Тринадцать диалогов о психологии 38 страница

С: Да, ты задал сложный вопрос. У растения или у животного (допустим, какой-нибудь

амебы) не спросишь же, чувствует ли оно что-то или нет.

А.: Прекрасный ответ! Итак, субъективный критерий — а именно о нем ты сейчас сказал —

при определении наличия ощущений у других, кроме человека, организмов неприменим

(иногда, правда, и человек не может дать отчет, чувствует он что-либо или нет, так как его

ощущения остаются за порогом сознания, а по другим признакам мы можем судить о

наличии чувствительности у него).

С: Какой же критерий здесь применим? Объективный?

А.: Именно.

С: Значит, о наличии ощущений мы можем судить по внешним признакам? А.: Не всегда. Один из зоопсихологов, Роберт Иеркс, предложил считать критерием наличия чувствительности у организма наличие подвижности. Но всегда ли движения органов сопровождаются ощущениями? Допустим, поворачивание подсолнуха за солнцем? Есть здесь ощущение?

С: Так как же все-таки решает эту проблему Леонтьев?

А.: Пойдем путем рассуждений Леонтьева. Сначала он более широко ставит вопрос и рассматривает отличие живой материи от неживой, исходя опять-таки из диалектико-мате-риалистического понимания мира, которое стало разрабатываться в марксизме и не только в нем. Как известно, в рамках этого миросозерцания взаимодействие рассматривается

Принцип единства психики и деятельности в филогенезе 515

конечной причиной вещей. Взаимодействия в живой и неживой природе отличаются друг от друга, в частности, тем, что живое тело обнаруживает по отношению к окружающему миру активность: оно определенным образом "учитывает" в своей жизнедеятельности воздействия из внешней среды, реагирует на них изменением этой жизнедеятельности. На определенной стадии эволюции живого, когда в "первичном бульоне" плавали простейшие живые организмы, они прямо получали "питательные вещества" из этого бульона. Им надо было только усваивать эти вещества, необходимые для поддержания их жизни. Для этого им нужна, как пишет Леонтьев, только простая раздражимость, или способность организма отвечать специфическими процессами на то или иное жизненно значимое воздействие, то есть такое, которое прямо и непосредственно определяет процесс поддержания их жизни. Таков также свет у растений, который прямо и непосредственно используется в построении тканей растений. Таким образом, раздражимость организмов по отношению к некоторым элементам среды есть проявление простейшей активности организма, его деятельности. Итак, Леонтьев дает здесь "расширительную трактовку" деятельности: как специфических процессов, которые осуществляют то или иное жизненное, то есть активное, отношение субъекта к действительности (См. [19, с. 49]). Деятельность организма направлена на тот или иной предмет, поэтому отдельные виды деятельности здесь и далее в творчестве Леонтьева выделяются по различию их предметов. С: Значит, и у растений есть деятельность?

А.: В этом смысле да — как процессы, реализующие активное отношение организма к среде. Но по сравнению с протоорганизмами и растениями, пошедшими в эволюции по пути развития раздражимости как низшей формы отражения организмом внешних агентов в живой природе, у многих животных в ходе эволюции наблюдается развитие форм деятельности и появление новых отношений со средой.

А.Н. Леонтьев: Деятельность организмов качественно изменяется: возникает качественно новая форма взаимодействия, качественно новая форма жизни.

...Организмы становятся раздражимыми и по отношению к таким воздействиям, которые сами по себе не в состоянии определить ни положительно, ни отрицательно... обмен веществ с внешней средой [19, с. 53-54].

Диалог 11. В Деянии начало Бытия

А.: Леонтьев приводит такой пример. Шорох для лягушки есть такое раздражение, энергия которого прямо не входит в процессы обмена веществ в ее организме, однако оно есть определенный сигнал для нее: она поворачивается к шороху, надеясь найти в траве шуршащее насекомое. Эту раздражимость по отношению к сигналам подобного рода Леонтьев называет чувствительностью. Именно чувствительность есть собственно способность ощущения. Итак, ощущение, по Леонтьеву, появляется там и тогда, когда появляется способность организма реагировать на "нейтральные" для жизни самой по себе стимулы, но которые приобретают для организма сигнальное значение, то есть свидетельствуют о наличии в окружении значимого для жизни. В ходе эволюции это происходит при переходе к жизни организма в "вещ-но оформленной среде"... С: Значит, если я реагирую на стимул, биологически нейтральный, который явно не входит в процесс обмена веществ, я одновременно его ощущаю? Откуда же это видно? Леонтьев "спрашивал" об ощущении ту же жабу?

А.: Не иронизируй. Леонтьев спросил людей, которые участвовали в проведенных им и его сотрудниками экспериментах. Результаты этих экспериментов как раз и доказали сформулированную Леонтьевым гипотезу о возникновении чувствительности как "сигнально-опосредствованной" деятельности. Для этого надо было организовать эксперименты таким образом, чтобы в их ходе некий "биологически нейтральный" для испытуемого раздражитель из неощущае-мого стал ощущаемым. И подобная ситуация была организована. Как ты думаешь, может ли человек ощущать свет кожей ладони? С: Какой-нибудь экстрасенс, конечно, может.

А.: Леонтьев решил проверить, сможет ли обычный, "нормальный" человек приобрести в ходе эксперимента способность ощущать кожей ладони. В принципе уже существовали отдельные исследования, доказывающие возможность этого после долгой упорной тренировки. Однако там не было ответа на интересующие Леонтьева вопросы. Исследование было организовано следующим образом. Рука испытуемого помещалась на столе, в котором был вырез, подсвечивающийся снизу зеленым светом. Свет падал прямо на ладонь испытуемого, однако сам испытуемый про это не знал (принимались

Принцип единства психики и деятельности в филогенезе 517

все возможные меры к тому, чтобы устранить все иные воздействия: тепловые, шумовые и прочие эффекты). Испытуемому сообщалось, что исследуется электрокожная чувствительность. Его задачей было держать палец на ключе типа телеграфного; почувствовав же удар электрического тока — снять палец с ключа и вновь положить его обратно. Но перед ударом электрическим током следовало освещение ладони зеленым светом, о чем испытуемый не знал. Были получены следующие результаты: даже после большого числа сочетаний света с ударом тока у испытуемых не образовалось условного рефлекса на свет...

С: Немудрено. Они же его не ощущали. Ты не замечаешь, что получен фактически отрицательный результат: ведь свет имеет для испытуемых жизненно важное значение и биологически нейтрален, он сигнализирует о том, что вот сейчас будет ток, а ощущения его не возникает.

А.: Значит, отсутствует какое-то условие, которое может привести к появлению ощущения. И Леонтьев нашел его. Вторая серия экспериментов была построена практически так же, только перед экспериментом испытуемый получил инструкцию, в которой говорилось: перед ударом током будет очень слабое раздражение, ощущение которого позволит вам избежать удара током, — ведь вы заранее сможете снять палец с ключа... С: Неужели что-то изменилось?

А.: Представь себе. В конце серии и после гораздо меньшего числа сочетаний, чем в первом случае (у некоторых испытуемых — после 40), у испытуемых появилось ощущение света. Точнее, они чувствовали какое-то воздействие на руку "вроде ветерка", "волны" и тому подобного. Отсюда Леонтьев делает важный вывод: "Необходимым условием возникновения исследуемых ощущений является наличие определенной направленной активности субъекта, которая в данных опытах имеет своеобразную, возможную только у человека, форму внутренней "теоретической" поисковой деятельности" [19,с. 86]. Вот тебе наглядное проявление принципа сознания и деятельности, точнее деятельности и психического. Чтобы ощущение появилось, необходима специальная ориентировочно-исследовательская деятельность, а появляющиеся ощущения играют существенную роль в приспособительной деятельности организма в среде. Здесь отчетливо выявилась справедливость утверждения "деятельност-

518 ДиалогІІ. ВДеянииначалоБытия

но ориентированных" психологов, что психическое отражение само есть процесс ориентировочной деятельности субъекта в окружающем мире. Образ окружающего мира— всего лишь результативное выражение этой деятельности.

Дальнейшее развитие рассматриваемого принципа пошло у Леонтьева по пути выделения различных стадий психического развития.

2. Проблема развития деятельности и психики в животном мире

С: Какие же ступени выделяет Леонтьев в развитии психики? А.: Яне буду их подробно раскрывать, поскольку весь этот материал изучается в специальных курсах по зоопсихологии и сравнительной психологии (См. [20]). Только назову эти стадии для последующей ориентировки и приведу некоторые общие соображения по поводу единства психического отражения и деятельности животного на каждом этапе психического развития в филогенезе. Сначала об этом втором.

А.Н. Леонтьев: Отражение животными среды находится в единстве с их деятельностью... Основным в этом сложном единстве отражения и деятельности является деятельность животного, практически связывающая его с объективной действительностью; вторичным, производным оказывается психическое отражение воздействующих свойств этой действительности [21, с. 223].

А.: Начальная стадия психического развития, которую Леонтьев называет стадией сенсорной психики, возникает, как я уже говорил, в "вещно оформленной" среде, когда в предметах деятельности животного объективно сосуществуют два (или больше) свойства: "абиотическое" и "биотическое". В психике же животного отражаются только отдельные свойства предметов.

На следующей стадии — перцептивной психики — объективно выделяются уже отношения между предметами окружающего мира, которые фактически определяют деятельность животного по отношению к ним. Однако психическое отражение ситуации "запаздывает": отражаются лишь целостные предметы, а не отношения между ними. Наконец, на третьей

Принцип единства психики и деятельности в филогенезе 519

стадии развития психики — стадии интеллекта — отражаются уже отношения между

предметами, "вещные ситуации" при соответствующем усложнении деятельности

животного.

Курт Эрнестович Фабри, опираясь на более поздние зоо-психологические исследования, в том числе свои собственные, считает необходимым выделить в первых двух стадиях развития психики еще по два уровня, а стадию развития интеллекта не выделять, включив ее в стадию перцептивной психики (См. [20]). О том, как относятся современные зоопсихологи к той и другой точкам зрения, ты можешь узнать из статьи Натальи Николаевны Мешковой, опубликованной в недавно вышедшем сборнике статей, посвященных школе Леонтьева [66]. Перейдем теперь от филогенеза к антропогенезу, то есть процессу становления человека и возникновения и развития его сознания. И здесь Леонтьев опирается на соответствующие разработки Карла Маркса и Фридриха Энгельса, которые касались этого вопроса в философском ключе. Выготский, как ты помнишь, взял определенные аспекты этих разработок, в частности идеи общественного происхождения высших психических функций, их опосредствованности знаками языка. Леонтьев стал разрабатывать наряду с этими и собственно "деятельностно-трудовые" аспекты становления сознания человека. Когда-то Леонтьев, как мы недавно говорили, рассматривал деятельность харьковской группы альтернативной исследованиям самого Выготского. Позже он признал: "Альтернатива 30-31 гг. оказалась не альтернативой, а необходимой линией движения психологического исследования. Не или-или, а обязательно и-и!" (Цит. по [15, с. 12]). Оба направления образно можно назвать (См. [Там же, с. 32]) исследованиями "сознания-образа" и "сознания-деятельности".

С: Кажется, мы говорили уже об этом противопоставлении, которое было характерно и не только для деятельност-ной психологии!

А.: Верно. Оно обнаруживалось уже в противостоянии структуралистов и функционалистов. Однако в деятельност-ной психологии (равно как и в культурно-исторической) оба эти "среза" сознания понимались иначе.

Но прежде чем рассматривать их, обратимся к гипотезе Леонтьева о необходимости возникновения сознания в антропогенезе.

520 Диалог 11. В Деянии начало Бытия

Проблема единства сознания и деятельности в антропогенезе

С: Которая, очевидно, связывается с новым этапом развития деятельности?

А.: Все-таки наши беседы чему-то тебя научили. Действительно, возникновение сознания в

антропогенезе Леонтьев связывает с изменением характера деятельности тех антропоидов,

которые стали предками человека современного типа. Деятельность этих антропоидов

становится трудовой.

С: Знаю-знаю. Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека, это известная работа Фридриха Энгельса. Только при чем тут психология?

А.: Леонтьев считал, что психология ко всему этому имеет самое непосредственное

отношение. Это ты сейчас предвзято воспринимаешь марксистские работы, но теория

трудового происхождения сознания существует давно и занимает законное место среди

психологических теорий. Давай вникнем в собственно психологические аспекты этого

процесса.

Что такое труд?

С: Процесс создания каких-то новых продуктов, необходимых для жизни человека...

А.: И это все? Тогда давай обратимся к формулировкам Леонтьева и, соответственно, Маркса

и Энгельса. Итак, труд — это:

1) процесс, связывающий человека с природой, процесс, в котором человек изменяет "материал природы", приводя в действие свои "сущностные силы" и тем самым изменяет самого себя;

2) процесс употребления и изготовления орудий;

3) процесс, социальный по своему характеру, то есть совершающийся в условиях коллективной совместной деятельности.

Отсюда ты видишь, что стоит за идеей Леонтьева об изменении характера деятельности человека на новом этапе психического развития.

С: Но разве у животных нет орудийной деятельности? Разве нет у них различных социальных форм жизни, например, в колонии муравьев или в пчелиных семействах? А.: Ты, как бихевиорист, путаешь внешнее с внутренним, хотя в чем-то ты и прав, а именно — трудовая деятель-

Проблема единства сознания и деятельности в антропогенезе 521 ность человека была подготовлена всем ходом предшествующего развития: постепенным переходом к вертикальной походке, обусловленным изменением образа жизни человекообразных обезьян, освобождением в этой связи передних конечностей для различных специфических движений схватывания и последующей орудийной деятельности; отдельными несистематическими употреблениями орудий животными и даже изготовлением ими орудий, о чем писал еще Кёлер. Есть в животном мире и внешне "социальные" формы жизни: многие животные живут целыми группами и у них наблюдается даже разделение функций между особями одной группы. Однако имеются и существенные различия между деятельностью животных в таких группах и собственно трудовой деятельностью человека в человеческом сообществе.

А.Н. Леонтьев: Как бы ни была сложна "орудийная" деятельность животных, она никогда не имеет характера общественного процесса, она не совершается коллективно и не определяет собой отношения осуществляющих ее индивидов. Как бы, с другой стороны, ни было сложно инстинктивное общение между собой индивидов, составляющих животное сообщество, оно никогда не строится на основе их "производственной" деятельности, не зависит от нее, ею не опосредствовано.

В противоположность этому человеческий труд является деятельностью изначально общественной, основанной на сотрудничестве индивидов, предполагающем как бы зачаточное техническое разделение трудовых функций [21, с. 277].

А.: Разделение единого процесса деятельности между отдельными участниками трудового процесса приводит к изменению характера деятельности индивида, включенного в этот процесс.

А.Н. Леонтьев: У животных не существует деятельности, которая не отвечала бы той или другой прямой биологической потребности, которая не вызывалась бы воздействием, имеющим для животного биологический смысл — смысл предмета, удовлетворяющего данную его потребность, и которая не была бы направлена своим последним звеном непосредственно на этот предмет [21, с. 278].

А.: Как ты помнишь, Леонтьев различает отдельные деятельности по различию их предметов. Так вот: иначе предмет деятельности называется Леонтьевым мотивом.

Диалог 11. В Деянии начало Бытия

А.Н. Леонтьев: У животных... предмет их деятельности и ее биологический мотив всегда слиты, всегда совпадают между собой [Там же, с. 278-279].

С: Подожди. Ведь мотивом называют то, что побуждает человека к деятельности, "лежит за ней", является ее причиной. Разве может быть причиной поведения некий внешний предмет, а не реальная потребность человека, которая у него имеется?

А.: Пожалуй, мне стоит здесь сделать одно небольшое пояснение. С точки зрения Леонтьева, которая находит свое подтверждение в многочисленных исследованиях психологов других школ, следует различать собственно потребность и потребностное состояние. Потребностное состояние — некое исходное "напряженное" состояние субъекта, которое "не знает" еще того объекта, который способен его удовлетворить.

А.Н. Леонтьев: В самом потребностном состоянии субъекта предмет, который способен удовлетворить потребность, жестко не записан. До своего первого удовлетворения потребность "не знает" своего предмета, он еще должен быть обнаружен. Только в результате такого обнаружения потребность приобретает свою предметность, а воспринимаемый (представляемый, мыслимый) предмет — свою побудительную и направляющую деятельность функции, то есть становится мотивом [22, с. 205]. С: Кажется, из этой "серии" случай "импринтинга", когда гусята следовали за Конрадом Лоренцом, и случай мальчика, испытавшего впервые половое возбуждение в присутствии своей гувернантки: потребность, точнее потребностное состояние, "нашла" свой предмет. А.: Или "опредметилась". Да, именно такой путь открывается для развития потребностей. Развитие потребностей происходит через развитие их предметов. У животных это означает расширение круга предметов, удовлетворяющих потребность; у человека даже происходит "производство" новых потребностей посредством производства предметов: возникновение каких-либо новых приборов, машин и так далее порождает у отдельного человека потребность в них: не было у нас раньше потребности в компьютерах, а сейчас появилась. Но мы с тобой отвлеклись. В предпоследней цитате Леонтьева слово "предмет" употреблено не в смысле предмета потребности, а в другом смысле.

Проблема единства сознания и деятельности в антропогенезе 523 С: В каком?

А.Н. Леонтьев: Рассмотрим теперь с этой точки зрения принципиальное строение деятельности индивида в условиях коллективного трудового процесса. Когда данный член коллектива осуществляет свою трудовую деятельность, то он также делает это для удовлетворения одной из своих потребностей. Так, например, деятельность загонщика, участника первобытной коллективной охоты, побуждается потребностью в пище или, может быть, потребностью в одежде, которой служит для него шкура убитого животного. На что, однако, непосредственно направлена его деятельность? Она может быть направлена, например, на то, чтобы спугнуть стадо животных и направить его в сторону других охотников, скрывающихся в засаде... Понятно, что этот результат — спугивание дичи и т.п. — сам по себе не приводит и не может привести к удовлетворению потребности загонщика в пище, шкуре животного и пр. То, на что направлены данные процессы его деятельности, следовательно, не совпадает с тем, что их побуждает, то есть не совпадает с мотивом его деятельности: то и другое здесь разделено между собой [21,с. 279]. А.: Таким образом, слово "предмет" было употреблено в смысле того, на что направлена деятельность. Здесь понадобилось новое слово для обозначения данного "предмета", а такх<е выделение в составе "деятельности" вообще ее единиц — действий.

А.Н. Леонтьев: Такие процессы, предмет и мотив которых не совпадают между собой, мы будем называть действиями. Можно сказать что деятельность загонщика — охота, спугивание же дичи — его действие [Там же].

А.: При этом то, на что направлено действие, само по себе может не иметь никакого биологического смысла, а иногда даже противоречить ему (зачем вспугивать дичь, когда, с биологической точки зрения, нужно, наоборот, бросаться на нее). Данное действие приобретает смысл только в совместной коллективной деятельности, куда оно включается. А.Н. Леонтьев: Сознание смысла действия и совершается в форме отражения его предмета как сознательной цели [21, с. 283].

А.: Коллективный характер деятельности, таким образом, меняет психическое отражение отдельным членом коллектива ситуации: предметы окружающего мира отражаются им в своих "объективных" характеристиках, независимо

Диалог 11. В Деянии начало Бытия

от наличия или отсутствия в данный момент у человека какой-либо потребности. Например, для человека хлеб — всегда продукт питания, даже если в этот момент он не испытывает голода. Помнишь, у Кёлера обезьяна "переставала видеть палку" в качестве "средства достать банан", если она лежала перпендикулярно зрительному взору обезьяны? Или для той же обезьяны переставал "существовать" ящик, на котором сидела другая обезьяна? Для человека с развитым сознанием палка — это всегда палка, а ящик — это ящик. Он перестает быть "рабом зрительного поля", как обезьяна в экспериментах Кёлера, становится "над полем", то есть совершает произвольные действия. Ты помнишь, как Выготский решал проблему возникновения произвольного поведения, — он рассматривал его как результат овладения ребенком общественными знаковыми системами, прежде всего, знаками языка. Леонтьев вносит в рассмотрение проблемы произвольности "деятельностную" окраску, рассматривая — уже не по аналогии, как Выготский, — орудия как средство формирования сознания.

С: Выходит, что эти палки, топоры и прочее есть средство формирования сознания человека? А.: Но что же есть орудие? Орудие есть предмет, посредством которого осуществляются трудовые действия, трудовые операции. С: Опять новое слово?

А.: Еще одна подструктура деятельности: операция — это способ осуществления какого-либо действия. Одно и то же действие может быть совершено различными способами, с использованием различных орудий и средств: например, ты можешь посчитать устно, на бумажке или с помощью компьютера. Действие — одно, но какие разные операции! Позже Леонтьев назовет соотносимую с операцией реальность "задачей", то есть целью в определенных условиях. Естественно, что способы и средства, которыми человек достигает цели, также определяются развитием общества, его "производительных сил", культуры, языка, "коллективными представлениями", которые, хотя и есть результат работы множества индивидуальных сознаний, все же не сводятся к ним.

С: Ты все-таки не объяснил, как палки и прочие вещи могут служить развитию сознания. Коллективные представления — это понятно. Но палки, топоры и так далее - это же внешние орудия труда, это же не какие-нибудь логические фигуры...

Психологические различия между "орудием" и "средством" 525

А.: Уместное замечание. Но что значит: развитие сознания? Что значит: "коллективные представления"? Как они-то образовались? А они образовались как результат изначально практического, объективно-деятельностного отношения субъекта или субъектов деятельности к миру.

А.Н. Леонтьев: Употребление топора не только отвечает цели практического действия: оно вместе с тем объективно отражает свойства того предмета — предмета труда, на который направлено его действие. Удар топора подвергает безошибочному испытанию свойства того материала, из которого состоит данный предмет; этим осуществляется практический анализ и обобщение объективных свойств предметов... Таким образом, именно орудие является как бы носителем первой настоящей сознательной и разумной абстракции, первого настоящего сознательного и разумного обобщения [21, с. 285].

А.: Однако этот практический анализ и обобщение объективных свойств предметов внешнего мира, как говорит Леонтьев, происходит только при условии овладения этим орудием. А что значит овладеть орудием? Уметь использовать его "по назначению", то есть овладеть общественно выработанным способом его употребления в процессе коллективного труда. Орудие есть "материализованная форма" существования определенного способа действия, операции.

И здесь отчетливо обнаруживается связь деятельност-ного подхода Леонтьева и культурно-исторического подхода Выготского. Развитие сознания ребенка в обществе происходит не только на речевой стадии благодаря усвоению системы "вербальных (языковых) значений", но и на доре-чевых стадиях онтогенеза путем овладения общественно выработанными способами действия, "операциональными эталонами" и тому подобным — тем, что в работах последователей Леонтьева стало называться "операциональными значениями" (См. [23]). С: Как же доказать эти абстрактные рассуждения?

Психологические различия между "орудием" (у человека) и "средством" (у животных) А.: Одно из доказательств данного "абстрактного" положения было дано в интереснейшем исследовании "О психологическом различии орудия человека и вспомогательных

526 Диалог 11. В Деянии начало Бытия

средств у животных", которое стало кандидатской диссертацией Петра Яковлевича

Гальперина, выполненной в середине 30-х годов.

П.Я. Гальперин: В подлинном... отношении субъекта и орудия на передний план выдвигается следующий вопрос: что представляет собой эта вещь — средство для того, кто за нее берется? Если для него это вещь, в которой не фиксирован способ действия, то естественно, что вещь получит логику такого действия от самого субъекта. Если же, напротив, это вещь, сделанная для определенной цели, требующая специальных способов употребления, то субъект, перед которым она выступает таким образом и который ради орудийных свойств к ней обращается, подчинится этим объективным требованиям, этой системе операций, фиксированных за орудием [24, с. 195].

А.: Далее Гальперин утверждает, что в каком виде выступит средство перед субъектом: в виде вспомогательного средства, являющегося "простым продолжением" передних конечностей, или подлинного орудия, которое фиксирует "в себе" операции общественного пользования им, — зависит "от действительности, к которой принадлежит индивид". Животное использует орудия как природные вещи, тогда как даже в природных вещах человек "видит" их возможное орудийное использование. Подобные различия можно обнаружить уже в наблюдениях за освоением простейших орудийных операций у человека в онтогенезе, например в наблюдениях за овладением таким привычным для нас навыком пользования ложкой. Вначале ребенок старается схватить ложку как можно ближе к ее "рабочему концу", резким движением поднимает ее "косо снизу вверх", и, как правило, все содержимое ложки выливается.

П.Я. Гальперин: Ребенок действует так, как если бы подносил ко рту свой кулачок. А ложка является не более чем продолжением руки... Лишь после довольно длительного обучения ребенок усваивает основные орудийные приемы пользования ложкой: не прямо в рот, но сначала вверх и все время строго горизонтально [Там же, с. 197-198]. А.: Был проведен специальный эксперимент, в котором различия средства и орудия выступили достаточно ясно. Дошкольникам от2до7 лет предлагалось вытащить с помощью небольшой лопатки, плоскость которой была прикреплена к ручке под прямым углом, привлекательные небольшие иг-

Психологические различия между "орудием" и "средством" 527

рушки из глубокого узкого ящика. Успешность решения поставленной задачи достигалась лишь в том случае, когда системы движений руки "подчинялись" системам движения орудия, выполняющего задачу.

П.Я. Гальперин: Орудийные операции — это система движений орудия, приводящая к намеченной цели. Конечно, орудие, в свою очередь, приводится в движение рукой, но не движение руки (или рук), а именно движение самого орудия составляет орудийную операцию. В описанном выше процессе доставання такими орудийными операциями являются вертикальный подъем лопаты "лифтом"...,ане движения кисти и локтя или перебирание руками по рукояти; подсовывание лопасти под игрушку, а не те усилия, которые производит при этом держащая лопату рука; облокачивание на рукоять, а не те движения, с помощью которой это облокачивание достигается. Словом, орудийная операция — это система движений орудия, переводящая предметы из начального состояния в намеченное [24, с. 198].

А.: А затем высказывается очень важная мысль об объективном существовании "в орудии" системы орудийных операций, выработанных в ходе развития человечества и предстающих перед ребенком как "задача", которую необходимо решить, то есть усвоить зафиксированные в орудии способы его употребления, "присвоив" тем самым общественно-исторический опыт человечества.

Дата добавления: 2015-08-28