Даниэль внезапно открыл глаза и улыбнулся, той же улыбкой со снимка в его личном деле. Ощущение де-жа-вю поглотило ее настолько, что Люси осела на камень.
— Что? — нервно спросил он.
— Ничего.
— Люси?!
— Я не могу выкинуть это из моей головы, — сказала она, поворачиваясь к нему лицом. Она не чувствовала ног. Лучше посидеть еще. — Это опять ощущение того, что я тебя знаю. Того, что я знаю тебя очень давно.
Мелкие волны плескались о камень, осыпая брызгами ноги Люси. Похолодало и мурашки побежали по ее икрам. Наконец, Даниэль сказал:
— Разве мы уже не выяснили это? — Его тон изменился, будто бы он пытался отшутиться. Сейчас он напомнил ей парней из Дувра: самодовольный и скучающий. — Я, конечно польщен тем, что ты думаешь, будто у нас связь, правда. Но тебе не надо было придумывать эту нелепую историю, чтобы привлечь внимание к себе.
Вот так. Он думал, что она все врет об этом странном ощущении, от которого не может избавиться, чтобы подобраться к нему? Она от злости стиснула зубы.
— Зачем бы мне это делать? — спросила она, щурясь на солнце.
— Это ты мне скажи, — сказал Дэниель. — Хотя нет, не говори. Это не принесет никакой пользы. — Он вздохнул. — Послушай, я должен был сказать это раньше, когда я начал видеть знаки.
Люси села. Ее сердцебиение ускорилось. Даниэль тоже видел знаки.
— Я знаю я обидел тебя тогда в спортзале, — произнес он медленно, заставляя Люси наклонится ближе, как будто этим она могла заставить его говорить быстрее. — Лучше бы я тогда сказал тебе правду.
Люси ждала.
— Я сильно обжегся из-за девушки. — Он опустил руку в воду, сорвал цветок лилии и раскрошил его в руках. — Той, которую я действительно любил, и это было не так давно. Ничего личного, и я не намерен из-за этого игнорировать тебя. — Он взглянул на нее, и солнце высветив капельки воды в его волосах, заставило засверкать их как бриллианты. — Но я также не хочу давать тебе ложную надежду. Я совсем не ищу постоянных отношений с кем бы то ни было. Не в ближайшее время.
Ох. Она отвернулась в сторону от манящей воды, где они несколько минут назад так весело и плескались. Озеро больше не вызывало у нее желания смеяться. Как и лицо Даниэля.
Что же, Люси тоже обожглась. Может быть, если она расскажет ему о Треворе и как ужасно все тогда было, Даниэль раскроет ей свой секрет. Но подумав, Люси поняла, что просто не в состоянии будет слушать его рассказ о его любимой девушке. Мысли о нем и другой девушке — она представляла Габби, Молли, их улыбающиеся лица, большие глаза, длинные волосы — этого было достаточно, чтобы ее затошнило.
Его грустная история о разрыве отношений должна была оправдать все. Но не оправдала. Даниэль очень странно вел себя с ней с самого начала. Оттолкнул ее в первый день, даже еще до того как они познакомились, затем спас ее, прикрыв свои телом от упавшей статуи на следущий день. Сейчас он привел ее на озеро, чтобы побыть с ней наедине. Он был повсюду.
Голова Даниэля была опущена, но глаза его смотрели на нее. — Недостаточно хороший ответ? — спросил он, словно знал, что она думает.
— Я думаю, что ты лжешь, — проговорила она.
Все эти странности не могли объяснятся одним только разбитым сердцем. Люси это знала. У нее был большой опыт по этой части.
Они сидели прислонившись друг к другу, спина к спине, и сейчас он смотрел туда, откуда они пришли. Через некоторое время он горько усмехнулся.
— Конечно есть вещи, о которых я тебе не рассказал да и не собирался говорить. Я почти не знаю тебя. Я не знаю, почему ты думаешь, что я тебе что-то должен. — Он поднялся на ноги.
— Куда ты идешь?
— Я должен вернуться назад, — сказал он.
— Не уходи, — прошептала она, но он казалось не услышал ее.
Она смотрела, как он набрал воздух и нырнул в воду. Он вынырнул далеко и начал плыть к берегу. Он взглянул на нее один раз, примерно на полпути, и послал ей прощальную волну.
Затем ее сердце ускорило бег, когда он сделал круговой замах над головой в прекрасном стиле батерфляй. Даже сейчас, когда она чувствовала жуткую пустоту внутри себя, она не могла не восхищаться им. Его движения были так чисты, так непринужденны, что это с трудом можно было назвать просто плаванием.
В мгновение ока он достиг берега, создав ложное впечатление, что расстояние между ними было намного меньше, чем было на самом деле. Но Люси то знала. Его движения были неторопливы, как будто бы он совсем не торопился, и в то же время слишком стремительными для того кто действительно не рвался из воды.
Насколько срочным было его желание убраться подальше от нее?
Она наблюдала, со сложным чувством соединившим в себе отчаянное затруднение и еще более сильное искушение, как, Даниэль самостоятельно выбрался на берег. Пробившийся сквозь деревья солнечный лучик создал вокруг его фигуры ореол пылающего сияниия, и Люси пришлось смотреть на чудесное видение перед ней сквозь завесу ресниц.
Потом она задавалась вопросом, всколыхнул ли удар мяча видение в ее памяти. Или то, что она думала, что она видела раньше, было просто миражом. Уловкой солнечного света субботнего дня.
Как бы там ни было, она выпрямилась на камне, чтобы было лучше видно.
Глава 9. "Состояние невинности"
В понедельник вечером, мисс София стояла позади небольшого подиума в наибольшей из классных комнат Огастина и сопровождала свою лекцию по Религии сценами из Театра теней.[15] Она собрала своих студентов краткую обзорную лекцию по всему курсу перед предстоящим им экзаменом. Так как Люси пропустила целый месяц занятий, она справедливо полагала, что ей придется многое нагнать.
Поэтому она была единственной, кто хоть что-то пыталась конспектировать. Мало кто из остальных ребят заметил, что лучи вечернего солнца, просачиваясь сквозь высокие узкие окна западной стороны, нахально залили, сделанную мисс Софией, сцену «театра». И Люси хотя и испытывала сильное желание встать и опустить пыльные жалюзи, но еще больше она не хотела привлекать к себе внимание остальных.
Когда лучи добрались до затылка Люси, она вдруг поняла, как долго они уже здесь находятся. Утром она наблюдала за сиянием солнечных лучей с восточной стороны, создававших ореол вокруг головы мистера Коула на уроке по Всемирной истории. Она перенесла здесь духоту полуденного тепла на уроке биологии с «Альбатросом».
Сейчас же был почти вечер. Солнце уже обогнуло всю территорию кампуса, а Люси еще не покидала этот стол. Ее мышцы затели, став твердыми и неподатливыми, как неудобный металлический стул, на котором она сидела. Ее восприятие материала притупилось, словно кончик карандаша, которым она пыталась записывать слова преподавателя.
Для чего им устроили это представление с использованием марионеток? Она что, принимала их за пятилетних малышей?
Она вдруг почувствовала себя виноватой. Одна из всего класса. Мисс София была безусловно самой хорошей из всех ее преподавателей. Она даже на днях мягко поинтересовалась насколько далеко продвинулась ее работа по исследованию генеалогического древа. Люси пришлось притвориться безмерно благодарной за такое внимание и выглядела при этом немного туповатой, потому что у мисс Софии появилось желание в течение целого часа увлеченно давать ей советы о том как лучше составить доклад.
Ей было немного совестно, за свое притворство, но она была слишком занята, изучением истории жизни одного загадочного студента мужского пола, чтобы заниматься исследованием своего генеалогического древа. Сейчас мисс София в своем длинном черном платье, приподняв руки вверх, приготовилась показать им следующую картинку. В этот момент, солнце скрылось за облаками. Люси так внимательно рассматривала спину мисс Софии, что сразу заметила, внезапно появившуюся позади нее на стене Тень.
— Как вы все помните из прочитанного вами в прошлом году "Потерянного рая",[16] когда Бог наделил Ангелов собственной волей, — говорила мисс София, дыша в маленький микрофон, закреплённый на лацкане пиджака цвета слоновой кости; её тонкие пальцы в этот момент показали им силуэт совершенных крыльев ангела, — среди них нашёлся один, который перешёл черту. — Голос мисс Софии зазвучал драматично, и Люси увидела как одним движением крылья трансформировались в рога дьявола.
Рядом с Люси кто-то пробормотал, — Большое дело, да это самый старый обман в книге.
С первого же момента, как мисс София начала свою лекцию, Люси показалось, что, по крайней мере, один из присутствовавших в классе, яростно противился каждому слову, которое произносила преподаватель. Люси чувствовала растущую потребность в том, чтобы обернуться и утихомирить враждебно настроенного оппонента, может из-за того что не была особенно религиозна или может просто из-за чувства жалости к самой мисс Софии. Но она этого не сделала.
Она была разбита. Утомлена. Голодна. Вместо того, чтобы спуститься вниз на обед вместе с остальными, все двадцать студентов, посещавших курс по Религии у мисс Софии, были уведомлены о том, что так как они посещали «необязательный» (термин, совсем не отражавший действительное положение вещей, как позже сказала ей Пенни) курс лекций, то их «еда» будет доставлена к ним в классную комнату, чтобы не прерывать лекцию и таким образом, сэкономить время.
Под «едой» в данном случае подразумевался весьма скудный сухой паек, оказавшийся еще одним странным опытом для Люси в "Мече и Кресте". Рэнди ввезла в класс небольшую сервировочную тележку с тощей горкой сандвичей и несколькими кувшинами тепленькой воды.
Сандвичи были разными: с мясом, с майонезом, с сыром, и Люси с завистью наблюдала, как Пенни, чавкая, уплетает их один за другим, оставляя на кусках отпечатки зубов. Люси почти ухватила один с начинкой из холодного мяса, когда Кэм внезапно слабо пихнул её плечом. Он разжал кулак и показал несколько свежих плодов инжира. Нежные, размером с крупный грецкий орех, плоды с натянувшейся, почти прозрачной тёмно-фиолетовой кожицей делали их похожими на драгоценные камни в его руке.
— Что это такое? — спросила она с улыбкой, беря пару из них.
— Ну, нельзя же жить на одном хлебе, — отозвался он.
— Не ешь их, — Габби появилась внезапно, вырвала спелые плоды из пальцев Люси и быстро выбросила их в мусорную корзину. И как бесценное сокровище высыпала на пустую теперь ладонь Люси горстку разноцветных конфет "М&М", которые всем желающим предлагал торговый автомат в холле. В волосах у Габби сегодня был цветной ободок, и Люси уже злорадно представляла себе, как она срывает его с ее головы и выбрасывает в ту же мусорную корзину.
— Она права, Люси. — Арриан появилась, смотря с негодованием на Кэма. — Кто знает, может они с наркотиками?
Люси засмеялась, решив что Арриан так шутит, но никто из троицы даже не улыбнулся. Люси замолчала и ссыпала конфеты карман как раз перед тем, как краткий перерыв закончился и мисс София снова попросила всех занять свои места.
* * *
И вот теперь, несколько часов спустя, они по-прежнему сидели в этом же классе, а мисс София едва-едва добралась от "Зари создания" до хроник "Небесной войны". Они даже до "Адам и Ева" ещё не дошли. Желудок Люси протестующе урчал.
— И все мы знаем, имя того недостойного ангела, восставшего против Бога, не так ли? — спросила мисс София, как будто читала детям в библиотеке первую Библию. Люси почти показалось, что весь класс сейчас стройным хором детских голосков ответит "Да, мисс София".
— Что, никто не знает? — переспросила мисс София.
— Роланд! — выдохнула Арриан.
— Верно, — сказала мисс София, и согласно кивнула головой. Теперь её было едва слышно. — Сейчас мы зовем его Сатаной, но раньше он был известен и под другими именами — Мефистофель, Дьявол, кое-кто даже называл его Люцифером.
Молли, которая сидела прямо перед Люси и вот уже целый час раскачивалась на стуле, видимо, специально чтобы свести ее с ума, вдруг резко перебросила через плечо на стол к Люси клочок бумаги, на котором была только одна строчка:
Люси… Люцифер… ничего общего не находишь?
Почерк у неё был корявым, каким-то сердитым и размашистым. Бросив короткий взгляд на Молли она заметила что ее высокие скулы приподнялись в нахальной усмешке. От чувства голода накатывала слабость и злость. Люси начала яростно набрасывать ответ в конце записки Молли. Она писала что ее назвали в честь Люсинды Вильямс, самой известной женщины-барда, на одном из едва не состоявшемся концерте которой впервые встретились ее родители. После концерта её мама нацепила на голову пластиковую чашку, но поскользнулась в грязи и очутилась прямо в заботливых руках её отца. В коих она благополучно пребывала и по сей день. Так что в её имени есть доля настоящей романтики, чего про злобную сплетницу Молли не скажешь. И в завершении она написала, что если уж на то пошло то сама Молли с успехом может называться этим именем сама, из-за их очевидной схожести между собой.
Её глаза сверлили ненавистный затылок Молли: девушка недавно коротко остриглась, а-ля эльф, и выкрасила волосы в алый цвет. Люси уже собралась кинуть в неё свёрнутой запиской, чтобы испытать характер Молли (и заодно свою судьбу), когда мисс София снова привлекла её внимание к световому экрану.
Отложив фигурки марионеток она теперь работала только руками. Она подняла их над головой ладонями вверх, а потом сложила их в виде чаши. Руки опускались, и тени от её пальцев на стене устроили настоящее представление: они были похожи на молотящие по воздуху руки и ноги, как если бы кто-то спрыгнул с моста или с крыши дома. Это было так причудливо, так страшно и так талантливо изображено, что Люси едва не пала духом. Но отвернуться она не могла.
— Девять дней и девять ночей, — продолжала мисс София, — длилась битва, после которой Сатана и его приспешники были повержены и низвергнуты с Небес. Они падали все ниже и ниже, всё дальше и дальше от врат Рая.
Эти слова словно подтолкнули ее. Она быстро взглянула на Даниэля, сидевшего от нее через два ряда. Всего на полсекунды их взгляды встретились, прежде чем он снова спрятал своё лицо за монитор компьютера. Но и этого краткого мига было достаточно, чтобы она вспомнила сон, приснившийся ей прошлой ночью.
Во сне они с Даниэлем снова были на озере. Но в этот раз, когда Даниэль простился с ней и нырнул в воду, Люси набралась смелости и нырнула вслед за ним. Вода во сне была теплой и она чувствовала себя в ней так естественно, что почти не ощущала ее. Вокруг нее плавали фиолетовые рыбы. Она плыла быстро, и поначалу думала, что это рыбы помогают ей быстрее нагнать Даниэля и вернуться к берега. Но потом рыбы начали темнеть, краски сна стали такими темными и мрачными, что она почти не могла их разглядеть. Вдруг одна из рыб стала совсем черной и стала манить ее за собой в глубину, все глубже и глубже, пока Люси не ощутила, что уже оседает вниз на илистое дно озера. Ей не было трудно дышать, но ей стало страшно оттого, что теперь она никогда не сможет подняться. Страшно от потери Даниэля навсегда.
Внезапно появился Даниэль, его руки были раскрыты, словно в приветственном объятии. Он отогнал черную рыбу и обхватил Люси. Вместе, вдвоем, они быстро стали всплывать обратно на поверхность. Они прорывались сквозь толщу воду, все выше и выше. И вот позади осталась гладь озера, скала, старая магнолия, возле которого остались их ботинки. Еще мгновение и вот они уже так высоко, что Люси не видела земли.
— И когда их падение наконец прекратилось, — сказала Мисс София, положив руки на подиум, — они оказались в пылающей безде Ада.
Люси закрыла глаза и коротко выдохнула. Это опять был просто сон. К сожалению, такова была ее реальность.
Она вздохнула и оперлась подбородком на руки, затем вспомнила, что так и не отправила свой ответ Молли. Свернутый клочок бумаги по-прежнему был в ее руке. Теперь все, что она написала показалось ей глупым и опрометчивым. Она передумала отправлять ответ, лучше все оставить как есть, чтобы не дать Молли повод думать, что ей удалось этим задеть Люси.
Бумажный самолётик спланировал на ее левое предплечье. Она взглянула в дальний левый угол класса, откуда Арриан со своего места изо всех сил ей подмигивала.
Позволь оторвать тебя от грёз о Люцефере.
Куда это ты с ДГ носилась днём в субботу?
За целый день у Люси еще не нашлось даже одной минутки, чтобы остаться с Арриан наедине. Так откуда же Арриан узнала, что Люси была с Даниэлем? В то время как мисс София сосредоточилась на подробном описании каждого из кругов Ада, Люси увидела, как Арриан посылает уже следующий, метко нацеленный, самолетик ей на парту. И Молли тоже это заметила.
Она быстро выбросила руку вперед и схватила записку своими длинными пальцами, с блестящими ногтями, покрытыми чёрным лаком. Но Люси не собиралась сдаваться так просто. Она попыталась выхватить у Молли самолетик, но тот с громким треском разорвался ровно посередине. Люси едва успела спрятать истерзанную часть послания в карман, прежде чем мисс София накинулась на них.
— Люсинда и Молли, — проговорила она, поджав губы и положив руки на кафедру. — Надеюсь то, что вам так срочно понадобилось обсудить при помощи этого примитивного способа, может быть озвучено перед всем классом.
Люси осенило. Если она сейчас не опередит Молли, то та обязательно произнесет что-нибудь гадкое, чтобы снова унизить Люси.
— М-Молли только сказала, — пробормотала Люси, — что она не согласна с Вашей точкой зрения, об устройстве Ада. У нее есть своя точка зрения на этот счет.
— Отлично, Молли, если у тебя действительно имеется альтернативная схема устройства преисподней, я с удовольствием ее выслушаю.
— Какого чёрта, — раздраженно выдохнула Молли. Она прокашлялась и поднялась. — Вы говорите, что девятый круг, самый страшный из всех. В нем самых ужасных из грешников грызёт своими тремя пастями Люцифер и именно поэтому все предатели попадают именно туда. Но мне кажется, — сказала она, выделив каждое слово, — вернее, я думаю, что самое ужасное место в аду, — здесь девушка долгим уничижительным взглядом смерила Люси, — должно быть отведено не для предателей, а для трусов. Для самых слабых и бесхребетных неудачников. Чем они лучше предателей? Ведь те хотя бы сделали свой выбор. А трусы? Да они просто сбегают, кусая себе ногти и боясь решиться хоть на что-нибудь. Хуже этого, ничего нет… — Она откашлялась, — Люсинда?! — прочищая горло. — Но это, конечно, лишь моё личное мнение. — Девушка села.
— Спасибо, тебе, Молли, — осторожно произнесла мисс София, — Я уверена, что теперь мы все об этом проинформированы.
А Люси нет. Она перестала слушать напыщенную речь Молли еще на середине, когда вдруг почувствовала знакомое жуткое, болезненное ощущение в глубине своего желудка.
Тени. Она ощутила их присутствие еще до того как увидела их, пузырящиеся как кипящая смола в бочке. Темные щупальца одной из них обернулись вокруг ее запястья, и Люси смотрела на них в ужасе. Они пыталось залезть ей в карман. Они жадно тянулись к остаткам второго бумажного самолетика Арриан. Который она даже еще не прочитала! Двумя пальцами она затолкала самолетик поглубже в карман, а затем, даже не задумавшись над тем что собирается сделать, изо всех сил ущипнула Тень.
Удивительно, но Тень действительно отступила, внезапно отскочив назад как побитая собака. Впервые Люси смогла причинить вред этому монстру.
Оглядывая комнату, она встретилась глазами с Арриан. Голова Арриан была наклонена в сторону, а ее рот был приоткрыт.
Ах да, ее записка… она должно быть все еще ждет, когда Люси прочтет ее.
Мисс София убрала световой экран. — Думаю, моему артриту на эту ночь ада достаточно, — она рассмеялась своей остроте, приглашая своих отупевших учеников присоединиться к ее веселью. — Если вы ознакомитесь с отзывами семи критиков, которые я рекомендовала вам к прочтению, кроме самого "Потерянного рая", то, думаю, вы будете вполне готовы к завтрашнему экзамену.
Когда другие студенты спешно бросились собирать свои сумки и покинули класс, Люси развернула записку Арриан:
Только не говори мне, что он не грузил тебя чем-то типа "Я однажды сильно обжегся".
Ух. Ей определенно следует поговорить с Арриан и выяснить наконец, что она знает о Даниэле. Но сначала… Он уже стоял перед ней. Его серебряная пряжка светились на уровне ее глаз. Она глубоко вздохнула и посмотрела ему в лицо.
Серые с фиолетовыми крапинками глаза Даниэла выглядели отдохнувшими. Она не говорила с ним в течение последних двух дней, с тех пор как он сбежал от нее на озере. Создалось впечатление будто время, проведенное им вдали от нее сделало его моложе.
Люси вдруг сообразила, что злополучная записка Арриан спокойно лежит на столе. Она сглотнула и быстро сунула ее обратно к себе в карман.
— Я хотел бы извиниться, за то что так внезапно оставил тебя тогда, — сказал Даниэль, странно равнодушным голосом. Люси не знала, должна ли она была принять его извинения, но он уже продолжал. — Но, как я полагаю, ты благополучно добралась до школы?
Она попыталась улыбнуться. Ей вдруг взбрело в голову рассказать Даниэлю о сне, который ей приснился, но к счастью быстро сообразила, как странно это прозвучит.
— И что ты думаешь об обзорном уроке? — Даниэль выглядел каким-то отчужденным, жестким, будто бы они раньше никогда не говорили. Может он так шутил?
— Это была пытка, — честно ответила Люси. Её всегда раздражало, когда умные девочки притворялись будто бы были не заинтересованы в чем-то, только потому, что считали, что именно это хочет услышать парень. Но Люси не притворялась; это и правда была пытка.
— Хорошо, — сказал Даниэль, показавшийся ей странно довольным услышанным ответом.
— Ты ненавидишь это?
— Нет, — сказал он загадочно, и Люси вдруг пожалела, что не притворилась немного раньше более заинтересованной, а просто сказала правду.
— Так… тебе что, понравилось? — спросила она, просто для того, чтобы только удержать его рядом. — И что же тебе понравилось больше всего?
— Возможно, «понравилось» это не то слово. — задумчиво протянул он, после затянувшейся паузы, — Просто это связано с моей семьей… изучение подобных вопросов. Думаю из-за этого я интересуюсь… я чувствую что-то вроде… связи.
Минуту спустя он снова сосредоточился на Люси. Память услужливо вернула ее в затхлую атмосферу архивного подвала, где они с Пенни ознакомились с содержимым личного дела Даниэля. С делом, в которым было четко указано, что Даниэль Григори провел большую часть своей жизни в Детском доме Лос-Анджелеса.
— Я не знала что у тебя была семья, — сказала она.
— А ты должна была знать? — Даниэль усмехнулся.
— Я не знаю. Я очень достаю тебя?
— Вопрос в том, почему ты полагаешь, что знаешь что-либо о моей семье, или обо мне, или обо всем?
Люси стало нехорошо. Она увидела как Даниэль весь подобрался, в глазах появилось чувство тревоги. И она поняла, что снова все испортила. Опять.
— Даниэль!? — Роланд подошел и положил свою руку на плечо друга. — Вы что решили не уходить отсюда? Боитесь что вот-вот начнется другая обзорная лекция. Если нет, может все-таки уйдем?
— Да, конечно, — Даниэль говорил мягко, искоса глядя на Люси. — Пойдем отсюда.
Стало очевидно, что она должна была убраться отсюда еще несколько минут назад. Прежде, чем неосмотрительно выдала свою осведомленность о конфиденциальной информации из его личного дела. Только такая дура как она могла ляпнуть что-то подобное, любой нормальный человек избегал бы обсуждения таких тем в разговоре, обходя опасные вопросы, или, по крайней мере, держал бы рот на замке.
Глава 10. "Откуда дым"
— Чего ты ждешь? — спросила ее Пенни, меньше чем через секунду, после ухода Даниэля с Роландом. — Пойдем! — Она потянула Люси за руку.
— Пойдём куда? — спросила Люси. Её сердце всё ещё испуганно колотилось после разговора с Даниэлем, видя как он уходит. Его словно скульптурно изваянные плечи прибавляли ему роста.
Пенни легонько стукнула Люси по голове. — Эй! Библиотека, как я уже сказала в своей записке… — Она заметила отрешенное выражение лица Люси. — Ты что? Ты не получила ни одну из моих записок? — от сильного разочарованная, она даже пихнула её по ноге. — Но я же попросила Тодда, передать их тебе через Кэма? Он что, ничего не переавал?
— Пони-Экспресс![17] — Кэм внезапно вклинился между ними и протянул Люси два свернутых кусочка бумаги, зажатых между его указательным и средним пальцами.
— Давай их сюда. Путь был так длинен, что твоя лошадь сдохла от истощения? — Пенни раздраженно выхватила у него записки. — Я передала их почти час назад. Почему так долго? Надеюсь ты не читал их…?
— Конечно, нет! — с видом оскорбленной добродетели Кэм прижал руку к своей широкой груди. На среднем пальце у него было толстое черное кольцо. — Если ты помнишь, Люси нарвалась на неприятности обмениваясь записками с Молли…
— Я не обменивалась записками с Молли.
— Несмотря на это, — сказал Кэм потянув назад записку из рук Пенни, и передавая их наконец Люси, — Я только защищал твои интересы и ждал подходящей возможности.
— Ладно, спасибо. — Люси засунула записки в карман и пожала плечами Пенни, как бы говоря: "ну что я могу сделать".
— Кстати о подходящем времени, — сказал он, — Я выбирался на днях из школы, и случайно увидел это. — Он достал маленькую красную бархатную коробочку для ювелирных украшений и открыв ее, протянул Люси.
Пенни толкнула Люси в плечо, чтобы тоже разглядеть что было внутри.
Внутри лежала тонкая золотая цепочка с маленьким круглым кулоном на котором в центре была выгравирована извивающаяся змея.
Люси посмотрела на него снизу вверх. Он смеется над ней?
Он дотронулся до украшения. — После того происшедшего на пикнике я подумал… мне захотелось помочь тебе взглянуть в лицо своему страху. — ответил он, почти нервно боясь, что она может не принять подарок.
Может ли она его принять?
— Шучу. Просто оно мне очень понравилось. Оно очень необычное и напомнило мне о тебе.
Оно было уникальным. И очень красивым, и это заставило Люси почувствовать себя совершенно недостойной такого щедрого подарка.
— Ты ходил по магазинам? — опомнившись спросила она, обсуждать то, как Кэму удалось покинуть кампус, было намного проще, чем спросить "Почему мне?" — Я думала, что невозможно выйти за территорию, кажется в этом заключена суть коррекционной школы.
Кэм поднял свой подбородок, слегка сверкнув глазами. — Есть определенные способы, — тихо сказал он. — Я покажу тебе как-нибудь. Я даже мог бы показать тебе один из них сегодня вечером?
— Кэм, милый, — послышался голос за его спиной. Это была Габби, нетерпеливо теребившая его за плечо. Несколько прядей светлых волос спереди сейчас были искусно заплетены во французскую косу и были заправлены за ухо, наподобие блестящей, совершенной ленты. Люси ревниво уставилась на неё.
— Мне небходимы твои непревзойденные организаторские способности, — промурлыкала Габби.
Люси осмотрелась вокруг и поняла, что в классе они остались вчетвером.
— Позже, я устраиваю небольшую вечеринку в моей комнате, — сказала Габби, прижавшись подбородком к плечу Кэма, и обращаясь к Люси и Пенни. — Вы ведь придете, верно?
Габби, чьи губы всегда сверкали свежим блеском, и чьи светлые волосы никогда не упускали возможности влезть в разговор любого парня с Люси. Хотя Даниэль и утверждал, что между ними ничего нет, Люси была уверена, что никогда не сможет подружится с этой девушкой.
К тому же, она не обязана, как некоторые, идти на её вечеринку, особенно когда кое-кто наверняка тоже будет там…
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |