«И что, этому кто-то поверит?» — мальчик накрыл ладонью изображение бьющегося в цепях оборотня, чтобы не видеть, как тот извивается и грызет железо.
«Идиотов хватает, — Крис вырвал статью о невиданном нашествии садовых гномов на окраины Лондона и принялся сооружать из нее самолетик. — Разве ты не этого хотел?»
«Этого, но… Я не думал, что все будет так. Ведь это же газета!»
«Вот именно. «Пророк» печатает не то, что происходит на самом деле, а то, что министерству выгодно видеть на страницах прессы. Остальные издания либо хором подпевают ему, либо являют миру фантазии журналистов и редакторов».
«Но пресса должна служить для распространения информации, правдивой информации, а не голословных вымыслов и бредней! Откуда в таком случае маги узнают о том, что происходит?»
«Фактами занимаются архивисты, — наставник подправил новой игрушке крыло и примерился запустить в дальний угол. — Хочешь знать, что произошло или происходит на самом деле, или что-нибудь по-настоящему полезное — иди в библиотеку, но будь готов выложить порядочную сумму за консультацию».
Гарри свернул газету и отложил в сторону. Если правдивые ответы на вопросы можно получить лишь от архивистов, придется все-таки посетить лондонскую магическую библиотеку. А их заоблачные расценки, о которых он уже не раз слышал от старшекурсников… Что ж, есть информация, за которую никаких денег не жалко. Да и, честно говоря, просто любопытно было бы взглянуть на другие достопримечательности волшебного мира, не все же в Хогвартсе сидеть.
«Но почему именно оборотни? А нападение на школу целой стаи — чушь несусветная. Кому это надо?.. Стой, неужели Скитер воспользовалась моим разрешением, чтобы очернить оборотней?!»
Самолетик описал круг и потерянно ткнулся в темно-синий фолиант, застыв на самом верху книжной пирамиды.
«Ну да, а ты думал, она не сумеет воспользоваться ситуацией в свою пользу?»
«Но почему…»
«Это не слишком красивая история, и началась она еще до твоего рождения, — перебил Крис. — Я тебе как-нибудь попозже расскажу. Допивай сок, Флитвик возвращается».
«Это из-за Волдеморта?» — успел спросить Гарри, опрокидывая в себя кубок.
«Не-а, — хмыкнул Крис. — Представь себе, здесь он замешан лишь опосредованно, это наше не в меру умное министерство решило выкопать себе яму и оказалось в патовой ситуации. Все еще копает, как видишь, на что-то надеется».
Мальчик собирался спросить, из-за чего министерство так ополчилось на оборотней, но за спиной раздался тихий скрип. Гарри невольно вздрогнул: он и думать забыл о предупреждении друга. Поднялся и шагнул к двери, встречая преподавателей. Вместе с Флитвиком в кабинет вошла МакГонагалл, осмотрела ученика и, не найдя ни малейших признаков подавленности, одобрительно кивнула.
— Вы поели, мистер Поттер?
— Да, профессор.
Гарри обернулся, подумав, что не слишком красиво было бы оставлять поднос с булочками на полу, но ничего не обнаружил. Должно быть, домовые эльфы все убрали, как только хозяин переступил порог кабинета.
— Профессор Флитвик, спасибо, — спросить у него о Крисе? Нет, наставник этого точно не позволит. Да и сам профессор наверняка не помнит всех, с кем сражался тридцать лет назад. — Я могу идти?
— Конечно, Гарри. И помни: не обращай внимания на разговоры, они скоро утихнут. Вот увидишь, уже через неделю все забудут об этом досадном инциденте.
«Ага, забудут, — довольно промурлыкал волшебник, когда Гарри вышел в коридор, — ровно до выхода следующей статьи о тебе, великом и непревзойденном. Только представь, как англичане будут обретать все новые и новые сведения о своем герое, опоре и надежде всей нации».
«Хватит ерничать», — огрызнулся мальчик, быстро шагая к башне и игнорируя сопровождающие его любопытные взгляды и перешептывание учеников и портретов.
Человек действительно способен привыкнуть ко всему, что с успехом продемонстрировал Локонс. Преподаватель защиты от темных искусств ярким бирюзовым пятном выделялся среди стайки четверокурсниц, рассказывая, как в гордом одиночестве отразил нападение оборотней на маленькую горную деревеньку.
* * *
Флитвик оказался прав, и уже к середине октября никто и не вспоминал о «нашествии оборотней». Впрочем, прежде чем это случилось, Гарри не раз приходилось чрезвычайно вежливым тоном осведомляться у очередного школьника, не покусали ли его бараны. Но полностью отмщенным он почувствовал себя, когда всей школе, страдающей от простуды, пришлось пить горькое и острое перцовое зелье. Он, обладающий Даром единорога, единственный избежал участи разгуливать по замку с дымящимися ушами и опухшими от настойки глазами.
Проливные дожди и осенняя слякоть, казалось, стерли из Хогвартса яркие краски и веселый смех. Даже алая квиддичная униформа на улице сразу превращалась в размытое блеклое пятно. Пару раз по утрам трава у озера покрывалась изморозью, а однажды из Запретного леса вышел олененок, которого Хагрид на руках вынес из огорода. Детеныш как-то ухитрился, спасаясь от захлебывающегося лаем Клыка, забраться на одну из тыкв, приготовленных для Хеллоуина и уже достигших изрядных размеров.
Замок постепенно готовился к празднику. По стенам развесили гирлянды, приглядываться к которым не стоило, если только не возникало необходимости срочно избавиться от аппетита и содержимого желудка. Большой зал украсили фонарями, сделанными из гигантских тыкв, и летучими мышами. Гарри не меньше десяти минут простоял с задранной к потолку головой, но так и не смог понять, живые ли это существа или искусно наведенная иллюзия, подпитываемая силой самого Хогвартса.
За день до Хеллоуина пришел давно желанный подарок, о котором они с Крисом уже и думать забыли. Перед рассветом мальчика разбудил туманный вестник, принесший записку со словами «в совятне в полночь». Весь день он провел как на иголках, каждые десять минут посматривая на висящие в гостиной часы. Конечно, можно было достать магический компас, но отчего-то не хотелось никому показывать, что у Гарри Поттера имеется такая ценная вещь. Он и так привлекал к себе слишком много ненужного внимания. Вечером спрятал мантию-невидимку под подушкой, чтобы не пришлось искать ее в темноте среди сваленного в сундуке хлама, и, дождавшись полуночи, вышел из спальни.
Добираться до башни пришлось дольше, чем они рассчитывали. В одном из коридоров застали Снейпа, поймавшего шестикурсника из Пуффендуя. Парень угрюмо застыл у стены, вперив глаза в пол, но зельевар стоял в самом центре узкого коридора, и Гарри не рискнул идти мимо него. Обходной путь занял лишние десять минут, но к назначенному времени они не опоздали.
Дверь в совятню слегка приоткрылась, впуская закутанную в мантию фигуру. Большинство птиц мирно дремали на насестах, что несказанно удивило мальчика. Ночным созданиям вроде сов полагалось охотиться, ворковать с соседями или приводить в порядок оперение, но никак не спать, сунув голову под крыло. Но, может, волшебные совы отличались от обычных настолько, что их не интересовали мелочи вроде предписанного природой режима дня и ночи. На широком южном парапете, нахохлившись, сидели четыре крупные неясыти. То и дело одна из них встряхивалась и оглядывала внутренние помещения башни, желтые глаза-огоньки хищно сверкали при звездном свете.
Как правило, школьники использовали сипух, обычных амбарных сов, легко поддававшихся приручению, но никак не полудиких ночных охотников. Филины были куда быстрее и выносливее, но и содержание их требовало несоизмеримо больших затрат, учитывая, что питались они не дешевым совиным печеньем, а рыбой и мелкими грызунами. Увидев покоящийся у птичьих лап объемный сверток, Гарри окончательно убедился, что неясыти ждут именно их. Он подошел и хотел было откинуть мантию в сторону, но Крис тут же перехватил правую руку.
«Стой. Нельзя гарантировать, что среди них нет анимага».
Он медленно протянул ближайшей сове ладонь, которую та придирчиво осмотрела и коротко щелкнула клювом. Гарри вспомнилась знакомая Криса, анимаг-ворона, с которой они грабили Хагрида. Вдруг сова, что сейчас решает, тому ли она должна отдать сверток, превратиться в человека и сорвет мантию-невидимку? Если кто-то застанет Гарри Поттера за подобным занятием, да еще и зная, что прийти за грузом должен человек, зовущий себя Крисом… Ничего хорошего из этого точно не выйдет.
«А если есть?» — поежился мальчик.
«Расскажу анекдот и дам конфетку, — съехидничал маг. — Ты головой думай иногда».
Гарри почему-то сразу представилось изломанное человеческое тело, лежащее у подножия башни. Глупость, конечно, но среди совиных насестов ему никогда еще не было настолько неуютно.
Неясыти одна за другой тяжело снялись с места, ринувшись вниз с каменного парапета. Крис попытался поднять сверток и едва не уронил во внутренний двор. Когда Гарри спохватился и придержал посылку, ему показалось, что некто с извращенным чувством юмора невесть зачем вручил им набитый железом ящик. Пришлось расстелить на парапете Астральную Клеть, благо его ширина это позволяла, и поместить в нее таинственный предмет.
Как можно плотнее задернув полог кровати, Гарри и Крис развернули плотную непромокаемую ткань, еще раз убедившись, что волшебные совы очень отличаются от обыкновенных, раз сумели поднять и принести содержимое свертка всего лишь вчетвером.
Перед ними, тускло поблескивая отделанными золотом углами, лежала «Тропа теней». Черную драконью кожу обложки украшала прихотливая вязь мелких черных рун, еле видимых при свете люмоса. Размерами фолиант лишь немногим превышал те тома, что находились в хогвартской библиотеке, зато толщиной мог бы посоперничать с древними стенами замка. Но, несмотря ни на что, одна-единственная книга не могла весить как целый книжный шкаф, если только на нее не наложено хитрое заклинание. Наверняка одна из тех работ, что следовало читать за пюпитром. Спасибо автору, удружил, нечего сказать. Впрочем, Крис упоминал, что Бенедикт Сильверстрим сошел с ума еще задолго до написания сего нетленного творения.
«Класс», — восхищенно выдохнул Гарри.
«Класс, — согласился Крис, ласково поглаживая шероховатую кожу, кое-где сохранившую остатки мелких костяных пластин, образующих странный узор, переплетающийся с рунами. — Невероятный раритет, достать такое практически невозможно. А у Капитана всего за несколько месяцев получилось. Так что готовься — завтра придет счет, сильно не пугайся».
«Как думаешь, сколько она стоит?» — он попытался открыть книгу.
«Не меньше полутора тысяч», — последовал невозмутимый ответ.
«Что?! — Гарри бы точно не сумел удержать том в руках, если бы держал на весу. — Это целое состояние!»
«Тогда иди и перечитывай учебники за первый курс, раз не можешь позволить себе книгу о настоящем старинном искусстве», — отрезал мужчина.
Оставалось только тяжело вздохнуть. «Тропа теней», сколько бы она ни стоила, была им нужна. Там, возможно, найдется способ управлять наваждениями без последствий для разума. Но, учитывая печально известное безумие автора, скорее всего сама магия тонких плетений предполагала изменение сознания чародея.
Для того, чтобы проверить это дикое предположение, следовало хотя бы открыть гримуар, что никак не получалось. Никакого замка со сложной конструкцией не было и в помине, но страницы словно склеились намертво.
«Ты что это делаешь? — полюбопытствовал Крис. — Проверяешь, хватит ли сил голыми руками разорвать драконью шкуру и Моргана знает сколько бумаги?»
«Нет, всего лишь пытаюсь открыть», — выдавил Гарри, изо всех сил потянув за край обложки.
Тяжелый том чуть сдвинулся с места, но не открылся. Крис любезно придержал книгу за корешок, от друга веяло насмешливым любопытством. Гарри довольно скоро начал подозревать, что наставник прекрасно знает способ открытия подобных фолиантов, но из вредности молчит. После нескольких бесплодных попыток пришлось сдаться и попросить помощи, аккуратно отодвинув гордость в сторону.
«Есть одно запирающее заклятие. Оно достаточно простое и было широко распространено на момент написания «Тропы», то есть в начале восьмого века. Это учебник по магии иллюзий, значит, попробуй наложить на него какое-нибудь наваждение».
«И для чего оно могло понадобиться, если все так просто? Тайные знания так не охраняют, это даже я понимаю».
Крис весело расхохотался:
«Как охраняют тайные знания, ты сейчас увидишь. А подобные запоры предназначены скорее для магглов и для тех, кто никогда не сможет воспользоваться магией тонких плетений. Волшебнику, не способному создать даже маленький морок, эта книга все равно ничего не даст, и читать ее незачем. Открывай давай, чего ждешь?»
С шестой попытки Гарри удалось создать вполне приличное, как ему показалось, наваждение: еще одну подушку на кровати там, где лежала книга. Но при попытке к ней прикоснуться морок развеялся. Сперва показалось, что ничего не произошло, но мало-помалу мелкие черные руны принялись тускло разгораться. Выглядело это так, словно на обложку попало несколько искорок из камина и осталось тлеть на черной коже. Затем словно изнутри проявлялись все новые и новые ало-золотые точки. Огненные крупицы сползались, сливались, образовывая наполненные сложным многослойным смыслом узоры.
«Тропа теней» наконец-то была открыта. Но, как оказалось, испытания еще не закончились, и самое сложное им еще предстояло.
— Что за?! — успел возмущенно выкрикнуть Гарри, пока Крис не зажал ему рот. Он и не подумал о том, что может разбудить однокурсников.
Гарри чувствовал себя как ребенок, что с нетерпением ждал одиннадцатого дня рождения и письма из Хогвартса, вот только когда один из самых важных дней в жизни волшебника настал, выяснилось, что ребенок этот не более чем сквиб, и ни в какую магическую школу никогда не поедет. Давняя мечта исполнилась, мгновенно испортив настроение и заставив серьезно в себе разочароваться. Мальчик перелистнул несколько страниц, но не нашел ни единого хоть немного знакомого символа или знака. Даже сама система расположения информации на странице, казалось, в корне отличается от всех общепринятых. Крис давно уже не смеялся так весело и беззаботно. Пару раз он пытался что-то сказать, но не мог справиться с нахлынувшим весельем. Так Гарри Поттер наконец узнал о том, как на самом деле древние маги охраняли тайны своих школ и орденов.
«Ты знаешь дешифрующие чары?» — Гарри изо всех сил постарался взять себя в руки.
«Их нет, — вопрос вызвал новый приступ смеха. — Не существует в природе. Магия здесь ничем не поможет. Бенедикт Сильверстрим был безумцем, но не идиотом. Подсказка кроется в самой книге, где-нибудь на внутренней стороне обложки или на одной из ключевых страниц».
«То есть ты все-таки можешь понять, что он написал? — вдали забрезжила надежда. — Или это была небольшая лекция на будущее, чтобы я не вырос ничего не знающим тупицей?»
«Обижаешь, — Крис жестом дал понять, что хочет рассмотреть шифр поближе, и Гарри послушно склонился над книгой. — Между прочим, людей, способных читать подобные раритеты, с хранящимися на их страницах секретами, не так уж и много. Ты мной гордиться должен! Так, посмотрим…»
* * *
Тридцать первого октября погода решила расщедриться и выдать Хогвартсу и его окрестностям последнюю дозу тепла. Уличная грязь подсохла и к обеду обещала превратиться в потрескавшуюся корку. На волнах озера мерно покачивались увядшие красные листья, ветром принесенные с опушки Запретного леса. Вода изредка покрывалась мелкой рябью, слепила глаза, отражая солнечные лучи. Птицы щебетали так радостно, будто снова наступила весна.
Настолько прекрасному дню можно было бы восхититься, не будь Гарри в том состоянии, в котором вообще мало что можно заметить. На золотой посуде плясали яркие блики, от которых он старательно отводил взгляд. Глаза болели после бессонной ночи, занятой расшифровкой текста. Смотреть на невыносимо ярко блестящую тарелку было невозможно. И пусть он никак не участвовал в проделанной вчера работе, но все же Крис пользовался его телом и, как следствие, его глазами. Причем, опасаясь, что гриффиндорцы проснутся от пробивающегося сквозь полог света, наложил на себя какие-то чары, вскользь упомянув о весьма неприятных последствиях. Впрочем, время они, надо признать, провели неплохо.
Вчера Крис извел на чертежи и таблицы, графики и диаграммы столько бумаги, что ее с лихвой хватило бы на полгода учебы. Сначала он вертел книгу, рассматривал ее со всех сторон, открывал страницы (как казалось Гарри, абсолютно наугад), а затем вписывал найденные символы в исчерканные листы. Некоторые оставлял нетронутыми, некоторые складывал и сворачивал причудливым образом или накладывал один на другой. Постепенно на кровати скопилось столько пергамента, что Гарри всерьез забеспокоился, не разлетится ли он по всей спальне от неосторожного движения. Когда пришла мысль о том, что еще немного, и маг останется плавать среди моря бумаги, все внезапно закончилось. Несколькими взмахами Крис создал семь полупрозрачных кубов и осторожными касаниями принялся наносить на них похожие на иероглифы знаки.
Как мальчик ни старался, но так и не смог понять принципов, по которым наставник делал выбор. Зато следить за его движениями было, как всегда, приятно и удивительно. Очень осторожные, экономные, но уверенные жесты плавно перетекали друг в друга, ведь стоило шевельнуться чуть сильнее, немного не так повернуться, и ворох пергаментов с оглушительным шелестом скатится на пол. А звук из-за толщины и плотности бумаги получится куда громче и грубее, чем производят сделанные магглами листы. Учитывая, что падающая бумага могла зацепить и соседние свитки, в лучшем случае пришлось бы сочинять что-нибудь правдоподобное для чутко спящего Невилла. В худшем — для всех четверых соседей, включая Уизли, до сих пор не признававшего права Гарри на личные тайны.
«А ты меня так научишь?» — он ужасно боялся отвлечь друга и спутать сложные вычисления, но и самому читать подобные труды безумно хотелось. Мало ли где может пригодиться такое умение.
«Нет, — рассеянно ответил Крис, не прекращая работу. — Такому учат только… Неважно. Ты и так не должен был этого видеть».
Постепенно грани кубов оказались полностью покрыты символами. На каждом оказалось по шесть таблиц, содержащих по двенадцать знаков в каждой строке и столбце. Пришло время снова придвинуться к «Тропе теней», что он и сделал, в последнее мгновение успев придержать покосившуюся стопку бумаги. Но книгу почему-то открыл ближе к концу, уверенно заявив, что начинать следует именно отсюда. К этому моменту небо за окном слегка посветлело, и времени оставалось совсем немного.
Кубы время от времени приходилось вращать, чтобы взглянуть на другую сторону, соединять вместе, образуя еще большие трехмерные таблицы, и даже пронзать тонкими, едва видимыми разноцветными лучиками, нанизывая знаки и пиктограммы, словно фонарики на гирлянду. Но с их помощью, а также с помощью завалившей всю кровать макулатуры удалось прочитать всего лишь десяток страниц. Затем пришлось убрать все в Клеть, пока гриффиндорцы не начали просыпаться. И через некоторое время пойти с остальными на завтрак.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
Ignis suppositus cineri* (1 октан) — невидимое заклинание накладывается на плоские поверхности и обжигает коснувшегося их мага. Крайне недолговечно (от четырех до восьми секунд в зависимости от силы заклинателя) и требует большой точности в исполнении.
22.12.2009
Глава 15.
Гарри изо всех сил пытался сосредоточиться на еде. В голове было настолько пусто, что она, казалось, вот-вот зазвенит. Ни спать, ни есть почему-то совсем не хотелось. Думать, честно говоря, тоже. Но стоило на мгновение прикрыть глаза, и сознание растворялось в манящей теплой тьме. Едва не ткнувшись носом в кашу, он решил, что пора бы и закончить трапезу.
— Гарри, куда ты? Мы же собирались в библиотеку, — раздался за спиной укоряющий голос Гермионы.
— Да ладно тебе, сегодня же праздник! — Рон отмахнулся от нее и принялся за омлет с грибами. — Мы потом сделаем, правда, Гарри?
— Рональд Уизли, праздничный ужин все равно не начнется раньше семи, — строго сказала второкурсница, сложив руки на груди. — К этому времени мы успеем написать эссе.
Гарри медленно повернулся. О чем это она? Ах да, библиотека… Двухфутовое эссе для Снейпа о применении пыльцы фей, которое он в таком состоянии все равно не напишет. Но и Грейнджер не отстанет. Ну да ладно, при желании выспаться можно и в библиотеке.
Он оказался прав и, надежно отгородившись от всех пухлыми фолиантами смог немного вздремнуть, пока Гермиона проверяла сочинение Рона и исправляла ошибки. Но перед этим пришлось бездумно пялиться в пространство перед собой или наблюдать, как рыжий старательно растягивает почерк, чтобы уложиться в заданные рамки. Или вытягивает шею, подсматривая в пергамент увлеченно строчащей ответ однокурсницы. Сам он положил перед собой пергамент только для вида и расслабленно водил по нему пером, выводя бессмысленные каракули. Особого смысла в написании эссе по зельеварению он не видел: несмотря на все старания, Снейп еще никогда не ставил ему выше С, то есть «слабо». Гарри это до крайности возмущало, но Крис, никогда не отказывавший в помощи и посему являющийся неизменным соавтором многих работ мальчика, к чудачествам зельевара относился весьма практично. Баллы и оценки его нимало не волновали, а получение чего-то ощутимого за усердие в ближайшем будущем не предвиделось (в дальнейшем тоже). Причин выкладываться по полной он не видел.
— Гарри, просыпайся. Нельзя спать в библиотеке, — Гермиона тормошила его за плечо. — Ты уже закончил?
Гарри сонно что-то пробормотал, не поднимая голову со сложенных на столе рук, и протянул ей исчерканный листок. Выражение лица Грейнджер не поддавалось никакому описанию и, безусловно, стоило того, чтобы на минуту открыть глаза. Неизвестно, что потрясло ее, беспрекословно соблюдающую все правила и почти что боготворящую преподавательский состав, больше — нестандартное использование храма знаний или вполне серьезное намерение сдать профессору набор кривых линий и спиралей, неровных кругов и бесформенных фигур. Зато когда она наконец справилась с потрясением, пришло время выслушать гневную тираду. Гарри иногда даже поддакивал невпопад, снова устроившись за импровизированным заграждением и положив под голову первый попавшийся том, не украшенный металлическими бляшками или полосами.
Стратегия Рона, счастливого от осознания того факта, что эссе худо-бедно написано, и Гермиона больше не станет приставать к ним сегодня, оказалась куда успешнее.
— Я знаю, тебе не хватает свежего воздуха. Сейчас я тебе помогу, друг, — объявил Рон, поднимая его со скамьи.
Вряд ли Рону когда-либо приходилось голодать или сидеть в тесном чулане, да и наследственность сделала свое дело — оттолкнуть его у Гарри не получилось. Подогнуть колени, расслабиться и плавно стечь по нему на пол, чтобы затем перебраться обратно на скамью, успевшую стать такой родной и желанной, тоже не вышло. Рыжий пыхтел в ухо, но упрямо тащил друга к выходу. Пришлось встать на ноги и самостоятельно проследовать к двери, проворчав, что ему не хватает не свежего воздуха, а подушки и одеяла. Гермиона, все еще обиженная на демонстративно-наплевательское отношение к учебе, осталась выполнять задание по трансфигурации на следующую неделю.
То ли Уизли оказался прав, то ли Гарри успел немного отдохнуть, но когда они дошли до озера, сонливость исчезла. Удобно устроившись на покрытых мхом валунах, они следили за тем, как волны прибивают листву к берегу и тут же подхватывают, унося в воду. Рон поднял с земли сухую ветку, с треском разломал на части и принялся кидать их как можно дальше в озеро, надеясь выманить кальмара.
— Эх, если бы у меня была метла… — мечтательно проговорил он.
— Если бы у меня была метла, я бы отдал ее тебе, ты же знаешь.
Погода сделала свое дело, и Гарри ощущал редкий прилив благодушия, во время которого его не раздражал даже младший Уизли.
— Ты что, я ни за что бы не забрал у друга метлу, — он помотал головой. — Да и в команду меня не включат.
Он немного помолчал, огорченно выводя что-то в пыли носком старого ботинка, уже не раз бывавшего в ремонте из-за небрежного обращения:
— Знаешь, я хотел попробоваться. Пусть даже в запасной состав, но как раз накануне случилось это… Ну, ты помнишь, с палочкой…
Гарри помнил. Помнил и то, как Олливандер лично приехал в Хогвартс с целым саквояжем волшебных палочек и помог Рону выбрать новую, подходящую ему. На вопрос о цене старик только улыбнулся и ответил, что все уже уплачено. Уизли успокоился, подумав, что Олливандеру незачем лгать и раздавать свои поделки направо и налево, значит, родители действительно нашли деньги, — иначе кто бы это мог быть? Гарри же украдкой сунул продавцу пять галлеонов и горстку сиклей.
— В следующем году, уверен, тебя обязательно возьмут. А тренироваться можно будет на школьной метле.
Гриффиндорец приободрился, предвкушая, как на полной скорости вылетит на стадион под приветственные крики толпы, и Ли Джордан во всеуслышание добавит: «Встречайте — Рональд Уизли!»
— Жалко, что ты не любишь квиддич, — пробормотал он и, немного подумав, добавил: — И летать не любишь.
Гарри усмехнулся.
— Мне родная земля силы придает. В одном из древнегреческих мифов рассказывалось об Антее, ему тоже земля силу давала.
— А он был волшебником? — заинтересовался Рон.
— Не знаю. Наверное.
Рыжий поставил локоть на колено, подпер голову рукой и сгорбился, искоса глядя на однокурсника.
— Вот скажи, как это у тебя получается: в библиотеке сидишь не больше остальных, а знаешь, кажется, еще больше Гермионы.
Гарри смутился. Не говорить же, что у него имеется личная живая энциклопедия практически по всем имеющим в магии разделам и наделенная на редкость мерзким характером, во всей красе проявляющимся в самые сложные минуты жизни.
— Я быстро читаю, да и многие маггловские легенды перекликаются с нашими, — как можно беспечнее пожал плечами. — Давай вернемся в замок. Я хочу переодеться к ужину.
В честь праздника Крис, обычно строго следивший за питанием тела, в котором ему не повезло оказаться запертым, позволил Гарри наесться до отвала. Но как только желудок мальчика оказался полон вкуснейшей еды, организм понял, что для полного счастья сейчас остается только выспаться, и возобновил бойкот. К тому же сегодня домовые эльфы зажгли в три раза больше свечей, чье пламя затмило звездное небо на потолке. Поднимая голову, Гарри видел лишь бессчетное множество ярких огоньков на непроглядно-черном фоне. Было слишком светло, чтобы видеть искусную иллюзию, наложенную основателями. Но дело было не только в этом — исходящий от свечей жар заставлял мальчика медленно покрываться потом, да и в зале было слишком душно.
Он выбрался из-за стола.
— Гарри, ты уже уходишь? — Рон замер с насаженной на вилку котлетой. — Но ведь Хеллоуин…
Гермиона все еще хранила гордое молчание и вроде бы даже старалась лишний раз не смотреть в его сторону.
— Знаю, Рон. Но я очень устал, лягу пораньше.
Еще никогда ему не приходилось видеть Хогвартс настолько опустевшим. Все маги и привидения до единого собрались в Большом зале, портреты, по слухам, праздновали где-то в подземельях. Его шаркающие шаги гулким эхом отдавались в холле. Голосу второго разума Гарри внять не пожелал, он слишком устал для того, чтобы следить за походкой. Казалось, усталость с каждым шагом наваливает на него все новые и новые чемоданы, чтобы затем усесться сверху и окончательно свалить мальчика на пол.
Но, видимо, в этот раз им не суждено было переступить порог спальни и обессилено рухнуть на кровать. Лестница под ногами внезапно поменяла направление, и Гарри оказался заперт на третьем этаже. Единственный оставшийся путь вел вперед, в длинный коридор, в котором они во время прошлых прогулок не нашли ничего интересного. Заброшенные аудитории, наполненные старым хламом и пылью, иногда использовались учениками для того, чтобы в шутку (или не всегда в шутку) прятать вещи соседей. Но дверь заброшенный женский туалет, коим оканчивался коридор, судя по паутине, не открывалась уже не один десяток лет. А еще там была лестница, по которой можно было подняться наверх обходным путем.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 14 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |