– Вполне. На той неделе полагала, что это врачебная ошибка, но сегодня мои анализы подтвердили их слова.
Впервые я не ведал, как вести себя перед Дианой. Происходящее скорее напоминало кошмар, и я даже сильно зажмурил глаза в попытке проснуться и с облегчением вздохнуть, не спеша потягиваясь. Но ужасная весть, увы, оказалась реальностью.
Я положил ладонь на ее плечо и заверил:
– Все будет хорошо, такие, как ты, со всем справляются!
– С чего ты так решил?
– Я давно подметил, что ты имеешь волевой характер и своего никогда не упустишь.
Помимо учебы Диана занималась распространением косметики, а так же танцевала в молодежном коллективе на крупных мероприятиях города. По стечению обстоятельств ее отец ушел из семьи, и Диане пришлось взрослеть довольно рано, помогая матери обеспечивать семью.
– Спасибо тебе, Макс,– поблагодарила она, взяв мою ладонь. – Ты всегда оказываешь мне поддержку вроде ангела-хранителя!
– Ты веришь мне? Многие побеждают рак и встречают старость…
Она улыбнулась.
– Считай, ты меня убедил! – Диана взглянула мне в глаза. – Извини, мне нужно побыть одной и все осмыслить…
Возле выхода я напомнил:
– Я всегда в твоем распоряжении.
На пути я зашел в свою комнату и присел на стул. Мысли путались, словно наушники в кармане. Дианка, Дианка… А если все более чем серьезно? Такова ее судьба? Я никогда не верил в судьбу, но всегда полагал, что Бог карает тех, кто это заслуживает. А в чем провинилась Диана? Да, она
посылала поклонников, да, в ней есть высокомерие, но на самом деле она – умный и добродушный человек. Ее недуг крайне несправедлив!
Пока я размышлял, не заметил, как дошел до мангала; Эля, заметив, какое у меня состояние, нахмурилась:
– Максим, что-то не так?
Я в недоумении посмотрел на нее. И что мне ответить? Сказать правду? Вряд ли Диана одобряла бы разглашение информации насчет ее болезни.
– Тебе показалось, малыш. – Для правдоподобности я улыбнулся, решив сегодня не думать о Диане.
Эля стала сыпать на мясо специи, мелькая передо мной шикарной фигурой, облеченной в джинсовый костюм. Эля напоминала ребенка, наивного, милого ребенка, за что я ее и полюбил. В наше время женщинам очень тяжело быть открытым подобно Эли – большинство из людей почти всегда ищут, как бы извлечь выгоду из любого человека. Как же совесть? У них она приглушена пульсирующей жаждой выгоды. И неважно, кто у них на пути, будь то нафтенат или женщина на последнем месяце беременности,– перешагнут, не задумываясь.
– Может, кого-нибудь позовем составить нам компанию? – предложила Эля, выкладывая кетчуп с майонезом.
– Но мы же хотели побыть вдвоем,– напомнил я, начав помогать ей.
– Как-то неловко,– пожала она плечами, ища глазами минеральную воду. – Мясо ведь много накупили.
– Давай позовем Валерку,– предложил я.
– И Диану.
– Она вряд ли согласится.
– Почему?
Порой жизнь предоставляет нам такие моменты, выйти из которых, к сожалению, не сорвав близким, просто невозможно.
– Я к ней сегодня заходил и заметил, что она не в настроении. – Поднимаясь, я попросил Элю: – Ты пока приготавливай все здесь, а я – за Валеркой.
Мой приятель сидел за столом и чинил мобильный, который вчера случайно уронил на пол. Разбитый монитор отделался пятью трещинами, а вот сам телефон вообще не включался.
– Как успехи? – кивая ему, спросил я.
– Придется в сервисный центр везти,– грустно подытожил он.
– Пойдем, отвлечемся шашлыком.
– Не шутишь? – Валера расплылся в улыбке. – С меня кетчуп.
– Пошли, все уже есть.
Через полчаса прогорел мангал, и Валера, отстранив меня, приступил к приготовлению деликатеса. Витавший в воздухе аромат заставлял бурчать животы, а вид мяса на шампурах вызывал слюновыделение.
– Когда уже будет готово? – нетерпеливо надула губки Эля.
– Неужели такая голодная? – усмехнулся Валера, вертя мясо над углями.
– Перекуси пока лучком,– пошутил я, нарезая лук.
– Вредный ты. – Эля показала мне язык.
– Ты только заметила? – удивился Валера. – Я вообще удивляюсь, как ты его терпишь.
Я усмехнулся и промолвил:
– А ты прям у нас идеал.
– Вот,– сказал он,– даже ты это понимаешь!
Мы все дружно рассмеялись.
Спустя некоторое время мы приступили к вредной, но очень вкусной пищи, предварительно облив ее кетчупом.
– Ну как получилось? – поинтересовался у нас Валера, пережевывая шашлык.
– Очень вкусно! – честно призналась Эля.
– Да,– кивнул я,– в кулинарии ты мастер, старик.
Увидев, как Диана выходит из подъезда, я сообщил Эле с Валеркой, что через минуту вернусь, и подбежал к Дианки.
– Можно спросить, куда ты? – осведомился я.
– Макс, у тебя приступ заботы? – снова показала свои «шипы» Диана. – Найди себе кого-нибудь, кто действительно нуждается в ней, а меня уволь!
Сейчас я понял, что впредь не могу терпеть его стервозность и «взорвусь». Кем она себя возомнила? Как она может плевать в протянутую руку помощи? У нее голубая кровь?
Чтобы не сорваться, я молча уступил ей дорогу, и она удалилась с холодным выражением лица, не сказав ни слова.
На следующий день около факультета случилось чрезвычайное происшествие – двое парней что-то не поделили и решили разрешить конфликт физическими силами. К несчастью у одного из них оказался нож, и он полосонул другого по руке, задев вены. Разумеется, свидетели мгновенно вызвали полицию и «скорую».
– Дикари! – послышался знакомый тонкий голос.
Пройдя взглядом всю толпу, я разглядел Нурию, которая осуждающе наблюдала происходящую сцену. Что она тут делает?
Я направился к ней, уже на полпути чувствуя ее ароматные духи. На этот раз у нее были распущенны волосы, чем-то напоминающие гриву опасного, безжалостного льва; во взгляде читалось самоуверенность, которая, пожалуй, была весьма умело скрыта под женской невинностью.
– Не ожидал здесь тебя увидеть, привет,– сказал я, взглянув на ее румянец на щеках.
– Привет! – С первого взгляда было понятно, что она обрадовалась неожиданной встречи со мной. – Я шла в универмаг, наткнулась на драку…
Тяжело вздохнув, я признал, что Нурия мне крайне симпатична; казалось, своей привлекательностью она блокировала мысли о Эли сладкой, иллюзорной нежностью, какая словно парила вокруг ее молодого тела.
– Да,– кивнул я,– неприятное зрелище.
Приехала полиция со «скорой», отчего шум толпы стал нарастать.
– Может, отойдем? – предложила девушка. – Плохо слышно… – Ее глаза проникали мне в душу, сводя с ума.
И я принял решение, зная, что я о нем пожалею.
– Извини, но нам лучше не общаться,– с каменным лицом проговорил я.
– Не понимаю, о чем ты?
Мое мастерство оратора куда-то предательски ушло, и я запнулся.
– Максим, что ты имеешь в виду? – переспросила она. Впрочем, думаю, Нурия догадывалась, какие чувства меня одолевают, но не показывала свою осведомленность.
– Как ты прекрасно понимаешь, у меня к тебе влечение, но так же у нас с моей девушкой серьезные отношения, какие я не в силах предать.
Нурия усмехнулась.
– Какие высокие слова! – Она взяла меня за руку. Ее нежная кожа была теплой, несмотря на минусовой градус уличной температуры. – Максим, мы цивилизованные люди, и понятие измена, предательство имеет смысл быть при браке, а пока вы друг другу никто.
Я убрал рук из ее руки и отстранился, хорошо понимая, чем это все может закончиться.
– Ладно,– сказала Нурия, показывая на дисплее телефона электронный адрес,– если ты поменяешь вдруг свое мнение, напиши мне на почту.
Она удалилась, оставив в моей памяти злополучный электронный адрес. Я запомнил его легко, как запоминают слова из навязчивой рекламы, почти автоматически. Порой наш разум вытесняет нужную информацию, заменяя ее на всякий ментальный хлам, который в дальнейшем вполне может принести неприятности.
Осознав, что я критически опаздываю на лекции по психологии, я ускорил шаг, стараясь больше не думать о Нурии.
Около одиннадцати вечера я через ноутбук вошел на поисковый сайт и стал искать информацию о раке. С тех пор как я узнал, чем больна Диана, я стал ее реже видеть, она мало с кем теперь общалась, хотя улыбка на ее лице так же была видна почти каждый день. Это придавало мне
некую надежду, что все обойдется…
В Интернете твердили, что онкологические заболевания вполне успешно лечатся, даже в России, начиная с химиотерапии и заканчивая операциями, имеющими положительный отзыв.
Потянувшись, я задумался. Согласится ли Диана принять помощь врачей? Если я не ошибаюсь, в ней мало надежды на выздоровления. Впрочем, я бы не сказал, что она сильно унывает – просто еле заметно замкнулась в себе. Хотя она и до этого общалась с немногими: Дианка такой человек, который держит на расстоянии знакомых, общаясь с ними лишь из-за вежливости, а вот для близких людей у нее секретов нет. Почему она в отличии от меня не всем открыта? Думаю, позиция быть у всех как на ладони подразумевает определенный риск, так как человек в подобном состоянии может поделиться чем-то сокровенным с тем, кто обратит это против него… Но почему-то данное развитие ситуации меня не пугает – на его совести будет совершившая им подлость, а я рано или поздно об этом инциденте просто забуду.
Надев наушники, я включил Интернет-радио и продолжил размышлять. Кстати, к сожалению, и моя совесть не совсем чиста: не желая того, я вспоминаю Нурию, и сердечная мышца приятно сжимается. Учитывая, что я видел ее всего лишь пару-тройку раз, влюбиться в таком случае нереально… Стоп. Как же Эля? Я всегда был убежден, что человек в принципе не может любить двоих людей сразу, а сейчас… Нет сомнений, что мне больше нравится Нурия, нежели Эля. И что теперь делать? Сообщить Эле, что мы расстаемся?..
Не раздумывая, я написал Нурие на электронный адрес с просьбой встретиться на этой неделе и все обсудить, далее, выключив ноутбук, лег спать, отгоняя поток мыслей.
Утром в общежитии я увидел Элю и поблагодарил Бога, что у людей нет возможности чтения мыслей тех, кто находится с ними поблизости.
– Привет. – Она улыбнулась и поцеловала меня. – Ты сегодня какой-то хмурый.
– Да? – переспросил я.
– Что-то случилось? – поинтересовалась девушка, взглянув на меня пронзительным взглядом.
Я не знал, как реагировать. Признаться, какие мысли вертятся у меня в голове? А что потом? Естественно мы расстанемся… Но я не хочу ее терять, поэтому стою перед выбором между обворожительной Нурией и невинной Элей.
– Максим, почему ты молчишь? – нахмурилась Эля.
– Настроение что-то не очень, зай. – Я отвел от нее глаза. – Давай, встретимся в факультете после окончания пары и поговорим?
– Как скажешь,– сухо сказала она и ушла.
Мне безумно было ее жаль, но сейчас в мыслях обитала Нурия, затмевая совесть и разум.
После пар я не сдержал данное Эли обещание и быстро ушел домой, где на всю громкость включил рок – мне необходимо душевно освежиться, чтобы решить, что предпринять дальше.
В дверь настойчиво постучали, и я понял: разговор с Элей неизбежен.
К моему удивлению, это была Диана.
– Во-первых,– закричала она,– выключи музыку!
Когда ее просьба была выполнена, она прошла внутрь комнаты и закрыла дверь.
– Зачем включил так громко? На весь этаж слышно.
– У меня стресс.
– Какой?
– Неважно. – Я махнул рукой. – Знаешь, ты весьма кстати пришла – есть к тебе разговор.
– Да? Но сначала я обязана перед тобой извиниться…
– Серьезно? – Моя бровь благодаря изумлению приподнялась. – С какой стати?
– При нашей последней встречи я тебя нагрубила, извини.
Я миролюбиво улыбнулся и сказал:
– Забей.
Она присела на край кровати и спросила:
– Так какой у тебя ко мне разговор?
Я взял ноутбук в руки и обратил внимание Дианы на сайт, где содержалась информация о раке.
– Здесь рекомендуют специальную химиотерапию или операционное вмешательство,– сообщил я.
– Макс, а данная клиника где находиться? – осведомилась она, вглядываясь в монитор.
– В Питере… Думаю, понадобятся крупные деньги, мать может помочь?
Покачав головой, Диана призналась:
– Навряд ли, порой даже мне приходиться поддерживать ее с финансовой стороны, ведь с ней живет моя младшая сестра…
– А сколько ей?
– Сестренке? Восьмой год. Мать старается, чтобы у Анжелке все было, и с ее упорством это ей вполне удается. – Диана очаровательно улыбнулась. – Мы с сестрой благодаря маме никогда не чувствовали себя обделенными, у нас было все необходимое, хотя, к сожалению, мама вынуждена была ради этого работать на двух работать.
– Считаю, таким людям вроде твоей матери нужно памятники ставить! – признался я и снова вернулся к более волновавшей нас теме: – Ну что, звонить будем?
– Куда?
–В клинику, узнаем цены и детали.
Положа свою руку на мою, девушка произнесла:
– Макс, я сильно тебе признательна за твою помощь, но дальше я сама. Понимаешь, когда человеку слишком много помогают, он, как правило, становится несамостоятельным, а я этого не хочу. Но, знаешь, я привыкла к цели идти по головам, а сейчас благодаря моему неожиданному недугу, я осознала, что подобным образом жить попросту нельзя, и теперь пересматриваю свои взгляды на жизнь в целом.
Когда она ушла, я понял, что мои доводы насчет ее характера оказались верны. Дианка имела добрую душу и старалась всегда быть честной, хотя временами становилась «колючей». Но ни в коем случае не испытывала обиды, в чем мы с ней похожи.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Туман захватил почти всю улицу, из-за чего автомобили буквально ползи по проспекту, оставляя за собой запах бензина, доходившего до тротуара и ближайших зданий с открытыми, видимо, для проветривания окнами.
Сегодня было довольно тепло, и дышать весенним воздухом в ожидании Нурии одно удовольствие. Как закончиться грядущая встреча, я, признаться, не имел представление. Какие у самой Нурии намеренья? Ясно чувствовалось, что при второй встречи, если бы я не был против, она, не задумываясь, отдалась бы мне… Но могу с полной уверенностью заявить: она не похожа на легкодоступную женщину – манеры не соответствуют. Может, влюбилась меня с первого взгляда? Опять же быстрая влюбленность присуща, скорее, девушкам, кто не избалован мужским вниманием, а у Нурии восхитительная внешность, да еще имеются задатки манипулятора.
Вдали показался ее силуэт, и я почувствовал воздействие допамина на мозг, словно разом сьел три плитки шоколад. Пот выступил на висках, и я почувствовал эйфорию, которая будто заблокировала все разумные мысли.
– Привет. – Без церемоний она поцеловала меня в щеку. – Итак, какое решение ты принял?
– Его нет,– честно признался я.
– В смысле?
– Понимаешь, я не могу ее придать…
– Господи, макс! – Она раздраженно усмехнулась. – Перестань нести ванильную чепуху, пожалуйста. Скажи, я тебе нравлюсь?
Меня тоже начинала злить ситуация, в какой я оказался. Смысл отрекаться от чувств, какие я испытываю к Нурии? Рано или поздно их будет невыносимо терпеть, и удар на Элю в разы будет сильнее, нежели сейчас.
– Даже слишком! – наконец ответил я и, махнув на все рукой, взял ее за талию. Я дотронулся губами до ее теплой кожи и почувствовал прилив гормонов; поцелуй сам собой получился, и наши губы слились, утопая в нежности.
– Что я делаю? – прошептал я.
– Переводишь свои чувства в действия,– тихо ответила Нурия.
– Путем предательства,– добавил я, продолжая шептать, словно опасаясь, что нас кто-то услышит.
– Предать собственные желания еще хуже,– высказала она неплохой аргумент.
Безусловно, Нурия в данном случае была права. Порой нереализованные желания «съедают» нас изнутри сожалениями об опущенных возможностях вкусить счастье.
Она взяла меня за руку, из-за чего все мысли рассеялись, и я впал в легкий транс, словно змея перед завораживающе играющей дудочкой.
День прошел довольно быстро, как ни странно: я старался, насколько то было возможным, пока не оставаться с Элей наедине, и был все время в компании друзей. Конечно, я осознавал, что тянуть с данной дилеммой долго ни стоит, и психологически подготавливал себя к трудному разговору. Один мыслитель, вспоминаю, как-то сказал: «Почему люди считают, что имеют право разрушить чужие жизни? Уходя, обижая, не звоня, бросая на ветер слова… Вы что, Боги, чтобы решать, кому мучиться, а кому жить счастливо? Если уж сказал «люблю», то будь добр любить до последнего вздоха. Если сказал «обещаю», то разбейся, но сдержи обещание. Если произнес «не отпущу», то сделай все, чтоб остаться. В противном случае, какой смысл жить, если каждое ваше слово равноценно нулю и не имеет значения?» Но как иначе? Обманывать человека, что чувства к нему не изменились? Разве это честно по отношению к нему? Что значит «ложь во благо»? Поддерживать иллюзию, что все хорошо?
С подобными мыслями я стоял в коридоре общежития и наблюдал в окно, как садится солнце, уступая власть над городом тьме. Уже зажглись фонари, освещая улицу желтоватым светом; почти все окна поблизости стоящих домов осветились изнутри.
Наблюдая, как город переходит в ночной режим, я вздрогнул, когда моего плеча коснулась чья-то легкая рука; оглянувшись, я увидел Элю.
– Может, все-таки объяснишь, почему ты меня избегаешь? – монотонно спросила она.
Образно говоря, я был прижать к стенке, отпираться было бессмысленно.
– Нам нужно расстаться,– просто сказал я осипшим голосом.
Порой молчание другого человека медленно психологически тебя убивает… И ты мысленно умоляешь собеседника хоть что-то произнести, только чтобы он не молчал.
Но Эля молчала где-то с минуту, а я не знал, как дальше ст4руктурировать разговор:
когда ты не ведаешь, какая будет реакция у собеседника после твоих слов, то ты просто не имеешь фундамента для продолжения разговора.
Наконец она заговорила:
– Почему?
– Я влюбился в другую… – банально до ужаса проговорил я.
– Но как… – Было понятно, что Эля так же не находила нужных слов. – Ты же любишь меня.
Я вскипел. Обидеть подобный тип девушек, к какому принадлежит Эля,– высшая подлость. Я ведь хорошо знал, что она очень ранимая, и поклялся ее защищать от многочисленных подонков как Олег. А что теперь? Я сам оказался в их числе!
Без стыда я опустился перед Элей на колени и промолвил:
– Прости меня. Не знаю, что на меня нашло, но обманывать тебя я не собираюсь.
Я взял ее тонкие руки, но она их вырвала из моих ладоней.
– Максим, зачем ты так со мной? – Она вытерла на реснице слезу.
Какие здесь могут быть оправдания? Нет, я ей не изменил – просто предал ее чувства, вот так просто… Удивительно, как просто мы можем ломать чужие судьбы, когда увлекаемся сиюминутными наслаждениями!
Не дождавшись ответа, она ушла. Все кончено. Теперь мы друг другу никто. Но я ничего подобного радости и облегчения в данный момент не чувствовал – скорее я испытывал большое сожаление, что так произошло. Что мной руководило? Безумное влечение и страсть к Нурии. Неужели разумный человек так просто может потерять голову из-за страсти к другому?.. Некоторые благодаря этому рушат целые семьями, которые создавались с терпением годами, а то и десятками лет. И одна случайная встреча все это перечеркивает, затмевая сознательным людям рассудок.
Придя к себе в комнату, я умыл лицо и, вздохнув, рухнул на кровать. Почему-то я чувствовал усталость – не физическую, а эмоциональную. Необходимо расслабиться и временно игнорировать любые мысли… В психологии есть золотое правило: «любое состояние является мыслю, не нравится состояние – смените мысль!» Однако порой мысль настолько навязчива, что ничего невозможно сделать…
В комнату без стука вошел потный Валера – после вечерней пробежки – и вытерся полотенцем.
– Ты чего такой? – увидев меня, спросил он. – Что-то не так?
– Валерка, твой друг моральный урод,– высказал я самокритику.
– Конечно, доля истины в этом безусловно есть,– пошутил он,– но ты преувеличиваешь, старик.
– Я поступил с Элей как поддонок.
Валерка напрягся.
– В смысле?
Я был вынужден рассказать ему все о Нурии и расставании с Элей. Слушал он молча, медленно сжимая кулаки.
– Ты сам-то осознаешь, что совершил? – прорычал он. – Да Эля месяцами будет от всего этого отходить.
– Я это лучше тебя знаю…
– А я не могу понять, какого черта ты бросил Элю ради какой-то девушки, которую знаешь всего несколько недель! Совсем мозгов нет? Или ты думаешь совсем другим местом, Макс?
Я не собирался Валере что-то объяснять, так как знал: в данный момент он прав во всем. Через время он махнул рукой и вышел.
Спустя около сорока минут я покинул комнату, чтобы прогуляться перед сном, и заметил в коридоре Валерку, который успокаивал Элю с красным от слез лицом.
– Но ведь я его люблю,– убеждала она его,– почему же он вытер от меня ноги?
Валера положил голову Эли на свое плечо и успокаивающе погладил ее волосы.
– Порой мы очень сильно ошибаемся насчет людей,– с сожалением произнес он. – К несчастью, я тоже тешил иллюзию, что Макс порядочный и умный.
Следующий день не казался таким мрачным – возможно, оттого, что я сегодня встречусь с девушкой, кто являлась причиной вчерашних угрызений совести перед Элей.
Теперь Валерка общался со мной сквозь зубы, чему я не очень был рад, а Эля и вовсе молчала. Все утро я по ее мимики пытался выяснить, какое у нее настроение, пока не понял: благо, она не ушла в себя, но улыбка не возникала на ее лице.
В поле зрения возникла Диана, которая весело говорила с Юлией о чем-то своем. Я поприветствовал их и попросил Диану на пару слов.
– Да? – произнесла она. – Внимательно тебя слушаю.
Я извинился перед Юлией и сообщил Диане, что у нас будет разговор личного характера…
– Я понимаю,– без обиды сказала Юля. – Диан, подожду тебя возле выхода.
Когда мы остались наедине с Дианой, то та, вопросительно взглянув на меня, проговорила:
– О чем ты хотел со мной поговорить?
Сложив руки на груди, я поинтересовался, звонила ли она в клинику.
– Да, звонила,– вздохнула она. – Они сообщили другую цену…
– И сколько?
– Сто тысяч долларов,– с ноткой отчаяния произнесла девушка.
– И как быть?
– Я точно не осилю такую сумму, да и мать – тоже.
Спустя полминуты размышлений, я промолвил:
– Постараюсь в течении недели набрать ее сам.
– Макс, мне известно, какой ты джельтемен, но не стоит ради меня идти на такие жертвы,– вполне серьезно сказала Диана.
Устало вздохнув, я спросил:
– Не понимаю, ты гордая или глупая? Я тысячу раз повторял: если мы друзья, то твои проблемы являются и моими тоже. Что тут неясно? Еще раз затронешь данную тему – ударю…
– Чем? – Она зло посмотрела на меня. – Я девушка, в конце концов.
– Подушкой.
– Макс, порой твой юмор…
– Знаю,– перебил я ее,– мой юмор гениален как и я.
Диана закатила глаза и мгновенно перешла на тему о Эле:
– Заметила ее подавленность. Что-то случилось у вас?
Какой был смысл скрывать от нее разыгравшуюся драму между мной, Элей и Нурией? Я ей все рассказал до конца, не смотря в ее глаза, и добавил:
– Вот такой я, получается, идиот.
Но Диана промолвила неожиданную фразу, после которой я округлил глаза:
– Скажи мне, в чем твоя здесь вина? Макс, это жизнь! Да, будучи связан любовными узами с девушкой, ты поддался искушению и вкусил плод влечения к другой, и что?
– Я с Нурией не спал.
– Тем более.
– Но факт на лицо: я предал Элю.
Диана дружелюбно положила свою ладонь на мою в знак поддержки.
– Какой смысл теперь винить себя? Тебе прошлого не изменить. Мы все делаем ошибки,
но иногда они позволяют в будущем избежать проблем…
– Что ты имеешь в виду?
– Ошибаясь, мы набираем опыт, который потом нас выручает в затруднительных положениях.
– Ты права.
Диана посмотрела на часы и напомнила:
– Нам пора на пары… – Она порылась в сумочке, проверяя, ничего ли не забыла, потом спросила: – Ты когда намериваешься встретиться с Нурией?
– Сегодня,– впервые за утро улыбнулся я.
– Кстати,– произнесла она, когда мы выходили на улицу,– почему у нее такое странное имя?
– Она мне говорила, что ее мать – татарка…
Диана рассмеялась со словами:
– Теперь понятно, почему она тебя заинтересовала…
– И какая же версия у тебя, Шерлок Холмс в юбке? – усмехнулся я.
– Сейчас объясню, мисс Марпл с усами. Всеобще известно, что девушкам затруднительно тебе понравиться, ибо ты ищешь в каждой собственную изюминку, а те, у кого ее нет, тебе неинтересны. Возьмем, например, Элю. До встречи с тобой она была типичной серой мышкой, а когда ты ее априори раскрыл, она почувствовала себя желанной женщиной, и ее поведение изменилось. Далее возникает твоя… Как ты сказал? Вспомнила, Нурия. Она – полная противоположность Эли: манеры, поведение и, в конце концов, нация, что вызвало в тебе интерес, а потом – и влечение.
– У меня создалось сейчас впечатление, что ты по ночам штудируешь дядюшку Фрейда и его последователей,– присвистнул я удивленно. – Истина в твоих словах безусловно присутствует, но все же я неправильно поступил с Элей…
– Она у нас была очень доверчива, зато после этого характер закалиться, и будет меньше доверять разным мудакам…
– Сейчас ты меня имела в виду?
– Нет. Но я, кстати, считаю, что ты имел возможность сопротивляться, игнорируя чары Нурии, однако, не захотел…
– И какой вывод ты сделала?
– По факту это изменой не назовешь, и… Подожди, у вас с Нурией была сексуальная связь?
Я отрицательно покачал головой.
– Значит, точно не было никакой измены.
– Как же нравственность?
– Сейчас почти все забыли о ней,– вздохнула Диана. – Посуди сам: насилуют детей, грабят пенсионеров... Где нравственность? Эгоизм занял ее место, Макс. Сейчас любая дура, я подчеркиваю: любая простушка готова отдаться за дорогой телефон! Куда пошла эволюция? Вскоре человек такими темпами превратится в тупого потребителя, которому требуется лишь хлеб, зрелища и беспорядочные половые связи.
Возразив ей, что всегда найдутся те, кто будут выше этого бардака, я поставил в пример сторонников здорового образа жизни.
– Дело ни в здоровье, а в нравственных устоях. Такой как вы с Валеркой один на десять человек. Для некоторых попросту не доходит, что они не одни во вселенной и нельзя относиться к другим потребительски.
Во мне возникли мысли, противоречивающие словам Дианы. Я считаю любовь взаимным потребительским свойством, без чего было бы неинтересно жить.
– Ты меня, заболтала, паразитка,– нахмурился, глядя на часы. – Мы опаздываем!
По окончанию пар я направился в цветочный магазин, где приобрел фиалки, далее напомнил Нурии о встрече и пошел к ней домой.
В ее квартире я застал маленькую девочку, которая, взглянув на букет, тонким голосом спросила:
– Это мне?
Простота девчушки меня рассмешила.
– Макс, познакомься,– произнесла Нурия с улыбкой,– моя двоюродная сестра Белла.
Присев на корточки, я взял маленькую ручку Беллы и поцеловал ее.
– Цветы вам обеим,– ответил я. – Прости, если бы знал, что ты здесь будешь, купил бы вдвое больше. Как мне искупить свою вину?
– В следующий раз купи молочный шоколад,– с деловым видом сделала заказ Белла.
– Белла! – строго посмотрела на нее Нурия. – Имей совесть.
Девчушка мило надула губки и грозно нахмурилась.
– Почему ты раньше меня не знакомила с этой принцессой? – обратился я к Нурии, поцеловав ее в щеку.
– Ее привезли на днях… Чай будешь?
Я кивнул, а Белла схватила меня за рукав и проговорила:
– Пойдем, я тебе покажу набор кукол, который мне купила сестра.
– Нет,– донося из кухни голос Нурии,– позволь ему, в конце концов, раздеться! Максим не успел придти, а ты уже надоела ему.
Раздеться я действительно не успел и начал снимать уличную одежду, беседуя с Беллой о мелочах. Я всегда любил детей за их искренность, ребенок никогда не будет притворяться вашим другом, преследуя какие-то свои мотивы, нет, он сразу даст вам знать, что у него на уме. Конечно, руководствуясь этическими правилами, родители вынуждают своих чад вести себя как подобает, но дети плохо притворяются, из-за чего первым приходиться краснеть от неловкости. К сожалению, общество стремится превратить человека в вежливую машину, у которой говорить о своих чувствах считается одним из примет дурного тона…
– Скажи, малышка,– повесив вещи и присев возле нее на корточки, произнес я шепотом,– часто к твоей сестре приходят парни вроде меня?
– Нет,– покачала она головой,– пока, кроме тебя, я никого не видела.
Поцеловав ее в лобик, я высказал слова благодарности, взял ее на руки, и мы вместе пошли на кухню.
– Где можно у вас помыть руки?
– Ванна находится прямо напротив входной двери,– разъяснила Нурия, нарезая рулет.
Помыв руки, я предложил девушки свою помощь, но та отказалась.
– Вот когда будешь хозяином в этом доме, тогда с радостью приму твою помощь,– сказала она, разливая чай на три чашки.
– Это был намек? – спросил я, разместившись на кухонном диванчике.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |