благополучия которого она не то что квартиру - жизнь может отдать.
Женщина из милиции дотошно выспрашивала, о каких деньгах говорил Володя.
Света могла бы рассказать, ведь никакого криминала тут нет, но... Ей было
мучительно стыдно. Не могла она признаться, что собиралась обменивать свою
двухкомнатную квартиру на коммуналку в старом запущенном доме, чтобы
полученные от такого обмена деньги отдать тому, кто так с ней обошелся.
Лучше вообще ни в чем не признаваться, лучше пусть все думают, что Володя
окончательно проспиртовал мозги и не понимает, что несет. Ну как он мог
сказать в милиции, что Света обещала ему отдать эти деньги! Зачем он это
сказал? Неужели не понимал, в какое положение ее ставит?
"Не понимал", - с внезапной ясностью пронеслось у нее в голове. И не мог
понимать. Ведь все эти годы она, Светлана, делала все для того, чтобы он не
понимал, во что превратился. Она постоянно повторяла ему, что любит его, что
он чудесный, талантливый, что все помнят его блестящую актерскую работу и
поэтому на встречах с людьми он должен выглядеть соответствующим образом.
Она твердила, что все в его жизни еще состоится, все получится, нельзя
опускать руки. Кормила его и одевала, убирала квартиру и стирала белье,
уговаривала не пить или хотя бы пить поменьше. Ни разу не повысила голос, ни
разу не закричала, не хлопнула дверью, даже пощечины и побои терпела молча и
с радостью принимала его запоздалые извинения. Так что он мог понимать,
когда рядом с ним постоянно находился такой человек, как она? Только одно:
он действительно чудесный и талантливый, его все помнят и уважают, а то, что
пьет - так это невинная шалость, обычный образ жизни обычного русского
мужчины, тем более не чуждого искусству. Он отвык самостоятельно думать,
отвык заботиться о себе и о том, чтобы у него хотя бы кусок хлеба дома был.
А зачем? Светка все купит, принесет, приготовит и в рот положит. Он перестал
даже пытаться смотреть на себя со стороны, чтобы понять, что он такое, во
что превратился, как живет. А зачем? Светка же говорит, что он лучше всех и
у него все получится. Значит, так оно и есть. Светка все ему прощает, стало
быть, он ведет себя нормально, потому как если бы он делал что-то совсем уж
неприемлемое, она давно ушла бы от него. А она не уходит, значит - все
путем, ребята, будем и дальше продолжать в том же духе. "Он отвык жить, - с
ужасом подумала Светлана. - Потому что в последние годы я жила вместо него.
Это я вместо него старалась выжить, сохраниться, не спиться окончательно.
Это я старалась, чтобы он прилично выглядел и жил в человеческих условиях.
Это я, я все делала за него. Даже думала за него. Я никогда ни на чем не
настаивала, я жила отдельно, потому что хотела быть приятной и ненавязчивой.
Я никогда не заставляла его лечиться, потому что при первом же упоминании о
лечении он начинал злиться и орать на меня, а я хотела, чтобы со мной у него
были связаны только положительные эмоции. Я не сердилась и не устраивала
сцен. Я все ему позволяла. Я была уверена, что любовь, ласка, заботливое
внимание и моральная поддержка могут вылечить любую болезнь, даже эту. И вот
результат".
Светлана плотнее запахнула жалкий больничный халатик, который ей выдали в
приемном покое, и подошла к окну. Выброситься, что ли? Как она будет жить,
если ей не нужно больше заботиться о Володе, ухаживать за ним, покупать ему
продукты и одежду, волноваться и переживать: как он там один, без нее, не
напился ли, не привел ли в дом очередных бродяг и алкашей. Жизнь,
наполненная заботами и тревогами, стыдом и отчаянием, надеждами и маленькими
скоротечными радостями, жизнь тягостная и мучительная, но ставшая за
несколько лет привычной, вмиг оказалась пустой и никому не нужной. Зачем ей
жить, если все, к чему она стремилась, рухнуло? Все бессмысленно...
Закружилась голова, в глазах потемнело, и она вынуждена была ухватиться
за спинку кровати. Осторожно села. Врач сказал, что у нее сотрясение мозга.
Придется лечиться, сначала здесь, в больнице, потом дома. К чему это? Только
лекарства переводить. Все равно она жить не будет.
"Буду, - с неожиданной яростью подумала Света. - Буду жить. Назло ему,
назло всем. Ну и пусть я плохая певица, пусть я никакая актриса, но есть же
и другие профессии. Мне больше не нужно его содержать, значит, мне
потребуется гораздо меньше денег. Я останусь в своей квартире. Сейчас
сделаем новую программу, заключим с Папой новый договор, отработаю еще
год-другой, а потом займусь делом. Учиться пойду, не в институт, конечно,
институт я не потяну, но на курсы какиенибудь. Буду работать, как все. Буду
думать о себе. Замуж выйду, ребенка рожу".
Она еще долго сидела на краешке кровати, мечтая о том, как начнет свою
новую жизнь. И в самый последний момент - как вспышка света и надежды: "А
потом Володя отсидит и вернется. Там, на зоне, ему пить не дадут, говорят,
алкоголикам назначают специальное лечение. Он выйдет и больше не будет пить.
И мы с ним..."
Она ничего не хотела видеть и помнить. Ведь она знала, женщина из милиции
сказала ей сегодня об этом, что те сволочи, которые ее... которых арестовали
вместе с Володей, были судимы, и не по одному разу, значит, зона не спасает
от водки. Становится только хуже. Но ее Володя - другой, он чудесный, он
единственный, он самый любимый, он не может быть таким же, как эти испитые
недочеловеки. С ним все будет иначе. Она постарается. Она дождется его и
снова подставит плечо.
Нет, она не станет прыгать из окна и травиться таблетками, она будет
зарабатывать деньги и ждать Володю. А как же может быть иначе? Ведь у него
никого нет, кроме нее. И никто, кроме нее, не будет его ждать из тюрьмы. Она
нужна ему, и она его не бросит. И потом, это ведь, наверное, не очень долго,
срок дадут маленький. Подумаешь, избил и кошелек отобрал! Год, максимум -
два. А про то... ну, про то, что они сделали, она все равно будет молчать, в
чем бы они там ни признавались. Она точно знает, что без ее заявления за это
судить не могут. Что такое два года? Да ерунда! Она дождется его и встретит.
* * *
Впервые за все время совместной жизни с Павлом Ольга Плетнева не испытала
обычной радости, зайдя в подъезд и подходя к своей квартире. Погруженная в
невеселые мысли, она даже не заметила, что уже дошла до дома, двигалась как
автомат, как механическая кукла. И очнулась только тогда, когда поняла, что
стоит в прихожей и, опираясь на руку мужа, снимает босоножки.
- Ну что, Лелечка? - Павел тревожно заглядывал ей в лицо. - Зачем тебя
вызывал следователь?
- Романа арестовали, - сообщила она безжизненным голосом.
- За что?!
- Как мне сказали, за организацию убийства этого шантажиста, Ярового. И
еще за какое-то убийство. И еще за финансовые дела... Господи, Паша, ведь я
столько лет была рядом с ним, а он оказался преступником. Разве так может
быть?
Павел нежно обнял ее, повел в комнату, усадил в кресло.
- Лелечка, дорогая моя, я понимаю, это ужасно. Чем я могу тебе помочь?
Хочешь, найдем для Романа адвоката, самого лучшего, самого дорогого.
Хочешь?
Она отрицательно покачала головой.
- Не нужно, Паша, у него есть друзья, которые об этом позаботятся.
Подельники. Кажется, это так называется? Следователь сказал, что Роман -
что-то вроде мафиози средней руки, мелкая сошка, которую крупные воротилы
поставили возглавлять фирму, чтобы через нее отмывать деньги. Паша, я должна
была почувствовать, должна была! Он тратил на меня такие деньги, покупал
драгоценности, подарки, возил по всему миру, мы летали первым классом и жили
в дорогих отелях на модных курортах, и при этом он жил в обычной квартире,
ездил на машине без охраны, у него даже дачи не было, не то что загородного
дома. Он мне говорил, что природу не любит, предпочитает жить в городе. А
когда я спросила, почему он не купит себе большую квартиру в каком-нибудь
элитном доме с улучшенной планировкой, он сказал, что не хочет дочку
баловать, чтобы не приучалась к роскоши раньше времени. Ведь я знала, что на
той квартире, где мы с ним встречались, он встречается еще с кем-то, он
говорил - деловые контакты. Почему не в офисе? Почему не у себя дома, в
конце концов? Да таких примеров я тебе тысячу приведу, не в этом же дело.
Павел сидел на корточках перед ней и ласково гладил ее руки.
- А в чем?
- Я получила то, что заслужила. Я не хотела быть замужем, нести
ответственность за кого-то, вникать в чьи-то дела, переживать чьи-то
неприятности, трудности и болезни. Я хотела легкой жизни, состоящей из одних
удовольствий и радостей, жизни, когда в любой момент можно уйти в сторону и
не брать на себя чужие проблемы. Паша, я только сегодня это поняла, когда
сидела перед следователем. Знаешь, он меня спросил: вы столько лет прожили с
Рубцовым, он холост, у вас нет детей, так почему вы не развелись со своим
мужем и не вышли замуж за Романа Дмитриевича? Вы что, предвидели, чем дело
кончится? Знали, что он преступник? Понимаешь, следователь меня подозревал в
том, что я участвую в делах Романа, тем более я в бухгалтерии разбираюсь. И
в этот момент я все поняла про себя, Паша. Не в том дело, что мне мужики
быстро надоедают. а в том, что я не хочу чужих проблем. Вот в чем моя беда.
- Лелечка, золотая моя, ну что ты такое говоришь? Ты моя жена, значит, ты
вольно или невольно участвуешь в моей жизни...
- Паша, Пашенька, - она вскинула голову, прижалась затылком к спинке
кресла, закрыла глаза, - это все другое. Не сравнивай даже. Ты - мой брат,
мы выросли вместе, я тебя знаю, как себя, и я точно знаю, что никаких тяжких
и неудобных для меня проблем ты на меня не повесишь. Ты будешь справляться
сам именно потому, что я тебе не настоящая жена, и ты всегда об этом
помнишь. Ты не станешь требовать от меня, чтобы я делила эти трудности с
тобой. В отношениях с мужчинами я от всего отгораживалась, ничего не хотела
принимать близко к сердцу, отвергала всю неудобную для себя информацию. Я
нарушила основной закон менеджмента, - она слабо улыбнулась.
- Какой же?
- Если хочешь управлять будущим, владей информацией. Если у тебя нет
информации, у тебя нет будущего. Я не хотела знать о Романе ничего плохого,
я гнала от себя все подозрения, - вот и получила. Зато теперь вся милиция
вместе с прокуратурой наслаждается зрелищем наших с ним любовных игр.
- Да плюнь ты, - в сердцах посоветовал Павел. - Ну и пусть смотрят, если
им нравится. Выбрось из головы эти кассеты и забудь о них. И перестань
казниться, все равно ничего уже не исправишь. Давай-ка переоденься, умойся,
и пойдем куда-нибудь поужинаем. Поставим точку на этой странице твоей жизни
и откроем новую.
Ольга встала, медленно пошла к двери, но остановилась.
- Пата, я не смогу жить, как раньше. Теперь, когда я все поняла про
себя...
Павел подошел, погладил ее по волосам, крепко обнял.
- Лелечка, ты не сможешь жить по-другому. Будь честной сама с собой, ты
такая, какая есть, и другой ты не станешь. Ты сможешь жить только так, как
жила. И не питай напрасных иллюзий.
Стоя рядом с мужем, уткнувшись лбом в его плечо, Ольга вдыхала такой
знакомый запах дорогой туалетной воды и думала о том, что Павел прав. Он
прав. Как это ни печально.
* * *
Вместе со следователем оперативники сортировали изъятое при обыске в
квартире Романа Дмитриевича Рубцова. Помимо документов, видеокамеры и
кассет, находившихся в сейфе, они забрали все компьютерные дискеты, записные
книжки, письма и даже отдельные маленькие листочки, если на них хоть
чтонибудь было написано. Настя Каменская, пристроившись в углу возле
принесенного специально телевизора, занималась тем, что через подключенную
видеокамеру проверяла записи на кассетах и наклеивала на каждую из них
надпись с описанием содержания.
- Письмо в конверте на имя Раисы Федоровны Медниковой, - огласил Сергей
Зарубин.
- Давай сюда. - протянул руку Лесников, - их уже три штуки, вот в эту
кучку клади.
- Кто такая Медникова? - строго спросил следователь.
- Дальняя родственница Рубцова, помогала по хозяйству. Она умерла, -
пояснил Игорь. - Контракты где лежат? Куда класть?
- Контракт - сюда, - скомандовал следователь, тщательно следящий за тем,
чтобы каждая попавшая в его кабинет бумажка оказалась внесенной в протокол,
составленный при обыске. - Сейчас я его найду...
Он искал соответствующую строчку в протоколе, машинально водя в воздухе
карандашом вслед за собственными глазами, и бормотал вслух:
- Не то, не то, дискеты... платежное поручение... договор... вот черт,
что-то я не найду, неужели не внесли? А, нет, вот он. Есть, дальше поехали.
- Договор на туристическое обслуживание, девяносто восьмой год, клиенты -
Рубцов и Плетнева.
- Есть, дальше.
- Еще один договор, девяносто девятый год. Отдыхать господа миллионеры
собирались аж на Майами, - сочувственно покачал головой Зарубин. - Да теперь
уж не придется. Все, у меня большие листы кончились, остались только
маленькие бумажки с записями. Номер телефона и подпись "ДЭЗ, дежурный
электрик".
- Сюда, - ткнул пальцем Лесников. - Все записи бытового характера
складываем отдельно, потом проверим, может, это код какой-то.
- Ой-ой-ой, - насмешливо протянул Сергей, - ты в детстве в шпионов не
наигрался. Так, номер телефона и подпись "Кристина".
- Давай туда же, Женя говорила, что ее преподавательницу немецкого зовут
Кристиной, может, это она.
- Номер телефона и подпись "Кирилл".
- Кто такой? Клади в отдельную кучку, будем проверять.
- Кирилл? - Настя оторвалась от телевизора и повернулась к Зарубину. -
Ну-ка дай посмотреть.
Она протянула руку, взяла у Сергея маленький зеленый листочек из тех, что
продаются пачками по сто штук.
- Это телефон Ярового, - произнесла она медленно и удивленно. - Неужели
Рубцов до такой степени был уверен в своей неуязвимости, что хранил дома
номер телефона своей жертвы, с которой он якобы и знаком-то никогда не был?
Ну все, Роман Дмитриевич, теперь не отопретесь, - злорадно добавила она. -
Держи, Игорек, приобщи там к нужной кучке.
Она передала листочек Лесникову и снова уселась на пол перед телевизором.
Повисшая в комнате тишина заставила ее через несколько секунд тревожно
обернуться.
- Вы что там... Игорь, что случилось?
Следователь и Сергей Зарубин молча смотрели на Лесникова, который, в свою
очередь, сидел белый как полотно и смотрел на зеленый клочок бумаги.
- Это почерк Жени, - наконец выдавил он. - Я не могу ошибиться, я же
смотрел записные книжки, где ее рукой написаны телефоны и имена. У Рубцова
почерк совсем другой. Сами посмотрите.
Три головы склонились над столом, где лежали документы, письма и записки,
написанные как Женей Рубцовой, так и ее отцом. Первым подал голос Зарубин.
- Ни фига себе! Это что же получается? Наш нежный цветочек девочка
Женечка была знакома с Фанатом? Или как прикажете это понимать?
- А понимать это надо так, - сказала Настя, потирая спину, - что Женя с
самого начала нам врала. Я-то, дура, все причины искала, оправдания
какие-то, чтобы объяснить, почему она дала неправильные приметы Фаната.
Думала, ах-ох, бедненькая девочка, романтическая натура, придумала себе
прекрасного принца и не хочет видеть реального человека. А на самом деле все
гораздо грубее и изощреннее. Она решила вытянуть из папеньки денежки и,
вероятнее всего, сбежать от него. У папы есть замужняя любовница, которую
тот задаривает цацками, одевает в дорогих магазинах и возит за границу,
девочке, натурально, обидно, что той - все, а ей самой - ничего. Дальше все
просто, она воспользовалась своим сходством со Светланой Медведевой, тем
более Яровой-то один раз уже обознался, то есть риск был минимальным. Нашла
Кирилла где-нибудь возле клуба, где выступала Светлана, и сговорилась с ним.
Дело-то несложное, имена, адреса и телефоны все известны, снимай что хочешь
и шантажируй в свое удовольствие. А вот когда Ярового убили, тогда Женечка и
поняла, что с деньгами пролетела.
- То есть ты хочешь сказать, что она не влюбилась в Игорька, а играла в
свою игру, чтобы посадить собственного папашу? - недоверчиво переспросил
Зарубин.
- Ну почему, одно другому не мешает. Влюбилась - это одна песня, и в ней,
кстати сказать, у меня сомнений почти нет, я же видела, какими глазами Женя
на него смотрела. А папашу посадить - это другая песня. Избавиться от него и
жить своей жизнью, тратить деньги на наряды и развлечения и ни перед кем не
отчитываться. Про конфискацию наша Женечка как-то ухитрилась не подумать. Вы
только представьте, как надо было задолбать собственную дочь, чтобы она
решилась на такое!
- Жуть какую-то ты рассказываешь, - поежился следователь. - Ну так что мы
имеем с гуся? Дача заведомо ложных показаний - раз. Подстрекательство к
вымогательству - два. Что еще за девицей Рубцовой?
- Да хватит, - улыбнулась Настя, - ей и этого-то много. Что с нее взять,
девятнадцать лет, в голове одно детство со сказками и мультфильмами.
- А вот это ты, Настя Пална, не права, - строго возразил Зарубин. -
Девятнадцать лет - возраст солидный. Обманывать органы правопорядка и
умышленно мешать им искать опасного убийцу - это очень плохо. А
организовывать шантаж - это уж совсем. Тем более в корыстных целях. Вон
пацаны в девятнадцать лет в Чечне гибнут, они, выходит, уже достаточно
взрослые, чтобы воевать. И девочка Женя пусть отвечает по полной программе.
Верно я говорю, Борис Витальевич? - обратился он к следователю.
- Верно, верно. Но в одном Настасья права, девочка ни о чем не
подозревает, считает, что она самая умная и всех вокруг пальца обвела. Так
пусть еще погуляет пару дней, насладится свободой без папы. Никуда она не
денется. Вот с Рубцовым самые необходимые действия проведем, тогда и до нее
очередь дойдет. Давайте бумаги-то раскладывать, дело стоит.
- Номер телефона и подпись "Виктор Иванович, ремонт телевизоров", - с
тяжким вздохом раба, утомленного работой на плантациях, произнес Зарубин.
- Сюда...
* * *
- Девушка, давайте я вас пивом угощу.
Мордатый, плохо выбритый парень смотрел на Женю маленькими блестящими
глазками. От него пахло табаком и перегаром, и Женя с трудом сдержалась,
чтобы не отвернуться. Она сидела в баре, который попался ей на пути из
одного магазина в другой.
- Спасибо, не нужно, - вежливо ответила она.
- А че не нужно-то? - удивился мордатый. - Давайте выпьем, познакомимся.
- Я не люблю пиво.
- А что вы любите? Водку, вино, коньяк?
- Я вообще не пью.
Мордатый прищурился, отодвинулся немного и презрительно посмотрел на нее.
- Так ты малолетка! А че сюда таскаешься?
Женя схватила со стола сумочку и пакеты с покупками и выскочила на улицу.
Все идет не так, как она себе представляла! Где она, эта прекрасная взрослая
жизнь? Где они, прекрасные принцы, молодые умные и красивые мужчины, которые
начнут обращать на нее внимание, стоит только ей освободиться от отцовского
контроля и купить себе модные дорогие вещи? Где все то, что обещано ей было
в романах и фильмах? Никто не обращает на нее внимания, а знакомиться с ней
пытается только быдло вроде этого мордатого.
Идя по улице, Женя пыталась рассмотреть себя в стекле каждой витрины.
Стройная, с длинными черными волосами, свободно струящимися вдоль спины, с
яркими большими глазами, в короткой кожаной юбке, открывающей красивые ноги,
в обтягивающем топе из модной ткани, с широким золотым браслетом на руке и с
толстой золотой цепью на шее, она казалась себе воплощением собственной
мечты. День так славно начинался, она проснулась ни свет ни заря с ощущением
полной и никем не ограничиваемой свободы, радостно строила планы, обдумывая,
в какие магазины она поедет, какие вещи будет там покупать, где потом
пообедает. И в этих планах неизменно возникал либо Игорь Лесников, которого
она случайно встретит на улице, либо еще кто-нибудь, не менее красивый и
умный, кто непременно захочет с ней познакомиться и проводить домой.
В первых двух магазинах Женя вела себя как в угаре, снимая с вешалок и
унося в примерочную все подряд. Она купила роскошные широкие брюки с высоким
разрезом, похожие на длинную юбку, несколько стильных коротеньких юбочек и
топов с глубоким вырезом, вычурное вечернее платье, две пары изящных туфель
и ботинки на толстой подошве с высокой шнуровкой, четыре комплекта
умопомрачительно дорогого белья, но самое главное - она купила наконец
хорошую фирменную косметику, на которую раньше у нее денег не было. Однако
уже в третьем по счету магазине, где Женя намеревалась приобрести короткую
шубку из стриженой норки, ею стала овладевать скука. Перемерив несколько
моделей и ни на одной не остановившись, она пошла в ресторан обедать.
Никакого праздника и здесь не получилось. Ей, не избалованной походами в
рестораны, казалось, что это должно быть что-то необыкновенное: внимательные
официанты, чудесные на вкус блюда, и вообще... Тот первый неудачный опыт с
испанским рестораном Женя отнесла за счет своего незнания меню и была
уверена, что теперь-то все будет в порядке и праздник непременно состоится.
Официант был более чем вежлив и внимателен, и блюдо, которое она заказала,
носило загадочное название "лазанья", и стол был сервирован красиво, но...
Ничего необыкновенного во всем этом почему-то не было. Просто еда на
тарелке, которую Женя съела, и просто счет в кожаной папочке, который она
оплатила.
После обеда Женя зашла еще в пару магазинов, но интерес к покупкам угасал
на глазах. Она устала, болели ноги, стиснутые новыми неразношенными туфлями,
а главное - ее душило и пригибало к земле разочарование. И это все? Это и
есть та жизнь, к которой она так рвалась?
Вернувшись домой. Женя аккуратно развесила в шкафу новые вещи, расставила
в ванной купленную косметику. Сегодня день прошел. А завтра? Что она будет
делать завтра? Еще вчера она была уверена в том, что водоворот прекрасной
взрослой свободной жизни захватит ее, завертит, и отныне у нее ни одной
минуты скучной не будет. Друзья, поклонники, дискотеки, ночные клубы... Да
откуда им взяться, друзьям и поклонникам? Где они? Она сегодня весь день
провела на людях - и ни одного нового знакомого. Сблизиться с кем-нибудь,
кто ходит на курсы немецкого? Да нет среди них никого похожего на
прекрасного принца или на ту подружку, которая ввела бы ее в круг той самой
вожделенной жизни. И вообще, не собирается она больше ходить на курсы, она
их терпела только для того, чтобы отец брал ее с собой в поездки, а отец
теперь в тюрьме. Так что же она будет делать завтра? Даже на работу не
пойдет, потому что у фирмы больше нет руководителя, которому она нужна в
качестве секретаря.
Открыв сейф, Женя достала две обитые бархатом коробочки и сложила в них
браслет и цепь. Какой ненавистью она кипела каждый раз, когда видела
украшения, которые отец покупал для Ольги! Как хотелось ей хоть один раз
надеть эти изумительные изящные вещи, сверкающие бриллиантами, изумрудами и
сапфирами! Ну вот, надела, и не просто надела, а проносила их целый день. И
что? Жизнь не изменилась, ничего не произошло, все осталось как было.
Ольга... Если бы отец знал, как больно было Жене слышать о том, что он
собирается со своей любовницей в Ниццу, Барселону пли на Ямайку, в то время
как ей самой было уготовано тусклое времяпрепровождение на Жигулевском море
у дяди Севы или на подмосковной даче у кого-нибудь из отцовских друзей.
Иногда отец приносил домой и вешал в своей комнате то красивую шубу, то
кожаный плащ, то невероятной красоты костюм ч говорил, что это подарок Ольге
на день рождения или на Восьмое марта, который он купил заранее. Женя кусала
губы и изо всех сил боролась с искушением разрезать обновку острым кухонным
ножом. Когда отца не бывало дома, она тайком снимала эти вещи с вешалок и
примеряла. Почему, ну почему Ольга должна это носить, а она, родная дочь, не
может?
План зародился в ее голове внезапно, как только она услышала что похожа
на певицу Светлану Медведеву. Ненависть к отцу и его любовнице слилась
воедино с разочарованием от того, что это вовсе не ее, Женечку Рубцову, так
нежно и преданно любит странный молодой человек, и с давно созревшей, но
подавляемой жаждой жизни, яркой, свободной, независимой и обеспеченной. И
вся эта гремучая смесь легла на потрясение, которое Женя испытала, увидев
Игоря Лесникова. Он, такой красивый, и она - в старом спортивном костюме и с
дурацкой детской косичкой. Невозможно больше продолжать жить такой жизнью,
при которой она вынуждена стоять уродиной перед самым красивым мужчиной на
свете. Невозможно! С этим надо что-то делать.
И решение пришло даже быстрее, чем она успела его осознать. Описывая
Лесникову внешность своего поклонника, Женя лгала скорее по привычке, ибо
приспособилась к постоянной лжи, еще Раечка с малолетства приучила ее к
этому спасительному способу выжить рядом с тираном-отцом. Но и еще что-то,
пока еще смутное и неясное, настойчиво пробивалось из глубины сознания и
диктовало ей: не говори правду, не нужно тебе, чтобы милиционеры его нашли.
И только на следующий день Женя более или менее четко сформулировала для
себя задачу: этого человека надо найти и использовать его ошибку.
Найти поклонника оказалось совсем нетрудно, он действительно пришел в
клуб послушать выступление группы "Би-Би-Си", а о времени и месте
выступления ей сообщил сам же Игорь. У отца было очередное свидание с
Ольгой, и Женя чувствовала себя в полной безопасности: отец никогда не
звонил ей во время этих свиданий. И раньше двух часов ночи не возвращался.
Она оделась так же, как в тот раз, когда поклонник впервые увидел ее,
распустила волосы, сделала макияж. В конце концов, она ведь ничем не
рисковала, если он увидит ее и не ошибется во второй раз, то просто пройдет
мимо. Но робкий восторг на его лице, когда она приоткрыла дверь и появилась
перед ним, яснее всяких слов сказал Жене: он узнал ее и снова принял за
Светлану. Ей удалось заморочить ему голову. Он ей поверил полностью и
безоговорочно. Только один раз она испугалась, почувствовав, что одно
неверное слово - и все сорвется. Когда она звонила ему в последний раз, он
спросил, зачем она продает свой концертный костюм. Вопрос был неожиданным, и
Женя чуть было не проговорилась, что не понимает, о чем идет речь. Но все
обошлось. И только потом Игорь объяснил ей, в чем дело.
Самым трудным оказались просмотры видеозаписей, когда на экране то и дело
возникало лицо Кирилла. Надо было притворяться, играть, ничем не выдавая
себя. Притворяться и лгать Женя давно уже научилась, только вот последний
просмотр дался ей ценой невероятного напряжения, ведь она должна была
выбрать: Игорь или Кирилл. Если она "узнает" Кирилла, то его поймают, но до
этого она проведет с Игорем несколько чудесных вечеров в ночных клубах,
будет танцевать с ним, будет чувствовать его руки на своей талии. Если же
"не узнает", то сохранит Кирилла и получит деньги, которые рано или поздно
заплатит отец, чтобы помочь своей любовнице. Но в этом случае она вряд ли
сможет встречаться с Игорем. В течение почти трех часов Женя делала вид, что
смотрит на экран, а на самом деле мнительно и трудно делала свой выбор.
Она выбрала Кирилла.
Но Кирилла убили. И денег она не получила. Она могла бы остановиться, но
не стала. Цель поставлена, мечта манит ее переливающимися огнями, которые
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |