лестер Голд, Тайный Мститель, притулился к фонарному столбу и попытался отдышаться. Он чувствовал, насколько стал стар. Да нет, пожалуй, хуже: он чувствовал себя старым, немощным и бесполезным. Оттолкнувшись от фонаря, Лестер вытер рот тыльной стороной ладони. Надо идти. Будешь здесь торчать — вмиг подстрелят. Он вел своих людей по пустынной улице, пистолет наготове, глаза начеку и ежесекундно готовые среагировать на малейшее движение. Сейчас их небольшая группа была почти на окраине. Почти вне опасности. На город напала, наверное, целая армия, но Шэдоуз-Фолл — город большой, и не могут захватчики находиться одновременно во всех местах. Хотя здесь они уже побывали. Вон несколько домов разбито снарядами, а рядом два — сожжены. Запах пожарища все еще силен. По своему характеру разрушения казались бессистемными и хаотическими, будто захватчики крушили все подряд походя, на пути к цели более значительной. Но сейчас улицы были пусты, все стихло… И слава богу, подумалось Лестеру. Ему просто необходимо было где-то передохнуть, обрести второе дыхание. Но больше всего ему надо было убедиться, что в Шэдоуз-Фолле еще оставались островки безопасности: без этого он не сможет продолжить борьбу.
Когда Лестер впервые услышал о вторжении, он поспешил встретить захватчиков в своем старом наряде, не зная, чего ожидать, но по-прежнему неколебимо уверенный в том, что сможет сделать что-то полезное для защиты ставшего ему родным города. На ходу он мельком глянул на свое отражение в витринном окне и решительно кивнул: выглядел он достойно в черном, тускло блестевшем бронежилете с красно-синими полосами, а накидка впечатляюще развевалась за плечами. Лицо героя не изменилось — оно по-прежнему было лицом пожилого мужчины, но Лестер чувствовал себя молодым, уверенным и полным сил. Он встретил солдат, когда они с воем ворвались в узкие улочки Старого города, паля во все, что двигалось, и поджигая дома. Крики, вопли и поднимающийся к небу жирный черный дым — все это оставляли за собой захватчики, с почти небрежной легкостью сметая редкие очаги сопротивления. Они и Тайного Мстителя едва заметили. Он был один, а их — целая армия, и даже Человек Действия не мог надеяться выстоять против танков и ракетных установок.
Голд обменялся с солдатами парой выстрелов, а затем ему пришлось спасаться бегством. Вскоре его нагнала толпа беженцев, стекавшихся отовсюду, откуда их гнали солдаты. С трудом пробившись сквозь охваченную паникой толпу, он слился с группой других искателей приключений и костюмированных супергероев. Как и Голд, они достали свои наряды из старых шкафов и надели их, впервые за много-много лет убедившись, что город нуждается в их помощи. Как и Голд, они вышли навстречу врагу, и мгновенно выяснилось, что яркая одежда делает их легкими мишенями для солдат. Каждый из встреченных был полон захватывающих историй о героях, оставшихся на улицах истекать кровью или подстреленных прямо в воздухе, будто голуби. Тепловой Удар попал под перекрестный огонь. Опасные Близнецы, пытаясь спасти жильцов, погибли под обломками рухнувшего на них здания. Живая Молния пал, сражаясь одновременно с дюжиной солдат. Его просто забили насмерть. Кто-то прихватил его окровавленный капюшон как сувенир. Мисс Судьба попыталась в одиночку бросить вызов вертолету, и тот сбил ее самонаводящейся ракетой, гнавшейся за ней, куда бы она ни пыталась улететь, и догнавшей…
Их имена нельзя забыть. Настоящие, знаменитые герои никогда не приходили в Шэдоуз-Фолл, потому что они не сходят со страниц книг и с экранов внешнего мира. Люди в них продолжают верить. Только посредственности, статисты, герои рангом ниже попадают в этот город. Они по-прежнему отважны и прекрасны, и они, не жалуясь на судьбу, встретили свою смерть, как празднично окрашенные мотыльки-однодневки.
Погибли не все. Кое у кого хватило ума убежать. Спасшиеся отыскали друг друга и собрались в небольшие группы, скорее утешения, чем объединения ради. Супергерои объединились с суперзлодеями, давнишняя вражда была забыта. Множество старых недругов заключили мир, попав в Шэдоуз-Фолл: здесь им требовалось совсем немного времени, чтобы выяснить, что у них друг с другом гораздо больше общего, чем с простыми горожанами.
Выжившие герои освоились и начали партизанскую кампанию против захватчиков, успевая наносить удары из засад и вовремя уходя от преследования. Но большего успеха их наскоки не приносили. Не обученные диверсионной работе, герои действовали маленькими группами: рискуя жизнью, спасали невинных жителей, где только можно, и выводили их в безопасные места. Если таковые можно было отыскать в оккупированном городе.
Голд вновь остановился, огляделся и напряженно прислушался. Где-то невдалеке гудел пожар, больше не было ни посторонних звуков, ни признаков присутствия захватчиков. То ли они прошли этот квартал и сочли не заслуживающим внимания, то ли заняли настолько большую территорию, что сил стеречь каждую улицу не хватало. Но в любом случае район должен патрулироваться, и Лестеру с его группой следует поторопиться до того, как появится патруль и захватит их врасплох.
Голд тяжело дышал, пытаясь изгнать из тела усталость. Для мужчины его лет он был в отличной форме, но то, что он стал свидетелем стольких смертей и ничем не смог помочь несчастным, серьезно подорвало его силы. Сейчас он почувствовал свои годы, но Голд не позволит этому чувству остановить себя. Во всяком случае, пока от него зависит жизнь доверившихся ему людей.
Лестер оглянулся на свою группу, желая убедиться, что в ответном взгляде он прочтет крохотную надежду. Двадцать три человека, мужчины и женщины, единственные уцелевшие из жилого массива, предназначенного солдатами для уничтожения. Они потеряли все, что имели, все, что было им дорого, и теперь доверили ему и трем его собратьям, искателям приключений, свои последние надежды обрести безопасность. Все в точности, как в почти забытых историях о Тайном Мстителе. Голд знал, что они заблуждаются, но отмалчивался, чтобы не разочаровывать людей. Это было бы жестоко.
Он посмотрел на своих собратьев-героев и едва заметно улыбнулся. Будь его воля, не таких бы он себе выбрал помощников, но, как говорится, на безрыбье…
Алый Коготь, например, «злодей» с азиатской внешностью. Ему было, наверное, под девяносто, и выглядел он древнее Господа Бога, но все еще был в состоянии пальнуть из ружья отравленным дротиком. Сам-то Коготь избежал жестокости крестоносцев, но варварское разрушение всколыхнуло такой гнев в его душе, какого он не чувствовал уже много десятилетий. Он нацепил свои церемониальные доспехи, вышел из своего ресторана, вооруженный одним лишь сувенирным ружьем, стреляющим дротиками, — и отправился в одиночку останавливать захватчиков.
Еще была мисс Возмездие. В конце семидесятых, когда пробовали практически все, что приходило в голову, она сделала стремительную, карьеру, которая, однако, не задалась. В действительности мисс Возмездие была трансвеститом: мужчиной, одетым супергероиней, борющейся с преступностью. Это не было общеизвестным фактом, но долго хранить секреты в Шэдоуз-Фолле невозможно. Мисс Возмездие была отважным и стойким бойцом при непосредственном контакте с врагом, так сказать, в ближнем бою, но против танков и автоматического оружия толку от нее было немного.
Единственным, кто чувствовал себя в своей стихии, был Капитан Нэм — супергерой-патриот, созданный с целью хоть как-то обелить войну во Вьетнаме. Он никогда не был особо популярен и стал коммерческой катастрофой. В обстановке военных действий Нэм чувствовал себя как рыба в воде — он словно вернулся домой. Сейчас капитан дулся: Голд врезал ему за то, что он сказал, что любит запах напалма.
Голд оглядел улицу. Надо двигаться, пока тихо. Не в первый раз он задумался: от кого же ему приходится прятаться? Крестоносцы, кто они такие? После объяснений отца Кэллегена он не стал знать о них больше. Не похоже было, что захватчики принадлежали к какой-то одной народности или стране. У них не было флагов или отличительной униформы. Просто солдаты с оружием. Крестоносцы и не делали попыток разъяснить, кто они, откуда и чего хотят. Они просто окружали и захватывали, а всех недовольных расстреливали. Иногда недовольных вздергивали на фонарных столбах и оставляли висеть — в назидание тем, кого оставили в живых. Но кем бы или чем бы они ни были, солдатами они были профессиональными, и пока что Шэдоуз-Фолл был неспособен остановить их.
Впереди, за углом перекрестка, раздался крик. Голд сделал резкий жест своим людям замереть на месте, крадучись пошел вперед и осторожно высунул из-за угла дома голову. Двое солдат, затолкав в дверной проем и приперев к закрытой двери девушку-подростка, с хохотом стягивали с нее одежду. Она плакала и умоляла не делать этого, но этим только больше их возбуждала.
У Голда мелькнула мысль убраться отсюда и провести своих людей другим путем. Он отвечает за их безопасность и не должен сейчас разыгрывать героя. Однако повернуться спиной к зовущему на помощь он не мог — ведь он всегда защищал невинных и наказывал виноватых. В этом была его суть. Он был Человеком Действия, Тайным Мстителем и обязан доказать, что не зря даны ему эти прозвища.
К тому же ублюдков всего двое. Ему вполне по силам обезвредить их, спасти девочку и успеть унести ноги до того, как кто-либо заметит, что он тут побывал. Голд скользнул за угол, тихо прошел по улице и в мгновение ока очутился за спинами солдат. Стрелять из пистолета нельзя: выстрел наделает шуму. Один из солдат, что-то заподозрив, начал поворачиваться. Голд со всей силы ударил его чуть выше уха. Голова солдата дернулась, как от удара хлыстом, и еще за мгновение до того, как упасть, он потерял сознание. Всего лишь кастет под перчаткой — а каков эффект! Второй солдат задумал было пустить в ход винтовку, но герой выбил оружие у него из рук. Пытаясь удержать равновесие, Голд невольно вздрогнул — он уже был не таким гибким, как прежде. Нога солдата внезапно метнулась в каратистском ударе, и Голд инстинктивно поставил блок. Как здорово, что старые рефлексы еще помнят свою задачу.
Лестер вступил в схватку с солдатом и начал хладнокровно вышибать из него дурь. Его руки действовали жестоко и уверенно, а за спиной был многолетний опыт тренировок и практики, с которым солдату было не совладать. И не было у солдата в душе того гнева, что жег Голда, той холодной как лед ярости. Летели брызги крови, крови не Голда. Он чувствовал себя прекрасно от того, что наконец дотянулся своими руками до одного из своих безликих врагов, пришедших разрушить его город, и остановился лишь тогда, когда осознал вдруг, что просто наслаждается избиением. Он позволил бесчувственному солдату сползти по стене на тротуар и повернулся успокоить рыдающую девочку. Она прильнула к нему, как ребенок, успокоившийся в ту же секунду, как увидел сказочный костюм героя. Дети доверяли героям.
Прежде чем Голд увидел, он услышал приближающихся крестоносцев и подтолкнул девочку, чтобы она бежала по улице к его людям. Девочка не хотела оставлять его, и Лестеру пришлось снова ее подтолкнуть. Затем она услышала приближающийся звук мотора армейского джипа, повернулась и побежала. Голд остался стоять. Он и не надеялся, что сможет убежать от джипа, но решил задержать его, чтобы дать девочке добраться до его группы и спастись. Люди отведут ее в безопасное место. А он их потом догонит. Голд вытащил из набедренной кобуры пистолет. Револьвер казался таким старомодным и совсем не обладающим мощью современного оружия, но за все эти годы Голд так сдружился со своим «магнумом», что мысль обменять его на что-либо поновее не приходила в голову. Он был таким красивым и надежным, а это главное, что Лестеру требовалось от револьвера.
Из-за угла, с ревом войдя в поворот практически на двух колесах, выскочил джип. Один из сидевших в джипе солдат, заметив Голда, показал на него рукой и что-то рявкнул — крик был явно не приветственный. Голд тщательно прицелился и попал в одного из сидевших на заднем сиденье. Визжа покрышками и виляя, джип резко затормозил, перегородив проезжую часть. Голд еще раз прицелился и выстрелил в водителя — тот чуть замешкался на сиденье. Двое других солдат выбросились из машины и залегли за ней, изготовившись к стрельбе. Голд быстро сбежал с тротуара и укрылся в дверном проеме. Все не так плохо: их осталось только двое. С двоими он управиться в состоянии; а потом — догонять своих.
А затем из-за угла вырулил второй джип, а за ним выбежала группа солдат. Видно, один из тех, что был в первом джипе, запросил по радио подмогу. Голд успел досчитать до четырнадцати, прежде чем шквал очередей заставил его вжаться в дверь. Да, теперь перевес стал более значителен, но бывали переделки и похуже. Он быстро проверил карманы: одна граната, дымовая шашка с давно истекшим сроком годности и пригоршня патронов. Все остальные хитрые прибамбасы он уже использовал. Снова шквал огня по его позиции, несколько пуль срикошетило от его бронежилета. Голд с чувством выругался. Силы пробить жилет пулям не хватило, однако удар был чертовски болезненным. Завтра все тело будет в синяках.
Один из джипов двинулся вдоль по улице, прикрывая бегущих за ним солдат. Голд высунулся из укрытия — чуть-чуть, ровно настолько, чтоб успеть прострелить колесо машине. Он должен был задержать их как можно дольше, чтобы дать своим людям уйти. Пули впивались в стену, выбивая осколки кирпичей. Голд мог запросто выстрелом пробить дверной замок и отступить внутрь дома, но это, решил он, попозже, когда положение станет совсем уж аховым. Оно и сейчас не блестящее, однако пока он еще в состоянии контролировать ситуацию. Голд зловеще ухмыльнулся. Довольно странно, но в эту минуту он чувствовал себя таким молодым и сильным, будто скинул тройку десятков лет. Сражение в одиночку с превосходящими силами врага во имя защиты невинных — вот ради чего существуют герои.
Лестер вновь высунулся из ниши, пальнул пару раз и нырнул обратно, беззвучно смеясь, потому как услышал, как кричали и ругались солдаты, в панике ища, где укрыться. Он решил поиграть с ними, пока не уверится, что его люди ушли достаточно далеко, а затем сотворит свой коронный смертельный номер под кодовым названием «исход». Как славно вновь чувствовать себя молодым! Тайным Мстителем, Человеком Действия. И сейчас он докажет крестоносцам, что это означало.
Он не увидел солдата со снайперской винтовкой в окне второго этажа дома напротив. Не увидел, как солдат приник к окуляру, внимательно прицелился и нажал на спуск. Пуля попала Голду точно в левый глаз, со страшной силой отбросив его голову назад. Лестер Голд медленно сполз на землю, оставив широкий густой мазок крови и мозгов на закрытой двери.
Солдаты попинали по очереди его тело, а затем отправились догонять тех, ради кого Лестер Голд совершил свой подвиг.
Два офицера армии крестоносцев оглядели кабинет доктора Миррена с тем же нескрываемым презрением, какое выказали самому хозяину. Сделки с предателями — грязный бизнес, открыто говорили их взгляды, и заниматься им приходится поневоле. Они пришли к доктору Миррену потому, что им приказали сделать это, однако они не обязаны испытывать удовольствие от визита. Миррен старался быть предельно вежливым и предложил офицерам кресла и бренди, но и от первого, и от второго те отказались.
Полковнику было лет пятьдесят с небольшим — его возраст выдавали изрезанное морщинами лицо и седой ежик коротко стриженных волос. Мрачный взгляд и тонкие губы. Миррен знал людей такого типа: по утрам холодный душ и интенсивная зарядка, гордится своим умением никогда не выходить из себя, втихомолку дует молоко стаканами, чтобы утихомирить сжирающий его рак. Потенциальный инфарктник. Его помощник — молодой и безликий, трогательно жаждущий выглядеть хорошим в глазах полковника. Едва за двадцать, внешний вид безукоризнен, ни проблеска юмора. Оба глядели на Миррена так, будто застукали его за выуживанием монеток из церковного ларя для пожертвований.
— У нас очень мало времени, доктор, — отрывисто сказал полковник. — Давайте сразу к цели нашего визита. Предоставленная вами информация о средствах защиты города оказалась полезной, но нам необходимо большее. Мы столкнулись с непредвиденным и возрастающим противодействием, и город… Город оказался несколько иным, чем мы себе представляли.
— Шэдоуз-Фолл исключителен, — спокойно отвечал Миррен. — Это особое место, второго такого в мире нет. В этом городе вы сможете найти все, что вам необходимо. Не то, что вам непременно хочется, а то, что действительно необходимо. Можете найти Суд Божий и искупление, давно потерянных друзей и шанс прожить жизнь заново. Игрушку, утерянную вами в детстве, или месть человеку, когда-то обидевшему вас. Здесь вы найдете все — абсолютно все. Однако вы должны быть очень осторожны. Вы можете и не знать, что именно вам необходимо, до тех пор, пока не обретете это.
— Интересно, в этом мерзком городе может хоть кто-нибудь дать прямой ответ? — чуть повысил голос полковник. — Когда я задаю простой вопрос, я предполагаю услышать простой ответ, но не длинную бессвязную речь, напичканную мистицизмом хиппи. Я был о вас лучшего мнения, доктор. Ведь вы ученый. Ладно, расскажите-ка мне об обороне города. С чем еще мы можем столкнуться, когда начнем продвижение к центру, то есть чего нам ожидать? Насколько он велик — сам город? И кто командует обороной и контратаками?
— Три простых вопроса, три простых ответа. Первый: ожидайте неожиданностей. Второй: город настолько велик, насколько это ему необходимо. И третий: никто не командует обороной, разве что в отдельных случаях, возможно, — Дедушка-Время. Более подробная информация будет стоить денег. Быть может, обсудим размер моего гонорара?
— Я могу заставить вас быть посговорчивее, — сказал молодой офицер.
— Сомневаюсь, — улыбнулся ему Миррен.
Было что-то в голосе доктора и его глазах, что удержало ассистента от ответа. Он глянул на полковника, ища поддержки и одобрения, но и тот как будто потерял дар речи. Миррен подался телом вперед в своем кресле, стоявшем подле камина, и спокойно посмотрел на крестоносцев. Они решили, что если останутся стоять, а доктор будет сидеть, это даст им психологическое преимущество над ним, однако уловка не сработала, и оба офицера это поняли. Происходящее совсем не походило на допрос, а скорее напоминало визит двух провинившихся школьников в кабинет директора школы. Проигнорировав ассистента, Миррен остановил свой взгляд на полковнике.
— Уже почти год прошел, как я натолкнулся на одного из ваших шпионов в Шэдоуз-Фолле. Он погиб в дорожном происшествии, и при нем не нашли ничего, что могло бы помочь идентифицировать его личность. Поэтому его привезли ко мне, я воззвал к его духу и поспрашивал кое о чем. Вообразите мое удивление, когда я услышал его ответы. Но вышло так, что наша встреча оказалась случайной — для нас обоих. Даже тогда я испытывал… трудности в проведении моих исследований и увидел в вас источник возможного и так необходимого мне дополнительного финансирования, а заодно и средства защиты от личных врагов. В общем, я связался с вашими людьми и заключил сделку: я сообщаю вам затребованную информацию о том, как добраться до Шэдоуз-Фолла и ворваться в него, а вы даете мне то, что требуется мне. Я свою часть выполнил — теперь ваш черед.
— Во-первых, вы должны отпустить душу крестоносца, которую отозвали, — сказал полковник.
— Давным-давно отпустил. Слишком большой расход энергии — держать душу на том уровне: я отправил ее обратно, как только услышал все, что было нужно.
— Что ж, тогда я не вижу причины дальнейшего пребывания здесь. — Губы полковника чуть изогнулись в улыбке. — Мы больше не нуждаемся в ваших услугах, доктор. Мы в состоянии преодолеть наши трудности, применив чуть больше усилий и стараний. А поскольку вы больше не удерживаете душу нашего человека, то и мы освободились от вашей зависимости. Вам были обещаны деньги, но с этим вам придется обождать. Свои тридцать сребреников получите, когда город будет полностью очищен, ни минутой раньше. А что касается вашего требования защиты, то сейчас у нас каждый солдат на счету. Лишних людей нет и в ближайшее время не предвидится. Советую вам самому позаботиться о безопасности.
— Деньги меня волнуют меньше всего, — спокойно ответил Миррен. — Видите ли, мои враги с каждым часом все ближе. Защита мне остро необходима сейчас, иначе будет поздно. Вы же офицер и понимаете, как все можно организовать. Можете потом забрать себе деньги, которые мне предназначались. Это останется между нами.
— Вы предлагаете нам взятку? — спросил ассистент.
— Не тебе, сынок. — Миррен даже не взглянул на него. — Лично ты не в состоянии что-либо мне предложить. Зато полковник создает впечатление человека, не отрицающего реальностей этого мира.
— Будь у меня время, — ровным голосом сказал полковник, — я б велел своим людям выволочь вас из дома и запороть насмерть. Вероятно, именно так я и поступлю, когда закончим в городе. Я солдат Господа Бога, и искушать меня бесполезно.
— Вот вы все клянетесь, что служите Господу, — ответил Миррен, — да только не думаю я, что вы знаете его настоящее имя. Я не думаю, что вы знаете, перед кем на самом деле преклоняются ваши вожди. Я пообщался с мертвыми, а они видят многое из того, что недоступно живым. Вы служите Повелителю мух [20], полковник. Чем раньше вы это поймете и опомнитесь, тем меньшим потрясением отделаетесь.
Ассистент поднял руку, будто собираясь ударить Миррена, но полковник жестом остановил его.
— Богохульство. Мне следовало ожидать этого. Поздравляю, доктор. Вы меня убедили: вы заслуживаете того, чтоб потратить время на ваше наказание. В моем подчинении есть люди, которые знают все о боли и способах ее причинения. После недолгого времени в их компании вы расскажете нам все, что знаете о городе и средствах его защиты.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 19 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |