Слыша всё это, у меня щемит сердце. Только сейчас я вижу в этих глазах какой-то стеклянный блеск. И я прекрасно знаю, как называется это явление — одиночество. Билл так молод, но уже научился быть самостоятельным, я же никак не могу избавиться от излишней опеки родителей. Этому стоило бы порадоваться, что я не один и обо мне есть, кому позаботиться, но всё-таки я не капризная маленькая девочка, чтобы следить за мной по пятам. А человек, сидящий напротив, действительно сильный. Он остался совсем один, но продолжает жить. Родных людей, к сожалению, нет рядом. Хотя... души любимых никогда нас не покидают. Прежде всего, они в наших сердцах. Мы просыпаемся с мыслями о них и летим в долину сна, взявшись за руки. Немного стыдно, что я всё-таки спросил его о смерти мамы и папы, любопытство, что б его! Надо в следующий раз вообще молчать по этому поводу. Что бы он ни говорил, а рана ещё свежая, и не нужно лишний раз сыпать на неё соль. Лучше помочь ей зажить. Лучше помочь...
— Я — звезда! — торжественно оповещает нас с Биллом Георг, скалясь улыбкой мачо. — Меня только что заценили вон те красотки! Учитесь, ребятки! — садится возле меня, положив руки на спинку дивана.
Мы с Биллом, не сговариваясь, смотрим в сторону тех самых девушек, упомянутых счастливым сердцеедом, и видим, что они подходят. Хех, сейчас посмотрим, кто из нас звезда.
— Привет, малышки! Решили нас порадовать своей теплой компанией? — сделав свой «фирменный» взгляд плохого парня, выдаю я, заранее подмигнув Биллу.
Таланта знакомства с противоположным полом мне не занимать. Ещё с детства за мной бегали, а сейчас тем более. Незнакомки реагируют на мои слова именно так, как я и ожидал: на губах появляется полуулыбка, а тело соблазнительно выгибается в позе, которая говорит о том, что они проявляют интерес к моей персоне.
— Ну, не такие уж мы и малышки, — хитренько так улыбается светловолосая девушка и смотрит прямо в глаза. — Но для тебя мы можем быть и ими, верно Ирен?
Вторая менее смелая, но более привлекательная. Ирен, значит? Отлично.
— Так давайте знакомиться, милые леди! — продолжаю своё очаровывающее наступление. — Присаживайтесь, негоже таким красивым девушкам стоять.
Какие же они всё-таки наивные! Будь моя воля, рассмеялся бы прямо сейчас. Знай они, какой я на самом деле, не подошли бы. Потому что такие фифочки как эти не любят хороших парней. Может, я и выгляжу как подонок, но в душе я совсем не такой. И им не обязательно быть в курсе этого.
Билла, по-моему, забавляет представление, которое я намереваюсь устроить, потому что взгляд меняется на смеющийся, тем более что Георг, откровенно говоря, ошеломлен моей столь смелой выходкой.
— Ну, рассказывайте, что привело таких красивых девушек в боулинг-клуб. Как вас можно оставить в одиночестве? — делаю притворно-грустное выражение лица, якобы беспокоясь.
Хых, это, по-моему, последняя капля, потому что девчонки тут же начинают жаловаться мне на робость парней и на то, какие все невоспитанные, при этом делая исключение на мне и хищно строя глазки. Не возьмёте меня этим, девочки. Не возьмете... К нам же подтягиваются остальные ребята, подключаясь к разговору. Слышны голоса всех, кроме Билла. Он, по-видимому, решил остаться зрителем в этом спектакле. Хорошая позиция... В итоге нашей глупо-увлечённой беседы, девчонки с радостью дают нам номера телефонов. Ах, да! Ту самую смелую девушку зовут Аннет. Не люблю это имя.
— Чёрт, Том, ты просто мега-мачо перед девчонками! — восхищенно восклицает Жорж. — Научишь?
— Знаешь, я такой только с подобными девицами, у которых мозгов, как у мыши, но при этом они считают себя гипер-сексуальными и интересными. Ничего они не стоят.
Вижу, как Марк ухмыляется. Я точно ему чем-то не угодил, еще бы понять чем, и можно было бы смело набить морду. Эх, какой-то я боевой сегодня...
— А ты чего молчал-то, Билл? На тебя вроде Ирен засмотрелась, а ты... — и снова Сид подкалывает своего друга. Они очень на братьев похожи.
— А всё это потому, что у нашего малыша Билли есть загадочная Роксана, о которой он так оживленно мне сегодня рассказывал по телефону... — Тилль, словно разряжает обстановку своим колко-саркастическим замечанием, и Билл «оживает».
— Завидуй громче, а Роксана не похожа на тех, которые только что, повиляв хвостиками и надув губки, покинули нас, — улыбается он, немного сползая с дивана вниз.
— По-моему, кто-то вляпался... — серьезно констатирует Сид, после чего следует новая волна смеха.
POV Bill
Какого чёрта я вчера вечером не закрыл окно? Временами поражаюсь своей глупости. Ноги замерзли и их можно спасти только горячей водой и пуховыми носками. Ещё и привычка спать в одних трусах... По утрам я самый что ни на есть неудачник. Теперь, конечно же, простуда мне обеспечена.
Кутаюсь в одеяло, пытаясь удержать явно улетевший сон, и, выругавшись, всё-таки встаю. Вот-вот должна придти Анжелика, а я ещё в неглиже. Смачно зеваю по пути в ванную, где мне предстоит отогреться и проснуться окончательно. Второе утро подряд я просыпаю. Надо купить себе будильник со звонком пушечного выстрела, чтобы уж наверняка проснуться. Воду погорячее, геля для душа побольше — закрываю глаза и просто наслаждаюсь. Помню, мама в детстве чуть ли не дежурила у моей двери, когда я мылся, потому что вечно боялась, что я захлебнусь (слишком большое количество времени я трачу на водные процедуры). Я всегда был чистюлей. Папа меня называл маленьким утёнком и взъерошивал мои вечно лохматые волосы. Очень их не хватает. Очень...
Звонок в дверь. Черт! Ударяюсь коленкой о бортик ванной и наспех натягиваю боксеры (как же я ненавижу это делать на мокрое тело!), надеваю джинсы и первую попавшуюся футболку, схваченную с полки в шкафу, до которого я успешно доскакиваю на одной ноге.
— Привет, Билл! — как я и думал, Анжелика.
— Привет. Проходи в гостиную пока, я сейчас приду, — мимолетно улыбаюсь и убегаю назад в комнату, чтоб хотя бы немного привести себя в порядок.
Вытираю голову максимально быстро — чёрт, теперь прическа «двести двадцать». Расчесываю весь этот хаос и, надев те самые пуховые носки, о которых я мечтал, когда проснулся, возвращаюсь в комнату. На диване, как всегда скромно, сидит девочка с чёрными, как смоль кудряшками, блеск которых играет на свету. Анжелике всего десять лет, а красоты ей не занимать. Больше всего в её внешности мне нравятся тёмно-синие глаза, которые как два ультрамарина — притягивают своей загадкой. По-моему, чудесный контраст темным волосам. Она такая миниатюрная и тоненькая, что хочется всегда её оберегать. Фигурка ещё не совсем сформировавшаяся, но через каких-нибудь полгода её можно будет смело отдавать в модели. Анжелика — дочь Стива и Клары, моих работодателей и, по совместительству, людей, заменивших мне родителей. Каждый вторник, четверг и субботу мы занимаемся с ней немецким языком — в школе он всегда был моей большой любовью.
— Ну, красавица моя, готова к знаниям? — сажусь с ней рядом, приобняв за плечо.
— Всегда готова! — радостно восклицает она и улыбается, немного прищурив глаза.
— Тогда начнем с проверки домашней работы. Не лоботрясничала у меня, м? — надеваю маску строгого учителя.
Следующие два часа мы проводим за закреплением предыдущей темы и изучением новой. Анжелика — старательная и послушная ученица. С ней никогда не бывает проблем. Я бы хотел сестрёнку вроде неё. Солнечная она.
— Ой, Билли! Я совсем забыла! Мама же тебе яблочный пирог передала! — вскакивает с места и бежит в коридор, а я, наблюдая за её действиями, не могу не улыбаться — ребёнок. — Блин, он остыл уже... — мордашка такая расстроенная.
— Ничего страшного. Сейчас разогреем в микроволновке, и все будет в порядке. Пойдём! — беру её за руку и веду на кухню.
Девочка не в первый раз здесь, поэтому совсем по-хозяйски ставит пирог разогреваться, я же нажимаю кнопку на электрочайнике и сажусь напротив.
— Ну, рассказывай, много там в школе у тебя мальчиков? — люблю её смущать. Щёчки так трогательно краснеют.
— Нет, — тихо произносит она, но потом словно оживает. — Зато Генри меня достал уже! Вечно мою сумку прячет в шкафу и ходит за мной. А ещё, — все не замолкает Анжелика, — ещё он мне записки дурацкие в тетради кладёт. Больной какой-то...
— Думаю, он просто тебя любит, — голосом психолога выношу вердикт вышесказанному.
— Чушь какая! Он сопляк! — выражение лица меняется на горделивое, и ресницы немного подрагивают. Она так говорит, словно ей лет двадцать. Смешная. — А ты вот уже взрослый, — это она сейчас к чему сказала?..
Микроволновка издаёт короткий звонок, и тоненькие ручки Анжелики достают наше лакомство. Я же наливаю чай и принимаюсь резать чудо, испечённое Кларой. Предпочитаю не спрашивать девочку, что она имела в виду под своей последней фразой, поэтому сейчас я подробно рассказываю ей о своей вчерашней прогулке и знакомстве с Томом. Она с интересом слушает меня, порой переставая жевать, внимательно глядя в глаза.
Закончив трапезу, девочка торопится покинуть меня, так как ей уже давно пора отправляться на занятия. Надо же, я и не заметил, что прошло так много времени.
— Что ж, Билли, я побежала, — накидываю ей на плечи тонкое пальто. — Жаль, что Генри на тебя не похож, я бы в него влюбилась, — снова вводит меня в ступор своими словами, целуя в щёку на прощание, и, впервые за всё наше долгое общение, я не могу сказать и слова. — Пока.
И дверь закрывается.
Что это было? Не может быть, чтобы это длинноволосое чудо было в меня влюблено. «Бред какой-то!» — яростно кричит мне разум, и я киваю в пустоте коридора, так и не отпустив дверную ручку. Отличное начало ещё одного сумасшедшего дня. По-моему, у моей судьбы вошло в привычку придумывать новые игры, в которых она всё равно оказывается победительницей.
***
«Как спалось сегодня?» — набираю короткое СМС Роксане, тихонько улыбаясь своим мыслям. Она, кажется, прочно засела в моей голове. И даже сейчас, сидя в полупустом автобусе, я вспоминаю её лицо. Непривычно для меня так много думать о девушке, с которой я познакомился всего день назад. Может, оно и к лучшему?..
«Отлично. А ты? Мне сегодня снилось море. Такое теплое» — ответ приходит так быстро, что я от неожиданности вздрагиваю, когда в руках вибрирует телефон.
«Тоже неплохо, только вот снова проспал. Будильник мне нужен нормальный =)» — печатаю предложение и перевожу взгляд в окно. Каждый раз, как только выдается свободная минута, я смотрю в небо. Сид называет это «синдромом мечтателя» и обычно смеётся надо мной. Многого он во мне не понимает, но я даже рад, в каждом человеке должно быть что-то странное, иначе к нему не проявляют никакого интереса.
«Хочешь, могу им поработать. Я всё равно просыпаюсь рано. В какое время будить?» — она что, серьёзно? Вот не ожидал. Девушки-будильника у меня еще не было никогда.
«Часов в 10. У меня с этого времени и начинается жизнь. Ты меня приятно удивила)» — автобус слишком резко останавливается и меня бросает вперед. Чёртовы водители. Порой мне кажется, что им совершенно плевать, что и кого они везут в салоне, главное — не нарушить график. По мне, так для них мы — пассажиры — всего лишь лица: каждый день одинаково-надоедливые и вечно тихо возмущающиеся, но при этом, насколько бы сильным ни было наше негодование, мы всё равно пользуемся общественным транспортом.
«Хорошо, тогда завтра проснёшься от звука моего голоса))) Я тут занята, так что не удивляйся, если буду подолгу молчать. Интервью очень увлекательное предстоит через десять минут)» — да, Роксана журналистка. Она мне вчера по телефону рассказала немного. Не обладай я даром актера, подался бы в ту же сферу. Ещё в школе учителя видели меня репортёром или телеведущим, а я лишь отмахивался и продолжал отрабатывать реплики из Шекспира перед зеркалом. Сколько себя помню, всегда представлял себя на съемочной площадке.
«Что ж, удачи тебе тогда. Я позвоню ближе к пяти)» — дописываю СМС и прячу телефон во внутренний карман куртки. Окно запотело, и пальцы автоматически тянутся к нему, вырисовывая улыбающуюся рожицу. Пусть прохожие так же улыбнутся и все те, кто через каких-нибудь пятнадцать минут займут моё место.
Так, моя остановка, а за ней новый день со знакомыми улицами и торопящимися прохожими. Двери закрываются, отдавая меня в объятья прохладного воздуха и облачного неба. Сегодня не так солнечно, как было вчера, но мне нравится — прохожих можно лучше разглядеть, а когда слишком ярок свет, приходится щуриться и ничего не видно. Задираю голову и, мысленно запечатлев картинку, двигаюсь с места. Сумка то и дело бьет меня по ноге (да, я всегда слишком низко её ношу), при этом звеня значками и цепями. Любим мы с Марком эти брякалки. Еще в школе нас можно было узнать по характерному звуку. Помню, учителя жутко бесились, когда мы мало того, что опаздывали на урок, так еще и нарушали тишину звоном своих портфелей. Надо, кстати, наведаться к Мико и прикупить новых значков, да и сам я давно у него не появлялся, обижается, наверное. Мико, он же Михаил, он же мой близкий друг. Родом он из России, но очень любит Германию. Познакомились мы два года назад на одном из местных рок-концертов, где он выступал со своей группой «Янтра». К слову, магазин, хозяином которого он и является, носит точно такое же название. Ему хоть и сорок два, но, находясь в его обществе, не чувствуешь столь большой разницы в возрасте. Он удивительно энергичный и позитивный мужик, который любит три вещи: пошлые шуточки, пиво и свою гитару, без которой не представляет жизни. И пусть его рост не дотягивает до отметки стасемидесяти, а телосложение едва ли можно назвать накаченным, он даст фору любому противнику. Как только я прихожу к нему в магазин, меня сразу же встречает пара медовых глаз, с огоньками, не идеальная, но всё-таки искренняя улыбка и протянутая рука, иногда дрожащая с похмелья, но твердая и сильная. У него есть жена Инна — самое доброе создание, которое я видел за все свои восемнадцать лет: маленькие голубые глаза с длинными ресницами, которые очень редко бывают накрашены; губы такие же крохотные, всегда тронутые легкой приветливой улыбкой — никогда не видел её грустной; милые щёчки и немного вздёрнутый нос. Она очень похожа на гномика, только чуть повыше и с пышными формами. Больше всего в ней меня поражает голос — такой тоненький и высокий, совсем как у девочки. Когда я услышал её в первый раз, не сразу понял, что говорит женщина. К сожалению, детей у этой довольно-таки странной пары нет, но мы с Мишей всё же надеемся, что однажды магазин будет сотрясать не только звук колонок, но и радостный смех карапузов.
Хм, когда я размышляю над чем-то, совершенно не замечаю, куда это так быстро улетает время. Вот и сейчас я обнаруживаю, что мои ноги остановились у точки прибытия — моей работы.
***
— Сид, ты действительно не догоняешь или это тупой развод? — стою в раздевалке, снимая с себя униформу. Мой рабочий день, наконец, закончен. — Повторяю специально для тех, кто в танке и подводной лодке: я буду в клубе в час. Что не понятного-то?
— Да всё понятно! — нагло ржет в трубку. — Просто я люблю тебя выводить, что, кстати, у меня очень часто получается.
— Короче, всё, ты мешаешь мне раздеваться! — поддерживаю смех друга.
— Оу, стриптиз девочкам устроил? — не унимается он.
— Ну, уж точно не мальчикам! Я, знаешь ли, пока в геи не записывался.
— Пока?! — по привычке цепляется за слова. — А что, есть кандидат на твою руку и сердце? — закатывается со смеху.
— Ага, целыми толпами под окнами ходят, — не поддаюсь на провокацию, поддерживая шутку.
— Тогда на свадьбе я буду этим... дружком!
— Не-е-е, — протестующее тяну я. — Дружкой! Причём, мы тебя в женское платье оденем, вот все порадуются! — с большим усилием снимаю с себя брюки, оставаясь в боксерах.
— Хых, а чё, я не против!
— Ну, тогда договорились! — чувствую, что щёки уже начинают болеть от улыбок.
— Ладно, Билл, продолжай там свой стриптиз, а я пошёл парней обзванивать. Тома звать, кстати? — расстегиваю рубашку двумя руками, прижимая трубку к уху правым плечом.
— Конечно, — уверенно отвечаю я.
— Прикольный он. Жорж его, кажется, чуть ли не Богом флирта называет, — снова смеется.
— Ага, вчера за считанные секунды тех фройляйн охмурил. У тебя телефон-то его есть, дубина?
— А как же! Между прочим, я с ним номерами ещё вчера утром обменялся! — горделиво заявляет Сид.
— Как всегда реактивный, — беру телефон в руку и снимаю рубашку. — Так, я вырубаюсь первым, впрочем, как обычно, иначе от тебя никак не избавиться.
— Да, я тоже тебя люблю, Билли! — издаёт мне в трубку громкий чмок и отключается сам.
Вот что за человек? Никогда не знаешь, как он себя поведет. Вроде бы знаю его столько лет, а как скажет что-нибудь, хоть стой, хоть падай. Откладываю мобильник в сторону и уже спокойно переодеваюсь в повседневную одежду. Брюки кладу в шкаф, а рубашку в сумку — сегодня предстоит грандиозная стирка, а её как раз не мешает освежить. Улыбнувшись отражению в дверце, закрываю ее ключом и покидаю помещение. И привычный путь: выход — остановка — автобус — дом.
***
Сегодня у меня не просто очередной поход в клуб, а свидание. Честно признаться, я уже и забыл, что это такое. С моим нынешним образом жизни я перестал уделять внимание таким вещам, всё больше углубляясь в работу над собой. Да, мне нравятся девушки, но далеко не каждую я могу пригласить на свидание. Обычно я просто общаюсь, иногда, конечно, разбавляя разговоры поцелуями и мимолётными ласками. Но ничем серьезным это не заканчивается. Я не любитель случайного секса. Насколько я понял, Роксана далеко не та девушка, с которой можно увидеться один раз и на этом закончить общение. Она мне интересна. Не знаю, что будет потом, но сейчас мне стоит подумать как бы побыстрее собраться, иначе Сид снова начнет меня подкалывать из-за моей нерасторопности.
Быстрый взгляд на часы — половина первого. Что ж, я практически побил собственный рекорд. Осталось одеться и можно смело выходить, так сказать, в свет. Внутри немного покалывает от волнения, но мне даже нравится это чувство. Когда часто не ощущаешь подобного, хватаешься за каждую возможность, чтобы душа наполнилась чувствами.
Сегодня в моём гардеробе не будет черного цвета. Достаю из шкафа белую футболку и красную рубашку, вслед за ними не сильно обтягивающие тёмно-синие джинсы и, самое важное, носки. Ну, вроде готов. Волосы обрамляют лицо, спадая на плечи чёрным водопадом, воротник стоечкой, чёрная куртка с клёпками. Расфасовываю по карманам мобильник и портмоне. Протираю кеды влажной тряпкой и довольно улыбаюсь — образ закончен.
***
Поволока прозрачно-приторного дыма накрывает меня с головой, как только я прохожу внутрь освещённого лишь неоновыми софитами клуба. В воздухе витает аромат духов, сигарет, дорогого алкоголя и предстоящего веселья. Хочется провести по нему руками, чтобы коснуться царящей здесь атмосферы и впитать её в себя быстрее. Играет, на моё большое удивление, композиция Sting «Desert Rose». Я не любитель попсы, но этот исполнитель заслуживает уважения, тем более, слушая эту песню, сразу же в голове появляются картинки: волны шёлка по телу жаркой восточной красавицы с ножами в руках, которая движется плавно и размеренно, как чёрная пантера, она притягивает к себе взглядом, маня в свой плен, и ты поддаешься ему. Прохожу сквозь танцующую толпу, иногда задевая их плечи и бёдра своими. Хочется остановиться и утонуть в этом море, что я и делаю. Мне сейчас просто необходимо слиться воедино с этой волшебной музыкой, раствориться и говорить на языке тела. Меня мгновенно окружают танцующие девушки, привлекая внимание плавно раскачивающимися бёдрами, но я не хочу ничьего внимания, я просто закрываю глаза и двигаюсь в такт окутывающим меня звукам. В такие моменты чувствуешь, что паришь над землёй, и нет больше ничего. Так хочется задержаться в этом состоянии подольше, испить его до дна и чувствовать вкус на губах, но меня ждут. Как жаль, что нельзя отключить на время сердца окружающих меня людей, чтобы побыть наедине с собой пару минут. Человеку не подвластно управлять миром... Нехотя останавливаюсь и направляюсь к столику, где уже сидят Сид, Том и Георг. Меня они замечают сразу и оживлённо машут руками, зовя к себе.
— Ха-ха, Каулитц, клёво ты там отжег! — сажусь рядом с Сидом, и он тут же орёт мне в ухо своеобразное приветствие. Ничего удивительного.
— А ты думал? Я вам всем сегодня покажу! — такой же интонацией отвечаю ему я и поворачиваюсь к остальным, чтобы поприветствовать их рукопожатием и улыбкой. — Нравится здесь, Том?
— Ага. Девчонок много и музыка ничего так. Даже мне нравится, — смеётся и потягивает из бокала какой-то коктейль. Уже успели заказать без меня.
— Здесь сегодня вечер попсы, — вступает в разговор Георг, немного наклоняясь вперед, чтобы мы могли его услышать.
— Хрен с ним! — откидываюсь на спинку мягкого дивана. — Гуляем, пацаны!
— Тебя тут коктейль, кстати, ждет уже, — Сид указывает мне рукой на бокал с моим любимым алкогольным лакомством — Каррибе. Люблю смесь кокоса с ромом. В благодарность хлопаю его по плечу и присасываюсь к напитку. Роксана должна подъехать с минуты на минуту (от моего сопровождения она вежливо отказалась). Что ж, будем ждать.
— Кого это ты там высматриваешь, м? Неужто уже девочку себе приметил? — Сид кладёт мне руку на плечо и устремляет взгляд в том же направлении, что и мой.
— Роксану, — коротко отвечаю я.
— А-а-а, — тянет он и снова расплывается в улыбке. — Ты много о ней думаешь, приятель, смотри не влюбись.
— Рано ещё об этом говорить, Сид, я её знаю всего лишь день. Но, не спорю, она мне нравится.
Поворачиваю голову в сторону Георга и Тома. Они так заливисто над чем-то смеются, что сам поневоле начинаешь улыбаться. Удивительная у них сейчас энергетика. Том ладонью хлопает себя по коленке, щурясь и задирая голову назад. Георг, напротив, наклонил голову, тем самым занавешивая лицо волосами, но и так видна степень его гомерического состояния.
— Ох, ничего себе, какая цыпочка... — Сид останавливает свой взгляд на ком-то и этой самой «цыпочкой» оказывается Роксана. Боже, она умопомрачительно красива...
Встаю с места, идя ей навстречу и улыбаясь. Она сразу же выделяет меня из двигающейся толпы и отражает улыбку на своем лице.
— Привет, — протягиваю ей руку, помогая спуститься по лестнице.
— Привет, Билл. Отличное место! Мне уже здесь нравится, — вкладывает свою ладонь в мою и становится рядом. — А где твои друзья? — приподнимается на носочках, выглядывая в поисках парней.
— Сейчас покажу и познакомлю, — веду её к нашему столику. Картина, что сейчас разворачивается перед нами, тянет на какую-нибудь премию точно: Сид, еле сдерживая челюсть, в буквальном смысле, пялится на мою спутницу и даже как-то забывает дышать, по-моему; Георг неестественно сильно улыбается, очень смахивая на умалишенного; Том же, сидит, как и сидел, разве что, на губах заиграла легкая ухмылка. — Парни, знакомьтесь, это — Роксана. Роксана, это Сид, Георг и Том, — показываю на обладателей имён по очереди.
— Очень приятно, — улыбается им всем в ответ, чуть склонив голову на бок.
Сид услужливо освобождает нам место, перебираясь к Тому с Георгом, за что я ему сейчас мысленно очень благодарен. Роксана садится первой, я же устраиваюсь рядом.
— Чего желаешь? — шепчу ей на ухо.
— М-м-м, — задумывается на пару секунд. — Белый мартини, пожалуй.
— Сейчас наколдуем, — подмигнув ей, удаляюсь к бару и, подождав пару минут, возвращаюсь с заказом.
Эх, не успел я отойти, как мои дружки уже оккупировали её. Дурачьё... Что мне нравится в моих друзьях, так это удивительное понимание. Они никогда не станут отбивать кого-то друг у друга или нарочно портить свидание, если уж всё-таки оказались свидетелями. Я знаю, что сейчас они просто развлекают мою новую знакомую, и это действительно круто.
— Ну, не скучала без меня? — протягиваю ей бокал, садясь рядом.
— Немного, — делает глоток, смотря мне в глаза. Похоже, не только я один люблю налаживать зрительный контакт. Рад, что ей это тоже присуще.
— А давайте, тост! — выпаливает Сид, поднимая свой бокал. — За нас!
И все поддерживают его. Раздаётся негромкий звон, что в данный момент отлично дополняет и без того хороший вечер.
— Ох, это же моя любимая песня! — неожиданно восклицает Роксана. — Билл, пойдём танцевать!
И что я могу ответить? Конечно же, «да». Снова беру её за руку и встаю с дивана, утягивая девушку за собой. Уходя, я замечаю поднятые вверх большие пальцы Сида и Тома. Эх, пацаны...
Проходим в центр, становясь напротив друг друга. И снова это ощущение. Пусть я впервые слышу эту песню, пусть я не знаю, кто её поёт и зачем, сейчас существуем лишь мы — я и Роксана. Единственное, я не могу закрыть глаз, потому что мой взгляд прикован к этой нимфе, что танцует передо мной: длинные волосы то и дело взлетают, подобно красному шёлку, переливаясь в лазерных лучах; тонкие и изящные руки плавно меняют своё положение и хочется коснуться их; тело, облаченное в тонкий чёрный топ с мерцающими блестками, говорит о том, что музыка уже в нём, осталось лишь выплеснуть эмоции; а ведь она сейчас на каблуках, а как грациозна... Боже мой, я очарован. Подходит ко мне вплотную и заглядывает в глаза. Я вижу, что в них и заражаюсь этим вирусом. Я добровольно отдаю на растерзание её взгляду свою душу, и не боюсь умереть. Мне сейчас хорошо. Кладу ладони на её талию, и она совсем не против — это ведь только танец. Наступает кульминация песни с высокими тональностями и мощными битами, и мы сливаемся в одно: мои пальцы скользят по оголённой спине, её же касаются моей шеи, легонько поглаживая кожу; дыхания горячие, бёдра тесно прижаты друг к другу, а взгляды... они цепляются за губы, ресницы, шею и не хочется моргать, пусть льются слезы. Такое ощущение, словно мы сейчас совсем одни здесь, и, чёрт возьми, как же это здорово! Песня заканчивается, но наши объятья не размыкаются. Мы просто стоим. Просто смотрим в глаза. Просто здесь. Просто сейчас.
Не знаю, сколько времени мы проводим на танцполе, потому что парней за столиком уже не оказалось. Лежит только кепка Сида и толстовка Тома, значит, пошли цеплять девчонок.
— А ты здорово танцуешь, Билл! — весело усаживаемся на диване.
— Спасибо. О тебе могу сказать одно — профи, — потягиваю коктейль из бокала, не сводя глаз с прекрасной спутницы.
— Хорошо, что я надела этот топ, здесь очень жарко... — да, милая, мне этот топ тоже пришёлся по-вкусу, твоя бархатная кожа была приятной на ощупь.
Спрашиваете, что было дальше? Долгие разговоры о детстве и школе, познание друг друга на элементарном уровне, но таком необходимом, без долек флирта и игры. Мы знакомимся с духовным теплом и это замечательно. Роксана поистине интересная собеседница. Надо же, а ведь она ещё и старше меня, ей двадцать один. Это не важно, я достоин того, чтобы понимать её, чтобы слушать и говорить. Не имеет значения, сколько прожил человек, главное — психологическое развитие и интеллект. Я рано повзрослел, но мне ничуть это не мешает. И сейчас я чувствую тепло её нежной руки, приятно сжатой моей ладонью. Чтобы наладить с человеком контакт, нужно касаться его, порой ненавязчиво, легонько. Людям необходимо ощущать кончиками пальцев, чувствовать импульсы и тогда они обязательно будут резонировать.
Парни возвращаются к нам, немного запыхавшиеся, растрёпанные, но улыбающиеся и в компании вполне милых девушек. Значит, не мне одному повезло сегодня. Рядом с Георгом сидит яркая блондинка, возможно, даже натуральная, импозантная и привлекающая к себе внимание (видимо, Том дал ему урок соблазнения), Сид мило щебечет с девушкой вамп (черные короткие волосы под мальчика совсем не отталкивают, а даже притягивают; у нее очень красивые губы, которые сто процентов сегодня будут целовать этого дорогого моему сердцу придурка), Том же, приобняв девушку за талию, что-то шепчет ей на ухо, легонько касаясь мочки губами, и она улыбается, старательно заправляя спадающие русые волосы назад. Приятная у нас образовывается компания.
Нежная наша половина, как и подобает всем девушкам, отправляется в уборную «припудрить носик», оставляя нас для короткого, но очень важного разговора. Думаю, подобные действия можно смело назвать традицией любой компании, где царит взаимосимпатия.
— Вы очень красиво смотритесь, — подсаживается ко мне Том. — Сочетание пламени и мрака.
Хм, он не перестает меня удивлять. Впервые встречаю парня в стиле хип-хоп, который был бы таким красноречивым.
— Спасибо, Том, — немного сползаю с дивана, оказываясь с ним на одном уровне. — Я рад, что ты сейчас здесь. Славный ты малый...
Ничего не отвечает, а просто одобрительно хлопает меня по плечу и снова начинает рыться в своих безразмерных штанах. И я уже знаю, что он ищет.
— Они на столе, — указываю ему на пачку сигарет, сиротливо брошенную хозяином, и залпом допиваю коктейль.
Улыбается в знак благодарности и достает одну. Закуривает, выдыхая дым вверх, отчего он попадает под свет ярко-синего лазера. Красиво.
Давно я не ощущал такого релакса. Обычно мы приходили в клуб, чтобы выпить и поговорить чисто по-мужски, иногда прерываясь на дурачества, а сегодня всё иначе. Может, из-за того, что в моей жизни появилась Она?.. М-м-м, а запах никотина сейчас как нельзя кстати, — ментоловый, в меру опьяняющий разум. Я не курю уже около двух лет и нет особой тяги, всегда можно оказаться пассивным потребителем дыма, находясь рядом с другом.
— Спасибо вам, пацаны, — разбивает относительную тишину вокруг нас. — Я думал, что ещё долго не смогу найти себе друзей в этом городе, а всё оказалось иначе. Всё-таки искусство объединяет.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |